Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению ФИО1 о признании незаконным постановления судебного пристава-исполнителя о запрете регистрационных действий в отношении объектов недвижимого имущества; снятии запрета на совершение регистрационных действий; признании незаконным и отмене акта описи и ареста имущества; обязании судебного пристава-исполнителя наложить арест на объект недвижимого имущества; признании незаконными бездействий судебного пристава-исполнителя, выразившихся в не привлечении оценщика для оценки недвижимого имущества

по апелляционной жалобе ФИО1

на решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 3 декабря 2015 г.

Заслушав доклад судьи Щербаковой Ю.А., объяснения представителя ФИО1 – ФИО2, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, представителя заинтересованных лиц – взыскателей К. А.М., Х. В.И. – ФИО3, возражавшей против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

На исполнении в ОСП по г. Белгороду УФССП России по Белгородской <адрес> с ДД.ММ.ГГГГ находится сводное исполнительное производство №, в состав которого входят исполнительное производство № от ДД.ММ.ГГГГ о взыскании с ФИО1 в пользу К.А.М. денежных средств в сумме <данные изъяты> руб. и № от ДД.ММ.ГГГГ о взыскании с ФИО1 в пользу Х.В.И. денежных средств в сумме <данные изъяты> руб.

ФИО1 является собственником трех встроенно-пристроенных нежилых помещений площадью 320,50 кв.м., 638,50 кв.м., 176,20 кв.м., расположенных по адресу: <адрес>, а также жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>.

Постановлением судебного пристава-исполнителя ОСП по г. Белгороду от 3 июня 2015 г. объявлен запрет на совершение регистрационных действий, действий по исключению из госреестра в отношении всего недвижимого имущества, принадлежащего ФИО1, в связи с чем, УФРС России по Белгородской области поручено не проводить регистрационные действия в отношении вышеуказанного имущества.

ФИО1 обратился в суд с заявлением, и, с учетом неоднократно измененных требований в окончательном виде просил (т. 2 л.д. 170-173): признать незаконным и отменить постановление СПИ ОСП по г. Белгороду УФССП по Белгородской области о запрете в совершении регистрационных действий в отношении объектов недвижимого имущества от 3 июня 2015 г.; освободить от запрета в совершении регистрационных действий в отношении объектов недвижимого имущества, наложенного на основании постановления СПИ ОСП по г. Белгороду УФССП по Белгородской области от 3 июня 2015 г. и исключить из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о запрете в совершении регистрационных действий, действий по исключению из госреестра, в отношении следующего недвижимого имущества: встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 320,50 кв.м., кадастровый №, расположенное по адресу: <адрес>; встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 176,20 кв.м., кадастровый №, расположенное по адресу: <адрес>; встроенно-пристроенное нежилое помещение, кадастровый №, расположенное по адресу: <адрес>; земельный участок, кадастровый №, расположенный по адресу: <адрес>; жилой дом, кадастровый №, расположенный по адресу: <адрес>. Признать незаконным и отменить акт о наложении ареста (описи имущества) от 26 июня 2015 г.; обязать судебного пристава-исполнителя отдела судебных приставов по г. Белгороду УФССП по Белгородской области наложить арест на встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 176,20 кв.м., кадастровый №, расположенное по адресу: <адрес>; признать незаконными бездействия судебного пристава-исполнителя по привлечению оценщика для оценки недвижимого имущества в течение 1 месяца со дня его обнаружения и обязать судебного пристава-исполнителя привлечь оценщика для оценки недвижимого имущества.

Требования мотивированы тем, что запрет в совершении регистрационных действий в отношении всего принадлежащего недвижимого имущества, нарушает его правомочия как собственника по эксплуатации, пользованию и распоряжению последним по своему усмотрению и в соответствии с действующим законодательством. Полагает, что поскольку судом 9 октября 2014 г. принимались обеспечительные меры в виде запрета на распоряжение нежилым помещением площадью 176,20 кв.м., у пристава в отсутствие информации о количестве, стоимости имущества, не имелось необходимости запрещать совершение в отношении всего недвижимого имущества регистрационных действий, действий по исключению из госреестра.

Стоимость имущества, на которое наложен запрет, значительно превышает взыскиваемую сумму, что не соответствует принципу соразмерности. Принадлежащий ему жилой дом, является для него и его семьи единственным пригодным для постоянного проживания помещением, а, следовательно, на данное имущество не может быть обращено взыскание (абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ). Полагает, что поскольку запрет в совершении регистрационных действий наложен на все недвижимое имущество без исключения, то освобождению от запрета также подлежит все имущество. Несмотря на факт отмены, считает незаконным и подлежащим отмене акт о наложении ареста (описи имущества) от 26 июня 2015 г., поскольку пристав не предпринял мер для проверки предварительной оценки стоимости указанного помещения, сведения о которых узнал 11 июня 2015 г., не направил ему постановление о возбуждении исполнительного производства и тем самым лишил возможности заявлять ходатайства с указанием того имущества, на которое он просит обратить взыскание с доказательствами его стоимости, чтобы требования пристава не привели к нарушению принципа соразмерности. Поскольку пристав не уведомил его о совершении исполнительных действий по аресту, это лишило его возможности принять участие в их совершении и использовать арестованное имущество по назначению. По мнению ФИО1, пристав также нарушил положения п. 1 ч. 2 ст. 85 Федерального закона от 2 октября 2007 г. №229-ФЗ «Об исполнительном производстве», поскольку, получив 11 июня 2015 г. сведения о принадлежащем ему имуществе, не привлек специалиста для его оценки.

В соответствии с ч. 1 ст. 3 Федерального закона от 8 марта 2015 г. № 22-ФЗ «О введении в действие Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации» настоящее дело рассмотрено и разрешено в порядке, предусмотренном Кодексом административного судопроизводства Российской Федерации.

Решением суда отказано в удовлетворении требований.

В апелляционной жалобе ФИО1 просит решение отменить и принять новое, которым требования удовлетворить в полном объеме. Полагает решение суда незаконным, необоснованным, принятым с существенным нарушением норм материального и процессуального права, неправильном истолковании Федерального закона от 2 октября 2007 г. №229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее Федеральный закон «Об исполнительном производстве»), без учета правовой позиции, содержащейся в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации № 8-П от 14 мая 2003 г. и Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 50 от 17 ноября 2015 г.

Проверив законность и обоснованность решения суда в соответствии с ч. 1 ст. 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее – КАС РФ), обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к выводу об оставлении оспариваемого судебного акта без изменения, а апелляционной жалобы – без удовлетворения, отклонении приведенных в ней доводов по следующим мотивам.

Как установлено судом и следует из материалов дела, решением Свердловского районного суда г. Белгорода от 1 декабря 2014 г., вступившим в законную силу, с ФИО1 в пользу К.А.М. и Х.В.И. взысканы денежные средства по <данные изъяты> руб., проценты за пользование чужими денежными средствами по <данные изъяты> руб., расходы по оплате государственной пошлины по <данные изъяты> руб.

6 мая 2015 г. Х.В.И. получен исполнительный лист №; К.А.М.№.

ДД.ММ.ГГГГ судебным приставом-исполнителем ОСП по г. Белгороду на основании предъявленного К.А.М. исполнительного листа № в отношении ФИО1 возбуждено исполнительное производство №.

3 июня 2015 г. в рамках исполнительного производства № судебным приставом-исполнителем в Управление Росреестра по Белгородской области направлен запрос о предоставлении сведений, содержащихся в ЕГРП, в отношении имущества принадлежащего ФИО1

Также в указанную дату приставом вынесено постановление о запрете регистрационных действий в отношении объектов недвижимого имущества, принадлежащих ФИО1, которое для исполнения направлено в Управление Росреестра по Белгородской области.

5 июня и 6 июня 2015 г. Росреестром судебному приставу сообщено об исполнении постановления от 3 июня 2015 г.

8 июня 2015 г. Х.В.И. для исполнения в ОСП по г. Белгороду предъявлен исполнительный лист №, на основании которого ДД.ММ.ГГГГ судебным приставом-исполнителем ОСП по г. Белгороду В.С.В. в отношении ФИО1 возбуждено исполнительное производство №.

Постановлением от ДД.ММ.ГГГГ исполнительные производства № и № объединены в сводное исполнительное производство №.

11 июня 2015 г. в ОСП по г. Белгороду поступила выписка из ЕГРП на недвижимое имущество и сделок с ним о правах ФИО1 на объекты недвижимого имущества (№ от ДД.ММ.ГГГГ), из которой следует, что должник является правообладателем трех встроенно-пристроенных нежилых помещений площадью 320,50 кв.м., 638,50 кв.м., 176,20 кв.м., расположенных по адресу: <адрес>, а также жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>.

26 июня 2015 г. судебным приставом-исполнителем, в рамках исполнительного производства №, составлен акт о наложении ареста (описи имущества) должника ФИО1, согласно которому аресту подвергнуто встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 320,50 кв.м., расположенное по адресу: <адрес>.

Постановлением заместителя начальника отдела – заместителя старшего судебного пристава ОСП по г. Белгороду Ш.Н.Н. от 9 июля 2015 г. отменен акт о наложении ареста (описи имущества) от 26 июня 2015 г. как составленный с нарушением требований п. п. 3 и 6 ч. 5, ч. 6 ст. 80, ч. 1 ст. 86 Федерального закона «Об исполнительном производстве».

23 июля 2015 г. в рамках исполнительного производства № судебным приставом-исполнителем составлен акт описи и ареста имущества, согласно которому подвергнуто аресту встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 320,50 кв.м. с кадастровым №, расположенное по адресу: <адрес>, предварительной стоимостью <данные изъяты> руб.

13 августа 2015 г. судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об участии специалиста в исполнительном производстве, согласно которому ИП Г.О.Н. поручена оценка встроенно-пристроенного помещения площадью 320,50 кв.м. с кадастровым №, расположенного по адресу: <адрес>.

30 октября 2015 г. в рамках исполнительного производства № судебным приставом-исполнителем составлен акт описи и ареста имущества, согласно которому подвергнуто аресту встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 176,20 кв.м. с кадастровым №, расположенное по адресу: <адрес>, предварительной стоимостью <данные изъяты> руб.

По данным Государственной автоматизированной системы Российской Федерации «Правосудие», подсистемой которой является общедоступный Интернет-портал Белгородского областного суда, Октябрьского районного суда г. Белгорода, ФИО1 обращался в суд с заявлением, в котором просил признать незаконным и отменить акт описи и ареста имущества должника от 23 июля 2015 г.; возложить на судебного пристава-исполнителя А.Ю.С. обязанность наложить арест на другое имущество – нежилое помещение площадью 176,20 кв.м. с кадастровым №, расположенное по адресу: <адрес>; признать незаконным бездействие судебного пристава-исполнителя А.Ю.С., выразившееся в непривлечении оценщика для оценки недвижимого имущества в течение 1 месяца со дня его обнаружения (с момента получения судебным приставом-исполнителем выписки из ЕГРП от ДД.ММ.ГГГГ).

Определением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 10 сентября 2015 г. заявление ФИО1 в части требования о возложении на судебного пристава-исполнителя обязанности наложить арест на помещение меньшей площадью – оставлено без рассмотрения.

Решением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 10 сентября 2015 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Белгородского областного суда от 10 декабря 2015 г. (№), ФИО1 отказано в удовлетворении заявленных требований.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований в части признания незаконным постановления от 3 июня 2015 г., суд правильно применил нормы права, в том числе положения Федерального закона «Об исполнительном производстве», в полной мере проверил все доводы относительно незаконности действий судебного пристава-исполнителя по наложению запрета на совершение регистрационных действий в отношении имущества, принадлежащего ФИО1 и пришел к обоснованному выводу, что оспариваемое постановление соответствует требованиям, установленным ст. 14 Федерального закона «Об исполнительном производстве», принято должностным лицом в пределах его компетенции и в соответствии с положениями статьи 80 Федерального закона «Об исполнительном производстве» и не нарушает права и законные интересы должника.

У судебной коллегии нет оснований не согласиться с вышеуказанными выводами.

Согласно ч. 1 ст. 64 Федерального закона «Об исполнительном производстве» исполнительными действиями являются совершаемые судебным приставом-исполнителем в соответствии с настоящим Федеральным законом действия, направленные на создание условий для применения мер принудительного исполнения, а равно на понуждение должника к полному, правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе.

Перечень исполнительных действий, приведенный в ч. 1 ст. 64 указанного Федерального закона, не является исчерпывающим, и судебный пристав-исполнитель вправе совершать иные действия, необходимые для своевременного, полного и правильного исполнения исполнительных документов, если они соответствуют задачам и принципам исполнительного производства, не нарушают защищаемые федеральным законом права должника и иных лиц. К числу таких действий относится установление запрета на распоряжение принадлежащим должнику имуществом (в том числе запрета на совершение в отношении него регистрационных действий).

В силу ч. 1, п. п. 1 и 5 ч. 3 ст. 68 Федерального закона «Об исполнительном производстве» мерами принудительного исполнения являются действия, указанные в исполнительном документе, или действия, совершаемые судебным приставом-исполнителем в целях получения с должника имущества, в том числе денежных средств, подлежащего взысканию по исполнительному документу. В частности, к таким мерам относятся обращение взыскания на имущество должника, в том числе на денежные средства и ценные бумаги, а также наложение ареста на имущество должника, находящееся у должника или у третьих лиц, во исполнение судебного акта об аресте имущества.

Исходя из п. 7 ч. 1 ст. 64, ч. ч. 1, 3 и 4 ст. 80 Федерального закона «Об исполнительном производстве» судебный пристав- исполнитель в целях обеспечения исполнения исполнительного документа, содержащего требования об имущественных взысканиях, вправе наложить арест на имущество должника. Арест имущества должника включает запрет распоряжаться имуществом, а при необходимости - ограничение права пользования имуществом или изъятие имущества.Арест на имущество должника применяется: 1) для обеспечения сохранности имущества, которое подлежит передаче взыскателю или реализации; 2) при исполнении судебного акта о конфискации имущества; 3) при исполнении судебного акта о наложении ареста на имущество, принадлежащее должнику и находящееся у него или у третьих лиц.

Как следует из приведенных норм, арест в качестве исполнительного действия может быть наложен судебным приставом-исполнителем в целях обеспечения исполнения решения суда, содержащего требования об имущественных взысканиях (п. 7 ч. 1 ст. 64 и ч. 1 ст. 80 Федерального закона «Об исполнительном производстве»).

В качестве меры принудительного исполнения арест налагается при исполнении судебного акта о наложении ареста на имущество должника, находящееся у него или у третьих лиц (ч. 1 и п. 5 ч. 3 ст. 68 данного Федерального закона).

Абз. 2 ч. 1 ст. 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) предусмотрено, что взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности жилое помещение, если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Согласно ч. 1 ст. 69 Федерального закона «Об исполнительном производстве» обращение взыскания на имущество должника включает изъятие имущества и (или) его реализацию, осуществляемую должником самостоятельно, или принудительную реализацию либо передачу взыскателю.

Из оспариваемого постановления судебного пристава-исполнителя от 3 июня 2015 г. видно, что оно вынесено в целях обеспечения исполнения решения суда, поскольку последним запрещено совершение регистрационных действий, действий по исключению из госреестра в отношении всего недвижимого имущества, принадлежащего ФИО1

Как правильно указал суд первой инстанции запрет на совершение регистрационных действий, наложенный оспариваемым постановлением судебного пристава-исполнителя, является гарантией обеспечения исполнения решения суда от 1 декабря 2014 г. и не может быть рассмотрен как нарушающий права и законные интересы должника ФИО1, поскольку лишь направлен на воспрепятствование должнику распорядиться данным имуществом в ущерб интересам взыскателей. Также судом первой инстанции правомерно отклонена ссылка ФИО1 на нарушение судебным приставом-исполнителем положений абз. 2 ч. 1 ст. 446 ГПК РФ.

Подобная правовая позиция полностью согласуется и с разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащимися в п. 43 постановления от 17 ноября 2015 г. № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства», согласно которому, установление запрета на распоряжение имуществом, включая запрет на вселение и регистрацию иных лиц, сами по себе не могут быть признаны незаконными, если указанные меры приняты судебным приставом-исполнителем в целях воспрепятствования должнику распорядиться данным имуществом в ущерб интересам взыскателя.

Представитель ФИО1 в суде апелляционной инстанции не оспаривал то обстоятельство, что принятые судебным приставом-исполнителем меры, не препятствуют его доверителю, а также членам его семьи, пользоваться жилым домом, а также встроенно-пристроенными нежилыми помещениями.

По вышеуказанным основаниям судебной коллегией отклоняются как несостоятельные ссылки ФИО1 о нарушении постановлением от 3 июня 2015 г. его прав, выражающихся в невозможности заключения с ООО «А» долгосрочного договора аренды нежилых помещений; заключения дополнительного соглашения к договору аренды от 21 января 2015 г.; невозможности сдачи помещения площадью 320,5 кв.м. в аренду; передачи в залог для получения кредита в Руснарбанке.

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что вопреки вышеуказанным утверждениям, ФИО1 не представлено доказательств в их подтверждение.

Доводы ФИО1, что ввиду несвоевременного уведомления его о возбуждении исполнительного производства он был лишен возможности указать имущество, на которое возможно обращение взыскание в первую очередь, на правильность выводов суда не влияют.

Согласно ч. 5 ст. 69 Закона об исполнительном производстве окончательно очередность обращения взыскания на имущество должника определяется судебным приставом-исполнителем.

Ссылка апеллянта на принятие Свердловским районным судом г. Белгорода 9 октября 2014 г. в рамках гражданского дела по иску К.А.М. и Х.В.И. к ФИО1 о взыскании необоснованного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами, судебного акта о принятии обеспечительных мер в виде запрета совершения распорядительных действий в отношении нежилого помещения площадью 176,20 кв.м., которым, по утверждению ФИО1, установлена соразмерность накладываемых обеспечительных мер заявленным требованиям, является несостоятельной.

Само по себе принятие судом обеспечительных мер до рассмотрения дела по существу не ограничивает судебного пристава-исполнителя в совершении исполнительных действий, предусмотренных Федеральным законом «Об исполнительном производстве».

Доводы апелляционной жалобы о том, что оспариваемое постановление нарушает права ФИО1, поскольку принято в отношении имущества, значительно превышающего сумму задолженности, судебная коллегия находит несостоятельными, так как вопрос о стоимости имущества подлежит разрешению на стадии ареста имущества и передачи его на реализацию, что предусмотрено положениями ст. 85 Федерального закона «Об исполнительном производстве».

Представленный ФИО1 отчет № об оценке рыночной стоимости имущества от 3 июля 2015 г., подготовленный по инициативе должника ИП Г.О.Н., согласно которому стоимость встроенно-пристроенного нежилого помещения площадью 320,50 кв.м. по состоянию на 3 июля 2015 составляет <данные изъяты> руб., а нежилого помещения площадью 176,20 кв.м. – <данные изъяты> руб., доказательством несоразмерности объема требований взыскателей и примененных судебным приставом-исполнителем мер принудительного исполнения не является.

Вышеуказанный отчет составлен не в рамках исполнительного производства для определения рыночной стоимости имущества с целью последующего принудительного отчуждения на торгах, а в рамках гражданских правоотношений между ФИО1 и оценщиком, направленных на достижение иных целей.

При таких обстоятельствах, постановление судебного пристава-исполнителя ОСП по г. Белгороду от 3 июня 2015 г. о запрете совершения регистрационных действий, действий по исключению из госреестра в отношении всего недвижимого имущества, принадлежащего ФИО1, не может быть признано незаконным.

Исходя из содержания п. 28 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 г. № 2 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих», а также положений п. 1 ч. 2 ст. 227 КАС РФ, действия (бездействие), решения могут быть признаны незаконными при наличии одновременно двух условий: несоответствия действий (бездействия) закону и нарушения таким решением, действиями (бездействием) прав и законных интересов заявителя.

Нарушение прав и свобод заявителя, необходимость в их восстановлении, является обязательным основанием для удовлетворения заявления о признании незаконными действий и решений судебного пристава-исполнителя. Отсутствие указанных обстоятельств является достаточным основанием для отказа в удовлетворении требований и позволяет суду не давать оценку иным обстоятельствам дела.

Доводы ФИО1 относительно незаконного бездействия судебного пристава-исполнителя, выразившегося в не привлечении в течение 1 месяца с 11 июня 2015 г. (момента поступления из Управления Росреестра по Белгородской области сведений о наличии у должника недвижимого имущества) оценщика, подлежат отклонению как основанные на неверном истолковании норм материального права.

Пп. 1 п. 2 ст. 85 Федерального закона «Об исполнительном производстве» на судебного пристава-исполнителя возложена обязанность в течение одного месяца со дня обнаружения имущества должника привлечь оценщика для оценки недвижимого имущества.

При этом под обнаружением имущества, следует понимать момент составления акта описи и ареста имущества, поскольку именно после данного исполнительного действия у судебного пристава-исполнителя возникает обязанность привлечения специалиста для оценки.

Кроме того, вышеуказанный срок носит организационный характер и не является пресекательным.

Следовательно, получив сведения о принадлежности должнику объектов недвижимости, со стороны судебного пристава-исполнителя не было допущено нарушения каких-либо норм закона, поскольку не возникло обязанности, установленной ст. 85 Федерального закона «Об исполнительном производстве» по привлечению специалиста (оценщика).

Согласно материалам дела, после составления 23 июля 2015 г. акта описи и ареста имущества встроенно-пристроенного нежилого помещения площадью 320,50 кв.м., судебный пристав-исполнитель в установленный вышеприведенными положениями закона срок – 13 августа 2015 г. принял постановление об участии специалиста, что не оспаривалось представителем ФИО1 в суде апелляционной инстанции.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований в части признания незаконным и отмене акта о наложении ареста (описи имущества) от 26 июня 2015 г., суд пришел к выводу, что оспариваемым актом не нарушены права и свободы заявителя и не требуется принятия судебного решения в целях защиты нарушенных прав, поскольку постановлением заместителя начальника отдела – заместителем старшего судебного пристава ОСП по г. Белгороду Ш.Н.Н. от 9 июля 2015 г. последний отменен.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении судом первой инстанции разъяснений, содержащихся в п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 ноября 2015 г. № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства» отклоняются как неубедительные, поскольку заявляя данные требования со стороны ФИО1 ни в суд первой инстанции, ни апелляционной инстанции не представлено каких-либо доказательств, свидетельствующих о том, что оспариваемый акт повлек для него неблагоприятные последствия.

Ссылка заявителя на то, что данный акт препятствовал ему использовать арестованное имущество по назначению, является голословной и никакими доказательствами не подтверждена.

Утверждения ФИО1 в апелляционной жалобе о том, что его права до настоящего времени не восстановлены, так как сразу после отмены оспариваемого акта, службой судебных приставов был наложен арест на то же самое помещение без учета доводов о соразмерности, отклоняются как несостоятельные, поскольку не свидетельствуют о нарушении прав последнего оспариваемым актом от 26 июня 2015 г.

Кроме того, решением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 10 сентября 2015 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Белгородского областного суда от 10 декабря 2015 г., ФИО1 отказано в удовлетворении требований о признании незаконным и отмене акта описи и ареста имущества должника от 23 июля 2015 г. на который он ссылается, приводя вышеуказанные доводы.

Исходя из установленных по делу обстоятельств, судебная коллегия полагает, что поскольку оспариваемый акт о наложении ареста (описи имущества) от 26 июня 2015 г., не повлек нарушения прав ФИО1, а, следовательно, отсутствовала совокупность условий, установленных положениями п. 1 ч. 2 ст. 227 КАС РФ, оснований для удовлетворения заявленных требований в указанной части у суда первой инстанции не имелось.

Отказывая в удовлетворении требований ФИО1 о возложении обязанности на судебного пристава-исполнителя отдела судебных приставов по г. Белгороду УФССП по Белгородской области наложить арест на встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 176,20 кв.м., кадастровый №, расположенное по адресу: <адрес>, суд первой инстанции исходил из того, что 30 октября 2015 г. судебным приставом-исполнителем составлен акт описи и ареста данного имущества.

При этом судебная коллегия отмечает, что исходя из положений ст. 227 КАС РФ требования об обязанности административного ответчика устранить нарушения прав, свобод и законных интересов административного истца или препятствия к их осуществлению либо препятствия к осуществлению прав, свобод и реализации законных интересов лиц, в интересах которых было подано соответствующее административное исковое заявление, могут быть заявлены как способ восстановления нарушенного права при оспаривании тех или иных действий (бездействий) решения и при предоставлении доказательств нарушения таким решением, действиями (бездействием) прав и законных интересов административного истца.

Вместе с тем, не заявляя требований об оспаривании тех или иных действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя, ФИО1 просил возложить на последнего обязанность по наложению ареста на встроенно-пристроенное нежилое помещение площадью 176,20 кв.м., кадастровый №, расположенное по адресу: <адрес>, что не предусмотрено положениями КАС РФ и не может являться самостоятельным предметом рассмотрения в рамках гл. 22 КАС РФ, а, следовательно, оснований для удовлетворения указанных требований у суда первой инстанции не имелось.

Доводы апелляционной жалобы ФИО1 о не рассмотрении судебным приставом-исполнителем с 4 августа 2015 г. ходатайства о снятии запрета в совершении регистрационных действий, а также ходатайства о привлечении оценщика для оценки обнаруженного недвижимого имущества; не получения приставом с 13 августа 2015 г. отчета специалиста об оценке нежилого помещения площадью 320,50 кв.м.; не привлечения с 30 октября 2015 г. (даты ареста нежилого помещения площадью 176,20 кв.м.) специалиста (оценщика) для оценки последнего не могут служить поводом к отмене решения суда.

В соответствии с ч. 3 ст. 308 КАС РФ новые требования, которые не были предметом рассмотрения в суде первой инстанции, не принимаются и не рассматриваются судом апелляционной инстанции.

Поскольку приведенные заявителем обстоятельства представляют собой новые требования, которые в суде первой инстанции предметом судебного разрешения не являлись, они не могут быть предметом проверки и оценки суда апелляционной инстанции.

Доводы апеллянта о нарушении судом первой инстанции норм процессуального права, принципов состязательности и равноправия сторон, противоречат материалам дела и не могут служить поводом к отмене решения суда.

Иные доводы, изложенные в жалобе, не содержат фактов, которые не были бы проверены и не учтены судом первой инстанции при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение, влияли на обоснованность и законность судебного решения по существу, либо опровергали выводы суда первой инстанции, в связи с чем, признаются судебной коллегией несостоятельными и не могут служить основанием для отмены обжалуемого решения суда.

Системный анализ указанных судом первой инстанции норм права в совокупности с обстоятельствами настоящего административного дела, позволил сделать правильный вывод об отсутствии законных оснований для удовлетворения требований административного истца.

Принимая во внимание, что выводы суда первой инстанции сделаны с правильным применением норм материального права на основе полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, нарушений норм процессуального права, в том числе являющихся безусловным основанием для отмены обжалуемого судебного решения, не установлено, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены обжалуемого судебного решения.

Руководствуясь ст.ст. 308 – 311 КАС РФ, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г. Белгорода от 3 декабря 2015 г. по административному делу по административному исковому заявлению ФИО1 о признании незаконным постановления судебного пристава-исполнителя о запрете регистрационных действий в отношении объектов недвижимого имущества; снятии запрета на совершение регистрационных действий; признании незаконным и отмене акта описи и ареста имущества; обязании судебного пристава-исполнителя наложить арест на объект недвижимого имущества; признании незаконными бездействий судебного пристава-исполнителя, выразившихся в не привлечении оценщика для оценки недвижимого имущества оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи