Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3, ФИО4 о признании не соответствующими действительности, порочащими честь, достоинство и деловую репутацию сведений, возложении обязанности дать опровержение сведений, опубликованных в сети Интернет, удалить информацию, взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе ФИО1

на решение Свердловского районного суда г. Белгорода от 17 августа 2015 г.

Заслушав доклад судьи Нерубенко Т.В., объяснения представителя ФИО1 - ФИО5, поддержавшей доводы жалобы, ФИО2, его представителя ФИО6, ФИО3, ФИО4, просивших об оставлении решения без изменения, судебная коллегия

установила:

на странице Интернет-ресурса (вебсайта) по адресу: <данные изъяты>, администратором которой является ФИО3, под названием «ДК «Энергомаш» опубликована информация о том, что, «Как отметил Курганский, до нынешнего состояния дом культуры довел предыдущий <данные изъяты>ФИО1, который на протяжении многих лет просто эксплуатировал здание, не желая вкладывать деньги в амортизацию».

Также на указанной веб-странице находится видеозапись интервью с лицом, назвавшим себя ФИО2, начиная с 3 мин. 33 сек. видеофайла, отвечая на вопросы присутствующих на встрече лиц он сказал: «...А.И., который тогда уже был <данные изъяты> от завода, он практически, ну пускай не законным путем, я как бы не хочу делать такие заявления, потому что сейчас будет суд, суд решит все. Ну, это мое мнение как человека, который изучал определенные документы, придя сюда на работу. Большую часть имущества, в том числе и вот этот стол, ну, скажем так, приватизировал.. .».

В этом же интервью ФИО2 сказал: «...Правда, коллективы занимались здесь практически на птичьих правах. То есть в любой момент А.И. мог выгнать, сказать, что здесь сегодня, здесь появится офис, здесь будет гримерка очередная или еще что-то...».

На странице вебсайта по адресу: <данные изъяты>, администратором которой является ФИО4, также со ссылкой на указанное интервью ФИО2 опубликована информация под названием «Дворец Курганского». В данной публикации указано, что, «Фактически, по его словам, бывший <данные изъяты>ФИО1, все это время занимается саботажем работы коллектива».

По мнению ФИО1, указанные сведения, распространенные ответчиками в отношении него в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет в электронном виде, не соответствуют действительности и умаляют его честь, достоинство и деловую репутацию,

Дело инициировано иском ФИО1, который, после уточнения исковых требований, просил признать не соответствующими действительности, порочащими его честь, достоинство и деловую репутацию сведения, высказанные ФИО2 в видеоинтервыо, размещенном 28 марта 2012 г. в электронном виде в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет на странице сайта по адресу: <данные изъяты>, а именно: «А.И.,.. ., он практически, ну пускай не законным путем,.. . Большую часть имущества, в том числе и вот этот стол, ну, скажем так, приватизировал …»; «Правда, коллективы занимались здесь практически на птичьих правах. То есть в любой момент А.И. мог выгнать, сказать, что здесь сегодня, здесь появится офис, здесь будет гримерка очередная или еще что-то…»; признать не соответствующими действительности, порочащими его честь, достоинство и деловую репутацию сведения, опубликованные ФИО3 28 марта 2012 г. в электронном виде в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет на странице сайта по адресу: <данные изъяты> в публикации «ДК «Энергомаш», а именно: «…до нынешнего состояния дом культуры довел предыдущий <данные изъяты>ФИО1, который на протяжении многих лет просто эксплуатировал здание, не желая вкладывать деньги в амортизацию»; признать не соответствующими действительности, порочащими его честь, достоинство и деловую репутацию сведения, опубликованные ФИО4 03 апреля 2012 г. в электронном виде в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет на странице сайта по адресу: <данные изъяты> в публикации «Дворец Курганского», а именно: «Фактически, по его словам, бывший <данные изъяты>ФИО1, все это время занимается саботажем работы коллектива»; возложить на ФИО2 обязанность опровергнуть не соответствующие действительности и порочащие честь, достоинство и деловую репутацию истца сведения, высказанные в его видеоинтервью, размещенном 28 марта 2012 г. в электронном виде в сети Интернет на странице сайта по адресу: <данные изъяты>, путем опубликования в социальных сетях: «ВКонтакте» по адресу: <данные изъяты> и в «Fасеbоок» (Фейсбук) по адресу: <данные изъяты> ; возложить на ФИО3 обязанность удалить со страницы сайта в сети Интернет по адресу: <данные изъяты> не соответствующие действительности и порочащие честь, достоинство и деловую репутацию ФИО1 сведения о том, что «...до нынешнего состояния дом культуры довел предыдущий <данные изъяты>ФИО1, который на протяжении многих лет просто эксплуатировал здание, не желая вкладывать деньги в амортизацию», и размещенный там же видеофайл с записью интервью ФИО2, а также опубликовать на этой веб-странице текст судебного решения;

возложить на ФИО4 обязанность удалить со страницы сайта в сети Интернет по адресу: <данные изъяты> не соответствующие действительности и порочащие честь, достоинство и деловую репутацию истца сведения о том что «Фактически, по его словам, бывший <данные изъяты> ФИО1, все это время занимается саботажем работы коллектива», и опубликовать на этой веб-странице текст судебного решения; возложить на ФИО2 обязанность выплатить в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> руб., судебные расходы по оплате услуг нотариуса по осмотру письменных доказательств в сумме <данные изъяты> руб.; возложить на ФИО3 и ФИО4 обязанность выплатить в пользу истца компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты> руб. с каждого и, соответственно, судебные расходы по оплате услуг нотариуса по осмотру письменных доказательств по <данные изъяты> руб. с каждого.

Представитель ответчика ФИО2, а также ответчики возражали против удовлетворения заявленных требований.

Решением суда иск отклонен.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит отменить решение суда, ссылаясь на его незаконность и необоснованность.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в жалобе, судебная коллегия признает их неубедительными.

Согласно части 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления. Оснований для выхода за пределы доводов, изложенных в апелляционной жалобе, у суда в этом деле не имеется.

На основании пункта 2 статьи 150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

В соответствии со статьей 152 ГК РФ, а также разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» граждане и юридические лица имеют право на защиту чести, достоинства и деловой репутации путем опровержения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию сведений, а также требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

Согласно разъяснениям, данным в абзаце 1 пункта 7 вышеприведенного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. № 3, обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 ГК РФ значение для дела, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

В пункте 7 указанного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено, что под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.

Факт распространения оспариваемых истцом сведений не оспаривался ответчиками ни в суде первой, ни в суде апелляционной инстанции.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые события. При этом не могут рассматриваться как не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессуальных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания которых предусмотрен иной установленный законами судебный порядок.

Порочащими, в частности, могут являться сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином действующего законодательства и моральных принципов, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют его честь, достоинство или деловую репутацию.

Таким образом, исходя из анализа указанных положений действующего законодательства под признаки «сведений, не соответствующих действительности», подпадают те словесные конструкции и смысловые единицы текстов, которые суд обязан проанализировать для определения содержательно-смысловой направленности спорных текстов.

Проанализировав упомянутые в иске фразы, которые, по мнению истца, порочат его честь и достоинство, суд учел необходимость обеспечения баланса между правом граждан на защиту чести, достоинства, а также деловой репутации, с одной стороны, и иными гарантированными Конституцией Российской Федерации правами и свободами - свободой мысли, слова, массовой информации, правом свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, правом на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, правом на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления (статьи 23, 29, 33 Конституции Российской Федерации), с другой.

Как разъяснил Европейский Суд по правам человека, следует учитывать, что журналистская свобода включает в себя возможность прибегать к некоторой степени преувеличения или даже провокации (Постановления Европейского суда по правам человека по делам «Чемодуров против России», «Прагер и Обершлик против Австрии»). Учитывая роль журналистов и прессы в распространении информации и мнений по вопросам, представляющим общественный интерес, даже тех, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство, вопрос о превышении журналистом границ приемлемой критики должен решаться в каждом конкретном случае с позиции статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод («Свобода выражения мнения»). При этом пресса не должна переходить определенные границы, в частности в целях защиты репутации и прав других лиц.

В соответствии с разъяснениями, данными в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. № 3 со ссылкой на статью 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статью 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующих каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позиции Европейского Суда по правам человека, при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

В Постановлении Европейского Суда по правам человека по делу «Резник против России», Европейский Суд повторил, что для того, чтобы вмешательство в право на свободу выражения мнений было пропорциональным законной цели защиты репутации других лиц, необходимо наличие объективной связи между оспариваемым утверждением и лицом, инициирующим дело о защите чести, достоинства и деловой репутации. Одних лишь личных догадок или субъективных восприятий публикации как клеветы не достаточно для того, чтобы установить, что лицо непосредственно пострадало в результате публикации этих сведений. Обстоятельства конкретного дела должны содержать какую-либо информацию с тем, чтобы обычный читатель смог почувствовать, что утверждение оказывает непосредственное влияние на истца, который является физическим лицом, или что он стал мишенью для критики. Данные принципы распространяются также и на сферу теле- и радиовещания (см. вышеупомянутые постановления по делу Годлевского (Godlevskiy), пункт 44; по делу Филатенко (Filatenko), пункт 45, и постановление Европейского Суда от 31.07.2007 г. по делу «ФИО7 и ФИО8 против России» (Dyuldin and Kislov v. Russia), жалоба № 25968/02, пункт 44).

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что сведения, опубликованные ФИО9 28 марта 2012 г. в электронном виде в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет на странице сайта по адресу: <данные изъяты> в публикации «ДК «Энергомаш», а именно: «...до нынешнего состояния дом культуры довел предыдущий <данные изъяты>ФИО1, который на протяжении многих лет просто эксплуатировал здание, не желая вкладывать деньги в амортизацию», нельзя признать утверждением о фактах, порочащим честь, достоинство и деловую репутацию истца.

Полная версия фразы в публикации «ДК «Энергомаш» звучит следующим образом: «Как отметил Курганский, до нынешнего состояния дом культуры довел предыдущий <данные изъяты>ФИО1, который на протяжении многих лет просто эксплуатировал здание, не желая вкладывать деньги в амортизацию».

Судебная коллегия соглашается с выводом суда, что фраза ФИО2 о том, что ФИО1 довел до нынешнего состояния дом культуры, носит оценочный характер. Эксплуатация здания, как и вложение средств в амортизацию, является правом руководителя и не может расцениваться как нарушение законодательства либо совершение аморальных поступков и квалифицироваться как порочащая информация. Как правильно указал суд в мотивировочной части решения, проверить на предмет соответствия действительности высказывание о хорошем либо плохом состоянии объекта невозможно, поскольку у каждого человека при одних и тех же обстоятельствах своя оценка состояния объекта. Помимо того, из оспариваемого фрагмента текста неясно, до какого конкретно (хорошего или плохого) состояния довел дом культуры истец, чтобы данное обстоятельство возможно было проверить на предмет его соответствия действительности.

Сведения, высказанные ФИО2 в видеоинтервью, размещенном 28 марта 2012 г. в электронном виде в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет на странице сайта по адресу: <данные изъяты>, а именно: «А.И.,.. ., он практически, ну пускай не законным путем,.. . Большую часть имущества, в том числе и вот этот стол, ну, скажем так, приватизировал.. .», как правильно определил суд, также являются оценочным мнением.

ФИО2 полностью в ходе видеоинтервью сказал следующее: «...А.И., который тогда уже был <данные изъяты> от завода, он практически, ну пускай не законным путем, я как бы не хочу делать такие заявления, потому что сейчас будет суд, суд решит все. Ну, это мое мнение как человека, который изучал определенные документы, придя сюда на работу. Большую часть имущества, в том числе и вот этот стол, ну, скажем так, приватизировал...».

Таким образом, из слов, произнесенных ФИО2, который указал на незаконную приватизацию, следует, что это его мнение, как человека, который изучал определенные документы, придя на работу.

Фраза, высказанная ФИО2 в ходе видеоинтервыо, о том, что, «Правда, коллективы занимались здесь практически на птичьих правах. То есть в любой момент А.И. мог выгнать, сказать, что здесь сегодня, здесь появится офис, здесь будет гримерка очередная или еще что-то...» также является оценочным суждением, с чем соглашается судебная коллегия.

При этом суд привел толкования фразеологического словаря под редакцией М.А.И., согласно которым под фразой «на птичьих правах» понимается: без законных оснований, не имея прочного положения, надежного обеспечения и т.п. Следовательно, ответчик фактически указал на занятие коллективов у истца практически без законных оснований.

Об оценочном характере данной фразы свидетельствует наречие «практически» и в случае его отсутствия приведенная фраза являлась бы утверждением о фактах, которую можно было проверить на соответствие действительности.

Данный вывод подтверждается дальнейшим пояснением ФИО2, обосновывающим ранее высказанное мнение о том, что А.И. в любой момент мог выгнать коллектив, сказать, что здесь сегодня, здесь появится офис, здесь будет гримерка очередная или еще что-то. В указанном пояснении не содержится сведений о том, что истец когда-либо выгонял коллективы.

Судебная коллегия находит правильным вывод в решении суда, что без понимания того, что вкладывает ФИО2 в значение выражения «практически без законных оснований» (ненадлежащее оформление договорных отношений, небольшой объем гарантии коллектива, как стороны договорных отношений и др.), нельзя утверждать о порочащем характере этих сведений. В понимании разных людей при оценке одинаковых фактов будут иметь место различные мнения о наличии или отсутствии правовых оснований для работы коллективов.

Как правильно определил суд, сведения, опубликованные ФИО4 03 апреля 2012 г. в электронном виде в информационно-телекоммуникационной сети общего пользования Интернет на странице сайта по адресу: <данные изъяты> в публикации «Дворец Курганского», а именно: «Фактически, по его словам, бывший <данные изъяты>ФИО1, все это время занимается саботажем работы коллектива», также не являются утверждением о фактах.

ФИО1 в соответствии со статьей 56 ГПК РФ не представил судебным инстанциям доказательств того, что ФИО2 произносил данную фразу.

Согласно объяснениям ФИО4, упомянутую фразу ФИО2 не произносил, а он, таким образом, интерпретировал слова последнего: «Правда, коллективы занимались здесь практически на птичьих правах. То есть в любой момент А.И. мог выгнать, сказать, что здесь сегодня, здесь появится офис, здесь будет гримерка очередная или еще что-то...». В этой связи в публикации «Дворец Курганского» ответчик высказал лишь свое оценочное суждение, которое не может быть предметом судебной защиты, предусмотренной статьей 152 ГК РФ.

Рассматривая спор, суд первой инстанции обоснованно учел, что ФИО1 является публичной фигурой и в отношении него пределы допустимой критики гораздо шире, чем в отношении частного лица, на что неоднократно обращалось внимание Европейским Судом по правам человека.

ФИО1 в своем иске указал, что долгие годы работал в сфере культуры, а это сфера публичной деятельности. И работал успешно, о чем свидетельствует правительственная награда - почетное звание «<данные изъяты>», присвоенное ему Указом Президента Российской Федерации 14 июля 2004 г. Любой человек, удостоенный правительственной награды, несомненно, известен в обществе, пользуется уважением среди коллег.

ФИО1, будучи публичным человеком, с позиции Европейского Суда по правам человека, должен проявлять большую степень терпимости к критике и оценке его деятельности со стороны как традиционных (пресса, радио, телевидение), так и новых медиа (блоги, социальные сети и т.д.).

Гарантированное право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации закреплено в статье 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статье 29 Конституции Российской Федерации.

Европейский Суд по правам человека отмечал, что пресса выполняет существенную функцию в демократическом обществе. Несмотря на то, что пресса не должна переступать через определенные пределы, в частности, касаясь репутации и прав других лиц, а также необходимости предел вращения разглашения конфиденциальной информации, тем не менее, основной ее задачей является распространение - способом, согласующимся с ее обязательствами и ответственностью - информации и идей по всем вопросам, вызывающим общественный интерес (Постановления Европейского Суда по делам «Де Хаэс и Гийзельс против Бельгии» от 24 февраля 1997 г., «Бладет Тромсо и Штенсаас против Норвегии»). Не только у прессы есть задача распространять подобную информацию и мнения: общество имеет право на получение указанных сведений. В противном случае пресса не могла бы исполнять свою крайне необходимую роль «наблюдателя общества» (Постановление Европейского Суда по делу «Торгейр Торгейрсон против Исландии» от 25 июня 1992 г.).

Соответствующие правовые позиции Европейского Суда по правам человека подлежат применению к правоотношениям, связанным с деятельностью интернет- сообществ, освещающих важные общественные события и проблемы, как в масштабах всей страны, так и в масштабах конкретного региона.

В апелляционной жалобе истец в качестве доказательства ссылается на решение Свердловского районного суда г. Белгорода от 04 июля 2012 г., рассмотренного по его иску о защите чести, достоинства, деловой репутации и компенсации морального вреда к редакции газеты «<данные изъяты>», сотруднику газеты У.М.Г., управлению <данные изъяты> и Б.Е.А.

Судебная коллегия полагает, что, хотя упомянутая газетная публикация также касалась деятельности истца в период его работы руководителем ДК «Энергомаш», суд частично удовлетворил его исковые требования, в тексте статьи «А завтра будет лучше, чем вчера, у городского ДК?» имелись совершенно иные утверждения. Таким образом, данное судебное решение не может рассматриваться в качестве доказательства по иску ФИО1 к ответчикам по настоящему делу.

Кроме того, Российская Федерация не является страной прецедентного права, что исключает возможность использования вышеуказанного решения при разрешении данного спора.

Не может служить основанием к отмене решения довод в жалобе о необходимости проведения по данному делу лингвистической экспертизы с целью разъяснения вопросов лингвистической трактовки содержания интервью и теста публикаций, для чего требуются специальные познания в области филологии (лингвистики). Оспариваемые ФИО1 фразы, по мнению судебной коллегии, не содержат сложных речевых оборотов, синтаксических конструкций и иных языковых единиц, создающих трудность в толковании. Для уточнения семантических свойств упомянутых языковых единиц достаточно было обратиться к словарям русского языка (толковым, словарю синонимов и т.д.), что было выполнено судом первой инстанции. Таким образом, суд первой инстанции обоснованно отказал истцу в назначении по делу лингвистической экспертизы.

Иные доводы апелляционной жалобы правовых оснований к отмене решения суда не содержат, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являющихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции и к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, тогда как основания для переоценки доказательств отсутствуют.

Оснований для отмены решения суда первой инстанции, предусмотренных частью 4 статьи 330 ГПК РФ, не установлено.

Руководствуясь статьями 327.1, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Свердловского районного суда г. Белгорода от 17 августа 2015 г. по делу по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3, ФИО4 о признании не соответствующими действительности, порочащими честь, достоинство и деловую репутацию сведений, возложении обязанности дать опровержение сведений, опубликованных в сети Интернет, удалить информацию, взыскании компенсации морального вреда оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи