Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Симферополе гражданское дело по иску ФИО3 к ФИО1 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности сделки, третье лицо, не заявляющее самостоятельные требования на предмет спора, Государственный комитет по государственной регистрации и кадастру Республики Крым, по апелляционной жалобе ФИО3 на решение Евпаторийского городского суда Республики Крым от 22 марта 2022 года,

УСТАНОВИЛА:

В октябре 2020г. ФИО12 обратился в суд с иском к ФИО1, в котором просил признать недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: , заключенный ДД.ММ.ГГГГг. между ФИО2 и ФИО1 и применить последствия недействительности сделки, аннулировав в ЕГРН запись о регистрации права собственности ФИО1 на указанную квартиру.

Исковые требования мотивированы тем, что его мать ФИО2 ветеран ВОВ, инвалид, страдающая хроническими заболеваниями, в том числе склеротическо-психического характера, деменцией и слабоумием, в возрасте 90 лет поддалась уговорам проживавшей в соседнем доме ФИО1 и ошибочно заключила с ней оспариваемый договор дарения, по условиям которого передала в собственность ответчика единственное принадлежащее ей жилое помещение безвозмездно.

Считает, что его мать в силу возраста и состояния здоровья не могла в полной мере осознавать значение своих действий и руководить ими, договор дарения был заключен под влиянием заблуждения и обмана со стороны ФИО1, которая обещала оказывать последней постоянный уход и помощь, в которых она нуждалась в силу возраста и состояния здоровья, однако необходимой помощи не оказывала. Напротив, забирала у ФИО2 пенсию, не оплачивала коммунальные платежи, в связи с чем образовалась задолженность, взысканная судебными приказами.

В апреле 2020г. его мать попала в больницу, после выписки стала плохо ходить и не могла себя обслуживать в связи с чем ФИО12 забрал мать по месту своего жительства с супругой ФИО3 Осознав, что безвозмездно передала в собственность квартиру постороннему человеку, его мать направила ФИО1 претензию о расторжении договора, а затем, в августе 2020г. обратилась в суд с иском о признании договора дарения недействительным. 17.08.2020г. его мать умерла, производство по гражданскому делу № по её иску было прекращено.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец просил признать договор дарения недействительным.

По делу проведена посмертная психолого-психиатрическая экспертиза, по результатам которой дано заключение № от 25.06.2021г., в соответствии с которым ответить на вопрос о том, могла ли ФИО2 с учетом своих индивидуально-психологических особенностей, интеллектуальных и возрастных особенностей, а также страдала ли она психическими заболеваниями или расстройствами при которых не могла понимать значение своих действий или руководить ими, а также объективно оценивать информацию, не представилось возможным, ввиду недостаточности медицинской документации в юридически значимый период.

Определением Евпаторийского городского суда Республики Крым от 04 марта 2022г. произведена замена ФИО12 на ФИО3, в связи со смертью истца, наступившей 11.08.2021г. (т. 4 л.д. 224, 194, 195).

Решением Евпаторийского городского суда Республики Крым от 22 марта 2022г. в удовлетворении иска отказано.

В апелляционной жалобе ФИО3, ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального и процессуального права, ненадлежащую оценку представленных доказательств, просит указанное решение отменить и принять по делу новое решение.

Апеллянт указывает на то, что выводы суда первой инстанции о недоказанности иска, сделаны с нарушением норм процессуального права и не соответствуют обстоятельствам дела, поскольку неадекватное поведение ФИО2 следует из показаний свидетелей.

Суд не учел, что эксперты не смогли сделать вывод о способности ФИО2 понимать значение своих действий и руководить ими в связи с недостаточностью медицинской документации. По мнению апеллянта, в этой связи суд первой инстанции с учетом неоднозначного заключения экспертов, должен был назначить повторную или дополнительную экспертизу для оценки сделкоспособности ФИО2

Просит назначить по делу повторную комплексную посмертную психолого-психиатрическую экспертизу, проведение которой поручить экспертам Многопрофильного центра судебных экспертиз и криминалистики, расположенного по адресу:

Кроме того, суд первой инстанции не установил то обстоятельство, зачитывался ли ФИО2 договор самостоятельно или другим лицом, а также не учел, что оспаривая договор дарения ФИО12, ссылался на то, что его мать в силу психологического заболевания не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции стороны надлежаще извещенные о времени и месте рассмотрения дела, не явились, ходатайств об отложении судебного разбирательства от них не поступало. Истец обеспечила явку своего представителя в судебное заседание.

При таких обстоятельствах, на основании ч. 3 ст. 167, ст. 327 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель истца ФИО13 апелляционную жалобу поддержал по доводам, в ней изложенным, просил об отмене решения суда первой инстанции. Полагал, что у экспертов имелось достаточно медицинской документации для дачи заключения. Заявил ходатайство о приобщении к материалам дела аудио и видеозаписей ФИО2 и назначении повторной посмертной психиатрической экспертизы.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Крым от 12.07.2022 года, изложенным в протоколе судебного заседания, в удовлетворении ходатайства о назначении повторной экспертизы по делу отказано в связи с отсутствием оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 87 ГПК РФ. Также судебной коллегией отказано в приобщении аудио и видеозаписей, поскольку заявителем не представлен исходный носитель записей, не приведены уважительные причины непредставления указанных доказательств суду первой инстанции. Более того, заявителем не указано когда именно, кем и в каких условиях осуществлялись записи.

Заслушав доклад судьи-докладчика, объяснения представителя истца, проверив материалы дела, законность и обоснованность обжалуемого решения в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК Российской Федерации, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что обжалуемое решение суда первой инстанции подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба – без удовлетворения, исходя из следующего.

Судом первой инстанции установлено и следует из материалов дела, что на основании договора купли-продажи от 14.09.2012г. ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ г.р., являлась собственником квартиры, расположенной по адресу: .

ДД.ММ.ГГГГг. ФИО2 заключила с ФИО1 договор дарения указанной квартиры.

По условиям договора квартира передается в собственность ФИО1 безвозмездно, договор имеет силу акта приёма-передачи, право собственности на квартиру переходит с момента государственной регистрации.

В договоре указано, что даритель вправе отменить дарение, если одаряемый совершит покушение на его жизнь или на жизнь его родственников.

Переход права собственности на квартиру от ФИО2 к ФИО1 зарегистрирован в ЕГРН 20.09.2019г.

17.08.2020г. ФИО2 умерла.

Согласно копии паспорта ФИО14 была зарегистрировано по месту жительства в спорной квартире с 02.11.2012г по день смерти (т. 2 л.д. 59). ФИО15 является сыном ФИО14, что подтверждается копией свидетельства о рождении и не оспаривалось сторонами, был зарегистрирован в спорной квартире с 2012г. и сохранял зарегистрированное место жительства по указанному адресу на день смерти матери, что подтверждается справкой МУП «Мир» г. Евпатории от 11.11.2020г. (т. 1 л.д. 86).

Согласно акта МУП «Мир» от 12.11.2020г. со слов соседей ФИО16 проживал в спорной квартире с ноября 2012г. по ноябрь 2019г., ФИО14, - с ноября 2012г. по май 2020г. (т.1 л.д. 87-89).

Фактически на момент смерти ФИО14, последняя и ФИО17 проживали по , при этом ФИО16 проживал по указанному адресу с 30.10.2019г., ФИО14 с 15.05.2020г., что подтверждается копией акта проверки о проживании ООО «УК «Донузлав» от 30.11.2020г. (т. 1 л.д. 151).

В октябре 2020г. ФИО12 обратился с иском в суд о признании договора дарения недействительным обратился сын ФИО2 –, ссылаясь на заключение договора его матерью под влиянием заблуждения и обмана, а также неспособностью понимать значение своих действий вследствие имеющихся заболеваний.

11.08.2021г. ФИО12 умер.

Наследником ФИО12 по завещанию является ФИО3, с которой ФИО12 состоял в браке с 19.06.2018г.

После смерти ФИО12ФИО3 привлечена к участию в деле в качестве истца, поддержала ранее заявленные требования.

Из копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 28.02.2020г. (т. 1 л.д. 153, 154) вынесенном по заявлению ФИО3, в котором она просила принять меры к ФИО1, присвоившей себе квартиру ФИО2, следует, что с 2018г. ФИО3 неоднократно обращалась в полицию с заявлениями на ФИО2 и ФИО1, в которых указывала, что последние её оскорбляют и препятствуют видеться с ФИО12, который страдает психическим расстройством и нуждается в медицинской помощи. Также из указанного постановления следует, что с заявлениями в полицию на ФИО3, обращались ФИО2 и ФИО1ФИО2, ссылалась на то, что ФИО3 удерживает её сына ФИО12ФИО1, ссылалась на то, что ФИО3 препятствует ей в уходе за ФИО2

В ходе проверок сотрудниками полиции из объяснений ФИО1, ФИО2, ФИО12, ФИО3 было установлено, что ФИО2 против отношений ФИО12 с ФИО3, полагая, что последняя действует из корыстных побуждений, пытается завладеть квартирой. В связи с недоверием к ФИО3ФИО2 оформила дарственную на ФИО1 (т.1 л.д. 153-155). Аналогичные обстоятельства следуют из копий постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела от 13.01.2020г., от 19.03.2020г. (т. 1 л.д. 2207, 211).

Из материалов дела также следует, что 11.08.2020г. ФИО2 обращалась в суд с иском к ФИО1 о признании договора дарения недействительным, мотивируя требования тем, что договор заключен под влиянием заблуждения и обмана со стороны ФИО1,, обещавшей ФИО2 пожизненный уход (дело №).

Определением Евпаторийского городского суда Республики ФИО6 от ДД.ММ.ГГГГг. производство по гражданскому делу по иску ФИО2 прекращено на основании абз. 7 ст. 220 ГПК РФ, предусматривающей прекращение производства по делу в связи со смертью гражданина, если правоотношения не допускают правопреемство.

Определение не обжаловано, вступило в законную силу, что, однако, по смыслу ст. 220 ГПК РФ, не является основанием для прекращения производства по настоящему гражданскому делу, поскольку требования по существу не рассмотрены.

Согласно выводам комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы от 25 июня 2021 года №, проведенной на основании данных медицинской документации - медицинской карты ФИО2, получающей медицинскую помощь в амбулаторных условиях № ГБУЗ РК «Евпаторийский психоневрологический диспансер», медицинской карты ФИО2, получающей медицинскую помощь в амбулаторных условиях № ГБУЗ РК «Евпаторийский городская больница», а также материалов гражданского дела, включая показания свидетелей - врачей ФИО18, ФИО19, ФИО20, специалиста по обработке документов в МФЦ – ФИО21, ФИО22, - соседки ФИО3, ФИО23 – контролера по газу, ФИО24 – соседки, объяснений ФИО3, ФИО1:

- не представляется возможным сделать вывод на юридически значимый период об имевшихся у ФИО2 индивидуально-психологических особенностях (эмоционального состояния, интеллектуальных способностях, возрастных особенностях) и соответственно о том, могли ли они повлиять на её поведение, связанное с оформлением договора дарения от 09.09.2019г., а также могла ли ФИО2 на момент подписания договора дарения 09.09.2019г. понимать (осознавать) значение своих действий и понимать их правовые последствия (вывод члена комиссии эксперта-психолога ФИО25);

- вынести объективное экспертное решение – ответить на вопросы: «Страдала ли ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ г.р. при жизни каким-либо психическим заболеванием или психическим расстройством, в том числе в период оформления договора дарения – 09.09.2019г.; могла ли ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ г.р. на момент оформления договора дарения – 09.09.1930г. понимать значение своих действий и руководить ими, а также объективно оценивать информацию» - не представляется возможным, с учетом недостаточности медицинской документации в юридически значимый период (вывод членов комиссии врачей судебно-психиатрических экспертов ФИО26, ФИО27, ФИО28).

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не доказаны предусмотренные ст.ст. 177, 178, 179 ГК РФ основания недействительности сделки, а именно не доказано, что договор дарения от 09.09.2019г. был заключен ФИО2 в таком состоянии, при котором она не была способна понимать значение своих действий и руководить ими, а также не доказано, что данный договор заключен под влиянием заблуждения или обмана.

С такими выводами суда первой инстанции судебная коллегия соглашается и не находит оснований к отмене решения по доводам апелляционной жалобы истца, поскольку, по существу, изложенные апеллянтом доводы сводятся к несогласию с произведенной судом оценкой доказательств, однако выводы суда первой инстанции не опровергают и не содержат предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены решения.

Так, по существу, доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию с выводом суда о недоказанности истцом того обстоятельства, что ФИО2 на момент заключения оспариваемого договора купли-продажи находилась в таком состоянии при котором не могла понимать значение своих действий и руководить ими.

В соответствии с пунктом 1 статьи 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Одним из источников сведений о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения гражданского дела, являются заключения экспертов (статья 55 ГПК РФ).

Обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами (статья 60 ГПК РФ).

На основании статьи 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу.

Из изложенного следует, что суд, не обладая специальными познаниями в области медицины, в отсутствие заключения эксперта не вправе считать доказанными и устанавливать обстоятельства нахождения гражданина в состоянии при котором он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, поскольку законодателем установлена презумпция дееспособности и психического здоровья.

В соответствии с вышеуказанным и требованиями норм материального и процессуального права, судом первой инстанции с целью установления юридически значимых обстоятельств дела назначена комплексная посмертная психолого-психиатрическая экспертиза.

По результатам экспертизы дано заключение, из содержания которого следует, что ответить на вопросы о том могла ли ФИО2, понимать значение своих действий и руководить ими, объективно оценивать информацию, невозможно, в том числе с учетом психологических особенностей, интеллектуальных способностей, возрастных особенностей, поскольку представленных на исследование медицинских документов для вывода недостаточно.

Доводы апеллянта о ненадлежащей оценке показаний свидетелей ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24 являются несостоятельными, поскольку, как указано выше, показания всех свидетелей были предметом исследования при проведении судебной посмертной психолого-психиатрической экспертизы.

Как следует из содержания исследовательской части заключения экспертов, все данные свидетелями показания были подробно проанализированы экспертами психологом и психиатрами, как по отдельности, так и в совокупности с данными медицинской документации - медицинской карты ФИО2, получающей медицинскую помощь в амбулаторных условиях № ГБУЗ РК «Евпаторийский психоневрологический диспансер», медицинской карты ФИО2, получающей медицинскую помощь в амбулаторных условиях № ГБУЗ РК «Евпаторийский городская больница» и показаниями свидетелей врачей, наблюдавших ФИО2 лично.

На основании проведенного исследования эксперты отметили, что состояние интеллектуально-мнестических функций подэкспертной ФИО2 позволяло формировать представление о решаемой задаче, представления же о последствиях выбора и возможных рисках, то есть прогнозирование (критико-прогностические возможности подэкспертной), состояние волевой сферы (способность осуществлять осознанную регуляцию поведения) – оценить невозможно, поскольку отсутствуют данные о динамических осмотрах на исследуемый период с возможным описанием уровня интеллектуально-мнестического снижения.

Таким образом, вопреки утверждению истца, из материалов дела следует, что заключая оспариваемый договор ФИО2 понимала, что дарит (безвозмездно передает в собственность) квартиру ФИО1 (не являющейся её родственником), однако установить, способна ли она была понимать последствия такого действия невозможно в связи с отсутствием надлежащих доказательств (медицинских документов), описывающих интеллектуально-мнестические способности ФИО2 в юридически значимый период.

Оснований сомневаться в правильности и обоснованности данного заключения апеллянтом не приведено.

Бремя доказывания юридически значимых обстоятельств неспособности ФИО2 понимать значение своих действий или руководить ими лежит на истце, оспаривающем действительность сделки по этому основанию, однако в нарушение ст. 56 ГПК РФ таких доказательств истцом в материалы дела не представлено.

Как указано выше, имеющихся данных, содержащихся в медицинской документации, для вывода на поставленные вопросы не достаточно, дополнительных надлежащих доказательств (медицинских документов), описывающих состояние интеллектуально-мнестических способностей ФИО2, истцом не представлено, в связи с чем, вопреки утверждению апеллянта, предусмотренные ст. 87 ГПК РФ основания для назначения повторной или дополнительной экспертизы отсутствуют.

С учетом изложенного, судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о недоказанности истцом того обстоятельства, что ФИО2 не была способна понимать значение своих действий и руководить ими и оснований к отмене решения по доводам апелляционной жалобы истца не усматривает.

Доводы апеллянта о том, что судом первой инстанции не было установлено, зачитывался ли ФИО2 договор, не могут быть приняты во внимание, поскольку договор подписан и прошел государственную регистрацию, в связи с чем, предполагается пока не доказано иное, что ФИО2 с его содержанием была ознакомлена и согласна.

Иных доводов, опровергающих выводы суда первой инстанции, апеллянтом не приведено, в том числе, не приведено доводов, требующих проверки выводов суда в части отказа в удовлетворении иска по основаниям, предусмотренным ст.ст. 178, 179 ГК РФ.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает, что решение суда является законным, поскольку вынесено в соответствии с нормами материального и процессуального права, которые подлежат применению к данным правоотношениям. В решении отражены имеющие значение для данного дела факты, подтвержденные относимыми и допустимыми доказательствами, которым судом дана надлежащая правовая оценка. Разрешая спор, суд первой инстанции правильно определил юридически значимые обстоятельства, представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка по правилам ст. 67 ГПК РФ; нормы материального права судом применены правильно, нарушений норм процессуального права, влекущих отмену судебного решения, не допущено, в связи с чем, оснований для отмены решения по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Доводы апелляционной жалобы фактически выражают несогласие с выводами суда, однако по существу их не опровергают, оснований к отмене решения не содержат, в связи с чем, признаются судом апелляционной инстанции несостоятельными, т.к. принцип правовой определенности предполагает, что стороны не вправе требовать пересмотра решения суда только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления другого содержания.

Оснований для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке, предусмотренных ст. 330 ГПК РФ, судебная коллегия не усматривает.

Руководствуясь ст. ст. 328 - 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия,

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Евпаторийского городского суда Республики Крым от 22 марта 2022 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО3 – без удовлетворения.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции в срок, не превышающий трех месяцев со дня вступления в законную силу путем подачи кассационной жалобы через суд первой инстанции.

Председательствующий судья:

Судьи