Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в закрытом судебном заседании по докладу судьи Кузнецовой Л.В. гражданское дело № 2-737/2023 по исковому заявлению Шлыковой Анастасии Валерьевны к Адвокатской палате Воронежской области о признании незаконным и отмене заключения квалификационной комиссии Адвокатской палаты Воронежской области, признании незаконным и отмене решения Совета Адвокатской палаты Воронежской области о прекращении статуса адвоката, восстановлении в членах Адвокатской палаты Воронежской области

по апелляционной жалобе Шлыковой Анастасии Валерьевны

на решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 22 июня 2023 г.

(судья райсуда Ботвинников А.В.),

У С Т А Н О В И Л А:

Шлыкова А. В. обратилась в суд с вышеназванным иском к Адвокатской палате Воронежской области (далее - АПВО), указывая, что 13 октября 2022 г. Советом Адвокатской палаты Воронежской области на основании п. 2 п. 2 ст. 17 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон от 31 мая 2022 г. № 63-ФЗ) за нарушение норм Кодекса процессуальный этики адвоката (далее – КПЭА) принято решение о прекращении ее статуса адвоката, с которым она не согласилась, полагает, что оно является незаконным и необоснованным, принятым с нарушением процедуры голосования, без учета существенных фактов, представленных ею в качестве обоснования своей позиции, которые квалификационной комиссией не были приняты по внимание. Являясь с 2016 г. адвокатом Адвокатской палаты Воронежской области, в течение указанного срока нормы КПЭА и Федерального закона от 31 мая 2022 г. № 63-ФЗ не нарушала.

Между тем, 5 октября 2021 г. в Адвокатскую палату Воронежской области поступила жалоба адвоката Бородина С.В. на ненадлежащее исполнение ее профессиональных обязанностей, выразившееся в разглашение адвокатской тайны путем размещения в общедоступных источниках интернет-СМИ «Блокнот-Воронеж» и телеграмм-канале «Спойлер-2» информации об оказании адвокатами АК «Бородин и Партнеры» юридической помощи физическим и юридическим лицам - доверителям.

25 марта 2022 г. квалификационная комиссия АПВО по результатам рассмотрения дела констатировала нарушение ею положений пп. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2022 г. № 63-ФЗ и п. 1 ст. 4, ст. 5, ст. 6 КПЭА, при этом пришла к заключению об отсутствии доказательств ее причастности, якобы обладающей сведениями, составляющими адвокатскую тайну указанного адвокатского образования, к разглашению этой тайны в опубликованных материалах СМИ.

Совет АПВО безосновательно согласился с заключением квалификационной комиссии о том, что в ее действиях, якобы выразившихся в разглашении сведений, составляющих адвокатскую тайну, которые стали известны ей при осуществлении профессиональной деятельности в АК «Бородин и Партнеры», усматривается нарушение вышеуказанных требований Федерального закона от 31 мая 2022 г. № 63-ФЗ и КПЭА, в связи с чем, решение Совета от 13 октября 2022 г. о неком разглашении ею адвокатской тайны является неправомерным и необоснованным, поскольку она не являлась носителем адвокатской тайны из адвокатских производств АК «ФИО24 и Партнеры», и более того, Совет не принял во внимание, что заявителем жалобы Бородиным С.В. договоров об оказании юридической помощи между ней и ООО <данные изъяты>», в квалификационную комиссию не было представлено, так как такие договоры не заключались и не существуют.

Вышеизложенное указывает на то, что она не являлась носителем адвокатской тайны, не обладала информацией и не могла обладать информацией об указанной тайне, на основании которой, по мнению заявителя жалобы адвоката ФИО24, ее супруг обратился с заявлением о совершенном преступлении к председателю СКР в части указания на мошеннические действия группы адвокатов АК «ФИО24 и Партнеры», незаконно присвоивших денежные средства муниципального образования городского округа г. Воронежа, при оказании ими юридических услуг МУП «Воронежпассажиртранс», уничтожившего трамвайное движение в г. Воронеже.

При принятии решения квалификационная комиссия АПВО не исследовала и не приняла во внимание существенные факты, указывающие на отсутствие у нее нарушений адвокатской этики в силу того, что материалы (информация) для заявления о совершенном преступлении, на основании которых в соответствии с ч. 2 ст. 144 УПК РФ было зарегистрировано сообщение о преступлении, опубликованного в СМИ (Блокнот-Воронеж) в КРСП № 590 пр-2021 от 17 августа 2021 г. СУ СКР по Воронежской области, в соответствии с которым следственным органом была истребована информация из адвокатского производства, а так же давались объяснения адвокатами конторы АК «Бородин и Партнеры», в части не исполнения ими решений судов, что, по мнению адвоката Бородина С.В. являлось так же нарушением адвокатской тайны, получены ее супругом Шлыковым B.C. из иных источников, но не от нее.

Указывает, что вывод квалификационной комиссии АПВО о том, что Шлыков B.C. мог получить и получил информацию о строительстве адвокатами завода на присвоенные денежные средства в <адрес>, от своей супруги, от нее, является противозаконным, надуманным, основанным на индивидуальных предположениях членов квалификационной комиссии и Совета, действующих в интересах заявителя жалобы, не подкрепленных материальными доказательствами.

Комиссии неоднократно письменно, устно заявлялось, что она не давала и не могла дать своему супругу такую информацию, однако, члены квалификационной комиссии АПВО, за пять заседаний перед принятием решения от 25 марта 2022 г., умышленно исключили все представленные ею факты, относительно невозможности разглашения ею адвокатской тайны через предоставленные сведения супругу Шлыкову В.С., в связи с чем, в действиях квалификационной комиссии АПВО прямо усматривается обвинительный подход и тенденциозный тон задаваемых ею вопросов в части разглашения именно ею адвокатской тайны о строительстве завода.

Однако она не нарушала обязанности, предусмотренные пп. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2022 г. № 63-ФЗ, в точном соответствии соблюдала КПЭА и исполняла решения органов адвокатской палаты субъекта РФ и ФПА РФ, тогда как при разбирательстве Советом Адвокатской палаты допущены следующие нарушения: не установлено достоверного отнесения информации, опубликованной в СМИ «Блокнот-Воронеж», к охраняемой законом адвокатской тайне.

В ответ на запрос от 1 февраля 2022 г. квалификационной комиссии АПВО в адрес филиала ВОКА «Адвокатская контора «ФИО24 и Партнеры» о предоставлении сведений, в том числе, относительно оказания юридической помощи ООО «<данные изъяты>», заявителем жалобы Бородиным С.В. не представлено копий договоров об оказании юридической помощи указанным юридическим лицам ни АК «ФИО24 и Партнеры», ни Бородиным С.В., ни ею.

2 февраля 2022 г. в своих пояснениях она указывала, что подобные договоры об оказании юридической помощи с ООО «Максле»/ООО «Рента-Проект» отсутствуют, в адвокатском образовании не имеется, и не имелось доверенностей от указанных юридических лиц на ее имя, ордера на ее имя не выписывались, интересы ООО «Максле»/ООО «Рента-Проект» она никогда не представляла.

Общение непосредственно с ФИО20, являющимся собственником ООО «<данные изъяты>», у нее сводилось только к обсуждению его позиции в Центральном районном суде г. Воронежа по делу о разделе совместно нажитого имущества с бывшей супругой. Каких-либо поручений и заданий от ФИО20 относительно завода в <адрес>, а также оказания правовой помощи и каких-либо консультаций, касающихся фирм ООО <данные изъяты>», ей не давалось, при оказании юридической помощи ФИО20 ей никогда не сообщалось о строящемся заводе в <адрес>, а также об ООО <данные изъяты>».

О строительстве завода в <адрес>, закупке производственной линии в КНР, компаниях <данные изъяты>» она и ее коллеги узнали непосредственно лично от руководителя адвокатского образования Бородина С.В., которым давались распоряжения относительно строящегося завода. Таким образом, все указания и информация, озвучиваемая на планерках конторы об отношениях с ФИО20, ей и ее коллегам сообщались Бородиным С.В. не по основаниям оказания юридической помощи адвокатским образованием, в рамках договора с ФИО20, а в личных целях Бородина С.В.

Ссылаясь на то, что Совет Адвокатской палаты при разбирательстве вышел за пределы своих полномочий, нарушил тайну голосования при принятии решения, заседание Совета Адвокатской палаты носило явно обвинительный уклон, при рассмотрении дисциплинарного производства в отношении нее было допущено нарушение процедуры рассмотрения дела, в связи с чем, просит признать незаконным и отменить заключения квалификационной комиссии Адвокатской палаты Воронежской области от 25 марта 2022 г., решения Совета Адвокатской палаты Воронежской области от 13 октября 2022 г. по дисциплинарному производству № ПМ-2021-169, в отношении нее и которыми прекращен ее статус адвоката, восстановить ее в членах Адвокатской палаты Воронежской области (т. 1 л.д. 8-28).

Решением Ленинского районного суда г. Воронежа от 22 июня 2023 г. в удовлетворении исковых требований Шлыковой А.В. отказано (т. 4 л.д. 161, 162-179).

В апелляционной жалобе ФИО2 просит вышеуказанное решение суда отменить как незаконное и необоснованное, принятое без исследования фактов, имеющих существенное значение для дела, с нарушением норм материального и процессуального права, принять новое решение об удовлетворении исковых требований (т. 4 л.д. 190-214).

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика указывает на несостоятельность доводов истца, законность и обоснованность постановленного решения, просит оставить его без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения (т. 4 л.д. 224-228).

От третьего лица Бородина С.В. и его представителя адвоката Корнилевской Н.А. также принесены возражения на апелляционную жалобу истца, в которых они указывают на то, что ее доводы направлены на выражение несогласия ФИО2 с принятым решением в целом, с его выводами, на переоценку доказательств, просят решение районного суда оставить без изменения, считают его законным а обоснованным, апелляционную жалобу – без удовлетворения (т. 4 л.д. 231-234).

В суде апелляционной инстанции представитель ФИО2 по доверенности ФИО3 доводы апелляционной жалобы поддержал, просит решение суда отменить по изложенным в жалобе доводам.

Представитель Адвокатской палаты Воронежской области адвокат по ордеру ФИО4 и представитель третьего лица Бородина С.В. адвокат по ордеру Корнилевская Н.А. считают решение суда законным и обоснованным, подлежащим оставлению без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Иные участвующие в деле лица, надлежащим образом извещены о времени и месте рассмотрения дела в апелляционном порядке, в судебное заседание суда апелляционной инстанции не явились, от ФИО2 и от третьего лица Бородина С.В. поступили заявления о рассмотрении дела в их отсутствие, в связи с чем, судебная коллегия на основании части 3 статьи 167 и статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив в соответствии со статьями 327 и 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов апелляционной жалобы, изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, заслушав объяснения представителей сторон и третьего лица, исследовав имеющиеся в деле доказательства, судебная коллегия не находит оснований для отмены обжалуемого решения суда.

В соответствии с пп. 1 и 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами; соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции.

Согласно п. 1 ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю.

В силу п. 1 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого первым Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г., адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии.

По правилам ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему (п. 1). Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре (п. 2). Злоупотребление доверием несовместимо со статусом адвоката (пункт 3).

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, 5 октября 2021 г. в Адвокатскую палату Воронежской области поступила жалоба адвоката Бородина С.В. на ненадлежащее, по его мнению, исполнение профессиональных обязанностей адвокатом ФИО2, осуществляющей профессиональную деятельность в филиале Воронежской областной коллегии адвокатов «Адвокатская контора «Колесников и партнёры» следующего содержания. Адвокат Бородин С.В. указал, что 17 августа 2021 г. в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, на ресурсах интернет-СМИ, доступных по адресу: <данные изъяты> была размещена информация об оказании юридической помощи адвокатами адвокатской конторы «Бородин и Партнеры» физическим и юридическим лицам – доверителям. Содержание опубликованных материалов входит в адвокатское производство адвокатов Адвокатской конторы «Бородин и Партнеры» и относится к сведениям, составляющим адвокатскую тайну.

Размещение указанных сведений из адвокатского производства повлекло регистрацию данного сообщения (опубликованного в интернет-СМИ) в КУСП № 590 пр-2021 от 17 августа 2021 г. СУ СК России по Воронежской области и необходимость предоставления в орган предварительного следствия информации из адвокатского производства, а также дачу объяснений адвокатами конторы.

Таким образом, опубликованная информация из адвокатского производства стала доступна неопределенному кругу лиц, является разглашением сведений о факте заключения договора об оказании юридической помощи с МУП «Воронежпассажиртранс», размере установленного в нем вознаграждения.

Кроме того, в опубликованном сообщении указано, что «Обратившийся к ФИО5, правозащитник <данные изъяты> в своём заявлении сообщает, что договоры филиала ВОКА «Адвокатская контора «ФИО24 и Партнёры» об оказании помощи были заключены с нарушениями требований Федерального закона «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях» без согласования с собственником имущества предприятия - мэрией Воронежа».

При этом, в сообщении говорится об адвокатах адвокатской конторы «ФИО24 и Партнеры» (помимо Бородина С.В.) ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, которые «... строят завод в Бобровском районе по производству комбикорма и переработке отходов».

В телеграм-канале <данные изъяты> также опубликована информация, составляющая адвокатскую тайну, относящаяся к указанным выше сведениям, а также сообщение, что «...Настя по подсказке вечно молодого мужа обращается за помощью к президенту Адвокатской палаты Воронежской области ФИО14 и тот мудро советует писать ей жалобу на Сергея Владимировича в Адвокатскую палату...».

В том же телеграм-канале опубликована информация о факте заключения договора об оказании юридической помощи с доверителями - ФИО6 (Онкоцентр): «970 тысяч - это абонентское обслуживание в месяц для главврача ФИО6», Салихом Конаковым: «пять миллионов - за полтора месяца работы в деле маслозаводчика Салиха Конакова (приговор - 4,5 общего за налоговое мошенничество)».

Адвокат Бородин С.В. считает, что умышленное разглашение адвокатской тайны совершено по мотивам мести и при следующих обстоятельствах.

С 12 декабря 2013 г. ФИО7 является помощником адвоката в адвокатской конторе «Бородин и Партнеры».

С 15 апреля 2016 г. Полухина А.В. является адвокатом, осуществляла адвокатскую практику в адвокатской конторе «Бородин и Партнеры» и присутствовала на совещаниях адвокатов, на которых в том числе обсуждались особенности, тактика и условия оказания юридической помощи доверителям.

В мае 2021 г. Полухина А.В. прекратила профессиональную деятельность в адвокатском подразделении.

С 1 июня 2021 г. адвокат Полухина А.В. состоит в браке с ФИО9

ФИО9 как инициатор обращений в СК РФ не имел доступа к опубликованной информации. Опубликование им информации из адвокатского производства, в том числе путем дачи интервью журналисту интернет-СМИ стало возможным исключительно при условии получения её от адвоката Полуниной А.В.

ФИО9, руководствуясь мотивом мести за исключение Полухиной А.В. из адвокатского подразделения по отрицательным обстоятельствам, склонил последнюю к предоставлению ему указанной информации, составляющей адвокатскую тайну, с целью ее опубликования и придания ей общественной доступности в негативном для адвокатов свете.

Публикация сведений из адвокатского производства не могла произойти без одобрения на то и участия в этом адвоката Полухиной А.В., которая имела доступ к сведениям об оказании юридической помощи доверителям, опубликованным в указанных выше источниках, и доступа, к которым никогда не имел ФИО9

Характер и интенсивность опубликованных сведений является организованным негативной и порочащей адвокатов адвокатской конторы «ФИО24 и Партнеры» информации, преследующим цель опорочить адвокатов: Бородина С.В; ФИО16; ФИО12; ФИО10 и одновременно является дисциплинарным проступком – разглашением адвокатской тайны.

Особенности опубликованной информации из адвокатского производства адвокатов адвокатской конторы «ФИО24 и Партнеры» характеризуются тем, что некоторые указанные в них проекты относятся к действующим договорам об оказании юридическое помощи, заключенным в 2021 году, и не завершились до настоящего времени, а гражданин ФИО9 никогда не имел доступа к указанным сведениям.

Разглашение адвокатом Полухиной А.В. сведений из нескольких адвокатских производств в отношении группы доверителей адвокатской конторы «ФИО24 и Партнеры» - <данные изъяты> и возглавляемой им организации, ФИО31ФИО27 - является прямым и грубым нарушением ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, ст. 8, п. 3 ст. 27 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».

В результате опубликования в СМИ и телеграм-каналах сведений, составляющих адвокатскую тайну, были инициированы умаляющие достоинство адвокатской профессии проверочные мероприятия силами СК РФ и ФССП РФ в отношении адвокатов и адвокатского образования, которыми хотя и установлено отсутствие противоправности в их действиях, однако фактически продолжено вторжение в область охраняемой законом профессиональной тайны.

Допущенные (инициированные) Полухиной А.В. сообщения в прессе об адвокатах адвокатской конторы «ФИО24 и Партнеры» - Бородине С.В., ФИО12, ФИО13, ФИО11, ФИО10 - грубо нарушают положения ст. 8, ст. 15 Кодекса профессиональной этики адвоката.

Бородин С.В. в своей жалобе также указывал, что Шлыковой (Полухиной) А.В. грубо нарушены вышеуказанные основополагающие нормы и принципы законодательства об адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката.

Адвокат Бородин С.В. просил возбудить дисциплинарное производство в отношении адвоката Шлыковой (Полухиной) А.В. по факту разглашения ею сведений, составляющих адвокатскую тайну, а также по факту совершения иных нарушений Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и Кодекса профессиональной этики адвоката, привлечь ее к дисциплинарной ответственности, прекратив статус адвоката (т. 1 л. д. 53-56).

Судом также установлено, что 8 октября 2021 г. в Адвокатскую палату Воронежской области поступили письменные объяснения адвоката ФИО2, в которых она сообщает, что информация об исполнительном производстве в отношении адвокатов ФИО12, ФИО13, ФИО10 и ФИО11, а также решения судов по делу Бородина С.В. и адвокатов с Администрацией г. Воронежа является общеизвестной и общедоступной информацией, которая неоднократно обсуждалась в г. Воронеже.

Кроме того, на сайте информационного ресурса «Блокнот Воронеж» содержится информация о том, что в редакцию поступили звонки и письма от «доброжелателей» Бородина С.В., желающих добавить к кейсу свою информацию. В частности, в «Блокнот Воронеж» обратились юристы, готовившие процессуальный документ, на основе которого с адвокатов «ФИО24 и Партнеры» должны быть взысканы денежные средства.

Касательно утверждения Бородина С.В. о том, что ФИО2 якобы была нарушена адвокатская тайна и опубликована с её слов информация в телеграмм-канале «Спойлер-2» о доверителях и суммах гонораров по ним, ФИО2 пояснила, что она никогда не предпринимала попытки общения со СМИ, телеграмм-каналами, не сообщала никому сведения, составляющие адвокатскую тайну. По этому поводу адвокатом направлено заявление в правоохранительные органы.

Ни по одному из указанных в жалобе Бородина С.В. производств (<данные изъяты>) адвокат не осуществляла защиты и не оказывала юридической помощи, не имела к этим делам никакого отношения.

Автор телеграмм-канала «Спойлер 2» ФИО17, опубликовавший неизвестную адвокату информацию ФИО2 не знаком, с ним она никогда не встречалась и не общалась, никаких данных и сведений ему не передавала.

Адвокат ФИО2 считает порочащими ее честь и достоинство утверждения Бородина С.В. о её увольнении из адвокатской конторы «ФИО24 и Партнеры» за нарушение адвокатской этики и по отрицательным обстоятельствам.

Адвокат ФИО2 убеждена в личном неприязненном отношении Бородина С.В. к ней, стремлении переложить на нее ответственность за публикации в СМИ об общеизвестных сведениях; о строительстве завода адвокатами АК «ФИО24 и Партнеры» (в нарушение Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-Ф3) в <адрес>, которое обсуждается жителями села, <адрес> и клиентами адвокатской конторы (т. 1 л. д. 107-109).

11 октября 2021 г. в адвокатскую палату Воронежской области поступили дополнительные объяснения адвоката ФИО2, в которых она поясняет, что сведений о клиентах, гонорарах адвокатского образования АК «ФИО24 в Партнеры» и иных сведений, составляющих адвокатскую тайну, своему супругу ФИО9 она никогда не сообщала. О чем имеется соответствующее заявление ФИО30 B.C. в УМВД России по г. Воронежу от 11 октября 2021 г. Кроме того, лично ею никаких сведений в прессе опубликовано не было, информация никому не передавалась и не разглашалась. Заявления Бородина С.В. в жалобе содержат утверждения, основанные на его предположениях и домыслах, не подтвержденных ни одним доказательством.

Характер утвердительной формулировки обвинений жалобы «допущенные (инифиированные) Полухиной А.В. сообщения в прессе об адвокатах…» умаляют ее честь и достоинство как человека и оскорбляют ее профессиональные качества. Адвокат считает, что подобными унизительными умозаключениями Бородин С.В. нарушает профессиональную этику адвоката.

ФИО2 в своем объяснении указывает, что являлась единственным адвокатом конторы «ФИО32 и Партнеры», который за последнее время занял одно из призовых мест на конкурсе «Молодой оратор Воронежской области», кроме того, клиенты, которым адвокат оказывала юридическую помощь, до сих пор благодарны ей за высокий уровень профессионализма.

Также она отмечает, что не имела доступа к счету адвокатского образования, не оказывала услуги по ведению бухгалтерского учета в АК «ФИО24 и Партнеры», не знала о суммах договоров об оказании юридической помощи и не видела поименованные договоры с клиентами, о которых идет речь в жалобе ФИО24 (т. 1 л. д. 109).

15 октября 2021 г. распоряжением Президента Адвокатской палаты Воронежской области продлен срок возбуждения дисциплинарного производства до 25 октября 2021 г.

18 октября 2021 г. Постановлением Президента Адвокатской палаты Воронежской области ФИО14 на основании доводов, изложенных в жалобе адвоката Бородина С.В., было возбуждено дисциплинарное производство.

Материал направлен в квалификационную комиссию адвокатской палаты Воронежской области для рассмотрения по существу.

1 декабря 2021 г. материалы дисциплинарного производства в отношении адвоката ФИО2 приняты к рассмотрению квалификационной комиссией.

8 декабря 2021 г. в адвокатскую палату Воронежской области поступили дополнительные объяснения адвоката ФИО2, согласно которым Бородиным С.В. не представлено доказательств заключения договоров об оказании юридической помощи с лицами, поименованными в публикациях. Кроме того, заявителем не представлено доказательств, что ФИО2 имела доступ к адвокатской тайне, разглашенной в публикациях в СМИ. Адвокат ФИО2 поясняла, что ее супруг ФИО9 как инициатор обращения в СК РФ черпал свою информацию из общедоступных источников: СМИ, жителей Бобровского района, родственников и бывших студентов юридического факультета ВГУ (т. 1 л. д. 110-111).

17 января 2022 г. в адрес Адвокатской палаты Воронежской области от имени адвоката ФИО2 поступило заявление о запросе у Бородина С.В. дополнительных сведений и документов, в частности копии договоров об оказании юридической помощи, доказательств участия адвоката ФИО2 в исполнении поручений по договорам с ФИО19, ФИО26, ФИО27, <данные изъяты>», протоколы рабочих совещаний, доказательств разглашения ФИО1 адвокатской тайны ФИО9, доказательств знакомства, общения, передачи информации от ФИО1 редактору «Спойлер - 2» ФИО17 (т. 1 л. д. 118).

24 января 2022 г. в адрес Адвокатской палаты Воронежской области от имени ФИО2 поступили дополнительные объяснения, где содержится информация о результатах рассмотрения органами МВД России заявлений ФИО2 и ФИО9 о возбуждении уголовного дела в отношении ФИО17, с приложением копий жалоб в прокуратору г. Воронежа и руководству УМВД России по г. Воронежу, скриншота звонков участковому уполномоченному полиции, копий документов о беременности ФИО2, копии заключения эксперта, копии объяснений ФИО17, скриншота о принадлежности канала «Спойлер - 2» ФИО17, копии ответа из Управления Роскомнадзора по Воронежской области (т. 2 л.д. 119).

28 января 2022 г. в адрес Адвокатской палаты Воронежской области поступили дополнения к жалобе от имени Бородина С.В., где указано, что адвокат ФИО2 сообщила своему мужу ФИО9 информацию по проекту ООО <данные изъяты> в интересах ФИО20 Данную информацию ФИО9 получить самостоятельно не мог, поскольку его контакты с помощниками адвокатов исключены. Адвокат ФИО2 была привлечена к работе с доверителями <данные изъяты> в качестве адвоката, что подтверждается сведениями о ее занятости, которые были сформированы ею лично в ежемесячных отчетах в программе «Лексия» (т. 2 л.д. 188).

1 февраля 2022 г. квалификационная комиссия направила в адрес филиала ВОКА «Адвокатская контора «ФИО24 и Партнеры» запрос о предоставлении сведений относительно трудовых отношений с ФИО29, ФИО28, оказания юридической помощи ООО «Максле»/ООО «Рента-Проект», привлечения ФИО1 к работе по делам <данные изъяты>».

2 февраля 2022 г. адвокат ФИО2 направила в Адвокатскую палату Воронежской области дополнения к объяснениям, согласно которым доступ к программе «Лексия» имело значительное количество адвокатов филиала ВОКА «Адвокатская контора «ФИО24 и Партнеры». Помимо этого, указанная программа осталась в недоработанном виде, в связи с чем, время и дату можно изменить. Поэтому адвокат не может с уверенностью утверждать, что заявленная Бородиным С.В. занятость адвоката ФИО2 в программе «Лексия» соответствует действительности. Информация о работе по проектам ООО «<данные изъяты>» была известна всем адвокатам и помощниками филиала, поскольку задания давались на общих совещаниях, которые проводились дважды в неделю. Адвокат ФИО2 отмечала, что ООО «<данные изъяты> не заключало с АК «ФИО24 и Партнеры» соглашений на оказание юридической помощи, никто из выполнявших задание Бородина С.В. не имел доверенностей от <данные изъяты>». Также отсутствуют такие соглашения между ФИО2 и ООО «<данные изъяты>», доверенностей на ее имя не выдавалось, ордера ею не выписывались на представление интересов <данные изъяты>». По мнению ФИО1, директор ООО «<данные изъяты>» ФИО20 полностью подконтролен ФИО24, который использует общество для строительства завода в <адрес> (т. 3 л.д. 61-64).

10 марта 2022 г. адвокат ФИО2 представила дополнительные объяснения, где обращала внимание на представление документов АК «ФИО24 и Партнеры» не в полном объеме, в частности не представлены договоры об оказании юридической помощи с ООО <данные изъяты>», трудовой договор с ФИО29 Отмечает, что общение с ФИО20 происходило по вопросу представления его интересов в Центральном районном суде <адрес> по спору о разделе совместно нажитого имущества с супругой. Относительно общения с ФИО19 адвокат поясняет, что по просьбе Бородина С.В. обеспечивала нотариальное действие у нотариуса ФИО21 Правозащитником ФИО30 B.C. информация о фирмах ООО «<данные изъяты>» в СМИ не сообщалась, не разглашались подробности его заявления в СК РФ, более того заявление в правоохранительные органы не является разглашением законом тайны (т. 1 л. д. 119-122).

25 марта 2022 г. квалификационная комиссия Адвокатской палаты Воронежской области (путем голосования именными бюллетенями) вынесла заключение о наличии в действиях (бездействии) адвоката Адвокатской палаты Воронежской области ФИО2 нарушений пп. 4 п. 1 ст.7, п. 1 ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», и п. 1 ст. 4, ст. 5, ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката (т. 3 л. д. 101-108).

Указанное заседание квалификационной комиссии Адвокатской палаты Воронежской области оформлено протоколом № 64 от 25 марта 2022 г. (т. 3 л.д. 95-100).

В заключении квалификационная комиссия Адвокатской палаты Воронежской области указала, что согласно сведениям программы «Лексия», адвокат ФИО2 в 2021 г. осуществляла выполнение отдельных задач «Составление таблицы расходов по темам Китай и Бобров» по проекту «Перьевая мука инвест проект» для клиента ФИО20 Как поясняла адвокат ФИО2, указанные задания были ей адресованы непосредственного руководителем АК «ФИО24 и Партнеры» Бородиным С.В. Адвокат ФИО2 не отрицала выполнение отдельных заданий по вопросу строительства завода в <адрес>, как и свое знакомство с ФИО20, который является директором <данные изъяты>. В своих объяснениях адвокат ФИО2 признала, что знакома с ФИО20 и оказывала ему юридическую помощь в ходе рассмотрения спора в суде общей юрисдикции. Переписка между адвокатами также свидетельствует об оказании юридических услуг по проекту ФИО20/<данные изъяты>» и вовлеченности адвоката ФИО2 в этот процесс а, следовательно, ее информированность о ходе реализации проекта связана исключительно с адвокатской деятельностью. В заявлении ФИО2 о совершенном преступлении в Следственный комитет РФ подробно изложены обстоятельства закупки оборудования для завода по производству комбикорма в <адрес>, а также перечислены лица, участвующие в работе по проекту. Данная информация не является общедоступной, поскольку не относится к числу общеизвестных сведений и иной информации, доступ к которой не ограничен (ст. 7 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации»). В свою очередь, ФИО8 не имеет статуса адвоката, равно как и доступа к документам АК «ФИО24 и партнеры». Получить указанные сведения он мог только от своей супруги – ФИО2 В связи с чем, квалификационная комиссия связала разглашение сведений с действиями ФИО2

29 апреля 2022 г. на заключение квалификационной комиссии от ФИО2 поступили возражения, в которых она выразила несогласие с заключением и указала на его необоснованность.

12 мая 2022 г. дисциплинарное производство Советом Адвокатской палаты было снято с рассмотрения в связи с беременностью и предстоящими родами ФИО2

11 августа 2022 г. дисциплинарное производство было снято с рассмотрения в связи с рождением 20 июля 2022 г. у ФИО2 ребенка.

13 октября 2022 г. Совет адвокатской палаты Воронежской области принял решение о наличии в действиях адвоката ФИО2 дисциплинарного проступка, выразившегося в нарушении требований пп. 4 п. 1 ст. 7, п. 1 ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», п. 1 ст. 4, ст. 5, ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката, о прекращении статуса адвоката ФИО2 с 13 октября 2022 г. на основании пп. 2 п. 2 ст. 17 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (нарушение адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката) с ограничением допуска ФИО2 к сдаче квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката в течение 1 года с момента принятия настоящего решения (т. 3 л. д. 151-159).

Разрешая возникший между сторонами спор и отказывая в удовлетворении заявленных ФИО2 требований, суд первой инстанции, на основании оценки совокупности представленных доказательств, и обстоятельств, установленных заключением квалификационной комиссией адвокатской палаты Воронежской области и решением Совета адвокатской палаты Воронежской области, не усмотрев оснований усомниться в их достоверности, пришел к выводу о том, что адвокатом ФИО2 нарушены требования законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре, Кодекса профессиональной этики адвоката, что повлекло за собой применение к ней такой меры дисциплинарной ответственности как прекращение статуса адвоката, процедура принятия решения Советом Адвокатской палаты Воронежской области о прекращении статуса адвоката ФИО2 не нарушена. Тяжесть нарушений, допущенных адвокатом, учтена, избранная мера дисциплинарной ответственности с учетом установленных обстоятельств является соразмерной, сроки привлечения к дисциплинарной ответственности соблюдены.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с указанными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на правильно примененных и истолкованных положениях материального закона, регулирующих спорные отношения сторон, которые соответствуют установленным по делу обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам.

В соответствии с п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" адвокат обязан честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами (подпункт 1); соблюдать кодекс профессиональной этики адвоката и исполнять решения органов адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации, принятые в пределах их компетенции (подпункт 4).

Пунктом 1 ст. 7 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 63-ФЗ установлено, что адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю.

Согласно п. 1 ст. 4 Кодекса профессиональной этики адвоката (принят I Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г.) адвокат при всех обстоятельствах должен сохранять честь и достоинство, присущие его профессии.

В соответствии со ст. 5 Кодекса профессиональной этики адвоката профессиональная независимость адвоката, а также убежденность доверителя в порядочности, честности и добросовестности адвоката являются необходимыми условиями доверия к нему. Адвокат должен избегать действий (бездействия), направленных к подрыву доверия к нему или к адвокатуре. Злоупотребление доверием несовместимо со статусом адвоката. Статьей 6 Кодекса профессиональной этики адвоката установлено, что доверия к адвокату не может быть без уверенности в сохранении профессиональной тайны. Профессиональная тайна адвоката (адвокатская тайна) обеспечивает иммунитет доверителя, предоставленный последнему Конституцией Российской Федерации. Соблюдение профессиональной тайны является безусловным приоритетом деятельности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени. Адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профессиональную тайну никем, кроме доверителя. Согласие доверителя на прекращение действия адвокатской тайны должно быть выражено в письменной форме в присутствии адвоката в условиях, исключающих воздействие на доверителя со стороны адвоката и третьих лиц.

Без согласия доверителя адвокат вправе использовать сообщенные ему доверителем сведения в объеме, который адвокат считает разумно необходимым для обоснования своей позиции при рассмотрении гражданского спора между ним и доверителем или для своей защиты по возбужденному против него дисциплинарному производству или уголовному делу. Правила сохранения профессиональной тайны распространяются на: - факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей; - все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;

- сведения, полученные адвокатом от доверителей; - информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе оказания юридической помощи; - содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных; - все адвокатское производство по делу; - условия соглашения об оказании юридической помощи, включая денежные расчеты между адвокатом и доверителем; - любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи.

Адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязанностей.

Адвокат не может уступить кому бы то ни было право денежного требования к доверителю по заключенному между ними соглашению без специального согласия на то доверителя.

Адвокаты, осуществляющие профессиональную деятельность совместно на основании партнерского договора, при оказании юридической помощи должны руководствоваться правилом о распространении тайны на всех партнеров.

В целях сохранения профессиональной тайны адвокат должен вести делопроизводство отдельно от материалов и документов, принадлежащих доверителю. Материалы, входящие в состав адвокатского производства по делу, а также переписка адвоката с доверителем должны быть ясным и недвусмысленным образом обозначены как принадлежащие адвокату или исходящие от него.

Правила сохранения профессиональной тайны распространяются на помощников и стажеров адвоката, а также иных сотрудников адвокатских образований. Помощники и стажеры адвоката, а также иные сотрудники адвокатских образований письменно предупреждаются о необходимости сохранения адвокатской тайны и дают подписку о ее неразглашении.

В соответствии с пп. 4 п. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката адвокат не вправе разглашать без согласия доверителя сведения, сообщенные им адвокату в связи с оказанием ему юридической помощи, и использовать их в своих интересах или в интересах третьих лиц.

Нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и Кодекса профессиональной этики адвоката, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом (п. 1 ст. 18 Кодекса).

Из содержания абз. 3 п. 4 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката следует, что при определении меры дисциплинарной ответственности должны учитываться тяжесть совершенного проступка, обстоятельства его совершения, форма вины, иные обстоятельства, признанные Советом существенными и принятые во внимание при вынесении решения.

Меры дисциплинарной ответственности могут быть применены к адвокату, если с момента совершения им нарушения прошло не более двух лет, а при длящемся нарушении - с момента его прекращения (пресечения) (п. 5 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката).

В соответствии с п. 6 ст. 18 Кодекса профессиональной этики адвоката одной из мер дисциплинарной ответственности является прекращение статуса адвоката.

Согласно пп. 2 п. 2 ст. 17 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ статус адвоката может быть прекращен по решению совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, в региональный реестр которого внесены сведения об адвокате, на основании заключения квалификационной комиссии при нарушении адвокатом норм кодекса профессиональной этики адвоката. Пунктом 5 этой же статьи предусмотрено право обжалования в суд решения совета адвокатской палаты о прекращении статуса адвоката.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы ФИО2 об отсутствии с ее стороны факта совершения дисциплинарного проступка, так как в ее действиях не усматривается признаков разглашения адвокатской тайны, ссылаясь на то, что адвокатом Бородиным С.В. не представлено при рассмотрении дисциплинарного производства договоров об оказании юридической помощи ООО «ФИО33», судом не истребована банковская выписка по адвокатскому образованию АК «ФИО24 и партнеры», а Бородин С.В. уклонился от представления таких доказательств, несостоятельны, поскольку основаны на неверном толковании норм материального права, касающихся понятия и содержания адвокатской тайны, и не опровергают выводы суда первой инстанции, которые соответствуют вышеприведенным положениям ст. 8 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ и ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката.

При этом не имеет значения, вошел ли адвокат в официальные правоотношения с лицом или, или например, такая юридическая помощь ограничилась лишь дачей справок и консультаций по правовым вопросам (п. 1 ч. 2 ст. 2 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ).

Из материалов дела усматривается, что между АК «ФИО24 и партнеры» и ООО «ФИО34» имелись отношения «Доверитель-адвокат», о чем свидетельствуют, в том числе письма директора ООО «<данные изъяты>».

При этом ФИО2 не отрицала, что она была задействована в проектах ООО «<данные изъяты>», которые находились в производстве АК «ФИО24 и партнеры».

В заявлении ФИО22 о совершенном преступлении в Следственный комитет Российской Федерации подробно были изложены обстоятельства закупки оборудования для завода по производству комбикорма в <адрес>, а также перечислены лица, участвующие в работе по проекту. Указанная информация не является общедоступной, поскольку не относится к числу общеизвестных сведений и иной информации, доступ к которой не ограничен (ст. 7 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149 - ФЗ «Об информации, информационных технологиях и защите информации»). ФИО8 доступа к документам АК «ФИО24 и партнёры» не имел.

Доводы жалобы истца о том, что судом не исследовалось процессуальное нарушение квалификационной комиссии, так как она фактически подменила при вынесении решения отсутствие договора (соглашения) на юридическое обслуживание между истцом и ООО «Максле», а также между АК «ФИО24 и партнеры» и <данные изъяты>», на программу учета рабочего времени «Лексия», что привело к ошибке при вынесении заключении о нарушении истцом адвокатской тайны, не обоснованы.

ФИО2 в период рассмотрения дисциплинарного производства и в судебных заседаниях подтверждала, что для учета занятости адвокатов по конкретным проектам в АК имеется электронная программа «Лексия», в которой адвокаты, помощники адвокатов и стажеры собственноручно составляют отчеты о своей работе. ФИО2 также составляла подобные отчеты, которые сохранены указанной программой. Стороной третьего лица к материалам дела была приобщена выписка из отчетов адвоката ФИО23 (ФИО30), которые отражают её занятость по проектам ФИО20, «<данные изъяты>» за период с 1 января 2019 г. по 10 октября 2022 г. (т. 3 л.д. 239-248).

Кроме того, в дополнениях ФИО2 к объяснениям по жалобе Бородина С.В. от 2 февраля 2022 г. указано, что «по заданию Бородина С.В. я выполняла поручения по оплате счетов ООО «Максле», уточнению предстоящих затрат, передаче в бухгалтерию АК наличных денежных средств для оплаты счетов «Максле».

Таким образом, адвокат ФИО2 имела доступ к сведениям, составляющим адвокатскую тайну.

Апеллянт в жалобе указывает, что ссылки суда первой инстанции на правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации не обоснованы, поскольку суд в нарушение закона указал на то, что «установление наличия корпоративного проступка является исключительной компетенцией органов адвокатского сообщества», однако, данные доводы истца не могут повлечь отмену решения суда ввиду следующего.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих определениях, Кодекс профессиональной этики адвоката устанавливает обязательные для каждого адвоката правила поведения при осуществлении адвокатской деятельности, а также основания и порядок привлечения адвоката к ответственности, тем самым направлен на регулирование отношений, складывающихся в рамках адвокатуры как института гражданского общества, не входящего в систему органов государственной власти и органов местного самоуправления (Определение от 1 марта 2007 г. N 293-О-О).

Кроме того, согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 6 марта 2008 г. № 449-О-П, обязанность хранить адвокатскую тайну в равной степени распространяется и на адвокатские образования, включая коллегии адвокатов.

Государство, обеспечивая получение гражданами именно квалифицированной юридической помощи, обязано устанавливать с этой целью определенные профессиональные и иные квалификационные требования к лицам, оказывающим различные виды юридической помощи; к компетенции законодателя относится и определение соответствующих условий допуска тех или иных лиц к профессиональной юридической деятельности с учетом ее публичной значимости (Постановление Конституционный Суд Российской Федерации от 28 января 1997 г. № 2-П).

Положения пп. 1 и 2 п. 2 ст. 17 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", предусматривая основания применения меры дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения адвокатом своих профессиональных обязанностей перед доверителем, а также нарушения адвокатом норм Кодекса профессиональной этики адвоката, направлены на исключение из числа адвокатов лиц, не отвечающих предъявляемым к ним требованиям (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 21 мая 2015 г. № 1089-О).

Установление оснований, поводов и порядка привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности прямо отнесено законодателем к компетенции органов адвокатского сообщества, что вызвано необходимостью соблюдения принципов независимости и самоуправления адвокатуры, а также тем, что предполагается более полное и четкое регулирование вопросов адвокатской деятельности самим адвокатским сообществом (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 1 марта 2007 г. № 293-О-О и от 13 октября 2009 г. № 1302-О).

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, ФИО2, осуществляя адвокатскую деятельность в филиале Воронежской областной коллегии адвокатов - Адвокатская контора «ФИО24 и партнеры», совместно с другими членами названного адвокатского образования осуществляла юридическую помощь организациям - ООО «<данные изъяты>», в связи с чем, была носителем адвокатской тайны и в силу закона была обязана её соблюдать.

В заседании квалификационной комиссии ФИО2 не пожелала указать источник осведомленности своего супруга о деятельности адвокатов АК «ФИО24 и партнеры».

При рассмотрении дела судом первой инстанции ФИО8 предоставил недостоверную информацию об источнике своей осведомленности, в частности, его пояснения о его бывшей студентке с фамилией «Коновкина», которые были опровергнуты справкой юридического факультета ВГУ.

Вопреки доводам апелляционной жалобы судебная коллегия, учитывая правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, находит правомерным вывод суда первой инстанции о том, что установление наличия и характера корпоративного проступка является исключительной компетенцией органов адвокатского сообщества и в этом качестве не подлежит и не может подлежать судебному контролю на предмет соответствия закону, в связи с чем, доводы апелляционной жалобы в этой части не заслуживают внимания.

Доводы апелляционной жалобы о том, что при рассмотрении дисциплинарного производства «не соблюдены процедуры, установленные Законом и регламентом работы Совета и комиссии, составленные в отношении истца документы не соответствуют предъявляемым к ним требованиям закона и регламентов, а поэтому не могли быть признаны допустимыми доказательствами, тщательны исследовались судом первой инстанции и не нашли своего подтверждения, по существу сводятся к несогласию с выводами суда первой инстанции, направлены на переоценку доказательств и установленных фактических обстоятельств, однако, не содержат каких-либо фактов, которые бы не были проверены и учтены судом первой инстанции при рассмотрении данного вопроса и имели бы юридическое значение для вынесения судом определения.

Действующим законодательством предусмотрен механизм рассмотрения документов о прекращении адвокатского статуса.

В силу абз. 2 п. 7 ст. 31 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ президент адвокатской палаты возбуждает дисциплинарное производство в отношении адвоката или адвокатов при наличии допустимого повода и в порядке, предусмотренном кодексом профессиональной этики адвоката.

Согласно п. 1 ст. 20 Кодекса профессиональной этики адвоката поводом для возбуждения дисциплинарного производства является: жалоба, поданная в адвокатскую палату другим адвокатом, доверителем адвоката или его законным представителем, а равно - при отказе адвоката принять поручение без достаточных оснований - жалоба лица, обратившегося за оказанием юридической помощи в порядке ст. 26 Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ;

Жалоба, представление, обращение признаются допустимыми поводами к возбуждению дисциплинарного производства, если они поданы в письменной форме и в них указаны: 1) наименование адвокатской палаты, в которую подается жалоба, вносятся представление, обращение; 2) фамилия, имя, отчество адвоката, подавшего жалобу на другого адвоката, принадлежность к адвокатской палате и адвокатскому образованию; 3) фамилия, имя, отчество доверителя адвоката, его место жительства или наименование учреждения, организации, если они являются подателями жалобы, их место нахождения, а также фамилия, имя, отчество (наименование) представителя и его адрес, если жалоба подается представителем; 4) наименование и местонахождение органа государственной власти, а также фамилия, имя, отчество должностного лица, направившего представление либо обращение; 5) фамилия и имя (инициалы) адвоката, в отношении которого ставится вопрос о возбуждении дисциплинарного производства; 6) конкретные действия (бездействие) адвоката, в которых выразилось нарушение им требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) настоящего Кодекса; 7) обстоятельства, на которых лицо, обратившееся с жалобой, представлением, обращением, основывает свои требования, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства.

Не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства жалобы, обращения, представления лиц, не указанных в пункте 1 настоящей статьи, а равно жалобы, обращения и представления указанных в настоящей статье лиц, основанные на действиях (бездействии) адвоката (в том числе руководителя адвокатского образования, подразделения), не связанных с исполнением им требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) настоящего Кодекса.

Не могут являться допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства жалобы и обращения других адвокатов или органов адвокатских образований, возникшие из отношений по созданию и функционированию этих образований.

Анонимные жалобы и сообщения на действия (бездействия) адвокатов не рассматриваются.

Согласно ст. 21 Кодекса профессиональной этики адвоката президент адвокатской палаты субъекта Российской Федерации либо лицо, его замещающее, по поступлению документов, предусмотренных п. 1 ст. 20 настоящего Кодекса, своим распоряжением возбуждает дисциплинарное производство не позднее десяти дней со дня их получения и не позднее десяти дней с момента возбуждения передает дисциплинарное дело в квалификационную комиссию. В необходимых случаях срок возбуждения дисциплинарного производства может быть продлен до одного месяца президентом адвокатской палаты субъекта Российской Федерации либо лицом, его замещающим. Участники дисциплинарного производства заблаговременно извещаются о месте и времени рассмотрения дисциплинарного дела квалификационной комиссией, им предоставляется возможность ознакомления со всеми материалами дисциплинарного дела.

Извещения и иные документы, направляемые адвокату в соответствии с настоящим Кодексом, направляются по адресу адвоката.

По поступлению документов, предусмотренных п. 1 ст. 20 настоящего Кодекса, адвокат обязан по запросу квалификационной комиссии представить в соответствующую адвокатскую палату субъекта Российской Федерации адвокатское производство, в том числе соглашение об оказании юридической помощи и документы о денежных расчетах между адвокатом и доверителем (абз. 3 п. 1 ст. 21 Кодекса).

На основании ст. 22 Кодекса профессиональной этики адвоката дисциплинарное производство включает следующие стадии: 1) возбуждение дисциплинарного производства; 2) разбирательство в квалификационной комиссии адвокатской палаты субъекта Российской Федерации; 3) разбирательство в Совете адвокатской палаты субъекта Российской Федерации.

Согласно ст. 23 Кодекса, дисциплинарное дело, поступившее в квалификационную комиссию адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, должно быть рассмотрено и передано в Совет с заключением не позднее двух месяцев, не считая времени отложения рассмотрения дисциплинарного дела по причинам, признанным квалификационной комиссией уважительными.

Квалификационная комиссия должна дать заключение по возбужденному дисциплинарному производству в том заседании, в котором состоялось разбирательство по существу, на основании непосредственного исследования доказательств, представленных участниками производства до начала разбирательства, а также их устных объяснений.

Письменные доказательства и документы, которые участники намерены представить в комиссию, должны быть переданы ее секретарю не позднее десяти суток до начала заседания. Квалификационная комиссия может принять от участников дисциплинарного производства к рассмотрению дополнительные материалы непосредственно в процессе разбирательства, если они не могли быть представлены заранее. В этом случае комиссия, по ходатайству участников дисциплинарного производства, может отложить разбирательство для ознакомления с вновь представленными материалами (п. 2 ст. 23 Кодекса).

По результатам разбирательства квалификационная комиссия вправе вынести следующие заключения: 1) о наличии в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) настоящего Кодекса, или о неисполнении (ненадлежащем исполнении) им своих обязанностей перед доверителем, или о неисполнении решений органов адвокатской палаты; 2) о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отсутствия в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) настоящего Кодекса либо вследствие надлежащего исполнения адвокатом своих обязанностей перед доверителем или адвокатской палатой; 3) о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие состоявшегося ранее заключения квалификационной комиссии и решения Совета этой или иной адвокатской палаты по производству с теми же участниками по тому же предмету и основанию; 4) о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие отзыва жалобы, представления, обращения либо примирения лица, подавшего жалобу, и адвоката; 5) о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие истечения сроков применения мер дисциплинарной ответственности; 6) о необходимости прекращения дисциплинарного производства вследствие обнаружившегося в ходе разбирательства отсутствия допустимого повода для возбуждения дисциплинарного производства (п. 9 ст. 23 Кодекса).

В соответствии со ст. 24 Кодекса, дисциплинарное дело, поступившее в Совет палаты с заключением квалификационной комиссии, должно быть рассмотрено не позднее двух месяцев с момента вынесения заключения, не считая времени отложения рассмотрения дисциплинарного дела по причинам, признанным Советом уважительными. Участники дисциплинарного производства извещаются о месте и времени заседания Совета.

Совет рассматривает жалобы, представления и обращения в порядке, установленном его регламентом, с учетом особенностей, определенных данным разделом настоящего Кодекса.

Участники дисциплинарного производства не позднее десяти суток с момента вынесения квалификационной комиссией заключения вправе представить через ее секретаря в Совет письменное заявление, в котором выражены несогласие с заключением или его поддержка.

Совет при разбирательстве не вправе пересматривать выводы комиссии в части установленных ею фактических обстоятельств, считать установленными не установленные ею фактические обстоятельства, а равно выходить за пределы жалобы, представления, обращения и заключения комиссии.

Разбирательство по дисциплинарному делу осуществляется в Совете (в том числе с использованием систем видео-конференц-связи) в закрытом заседании, за исключением случаев, предусмотренных п. 4 ст. 19 настоящего Кодекса. Неявка кого-либо из участников дисциплинарного производства не препятствует разбирательству и принятию решения. Участникам дисциплинарного производства предоставляются равные права изложить свои доводы в поддержку или против заключения квалификационной комиссии, высказаться по существу предлагаемых в отношении адвоката мер дисциплинарной ответственности.

Решение Совета должно быть мотивированным и содержать конкретную ссылку на правила, предусмотренные законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре, настоящим Кодексом, в соответствии с которыми квалифицировались действия (бездействие) адвоката.

Решение по жалобе, представлению, обращению принимается Советом путем голосования. Резолютивная часть решения оглашается участникам дисциплинарного производства непосредственно по окончании разбирательства в том же заседании. По просьбе участника дисциплинарного производства ему в десятидневный срок выдается (направляется) заверенная копия принятого решения. Заверенная копия принятого решения в десятидневный срок направляется в адвокатское образование, в котором состоит адвокат, по дисциплинарному делу в отношении которого принято решение.

В случае принятия решения о прекращении статуса адвоката копия решения вручается (направляется) лицу, в отношении которого принято решение о прекращении статуса адвоката, или его представителю независимо от наличия просьбы об этом.

Статьей 25 Кодекса предусмотрено, что Совет вправе принять по дисциплинарному производству следующее решение: 1) о наличии в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) настоящего Кодекса, или о неисполнении (ненадлежащем исполнении) им своих обязанностей перед доверителем или о неисполнении адвокатом решений органов адвокатской палаты и о применении к адвокату мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных статьей 18 настоящего Кодекса; 2) о прекращении дисциплинарного производства в отношении адвоката вследствие отсутствия в его действиях (бездействии) нарушения норм законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и (или) настоящего Кодекса либо вследствие надлежащего исполнения им своих обязанностей перед доверителем или адвокатской палатой, на основании заключения комиссии или вопреки ему, если фактические обстоятельства комиссией установлены правильно, но ею сделана ошибка в правовой оценке деяния адвоката или толковании закона и настоящего Кодекса; 3) о прекращении дисциплинарного производства вследствие состоявшегося ранее заключения квалификационной комиссии и решения Совета этой или иной адвокатской палаты по производству с теми же участниками, по тому же предмету и основанию; 4) о прекращении дисциплинарного производства вследствие отзыва жалобы, представления, обращения либо примирения лица, подавшего жалобу, и адвоката; 5) о направлении дисциплинарного производства квалификационной комиссии для нового разбирательства; 6) о прекращении дисциплинарного производства вследствие истечения сроков применения мер дисциплинарной ответственности, обнаружившегося в ходе разбирательства Советом или комиссией; 7) о прекращении дисциплинарного производства вследствие малозначительности совершенного адвокатом проступка с указанием адвокату на допущенное нарушение; 8) о прекращении дисциплинарного производства вследствие обнаружившегося в ходе разбирательства Советом или комиссией отсутствия допустимого повода для возбуждения дисциплинарного производства.

Соглашаясь с решением суда первой инстанции, судебная коллегия принимает во внимание, что ФИО2 приняла на себя обязанности адвоката, который должен руководствоваться в своей деятельности законами, не нарушать законодательство об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации и Кодекса профессиональной этики адвоката, исполнять решения органов адвокатской палаты.

Судом первой инстанции верно установлено и подтверждается материалами дела, что при рассмотрении дисциплинарного производства нарушений требований Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" и Кодекса профессиональной этики адвокатов допущено не было. Заключение квалификационной комиссии АПВО принято с соблюдением закона и положений Кодекса профессиональной этики адвоката. Доказательств, свидетельствующих о незаконности принятого заключения, материалы дела не содержат.

При принятии решения квалификационной комиссией АПВО соблюдены нормы Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", КПЭА и регламента и предусмотренные данными нормативными актами процессуальные сроки. Решение содержит указание на основания, фактические обстоятельства, конкретные действия адвоката, в которых выразились допущенные ФИО2 нарушения, ссылки на нормы законодательства, решение принято с учетом тяжести вмененного проступка, оснований полагать, что Совет Адвокатской палаты при разбирательстве вышел за пределы своих полномочий не имеется.

В силу пп. 4 п. 1 ст. 7 названного Федерального закона, пункта 6 статьи 15 Кодекса профессиональной этики адвоката, соблюдение этого Кодекса и исполнение адвокатом решений органов адвокатской палаты и органов Федеральной палаты адвокатов, принятых в пределах их компетенции, является его прямой обязанностью. За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом (п. 2 этой же статьи).

Утверждение истца в апелляционной жалобе о том, что отсутствуют договоры об оказании юридической помощи «порождающие правоотношения, в том числе, и обязанность по сохранению сведений, составляющих адвокатскую тайну», а органы адвокатского сообщества не установили, что истец осуществляла защиту и представление интересов ООО «Максле», опровергается представленными в материалы дела доказательствами, а потому не может повлечь отмену решения суда.

Доводы истца в жалобе об оставлении судом без внимания противоправных действий адвоката Бородина С.В., а также о том, что судом не дана оценка работы комиссии, которая фактически содействовала обвинительным клеветническим заявлениям адвоката Бородина С.В., то есть комиссия не дала оценки мотивам мести адвоката Бородина С.В., кроме того, судом, по мнению заявителя, в интересах Бородина С.В. нарушено материальное право, так как отказано в истребовании выписок по счетам адвокатского образования, свидетельствующие об исполнении договоров об оказании юридической помощи ООО «<данные изъяты>», которые истец не могла получить самостоятельно, не нашли своего подтверждения в материалах дела.

Ссылки апеллянта в жалобе на то, что суд «исключил из разбирательства действия (бездействия) Президента АПВО, уклонившегося от рассмотрения и принятия мер по поводу нарушения закона адвокатом Бородиным С.В., не относятся к основаниям, влекущим незаконность оспариваемых заключения квалификационной комиссии АПВО и решения АПВО.

По мнению апеллянта, лицо, в отношении которого ведется дисциплинарное производство, имеет право заявлять ходатайства, которые подлежат обязательному удовлетворению, отказ в удовлетворении такого ходатайства в силу законодательства об адвокатуре оформляется мотивированным определением, однако, указанные доводы основаны на субъективном толковании норм права, также как и указания истца на нарушение сроков процессуальной проверки, на не исследование судом вопроса о ранее размещенной в СМИ информации по делу МУП «Воронежпассажиртранс», и на несоблюдение ответчиком процедуры проведения дисциплинарного производства в отношении ФИО2

Примененная Советом Адвокатской палаты Воронежской области в отношении адвоката ФИО2 мера дисциплинарной ответственности в виде прекращения статуса адвоката соответствует тяжести совершенного ею проступка, а также степени вины в этом проступке, сроки привлечения к дисциплинарной ответственности соблюдены, в связи с чем, оснований полагать об отсутствии в действиях истца дисциплинарного правонарушения, не имеется.

При всех обстоятельствах адвокаты должны сохранять честь и достоинство, присущее их профессии. Адвокат должен избегать действий, направленных к подрыву доверия (пункт 1 статьи 4, пункт 2 статьи 5 Кодекса профессиональной этики адвоката).

Несоблюдение норм кодекса профессиональной этики адвоката, которое выражается в поведении, порочащем звание адвоката, подрывает общественное доверие к институту адвокатуры и несовместимо с адвокатским статусом. Соблюдение же профессиональной этики адвокатами способствует укреплению престижа адвокатской профессии, не только оказывает положительное воздействие на правильное формирование сознания, взглядов всех работников юридической профессии, но и ориентирует людей на неукоснительное соблюдение законодательства, нравственных норм.

Прекращение статуса адвоката является крайней мерой дисциплинарной ответственности, которая должна избираться с учетом требований действующего законодательства и конкретных обстоятельств. В рассматриваемом случае, при применении дисциплинарного взыскания как Адвокатская палата, так и суд первой инстанции оценили адекватность наложенной дисциплинарной санкции, обосновав решение о применении наиболее сурового наказания, учитывая доступность альтернативных мер.

Приведенные в апелляционной жалобе доводы проверены и признаются судебной коллегией необоснованными, так как своего правового и документального обоснования в материалах дела не нашли, выводов суда не опровергают, о неверном применении норм права не свидетельствуют, сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, были предметом судебной оценки суда, отклонены по мотивам, подробно изложенным в судебном решении, направлены на переоценку установленных судом фактических обстоятельств дела и принятых доказательств. Учитывая фактические обстоятельства судебная коллегия не находит законных оснований для их иной оценки.

Нормы материального и процессуального права по настоящему делу применены судом первой инстанции правильно, поэтому предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований к отмене решения в апелляционном порядке не усматривается.

Руководствуясь частью 1 статьи 327.1, статьями 328 - 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

решение Ленинского районного суда г. Воронежа от 22 июня 2023 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО2 – без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи коллегии:

Мотивированное апелляционное определение изготовлено 20.10.2023 г.