Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Адвокатской палате Свердловской области об отмене решения и снятии дисциплинарного взыскания,

по апелляционной жалобе представителя ответчика ФИО2 на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 14.03.2017.

Заслушав доклад судьи Лузянина В.Н., объяснения истца ФИО1, представителя ответчика – ФИО2 (доверенность от ( / / ) сроком действия до ( / / )),

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском, в обоснование которого указывал, что 19.04.2016 судья Карпинского городского суда Свердловской области по факту неявки адвоката ФИО1 в судебное заседание для защиты интересов ( / / )5, вынес частное постановление. Копия постановления была направлена в адвокатскую палату Свердловской области для принятия мер в порядке дисциплинарного производства. До рассмотрения апелляционной жалобы Свердловским областным судом на частное постановление, квалификационная комиссия АПСО ( / / ) приняла решение о применении мер дисциплинарной ответственности к истцу в виде «замечания».

03.10.2016 Свердловский областной суд отменил частное постановление. ( / / ) по результатам повторного рассмотрения дисциплинарного производства Совет адвокатской палаты Свердловской области исключил из текста решения основание возбуждения производства как частное постановление.

Полагая наложенное дисциплинарное взыскание в виде «замечания» незаконным, просил отменить решение Совета Адвокатской палаты Свердловской области от ( / / ) и ( / / ) по дисциплинарному производству и обязать ответчика снять дисциплинарное взыскание, наложенное решением от ( / / ).

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 14.03.2017 исковые требования ФИО1 удовлетворены.

В апелляционной жалобе представитель ответчика просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказать.

В обоснование доводов жалобы настаивает на том, что заключенный ( / / ) между НО «Коллегия адвокатов «Регионсервис» г. Кемерово, Кемеровской области № 9 Екатеринбургский филиал и ( / / )5 договор на оказание юридической помощи №, противоречит требованиям ст. 25 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее по тексту - Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ), поскольку соглашение на защиту заключается между непосредственно адвокатом и доверителем, а не между адвокатским образование и доверителем.

Выводы суда первой инстанции о срочном характере договора на оказание юридической помощи №, и прекращении его действия ( / / ), сделан без учета предмета соглашения «защита доверителя в суде», и в нарушение требований ч. 2 ст. 48 Конституции Российской Федерации, ч.ч. 2, 7 ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ст.ст. 309, 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, п.п. 6 п. 4 ст. 6, ст. 25 Федерального закона от ( / / ) № 63-ФЗ, п. 2 ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката, принятого Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 (далее по тексту - КПЭА). Из смысла приведенных норм законоположений, адвокат обязан был защищать ( / / )5 на протяжении всего судебного разбирательства, до момента вынесения приговора и подготовки, при необходимости апелляционной жалобы. Включение в договор на оказание юридической помощи № условий о конечном сроке защиты интересов ( / / )5 - ничтожно, противоречит требованиям закона.

Решение суда постановлено без оценки представленных стороной ответчика доказательств, таких как копии протоколов судебных заседаний Карпинского городского суда по уголовному делу ( / / )5 от ( / / ) из которых следует, что подсудимый ( / / )5 нуждался и не отказался от услуг адвоката ФИО1, тогда как адвокат на извещения суда в судебные заседания не явился.

Адвокат ФИО1 не исполнил надлежащим образом свои обязательства по защите интересов ( / / )5 в суде первой инстанции, допустил отказ от защиты.

Оценка соответствия действий (бездействия) адвоката этическим требованиям сообщества остается в исключительной компетенции сообщества в лице дисциплинарных органов корпорации Квалификационной комиссии и Совета палаты. Адвокатское сообщество обладает этической монополией в формулировании и применении собственных стандартов поведения (этот стандарт подготовлен и будет принят в апреле 2017 г.).

Традиции адвокатуры, нравственная ответственность перед обществом, заботы адвоката о чести и достоинстве, а также авторитете адвокатуры и суда не позволяют ему оставить подзащитного без защиты, несмотря ни на какие соглашения.

Адвокат в силу своего статуса и публичности выполняемых функций добровольно принимает на себя дополнительные обязанности и риски (в том числе на получение обусловленного соглашением вознаграждения и т.п.).

В заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчика поддержал доводы, изложенные в апелляционной жалобе. Истец возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, указывая на отсутствие правовых оснований.

Представитель третьего лица без самостоятельных требований лица НО «КА «Регионсервис» г. Кемерово Кемеровской области № 9 Екатеринбургский филиал - ( / / )12 не допущен судебной коллегией к участию в судебном заседании по причине окончания срока действия доверенности.

Проверив законность решения суда первой инстанции по правилам ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в пределах доводов жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела и содержания решения видно, что суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора, выводы суда им соответствуют. Представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В силу ст. 7 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ адвокат, в частности, обязан соблюдать КПЭА. За неисполнение либо ненадлежащее исполнение своих профессиональных обязанностей адвокат несет ответственность, предусмотренную настоящим Федеральным законом.

Как установлено ст. 18 КПЭА, нарушение адвокатом требований законодательства об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящего Кодекса, совершенное умышленно или по грубой неосторожности, влечет применение мер дисциплинарной ответственности, предусмотренных законодательством об адвокатской деятельности и адвокатуре и настоящим Кодексом. Меры дисциплинарной ответственности применяются только в рамках дисциплинарного производства в соответствии с процедурами, предусмотренными разделом 2 настоящего Кодекса. При определении меры дисциплинарной ответственности должны учитываться тяжесть совершенного проступка, обстоятельства, при которых он совершен, форма вины, а также иные обстоятельства, которые Советом признаны существенными и приняты во внимание при вынесении решения. Мерами дисциплинарной ответственности могут являться: 1) замечание; 2) предупреждение; 3) прекращение статуса адвоката.

Согласно Федеральному закону от 31.05.2002 № 63-ФЗ Совет адвокатской палаты рассматривает жалобы на действия (бездействие) адвокатов с учетом заключения Квалификационной комиссии.

В соответствии с п. 1 и п. 7 ст. 33 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ квалификационная комиссия рассматривает жалобы на действия (бездействие) адвокатов и по результатам рассмотрения жалобы дает заключение о наличии или об отсутствии в действиях (бездействии) адвоката нарушения норм Кодекса профессиональной этики адвоката, о неисполнении или ненадлежащем исполнении им своих обязанностей.

Президент адвокатской палаты по поступлению документов, предусмотренных п. 1 ст. 20 КПЭА, своим распоряжением возбуждает дисциплинарное производство. В соответствии с пп. 2, 4 п. 1 ст. 20 КПЭА представление, внесенное в адвокатскую палату вице-президентом адвокатской палаты, обращение суда (судьи), рассматривающего дело, представителем (защитником) по которому выступает адвокат, в адрес адвокатской палаты являются одним из поводов для возбуждения дисциплинарного производства.

Из материалов дела следует, что ФИО1 осуществляет профессиональную деятельность в НО «КА «Регионсервис» г. Кемерово Кемеровской области № 9 Екатеринбургский филиал.

( / / ) между НО «КА «Регионсервис» г. Кемерово Кемеровской области № 9 Екатеринбургский филиал и ( / / )5 был заключен договор № на оказание юридической помощи сроком до ( / / ). По условиям п. 7.4. которого НО «КА «Регионсервис» для целей оказания юридической помощи имеет право привлекать к работе иных своих сотрудников и третьих лиц. Исполнение данного договора поручено адвокату ФИО1 (п. 7.3, договора).

19.04.2016 Карпинским городским судом Свердловской области в отношении адвоката ФИО1 вынесено частное постановление, которым обращено внимание президента Адвокатской палаты Свердловской области на выявленные факты нарушения закона.

Вице-президентом АПСО ( / / )7 в Совет Адвокатской палаты Свердловской области направлено представление о возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката ФИО1 в связи нарушением последним п.п. 6 п. 4. ст. 6, п.п. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ, п. 2 ст. 13, п. 1 ст. 14 КПЭА.

Заключением Квалификационной комиссии АПСО по дисциплинарному производству от ( / / ) в действиях адвоката ФИО1 установлено умышленное нарушение п.п. 6 п. 4. ст. 6, п.п. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона от ( / / ) № 63-ФЗ, п. 2 ст. 13 КПЭА.

Решением Совета Адвокатской палаты Свердловской области от ( / / ) установлено, что адвокат ФИО1 нарушил п.п. 6 п. 4. ст. 6, п.п. 4 п. 1 ст. 7 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ, п. 2 ст. 13 КПЭА, выразившееся в уклонении от исполнения профессиональных обязанностей, отказа от защиты (неявка в судебные заседания Карпинского городского суда Свердловской области ( / / ) уголовному делу по обвинению ( / / )5 по ... Уголовного кодекса Российской Федерации), истец привлечен к дисциплинарной ответственности с объявлением замечания.

Апелляционным постановлением Свердловского областного суда от 03.10.2016, по жалобе ФИО1 частное постановление Карпинского городского суда Свердловской области от 19.04.2016 отменено.

В связи с отменой частного постановления Карпинского городского суда Свердловской области, решением Совета Адвокатской палаты Свердловской области от ( / / ) внесены изменения в решение Совета Адвокатской палаты Свердловской области от ( / / ), а именно исключено из текста указание на частное постановление Карпинского городского суда Свердловской области от 19.04.2016, как на повод возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката ФИО1

Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции указал, что объективных данных о ненадлежащем исполнении адвокатом профессиональных обязанностей по оказанию юридической помощи ( / / )5 не установлено.

Суд первой инстанции определил основания привлечения ФИО1 к дисциплинарной ответственности, изложенные в решении совета адвокатской палаты от ( / / ), как то, что ФИО1 не выполнены условия заключенного с ( / / )5 соглашения, а именно отказ от оказания квалифицированной юридической помощи ( / / ), ( / / ), ( / / ).

Конституция Российской Федерации, гарантируя государственную защиту прав и свобод человека и гражданина (ч. 1 ст. 45), закрепляет право каждого задержанного, заключенного под стражу, обвиняемого в совершении преступления пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента соответственно задержания, заключения под стражу или предъявления обвинения (ч. 2 ст. 48).

Из приведенных конституционных положений следует, что право на получение квалифицированной юридической помощи адвоката (защитника) принадлежит задержанному, заключенному под стражу, обвиняемому в совершении преступления. Данному праву корреспондирует обязанность адвоката оказывать такую помощь на основаниях, в случаях и в порядке, предусмотренных законом.

Статус адвоката в уголовном судопроизводстве обусловлен тем, что он является субъектом конституционной обязанности по оказанию доверителю квалифицированной юридической помощи в уголовном судопроизводстве (ч. 1 ст. 1 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ), в связи с чем, на него возложены дополнительные обязанности, как вышеуказанным Законом, так и Кодексом профессиональной этики адвоката.

Согласно ч. ч. 1, 2 ст. 25 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ, адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем. Соглашение представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу.

Таким образом, из указанных положений следует, что правоотношения сторон, одной из которых выступает адвокат, с которым заключено соглашение об оказании юридической помощи, подлежат рассмотрению с применением норм, поименованных в главе 39 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как было указано выше, договор об оказании юридической помощи от ( / / ) был заключен на определенный период, и окончил свое действие ( / / ) (п. 5.1. договора).

В силу п. 1 ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иным правовым актом (п. 4 ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вопреки доводам автора жалобы, ни нормы Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ, ни нормы КПЭА не содержат прямого запрета на заключение срочного договора на оказание юридической помощи.

Действительно положения ч. 7 ст. 49 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, п. 6 ч. 4 ст. 6 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ, п. 2 ст. 13 КПЭА не допускают отказ адвоката от принятой на себя защиты, в случаях и в порядке, предусмотренных законом.

Однако, как верно указано судом отказ от защиты по уголовному делу имеет принципиально иную правовую природу в отличии от прекращения договора между клиентом и адвокатом в связи с истечением срока его действия, так как во втором случае обязательства прекращаются.

Поскольку договор № на оказание юридической помощи прекратил свое действие в связи с истечением срока, адвокат ФИО1 обоснованно не участвовал в судебных заседаниях ( / / ), ( / / ), ( / / ), предупредив заблаговременно об этом председательствующего по уголовному делу. Поручение на оказание бесплатной юридической помощи адвокату ФИО1 не выдавалось. Дальнейшее оказание подсудимому юридической помощи должно было обеспечиваться судом в порядке, предусмотренном ч. 3 ст. 50 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, что и было сделано судом.

Закрепляя порядок, при котором в случае невозможности участия в деле защитника в течение указанного в этой норме срока производится его замена другим защитником, свободно выбранным обвиняемым, или - при отказе обвиняемого пригласить защитника по своему выбору - защитником по назначению, ч. 3 ст. 50 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не лишает подсудимого (обвиняемого) права реально пользоваться квалифицированной юридической помощью как приглашенного им самим защитника, так и защитника, назначенного дознавателем, следователем или судом. При выполнении судом вышеприведенной нормы Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации исключается сам факт нарушения гарантированных ч. 2 ст. 48 Конституции Российской Федерации прав подсудимого (обвиняемого) на использование помощи адвоката.

С учетом вышеизложенного, вывод суда о недоказанности стороной ответчика, самого факта отказа адвоката ФИО1 от оказания юридической помощи ( / / )5( / / ), ( / / ), ( / / ) в рамках договора № прекратившего свое действие ( / / ), является обоснованным.

Довод жалобы о несоответствии договора № требованиям Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ по субъектному составу лиц подлежит отклонению, данное обстоятельство не учитывалось как при возбуждении дисциплинарного производства, так и при принятии решения о привлечении истца к дисциплинарной ответственности.

Подлежит отклонению и довод жалобы о существующей этической монополии Адвокатского сообщества с применением собственных стандартов поведения адвокатов отступление от которых влечет дисциплинарную ответственности. Отсутствие вины истца по вменяемым в рамках дисциплинарного производства проступкам, исключает возможность привлечения к дисциплинарной ответственности. Иное вступало бы в противоречие с вытекающими из ст. ст. 1, 19 и 55 Конституции Российской Федерации общими принципами юридической ответственности в правовом государстве.

Иные, доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, были предметом исследования и оценки судом первой инстанции по правилам ст. ст. 12, 56 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, необоснованность их отражена в постановленном судом решении с изложением соответствующих мотивов, доводы жалобы не содержат новых обстоятельств, которые не были предметом обсуждения суда первой инстанции или опровергали бы выводы судебного решения, направлены на переоценку выводов суда, в связи с чем, не могут служить поводом к отмене судебного решения.

При таких обстоятельствах, решение суда следует признать законным и обоснованным. Сама по себе иная оценка автором жалобы представленных доказательств не может служить основанием к отмене правильного по существу решения.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены решения суда первой инстанции, судом не допущено.

Руководствуясь ст. 327.1, п. 1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 14.03.2017 оставить без изменения, а апелляционную жалобу без удовлетворения.

Председательствующий: Колесникова О.Г.

Судьи: Кокшаров Е.В.

Лузянин В.Н.