Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного ФИО3, защитников – адвокатов Трегубова В.В., Вокина Д.М., Тюняевой А.И., Еруслановой Н.В., апелляционному представлению государственного обвинителя Мустафаева Р.А. на приговор Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ по которому

ФИО1 ФИО20, родившийсяДД.ММ.ГГГГ г. в <данные изъяты>, гражданин Российской Федерации, не судимый,

осужден по п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ – к наказанию в виде лишения свободы на срок 17 лет, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 2 года с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Срок отбывания ФИО1 наказания постановлено исчислять с даты постановления приговора – с ДД.ММ.ГГГГ

В соответствии со ст. 72 УК РФ, зачтено в срок отбывания наказания время предварительного содержания ФИО1 под стражей с ДД.ММ.ГГГГ из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

ФИО2 ФИО21, родившийсяДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>, гражданин Российской Федерации, не судимый,

осужден по п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ – к наказанию в виде лишения свободы на срок 16 лет, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год 6 месяцев с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять с даты постановления приговора – с ДД.ММ.ГГГГ

В соответствии со ст. 72 УК РФ, зачтено в срок отбывания наказания время предварительного содержания ФИО2 под стражей с ДД.ММ.ГГГГ из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

ФИО3 ФИО22, родившийсяДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> гражданин Республики Молдова, не судимый,

осужден по п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ – к наказанию в виде лишения свободы на срок 14 лет, с отбыванием в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на срок 1 год с установлением указанных в приговоре ограничений и обязанностей, предусмотренных ст. 53 УК РФ.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять с даты постановления приговора – ДД.ММ.ГГГГ

В соответствии со ст. 72 УК РФ, зачтено в срок отбывания наказания время предварительного содержания ФИО3 под стражей ДД.ММ.ГГГГ., из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3 до вступления приговора в законную силу оставлена без изменения - заключение под стражу.

Решен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Беседина А.В., изложившего обстоятельства дела и доводы апелляционных жалоб и представления, выступления осужденных и их защитников, поддержавших апелляционные жалобы, прокурора Архипова А.С., полагавшего необходимым приговор изменить, а апелляционные жалобы оставить без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

по приговору, основанному на вердикте коллегии присяжных заседателей, ФИО1, ФИО2 и ФИО3 признаны виновными в убийстве ФИО23, совершенном организованной группой, из корыстных побуждений ДД.ММ.ГГГГ г. в <данные изъяты> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционных жалобах и дополнениях к ним защитники - адвокаты Трегубов В.В. в защиту ФИО1, а также Вокин Д.М. и Тюняева А.И. в защиту Балашова просят приговор отменить и направить уголовное дело на новое рассмотрение в связи с несправедливостью приговора и существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, которые выразились в искажении фактов, доносимых до коллегии присяжных заседателей, повлияли на возникновение у нее стойкого предубеждения в отношении подсудимых и вынесение вердикта, основанного на недопустимых доказательствах и постановленного в условиях ограничения права подсудимых на защиту.

Считают, что такие нарушения выразились в том, что по формальным основаниям было отказано в удовлетворении ходатайств защиты:

- об истребовании с камер видеонаблюдения и фиксации передвижений автомобиля, на котором вывозился труп; о назначении комплексной ситуационной медико-криминалистической экспертизы;

- о признании недопустимыми доказательствами показаний свидетелей ФИО24, носящих характер слухов и домыслов, неподтвержденных в судебном заседании, и файлов записей с признаками внесения изменений и корректировки. При этом, показания ФИО25 были основаны на информации, полученной от ФИО26 который в судебном заседании допрошен не был.

Обращают внимание на то, что доведены до сведения присяжных заседателей и показания свидетеля ФИО27, также основанные на слухах и домыслах, ничем не подтвержденные и противоречивые.

Утверждают, что председательствующий необоснованно отводил вопросы стороны защиты свидетелям ФИО28, имеющие значение для правильного и всестороннего рассмотрения дела, что расценивают как противодействие защите в реализации права на представление доказательств.

Считают нарушением уголовно-процессуального закона и демонстрацию присяжным заседателям фотографий трупа ФИО29, являющихся шокирующими и способными вызвать у них предвзятое отношение к подсудимым. Расценивают это как метод психологического воздействия на коллегию, намеренно использованный стороной обвинения при содействии председательствующего судьи.

Решение председательствующего судьи об отказе в приобщении к материалам дела заключения специалиста, ошибочно посчитавшего его «оценочным суждением», также находят необоснованным, повлекшим игнорирование объективных данных о нарушении экспертом положений действующего законодательства. Считают необоснованным и отказ в признании заключения эксперта № (исследование трупа ФИО30) недопустимым доказательством. При этом, как полагают авторы жалоб, председательствующим необоснованно не оказано содействие в розыске и вызове в судебное заседание для допроса эксперта ФИО31, а допрос эксперта ФИО32 имеющиеся сомнения не устранил. В результате, как полагают авторы жалоб, присяжным заседателям представлены недопустимые доказательства.

Обращают внимание на то, что свидетель ФИО33 и подсудимый ФИО34 довели до сведения присяжных заседателей обстоятельства недопустимости данных ими на предварительном следствии показаний, говоря об их вынужденном характере, а председательствующий судья, в нарушение ч. 8 ст. 335 УПК РФ, не остановил допрос и не разъяснил присяжным заседателям, чтобы они не учитывали эти высказывания при вынесении вердикта.

Считают недопустимыми упоминания государственного обвинителя в присутствии присяжных заседателей о принадлежности подсудимых к «байкерской» субкультуре, преподносимой всеми видами СМИ как противозаконной, поскольку тем самым осуществлялось давление на присяжных с намеренным формированием у них предубеждения в отношении подсудимых.

Выражают несогласие с формулировками вопросов № 2, 5 и 8 вопросного листа, считая их неконкретными, не позволяющими дать однозначные ответы, не соответствующими обвинению. Ссылаются при этом на недостаточность времени для изучения проекта вопросного листа. Считают необоснованным отклонение частных вопросов и формулировок стороны защиты. Утверждают, что действиями председательствующего нарушено право на постановку вопросов перед коллегией присяжных заседателей, а суд вышел за пределы обвинения, изменив точные и однозначные формулировки обвинительного заключения, и ввел коллегию присяжных заседателей в заблуждение относительно сущности обвинения. При этом председательствующий необходимые разъяснения присяжным заседателям, обратившимся к нему за этим, не дал. Полагают, что сформулированные вопросы, в частности, об умысле на получение доли в уставном капитале Общества с ограниченной ответственностью, требовали юридической оценки.

Утверждают, что председательствующим после отвода тех или иных вопросов или высказываний сторон не разъяснялось присяжным заседателям, что они не должны обращать внимание на отведенные вопросы и высказывания. При этом сведения о соответствующих обращениях председательствующего к коллегии присяжных заседателей, отраженные в протоколе судебного заседания, противоречат его видео и аудиозаписи. Между тем, поданные адвокатами замечания на протокол судебного заседания председательствующим безосновательно отклонены.

В дополнениях к апелляционным жалобам адвокаты Тюняева А.И. в защиту ФИО2 и Трегубов В.В. в защиту ФИО1, помимо несогласия с отклонением указанных замечаний на протокол судебного заседания, несогласие с приговором мотивируют и тем, что председательствующим нарушены принципы объективности и беспристрастности, состязательности и равноправия сторон при произнесении напутственного слова, так как в нем председательствующий сослался на доказательства, не исследованные судом, в частности, на переписку ФИО1 с ФИО3, в ходе которой ФИО1 спрашивает ФИО3 о его способности убить человека.

В качестве основания для отмены приговора защитники указывают и на использование присяжными заседателями мобильных телефонов, в том числе удаление с ними в совещательную комнату.

Помимо этого, адвокат Трегубов В.В. в защиту ФИО1 в своей дополнительной апелляционной жалобе нарушение указанных принципов связывает и с тем, что председательствующий прерывал как его вступительное заявление, делая замечание по его содержанию и объему, так и выступление в прениях, не давая высказать в полном объеме позицию защиты, что могло оказать негативное воздействие на присяжных заседателей.

Считает, что в нарушение ч. 8 ст. 335 УПК РФ, в присутствии присяжных заседателей была дана негативная оценка личности подсудимого ФИО1 свидетелем ФИО35 заявившем, что потерпевший ФИО36 подозревал ФИО1 в хищениях из его магазинов, а также свидетелем ФИО37 сообщившей о том, что ФИО38 считал ФИО1 замешанным и в пожаре, произошедшем на фирме в 2016 г. Между тем, председательствующий не обратился к присяжным заседателям с соответствующим разъяснением о том, что подобная информация не должна приниматься ими во внимание, в связи с чем данные показания вызвали у коллегии предубеждение.

Обращает внимание на то, что перед присяжными была высказана негативная оценка подсудимого ФИО1, основанная на домыслах, и свидетелем ФИО39, заявившем: «Просто так вас же не задерживают», «Вы хотели мне подкинуть». Данные высказывания не были зафиксированы в протоколе, а замечания на протокол были отклонены, несмотря на наличие данных высказываний на видеозаписи судебного заседания.

Считает, что государственный обвинитель в прениях создавал предубеждение у присяжных заседателей в отношении ФИО1, допуская высказывания, заранее ставящие под сомнение весомость аргументации защиты, при этом понимая отсутствие у ФИО1 умысла, отступал от изложенной в обвинении формулировки умысла, связанного с получением доли в <данные изъяты>

Находит, что председательствующий необоснованно не воспользовался предоставленными ему законом полномочиями вынести оправдательный приговор при несогласии с обвинительным вердиктом.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО3 также просит приговор отменить, а уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, повлиявшими на возникновение у коллегии присяжных заседателей предубеждения в отношении подсудимых.

К таким нарушениям осужденный ФИО3 относит исследование с участием присяжных заседателей не имеющих отношения к делу обстоятельств, упоминание деталей расследования, а также данных о личности, которые сообщили свидетели ФИО40 Из показаний свидетелей присяжным заседателям стало известно о том, что ФИО41 подозревал его в воровстве и боялся его неадекватных реакций, о его эмоциональном и агрессивном характере, отсутствии у него финансов и конфликте с ФИО4. Некоторые из их показаний были основаны на слухах.

Утверждает, что переписки с ФИО1, в которой тот спрашивал у него о его способности убить человека, не существует и оспаривает факт ее оглашения в судебном заседании.

В апелляционной жалобе адвокат Ерусланова Н.В. в защиту Еременко считает приговор незаконным ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных в ходе судебного заседания, в том числе путем оказания воздействия на присяжных заседателей со стороны как обвинения, так и защиты, которые повлияли на постановление обоснованного и справедливого вердикта.

В качестве таких нарушений указывает демонстрацию в присутствии коллегии присяжных заседателей фотографий трупа ФИО42 шокирующих по своему содержанию и способных вызвать предвзятость и предубежденность в отношении подсудимых.

Стороной защиты приносились возражения на демонстрацию фотографий трупа, однако председательствующий судья необоснованно, как считает защитник, их отклонил.

Тем самым, по мнению автора жалобы, это позволило стороне обвинения использовать методы психологического давления на коллегию присяжных заседателей.

Обращает внимание на то, что в присутствии присяжных заседателей разрешались процессуальные вопросы – ходатайство адвоката Вокина об оглашении показаний свидетеля ФИО43 на предварительном следствии. До сведения присяжных заседателей были доведены данные о личности подсудимого ФИО3, а именно о наличии у него жены и сына, о совместном проживании со свидетелем ФИО44, об угрозах, поступавших Еременко со стороны ФИО2, ставшие известными из ответов свидетелей ФИО45 на вопросы автора жалобы.

Кроме того, защитник находит недопустимым то, что в ходе прений сторона обвинения неоднократно делала акцент на то, что подсудимые являются членами байкерского мотоклуба, что также могло вызвать предубеждение у коллегии присяжных заседателей в отношении подсудимых, так как байкерская культура преподносится как противозаконная.

Просит приговор отменить, а уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Мустафаев Р.А. просит приговор изменить, исключить назначение ФИО3 дополнительного наказания в виде ограничения свободы в связи с тем, что оно назначено в нарушение ч. 6 ст. 53 УК РФ иностранному гражданину.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель просит оставить их без удовлетворения.

Изучив доводы, изложенные в апелляционных жалобах, апелляционном представлении и письменных возражениях, а также в выступлениях сторон в заседании суда апелляционной инстанции, проверив материалы уголовного дела, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Данное уголовное дело рассмотрено судом с участием присяжных заседателей в соответствии с волеизъявлением обвиняемых, выраженным в порядке, предусмотренном ст. 217, 325 УПК РФ. При решении вопроса о выборе этой формы судебного разбирательства права обвиняемых были соблюдены, им в присутствии защитника были даны необходимые разъяснения относительно особенностей и правовых последствий рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (в том числе предусмотренных ст. 389²⁷ УПК РФ), против которых они возражений не высказали.

Как видно из протокола судебного заседания, председательствующим были разъяснены права и обязанности присяжных заседателей, установленные ст. 333 УПК РФ. Нарушений ограничений, установленных в ч. 2 ст. 333 УПК РФ для поведения присяжных заседателей во время судебного разбирательства по делу не установлено. Согласно протоколу судебного заседания, формирование коллегии присяжных заседателей проведено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Отбор кандидатов в присяжные заседатели осуществлялся с участием сторон, которые реализовывали свое право на мотивированные и немотивированные отводы. Сторонам обвинения и защиты предоставлялась равная возможность проводить опрос кандидатов в присяжные заседатели, задавать вопросы, связанные с выяснением обстоятельств, препятствующих их участию в заседании по данному делу. На вопросы относительно их личностей кандидаты в присяжные заседатели давали полные ответы, сообщали о себе объективные сведения и информацию.

Обстоятельств, исключающих участие присяжных заседателей сформированной коллегии в судопроизводстве по делу, перечисленных в ст.61 УПК РФ, не установлено. Самоотводы кандидатов в присяжные заседатели, отводы их сторонами разрешены председательствующим по делу в установленном законом порядке, в соответствии с положениями ст. 328 УПК РФ.

Коллегия присяжных заседателей для рассмотрения данного уголовного дела сформирована в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Сторонам была обеспечена возможность активно участвовать в формировании коллегии присяжных заседателей. Согласно протоколу судебного заседания, заявлений о незаконности состава коллегии присяжных заседателей или ее тенденциозности от сторон не поступило.

Судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями закона. Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий по делу судья, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил сторонам в соответствии со ст. 15 УПК РФ равные возможности по представлению и исследованию доказательств по делу, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Все ходатайства, в том числе об истребовании с камер видеонаблюдения и фиксации передвижений автомобиля, на котором вывозился труп, о назначении комплексной ситуационной медико-криминалистической экспертизы, об отказе в приобщении к материалам дела заключения специалиста, в розыске и вызове в судебное заседание эксперта разрешены в установленном законом порядке, а принятые по ним решения, вопреки доводам защитников, мотивированы.

Особенности судебного следствия, определенные ст. 335 УПК РФ в суде с участием присяжных заседателей, в соответствии с требованиями которой в присутствии присяжных заседателей подлежат исследованию только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ, по настоящему делу соблюдены.

Доводы о нарушении требований ст.335 УПК РФ при произнесении вступительных заявлений материалами дела не подтверждается. В ходе судебного заседания, как видно из его протокола, им не было высказано каких-либо необоснованных замечаний относительно вступительных заявлений как адвоката Трегубова, так и остальных защитников. Председательствующий обоснованно, не выходя за пределы ст. 252, 335, 336 УПК РФ, прерывал как их вступительные заявления, делая замечания по их содержанию и объему, так и выступления в прениях. Позиция защиты, вопреки доводам адвоката, была высказана в полном объеме, оснований полагать, что это обстоятельство оказало какое-либо негативное воздействие на присяжных заседателей, не имеется.

Общие требования, предъявляемые уголовно-процессуальным законом к порядку исследования доказательств, так же не нарушались.

Относительно переписки ФИО3 и ФИО1, в которой последний спрашивал у ФИО3 о его способности убить человека, доводы защиты, оспаривавшей как оглашение такой переписки, так и сам факт ее существования, опровергаются протоколом судебного заседания. Из его содержания усматривается, что данная переписка содержится в протоколе осмотра предметов (мобильного телефона) (т. 5 л. д. 155-170), оглашенного по ходатайству государственного обвинителя. Заявлений по поводу содержания напутственного слова, в котором данное доказательство было упомянуто, сторонами высказано не было.

Кроме того, оснований полагать, что содержание указанной переписки могло повлиять на объективность вердикта, не имеется.

Доказательства, исследованные в судебном заседании с участием присяжных заседателей, подвергались тщательной проверке с точки зрения соответствия их требованиям относимости и допустимости; возникающие в связи с оценкой доказательств вопросы разрешались судом с учетом мнений сторон; принятые судом решения по этим вопросам надлежащим образом мотивированы.

При исследовании доказательств до сведения коллегии присяжных было доведено их содержание, необходимое для оценки присяжными заседателями в рамках предоставленных им полномочий, в том числе соответствие данных протокола осмотра места происшествия фотоснимкам трупа, имеющее значение для ответов на поставленные перед ними вопросы. В этой части утверждение защиты о том, что демонстрацией фотографий трупа государственный обвинитель пытался сформировать предвзятое отношение присяжных заседателей является несостоятельным.

Кроме того, этот довод являлся предметом обсуждения в ходе рассмотрения дела по существу и был председательствующим отклонен как необоснованный с приведением убедительных мотивов.

Допрос явившихся в судебное заседание лиц отвечал положениям ст.189, 275, 278, 282 УПК РФ, а также установленным особенностям рассмотрения дела с участием присяжных заседателей.

Содержание поставленных перед допрашиваемыми лицами вопросов не выходило за рамки ст. 252 УПК РФ и было обусловлено характером предъявленного ФИО1, ФИО2 и ФИО3 обвинения в совершении организованной группой убийства из корыстных побуждений и позицией стороны защиты.

Все изложенные в протоколе судебного заседания вопросы были направлены на выяснение фактических обстоятельств дела, поведения подсудимых по отношению к потерпевшему ФИО46 предшествующего преступным событиям и после с целью проверки выдвинутой ими версии случившегося, характера взаимоотношений с ним, их и его материального состояния для установления мотива совершенного убийства. Возражений по содержанию вопросов свидетелям, как правило, от сторон не поступало, а когда такие возражения имели место, они правильно разрешались председательствующим судьей.

Что касается довода адвоката Еруслановой о разрешении в присутствии присяжных заседателей процессуального вопроса – ходатайства адвоката Вокина об оглашении показаний свидетеля ФИО47 на предварительном следствии, то и он является необоснованным. Как видно из протокола судебного заседания, председательствующий остановил адвоката, ссылавшегося на не оглашенные показания свидетеля и разъяснил, что вопрос об оглашении показаний относится к процессуальным, требующим разрешения в отсутствие коллегии присяжных заседателей.

При этом председательствующий реагировал на все случаи нарушения участниками процесса требований закона, регламентирующих рассмотрение уголовных дел судом с участием присяжных заседателей, то есть все высказывания или задаваемые вопросы со стороны участников процесса, касавшиеся обстоятельств, которые не относились к фактическим обстоятельствам дела и выходили за пределы предмета исследования присяжных заседателей, в том числе о недопустимости доказательств, пресекались председательствующим, и коллегии присяжных заседателей разъяснялось о необходимости не принимать во внимание высказывания и сведения, доведенные с нарушением требований закона. Об этом же председательствующий напомнил присяжным заседателям и в своем напутственном слове.

Вместе с тем, доводы защиты о том, что председательствующим после отвода в ряде случаев тех или иных вопросов или высказываний сторон не разъяснялось присяжным заседателям, что они не должны обращать внимание на отведенные вопросы и высказывания, нашли свое подтверждение. Как установлено судом апелляционной инстанции, сведения о соответствующих обращениях председательствующего к коллегии присяжных заседателей, отраженные в протоколе судебного заседания, замечания на который председательствующим были отклонены, действительно противоречат его видео и аудиозаписи. Отсутствуют в протоколе и зафиксированные на видеозаписи высказывания свидетеля ФИО48 «Просто так вас же не задерживают», «Вы хотели мне подкинуть», прозвучавшие в ответ на вопрос подсудимого ФИО1. При этом отражены замечания председательствующего за смех адвокатов и их извинения. Между тем, данное обстоятельство не ставит под сомнение объективность вердикта, поскольку оснований полагать, что оно вызвало у присяжных заседателей какое-либо предубеждение, не имеется. Как видно из протокола судебного заседания, большая часть отклоненных вопросов была задана стороной защиты. В напутственном слове председательствующий обратил внимание присяжных заседателей на то, что они не должны задаваться вопросами, на которые в судебном заседании не прозвучали ответы. Просил он и не принимать во внимание высказанную допрошенным лицом собственную оценку, основанную на своем эмоциональном состоянии при восприятии тех или иных событий и обстоятельств, а также данные о личности подсудимых.

По тем же мотивам не ставят под сомнение законность вердикта и доводы жалоб о том, что до сведения присяжных были доведены показания указанных в них свидетелей, носящие характер слухов и домыслов, неподтвержденные в судебном заседании, и файлы записей с признаками внесения изменений и корректировки. Каких-либо замечаний со стороны защиты высказано не было. При этом в напутственном слове председательствующий просил не принимать во внимание показания свидетелей, основанные на предположении, догадках, слухах, факты, не подтвержденные доказательствами.

Доводы же о недопустимости приведенных доказательств были предметом обсуждения в судебном заседании и не нашли своего подтверждения.

Судебная коллегия также находит, что все доказательства, доведенные до сведения присяжных заседателей, являются допустимыми и получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства.

В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей исследовались только фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ.

Данные о личности подсудимых, прозвучавшие при допросе свидетелей, в том числе перечисленных в жалобах адвокатов Тюняевой, Трегубова и осужденного ФИО3, и в том числе касающиеся подозрений потерпевшего ФИО49 в причастности ФИО1 к хищению его имущества, были доведены до сведения присяжных заседателей лишь в той мере, в какой они были необходимы для установления состава преступления и иных обстоятельств, подлежащих доказыванию, в том числе мотива преступления.

При этом некоторая информация о личности подсудимых доводилась самой защитой. В необходимых случаях председательствующий отводил вопросы как не относящиеся к предъявленному обвинению.

В протоколе судебного заседания отсутствуют данные, позволяющие согласиться с утверждениями авторов жалоб об отрицательной оценке государственным обвинителем принадлежности подсудимых к «байкерской» субкультуры и ее как таковой с намерением вызвать у присяжных заседателей предубеждение в отношении подсудимых, об оказании председательствующим судьей стороне обвинения содействия в незаконном воздействии на коллегию присяжных заседателей. В противовес указанным доводам, судебная коллегия находит, что судебное следствие проведено с соблюдением требований закона о состязательности и равноправия сторон, которым были предоставлены равные возможности в представлении и исследовании доказательств и созданы для этого необходимые условия.

Все ходатайства, в том числе о допросе в суде свидетелей и эксперта, разрешены в установленном законом порядке. Судебное следствие завершено в отсутствие не допрошенных лиц при отсутствии возражений сторон.

Прения сторон проведены в пределах вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, с соблюдением принципа равенства и состязательности сторон.

Доводы защитников Тюняевой и Трегубова о том, что государственный обвинитель в прениях создавал предубеждение у присяжных заседателей в отношении ФИО1, допуская высказывания, заранее ставящие под сомнение весомость аргументации защиты, при этом понимая отсутствие у ФИО1 умысла, отступал от изложенной в обвинении формулировки умысла, связанного с получением доли в <данные изъяты> протоколом судебного заседания не подтверждаются. Содержание выступления государственного обвинителя не свидетельствует о каком-либо злоупотреблении при упоминании позиций сторон.

Попытки защиты осветить не относимые к делу обстоятельства председательствующим судьей пресекались, а присяжные заседатели предупреждались о необходимости не принимать во внимание такие сведения, и не руководствоваться ими при вынесении вердикта. Оснований полагать, что председательствующий не предоставил возможность целостно изложить позицию защиты, о чем указывается в апелляционных жалобах, судебная коллегия не усматривает.

Вопросный лист по делу составлен с учетом мнения сторон и в соответствии с требованиями ст. 252, 338 и 339 УПК РФ.

Вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями при вынесении вердикта, судом были сформулированы последовательно, в полном соответствии с предъявленным обвинением и требованиями ст. 338 УПК РФ, в понятных формулировках и с учетом предложений сторон по их содержанию. При этом изложение фактических обстоятельств вмененных преступлений судом не искажено.

При подготовке вопросного листа сторонам, в том числе защиты, была обеспечена возможность внести свои предложения относительно формулировок выносимых на обсуждение присяжных заседателей вопросов, причем, вопреки доводам жалоб, в достаточном для этого времени, которой они и воспользовались.

Довод адвокатов Трегубова, Вокина и Тюняевой о несоответствии формулировок вопросов № 2, 5 и 8 обвинению и их неконкретности опровергаются содержанием вопросного листа в действительности соответствующим предъявленному обвинению.

Утверждение о том, что сформулированные вопросы, в частности, об умысле на получение доли в уставном капитале Общества с ограниченной ответственностью, требовали юридической оценки, является необоснованным. Доказательства, касающиеся формы указанного предприятия и участия в его деятельности соответствующих лиц, исследовались в присутствии присяжных заседателей, упоминались в напутственном слове, а их оценка не требовала каких-либо юридических познаний.

Как установлено, необходимости в дополнительных разъяснениях по вопросному листу относительно ясности формулировок поставленных вопросов, у присяжных заседателей не возникло.

По итогам судебного следствия председательствующий обратился к
коллегии присяжных с напутственным словом при строгом соблюдении
положений ст. 340 УПК РФ.

Под нарушением принципа объективности и беспристрастности при произнесении председательствующим напутственного слова следует понимать, в частности, напоминание присяжным заседателям только уличающих или только оправдывающих подсудимого доказательств, исследованных в суде, их оценку, выражение в какой-либо форме своего мнения по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей, и т.п.

Таких нарушений председательствующим допущено не было.

Напутственное слово, с которым председательствующий обратился к присяжным заседателям, соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, в нем не выражено в какой-либо форме его мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей, правильно приведено содержание обвинения и правильно изложены позиции государственного обвинителя и защиты, приведено содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяний, в которых обвинялся подсудимый, разъяснены основные правила оценки доказательств, сущность принципа презумпции невиновности, положение о том, что вердикт может быть основан лишь на доказательствах, непосредственно исследованных в судебном заседании, и их выводы не могут основываться на предположениях.

Данных, свидетельствующих о нарушении председательствующим принципа объективности и беспристрастности, а также оснований полагать, что сущность презумпции невиновности была им искажена, из текста напутственного слова не усматривается.

В напутственном слове сообщено содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяний, в которых обвинялся подсудимый, и доведена до сведения присяжных заседателей соответствующая положениям Общей части УК РФ информация о правилах назначения наказания, которые могут быть применены председательствующим в случае вынесения коллегией присяжных заседателей обвинительного вердикта, в том числе при решении вопроса о снисхождении.

Стороне защиты, как и стороне обвинения, была предоставлена возможность изложить свои возражения по содержанию напутственного слова председательствующего. Содержащиеся в протоколе судебного заседания данные об отсутствии возражений сторон свидетельствуют о том, что требования объективности и беспристрастности председательствующим при обращении к присяжным заседателям с напутственным словом нарушены не были.

Коллегии присяжных заседателей подробно разъяснен порядок совещания, подготовки ответов на поставленные вопросы, голосования по ответам и вынесению вердикта, при этом дополнительно разъяснен лишь порядок оформления вердикта, в частности, при единодушном решении, при исключении какого-либо обстоятельства, признанного недоказанным, о заполнении ответов на вопросы.

Вердикт вынесен присяжными заседателями исходя из существа поставленных перед ними в пределах предъявленного подсудимым обвинения вопросов, является ясным и непротиворечивым.

По результатам обсуждения последствий вердикта присяжных заседателей судом постановлен приговор, который основывается на обстоятельствах дела, признанных присяжными заседателями доказанными, и соответствует нормам уголовного и уголовно-процессуального законов.

Доводы об использовании присяжными заседателями мобильных телефонов, в том числе удаление с ними в совещательную комнату, материалами дела не подтверждаются.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что судом первой инстанции были приняты исчерпывающие меры по созданию необходимых условий для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных прав, ограждению присяжных заседателей от какого-либо незаконного воздействия и обеспечению объективности и беспристрастности коллегии присяжных заседателей и вынесенного ими вердикта, а доводы, приведенные в апелляционных жалобах, не могут быть признаны обоснованными.

Приговор, постановленный судом по результатам обсуждения последствий вердикта присяжных заседателей, основывается на обстоятельствах дела, признанных присяжными заседателями доказанными. Квалификация признанных коллегией присяжных заседателей доказанными действий ФИО1, ФИО2 и ФИО3, выразившихся в убийстве ФИО51 совершенном организованной группой из корыстных побуждений - по п. «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, соответствует нормам уголовного закона.

Оснований, по которым председательствующий судья должен был не согласиться с вердиктом по данному делу судебная коллегия не усматривает.

Правомерность отклонения замечаний на протокол судебного заседания, за исключением перечисленных выше и при этом не свидетельствующих о незаконности постановления судьи в целом, сомнений у судебной коллегии не вызывает.

Наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями ст.6, 60 УК РФ, при этом учтены характер и степень общественной опасности содеянного, данные, характеризующие личность ФИО1, ФИО2 и ФИО3, отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, установленное смягчающее наказание ФИО3 обстоятельство (активное способствование раскрытию и расследованию преступления, а также изобличению иных соучастников преступления), другие заслуживающие внимание обстоятельства. Все эти обстоятельства подробно изложены и мотивированы в приговоре.

Оснований для применения положений ст. 64 УК РФ с учетом приведенных судом в обоснование принятых в связи с назначением наказания решений, действительно не имеется. Обоснованно признано судом и отсутствие оснований для применения в отношении осужденного положений как ч. 6 ст. 15, так и ст. 73 УК РФ.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению в части назначенного наказания ФИО3, а доводы апелляционного представления в этой части являются обоснованными.

В соответствии с ч. 6 ст. 53 УК Р, ограничение свободы не назначается иностранным гражданам, как это сделал суд при назначении дополнительного наказания ФИО3 – гражданину Республики Молдова.

При таких обстоятельствах из приговора подлежит исключению назначение ФИО3 дополнительного наказания в виде ограничения свободы на 1 год.

Каких-либо иных обстоятельств, влияющих на вид и срок наказания осужденным, судебная коллегия не находит, назначенное наказание признает справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим требованиям уголовно-процессуального и уголовного закона, полностью отвечающим задачам исправления осужденных, предупреждения совершения ими новых преступлений.

Существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы повлияли или могли повлиять на постановление законного и обоснованного приговора в ходе производства по уголовному делу не допущено.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 389²⁰, 389²⁸, 389³³ УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Московского городского суда от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО3 ФИО52 изменить: исключить назначение ему дополнительного наказания в виде ограничения свободы, удовлетворив апелляционное представление государственного обвинителя.

В остальной части тот же приговор в отношении ФИО1 ФИО53, ФИО2 ФИО54 и ФИО3 ФИО55 оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного ФИО3 и защитников – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Председательствующий (Подпись)

Судьи: (Подписи)