Гражданский кодекс часть 1

Требование мотивированы тем, что 01.03.2014 года ИП ФИО2 и ИП ФИО9 Е.А. (после заключения брака 03.10.2014 - ФИО3) заключили договор аренды, по условиям которого и в соответствии с Актом приема-передачи №1, ФИО9 Е.А. (ФИО3) приняла во временное владение и пользование нежилое помещение, находящееся на втором этаже здания по адресу: <адрес>, общей площадью 30 кв.м, из него: торговое 20 кв.м, складское - 10 кв.м, под магазин на срок до 28.02.2015 г. При заключении договора имущество, передаваемое в аренду, являлось совместной собственностью супругов ФИО2 и ФИО1

29.11.2014 г. в здании произошел пожар, в результате чего огнем уничтожено и повреждено имущество истца.

По данным инвентаризации на 17.11.2014 г. в арендуемом помещении находился товар на сумму 1590674 руб. В период с 17.11.2014 г. по 29.11.2014 г. был реализован товар на общую сумму 59634 руб. На дату пожара в арендуемом помещении находился товар, принадлежащий истцу, на сумму 1531040 руб., а также торговое оборудование (полки, ценникодержатели, стойки одноярусные и двухъярусные, вешалки, плечики пластмассовые, кронштейны, крючки и др.) на общую сумму 31843 руб.

16.01.2015 года ФИО3 прекратила деятельность в качестве индивидуального предпринимателя.

Просит взыскать солидарно с ФИО1, ФИО2 в свою пользу денежные средства в сумме 1562883 руб. в счет возмещения ущерба, причиненного пожаром 29.11.2014 г., в здании по адресу: <адрес>, а также взыскать расходы по оплате госпошлины в сумме 16014,42 руб.

Решением Тисульского районного суда Кемеровской области от 12 мая 2017 года исковые требования ФИО3 удовлетворены частично: с ФИО1ФИО2 в пользу ФИО3 взысканы в солидарном порядке в возмещение ущерба, причиненного пожаром, 1081533,27 руб., из которых: 914097,95 руб. – реальный ущерб, 135592,32 руб. – упущенная выгода, 31843 руб. – стоимость торгового оборудования, госпошлина в сумме 11016,58 руб. Также постановлено передать ФИО4 товарно-материальные ценности, принадлежащие ФИО3

В апелляционной жалобе ФИО1 просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В жалобе указывает, что в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства, свидетельствующих о наличии причинно-следственной связи между его противоправными действиями и причиненным ущербом.

Проведенные в рамках рассмотрения дела пожарно-технические экспертизы не смогли установить однозначную причину пожара. При этом осмотры места происшествия, которыми руководствовались эксперты, от 01.12.2014 г. и от 10.12.2014 г. получены с нарушением требований УПК РФ.

Считает, что суд в нарушение ст. 215 ГПК РФ необоснованно не приостановил производство по настоящему делу до рассмотрения уголовного дела. Так, в рамках рассмотрения уголовного дела был допрошен первый очевидец пожара ФИО5, который дал противоположные показания всем другим свидетелям по гражданскому делу относительно первоначального горения и динамики развития огня при пожаре.

Показания указанного свидетеля принципиально противоречат выводам экспертиз, полученных в рамках гражданского судопроизводства. В частности, последний показал, что первоначальное горение началось с помещения второго этажа, соответственно очаг пожара мог находиться вовсе не рядом с печным отоплением, соответственно вывод о причине пожара будет также принципиально отличаться.

Кроме того, указывает, что вывод о причине пожара, сделанный в заключении пожарно-технической экспертизы ФГБУ «Судебно-экспертного учреждения федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» Омской области» не соответствует выводу о причине пожара, сделанному судом.

Так, суд, оценивая заключение экспертов, установил, что несоответствие разделки печи с потолочным перекрытием находится в причинно-следственной связи с причиной возникновения пожара.

Однако, согласно заключению указанной экспертизы, причиной пожара могло послужит загорание горючих материалов в результате нагрева продуктами горения через неоплатности дымохода, а также загорание горючих материалов в результате теплового проявления источника открытого огня.

Считает, что размер заявленного ущерба не подтвержден надлежащими доказательствами. Указывает на наличие нарушений в бухгалтерских документах и считает, что в сумму иска должен входить только фактически представленный товар, наличие которого подтверждается бухгалтерскими документами и протоколом выемки.

Произведенный судом расчет упущенной выгоды также полагает неверным.

Не согласен и с суммой торгового оборудования в размере 31843 руб., поскольку заключением экспертизы установлено, что сумма ущерба по оборудованию составила 14857,95 руб.

Таким образом, в рамках гражданского судопроизводства установлен общий ущерб на сумму 369 099,22 руб. + 14 857,95 руб., что составляет 383 957,17 руб. Кроме того, экспертами установлено, что товар на сумму 427596,66 руб. пригоден для дальнейшей реализации, следовательно, указанный товар подлежит возврату истцу в полном объеме.

В дополнении к апелляционной жалобе ФИО1 ссылается на полученное им заключение эксперта ООО «Прайс-Сервис» от 23.06.2017 г. № № подтверждающего его сомнения в достоверности сведений, представленных истцом, относительно количества принадлежащего ей товара и порядка ведения бухгалтерского учета.

В апелляционной жалобе ФИО2 просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В жалобе указывает, что суд в нарушение ст. 215 ГПК РФ не приостановил производство по настоящему делу до разрешения уголовного дела.

Полагает, что принятым решением нарушен принцип состязательности, поскольку вина ФИО1 в причинении ущерба истцу не установлена.

Указывает, что в материалы дела были представлены доказательства, что пожар в магазине мог произойти от действий иных лиц. Версия поджога судом отклонена необоснованно.

Также считает, что истцом не доказан объем причиненного ущерба. В нарушение закона истцом инвентаризация после пожара не проводилась.

Указывает, что ответчиками не представлено достоверных доказательств количества товара в магазине на момент пожара, поскольку представленные истцом первичные документы в подтверждение приобретения товара, также достоверно не подтверждают фактический объем, стоимость и наименование товара, находившегося в торговом помещении в момент пожара.

Не согласна и с выводом суда о передаче поврежденного товара ФИО4.

Относительно апелляционной жалобы представителем истца ФИО6 принесены письменные возражения.

Изучив материалы дела, выслушав ответчика ФИО1 и его представителей ФИО7, ФИО8, просивших решение суда отменить, обсудив доводы апелляционных жалоб и представленных возражений, проверив в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации законность и обоснованность решения, исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Согласно ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения решения суда являются: неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела; недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела; несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела; нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

При рассмотрении дела таких нарушений судом первой инстанции не допущено.

По общему правилу, установленному п. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В силу п. 2 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

Таким образом, из смысла приведенных норм закона следует, что ответственность за причиненный вред наступает при совокупности условий, которая включает наличие вреда, противоправность поведения причинителя вреда, а также причинно-следственную связь между противоправными действиями и наступившими неблагоприятными последствиями.

Отсутствие одного из перечисленных условий является основанием для отказа в удовлетворении требования о возмещении ущерба.

При этом, на истце лежит бремя доказывания самого факта причинения вреда и размера ущерба, причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчика и наступившими негативными последствиями, а обязанность доказать отсутствие своей вины в причинении вреда лежит на ответчике.

В соответствии со ст. 401 Гражданского кодекса Российской Федерации вина выражается в форме умысла или неосторожности.

Под умыслом понимается предвидение вредного результата противоправного поведения и желание, либо сознательное допущение его наступления. Неосторожность выражается в отсутствии требуемой при определенных обстоятельствах внимательности, предусмотрительности, заботливости. Наряду с этим, противоправное поведение может проявляться в двух формах - действия или бездействия. Бездействие должно признаваться противоправным лишь тогда, когда на причинителе лежала обязанность совершить определенное действие.

В силу положений статьи 210 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

Исходя из положений статьи ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода).

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, ответчикам ФИО2 и ФИО1 принадлежит на праве общей долевой (по1/2доли) собственности объект недвижимости - нежилое 2-х этажное здание, расположенное в пгт.<адрес>, что подтверждается Свидетельством о регистрации права (л.д.10, том 1), Соглашением об установлении долей в праве собственности на здание (л.д. 11-12, том 1), Выпиской из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним (л.д. 47, том 1).

01.03.2014 года ИП ФИО2 и ИП ФИО9 Е.А.( после заключения брака 03.10.2014 г. ФИО3 заключили Договор аренды №1 на нежилое помещение, находящееся на втором этаже здания по адресу: <адрес> общей площадью 30 кв.м., из него торговое 20 кв.м., складское - 10 кв.м. под магазин. ( л.д. 6-8, том 1).

Согласно Акту приема-передачи № 1 от 01.03.2014 г., ФИО9 Е.А. (ФИО3) приняла во временное владение и пользование указанное нежилое помещение под магазин.( л.д. 9, том 1).

ФИО3 использовала арендованное нежилое помещение по назначению - под магазин розничной торговли промышленными товарами «Лебедушка».

17.11.2014 года в магазине «Лебедушка» была произведена инвентаризация товарно-материальных ценностей, по результатам которой на 17.11.2014 года в магазине находился товар, принадлежащий ФИО3, на сумму 1590674 руб. с учетом торговой наценки и был принят в подотчет продавцом ФИОл.д. 24-39, том 1).

Согласно торговому отчету № 1 за период с 17.11.2014 года по 29.11.2014 года прихода товарно-материальных ценностей в магазине «Лебедушка» не было. За указанный период был продан товар на сумму 59634,00 рублей с учетом торговой наценки. Остаток товарно-материальных ценностей на 30.11.2014 года составил 1531040,00 рублей с учетом торговой наценки (без наценки на сумму 1061858,56 рублей), (л.д. 23, том 1).

Кроме того, в помещении магазина «Лебедушка» находилось торговое оборудование (полки, ценникодержатели, стойки одноярусные и двухъярусные, вешалки, плечики пластмассовые, кронштейны, крючки и др.) на общую сумму 31843 руб., что подтверждается товарным чеком № № (№ №) от 21.02.2014 г. и квитанцией к приходному кассовому ордеру на указанную сумму ( л.д. 22-23, том 4).

29.11.2014 года в здании, расположенном по адресу: <адрес>, принадлежащим ответчикам на праве общей долевой собственности, произошел пожар. По факту пожара 22.12.2014 года возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ст. 168 УК РФ (л.д. 60, том 1).

Согласно справке при пожаре 29.11.2014 года в магазине «Лебедушка» ФИО3 был причинен ущерб в размере 1562883 руб. с учетом торговой наценки (л.д. 23, том 1).

Из содержания Свода по инвентаризационной описи от 17.11.2014 года (страница 1) следует, что на момент пожара в магазине находился товар на сумму 1081736,56 руб. без торговой наценки, с учетом торговой наценки на сумму 1590674 руб. (л.д. 89, том 4).

Из содержания таблицы движения денежных средств по магазину «Лебедушка» с 17.11.2014 года по 29.11.2014 года на 17.11.2014 года остаток товара на сумму 1590674 руб., реализация товара на сумму 59634 руб., остаток товара на 30.11.2014 года в сумме 1531040 руб. (л.д. 157, том 4). Аналогичная информация содержится в Реестре товарных отчетов (подлинник).

Согласно Реестру приходных документов в подлиннике за период с 27.02.2014 года по 05.09.2014 года в магазин «Лебедушка» поступил товар от поставщиков на сумму 1951760,24 рублей по документам (без торговой наценки).

С учетом разъяснений, содержащихся в пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 14 от 05.06.2002 «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем» вред, причиненный пожарами личности и имуществу гражданина либо юридического лица, подлежит возмещению по правилам, изложенным в статье 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, в полном объеме лицом, причинившим вред. При этом необходимо исходить из того, что возмещению подлежит стоимость уничтоженного огнем имущества, расходы по восстановлению или исправлению поврежденного в результате пожара или при его тушении имущества, а также иные вызванные пожаром убытки.

Для наступления ответственности за причинение вреда необходимо наличие состава правонарушения, включающего наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между двумя первыми элементами и вину причинителя вреда.

При рассмотрении споров о применении деликтной ответственности наличие вреда и его размер доказываются потерпевшим, а вина причинителя предполагается, пока причинителем вреда не доказано обратное.

Общие правовые, экономические и социальные основы обеспечения пожарной безопасности в Российской Федерации определяет Федеральный закон от 21.12.1994 N 69-ФЗ «О пожарной безопасности» (в редакции от 29.12.2010) (далее - Закон о пожарной безопасности).

Согласно статье 1 Закона о пожарной безопасности пожарная безопасность - это состояние защищенности личности, имущества, общества и государства от пожаров; требования пожарной безопасности - специальные условия социального и (или) технического характера, установленные в целях обеспечения пожарной безопасности законодательством Российской Федерации, нормативными документами или уполномоченным государственным органом.

На основании статьи 38 Закона о пожарной безопасности ответственность за нарушение требований пожарной безопасности согласно действующему законодательству несут, в том числе и собственники имущества.

В соответствии со статьей 210 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник несет бремя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или договором.

В силу данной нормы права собственник обязан содержать имущество в надлежащем состоянии, в том числе, исключить условия для возгорания имущества.

Исходя из пункта 1 статьи 202, пункта 3 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации под непреодолимой силой понимаются чрезвычайные и непредотвратимые при данных условиях обстоятельства.

Таких обстоятельств на момент рассмотрения настоящего дела не установлено. Отсутствие вины ответчиком не доказано.

С целью установления причин возникновения пожара, наличия противоправности в поведении причинителя вреда и его вины, а также причинно-следственной связи между действиями (бездействием) причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями, в рамках гражданского дела проведены судебные пожарно-технические экспертизы.

Давая оценку проведенным судебным пожарно-техническим экспертизам, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что оба заключения облечены в предусмотренную законом процессуальную форму, даны компетентными экспертами. Однако, выводы, содержащиеся экспертном заключении № от 14.01.2015 года ФГБУ СЭУ ФПС «Испытательная пожарная лаборатория» по Красноярскому краю носят ярко выраженный вероятностный характер относительно фактических обстоятельств дела, поскольку экспертные исследования проводились в измененной обстановке, не соответствующей на момент возникновения пожара, что отражено и в выводах экспертов.

Экспертный осмотр на месте пожара был проведен 09.04.2015 года, то есть спустя значительный промежуток времени. К моменту проведения осмотра кирпичная кладка печи и дымохода имела следы восстановления после пожара, (т.1, л.д. 116).

Кроме того, на момент проведения данной экспертизы суд не имел возможности предоставить в распоряжение экспертов необходимые документы, объективные данные по пожару, установленные судом обстоятельства дела. В связи с чем эксперты ФГБУ СЭУ ФПС «ИПЛ» по Красноярскому краю при производстве экспертизы руководствовались результатами своего осмотра места пожара, фотосъемки и инструментальных исследований, материалами гражданского дела, не содержащими достаточной информации, что отражено в выводах экспертов.

Как указано в п. 9 выводов заключения экспертов № при экспертном осмотре, проведенном 09.04.2015 года, невозможно достоверно воссоздать условия (погодные, окружающей обстановки, имеющегося топлива и т.д.), имевшие место на момент возникновения пожара (29.11.2014).

Суд первой инстанции правильно признал выводы данного экспертного заключения предположительными и фактически не обоснованными, что повлекло за собой неполноту и его неясность, явилось основанием для назначения дополнительной пожарно-технической экспертизы.

В тоже время суд первой инстанции правильно согласился с выводом п. 6 заключения, согласно которому оставление без присмотра топящегося печного отопления, является нарушением правил пожарной безопасности, поскольку он основан на требованиях Федерального закона от 21 декабря 1994 года № 69-ФЗ «О пожарной безопасности».Оценивая заключение экспертов ФГБУ «Судебно-экспертного учреждения федеральной противопожарной службы «Испытательная пожарная лаборатория» по Омской области», суд первой инстанции правомерно признал его относимым, допустимым и достоверным доказательством. При производстве экспертизы эксперты проводили исследование путем анализа исходной информации, отраженной в материалах дела - протоколы осмотра места происшествия, схемы, чертежи места пожара, фотоматериалы, иные данные. В ходе исследования эксперты установили наличие единой зоны горения с нижней точкой, (очаг пожара), которой является прогар в потолочном перекрытии между северной стеной помещения котельной и северной стенкой дымохода отопительной печи. Также установлено, что дымоход в месте прохождения через перекрытие имеет трещины и сквозное отверстие Выводы его ясны, мотивированы, сомнений у суда первой инстанции не вызывали, согласуются с другими письменными материалами дела, а также с показаниями свидетелей.

Данной пожарно-технической экспертизой установлено несоответствия разделки печи с потолочным перекрытием по Приложению Б Свода правил 7.13130.2009 «Отопление, вентиляция и кондиционирование. Противо-пожарные требования» ( в редакции СП 7.13130.2013) «Отопление, вентиляция и кондиционирование. Противопожарные требования»).

Несоответствия разделки печи с потолочным перекрытием нарушают п. 5.14(5), п.п. «б» п.5.21 Приложения Б Свода правил 7.13130.2009 (в редакции СП 7.13130.2013) «Отопление, вентиляция и кондиционирование. Противо-пожарные требования», а также п. 81(6) Постановления Правительства Российской Федерации от 25.04.2012 года № 390 « О противопожарном режиме. Правила противопожарного режим » (в ред. от 17.02.2014 № 113), которое находятся в причинно-следственной связи с причиной возникновению пожара.

Доказательства, свидетельствующие с большей долей вероятности об иных причинах пожара, ответчиком в дело не представлены.

Оценив и исследовав представленные сторонами доказательства, допросив свидетелей, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о наличии в поведении ответчиков противоправности, выразившейся в нарушении правил пожарной безопасности, а также нарушении субъективных имущественных прав третьих лиц.

Таким образом, исходя из имеющихся материалов дела, имущество истца находилось в помещении ответчиков в силу существующих между ними правоотношений по аренде и было уничтожено (повреждено) в результате пожара, возникшего от эксплуатации печного отопления.

Соответственно, такие элементы деликтного состава в целях применения гражданско-правовой ответственности, как наступление вреда, противоправность поведения, причинно-следственная связь и вина подтверждены материалами дела.

Судебная коллегия отмечает, что ответчики, являясь собственниками загоревшегося имущества, были обязаны осуществлять заботу о принадлежащем им имуществе, поддерживать его в пригодном состоянии, устранять возможные угрозы и опасности, исходящие от тех или иных качеств вещей, находящихся в помещении.

Поскольку ответчики, являясь собственниками загоревшегося имущества, в силу вышеприведенных положений закона обязаны осуществлять заботу о принадлежащем им имуществе, то именно они в соответствии с положениями ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации несут деликтную ответственность перед третьими лицами за последствия пожара, произошедшего на принадлежащем им имуществе.

Установив, что имущество истца сгорело по вине ответчиков, суд первой инстанции правильно пришел к выводу о возложении на них обязанности по возмещению истцу причиненного ущерба.

Учитывая, что между сторонами возник спор относительно размера убытков, с целью установления размера имущественного вреда, причиненного пожаром истцу ФИО3, в рамках гражданского дела проведена комплексная судебная бухгалтерско-товароведческая экспертиза.

Согласно заключению экспертов № № от 14.08.2015 года, Департамента экспертизы Кузбасской торгово-промышленной палаты сумма ущерба (предъявленные ТМЦ), причиненного ФИО3 при пожаре в магазине «Дуэт», составила 369070,20 рублей, в том числе:

- ТМЦ, отсутствующие в инвентаризационной описи, фактически
предъявленные - 24 499,82 рублей;

- ТМЦ, бывшие в эксплуатации - 130,08 рублей.

Дополнительно экспертами произведена оценка торгового

оборудования, пострадавшего при пожаре, по его фактическому состоянию:

- сумма ущерба предъявленного оборудования составила 14 857,95
рублей;

- оборудование на сумму 14 005,54 рублей не предъявлено,
перечислено в Товарном чека № Р-0000-0988 от 21.02.2014 года.

Общая сумма ущерба оборудования составила 28863,49 рублей.

Фактическое количество предъявленных ТМЦ, пострадавших в результате пожара, составило 888 единиц, стоимостью согласно товарно-сопроводительной документации и экспертных оценок 797187,18 рублей, в том числе:

- ТМЦ, бывшие в эксплуатации, 1 единица на сумму 650,40 рублей.
Для дальнейшей реализации пригодно 711 единиц товара (888 всего)

предъявлено минус 177 ТМЦ со 100%-ой потерей качества).

Стоимость ТМЦ, пригодных для дальнейшей реализации (процент| потери качества от 20% до 80 %), составила 427596,66 рублей, в том числе:

обувь, имеющаяся в инвентаризационной описи и фактически
предъявленная - на сумму 384186,72 рублей;

текстильные изделия, имеющихся в инвентаризационной описи
фактически предъявленные - на сумму 10542,40 рублей;

ТМЦ отсутствующие в инвентаризационной описи, фактически
предъявленные - на сумму 32867,54 рублей;

ТМЦ бывшие в эксплуатации с остаточной стоимостью 520,32
рублей - не предназначены для реализации, экспертами не учитывались.

Фактическое количество ТМЦ, указанных в инвентаризационной описи, но не имеющихся в наличии составило 652 единицы, на сумму 467185,00 рублей. (797187,18 руб. предъявлено + 467185,00руб. предъявлено = 1264372,18 руб.)

Эксперт (товаровед) ФИО. в судебном заседании пояснила, что в ходе проведения товароведческо-бухгалтерской экспертизы ею был осмотрен весь сохранившийся после пожара товар, установлено общее количество товара, пострадавшего в результате пожара - 888 единиц, на общую сумму 797187,18 рублей, на которую предъявлен товар. 369070,20 рублей - это общая сумма ущерба, причиненного пожаром. В таблице 2 экспертного заключения указан товар с повреждением от 20 до 100 процентов. На обувь с наличием сажи, отсутствием индивидуальной упаковки, без повреждений, установлено 20% утраты качества, так как она требует приведения в товарный вид. Потеря качества на 100% - это обгоревшие остатки товара. Этот товар вошел в сумму ущерба 369070,20 рублей: и обувь, и текстиль. В таблице 14 отражена обувь со 100% потерей качества на сумму 169916,27 рублей, текстиль со 100% потерей качества на сумму 1876 рублей.

Оставшиеся 200000 рублей ущерба складываются от снижения качества товара от 20 до 80%. Этот товар можно реализовать в той или иной степени, но требуются затраты для его восстановления и приведения в товарный вид для дальнейшей реализации. Процент утраты качества определялся от характера дефекта, отсутствия индивидуальной упаковки, восстановление товарного вида.

Товар на 427596,66 рублей - новый, это его стоимость по товарным накладным на 711 единиц. По документам он стоит 427 тысяч, за минусом 200 тысяч рублей - утрата его качества. Если его реализовать, то можно выручить 227000 рублей.

652 единицы товара на сумму 467185 рублей это количество товара, указанного в инвентаризационной ведомости, но не предъявленного фактически при экспертизе. Из этого товара на 169916,27 рублей товар частично, либо полностью выгорел.

Коробки с обувью были представлены в полностью утраченном виде, они были залиты водой, обувь в них подверглась покоробленности в результате увлажнения. На обуви были следы сажи, пыли, следы полного, либо частичного повреждения, не было впечатления, что обувь была принесена из разных мест.

Документы, в которых отсутствовали печати и подписи, не брались экспертами во внимание, ущерб по ним не просчитывался. Год выпуска товара на утрату его товарной стоимости не повлиял.

В рамках уголовного дела № была проведена судебно-бухгалтерская экспертиза, изготовлено заключение эксперта № от 21.12.2015 года, которое приобщено к материалам данного дела по ходатайству ответчика для оценки ее как доказательства. Эксперт ФИО. в результате осмотра 11.03.2015 года товарно-материальных ценностей, пострадавших при пожаре, изучения первичных учетных бухгалтерских документов магазина «Лебедушка» в заключении № пришла к выводам, что стоимость отсутствующего и поврежденного огнем товара составила 951 единицу на сумму 403703 рубля.

Остаток товара на 29.11.2014 года составил 1491 единицу на сумму 1540789 рублей с учетом НДС.

Товар в количестве 1484 единицы подтверждается бухгалтерскими документами из товарных накладных.

Приходные документы и товарный отчет выполнены в соответствии с требованиями учетной документации. Имеются некоторые нарушения в актах списания. Периодически (ежедневно или раз в несколько дней) бухгалтер проверяет правильность записей в регистрах складского учета (товарных книгах), которые ведут материально ответственные лица, выявленные ошибки сразу исправляются.

Неповрежденный товар в количестве 624 единицы стоимостью 695935 рублей с НДС, без торговой наценки.

Товара, имеющегося в наличии, но не указанного в инвентаризационной описи, не имеется, весь товар, указан в инвентаризационной описи. На 4 единицы товара нет документов.

Имеется товар, указанный в инвентаризационной описи, но не имеющийся в наличии в количестве 820 единиц на сумму 266220 рублей. Товар, не имеющийся в наличии, мог быть продан либо не списан.

Оценивая заключения судебных бухгалтерских экспертиз № от 14.08.2015 года Департамента экспертиз Кузбасской торгово-промышленной палаты, проведенной в рамках гражданского дела и № от 21.12.2015 года ООО «Прайс-Сервис», проведенной в рамках уголовного дела, в качестве доказательств, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что оба заключения облечены в предусмотренную законом процессуальную форму, даны квалифицированными специалистами, имеющими соответствующее образование, необходимый стаж и лицензии на право осуществления экспертной деятельности. Выводы экспертов объективны, обоснованы и ясны. В основном совпадает общее количество единиц товарно-материальных ценностей, остаток на день пожара, а также ущерб, установленный экспертами. Некоторые противоречия в заключениях экспертов в общем количестве единиц товарно-материальных ценностей, количестве единиц пострадавшего товара, а также в оценки ущерба, объясняются разными подходами и задачами экспертных исследований (экспертиза бухгалтерская - расчет ущерба по количеству ТМЦ и экспертиза комплексная бухгалтерско-товароведческая - расчет ущерба по количеству ТМЦ и утраты товарной стоимости). В основном экспертные заключения не противоречат друг другу, поэтому сомнений у суда не вызывают.

Суд первой инстанции правильно полагал, что заключения экспертиз № от 14.08.2015 года Департамента экспертиз Кузбасской торгово-промышленной палаты и № от 21.12.2015года ООО «Прайс-Сервис», соответствуют требованиям относимости, допустимости и достоверности, поэтому признает их надлежащими доказательствами по делу.

В части установленного ущерба суд первой инстанции правильно принял во внимание заключение экспертов Кузбасской торгово-промышленной палаты, так как оно наиболее полно, поскольку эксперты оценивали в том числе и процент утраты товарной стоимости, что отразилось на общей оценке ущерба.

Судебная коллегия учитывает, что данная экспертиза проведена на основании представленных истцом сведений и данных, позволяющих дать ответы на поставленные вопросы, при этом такие сведения и данные, в отсутствие у суда доказательств обратного, предполагаются достоверными.

Суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отсутствии нарушений, позволяющих признать выводы эксперта недостоверными, а указанное доказательство недопустимым.

Эксперт предупрежден об уголовной ответственности по статье 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения. Также имеются сведения и о надлежащей квалификации эксперта. Ответчиком отвода эксперту не заявлялось.

Ответы эксперта относительно стоимости товарно-материальных ценностей ФИО3, находящихся в отделе «Лебедушка» магазина «Дуэт» по состоянию на 29.11.2014 г., носят однозначный характер и оснований полагать их недостоверными не имеется. Экспертом при составлении заключения использованы материалы, необходимые ему для ответов на поставленные вопросы. Эксперт в силу своей профессиональной квалификации просчитал достаточными имеющиеся в его распоряжении материалы для ответа на поставленные судом вопросы.

Иного расчета, обоснованно позволяющего определить иную, меньшую сумму, чем установлено экспертом, в дело не представлено.

Заключение эксперта соответствует предъявляемым к нему требованиям, квалификация эксперта подтверждена, соответственно названное доказательство принято судом в качестве допустимого.

С доводами ответчика ФИО2 о несогласии с выводом суда о наличии вины ответчиков в произошедшем пожаре, со ссылкой на то, что причиной пожара явились действия третьих лиц, судебная коллегия согласиться не может, так как таких данных материалы дела не содержат. При отсутствии доказательств, с достоверностью подтверждающих, что пожар возник в результате виновных действий иных лиц, вывод суда о том, что ответственной за вред является именно ответчики основан на правильном понимании и применении действующего законодательства, регулирующего настоящие правоотношения, соответствует добытым по делу доказательствам.

Доводы апелляционных жалоб о том, что вина ответчиков в причинении ущерба истцу не доказана, несостоятельны, поскольку в соответствии с положениями ст. 210, ч. 1 ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также Федерального закона «О пожарной безопасности» именно ответчики обязан соблюдать меры пожарной безопасности и обеспечивать сохранность своего имущества, ответчики не проконтролировали и не обеспечили содержание принадлежащего им здания в таком состоянии, которое позволило бы исключить возможность возникновения пожара, поэтому суд первой инстанции правомерно возложил на них обязанность по возмещению истцу причиненного ущерба.

Довод апелляционных жалоб о том, что судом первой инстанции при рассмотрении дела были нарушены нормы гражданского процессуального законодательства Российской Федерации, поскольку судом необоснованно было отклонено ходатайство о приостановлении производства по делу до разрешения уголовного дела необоснован.

В силу абзаца пятого статьи 215 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обязательным основанием для приостановления производства по делу является невозможность рассмотрения дела до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, административном или уголовном производстве.

При этом, приостановление производства по гражданскому делу до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, уголовном или административном производстве, допустимо в том случае, если факты и правоотношения, которые подлежат установлению в порядке гражданского, уголовного или административного производства, имеют юридическое значение для данного дела.

В силу части 4 статьи 61 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом. Таким образом, иные факты, установленные приговором суда, преюдициального значения при разрешении гражданского спора не имеют, а подлежат доказыванию по правилам, предусмотренным статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Следовательно, при рассмотрении дела, вытекающего из уголовного дела, в суде не будут подлежать доказыванию лишь два факта: имело ли место определенное действие (преступление) и совершено ли оно конкретным лицом.

В соответствии с позицией Конституционного Суда Российской Федерации положение абзаца 5 статьи 215 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, в силу которого суд обязан приостановить производство по делу в случае невозможности рассмотрения данного дела до разрешения другого дела, рассматриваемого в гражданском, административном или уголовном производстве, является гарантией вынесения судом законного и обоснованного решения, не предполагает его произвольного применения (Определение Конституционного Суда РФ N 1683-О).

Поскольку объективных причин невозможности рассмотрения данного дела до разрешения уголовного дела в отношении ФИО1 судом не установлено, правомерно отклонено ходатайство о приостановлении производства по делу.

Исходя из предмета заявленных требований и круга лиц, участвующих в деле, у суда первой инстанции отсутствовала обязанность приостановления производства по делу до разрешения уголовного дела.

Иные доводы апелляционной жалобы не опровергают правильности выводов суда, являлись предметом исследования и оценки суда первой инстанции, не могут повлиять на правильность определения прав и обязанностей сторон в рамках спорных правоотношений, не свидетельствуют о наличии оснований, предусмотренных статьей 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к отмене состоявшегося судебного решения.

В ходе судебного разбирательства суд первой инстанции правильно определил имеющие значение для дела обстоятельства, с достаточной полнотой исследовал доводы и возражения сторон, представленные в соответствии с требованиями статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательства, в том числе показания допрошенных в судебном заседании свидетелей, оценил их применительно к нормам материального права, регулирующим возникшие правоотношения, которые последовательно проанализировал, правильно установил фактические обстоятельства по делу и пришел к обоснованным выводам о наличии оснований для частичного удовлетворения заявленных требований.

В порядке статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчика обоснованно взысканы расходы истца по уплате госпошлины в сумме 6202 рубля 46 копеек, расходы по составлению доверенности на имя представителя в размере 1200 рублей, расходы по оценке ущерба в размере 5000 рублей.

Доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, направленные на иную оценку доказательств, не могут повлиять на правильность определения судом подлежащего взысканию размера материального ущерба, не подтверждают наличия оснований в пределах действия ст. 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации к уменьшению сумм материального ущерба в ином порядке и размере.

Выводы суда не противоречат требованиям действующего гражданского законодательства, регулирующего вопросы возмещения вреда, и добытым по делу доказательствам, оценка которым дана согласно ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, подробно изложена в мотивировочной части решения в соответствии с правилами ч. 4 ст. 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Доводы апелляционной жалобы по существу заявленных требований, не могут повлиять на правильность определения судом прав и обязанностей сторон в рамках спорных правоотношений, содержание постановленного судом решения в части взыскания материального вреда, не подтверждают наличия правовых оснований в пределах действия ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации к отмене.

Руководствуясь ч.1 ст. 327.1, ст. 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А:

Решение Тисульского районного суда Кемеровской области от 12 мая 2017 года оставить без изменения, апелляционные жалобы ФИО1 и ФИО2 – без удовлетворения.

Председательствующий: А.В. Сорокин

Судьи: Е.В. Латушкина

О.А. Овчаренко