Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу истцов ФИО1 ФИО36 ФИО1 ФИО37 на решение Советского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 15 февраля 2021 года по делу по исковому заявлению ФИО1 ФИО18, ФИО1 ФИО17 к ФИО16 о взыскании убытков.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Башкортостан Арманшиной Э.Ю., выслушав представителя ФИО7 ФИО21 ФИО2 ФИО20 назначенную в качестве представителя ФИО7 ФИО19 определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от 19 апреля 2021 года, полагавшую, что решение суда является законным и обоснованным, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО5, ФИО6 обратились в суд с иском к ФИО7 о взыскании убытков. В обоснование заявленных требований истцы указали, что 3 июня 2019 года между сторонами - ФИО1 ФИО22, ФИО1 ФИО23 и ФИО7 ФИО24 был заключен договор купли-продажи адрес, расположенной по адресу: адрес, строение 2 с кадастровым номером №...

При подписании договора в счет оплаты квартиры покупателем была передана денежная сумма в размере 150 000 руб., остаток суммы в размере 15 550 000 руб. должен был быть передан покупателем не позднее 1 банковского дня после государственной регистрации перехода права собственности (пункты, 2.2, 2.3.1, 2.3.2.Договора).

В соответствии с пунктом 5.5. Договора «Договор считается исполненным при выполнении сторонами следующих условий: передачи покупателем суммы, указанной в пункте 2.2. Договора и передачи продавцом покупателю недвижимого имущества по передаточному акту».

В связи с неисполнением условий Договора ответчиком, истцы вынуждены были направить претензию о расторжении договора. В добровольном порядке ответчик удовлетворить заявленные требования отказалась.

1 августа 2019 года истцы были вынуждены обратиться в Замоскворецкий районный суд г. Москвы с исковыми требованиями о расторжении договора купли-продажи квартиры, истребовании имущества из незаконного владения.

Решением Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 5 декабря 2019 года договор купли-продажи недвижимого имущества был расторгнут и решение суда явилось основанием для аннулирования в ЕГРП записи о государственной регистрации права собственности ФИО7 ФИО25 на квартиру.

Весь период, с даты подписания договора купли-продажи (3 июня 2019 года) по дату вынесения апелляционного определения (28 августа 2020 года), ФИО7 пользовалась квартирой при отсутствии на это законных оснований.

Таким образом, у истцов возникло право на взыскание убытков, причиненных неправомерными действиями ФИО7, связанных с незаконным использованием квартиры в период с 3 июня 2019 года по 28 августа 2020 года.

На основании изложенного, истцы просили взыскать с ФИО7 в пользу ФИО6 и ФИО5 убытки в размере выплаченных процентов по договору займа в период с 15 июля 2019 года по 15 декабря 2020 года в сумме 1 142 214 руб. 28 коп., упущенной выгоды в виде недополученной прибыли в размере 1 045 333 руб. 33 коп. за период с 7 июня 2019 года по 28 августа 2020 года от сдачи квартиры в аренду, расходов на оплату за потребленную электроэнергию в сумме 2 233 руб. 97 коп. и задолженности за жилищно-коммунальные услуги в размере 49 646 руб. 20 коп., а всего убытков на сумму 2 239 430 руб. 78 коп., компенсацию причинённого морального вреда 600 000 руб., расходы, связанные с рассмотрением данного гражданского дела в сумме 2 000 руб., уплаченные за справку о среднерыночной стоимости аренды и уплаченную госпошлину.

Решением Советского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 15 февраля 2021 года постановлено:

исковые требования ФИО1 ФИО27, ФИО1 ФИО28 к ФИО29 о взыскании убытков удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО7 ФИО26 в пользу ФИО1 ФИО31 ФИО1 ФИО30 расходы на оплату за потребленную электроэнергию в размере 2 233 руб. 97 коп., за жилищно-коммунальные услуги в размере 49 646 руб. 20 коп., а также расходы по оплате государственной пошлины в размере 450 руб. 01 коп.

В удовлетворении исковых требований ФИО1 ФИО38, ФИО1 ФИО39 к ФИО7 ФИО40 в части взыскания выплаченных процентов в размере 1 142214 руб. 28 коп., недополученной прибыли от сдачи квартиры в аренду в размере 1 045 333 руб. 33 коп., компенсации морального вреда в размере 600 000 руб., расходов за справку о среднерыночной стоимости аренды в размере 2 000 руб., а также расходов по оплате государственной пошлины в размере 18 947 руб. 14 коп. – отказать.

В апелляционной жалобе ФИО5, ФИО6 просят отменить решение суда первой инстанции в части отказа во взыскании их исковых требований о взыскании убытков в связи с его незаконностью и необоснованностью, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме. В обоснование доводов жалобы указывают на то, что действия истца по заключению договора займа с ФИО8 совершены исключительно в рамках выполнения своих обязательств по предварительному договору купли-продажи квартиры и были необходимы для совершения сделки купли-продажи; их действия были разумными и осмотрительными, договором займа был предусмотрен беспроцентный период пользования суммой займа равный одному месяцу; начисление и уплата процентов по договору займа связаны исключительно с недобросовестными действиями ответчика; при надлежащем исполнении ответчиком своих обязательств, сумма займа была бы погашена из суммы оплаты за квартиру; выплата процентов обусловлена не поступлением суммы оплаты по договору в установленный срок; суд необоснованно отказал в удовлетворении исковых требований в части взыскания упущенной выгоды в виде недополучения прибыли от сдачи квартиры в аренду, поскольку с7 июня 2019 года ФИО7 пользовалась квартирой при отсутствии на это законных оснований, при этом злоупотребляя предоставленными законом процессуальными правами предпринимала все меры, направленные на затягивание рассмотрения гражданского дела об истребовании имущества и расторжении договора купли-продажи, право пользования квартирой у ФИО7 отсутствовало в связи с неисполнением договора от 3 июня 2019 года, заключенного между истцами и ФИО7; обстоятельства пользования спорной квартирой и факт необходимости истребования квартиры из незаконного владения ФИО7 установлен судом; именно факт пользования ФИО7 спорной квартирой без законных на то оснований явился причиной невозможности извлечения дохода истцами; обстоятельства сдачи квартиры в аренду в период, предшествующий сделке купли-продажи подтверждены письменными доказательствами, размер средней месячной арендной платы и расчет упущенной выгоды также был представлен в суд первой инстанции.

Лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения дела извещались судом заблаговременно надлежащим образом.

Согласно справке отдела адресно-справочной службы УФМС России по РБ ФИО7 снята с регистрационного учета по адресу: адрес, дата.

В материалах дела имеется информация, что ФИО7 какое-то время фактически проживала по адресу: адрес, стр. 2, адрес.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан от дата в связи с отсутствием сведений о месте жительства ответчика при рассмотрении апелляционной жалобы ФИО5, ФИО6 на решение Советского районного суда г.Уфы Республики Башкортостан от 15 февраля 2021 года в качестве представителя ответчика ФИО7 назначен адвокат Адвокатской палаты Республики Башкортостан.

В то же время ФИО7 извещена о предстоящем 18 мая 2021 года в 10 часов 00 минут в судебном заседании в судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Башкортостан посредством телефонограммы, переданной 26 апреля 2021 года с номера телефона №... на номер телефона №...

При этом ФИО7 отказалась сообщать адрес своего фактического места жительства.

В соответствии с частью 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив оспариваемое решение в соответствии с нормами части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

В силу положений статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

По смыслу данной правовой нормы для возложения на лицо имущественной ответственности за причиненные убытки необходимо установление факта несения убытков, их размера, противоправности и виновности (в форме умысла или неосторожности) поведения лица, повлекшего наступление неблагоприятных последствий в виде убытков, а также причинно-следственной связи между действиями этого лица и наступившими неблагоприятными последствиями.

В пунктах 2 и 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств» разъяснено, что согласно статьям 15, 393 Гражданского кодекса Российской Федерации в состав убытков входят реальный ущерб и упущенная выгода. Упущенной выгодой являются не полученные кредитором доходы, которые он получил бы с учетом разумных расходов на их получение при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено. Должник, опровергающий доводы кредитора относительно причинной связи между своим поведением и убытками кредитора, не лишен возможности представить доказательства существования иной причины возникновения этих убытков.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, 3 июня 2019 года между истцами ФИО5, ФИО6 и ответчиком ФИО7 был заключен договор купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: адрес, ст. 2, адрес, состоящей из одной комнаты, общей площадью 40,90 кв.м, кадастровый №....

Согласно пунктам 2.2, 2.3 договора купли-продажи квартиры недвижимое имущество продается за 15700 000 руб. Оплата недвижимого имущества покупателем продавцу производится в следующем порядке: сумма в размере 150 000 руб. уплачена покупателем наличными продавцу до подписания настоящего договора за счет собственных средств, в связи с чем, продавец, подписывая настоящий договор, подтверждает, что указанная сумма им получена. Сумма в размере 15 550 000 руб. будет уплачена покупателем продавцу за счет собственных средств не позднее одного банковского дня после государственной регистрации перехода права собственности по настоящему договору.

В силу пункта 2.4 договора осуществление расчетов по настоящему договору подтверждается документом продавца о получении денежных средств в размере, установленном пунктом 2.2 настоящего договора, в том числе платежным поручением об исполнении аккредитива.

В соответствии с пунктом 3.1 договора купли-продажи квартиры продавец обязуется освободить физически и передать недвижимое имущество покупателю по передаточному акту не позднее одного дня с момента государственной регистрации права собственности покупателя на недвижимое имущество.

Свои обязательства по договору купли-продажи квартиры истцы ФИО5, ФИО6 выполнили, переход права собственности на квартиру к ответчику ФИО7 по данному договору был зарегистрирован в ЕГРН, запись регистрации №... от 7 июня 2019 года.

При этом доказательств оплаты ответчиком ФИО7 квартиры по договору и подписания передаточного акта суду представлено не было.

Вступившим в законную силу решением Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 5 декабря 2019 года договор купли-продажи квартиры от 3 июня 2019 года расторгнут, квартира возвращена в собственность ФИО1 ФИО32 ФИО1 ФИО33

При рассмотрении дела судом установлено, что датаФИО4 и ФИО3 заключили с АО «Коммерческий банк Дельта Кредит» договор об ипотеке №... и получили кредит на оплату стоимости квартиры по адресу: адрес Б, адрес, строение 2, адрес.

В целях исполнения обязательств по предварительному договору купли-продажи жилого помещения 13 мая 2019 года ФИО6 заключил с ФИО8 договор займа.

Согласно пункту 1.1. договора стороны предусмотрели, что займодавец передал заемщику заем на сумму в размере 6 720 000 руб., а заемщик обязуется вернуть указанную сумму займа в обусловленный договором срок.

Сумма предоставлена на согласованных между ФИО8 и ФИО6 условиях, в том числе о беспроцентном пользовании займом сроком на 1 месяц до 15 июня 2019 года.

После истечения срока возврата займа, на сумму займа, подлежащую возврату должны начисляться проценты из расчета 1% в месяц (пункты 2.2, 2.4 договора займа).

Общий размер процентов в период с 15 июля 2019 года по 15 ноября 2020 года составил 1 142 214 руб. 28 коп.

Суд первой инстанции, разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования С-вых, руководствуясь статьей 15, пунктом 3 статьи 308, статьями 309, 807 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, данными в пунктах 2 и 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года № 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств», в пункте14постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25, в абзаце 3 пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года № 7, статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, принимая во внимание решение Замоскворецкого районного суда г. Москвы от 5 декабря 2019 года, имеющего по данному делу преюдициальное значение, пришел к выводу об отсутствии оснований для взыскания с ФИО7 суммы выплаченных процентов по договору займа в период с 15 июля 2019 года по 15 ноября 2020 года в сумме 1 142 214 руб. 28 коп. в пользу истцов.

Суд первой инстанции при разрешении спора в части исковых требований С-вых о взыскании с ответчика убытков в размере выплаченных процентов по договору займа в период с 15 июля 2019 года по 15 декабря 2020 года в сумме 1 142 214 руб. 28 коп., исходил из того, что данный договор займа заключен с целью вывода имущества, расположенного по адресу: адрес Б, адрес, строение 2, адрес, из залога по договору об ипотеке, соответственно, целью заключения договора займа от дата являлось не восстановление истцом своих прав, нарушенных действиями ответчика, поскольку договор был заключен истцом до наступления обстоятельств, свидетельствующих о неисполнении ответчиком своих обязательств. В связи изложенным суде пришел к выводу, что исковые требования истцов в указанной части не подлежат удовлетворению.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании упущенной выгоды в виде недополучения прибыли в размере 1 045 333 руб. 33 коп. от сдачи квартиры в аренду и взыскании суммы в размере 2 000 руб., уплаченной за справку о среднерыночной стоимости аренды, суд первой инстанции исходил из того, что именно на истце лежит бремя доказывания упущенной выгоды в связи с неправомерными действиями ответчика, однако, таких надлежащих доказательств ФИО5, ФИО6 не представили. При этом суд правильно указал, что само по себе намерение истцов сдавать в аренду жилое помещение не свидетельствуют о том, что ими предпринимались реальные меры для получения прибыли в указанном размере и были совершены все необходимые приготовления. Истцами не доказано, что возможность получения прибыли существовала реально.

Отказывая в удовлетворении исковых требований истцов о взыскании с ФИО7 компенсации морального вреда в размере 600 000 руб., ссылаясь на статью 151, пункт 2 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснения, данные в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда», суд первой инстанции исходил из того, что гражданское законодательство, регулирующее возникшие между сторонами правоотношения по договору купли-продажи жилого помещения, возмещение денежных средств, в связи с неисполнением принятых обязательств, не предусматривает ответственность ответчика перед истцом в виде компенсации морального вреда.

Удовлетворяя исковые требования С-вых в части взыскания с ФИО7 расходов на оплату за потребленную энергию, за жилищно-коммунальные услуги, суд первой инстанции, ссылаясь на часть 1 статьи 1064, часть 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 5 части 2 статьи 153 Жилищного кодекса Российской Федерации, исходил из того, что на ФИО7 в период с 7 июня 2019года (регистрация права собственности на квартиру в ЕГРН) по 28 августа 2020 года (вступление в законную силу решения суда о расторжении договора купли-продажи квартиры) как на собственника жилого помещения была возложена обязанность по внесению платы за жилое помещение и коммунальные услуги, ответчик ФИО7 не выполнила свою обязанность, в связи с чем, с нее подлежат взысканию расходы на оплату потребленной электроэнергии в размере 2 233 руб. 97 коп., жилищно-коммунальные услуги в размере 49 646 руб. 20 коп.

Поскольку в части удовлетворения заявленных требований о взыскании убытков в виде задолженности по оплате коммунальных услуг, решение суда сторонами по делу не обжалуется, его законность и обоснованность силу положений части 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не являются предметом проверки судебной коллегии. В данном случае апелляционная инстанции связана доводами жалобы С-вых. Иное противоречило бы диспозитивному началу гражданского судопроизводства.

Судебная коллегия, проверяя законность и обоснованность вынесенного решения в пределах доводов апелляционной жалобы, соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на имеющихся в деле доказательствах, оценка которым дана судом в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с нормами действующего законодательства.

Доводы апелляционной жалобы С-вых о том, что действия истцов по заключению договора займа совершены исключительно в рамках выполнения своих обязательств по предварительному договору купли-продажи квартиры и были необходимы для совершения сделки купли-продажи; действия были разумными и осмотрительными, договором займа был предусмотрен беспроцентный период пользования суммой займа равный одному месяцу; начисление и уплата процентов по договору займа связаны исключительно с недобросовестными действиями ответчика; при надлежащем исполнении ответчиком своих обязательств, сумма займа была бы погашена из суммы оплаты за квартиру; выплата процентов обусловлена не поступлением суммы оплаты по договору в установленный срок, не могут служить основанием для отмены решения суда в указанной части, поскольку выводы суда первой инстанции не опровергают.

Так, договор займа, устанавливая самостоятельные отношения между ФИО8 и ФИО6, касающихся предоставления кредита и его возврата, не ставит исполнение условий договора займа в зависимость от момента исполнения ответчиком своих обязательств по договору купли-продажи жилого помещения от 3 июня 2019 года.

В связи с этим обязанность истца оплачивать проценты ФИО8 являлась его обязанностью по самостоятельному договору, исполнение которой обусловливалось положениями статей 309 и 807 Гражданского кодекса Российской Федерации и не зависело от действий третьих лиц.

Стороной указанного договора займа ФИО7 не являлась.

В связи с чем, уплата ФИО6 процентов по займу обусловлена непосредственно и исключительно необходимостью исполнения принятых истцом на себя обязательств по соответствующему договору, заключенному с третьим лицом. При этом целью получения заемных средств являлось досрочное погашение ипотечного займа, для вывода имущества из залога и несение данных расходов действиями ответчика, не обусловлены.

Доводы апелляционной жалобы истцов о том, что суд необоснованно отказал в удовлетворении исковых требований в части взыскания упущенной выгоды в виде недополучения прибыли от сдачи квартиры в аренду, поскольку с 7 июня 2019 года ФИО7 пользовалась квартирой при отсутствии на это законных оснований, при этом злоупотребляя предоставленными законом процессуальными правами предпринимала все меры, направленные на затягивание рассмотрения гражданского дела об истребовании имущества и расторжении договора купли-продажи, право пользования квартирой у ФИО7 отсутствовало в связи с неисполнением договора от 3 июня 2019 года, заключенного между истцами и ФИО7; обстоятельства пользования спорной квартирой и факт необходимости истребования квартиры из незаконного владения ФИО7 установлен судом; именно факт пользования ФИО7 спорной квартирой без законных на то оснований явился причиной невозможности извлечения дохода истцами; обстоятельства сдачи квартиры в аренду в период, предшествующий сделке купли-продажи подтверждены письменными доказательствами, размер средней месячной арендной платы и расчет упущенной выгоды также был представлен в суд первой инстанции, также не могут служить основанием для отмены решения суда в указанной части, поскольку сводятся к несогласию ответчика с оценкой фактических обстоятельств дела, основаны на ошибочном толковании норм материального и процессуального права, при этом не содержат ссылок на обстоятельства, которые не были исследованы судом либо опровергали бы его выводы.

Так, в подтверждение размера упущенной выгоды истцы представили справку, выданную ООО «НЦ «Балтэкспертиза», в которой указано, что наиболее вероятная величина рыночной ставки месячной арендной платы за пользование квартирой, площадью 40,9 кв.м по адресу: адрес, стр.2, адрес,в период с 7 июня 2019 года по 28 августа 2020 года составляет 72 000 руб.

Вместе с тем, Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 14 постановления от 23 июня 2015 года № 25 разъяснил, что по смыслу статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации упущенной выгодой является неполученный доход, на который увеличилась бы имущественная масса лица, право которого нарушено, если бы нарушения не было. При рассмотрении дел о возмещении убытков следует иметь в виду, что положение пункта 4 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которому при определении упущенной выгоды учитываются предпринятые стороной для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления. В соответствии с абз. 3 пункта 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года № 7 упущенной выгодой являются не полученные кредитором доходы, которые он получил бы с учетом разумных расходов на их получение при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено.

В пункте 3 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года № 7 даны разъяснения, согласно которым при определении размера упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления (пункт 4 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, возмещение упущенной выгоды должно обеспечивать восстановление нарушенного права потерпевшего ровно до того положения, которое существовало до момента нарушения права. При этом возмещение упущенной выгоды не должно обогащать потерпевшего. Лицо, взыскивающее упущенную выгоду, должно подтвердить совершение им конкретных действий, направленных на извлечение доходов, которые не были получены только в связи с допущенным должником нарушением, являющимся единственным препятствием, не позволившим получить доход. Лицо, требующее возмещения убытков, должно доказать, что оно само предпринимало все разумные меры для уменьшения ущерба, а не пассивно ожидало возрастания размера упущенной выгоды.

Поэтому в соответствии со статьями 15 и 393 Гражданского кодекса Российской Федерации при определении размера упущенной выгоды значимым является определение достоверности тех доходов, которые потерпевшее лицо предполагало получить при обычных условиях гражданского оборота. При этом лицо, требующее взыскания упущенной выгоды, должно доказать, что возможность получения прибыли существовала реально, а не в качестве его субъективного представления. Намерение не может быть принято во внимание при рассмотрении дел о взыскании упущенной выгоды.

В силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, лицо, требующее возмещения неполученных доходов, должно представить доказательства размера упущенной выгоды, реальности ее получения, а также доказательства принятия мер для получения такой выгоды и сделанные с этой целью приготовления.

Именно на истицах лежит бремя доказывания упущенной выгоды в связи с неправомерными действиями ответчика, однако таких надлежащих доказательств истцами не представило. Истцы ссылались на то, что в результате незаконных действий ответчика они не могли сдавать в аренду принадлежащую им квартиру. Между тем, судебная коллегия приходит к выводу, что истцами не доказана возможность реализации этих действий в установленном порядке.

Само по себе намерение истцов сдавать в аренду жилое помещение не свидетельствуют о том, что ими принимались реальные меры для получения такой прибыли и были совершены все необходимые приготовления.

С-вы не доказали, что возможность получения прибыли существовала реально и ранее от такой деятельности прибыль они получали.

Представленный в материалы дела договор аренды квартиры от 7 декабря 2018 года, заключенный между ФИО6 и ФИО9 с достоверностью не подтверждает сдачу квартиры в аренду, поскольку материалы дела не содержат доказательств получения истцом ФИО6 арендной платы от ФИО9

При этом, судебная коллегия также учитывает, что в договоре ФИО10 не указал своего отчества, паспортных данных и места регистрации. В связи с чем проверить доводы истцом путем опроса ФИО10 также не представляется возможным.

Кроме того, в спорном случае истцы намерений сдавать в аренду квартиру не имели, собирались продавать ее, и в этой связи заключили предварительный договор с ответчиком.

Нарушение ответчиком обязательства по договору купли-продажи, не относится к обстоятельству, свидетельствующему о ее вине в неполучении дохода, который истцы могли бы получить при сдаче жилья в наем.

Иные доводы жалобы направлены на переоценку собранных по делу доказательств и установленных судом обстоятельств, однако оспариваемый судебный акт постановлен исходя из собранных по делу доказательств в их совокупности, которые получили оценку суда с учетом требований статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Апелляционная жалоба не содержит правовых оснований, предусмотренных статьей 330Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, служащих основанием к отмене постановленного судом решения.

Нарушение норм материального и процессуального права судом не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

решение Советского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан от 15 февраля 2021 года оставить без изменения, апелляционную жалобу истцов ФИО1 ФИО34 ФИО1 ФИО35 - без удовлетворения.

Председательствующий Э.Ю. Арманшина

Судьи Е.И. Ишбулатова

Ю.А. Батршина

Справка: судья Советского районного суда г. Уфы Республики Башкортостан ФИО11