Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Министерства внутренних дел по Карачаево-Черкесской Республике на решение Черкесского городского суда от 17 мая 2016 года по гражданскому делу по исковому заявлению Чомаевой С.Б. к Министерству внутренних дел по Карачаево-Черкесской Республике о признании заключения служебной проверки незаконной, признании факта наступления смерти при исполнении служебных обязанностей.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда КЧР Болатчиевой А.А., объяснения Чомаевой С.Б., объяснения представителя ответчика МВД по КЧР Бугаевой О.В., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А :

Чомаева С.Б. обратилась в суд с иском к МВД по КЧР о признании заключения служебной проверки незаконной, признании факта наступления смерти при исполнении служебных обязанностей. В обоснование указала, что ее сын Ч. проходил службу в МВД по КЧР в должности оперуполномоченного ОРЧ (по линии УР) МВД по КЧР в звании лейтенанта милиции. 02 августа 2010 года от полученных повреждений в результате ДТП, произошедшего 01 августа 2010 года, Ч. погиб. Истице стало известно, что в день происшествия ее сын находился при исполнении служебных обязанностей, поскольку возвращался к месту своей службы после исполнения служебного поручения. С учетом уточненных исковых требований просила суд признать факт наступления смерти Ч. 02 августа 2010 года при исполнении служебных обязанностей оперуполномоченного ОРЧ (по линии УР) МВД по КЧР в звании лейтенанта милиции в результате дорожно-транспортного происшествия, имевшего место 01.08.2010 года; признать незаконным и необоснованным заключение служебной проверки ИЛС УРЛС МВД по КЧР от 25.02.2016 года; взыскать с ответчика в пользу истца судебные расходы на услуги представителя в размере 30 000 рублей.

Истец Чомаева С.Б. и ее представитель Узденова Ю.И. в судебном заседании поддержали свои исковые требования, просили их удовлетворить в полном объеме.

Представитель ответчика МВД по КЧР Бугаева О.В. иск не признала, просила в удовлетворении исковых требований отказать.

Решением Черкесского городского суда КЧР от 17 мая 2016 года исковые требования Чомаевой С.Б. удовлетворены в полном объеме.

В апелляционной жалобе представителя ответчика МВД по КЧР ставится вопрос об отмене решения Черкесского городского суда от 17 мая 2016 года и принятии нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований, поскольку оно вынесено с нарушением норм материального и процессуального права. Указано, что суд не дал оценки тому обстоятельству, что служебная проверка, проведенная 02.11.2010 года, которой был установлен факт смерти Ч. в период прохождения им службы, обжалована не была. Кроме того, суд не учел постановление старшего следователя Усть-Джегутинского межрайонного следственного отдела от 02.12.2010 года об отказе в возбуждении уголовного дела в связи со смертью Ч., в котором указано, что телесные повреждения Ч. получил по своей вине, нарушив ПДД, что привело к гибели пассажира и водителя. Суд в своем решении сослался на справку об исследовании от 10.08.2010 года, проведенного в ЭКЦ МВД по КЧР, которая в судебном заседании не исследовалась и не приобщена к материалам дела. Судом дана неправильная оценка основаниям проведения оспариваемой служебной проверки; в обоснование своего решения суд сослался на противоречивые показания свидетелей.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу представитель истца Узденова Ю.И. просит решение Черкесского городского суда КЧР от 17 мая 2016 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу ответчика без удовлетворения.

В суде апелляционной инстанции представитель МВД по КЧР Бугаева О.В. поддержала доводы апелляционной жалобы, а Чомаева С.Б. указала, что оснований для отмены судебного акта не имеется.

Выслушав стороны, изучив материалы дела, судебная коллегия приходит к выводу о том, что судебный акт подлежит отмене, вследствие недоказанности установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела.

Судом установлено, что Ч. проходил службу в должности оперуполномоченного группы по раскрытию преступлений против личности по линии уголовного розыска МВД по КЧР.

1 августа 2010 года в 18 час. 30 мин. на 311 км федеральной автодороги «...» на территории <адрес> произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого Ч. погиб.

Постановлением ст. следователя Усть-Джегутинского межрайонного следственного отдела СК при прокуратуре РФ по КЧР от 28 августа 2010 г. в возбуждении уголовного дела по факту дорожно-транспортного происшествия, произошедшего 1 августа 2010 года, отказано на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием события преступления. Впоследствии оно было отменено и 2 декабря 2010 год отказано в возбуждении уголовного дела по п. 4 ч.1 ст. 24 УК РФ, в связи со смертью лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Постановлением заместителя руководителя Усть-Джегутинского межрайонного следственного отдела СК при прокуратуре РФ по КЧР от 7 июня 2016 года, вышеуказанное постановление отменено.

Заключением служебной проверки от 2 ноября 2010 года, проведенной по факту гибели Ч., установлено, что в момент гибели Ч. не находился при исполнении служебных обязанностей, а смерть наступила в период прохождения службы.

Данное заключение не отменено и не оспорено.

На основании заключения дополнительной служебной проверки от 10 июля 2015 года не представилось возможным считать, что смерть Ч. наступила при исполнении служебных обязанностей (л.д.40-45). Таким образом, из данного доказательства также невозможно сделать вывод о нахождении Ч. вечером 1 августа 2010 года при исполнении служебных обязанностей.

Данное заключение было отменено на основании заключения служебной проверки от 25 февраля 2016 года (л.д. 85-96)

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования Чомаевой С.Б., суд первой инстанции, исходил из того, что в момент гибели Ч. находился при исполнении служебных обязанностей и следовал к месту работы в МВД по КЧР. Суд признал гибель Ч., наступившей при исполнении им служебных обязанностей и пришел к выводу о незаконности результатов заключения служебной проверки от 25 февраля 2016 года. В подтверждение данного вывода суд сослался на показания свидетелей, допрошенных в судебном заседании.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда КЧР не может признать приведенные выводы суда первой инстанции о незаконности заключения служебной проверки и признания гибели Ч., наступившей при исполнении им служебных обязанностей правомерными, поскольку они сделаны с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, без установления всех юридически значимых обстоятельств, в отсутствие каких-либо допустимых доказательств, свидетельствующих о гибели Ч. при исполнении служебных обязанностей и опровергающих результаты служебной проверки.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (п. 2).

В соответствии с ч. 4 ст. 198 ГПК РФ в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны его выводы об этих обстоятельствах; доводы, по которым суд опровергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд.

Между тем, указанным требованиям процессуального закона обжалуемое судебное постановление не соответствует.

Приказом МВД России от 15 октября 1999 г. № 805 была утверждена Инструкция о порядке возмещения ущерба в случае гибели (смерти) или причинения увечья сотруднику органов внутренних дел, а также ущерба, причиненного имуществу сотрудника органов внутренних дел или его близких, утратившая силу в связи с изданием приказа МВД России от 18 июня 2012 г. № 590.

Подпунктом «г» пункта 2.8 названной Инструкции установлено, что под осуществлением служебной деятельности (исполнением служебных обязанностей) сотрудниками понимается следование к месту службы (командировки) и обратно, нахождение в служебной командировке.

Согласно ч. 1 ст. 44 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, подлежащего применению к спорным правоотношениям, на сотрудников органов внутренних дел распространяется установленная законодательством Российской Федерации о труде продолжительность рабочего времени. В необходимых случаях сотрудники органов внутренних дел могут привлекаться к выполнению служебных обязанностей сверх установленного времени, а также в ночное время, в выходные и праздничные дни.

Как усматривается из календаря, 1 августа 2010 года, т.е. день в который произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого умер Ч., являлся выходным днем (воскресенье). Из материалов дела следует, что в результате служебной проверки установлено, что гибель Ч. наступила в период прохождения службы, то есть не при исполнении служебных обязанностей.

В силу положений части 1 статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Согласно ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Между тем, в материалах настоящего дела отсутствуют надлежащие доказательства, подтверждающие, что в выходной день (1 августа 2010 года) Ч. в установленном законом порядке был привлечен к исполнению служебных обязанностей. При этом, свидетельские показания, на которые суд сослался в обжалуемом решении, в силу ст. 60 ГПК РФ не могут быть отнесены к тем надлежащим доказательствам, которые могут подтвердить указанное выше обстоятельство.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что показания свидетелей Л., Б., А., коллег Ч. о том, что 1 августа 2010 года, последний ехал на вечернюю планерку в МВД по КЧР являются достаточными и допустимыми доказательствами факта его нахождения в момент гибели при исполнении служебных обязанностей. Однако, показания данных свидетелей опровергаются выводами служебной проверки от 2 ноября 2010 года и в том числе объяснениями непосредственных руководителей Ч. – Ш., М., которые опровергают факт несения службы вечером 1 августа 2010 года. Кроме того, заслуживают внимания доводы МВД по КЧР о том, что Ч. в момент ДТП находился без табельного оружия и должен был заступать на дежурство 3 августа 2010 года.

При таких обстоятельствах ссылка суда на показания свидетелей при отсутствии факта признания заключения служебной проверки от 2 ноября 2010 года недействительной сделана без учета требований ст. ст. 56, 60 ГПК РФ, без наличия допустимых доказательств, свидетельствующих о следовании в воскресный день вечером Ч. к месту службы.

Как следует из материалов дела вышеуказанные сотрудники, опрошенные в 2010 году, не указывали о нахождении Ч. 1 августа 2010 года при исполнении служебных обязанностей. Доводы данных свидетелей об оказании на них давления руководством МВД по КЧР соответствующими доказательствами не подтверждены.

Таким образом, в нарушение требований ч. 1 ст. 198 ГПК РФ суд пришел к предположительному выводу о том, что Ч. мог после 18 ч. 00 мин. 1 августа 2010 года (воскресенье) направляться в МВД по КЧР, по указанию руководства отдела, при этом суд не привел в решении никаких доводов, опровергающих выводы, изложенные в заключении служебной проверки от 2 ноября 2010 года.

Фактически, суд первой инстанции без исследования фактических обстоятельств проведения служебной проверки, по существу, переоценил результаты служебной проверки от 2 ноября 2010 года и сделал свое заключение.

При изложенных обстоятельствах выводы суда о признании факта смерти Ч. 2 августа 2010 года при исполнении служебных обязанностей нельзя признать законными, в связи с чем решение суда в этой части подлежит отмене с вынесением нового решения об отказе в иске.

Судебная коллегия полагает, что не подлежали также удовлетворению требования Чомаевой С.Б. о признании незаконным и необоснованным заключения служебной проверки ИЛС УРЛС МВД по КЧР от 25.02.2016 года, поскольку данным заключением права истицы не затронуты.

Так, служебная проверка проводилась в отношении бывшего начальника Управления по работе с личным составом МВД по КЧР В. и действующего сотрудника К., которые, по мнению ответчика, нарушили порядок проведения служебных проверок при проверке заявления Чомаевой С.Б. от 13 мая 2015 года.

Выводы служебной проверки о признании недействительным заключения дополнительной служебной проверки от <дата> в части того, что не представилось возможным считать, что смерть Ч. наступила при исполнении служебных обязанностей, сами по себе юридического значения не имеют. Так, судебной коллегией установлено и подтверждается материалами дела, что заключением служебной проверки от 2 ноября 2010 года, проведенной по факту гибели Ч., признано, что в момент гибели Ч. не находился при исполнении служебных обязанностей, а смерть наступила в период прохождения службы.

Таким образом, выводы суда о признании недействительным заключения служебной проверки от 25 февраля 2016 года судебная коллегия признает незаконными.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 328 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

Решение Черкесского городского суда от 17 мая 2016 года по гражданскому делу по иску Чомаевой С.Б. к Министерству внутренних дел по Карачаево-Черкесской Республике о признании заключения служебной проверки незаконной, признании факта наступления смерти при исполнении служебных обязанностей отменить и принять по делу новое решение.

В удовлетворении исковых требований Чомаевой С.Б. к Министерству внутренних дел по Карачаево-Черкесской Республике о признании заключения служебной проверки незаконной, признании факта наступления смерти при исполнении служебных обязанностей – отказать.

Председательствующий:

Судьи: