Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Чите 8 декабря 2015 года гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 о признании утратившими право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета и выселении

по апелляционной жалобе истца ФИО1

на решение Ингодинского районного суда г. Чита от 14 августа 2015 года, которым постановлено: ФИО1 в удовлетворении требований к ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 о признании утратившими право пользования жилым помещением, снятии с регистрационного учета и выселении отказать.

Заслушав доклад судьи Антипенко А.А., судебная коллегия

установила:

ФИО1 подала в суд названный иск, ссылаясь на следующее. На основании свидетельства о праве на наследство по закону она является собственником квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, в которой проживают ответчики, не являющиеся членами её семьи. Соглашения с ними о порядке проживания в квартире она не заключала. Истица известила ответчиков о смене собственника, однако в добровольном порядке они выехать из квартиры отказываются. Просила признать ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 утратившими право пользования жилым помещением по адресу: <адрес>, снять их с регистрационного учета и выселить из спорной квартиры (л.д.3-5)

Суд постановил указанное выше решение (л.д.60-62), об отмене которого и удовлетворении иска в полном объеме в апелляционной жалобе просит ФИО1 Считает, что п. 6 договора, указывающий на сохранение права пользования и проживания в спорной квартире ФИО2, истолкован судом неверно. Данный пункт не содержит указания ни на бессрочное право, ни на право пожизненного проживания, и даже отсутствует указание, что стороны договора считают это обременением, подлежащим государственной регистрации. Наличие данного пункта в договоре нельзя расценить как ограничение (обременение) права собственности, так как оно не зарегистрировано в установленном законом порядке. В деле нет доказательств, свидетельствующих о пожизненном праве пользования ответчиками спорным жилым помещением. Полагает, что пункт 6 договора дарения следует расценивать, как фиксацию фактической регистрации ответчиков на момент совершения договора и факта их проживания на период владения квартирой С.Л.Н.., и согласие И.М.Н. как нового собственника, на сохранение этого права. При этом, согласно п. 5 договора дарения, сам даритель гарантирует, что до подписания договора дарения указанная квартира не обременена правами третьих лиц. Следовательно, сам «Даритель» С.Л.Н. не расценивала проживание ФИО2, как обременение права. Выражает несогласие с выводом суда о том, что несовершеннолетние дети приобрели право бессрочного проживания в спорной квартире, производное от права их матери ФИО2 Данное право предоставлено последней, по мнению суда, на основании договора дарения. Однако несовершеннолетние в нем не указаны. Отмечает, что ответчики не являются членами ее семьи, соглашение о порядке проживания их в принадлежащей ей квартире отсутствует, как и обязательства истицы по их обеспечению жилой площадью. Ответчики для нее являются посторонними людьми, проживают в квартире с согласия бывшего собственника. Не согласна с выводом суда о переходе к ней обязанности наследодателя о сохранении за ответчиками права пользования спорным помещением. Наследодателем И.М.Н. не было совершено действий, регламентируемых ст. 1137 ГК РФ. Оснований для выводов о добровольном принятии истицей в наследство имущества, обремененного правами третьих лиц, у суда не было. В свидетельстве о государственной регистрации права истицы, на дату оформления наследства, указано, что ограничение (обременение) права не зарегистрировано, правопритязания отсутствуют. Отмечает, что ответчики осуществляют бессрочное безвозмездное пользование недвижимым имуществом, что не предполагает возникновения права пожизненного проживания. Считает, что право ответчиков по пользованию жильем прекратило свое действие в связи с прекращением действия правовых оснований его возникновения. Ссылается на то, что ответчица вводит суд в заблуждение относительно отсутствия у них иного жилья. Не учтено, что у истицы и её несовершеннолетней дочери нет отдельного жилья.

Истец, извещенная надлежаще, не явилась на апелляционное рассмотрение дела, просит дело рассмотреть в ее отсутствие. При таких данных п. 3 ст. 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ) допускается рассмотрение дела в ее отсутствие.

По общему правилу, установленному положениями ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе и возражениях относительно жалобы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, выслушав ответчика ФИО2, представителя Комитет образования администрация городского округа «Город Чита» (органа опеки и попечительства) ФИО6, возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, заслушав заключение прокурора отдела прокуратуры Забайкальского края Казанцевой Л.И., полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены решения.

Согласно ч. 2 ст. 1 ГК РФ граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

В соответствии с правилами ст. 288 ГК РФ собственник осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему жилым помещением в соответствии с его назначением.

Согласно ч. ч. 2, 3, 4 ст. 292 ГК РФ, переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом. Члены семьи собственника жилого помещения могут требовать устранения нарушений их прав на жилое помещение от любых лиц, включая собственника помещения.

Положения ст. 421 устанавливают, что граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, когда обязанность заключить договор предусмотрена настоящим Кодексом, законом или добровольно принятым обязательством.

В силу ч. 1 ст. 572 ГК РФ, по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Как установлено материалами дела, <адрес>, в <адрес> принадлежит ФИО1, что подтверждено свидетельством о праве на наследство по закону от <Дата>, перешедшего к ней после отца ФИО1 И.М.Н., умершего <Дата>. Квартира, о которой возник спор, принадлежала И.М.Н. (одаряемому) на основании договора дарения от <Дата>, заключенного дарителем С.Л.Н. с ним. В п. 6 договора дарения закреплено, что в спорной квартире зарегистрирована ФИО2, которая сохраняет право пользования и проживания в указанной квартире (л.д.43).

Суд решение мотивировал следующим. Включение в договор дарения условия о сохранении за ответчиком права пользования спорным жилым помещением свидетельствует о том, что одаряемый был поставлен в известность об обременении жилого помещения правами проживающего там лица, тем не менее, с условиями договора дарения согласился и не воспользовался своим правом на отказ от принятия дара. С такими выводами судебная коллегия считает возможным согласиться, как основанными на правильном толковании условий договора; к спорным правоотношениям правильно применен материальный закон.

Статьей 1112 ГК РФ предусмотрено, что в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности. С учетом этой нормы и толкования условий договора дарения, судебная коллегия считает, что истице, как наследнику квартиры, полученной наследодателем при жизни в дар с условием, перешла обязанность наследодателя сохранять за третьим лицом право пользования и регистрацию в квартире. Названную обязанность нельзя признать неразрывно связанной с личностью наследодателя, переход которых в порядке наследования не допускается настоящим Кодексом или другими законами.

В силу п. 1 ст. 1137 ГК РФ завещатель вправе возложить на одного или нескольких наследников по завещанию или по закону исполнение за счет наследства какой-либо обязанности имущественного характера в пользу одного или нескольких лиц (отказополучателей), которые приобретают право требовать исполнения этой обязанности (завещательный отказ). Завещательный отказ должен быть установлен в завещании.

Пунктом 2 указанной нормы предусмотрено, что предметом завещательного отказа может быть передача отказополучателю в собственность, во владение на ином вещном праве или в пользование вещи, входящей в состав наследства, передача отказополучателю входящего в состав наследства имущественного права, приобретение для отказополучателя и передача ему иного имущества, выполнение для него определенной работы или оказание ему определенной услуги либо осуществление в пользу отказополучателя периодических платежей и тому подобное. Не входят в состав наследства личные неимущественные права и другие нематериальные блага.

Как установлено по делу, квартира, о которой идет речь, перешла в собственность истца не по завещанию, а по закону. В связи с изложенным к возникшему спору неприменимы нормы о завещательном отказе (п. 1,2 ст. 1137 ГК РФ), на которые имеется ссылка в апелляционной жалобе. Приведенная правовая норма прямо предусматривает, что завещательный отказ должен быть установлен в завещании.

Действующим законодательством РФ не предусмотрена государственная регистрация такого ограничения (обременения) права собственности, как право пожизненного пользования квартирой, установленное договором о ее отчуждении, в том числе договором дарения. Право постоянного (бессрочного) пользования в силу ст. 216 ГК РФ предусмотрено только в отношении земельных участков, на иные объекты недвижимости данное право не распространяется. В связи с этим сведения о праве пожизненного владения и бессрочного пользования квартирой не отражаются в ЕГРП.

Даритель в договоре предусмотрел право третьего лица проживать в квартире, пользоваться ею и сохранять в ней регистрацию, что является допустимым условием договора дарения; не свидетельствует о встречном предоставлении. Сохранение такого права не является встречным предоставлением за полученную вещь по смыслу ст. 423 ГК РФ – одаряемый в связи с этим не несет имущественных затрат, он просто принимает имущество в дар от контрагента под условие сохранения за третьим лицом (ответчиком по делу ФИО2) упомянутого выше права. Договор дарения в данном случае следует рассматривать, как смешанный договор (п. 3 ст. 421 ГК РФ), что не противоречит закону, соответствует принципу свободы договора. Даритель имел все правомочия по отчуждению имущества в пользу одаряемого, в числе прочего, он был вправе произвести отчуждение с оговоркой о сохранении за третьим лицом права проживать в квартире.

В части договора дарения к нему применяются нормы гл. 32 ГК РФ, а в части обязательства по сохранению права проживать в подаренной квартире - общие положения о сделках, обязательствах и договорах. В данном случае в договоре дарения указано на сохранение права проживания и пользования квартирой за ФИО2, зарегистрированной в ней. При этом не конкретизирован срок сохранения названного права, либо обстоятельства, при которых оно прекращается. Такое условие договора дарения не противоречит закону. Квалифицировать его, как договор безвозмездного пользования, о чем идет речь в апелляционной жалобе, не имеется данных. ФИО7 не являлась участником договора дарения, в котором закреплены ее права на спорное жилое помещение, поэтому нельзя вести речь о договорных отношениях. Судебная коллегия полагает, что из договора дарения возникает у нового и последующих собственников обязательство по сохранению права пользования квартирой за третьим лицом, ФИО7

Согласно п. 1 ст. 307 ГК РФ в силу обязательства одно лицо (должник) обязано совершить в пользу другого лица (кредитора) определенное действие, либо воздержаться от определенного действия. Как предусмотрено

ст. 407 ГК РФ, обязательство прекращается полностью или частично по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором (п.1). Прекращение обязательства по требованию одной из сторон допускается только в случаях, предусмотренных законом или договором (п.2).

Оснований, предусмотренных законом, для прекращения упоминавшегося права ФИО7, по иску ФИО1 судебная коллегия не усматривает.

Собственник жилого помещения в соответствии с ч. 2 ст. 30 ЖК РФ вправе предоставить во владение и (или) в пользование принадлежащее ему на праве собственности жилое помещение гражданину на основании договора найма, договора безвозмездного пользования или на ином законном основании. Невозможность для всех новых собственников выселить третье лицо (ФИО2) из квартиры не может рассматриваться как нарушение их прав, поскольку изначально квартира была отчуждена под условие о сохранении за ней такого права. Все последующие владельцы при заключении договоров о приобретении квартиры свободны в их заключении, имеют право отказаться от заключения на указанных условиях или приобрести другое жилье. Право на отказ от принятия наследства в виде спорной квартиры имелось и у наследника одаряемого - ФИО1, истицы по делу, к которой перешло в собственность жилое помещение на тех же условиях, что и ее наследнику.

Оценивая довод жалобы о том, что договор дарения содержит указание об отсутствии его обременения правами третьих лиц; что такое обременение не зарегистрировано, судебная коллегия отмечает, что действующее законодательство РФ не предусматривает государственной регистрации такого ограничения (обременения) права собственности, как сохранение права пользования квартирой за третьими лицами. В связи с этим сведения о праве владения и пользования квартирой, сохранении регистрации в ней третьими лицами не отражаются в ЕГРП.

В договоре дарения (п.6) предусмотрено условие о том, что за ФИО7, состоящей на регистрационном учете в квартире, сохраняется право пользования и проживания. Данное условие не вызывает неоднозначного толкования; оно было известно одаряемому; он согласился на получение квартиры в дар под указанным условием и не оспаривал его. Из содержания названного пункта не следует, что предоставляемые ФИО7, как третьему лицу, права по договору дарения, ограничены каким-либо сроком, либо условием. У одаряемого, в случае несогласия с содержанием договора дарения в части прав третьего лица, была возможность отказаться от принятия квартиры в дар, как и у его наследника было право отказаться от принятия наследства.

Судебная коллегия полагает, что доводы апелляционной жалобы о прекращении права проживания в спорной квартире ФИО7 основаны на неверном толковании условий договора дарения и материального закона, подлежащего применению в данном деле. Что касается ссылки истца на отсутствие права проживания в квартире несовершеннолетних детей ответчицы, то с ней также нельзя согласиться. Право проживания несовершеннолетних производно от права родителей. В данном случае, такое право сохраняется за детьми на период сохранения права за их матерью ФИО2 Доводы жалобы о том, что ответчик и ее дети не являются членами семьи нового собственника, поэтому подлежат выселению, отклоняется, поскольку она занимает жилое помещение, о котором возник спор, не как член семьи прежнего собственника, а в силу обязательства, возникающего из п. 6 договора дарения, у собственника квартиры, его правопреемника.

Другие доводы жалобы также не содержат оснований, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, для отмены судебного решения.

Руководствуясь ст. 326 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Ингодинского районного суда г. Читы от 14 августа 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий: И.В. Литвинцева

Судьи: А.А.Антипенко

С.Н. Михеев