Гражданский кодекс часть 1

по докладу судьи Холчевой О.П. дело по апелляционной жалобе ФИО1, ФИО2, ФИО3 на решение Вичугского городского суда Ивановской области от 4 августа 2017 года по административному делу по административному исковому заявлению ФИО1, ФИО2, ФИО3 к администрации городского округа Вичуга Ивановской области о признании незаконными решений об отказе в согласовании проведения публичных мероприятий в форме шествия и пикетирования, возложении обязанности согласовать проведение заявленных публичных мероприятий,

установила:

ФИО1, ФИО2, ФИО3 обратились в суд с вышеуказанным административным исковым заявлением, в котором просили признать незаконными три решения администрации городского округа Вичуга Ивановской области (далее – Администрация) об отказе в согласовании заявленных ими публичных мероприятий в форме шествия и пикетирований, а также обязать Администрацию согласовать проведение заявленных публичных мероприятий.

Административные исковые требования мотивированы следующим. 10 июля 2017 года Главе городского округа Вичуга административными истцами были поданы уведомления о проведении трех публичных мероприятий: 1) пикетирования с призывом к исполнению Постановления Европейского Суда по правам человека по делу «ФИО4 и Другие против России», с проведением публичного мероприятия 16 июля 2017 года с 9 часов до 10 часов на площади у <адрес>, с количеством участников до 200 человек; 2) пикетирования с призывом к легализации в России однополых брачных союзов, с проведением публичного мероприятия 16 июля 2017 года с 11 часов до 12 часов на <адрес><адрес>, с количеством участников до 200 человек; 3) шествия Вичугского гей-парада в поддержку толерантного отношения и соблюдения прав и свобод лиц гомосексуальной ориентации и гендерных меньшинств в России, с проведением публичного мероприятия 21 июля 2017 года с 14 часов до 16 часов по проезжей части <адрес><адрес><адрес><адрес>, с количеством участников до 200 человек. Письмами от 11 июля 2017 года глава городского округа Вичуга уведомил административных истцов об отказе в согласовании указанных публичных мероприятий со ссылкой на то, что цели данных мероприятий не соответствуют требованиям федерального законодательства, запрещающим распространение среди несовершеннолетних информации, отрицающей семейные ценности и пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения; заявленное место проведения публичных мероприятий является местом массового пребывания людей, в том числе детей. Отказ в проведении мероприятий в форме пикетирования дополнительно был обусловлен нарушением административными истцами срока направления уведомлений о проведении указанных мероприятий. Обжалуемые решения административного ответчика не соответствуют требованиям действующего законодательства и нормам международного права, нарушают конституционные права административных истцов, гарантированные ст.ст.29 и 31 Конституции Российской Федерации. Администрацией нарушен порядок согласования публичных мероприятий, поскольку административным истцам не было предложено альтернативных мест и (или) времени проведения заявленных публичных мероприятий; указанное привело к лишению административных истцов возможности реализовать право на свободу собраний.

Решением Вичугского городского суда Ивановской области от 4 августа 2017 года в удовлетворении административного иска ФИО1, ФИО2, ФИО3 отказано.

Не согласившись с решением суда первой инстанции, ФИО1, ФИО2, ФИО3 обратились с апелляционной жалобой, в которой просят отменить решение суда и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований в полном объеме, ссылаясь на нарушение норм материального права, включая нормы международного права.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции административные истцы ФИО1, ФИО2, ФИО3, представитель административного ответчика Администрации не явились, о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы были извещены своевременно и в надлежащей форме.

При таких обстоятельствах в соответствии со ст.150 и ч.1 ст.307 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее – КАС РФ) судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствии сторон.

Изучив материалы дела, обсудив доводы жалобы, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены или изменения решения суда, предусмотренных ч.2 ст.310 КАС РФ.

Ст.31 Конституции Российской Федерации предусмотрено, что граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование.

Специальным законом, регулирующим правовые отношения в сфере обеспечения реализации установленного ст.31 Конституции Российской Федерации права граждан Российской Федерации собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги, демонстрации, шествия и пикетирования, является Федеральный закон от 19 июня 2004 года № 54-ФЗ «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях» (далее - Федеральный закон № 54-ФЗ).

Указанные правовые отношения регламентированы и региональным законодательством, а именно законом Ивановской области от 14 января 2005 года № 13-ОЗ «О порядке подачи уведомления о проведении публичного мероприятия на территории Ивановской области» (далее - Закон № 13-ОЗ), принятым в соответствии с ч.2 ст.7 Федерального закона № 54-ФЗ в целях установления порядка подачи уведомления о проведении публичного мероприятия в орган исполнительной власти Ивановской области или орган местного самоуправления на территории Ивановской области.

Как следует из положений ч.1 ст.7 Федерального закона № 54-ФЗ для проведения публичного мероприятия его организатором в установленные сроки подается в письменной форме уведомление о проведении публичного мероприятия (за исключением собрания и пикетирования, проводимого одним участником без использования быстровозводимой сборно-разборной конструкции) в орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления.

Ст.1 Закона № 13-ОЗ предусмотрено, что уведомление о проведении публичного мероприятия с количеством участников до пяти тысяч человек подается по месту его проведения в соответствующий орган местного самоуправления на территории Ивановской области.

В силу положений ч.3 ст.55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

В соответствии с положениями ч.2 ст.12 Федерального закона № 54-ФЗ в случае, если информация, содержащаяся в тексте уведомления о проведении публичного мероприятия, и иные данные дают основания предположить, что цели запланированного публичного мероприятия и формы его проведения не соответствуют положениям Конституции Российской Федерации и (или) нарушают запреты, предусмотренные законодательством Российской Федерации об административных правонарушениях или уголовным законодательством Российской Федерации, орган исполнительной власти субъекта Российской Федерации или орган местного самоуправления незамедлительно доводит до сведения организатора публичного мероприятия письменное мотивированное предупреждение о том, что организатор, а также иные участники публичного мероприятия в случае указанных несоответствия и (или) нарушения при проведении такого мероприятия могут быть привлечены к ответственности в установленном порядке.

Из материалов дела следует и судом установлено, что 10 июля 2017 года административные истцы ФИО1, ФИО2, ФИО3 обратились к Главе городского округа Вичуга Ивановской области с тремя уведомлениями о проведении публичного мероприятия: 1) пикетирования с призывом к исполнению Постановления Европейского Суда по правам человека по делу «ФИО4 и Другие против России», с целью призыва к исполнению Постановления Европейского Суда по правам человека от 20 июня 2017 года по делу «ФИО4 и Другие против России» о неправомерности российских законов о запрете пропаганды гомосексуализма и нетрадиционных сексульных отношений среди несовершеннолетних, также призыва к отмене федерального закона о запрете гей-пропаганды, с проведением публичного мероприятия 16 июля 2017 года с 9 часов до 10 часов на <адрес><адрес>, с количеством участников до 200 человек; 2) пикетирования с призывом к легализации в России однополых брачных союзов, с целью призыва к принятию поправок в Семейный кодекс Российской Федерации, направленных на законодательное признание права двух лиц одного пола на вступление в брак, с проведением публичного мероприятия 16 июля 2017 года с 11 часов до 12 часов <адрес>, с количеством участников до 200 человек; 3) шествия Вичугского гей-парада в поддержку толерантного отношения и соблюдения прав и свобод лиц гомосексуальной ориентации и гендерных меньшинств в России, с целью привлечения внимания общества и власти к проблемам в области соблюдения прав человека лиц гомосексуальной ориентации и гендерных меньшинств, привлечения внимания общества и власти к существующей дискриминации лиц гомосексуальной ориентации, гомофобии (ненависти к сексуальным меньшинствам), трансфобии (ненависти к гендерным меньшинствам), фашизму и ксенофобии, с проведением публичного мероприятия 21 июля 2017 года с 14 часов до 16 часов по проезжей части <адрес> от <адрес>, с количеством участников до 200 человек.

11 июля 2017 года в адрес организаторов указанных публичных мероприятий Главой городского округа Вичуга ФИО5 направлено три письма об отказе в проведении заявленных публичных мероприятий со ссылками на законодательство о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних, и предупреждением о возможном привлечении к ответственности в случае проведения мероприятий. Кроме того, в письмах указано о нарушении предусмотренного законом срока подачи уведомлений о проведении двух публичных мероприятий в форме пикетирования, а также о том, что заявленное место проведения публичных мероприятий является местом массового пребывания людей, в том числе детей.

Как следует из материалов дела, оспариваемые решения административного ответчика приняты уполномоченным должностным лицом и в пределах его полномочий.

Суд первой инстанции, руководствуясь положениями Конституции Российской Федерации, Федерального закона № 54-ФЗ, Федерального закона от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», Федерального закона от 29 декабря 2010 года № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», Федерального закона от 27 июля 2006 года № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», Закона № 13-ОЗ, Конвенции о правах ребенка, а также правовыми позициями Конституционного Суда, изложенными в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 23 сентября 2014 года № 24-П, пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения административного иска, при этом суд исходил из того, что у административного ответчика имелись основания предполагать, что цели и формы заявленных публичных мероприятий направлены на нарушение установленных федеральным законодательством запретов; оспариваемые решения не носят дискриминационного характера и направлены на защиту несовершеннолетних детей от негативного влияния на их здоровье и развитие информации о гомосексуализме, иных нетрадиционных сексуальных отношениях и пропаганды последних.

Судебная коллегия соглашается с указанными выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на нормах материального права, регулирующих спорные правоотношения, и на установленных обстоятельствах, подтвержденных представленными доказательствами, в том числе письменными, которым судом дана надлежащая оценка в их совокупности в соответствии с требованиями ст.84 КАС РФ.

При разрешении административного дела суд правильно определил юридически значимые обстоятельства, дал правовую оценку установленным обстоятельствам и постановил законное и обоснованное решение.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые могли бы являться основанием для отмены решения, судом не допущено.

Следует отметить, что ссылки административного ответчика на нарушение административными истцами срока подачи двух уведомлений о проведении публичного мероприятия в форме пикетирования, проводимого группой лиц (в вышеуказанных письмах административного ответчика от 11 июля 2017 года) являются неправомерными, поскольку противоречат ч.1 ст.7 Федерального закона № 54-ФЗ, предусматривающей, что при проведении пикетирования группой лиц уведомление о проведении публичного мероприятия может подаваться в срок не позднее трех дней до дня его проведения, а если указанные дни совпадают с воскресеньем (в данном случае 16 июля 2017 года – воскресенье) и (или) нерабочим праздничным днем (нерабочими праздничными днями), - не позднее четырех дней до дня его проведения. Вместе с тем данный факт с учетом обстоятельств дела не является основанием для отмены или изменения обжалуемого решения суда, поскольку не влияет на правомерность отказа административного ответчика в согласовании заявленных публичных мероприятий.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении норм действующего законодательства и порядка согласования заявленных публичных мероприятий со ссылкой на положения Федерального закона № 54-ФЗ, предусматривающего обязанность органа местного самоуправления после получения уведомления о проведении публичного мероприятия довести до сведения организатора публичного мероприятия обоснованное предложение об изменении места и (или) времени проведения публичного мероприятия, а также доводы о том, что организаторы публичных мероприятий не ставили своей целью пропаганду гомосексуализма, являются несостоятельными, поскольку основаны на ошибочном понимании указанных правовых норм и иной оценке установленных обстоятельств.

Вышеуказанные положения ч.2 ст.12 Федерального закона № 54-ФЗ предусматривают обязанность органа местного самоуправления при наличии у него обоснованных предположений о том, что цели запланированного публичного мероприятия и формы его проведения не соответствуют положениям Конституции Российской Федерации и (или) нарушают запреты, предусмотренные законодательством Российской Федерации об административных правонарушениях или уголовным законодательством Российской Федерации, не согласовывать проведение публичного мероприятия до устранения организатором несоответствия указанных в уведомлении противоправных целей публичного мероприятия действующим законодательным предписаниям, а также предупредить организатора публичного мероприятия о том, что организатор, а также иные участники публичного мероприятия могут быть привлечены к ответственности в случае указанных несоответствия и (или) нарушения при проведении мероприятия.

Обязанность органов государственной власти Российской Федерации принимать меры по защите ребенка от информации, пропаганды и агитации, наносящих вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, предусмотрена п.1 ст.14 Федерального закона Российской Федерации № 124-ФЗ от 24 июля 1998 года «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», согласно которой органы государственной власти Российской Федерации принимают меры по защите ребенка от информации, пропаганды и агитации, наносящих вред его здоровью, нравственному и духовному развитию, в том числе от национальной, классовой, социальной нетерпимости, от рекламы алкогольной продукции и табачных изделий, от пропаганды социального, расового, национального и религиозного неравенства, от информации порнографического характера, от информации, пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения, а также от распространения печатной продукции, аудио- и видеопродукции, пропагандирующей насилие и жестокость, наркоманию, токсикоманию, антиобщественное поведение.

В силу п.4 ч.2 ст.5 Федерального закона Российской Федерации № 436-ФЗ от 29 декабря 2010 года «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» к информации, причиняющей вред здоровью и (или) развитию детей, относится, в том числе, информация, отрицающая семейные ценности и пропагандирующая нетрадиционные сексуальные отношения.

В соответствии с п.1 ст.2 указанного Федерального закона № 436-ФЗ под доступом детей к информации подразумевается любая возможность получения и использования детьми свободно распространяемой информации.

Ч.6 ст.10 Федерального закона Российской Федерации № 149-ФЗ от 27 июля 2006 года «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» предусмотрен запрет на распространение информации, которая направлена на пропаганду войны, разжигание национальной, расовой или религиозной ненависти и вражды, а также иной информации, за распространение которой предусмотрена уголовная или административная ответственность.

Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних является административным правонарушением, ответственность за совершение которого предусмотрена ч.1 ст.6.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

В толковом словаре под редакцией ФИО6 понятие «пропаганда» определено как распространение в обществе и разъяснение каких-либо воззрений, идей, знаний, учений.

Из положений п.1 ст.2 Федерального закона № 54-ФЗ следует, что публичное мероприятие – это открытая, мирная, доступная каждому, проводимая в форме собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования либо в различных сочетаниях этих форм акция, целью которой является свободное выражение и формирование мнений, а также выдвижение требований по различным вопросам политической, экономической, социальной и культурной жизни страны и вопросам внешней политики.

Анализ содержания уведомлений административных истцов о проведении публичного мероприятия, а также их количество свидетельствует о том, что у административного ответчика имелись основания предполагать, что цели и формы заявленных публичных мероприятий направлены на распространение информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, пропаганду последних, в том числе и среди несовершеннолетних, в связи с чем нарушают запреты, предусмотренные п.4 ч.2 ст.5 Федерального закона от 29 декабря 2010 года № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», п.1 ст.14 Федерального закона от 24 июля 1998 года № 124-ФЗ «Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации», о чем и было указано в оспариваемых решениях. Реализация целей публичных мероприятий, указанных в уведомлениях о проведении публичного мероприятия предполагает бесконтрольное распространение позитивной информации о нетрадиционных сексуальных отношениях, в том числе и как об отношениях социально равноценных традиционным отношениям, что прямо запрещено вышеназванными нормами федерального законодательства. Форма и цели заявленных публичных мероприятий не обеспечивают индивидуализированный подход, учитывающий психическое и физиологическое развитие детей, что исключает подачу информации в нейтральном контексте.

Соответственно, с учетом изложенного административный ответчик, на которого действующим законодательством возложена обязанность принимать меры по защите несовершеннолетних от информации, наносящей вред их нравственному и духовному развитию, имел законные основания для принятия оспариваемых решений.

Кроме того, судебная коллегия отмечает, что после получения оспариваемых решений административного ответчика несоответствие целей заявленных публичных мероприятий указанным законодательным запретам не было устранено организаторами публичных мероприятий.

В материалах дела и доводах жалобы отсутствуют сведения об обстоятельствах, которые свидетельствовали бы о том, что цели и формы заявленных публичных мероприятий могли быть реализованы путем распространения информации о гомосексуальных отношениях и иных нетрадиционных сексуальных отношениях в допустимой нейтральной форме.

Доводы жалобы о дискриминационном характере оспариваемых решений, ссылки на нормы международного права, судебные постановления Конституционного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации также являются несостоятельными, поскольку исходят из ошибочного понимания правовых норм и содержания судебных постановлений.

Оспариваемые решения основаны на законодательном запрете для всех без исключения лиц пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних, а также на предусмотренной законом обязанности органа местного самоуправления принимать меры по защите несовершеннолетних от информации, пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения, в связи с чем данные решения не могут быть расценены как дискриминационные.

Законодательство Российской Федерации предусматривает, что брак – это союз мужчины и женщины, и исходит из необходимости укрепления традиционных семейных отношений (ст.ст.1, 12, 47 Семейного кодекса Российской Федерации), что не противоречит Международному пакту о гражданских и политических правах (ст.23) и Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст.12), предусматривающим возможность создания семьи в соответствии с национальным законодательством, регулирующим осуществление этого права.

Нормы национального права, направленные на защиту прав и законных интересов несовершеннолетних от негативного влияния на них информации, пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений, согласуются с нормами международного права: Конвенции о правах ребенка (ст.ст.2, 4, 6, 8, 19, 34), Конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст.ст.8, 10, 11, 12), Всеобщей декларации прав человека (ст.29), Международного пакта о гражданских и политических правах (ст.ст.21, 23), в связи с чем оспариваемые решения не противоречат нормам международного права.

Ссылки в жалобе на постановление Европейского Суда по правам человека по делу «ФИО4 и Другие против России» от 20 июня 2017 года, в соответствии с которым признан дискриминационным и нарушающим положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод запрет пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних, закрепленный в Федеральном законе «О защите детей от информации, причиняющей вред из здоровью и развитию», не могут быть приняты во внимание, поскольку иное приведет к нарушению норм Конституции Российской Федерации - правового акта, обладающего высшей юридической силой в правовой системе России.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, содержащейся в Постановлении от 14 июля 2015 года № 21-П «По делу о проверке конституционности положений статьи 1 Федерального закона «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», частей первой и четвертой статьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, частей 1 и 4 статьи 15, пункта 4 части 1 статьи 350 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации и пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросом группы депутатов Государственной Думы» Российская Федерация, будучи связанной требованием соблюдать вступивший в силу международный договор, каковым является Конвенция о защите прав человека и основных свобод, тем не менее, обязана обеспечивать в рамках своей правовой системы верховенство Конституции Российской Федерации, что вынуждает ее в случае возникновения каких-либо коллизий в этой сфере – притом что Конституция Российской Федерации и Конвенция о защите прав человека и основных свобод основаны на одних и тех же базовых ценностях защиты прав и свобод человека и гражданина - отдавать предпочтение требованиям Конституции Российской Федерации и тем самым не следовать буквально постановлению Европейского Суда по правам человека в случае, если его реализация противоречит конституционным ценностям.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, содержащейся в Постановлении от 19 января 2017 года № 1-П «По делу о разрешении вопроса о возможности исполнения в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 года по делу «ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» против России» постановление Европейского Суда по правам человека не может считаться обязательным для исполнения Российской Федерацией, если конкретное положение Конвенции о защите прав человека и основных свобод, на которое опирается это постановление, в результате толкования, осуществленного в нарушение общего правила толкования договоров, по своему смыслу вступает в противоречие с имеющими свои основания в международном публичном порядке и формирующими национальный публичный порядок положениями Конституции Российской Федерации, прежде всего относящимися к правам и свободам человека и гражданина и к основам конституционного строя России. Обязанностью органов государственной власти Российской Федерации при имплементации международных договоров, базирующейся на верховенстве ее Конституции и предполагающей соотнесение законодательства Российской Федерации с ее обязательствами по международным договорам, являются признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина, как они определены Конституцией Российской Федерации, и недопущение нарушений основ конституционного строя. В контексте положений Венской конвенции о праве международных договоров это означает, что в ситуации, когда самим содержанием решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека, в том числе в части обращенных к России как государству-ответчику предписаний, основанных на положении соответствующего международного договора, интерпретированном в рамках конкретного дела, неправомерно - с конституционно-правовой точки зрения - затрагиваются основополагающие принципы и нормы Конституции Российской Федерации, Россия в порядке исключения вправе отступить от выполнения возлагаемых на нее этим решением обязанностей, если такое отступление является единственно возможным способом избежать нарушения Конституции Российской Федерации.

Таким образом, Конституционный Суд Российской Федерации, подчеркивая принципиальность вытекающих из Европейской конвенции обязательств России, важнейшим элементом системы которых является исполнение постановлений Европейского суда, допустил возможность отступления от международно-правовых обязательств, однако только в порядке исключения, в экстраординарных случаях, и только, если такое отступление является единственно возможным способом избежать нарушения основополагающих принципов и норм российской Конституции.

Конституцией Российской Федерации и принятыми на себя Российской Федерацией международно-правовыми обязательствами не возлагается на государство обязанность по созданию условий для пропаганды, поддержки и признания союзов лиц одного пола. Осуществляемое федеральным законодателем на основании п.«в» ст.71 Конституции Российской Федерации регулирование свободы слова и свободы распространения информации не предполагает создание условий, способствующих формированию и утверждению в обществе в качестве равнозначных иных, отличных от общепризнанных, трактовок института семьи и сопряженных с ним социальных и правовых институтов, в связи с чем указанное в жалобе административными истцами решение межгосударственного органа по защите прав и свобод человека, отступающее от основополагающих положений российской правовой системы, не может быть учтено при разрешении настоящего дела.

В целом доводы жалобы повторяют доводы административных истцов, изложенные в административном исковом заявлении. Данные доводы получили надлежащую правовую оценку в обжалуемом судебном постановлении, выводов суда не опровергают, о нарушении судом правовых норм действующего законодательства не свидетельствуют и фактически направлены на переоценку установленных судом обстоятельств, оснований для которой не имеется.

Руководствуясь ст.ст.309, 311 КАС РФ, судебная коллегия

определила:

Решение Вичугского городского суда Ивановской области от 4 августа 2017 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО1, ФИО2, ФИО3 – без удовлетворения.

Председательствующий: Холчева О.П.

Судьи: Луковкина Е.О.

Степанова Л.А.