Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела 24 июля 2017 года в открытом судебном заседании в городе Перми дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение Свердловского районного суда г.Перми от 22 июня 2016 года, которым с учетом определения Свердловского районного суда г.Перми от 25 апреля 2017 года об исправлении описки, постановлено:

«Отказать ФИО1 в удовлетворении исковых требований к Управлению Пенсионного фонда РФ (государственное учреждение) в Свердловском районе г.Перми о возложении обязанности включить в специальный стаж ФИО1 следующие периоды: за время обучения в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина с 23.08.1983г. по 15.08.1988г. – 1 год 9 месяцев 01 день; с 31 мая 1993г. по 25.06.1993г. – 26 дней; с 26.06.1993г. по 29.03.1996г. – 2 года 9 месяцев 29 дней; назначить ФИО1 досрочную трудовую пенсию по старости с момента обращения, то есть с 26.08.2015г – в полном объеме».

Исследовав материалы дела, заслушав доклад судьи Чулатаевой С.Г., объяснения истца, представителя ответчика – ФИО2, судебная коллегия,

установила:

ФИО1 обратилась с иском к Управлению Пенсионного фонда РФ (ГУ) в Свердловском районе г.Перми, заявила требования о возложении обязанности включить в специальный стаж периоды обучения в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина с 23.08.1983 года по 15.08.1988 год – 1 год 9 месяцев 01 день, с 31 мая 1993г. по 25.06.1993г. – 26 дней, период нахождения в отпуске по уходу за ребенком с 31.05.1993 года по 29.03.1996 года; назначить ФИО1 досрочную трудовую пенсию по старости с 26.08.2015 года.

Требования обосновала тем, что решением комиссии Управления Пенсионного фонда РФ (ГУ) в Свердловском районе г.Перми от 25.11.2015 года неправомерно было отказано в назначении досрочно страховой пенсии в связи с недостаточностью стажа педагогической деятельности. Полагает, что ответчик неправомерно не включил в специальный стаж период учебы в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина с 20.03.1988 года до 15.08.1988 года – 4 месяца 25 дней, поскольку истец с 20.10.1987г. по 20.03.1988 года работала в должности учителя математики и физики, имела право на отпуск 28 дней. Полагает, что подлежат включению в специальный трудовой стаж периоды непрерывной педпрактики с 20.10.1985г. по 15.05.1986г., а также 28 дней (с учетом права на отпуск), педпрактики с 30.06.1986г. по 29.07.1986г., с 09.02.1987г. по 22.03.1987 г., а также период обучения после осуществления педагогической деятельности. Поскольку во время учебы она ежегодно выезжала командиром стройотряда на объекты народного хозяйства страны: на 1 курсе с 08.07.1984г. по 27.08.1984г– 51 день; на 2 курсе – с 08.07.1985г. по 26.08.1985г. 50 дней; 3 курс – с 30.07.1986г. по 26.08.1986г. – 28 дней; 4 курс – с 09.07.1987г. по 28.08.1987г. – 51 день, считает, что данные периоды также подлежат учету как специальный трудовой стаж.

Истец полагает, что ответчиком при подсчете стажа допущена ошибка в периоде с 27.08.1990г. по 30.05.1993г., так как неверно определена продолжительность отпуска после родов. Ссылаясь на ст.165 КЗоТ РФ, медицинские документы указывает на необходимость расчета времени отпуска с учетом того, что с 09.04.1993г. по 14.05.1993г. она находилась в детской городской клинической больнице №13 Мотовилихинского района г.Перми.

Также указала в иске на то, что ответчиком неправомерно не был включен в специальный стаж период с 31.05.1993г. по 29.03.1996г. (02 года 09 месяцев 29 дней), так как намерение уйти в отпуск по уходу за ребенком имелось у истицы до внесения изменений в ст.167 ТК РФ.

В судебном заседании истец не участвовала, представитель истицы требования поддержала.

Представитель ответчика с иском не согласилась, указав на то, что правовых оснований включения указанных периодов в специальный трудовой стаж, назначении досрочной страховой пенсии не имеется.

Судом постановлено приведенное выше решение, об отмене которого, принятии нового просит истец.

В качестве доводов жалобы указывает на то, что судом неправильно определены обстоятельства имеющие значение для дела, допущено существенное нарушение норм материального права. Истец, излагая в жалобе доводы, ранее изложенные в исковом заявлении, ссылки на нормы права, указывает на необоснованность и ошибочность выводов суда при разрешении заявленных ею требований.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции истец доводы изложенные в жалобе поддержала, представитель ответчика полагает жалобу не подлежащей удовлетворению.

Проверив законность решения суда первой инстанции по правилам ч.1 ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов жалобы, судебная коллегия приходит к выводу о том, что оснований для отмены решения не имеется, поскольку выводы суда об отсутствии правовых оснований для включения спорных периодов в специальный трудовой стаж являются правомерными.

В силу п. 19 ч. 1 ст. 30 ФЗ РФ "О страховых пенсиях" страховая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного статьей 8 настоящего Федерального закона, при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30 лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от их возраста.

Списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых назначается страховая пенсия по старости в соответствии с частью 1 настоящей статьи, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством Российской Федерации (ч. 2 ст. 30 ФЗ РФ "О страховых пенсиях").

В ч. 4 ст. 30 данного закона предусмотрено, что периоды работы (деятельности), имевшие место до дня вступления в силу настоящего Федерального закона, могут исчисляться с применением правил исчисления, предусмотренных законодательством, действовавшим при назначении пенсии в период выполнения данной работы (деятельности).

Решением комиссии по реализации пенсионных прав граждан УПФ (ГУ) в Свердловском районе Пермского края, оформленном протоколом № ** от 25.11.2015 года в назначении досрочной страховой пенсии ФИО1 отказано в связи с отсутствием 25 лет требуемого специального педагогического стажа. На момент обращения ФИО1 с заявлением о назначении пенсии специальный стаж определен как 23 года 04 месяца 13 дней.

Разрешая требования истицы о включении в специальный трудовой стаж периодов педпрактики во время учебы в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина, периода отпуска, периода учебы после прохождения педагогической практики, а также периодов работы в составе стройотрядов, суд первой инстанции правомерно указал на то, что пенсионным законодательством, действовавшим в период учебы истицы, в последующее время такого права предусмотрено не было.

В период обучения истицы в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина вопросы назначения пенсий за выслугу лет педагогическим работникам регулировало Положение о порядке исчисления стажа для назначений пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, утвержденное Постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 года N 1397. Пунктом 2 данного Положения предусматривалось, что в стаж работы учителей и других работников просвещения засчитывается время обучения в педагогических учебных заведениях и университетах, если ему непосредственно предшествовала и непосредственно за ним следовала педагогическая деятельность (абзац 5).

Из материалов дела следует, что ФИО1 15.07.1988 года закончила обучение в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина, по окончании института 15.08.1988 года она принята на работу преподавателем математики в Омутнинское педагогическое училище. До поступления на учебу ФИО1 стажа педагогической работы не имела, что также подтверждается материалами дела, первая запись о ее педагогической деятельности начинается с 20.10.1987 года (период временной работы в Моломотской средней школе учителем математики и физики), в период прохождения практики, таким образом, педагогическая работы истца осуществлялась во время учебы, а не до ее начала.

Как видно из материалов дела, процесс обучения истца в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина носил непрерывный характер. Производственная практика является неотъемлемой частью образовательного процесса, что было установлено Положением о производственной практике студентов высших учебных заведений, утвержденным приказом Министра высшего и среднего специального образования СССР от 18.07.1974 N 600. Тот факт, что истец была временно принята в Моломотскую среднюю школу учителем математики и физики, не изменило правового статуса данного периода как обучение в педагогическом учебном заведении. В данной связи осуществление истцом педагогической деятельности в период производственной практики не может свидетельствовать о возникновении права на включение в специальный стаж для досрочного назначения трудовой пенсии по старости периода обучения в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина после производственной практики.

При таких обстоятельствах, учитывая, что до поступления в высшее учебное заведение истица не осуществляла педагогическую деятельность, вывод суда об отказе во включении в педагогический стаж периодов учебы в Кировском педагогическом институте им.В.И.Ленина, в том числе в части прохождения педагогической практики без оформления трудовых отношений, выплаты заработной платы, является правильным.

Позиция истицы о том, что ее работа в составе стройотрядов подлежит учету как специальный трудовой стаж - неосновательна, пенсионным законодательством, действовавшим в спорный период и в последующее время, указанный вид деятельности не был отнесен к числу работ дающих льготы при определении времени выхода на пенсию.

Разрешая спор в части включения в специальный трудовой стаж периода отпуска по уходу за ребенком, суд пришел к обоснованному выводу об отказе в удовлетворении иска в указанной части.

Положения ч. 2 ст. 6, ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ст. ст. 18, 19 и ч. 1 ст. 55 Конституции Российской Федерации предполагают правовую определенность и связанную с ней предсказуемость законодательной политики в сфере пенсионного обеспечения, необходимых для того, чтобы участники соответствующих правоотношений могли в разумных пределах предвидеть последствия своего поведения и быть уверенными в том, что приобретенное ими на основе действующего законодательства право будет уважаться властями и будет реализовано.

Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 29.01.2004 N 2-П со ссылкой на Постановление от 24.05.2001 N 8-П и Определение от 05.11.2002 N 320-О указал на то, что в отношении граждан, приобретших пенсионные права до введения нового правового регулирования, сохраняются ранее приобретенные права на пенсию в соответствии с условиями и нормами законодательства Российской Федерации, действовавшего на момент приобретения права.

До введения в действие Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 г. "О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде РСФСР" статья 167 КЗоТ РСФСР предусматривала включение периода нахождения в отпуске по уходу за ребенком в стаж работы по специальности для назначения пенсии по выслуге лет. С принятием Закона Российской Федерации от 25 сентября 1992 г. "О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде РСФСР" (вступил в силу 6 октября 1992 г.) период нахождения женщины в отпуске по уходу за ребенком перестал включаться в стаж работы по специальности в случае назначения пенсии на льготных условиях.

Таким образом, период нахождения женщины в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет подлежал зачету в общий и непрерывный стаж, а также в специальный стаж работы по специальности в соответствии со статьей 167 КЗоТ РФ до внесения изменений в данную норму закона, то есть до 6 октября 1992 года.

Установлено, что в связи с рождением ребенка (Б. – дата) приказом от 22.04.1993 года № ** истцу был предоставлен отпуск по уходу за ребенком до 1,5 лет, приказом № ** от 01.09.1994 года истцу предоставлялся отпуск по уходу за ребенком до достижения возраста 3-х лет. Отпуска по уходу за ребенком были предоставлены истице уже после вступления в силу Закона РФ от 25 сентября 1992 г. N 3543-I "О внесении изменений и дополнений в Кодекс законов о труде РСФСР", в связи с чем оснований для включения ФИО1 данного спорного периода в специальный трудовой стаж не имеется. Доводы истца о необходимости принятия во внимание того, что планирование беременности, рождения ребенка имело место до изменения законодательства, не могут быть приняты как основание для отмены законного решения, основаны на неверном толковании норм материального права. Определяя продолжительность нахождения в отпуске по уходу за ребенком в период после изменения пенсионного законодательства, истец должна была учитывать последствия принятого ею решения.

Также обоснованно отклонены судом доводы о неверном определении даты начала отпуска по уходу за ребенком с учетом продолжительности отпуска по рождению ребенка с учетом того, что в период с 09.04.1993 года по 14.05.1993 года она находилась в детской городской клинической больнице №** Мотовилихинского района г.Перми, что подтверждает по мнению истицы осложненные роды.

Как следует из материалов дела, период нахождения истицы в отпуске по уходу за ребенком в возрасте до 1,5 лет определен в соответствии с датой установленной приказом Средней школы № ** г. Перми от 22.04.1993 года № **, то есть учебного заведения работником которого на момент рождения ребенка являлась истица. Иных доказательств подтверждающих доводы истицы о продолжительности больничного листа, открытого в связи с беременностью и родами, а также даты ходы в отпуск по уходу за ребенком до 1,5 лет материалы дела не содержат.

Принимая во внимание изложенное, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что общая продолжительность специального трудового стажа истца на день обращения истца для назначения пенсии составила менее 25 лет, в связи с чем права и законные интересы истца оспариваемым ею решением комиссии по реализации пенсионных прав граждан УПФ (ГУ) в Свердловском районе Пермского края не нарушены.

Судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были исследованы все юридически значимые по делу обстоятельства и дана надлежащая оценка собранным по делу доказательствам, в связи с чем, решение суда первой инстанции является законным и отмене не подлежит.

Руководствуясь ст. ст. 199, 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Свердловского районного суда г.Перми от 22 июня 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи