Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании 14 сентября 2016 года дело по иску ФИО1 и ФИО2 к ФИО3 о защите чести и достоинства по апелляционным жалобам истцов ФИО1 и ФИО2, ответчика ФИО3 на решение Куйбышевского районного суда города Омска от 29 июня 2016 года, которым:

- исковые требования ФИО1, ФИО2 удовлетворены частично;

- признаны не соответствующими действительности и порочащими честь, достоинство и деловую репутацию ФИО1 и ФИО2 следующие сведения, изложенные в письме, поступившем <...> на имя заведующего кафедрой технологии молока и пищевой биотехнологии Института холода и биотехнологий ФИО4 от ФИО3: «… <...>»;

- взыскано с ФИО3 в пользу ФИО1 в счет компенсации морального вреда <...> рублей, возврат госпошлины <...> рублей; в пользу ФИО2 в счет компенсации морального вреда <...> рублей, возврат госпошлины <...> рублей.

Заслушав доклад судьи Лисовского В.Ю., судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А:

ФИО1 и ФИО2 обратились в суд с иском к ФИО3 о защите чести и достоинства. В обоснование иска они указали, что ФИО1 работает ассистентом на кафедре «Химическая технология и биотехнология» Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Омский государственный технический университет» (далее – кафедра «ХТиБ» ОмГТУ), ФИО2 - инженером ПТО этого же университета. ФИО3 является профессором кафедры «ХТиБ» ОмГТУ и была научным руководителем ФИО1 при подготовке кандидатской диссертации. <...> на расширенном заседании кафедры, походившем с участием специалистов других организаций, после презентации ФИО1 своей диссертационной работы в заключительном выступлении ФИО3 высказала сведения, порочащие честь, достоинство и деловую репутацию ФИО1 В её выступлении публично прозвучали следующие фразы:

- «... <...>...»;

- «...<...>...»;

- «...<...>.».

В письменном отзыве на диссертацию, представленном для рассмотрения на этом же заседании кафедры, ФИО3 указала о ФИО1, не соответствующие действительности факты, а именно:

- «...<...>»;

- «...<...>...»;

- «...<...>.»

<...> из электронной почты аспирантуры ОмГТУ им стало известно о том, что ФИО3 в своем электронном письме от <...> на имя руководителя кафедры «Прикладная биотехнология» <...>, члена диссертационного совета ФИО4, распространила об истцах следующие заведомо ложные сведения клеветнического и оскорбительного характера:

- «... <...>»;

- «...<...>...»;

- «...<...>...».

Распространением вышеуказанных сведений ответчик причинила им нравственные и физические страдания, повлекшие ухудшение психического здоровья ФИО1, обусловленные формированием негативного мнения окружающих о ФИО1 как о научном сотруднике, потерей времени и денежных средств на подготовку диссертации, угрозой невозможности защиты ФИО1 диссертации. Истцы просили признать не соответствующими действительности, порочащими их честь, достоинство и деловую репутацию вышеуказанные сведения, распространенные ФИО3, взыскать с ответчика в счет компенсации морального вреда в пользу ФИО1<...> рублей, в пользу ФИО2<...> рублей.

Истец ФИО1 в судебном заседании участия не принимала, о времени и месте его проведения извещена, в письменном заявлении просила рассмотреть дело в её отсутствие.

Истец ФИО2, являющаяся также представителем ФИО1, представитель истцов ФИО5 в судебном заседании иск поддержали.

Ответчик ФИО3, ее представитель ФИО6 в судебном заседании иск не признали. ФИО3 пояснила, что фразы «<...><...>...», «...<...><...>...», «...<...><...>.» на расширенном заседании кафедры «ХТиБ» ОмГТУ <...> не произносила. В письменном отзыве на диссертацию ФИО1 она как её научный руководитель дала оценку деловым качествам ФИО1 и проделанной ею научной работе. Письмо на имя руководителя кафедры «Прикладная биотехнология» <...>, члена диссертационного совета ФИО4, в котором она высказала свое суждение об истцах, является её частной перепиской, придавать огласку данному документу у нее не было намерения. ФИО6 дополнительно указал, что все приведённые истцами высказывания ФИО3 являются её оценочными суждениями как научного руководителя ФИО1 и не являются сведениями, порочащими честь, достоинство и деловую репутацию истцов; полагал предъявленные истцами суммы компенсации морального вреда завышенными.

Судом постановлено изложенное выше решение.

В апелляционных жалобах ФИО1 и ФИО2 просят решение изменить и принять новое решение об удовлетворении иска в полном объеме, ссылаясь на неверную оценку судом характера спорных высказываний, которые являются, по их мнению, не оценочным суждением ответчика, а негативной оценкой нравственных и профессиональных качеств истцов и утверждениями о фактах, порочащими истцов, действительность которых ответчик не доказала. Истцы указывают, что высказывания ответчика не моли быть приведены ими в иске дословно, поскольку копия протокола расширенного заседания № <...> от <...> была получена ими после обращения в суд с настоящим иском, но эти выражения передают смысловую нагрузку выступления ответчика, что подтверждается показаниями свидетелей ФИО7, ФИО8 и протоколом расширенного заседания кафедры № <...> от <...>. Судом не установлено соответствие действительности утверждения ФИО3 о том, что диссертация ФИО1 является полностью списанной с диссертации бывшей аспирантки ФИО3 – ФИО9, так как не исследовались тексты монографий ФИО3 и ФИО9 Представленная суду справка ФИО10 не может являться доказательством по делу, поскольку не заверена надлежащим образом, на ней отсутствует подпись руководителя и печать организации, а сама ФИО10 является единственным защитившимся аспирантом ответчика, с которой находится в дружеских отношениях. Утверждения ответчика о жалобах ФИО1 на ФИО3 руководству университета не соответствует действительности. Высказывания ФИО3 о низком уровне самостоятельности и активности ФИО1 в процессе проведения исследований, безграмотности, неорганизованности противоречат её первоначальным отзывам на диссертацию. Полагает, что фразы «...<...><...>», - «..<...><...>..», «...<...><...>..» изложены в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство и деловую репутацию истцов.

В апелляционной жалобе ФИО3 просит отменить решение в части удовлетворения иска, ссылаясь на неверное толкование судом её сообщения руководителю кафедры ФИО4 в электронном письме как факта распространения сведений, не соответствующих действительности и порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истцов. Указывает, что согласно буквальному толкованию в этом письме она сообщает о нервном срыве, имевшемся у её сына из-за конфликта, а не о доведении сына до инвалидности конфликтом, как это было интерпретировано судом. Полагает взысканную с неё в пользу истцов компенсацию морального вреда за один установленный факт распространения сведений, не соответствующих действительности, чрезмерной, и просит снизить её размер.

Дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в отсутствие ФИО3, извещенной о времени и месте судебного заседания, не сообщившей причин неявки и не просившей об отложении дела.

Проверив материалы дела, заслушав объяснения ФИО1, ФИО2, их представителя ФИО5, поддержавших свои апелляционные жалобы, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия по гражданским делам Омского областного суда не находит предусмотренных ст. 330 ГПК РФ оснований для отмены или изменения решения.

Судом первой инстанции установлено, что <...> на расширенном заседании кафедры «ХТиБ» ОмГТУ, в котором участвовали научные сотрудники кафедры и привлеченные специалисты ФГБОУ ВПО «Омский государственный аграрный университет», Омского экономического института и «Сибирского молочного комбината» состоялось обсуждение диссертационного исследования соискателя ученой степени кандидата наук ассистента кафедры ФИО1 (предзащита). Ответчик ФИО3 – доктор технических наук, профессор кафедры «ХТиБ» ОмГТУ – как научный руководитель ФИО1 представила на данное заседание письменный отзыв на диссертационное исследование, содержавший оспариваемые истцами фразы, а также в устном выступлении использовала выражения, приведённые истцами в исковом заявлении.

Доводы ответчика о том, что в устном выступлении на заседании кафедры она не высказывала оспариваемых фраз, опровергнуты представленными доказательствами: протоколом заседания, показаниями свидетелей. В жалобе ФИО3 не оспаривает выводы суда первой инстанции в этой части, и судебная коллегия не усматривает оснований считать их неправильными.

Проанализировав содержание оспариваемых выражений, оценив их с учетом общей смысловой направленности текста, целей изложения, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что оспариваемые выражения, приведённые ФИО3 при выступлении на заседании кафедры и в отзыве на диссертацию ФИО1, следует расценивать именно как оценочные суждения научного руководителя о научной ценности, степени достоверности и новизны, размере личного вклада ФИО1 в проведённые исследования.

Составление ФИО3 отзыва на диссертацию, а также дача ею заключения по диссертации являлись обязательными в силу необходимости исполнения требований, изложенных в Положении о присуждении ученых степеней, утвержденном Постановлением Правительства РФ от 24.09.2013 № 842, а также в Положении о научном руководстве аспирантами, утвержденном ректором ФГБОУ «ОмГТУ» ФИО11 25.07.2014.

Так, согласно п. 16 Положения о присуждении ученых степеней, организация, где выполнялась диссертация, дает заключение по диссертации, которое подписывается руководителем или по его поручению заместителем руководителя организации. В заключении отражаются личное участие соискателя ученой степени в получении результатов, изложенных в диссертации, степень достоверности результатов проведенных соискателем ученой степени исследований, их новизна и практическая значимость, ценность научных работ соискателя ученой степени, соответствие диссертации требованиям, установленным пунктом 14 настоящего Положения (обязательное указание ссылок на автора и (или) источник заимствования материалов или отдельных результатов; при использовании в диссертации результатов научных работ, выполненных соискателем ученой степени лично и (или) в соавторстве, соискатель ученой степени обязан отметить в диссертации это обстоятельство), научная специальность (научные специальности) и отрасль науки, которым соответствует диссертация, полнота изложения материалов диссертации в работах, опубликованных соискателем ученой степени. В соответствии с п.п. 9, 10 Положения диссертация на соискание ученой степени кандидата наук должна быть научно-квалифицированной работой, в которой содержится решение научной задачи, имеющей значение для развития соответствующей отрасли знаний, либо изложены новые научно обоснованные технические, технологические или иные решения и разработки, имеющие существенное значение для развития страны. Диссертация должна быть написана автором самостоятельно, обладать внутренним единством, содержать новые научные результаты и положения, выдвигаемые для публичной защиты, и свидетельствовать о личном вкладе автора диссертации в науку. Порядок подготовки заключения организации по диссертации и выдачи его соискателю ученой степени определяется локальным актом организации.

В силу п.п. 5.1, 5.3, 8.1 Положения о научном руководстве аспирантами ФГБОУ ВПО «ОмГТУ» научный руководитель аспиранта обязан, в числе прочего, осуществлять руководство научно-исследовательской и педагогической практикой, осуществлять контроль за их выполнением, консультировать аспиранта по теоретическим, методологически и другим вопросам написания научно-квалификационной работы, обучать аспиранта методологии и культуре научного творчества, полемики и общения, в частности соблюдению принципов честности, толерантности, уважительного отношения к чужому мнению и трудам предшественников, оценивать в процессе обучения научно-исследовательскую работу аспиранта и готовить заключение об ее соответствии установленным требованиям, обеспечить соответствие выполненной научно-исследовательской работы критериям, установленным для выполнения научно-квалификационной работы на соискание ученой степени кандидата наук (диссертации), организовывать обсуждения на заседании кафедры концепции и текста научно-исследовательской работы.

Как научный руководитель ФИО3 не только оказывала помощь ФИО1 по теоретическим, методологически и другим вопросам написания научно-квалификационной работы, но и в соавторстве с данным истцом готовила научные публикации. Из представленного истцами списка публикаций видно, что 13 из 16 опубликованных работ ФИО1 были написаны в соавторстве с ФИО3, поэтому последняя вправе была давать оценку своей роли в их создании. Распространенные ей сведения о том, что она за ФИО1 готовила научные публикации, судебная коллегия расценивает как оценку вклада соавторов в создание таких публикаций, то есть оценочное суждение ответчика.

Изложение ответчиком в ходе выступления на заседании кафедры и в письменном отзыве на диссертационную работу оспариваемых истцами фраз обусловлено исполнением ею обязанностей научного руководителя, их целью является инициирование научной полемики с целью наиболее эффективной оценки соответствия научной работы требованиям, обязательным для присвоения ученой степени «кандидата наук». Доказательств того, что соответствующая оценка ФИО3 о проделанной ФИО1 работе при подготовке диссертационного исследования была вызвана лишь намерением причинить вред истцу, истцы не представили.

В этой связи ссылки истцов на то, что судом первой инстанции не поведено сравнительного исследования текстов монографий ФИО3 и ФИО9 и научной работы ФИО1, не проверены факты личного участия ФИО1 в научных исследованиях, подлежат отклонению. Фактически такая проверка является проверкой соответствия диссертации требованиям Положения о присуждении ученых степеней и должна осуществляться комиссия диссертационного совета (п. 18 Положения). В силу специфики научно-квалификационных работ суд не может давать соответствующую оценку таким работам в рамках рассмотрения спора о защите чести и достоинства.

Кроме того, ФИО1, являясь соискателем ученой степени кандидата технических наук, должна учитывать публичный характер сферы ее профессиональной деятельности, поскольку избрав в качестве своей профессии научную деятельность, она тем самым она соглашается стать объектом общественной дискуссии и критики, неизбежно ставит себя в центр острой критики и пристального внимания как со стороны общества, так и со стороны отдельных его представителей в сфере науки, к которым относится и ответчик ФИО3

С учетом изложенного, апелляционные жалобы истцов судебная коллегия считает необоснованными и не подлежащими удовлетворению.

<...>ФИО3 направила руководителю кафедры «Прикладная биотехнология» <...>, члену диссертационного совета ФИО4 письмо посредством электронной почты, в котором приведены фразы, указанные истцами, в том числе фраза, которую суд первой инстанции признал порочащей честь и достоинство истцов.

Суд обоснованно не усмотрел факта распространения не соответствующих действительности сведений об истцах в письме ФИО3 члену диссертационного совета ФИО4 в следующих фразах: «... <...>….», «...<...><...>...»; «...<...>...»; «...<...><...>...».

В этих фразах не имеется утверждений о каких-либо фактах, а содержится только мнение ФИО3 о личных качествах истцов, их поведении. То обстоятельство, что в данных фразах содержится оценочное суждение ответчика, подтверждают и сами истцы в своих жалобах.

Проанализировав текст данных фраз, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что при выражении собственного мнения ответчик изложила его в оскорбительной форме, умаляющей честь, достоинство и деловую репутацию истцов. Об этом свидетельствует применение в отношении ФИО1, имеющей высшее профессиональное образование и успешно прошедшей обучение в аспирантуре, словосочетаний «<...>», использование прилагательных «<...>» в сочетании с существительным «<...>», имеющим пренебрежительный оттенок и усиливающим значение негативных для оценки качеств истца прилагательных. Также недопустимым с точки зрения этических норм, по мнению судебной коллегии, является применение при оценке личных качеств обеих истиц существительного «<...>» в сочетании с несущими негативное отношение прилагательными «<...>», «<...>», «<...>».

Оценив содержание выражение: «...<...>», судебная коллегия соглашается с выводом суда о том, что его следует расценивать как утверждение о факте, полагая довод апелляционной жалобы ФИО3 о неверной интерпретации данного утверждения судом первой инстанции несостоятельным.

Как следует из словаря русского языка ФИО12, происки - это то же, что интриги. Под интригами понимаются скрытные действия, обычно неблаговидные, для достижения чего-нибудь, происки.

Таким образом, смысл словосочетания «благодаря проискам Т-вых в нашем университете его довели до нервного срыва» заключается в утверждении о совершении истцами неблаговидных действий, направленных против сына ФИО3, то есть в совершении поступка, противоречащего нормам морали. Отсутствие в письме указаний на то, какие конкретно действия, направленные на доведение сына ФИО3 до нервного срыва, были совершены истцами, не является основанием для вывода об оценочном характере этого высказывания, а лишь свидетельствует о его несоответствии действительности, поскольку даже его автор не может привести пример конкретных действий, которые можно расценивать как «происки».

Оценивая данное утверждение с точки зрения его соответствия действительности суд также верно указал, что уход сына ответчика ФИО3 – ФИО13 в академический отпуск был обусловлен семейными обстоятельствами и не связан с действиями истцов, что следует из заявления о предоставлении отпуска (т. 1, л.д. 220, 224).

Поскольку в указанном письме ФИО3 были изложены постороннему лицу сведения о совершении истцами аморальных действий, которые не имели места в действительности, и оценочные суждения в оскорбительной для обеих истиц форме, у суда имелись предусмотренные ст. ст. 151, 152 ГК РФ основания для возложения на ответчика обязанности компенсировать истцам моральный вред. Довод жалобы ФИО3 об обратном противоречит установленным обстоятельствам и не может приниматься во внимание.

Ссылку ФИО3 на завышенный размер взысканной судом компенсации морального вреда судебная коллегия находит несостоятельной.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу истцов, судебная коллегия принимает во внимание фактические обстоятельства, при которых были распространены ответчиком не соответствующие действительности сведения, порочащие честь и достоинство истцов, характер оскорбительных выражений, их распространение в кругу коллег и научной общественности как по месту работы истцов, так и за пределами г. Омска в профессиональном сообществе, мнение которого имеет существенное значения для Т-вых. В отношении истца ФИО2 судебная коллегия учитывает, что она, являясь работником ФГБОУ ВПО «ОмГТУ», не была причастна к обучению в аспирантуре и осуществлению научной деятельности своей дочери, то есть оснований для обвинения её в чем-либо или повода к высказыванию в отношении неё оскорблений у ФИО3 вообще не было.

При указанных обстоятельствах установленный судом равный для обеих истиц размер компенсации морального вреда <...> рублей соответствует предусмотренным ст. 1101 ГК РФ требованиям и является разумным и справедливым. Оснований для уменьшения размера взысканной судом первой инстанции компенсации морального вреда судебная коллегия не усматривает.

Постановленное судом первой инстанции решение законным и обоснованным. При рассмотрении дела суд правильно определил обстоятельства, имеющие юридическое значение, представленным сторонами доказательствам дал надлежащую оценку, не допустил нарушений норм материального и процессуального права. Оснований к отмене или изменению обжалуемого решения нет.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Омского областного суда

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Куйбышевского районного суда города Омска от 29 июня 2016 года оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: