Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к акционерному обществу «Лебединский горно-обогатительный комбинат» о восстановлении на работе, возложении обязанности организовать профессиональное обучение, компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе АО «Лебединский ГОК»

на решение Старооскольского городского суда от 28 мая 2018 года

Заслушав доклад судьи Нерубенко Т.В., объяснения представителя АО «ЛГОК» ФИО2, поддержавшей доводы жалобы, представителей ФИО1 - ФИО3 и ФИО4, просивших об оставлении решения без изменения, заключение прокурора Волчкевич Л.А., полагавшей, что решение суда является законным и обоснованным, судебная коллегия

установила:

ФИО1 с 30 января 1998 года работал в АО «Лебединский ГОК» в должности машиниста конвейера третьего разряда участка обожженных окатышей фабрики окомкования, с 21 сентября 2012 года переведен на должность дозировщика горячего возврата 4 разряда.

3 апреля 2018 года уволен с работы на основании пункта 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации в связи с сокращением штата работников предприятия.

Дело инициировано иском ФИО1, который с учетом уточнения заявленных требований, просил восстановить его на работе в цехе обожженных окатышей фабрики окомкования АО «Лебединский ГОК» в должности дозировщика горячего возврата 4-го разряда; обязать работодателя организовать его обучение профессии грохотчик-шуровщик 3-го разряда и взыскать компенсацию морального вреда в сумме 200000 рублей.

В обоснование иска сослался на то, что АО «Лебединский ГОК» была нарушена процедура его увольнения, он подвергся дискриминации со стороны работодателя, который без законных оснований производил обучение профессии грохотчик-шуровщик 3-го разряда лишь нескольких работников, занимавших должности дозировщиков горячего возврата, вследствие чего его не перевели на вновь образованную должность грохотчика-шуровщика 3-го разряда и уволили с работы по сокращению штата работников организации.

В судебном заседании истец и его представители иск поддержали, указав, что работодателем при увольнении истцу не были предложены все имеющиеся на предприятии вакантные должности.

Представители ответчика АО «Лебединский ГОК» иск не признали. В обоснование возражений сослались на то, что работодателем при увольнении ФИО1 была соблюдена предусмотренная законом процедура увольнения в связи с сокращением штата работников. В частности, дана оценка уровню его квалификации, которая ниже квалификации оставшихся на работе работников, вакансия оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок не предложена истцу в связи с тем, что первоначально её предложили Е.Ю.М., который согласился её занять. Таким образом, основания предлагать указанную должность ФИО1 отсутствовали.

Решением суда исковые требования удовлетворены частично. ФИО1 восстановлен на работе в цехе обожженных окатышей фабрики окомкования акционерного общества «Лебединский горно-обогатительный комбинат» в должности дозировщика горячего возврата 4 разряда. АО «ГОК» обязано организовать обучение ФИО1 профессии грохотчика-шуровщика 3 разряда. С АО «ЛГОК» в пользу ФИО1 взыскана компенсация морального вреда в сумме 3000 рублей. В удовлетворении остальной части исковых требований отказано. С АО «ЛГОК» в доход бюджета Старооскольского городского округа Белгородской области взыскана государственная пошлина в размере 900 рублей. Решение суда в части восстановления ФИО1 на работе приведено к немедленному исполнению.

В апелляционной жалобе АО «ЛГОК» просит отменить решение суда, ссылаясь на существенные нарушения норм материального и процессуального права.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в жалобе и дополнениях к ней, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

В силу пункта 2 части 1 статьи 81 ТК РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае сокращения численности или штата работников организации, индивидуального предпринимателя.

На основании статьи 22 ТК РФ работодатель имеет право заключать, изменять и расторгать трудовые договоры с работниками в порядке и на условиях, которые установлены настоящим кодексом, иными федеральными законами.

Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что, реализуя закрепленные Конституцией Российской Федерации (часть 1 статьи 34, часть 2 статьи 35) права, работодатель в целях осуществления эффективной экономической деятельности и рационального управления имуществом вправе самостоятельно, под свою ответственность принимать необходимые кадровые решения (подбор, расстановка, увольнение персонала), обеспечивая при этом в соответствии с требованиями статьи 37 Конституции Российской Федерации закрепленные трудовым законодательством гарантии трудовых прав работников.

Принятие решения об изменении структуры, штатного расписания, численного состава работников организации относится к исключительной компетенции работодателя, который вправе расторгнуть трудовой договор с работником в связи с сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части 1 статьи 81 ТК РФ) при условии соблюдения закрепленного Трудовым кодексом Российской Федерации порядка увольнения и гарантий, направленных против произвольного увольнения (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 15 июля 2008 года № № 411-О-О, 412-О-О, 413-О-О, от 29 сентября 2011 года № № 1164-О-О, 1165-О-О, от 24 сентября 2012 года № 1690-О).

При этом оценка экономической обоснованности сокращения численности или штата работников не входит в компетенцию суда и является вмешательством во внутренние дела организации, суд со своей стороны обязан проверить лишь реальность осуществляемого ответчиком сокращения.

Рассматривая требования работника об оспаривании законности увольнения по пункту 2 части 1 статьи 81 ТК РФ, суд проверяет соблюдение работодателем гарантий, предусмотренных статьями 82, 179, 180 и 373 ТК РФ.

Анализ данных норм позволяет сделать вывод, что сокращение численности или штата работников является правомерным при соблюдении следующих условий: сокращение численности или штата должно быть реальным (действительным); соблюдено преимущественное право на оставление на работе; работник заранее, не менее чем за 2 месяца до увольнения, был предупрежден о предстоящем увольнении; в рассмотрении данного вопроса участвовал выборный профсоюзный орган; работник отказался от предложенной ему работы или в организации не было соответствующей работы.

Согласно пункту 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», при рассмотрении дел о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

Как установлено в судебном заседании в связи с вводом в эксплуатацию установки ГБЖ-3, а также с проводимыми работами по реконструкции цеха обожженных окатышей, оптимизацией численности персонала, в целях обеспечения соответствия тарификации работ и профессий рабочих требованиям ЕТКС, на фабрике окомкования АО «Лебединский ГОК» было дополнительно введено две специальности - оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок и машиниста насосных установок.

С целью установления реальной загруженности на рабочем месте дозировщика горячего возврата 4 разряда Обществом проведен хронометраж рабочего времени, который показал, что работники заняты по профессии дозировщик горячего возврата 9% от общего оперативного времени наблюдения; по профессии грохотчик-шуровщик 3 разряда – 53% времени; по профессии оператор по обслуживанию пылегазоулавливающих установок 4 разряда – 32% времени; по профессии машинист насосных установок – 6% времени.

С учетом указанных данных, с целью повышения производительности труда и исключения дублирования функций работниками цеха обожженных окатышей, принято решение о переименовании профессии дозировщик горячего возврата 4 разряда в профессию грохотчик-шуровщик 3 разряда, передачи функций по обслуживанию АТУ и насосов цеха вновь введенным операторам по обслуживанию пылегазоулавливающих установок и машинистам насосов.

Вышеуказанная информация была доведена до сведения лиц, занимающих должности дозировщиков горячего возврата на собраниях у главного инженера ФОК 18-20 октября 2017 года.

Исходя из представленных письменных доказательств, суд пришел к выводу, который сторонами не оспаривался, о подтверждении факта сокращения штата работников АО «Лебединский ГОК», в частности, исключения из штата должности дозировщиков горячего возврата 4-го разряда в количестве 12 штатных единиц и введение новых единиц грохотчика-шуровщика 3-го разряда, оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок и машиниста насосных установок.

Как следует из протокола собрания инженерно-технических работников цеха обожженных окатышей фабрики окомкования № 1 от 5 сентября 2017 года, принято решение о направлении на обучение в учебный центр комбината по профессии грохотчик-шуровщик 4-го разряда Б.П.П., К.И.Н., Б.В.М., Ф.А.М., занимавших должности дозировщиков горячего возврата 4-го разряда.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля Н.С.М. пояснил, что при проведении собрания каждый из мастеров предлагал направить на обучение одного из двух дозировщиков горячего возврата из своей бригады, обсуждение проводилось по каждой предложенной кандидатуре.

Однако, как правильно указано в решении, из протокола № 1 от 5 сентября 2017 года следует, что кандидатура ФИО1 на собрании не обсуждалась, оценка его квалификации, навыкам и профессиональным качествам, не давалась.

11 сентября 2017 года и.о. начальника фабрики окомкования направил в адрес начальника управления подбора и развития персонала письмо, согласно которому, в связи с производственной необходимостью просил организовать индивидуальное обучение работников фабрики Б.П.П., К.И.Н., Б.В.М., Ф.А.М. по профессии грохотчик-шуровщик с их личного согласия.

25 сентября 2017 года работодателем издано распоряжение № 746, о возложении обязанности начальника цеха обожженных окатышей Н.В.С. на основании договоров о профессиональной подготовке работников организовать с 25 сентября по 25 октября 2018 года обучение профессии грохотчик-шуровщик 3-го разряда Ф.А.М., К.И.Н., Б.В.М., Б.П.П. Ф.А.М. с целью прохождения обучения был отозван из очередного отпуска. В этот же день с указанными работниками предприятие заключило договора о профессиональной подготовке работников, в соответствии с представленными свидетельствами от 1 ноября 2017 года указанное профессиональное образование было ими получено.

Судебная коллегия, вопреки утверждению в жалобе об обратном, соглашается с выводом в решении о том, что работодатель без достаточных оснований лишил истца возможности пройти обучение профессии грохотчика-шуровщика 3 разряда.

Проанализировав положения стаей 143, 195.1 ТК РФ суд также правильно признал неубедительным утверждение работодателя, что при принятии решения о том, кто именно из лиц, занимающих должности дозировщиков горячего возврата 4-го разряда будет направлен на обучение по профессии грохотчика-шуровщика 3-го разряда, надлежащим образом учтены уровень образования и квалификации каждого из работников.

Представленная в суд ответчиком таблица оценки персонала никем не подписана, изложенные в ней сведения не соответствуют действительности.

Согласно представленным свидетельствам, сведениям, протоколам, подробно перечисленным в мотивировочной части решения ФИО1 прошел обучение по профессиям машиниста конвейера 4 разряда, машиниста насосных установок 3 разряда, дозировщика 4 разряда, слесаря-ремонтника технологического оборудования, дозировщика горячего возврата 4 разряда, эксплуатация установок очистки газа.

Вместе с тем, сведения о наличии у истца образования по профессиям слесаря и машиниста насосных установок, при решении вопроса о том, кого из дозировщиков направить на обучение, не учитывались, в таблицу оценки персонала они не включены. Допрошенные в судебном заседании в качестве свидетелей Б.Н.Н. и Н.С.М. пояснили, что дополнительные сведения о работниках, помимо имеющихся в таблице оценки персонала, не запрашивались и не исследовались.

В протоколе № 1 от 5 сентября 2017 года собрания инженерно-технических работников цеха обожженных окатышей фабрики окомкования отсутствуют сведения о том, что при обсуждении кандидатур работников оглашались данные о наличии у истца соответствующих профессиональных навыков.

Как следует из объяснений представителя ответчика, на указанном собрании начальник цеха оглашал данные о стаже и квалификации работников, изложенные в вышеуказанной таблице, иные доказательства, опровергающие данный факт, в суд ответчиком не представлены.

Представители ответчика, ссылаясь на отсутствие у истца профессионального образования, не обосновали, каким образом наличие у К.И.Н. и Б.В.М. профессионального образования по профессии электрогазосварщик, электросварщик, электрослесарь, у Б.П.П. – по профессии машинист механического и электрического оборудования землесосных плавучих несамоходных снарядов и грунтонасосных установок давало им преимущественное право на прохождение обучения и последующий перевод на должности грохотчиков-шуровщиков.

При таких обстоятельствах суд обоснованно признал заслуживающими внимание доводы истца о том, что при принятии решения о том, кто именно из работников, занимавших должности дозировщиков горячего возврата, будет направлен на профессиональное обучение по профессии грохотчик-шуровщик 3-го разряда, работодатель использовал необъективные данные, не учел в полной мере наличие у истца соответствующей квалификации и навыков работы, чем грубо нарушил его трудовые права, поскольку отсутствие у него свидетельства о прохождении обучения по указанной профессии явилось впоследствии основанием для увольнения в связи с сокращением штата работников.

В соответствии с приказами от 10 ноября 2017 года № 3682, № 3685, № 3684, № 3683, с 14 ноября 2017 года Ф.А.М., К.И.Н., Б.В.М., Б.П.П. переведены на должности горохотчиков-шуровщиков 3-го разряда.

9 июня, 5 октября, 14,18,28 декабря 2017 года и 31 января, 7 февраля 2018 года ФИО1 обращался с заявлениями на имя начальника фабрики окомкования и генерального директора Общества с требованиями о предоставлении документов, являющиеся основанием для исключения из штатного расписания должности дозировщика горячего возврата, объяснить причину, по которой не производится его обучение профессии грохотчика-шуровщика и требованиями о восстановлении его трудовых прав. 20 ноября 2017 года он обратился с заявлением на имя генерального директора компании «Металлоинвест» о проведении проверки нарушения его трудовых прав при переименовании профессий и восстановлении его в должности грохотчика-шуровщика.

20 октября 2017 года начальник фабрики окомкования направил в адрес начальника управления подбора и развития персонала АО «ЛГОК» письмо, согласно которому, в связи с производственной необходимостью, просил организовать индивидуальное обучение по профессии грохотчик-шуровщик с личного согласия следующих работников фабрики: Д.Н.П., П.Н.И., Т.В.С., ФИО1, Е.Ю.М., М.Р.С., также занимавших должности дозировщиков горячего возврата.

13 ноября 2017 года работодатель издал распоряжение № 886, согласно которому, на основании договоров о профессиональной подготовке работников начальник цеха обожженных окатышей Н.В.С. обязан организовать с 13 ноября по 13 декабря 2018 года обучение профессии «грохотчик-шуровщик» 3-го разряда П.Н.И., М.Р.С.

ФИО1 пояснил, что также начал проходить обучение по указанной должности.

Приказом от 13 ноября 2017 года № 310-к с целью повышения производительности труда и исключения дублирования функций работников цеха обожженных окатышей, в связи с модернизацией фабрики окомкования в рамках инвестиционного проекта ЦГБЖ-3, Д.Н.П., Е.Ю.М., ФИО1 и Т.В.С. определено рабочее место – помещение пункта оперативного управления производством фабрики окомкования АО «Лебединский ГОК» в период с 14 ноября 2017 года, оплату произвести по основному месту работы.

В письме от 13 ноября 2017 года главный инженер фабрики окомкования, в связи с выходом приказа № 310-к от 13 ноября 2017 года «Об определении рабочего места», просил отменить обучение работников фабрики окомкования Д.Н.П., П.Н.И., Т.В.С., ФИО1, Е.Ю.М., М.Р.С. по профессии грохотчик-шуровщик. Как следует из ответа начальника фабрики окомкования от 18 декабря 2017 года №07/80, поскольку рабочее место вышеуказанных лиц определено в пункте оперативного управления производством фабрики окомкования, это исключает возможность их нахождения на рабочем месте грохотчика-шуровщика и закрепления за инструктором производственного обучения.

ФИО1 пояснил, что в период с 14 ноября 2017 года и до увольнения он был лишен возможности исполнять свои трудовые обязанности, вынужден был в течение рабочего дня сидеть на стуле в помещении пункта оперативного управления производством фабрики окомкования АО «Лебединский ГОК», обучение его по профессии грохотчик-шуровщик 3-го разряда было прекращено.

Поскольку фактически с указанного выше времени и до момента увольнения рабочее место у ФИО1 отсутствовало, никакую трудовую функцию он в указанный период времени не исполнял, суд правильно расценил незаконными и необоснованными действия работодателя по отстранению истца от возможности пройти начатое обучение по профессии грохотчика-шуровщика 3-го разряда.

Из ответа начальника фабрики окомкования от 18 декабря 2017 года №07/80 не усматривается причина, по которой не имелось возможности нахождения истца на рабочем месте грохотчика-шуровщика и закрепления за инструктором производственного обучения.

Довод в жалобе о выполнении требований трудового законодательства при увольнении истца, которому предлагались все имевшиеся на предприятии вакансии, от которых он отказался, был предметом рассмотрения суда первой инстанции и правильно расценен как подлежащий отклонению.

Так на основании приказа от 29 ноября 2017 года № 5101 с должности машиниста насосных установок 4-го разряда уволен Н.В.С., и на основании приказа от 28 ноября 2017 года № 5101 Т.В.С. был переведен на указанную должность с 7 декабря 2017 года. На момент перевода Т.В.С. истец не был предупрежден работодателем о предстоящем увольнении по сокращению штата работников предприятия.

Приказом от 9 февраля 2018 года № 140 Щ.Н.А. был уволен с должности оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок 4-го разряда.

Как следует из сообщения об имеющихся вакансиях от 15 февраля 2018 года, дозировщику горячего возврата Е.Ю.М., также предупрежденному о предстоящем увольнении, в числе прочих, была предложена вакантная должность оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок 4-го разряда на фабрике окомкования в цехе обожженных окатышей. Е.Ю.М. выразил свое согласие на перевод в заявлении от 15 февраля 2018 года, в этот день издан приказ № 206 о его переводе на основании личного заявления на должность оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок 4-го разряда на фабрике окомкования в цехе обожженных окатышей.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля М.А.В. подтвердил, что Е.Ю.М. пришлось проходить обучение по указанной профессии, поскольку соответствующей квалификации для занятия данной должности он не имел.

ФИО1 указанную вакансию оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок не предложили.

По сообщению представителя ответчика, на момент появления на предприятии вакантной должности оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок истец находился на больничном листе, вследствие чего появившаяся вакансия была предложена работнику, находившемуся на работе - Е.Ю.М., который выразил согласие на перевод. Свидетель Х.О.Н., также подтвердившая, что указанная должность истцу не предлагалась, объяснила данный факт тем, что основания для предложения должности ФИО1 отсутствовали ввиду согласия на перевод со стороны Е.Ю.М.

Приказом от 3 апреля 2018 года № 275 ФИО1 был уволен в связи с сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации) (Т.1 л.д. 161).

С учетом положений в пунктах 10, 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 (в редакции от 24 ноября 2015 года), исходя из анализа рабочих инструкций машиниста насосных установок 4 разряда, грохотчика-шуровщика 3-го разряда, люкового 5-го разряда, оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок 4-го разряда, журналов наряд-заданий на выполнение работ, распоряжений от 2 ноября 2016 года и от 23 ноября 2017 года «О закреплении оборудования, границах обслуживания и сохранности в цехе обожженных окатышей», суд правильно указал о нарушении работодателем трудовых прав истца, поскольку должностные обязанности по указанным должностям частично входили в состав тех должностных обязанностей, которые выполнял ФИО1 Кроме того, как установлено судом, истец на момент увольнения прошел профессиональное обучение по профессиям машиниста насосных установок 3 разряда, эксплуатации установок очистки газа.

Таким образом, доводы истца о том, что в силу имеющихся у него профессиональных навыков он мог претендовать на перевод на любую из вышеуказанных вновь введенных на предприятии штатных единиц, являются обоснованными. Не предложив истицу вакантную должность оператора по обслуживанию пылегазоулавливающих установок предприятия, работодатель нарушил установленный порядок увольнения работника по сокращению штатов.

Вопрос о том, кто именно из предупрежденных о предстоящем увольнении и согласившихся на перевод на вакантную должность работников в силу образования, квалификации и профессиональных навыков подлежит принятию на освободившуюся на предприятии должность, относится к компетенции работодателя.

Однако в данном случае ответчик лишил ФИО1 возможности претендовать на занятие вакантных должностей по неуважительным причинам. Обстоятельства нахождения истца на больничном листе не препятствовали работодателю предложить ему появившуюся вакантную должность и не свидетельствовали о невозможности его перевода с письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу.

В связи с нарушением работодателем предусмотренного трудовым законодательством порядка увольнения истца, а также нарушением его права на профессиональное обучение по профессии грохотчик-шуровщик 3-го разряда, судом обоснованно удовлетворены требования о восстановлении на работе с возложением обязанности по организации его обучение профессии грохотчик-шуровщик 3-го разряда.

Доводы апелляционной жалобы и дополнений к ней о соблюдении порядка увольнения истца, по сути, сводятся к несогласию с данной судом оценкой представленных доказательств, не могут являться основанием для отмены постановленного решения суда, так как суд воспользовался правом, предоставленным ему статьей 67 ГПК РФ, оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном их исследовании. Оснований для переоценки доказательств в данной части выводов суда не имеется, как не имеется и нарушений норм материального и процессуального закона.

Таким образом, оснований для отмены или изменения решения суда в части признания незаконным порядка увольнения истца и его восстановления в связи с этим, по доводам апелляционной жалобы и дополнениям к ней не имеется.

Руководствуясь статьями 327.1, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Старооскольского городского суда Белгородской области от 28 мая 2018 года по делу по иску ФИО1 к акционерному обществу «Лебединский горно-обогатительный комбинат» о восстановлении на работе, возложении обязанности организовать профессиональное обучение, компенсации морального вреда оставить без изменения, апелляционную жалобу АО «Лебединский ГОК» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи