Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Череповецкого городского суда Вологодской области от 28 ноября 2017 года, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО3, ФИО4, действующей в интересах несовершеннолетней ФИО5, об исключении из наследственной массы жилого помещения и признании права собственности отказано.

Заслушав доклад судьи Вологодского областного суда Аганесовой О.Б., объяснения ФИО1, судебная коллегия,

установила:

ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО3 об исключении из состава наследственного имущества после смерти ФИО., умершего 27 июня 2014 года, квартиры по адресу: <адрес> признании права собственности на данную квартиру за ней. Свои требования истец обосновывает тем, что 18 мая 2005 года между ней и ФИО. был заключен предварительный договор дарения, согласно которому последний выразил намерение подарить истцу квартиру, расположенную по адресу: <адрес> в срок до 30 марта 2020 года заключить основной договор дарения. До наступления назначенного срока ФИО скончался. Наследниками умершего являются не только истец, но и его мать ФИО3, а также несовершеннолетняя дочь ФИО5, имеющие право на обязательную долю. Поскольку предварительный договор дарения заключен до смерти наследодателя, а квартира фактически передана ФИО1, истец просит исключить из состава наследственной массы спорный объект недвижимости и признать за ней право собственности.

В ходе рассмотрения дела к участию в деле в качестве ответчика была привлечена ФИО4, как законный представитель несовершеннолетней ФИО5, а в качестве третьих лиц привлечены ФИО6 и публичное акционерное общество «Банк СГБ» (далее ПАО «Банк СГБ»).

В судебном заседании ФИО1 и ее представитель по доверенности ФИО2 исковые требования поддержали в полном объеме, пояснили, что спорная квартира приобреталась для истца, но поскольку кредит Банк ей бы не предоставил из-за низкой заработной платы, договор купли-продажи был оформлен на ФИО Обязанности по оплате кредита несла она, наследодатель денежные средства в счет погашения долга не вносил.

Ответчик ФИО3 в судебном заседании иск признала, указала, что предоставила ФИО1 денежные средства, полученные от продажи принадлежащей ей комнаты, для внесения первоначального взноса по кредиту, квартира приобреталась для проживания в ней истца, которая в свою очередь единолично исполняла обязательства перед Банком по возврату долга.

В судебном заседании ответчик ФИО4, действующая в интересах несовершеннолетней ФИО5, не присутствовала, о дате, времени и месте рассмотрения дела извещалась надлежащим образом, представила суду возражения, в которых указала, что ФИО5, являясь наследником первой очереди, от наследственного имущества не отказывается.

Третье лицо ФИО7 в судебном заседании не возражал против удовлетворения исковых требований, указал, что на квартиру, расположенную по адресу: <адрес> не претендует.

В судебном заседании третье лицо ФИО6 с иском согласился, указал, что ипотечный кредит выплачивала одна ФИО1, на спорную квартиру он не претендует.

Представители третьих лиц Управления федеральной службы государственной регистрации кадастра и картографии по Вологодской области, ПАО «Банк СГБ» в судебное заседание не явились, извещались надлежащим образом.

Судом принято приведенное выше решение.

В апелляционной жалобе ФИО1 ставит вопрос об отмене решения и принятии нового решения об удовлетворении ее исковых требований, указывая на то, что судом не обосновано не принято во внимание то обстоятельство, что квартира, расположенная по адресу: <адрес> передана ей с момента заключения предварительного договора дарения, она в ней зарегистрирована и проживает по настоящее время. Указанный договор составлен в надлежащей письменной форме, в связи с чем он не является ничтожным. Кроме того судом не обоснованно отвергнут ее довод о том, что обязанности по погашению кредитной задолженности несла она одна, а значит необходимо было посчитать ее долю в праве собственности на квартиру.

В возражениях на апелляционную жалобу ФИО4, действующая в интересах несовершеннолетней ФИО5, просит решение суда оставить без изменения.

Проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для его отмены по следующим основаниям.

Судом первой инстанции установлено, что 18 мая 2005 года между ФИО и ФИО1 заключен предварительный договор дарения, по условиям которого ФИО принял на себя обязательства по заключению основного договора дарения в срок до 30 марта 2020 года и передаче в собственность истцу квартиры, расположенной по адресу: <адрес> До наступления указанного срока ФИО скончался, успев составить завещание, по которому спорный объект недвижимости переходил в собственность ФИО1 Наследниками умершего ФИО на момент открытия наследства, являлись истец, а также ФИО3 – мать умершего и несовершеннолетняя ФИО5, признанная, вступившим в законную силу решением Рыбинского городского суда Ярославской области от 07 сентября 2017 года, дочерью наследодателя, обладающие правом на обязательную долю в наследстве.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 218, 1119, 1149 Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для исключения объекта недвижимости из состава наследства в связи с оформлением между ФИО1 и ФИО предварительного договора, предусматривающего намерение на заключение договора дарения.

Вместе с тем довод апелляционной жалобы, ставящий под сомнение вывод суда о том, что предварительный договор дарения является ничтожным, заслуживает внимания.

Согласно части 1 и 2 статьи 429 Гражданского кодекса Российской Федерации по предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором. Предварительный договор заключается в форме, установленной для основного договора, а если форма основного договора не установлена, то в письменной форме. Несоблюдение правил о форме предварительного договора влечет его ничтожность.

В силу статьи 574 Гражданского кодекса Российской Федерации, в редакции, действующей на момент возникновения спорных правоотношений, договор дарения недвижимого имущества заключается в письменной форме и подлежит государственной регистрации.

Между тем, по смыслу указанных правовых норм, а также статьи 164 Гражданского кодекса Российской Федерации предварительный договор дарения недвижимости должен быть заключен в письменной форме, но обязательной государственной регистрации не подлежит, поскольку предметом такого договора является обязательство сторон по поводу заключения будущего договора, а не обязательство по поводу передачи имущества, то есть условие о государственной регистрации элементом формы предварительного договора не является, следовательно отсутствие такой регистрации не влечет ее ничтожность.

Таким образом, вывод суда о ничтожности предварительного договора дарения квартиры, заключенного между ФИО1 и ФИО является необоснованным, противоречащим вышеуказанным нормам материального права.

То обстоятельство, что, вопреки положениям статьи 346 Гражданского кодекса Российской Федерации, предварительный договор дарения был заключен без согласия залогодержателя, которым являлся Банк, предоставивший кредитные денежные средства на покупку ФИО спорной квартиры, не влечет за собой ничтожность указанной сделки, поскольку в этом случае предварительный договор, по смыслу статей 167, 168, 346 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 39 Федерального закона от 16.07.1998 № 102-ФЗ «Об ипотеке (залоге недвижимости), в редакции, действующей на момент возникновения спорных правоотношений, является оспоримым, а значит, в силу статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, может быть признан недействительным только на основании решения суда, вынесенного по иску залогодержателя.

Вместе с тем, несмотря на то, что предварительный договор дарения является действительным, он не порождает у ФИО1 права на получение в собственность квартиры, расположенной по адресу: <адрес>, поскольку, как уже было указано выше, данный договор возлагал на ФИО лишь обязанность по заключению основной сделки в срок до 30 марта 2020 года. К тому же ФИО., в силу части 2 статьи 346 и статьи 1120 Гражданского кодекса Российской Федерации, вправе был составить завещание, распорядившись недвижимым имуществом по своему усмотрению, так как он оставался его собственником, а значит квартира, расположенная по адресу: <адрес> подлежит включению в состав наследственной массы и наследуется по правилам главы 62 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Таким образом, судебная коллегия полагает, что доводы подателя апелляционной жалобы ФИО1 о том, что спорная квартира должна быть исключена из наследства, открывшегося после смерти ФИО., а право собственности на данный объект недвижимости должно быть признано за ней, поскольку оно было фактически ей передано наследодателем при жизни на основании предварительного договора дарения от 18 мая 2005 года, являются необоснованными.

Ссылки ФИО1 в апелляционной жалобе на то, что только она исполняла обязательства перед Банком по возврату кредита, предоставленного на покупку квартиры, а также вложила денежные средства в размере 330 000 рублей, переданные ей её матерью ФИО3 в рассматриваемом случае значения не имеют и не влекут за собой отмену принятого судом решения, так как исполнение обязательств по возврату займа за должника, само по себе не порождает право собственности на недвижимое имущество.

При изложенных обстоятельствах судебная коллегия полагает, что решение суда является законным, отмене или изменению по доводам апелляционной жалобы не подлежит.

Руководствуясь статёй 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Череповецкого городского суда Вологодской области от 28 ноября 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: