Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвокатов ФИО13, ФИО12, осужденных ФИО1, ФИО2 на приговор Верховного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, по которому

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес><адрес>, <адрес>, гражданин РФ, ранее не судимый;

осужден по ч. 5 ст.228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 10 лет, по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 8 лет 6 месяцев. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено ФИО1 наказание в виде лишения свободы сроком на 12 лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес><адрес>, <адрес> гражданин РФ, ранее не судимый;

осужден по ч. 5 ст.228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 9 лет 6 месяцев, по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 8 лет 6 месяцев. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено ФИО2 наказание в виде лишения свободы сроком на 11 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

По делу разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи ФИО11 об обстоятельствах дела, доводах апелляционных жалоб и возражений, выслушав мнение сторон, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

В соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей от ДД.ММ.ГГГГФИО1, ФИО2 признаны виновными в совершении незаконного производства наркотических средств, совершенном группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере, а также в покушении на незаконный сбыт наркотических средств, совершенный группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от них обстоятельствам.

Преступления совершены в период с ДД.ММ.ГГГГ года по ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> Республики Крым при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В основной и дополнительной апелляционных жалобах адвокат ФИО12 в защиту осужденного ФИО2 просит приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции. По мнению стороны защиты, судом были нарушены нормы международного права, проигнорирована позиция Верховного Суда РФ. Считает судебное решение незаконным, принятым с нарушением норм уголовно-процессуального закона и неправильным применением уголовного закона. Указывает, что формирование коллегии присяжных заседателей проведено с нарушениями, при заявлении мотивированных отводов стороной обвинения, стороне защиты не предоставили возможность с ними ознакомиться и возражать, также судом безосновательно отказано стороне защиты в отводе кандидатов в присяжные заседатели. Обращает внимание, что подлежали исключению из числа доказательств заключения специалистов и экспертов, проведенные УФСБ России по <адрес> и <адрес>, МВД по <адрес> ввиду их нахождения в служебной зависимости, протоколы сбора образцов от ДД.ММ.ГГГГ, поскольку проведены в отсутствии защитников, протокол осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ ввиду неуказания времени окончания осмотра, что являлось недопустимым их исследование в присутствии присяжных заседателей. Отмечает, что до присяжных доведена недостоверная информация, выраженная в предоставлении на обозрение метилена хлористого, который по предъявленному обвинению отсутствует в качестве вещественного доказательства. Считает, что при допросе подсудимого ФИО2 суд и государственный обвинитель вышли за пределы предъявленного обвинения, чем вызвали предубеждения у присяжных заседателей. Указывает, что председательствующим был нарушен порядок исследования доказательств, выраженный в преждевременной постановке вопросов присяжным заседателям свидетелям и подсудимым до завершения допроса стороной защиты или обвинения. По мнению стороны защиты, вопросный лист составлен с нарушениями и за пределами предъявленного обвинения. Указывает, что коллегия присяжных заседателей, согласно вердикту, признала обвиняемых в приобретении 2-пропана, а не 2-пропанона, дважды виновными в осуществлении «закладки» наркотического средства мефедрон (4 метилметкатинон) массой 19,92 грамма. Кроме того стороне защиты было отказано в постановке вопросов перед коллегией присяжных заседателей о наличии по уголовному делу обстоятельств, влекущих за собой ответственность за менее тяжкое преступление. Считает, что вердикт вынесен незаконным составом присяжных заседателей и основан на недопустимых доказательствах, полученных с нарушением закона. Обращает внимание, что во вступительной речи и напутственном слове председательствующий оказал незаконное воздействие на присяжных заседателей, нарушил принципы объективности и беспристрастности, допуская непозволительные высказывания, выходя за пределы предъявленного обвинения. Кроме того, в напутственном слове не указаны заключения специалистов, вещественные доказательства, которые подлежат оценке, при этом доведены до сведения присяжных заседателей данные о личностях подсудимых. Отмечает, что показания свидетелей построены на предположениях. Полагает, что судом необоснованно не назначены по делу повторные экспертизы, поскольку ДД.ММ.ГГГГ было изъято вещество светло-коричневого цвета массой 19,88 г., как и в заключении специалиста ФИО7, но массой 19,92 г., а в экспертизе указано, тем же экспертом ФИО7, что на исследование было предоставлено вещество коричневого цвета массой 19.88 г., в связи с чем усматриваются противоречия и не даны ответы на все поставленные вопросы. Также не истребованы из АО «Тинькофф Банк» сведения о движении денежных средств, ПАО «МТС» детализация соединений за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. Обращает внимание, что судом первой инстанции имело место ограничение прав подсудимых на полноценное участие в слушаниях дела, на получение практической значимой и эффективной юридической помощи ввиду их ограждения стеклянной перегородкой, чем было нарушено право на защиту.

Считает, что судом не были учтены смягчающие обстоятельства, а именно совершение преступления впервые, принесение извинений перед Президентом РФ, народом России, ФСБ РФ и Управлением ФСБ России по <адрес> и <адрес>. Считает, что наказание назначенное ФИО2 является суровым.

В основной и дополнительной апелляционных жалобах адвокат ФИО13 в защиту осужденного ФИО1 просит приговор отменить, ссылаясь на существенное нарушение уголовно-процессуального законодательства и неправильное применение уголовного закона. Обращает внимание, что вопросный лист составлен с существенными нарушениями и выходит за пределы предъявленного обвинения, а именно указан дополнительный квалифицирующий признак, что привело к нарушению права на защиту. Отмечает, что стороне защиты было отказано в постановке вопросов перед коллегией присяжных заседателей о наличии по уголовному делу обстоятельств, влекущих за собой ответственность за менее тяжкое преступление. Указывает, что в основу приговора были положены недопустимые доказательства. Кроме того просит отменить постановление Верховного суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении ходатайства об исключении недопустимых доказательств. Указывает, что проведение оперативно-розыскного мероприятия «Обследование жилого помещения» в гласном порядке является незаконным обыском, не предусмотренным УПК РФ, а составленные по итогом их проведения три протокола «Обследования помещений, и сооружений, участков местности и транспортных средств» от ДД.ММ.ГГГГ недопустимыми доказательствами и свидетельствует о подмене следственных действий оперативно-розыскными мероприятиями, также нарушена процедура закрепления указанных доказательств.

В своих апелляционных жалобах осужденные ФИО2 и ФИО1 приводят аналогичные доводы, просят приговор отменить, уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства и неправильным применением уголовного закона. Указывают, что судья ФИО17 заинтересован в исходе дела, поскольку ранее был знаком с материалами уголовного дела, дал им оценку, рассмотрев по предыдущему делу замечания на протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ. По мнению авторов апелляционных жалоб, судом необоснованно было отказано в отводе кандидату в присяжные заседатели ФИО18 и другим, также в ходатайстве об истребовании сведений о движении денежных средств по банковской карте. Обращают внимание, что вопросы, задаваемые в ходе судебного заседания, поставленные перед присяжными заседателями, а также высказывания государственного обвинителя выходят за пределы предъявленного обвинения. Указывают, что председательствующий во время напутственного слова оказал незаконное воздействие на присяжных заседателей, нарушил принципы объективности, допуская непозволительные высказывания, что привело к отсутствию снисхождения со стороны присяжных заседателей. Отмечают, что присяжные заседатели, согласно вердикту, признали их дважды виновными по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель ФИО8 просит приговор оставить без изменения, а доводы апелляционных жалоб без удовлетворения.

В судебном заседании апелляционной инстанции осужденные ФИО2, ФИО1, адвокаты ФИО13, ФИО12 доводы апелляционных жалоб поддержали в полном объеме, просили приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение в тот же суд. Прокурор ФИО9 просила приговор оставить без изменения, доводы апелляционных жалоб без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы основных и дополнительных апелляционных жалоб, возражений на них, судебная коллегия пришла к следующему выводу.

Согласно ст. 389.9 УПК РФ суд апелляционной инстанции проверяет по апелляционным жалобам, представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора.

Исходя из положений ст. 389.27 УПК РФ при пересмотре в апелляционном порядке приговора, вынесенного с участием коллегии присяжных заседателей, не подлежат проверке доводы о несоответствии выводов суда, изложенных в приговоре, фактичекским обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции на основании вердикта коллегии присяжных заседателей.

В силу правовой позиции, выраженной в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 ноября 2012 года № 26 «О применении норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих производство в суде апелляционной инстанции», в указанном случае достоверность доказательств, относящихся к фактическим обстоятельствам предъявленного лицу обвинения, судом апелляционной инстанции не проверяется.

С учетом изложенного, доводы осужденных и их защитников об оспаривании фактических обстоятельств дела, установленных вердиктом присяжных заседателей, недоказанности вины, неполноте расследования, не могут быть Судебной коллегией приняты во внимание и рассмотрены.

Как видно из протокола судебного заседания, сторонам разъяснены их права, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, в том числе предусмотренные п. п. 1, 2, 3 ч. 5 ст. 327 УПК РФ.

ФИО1, ФИО2 разъяснялись особенности рассмотрения дела судом с участием присяжных заседателей и юридические последствия такого рассмотрения дела, при этом ФИО1, ФИО2, в ходе предварительного слушания поддержали ранее заявленное ими ходатайство и настаивали на том, чтобы судебное разбирательство проходило с участием коллегии присяжных заседателей (том 7 л.д. 26).

Коллегия присяжных заседателей сформирована с соблюдением положений ст. 328 УПК РФ. Все кандидаты в присяжные заседатели правдиво ответили на задаваемые им вопросы и представили необходимую информацию о себе и отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства. В соответствии с законом сторонам была предоставлена возможность заявления мотивированных и немотивированных отводов кандидатам в присяжные заседатели. При этом не установлено обстоятельств, препятствующих отобранным присяжным заседателям участвовать в судопроизводстве.

Довод осужденных и адвоката ФИО12 о том, что в числе присяжных были лица, ранее привлекаемые к административной ответственности, является несостоятельным.

После оглашения списка кандидатов в присяжные заседатели после стадии мотивированных и немотивированных отводов, подобных заявлений о незаконности состава коллегии присяжных заседателей или ее тенденциозности от сторон, в том числе от осужденных ФИО1, ФИО2 и их защитников не поступило.

Нарушений требований п. «в» ст. 7 Федерального закона от 20 августа 2004 года № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции» судом допущено не было.

Согласно ч. 10 ст. 328 УПК РФ, стороны передают председательствующему мотивированные письменные ходатайства об отводах, не оглашая их. При таких обстоятельствах непредоставление стороне защиты возможности возражать на заявленные государственным обвинителем мотивированные отводы кандидатам в присяжные заседатели, на что указывает защита, не противоречило требованиям закона.

Судебное следствие проведено с учетом требований ст. 252, 335 УПК РФ, определяющих пределы судебного разбирательства и особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей, а также положений ст. 334 УПК РФ о полномочиях судьи и присяжных заседателей. При этом нарушений закона в ходе судебного следствия, как считают адвокаты и осужденные, судом не допущено.

В напутственном слове председательствующий в соответствии с ч.3 ст.340 УПК РФ привел содержание обвинения, напомнил присяжным заседателям об исследованных в суде доказательствах, изложил позицию стороны обвинения и защиты (том 8 л.д.105-131).

В соответствии с ч. 6 ст. 340 УПК РФ стороны не были лишены права довести до сведения присяжных заседателей свои замечания по напутственному слову. Напутственное слово, приобщенное к протоколу судебного заседания, подписано председательствующим по делу судьей, а протокол судебного заседания подписан секретарем судебного заседания и председательствующим по делу судьей, что соответствует требованиям ст.259 УПК РФ.

Напоминая об исследованных в суде доказательствах, председательствующий не выражал своего отношения к этим доказательствам и не делал выводов из них. При произнесении напутственного слова председательствующий судья не выражал в какой-либо форме свое мнение по вопросам, поставленным перед коллегией присяжных заседателей. Стороны не заявляли в судебном заседании возражения в связи с содержанием напутственного слова председательствующего по мотивам нарушения принципа объективности и беспристрастности.

Доводы апелляционной жалобы адвоката ФИО12 о нарушении председательствующим требований закона при высказывании кандидатам в присяжные заседатели в напутственном слове юридических терминов, данных характеризующих личности обвиняемых, изложении существа обвинения за его пределами, являются несостоятельными, поскольку требования п. 3 ч. 2 ст. 328 УПК РФ судом не нарушены.

В напутственном слове в соответствии с п.2 ч.3 ст.340УПК РФ коллегии присяжных заседателей было сообщено содержание уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение деяний, в которых обвинялись осужденные.

При этом обращение председательствующим внимания присяжных на то, что в случае вынесения обвинительного вердикта они могут признать осужденных заслуживающими снисхождения, и разъяснение им порядка назначения наказания в таком случае, вопреки ошибочному мнению ФИО1 и ФИО2, не может расцениваться как негативное влияние на коллегию присяжных заседателей, поскольку полностью согласуется с нормами закона.

При таких обстоятельствах, принцип объективности при произнесении председательствующим судьей напутственного слова присяжным заседателям и требования, указанные в ст.340 УПК РФ, соблюдены.

Действия председательствующего по ведению судебного следствия осуществлялись в рамках процессуальных полномочий, предоставленных ему ст. 335 УПК РФ, а доводы о необъективности и проявлении председательствующим обвинительного уклона не основаны на материалах дела.

Вопреки доводам жалоб председательствующий по делу обоснованно и в соответствии с требованиями УПК РФ, в том числе предусмотренными ч.ч. 7 и 8 ст.335, ч.2 ст.336 УПК РФ, отклонял вопросы, носящие повторный характер, направленные на выяснение обстоятельств, не имеющих отношение к рассматриваемому делу, останавливал участников процесса, когда они касались обстоятельств, не подлежащих выяснению с участием присяжных заседателей.

Такие действия не могут расцениваться как ущемление прав сторон и нарушение права на защиту в силу прямых предписаний закона. При этом председательствующий по делу, как следует из протокола судебного заседания, обращался к присяжным заседателям с соответствующими разъяснениями, в которых просил их не принимать во внимание те или иные высказывания участников при вынесении вердикта. Они также не могут расцениваться как ущемление прав сторон, как препятствие в доведении до них позиции сторон.

Доводы апелляционных жалоб о том, что государственный обвинитель в судебных заседаниях допускали недопустимые высказывания являются необоснованными.

Сделанные председательствующим замечания государственному обвинителю при выступлении в ходе судебного следствия не оставлены без внимания. После каждого замечания суд разъяснял коллегии присяжных заседателей, что не следует принимать во внимание сказанное, если высказывание или вопрос нарушали положения уголовно-процессуального закона.

Участники процесса не были ограничены в правах по участию в прениях сторон и в постановке вопросов перед присяжными заседателями.

В прениях сторона обвинения содержание доказательств не искажала, не доводила до сведения присяжных заседателей недопустимую информацию, изложенная государственным обвинителем оценка исследованных доказательств является его позицией относительно поставленных вопросов и не нарушает законодательство.

Процедура вынесения присяжными заседателями вердикта, и обсуждения судом последствий вердикта, не нарушена. Вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным и непротиворечивым. При этом оснований для постановления председательствующим в силу положений ч.4 ст.348 УПК РФ оправдательного приговора, а также оснований для роспуска коллегии присяжных заседателей согласно требованиям ч.5 ст.348 УПК РФ не имеется.

Доводы защиты о допущенных нарушениях ст.ст. 338, 339 УПК РФ при постановке вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, не могут быть приняты во внимание, поскольку с учетом замечаний и предложений сторон судья в совещательной комнате окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями по результатам судебного следствия и выступления сторон в прениях.

Ссылка осужденных и их защитников на нарушение ст. 252 УПК РФ, допущенные прокурором при изложении предъявленного обвинения, прокурором и председательствующим при допросе подсудимых опровергается материалами дела.

Как следует из существа обвинения, ФИО1 в целях незаконного извлечения материальной выгоды вступил в преступный сговор с ФИО2 на незаконное производство наркотического средства мефедрон и его последующий сбыт на территории РФ.

Таким образом, постановка соответствующих вопросов осужденным в ходе их допроса была связана с необходимостью установления обстоятельств преступления, в совершении которого они обвинялись. А вопросы № 2 и 9, в том числе содержащие указание на наличие у осужденных желания получить материальную выгоды посредством реализации наркотического средства на территории РФ, в вопросном листе сформулированы с учетом результатов судебного следствия и требований ст. 339 УПК РФ.

Также является несостоятельным довод адвоката ФИО12 о том, что ФИО1 и ФИО2 коллегий присяжных заседателей дважды (при даче ответов на вопросы 2, 9, а также 6 и 12) признаны виновными в осуществлении закладки наркотического средства мефедрон, поскольку указание в вопросах № 2 и 9 на осуществление закладки наркотического средства в тайник было связано лишь с описанием мест обнаружения всего объема произведенного наркотика.

Ссылка защитников на необоснованный отказ суда в постановке частных вопросов, и отсутствие к вопросам №№ 1 и 5 ответов «да, доказано, за исключением», что повлекло за собой грубое нарушение права на защиту, несостоятельна. Формулировка указанных вопросов об обстоятельствах совершенных преступлений не требовала дополнительного уточнения побудительных мотивов у осужденных на совершение производства наркотических средств и их размещение в тайнике. Кроме того, в напутственном слове председательствующий разъяснил присяжным заседателям возможность исключения обстоятельств, не нашедших, по их мнению, подтверждения.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом нарушено право на защиту осужденного ФИО1 вследствии отказа стороне защиты в постановке в вопросном листе вопросов, влекущих за собой ответственность за менее тяжкое преступление также являются не обоснованными.

С учетом положений ч. 1 ст. 339 УПК РФ по деянию, в совершении которого обвиняется подсудимый, ставятся три основных вопроса: доказано ли, что деяние имело место; доказано ли, что это деяние совершил подсудимый; виновен ли подсудимый в совершении этого деяния.

Законодателем предусмотрена возможность постановки одного основного вопроса, который является соединением всех трех вопросов, указанных в ч. 1 ст. 339 УПК РФ.

Так, в ходе судебного рассмотрения уголовного дела государственные обвинители поддерживали обвинение и предъявляли доказательства по предъявленному ФИО1 и ФИО2 обвинению, а именно по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1, ч.5 ст.228.1 УК РФ, оснований для переквалификации действий осужденных на менее тяжкое преступление в ходе судебного разбирательства установлено не было.

Таким образом, у председательствующего, при составлении вопросного листа присяжным заседателями, отсутствовали правовые основания изложения вопросов о доказанности вины осужденных по менее тяжкому преступлению, поскольку суд не вправе самостоятельно выходить за пределы предъявленного обвинения.

Доводы апелляционной жалобы о нарушении права на защиту осужденных выразившемся в том, - что в вопросном листе указано о приобретении ФИО2 и ФИО1 канистр с прекурсором наркотических средств - ацетоном (2-пропаном), а не канистр с прекурсором наркотических средств - ацетоном (2-пропаноном), как указано в обвинительном заключении, также являются надуманными, поскольку осужденным не инкриминировалось совершение преступления, связанного с незаконным оборотом прекурсоров наркотических средств. Кроме того указанная опечатка в вопросном листе является не существенной и не меняет сути предъявленного осужденным обвинения.

Доводы защитника ФИО12 о нарушении председательствующим положений ст. 355 УПК РФ, выразившихся в постановке судом вопросов свидетелям и подсудимым до завершения их допроса сторонами, являются ошибочными, поскольку судом ставились уточняющие вопросы по данным ими показаниям, что не противоречит уголовно-процессуальному законодательству и не может быть расценено как нарушение требований УПК РФ.

При таких обстоятельствах, нарушений уголовно-процессуального закона, которые ограничили бы право стороны защиты на представление доказательств, судом не допущено.

Установленный гл.42 УПК РФ порядок исследования в судебном заседании с участием присяжных заседателей обстоятельств уголовного дела судом соблюден.

В присутствии присяжных заседателей были исследованы доказательства в соответствии с требованиями ст. 335 УПК РФ, то есть те фактические обстоятельства, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в связи с их полномочиями.

Доказательства, исследованные в судебном заседании с участием присяжных заседателей, проверены с точки зрения соответствия их требованиям относимости и допустимости; возникающие в связи с оценкой доказательств вопросы разрешались судом с учетом мнений сторон; принятые судом решения по этим вопросам надлежащим образом мотивированы.

Обоснованный и мотивированный отказ председательствующего в удовлетворении тех или иных ходатайств участников процесса либо частичное удовлетворение ходатайств не может рассматриваться как нарушение их процессуальных прав.

При этом позиция председательствующего при разрешении процессуальных вопросов была обусловлена не процессуальным положением участников судебного разбирательства, а обоснованностью самих ходатайств и вопросов, которые они ставили перед судом.

Предоставление прокурором на обозрение коллегии присяжных заседателей канистры с метиленом хлористым, вопреки мнению адвоката ФИО12, не противоречит нормам закона, поскольку указанный предмет был признан вещественным доказательством по делу.

Ходатайства об истребовании детализации телефонных соединений и об истребовании из АО «Тинькофф Банк» сведений о движении денежных средств по банковскому счету ФИО1, на которые ссылается защитник в апелляционной жалобе, были разрешены председательствующим после их тщательного обсуждения со сторонами, принятые по ним решения надлежаще мотивированы ( том 10 л.д.100).

Вопреки доводам стороны защиты оснований для признания протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ ( том 2 л.д.154-179) недопустимым доказательством ввиду отсутствия времени окончания, не усматривается, поскольку осмотр проведен в соответствии со ст.ст. 176,177,180 УПК РФ при наличии оснований проведения и при соблюдении процессуального порядка.

Доводы апелляционных жалоб о многочисленных нарушениях со стороны сотрудников правоохранительных органов в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий ничем объективно не подтверждены, данных о фальсификации материалов дела, не установлено.

Доводы апелляционных жалоб защитников о том, что суд, не проверив и не оценив результаты проведенных оперативно-розыскных мероприятий, положил их в основу приговора также являются необоснованными, поскольку при рассмотрении в судебном заседании ходатайства стороны защиты об исключении из числа доказательств, как недопустимых трех протоколов «Обследования помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств», судом эти доказательствам проверены и им дана оценка, при этом они не признаны недопустимыми.

При оценке допустимости использования в качестве доказательств по уголовным делам результатов оперативно-розыскных мероприятий, связанных с проникновением в жилище, следует руководствоваться ст. 89 УПК РФ, а также учитывать позиции Пленума Верховного Суда РФ (п. 14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 N 8). Как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 года N 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия», результаты оперативно-розыскных мероприятий, связанных с ограничением конституционного права граждан на проникновение в жилище, могут быть использованы в качестве доказательств по делам, лишь когда они получены по разрешению суда на проведение таких мероприятий и проверены следственными органами в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством. Следовательно использование результатов названных оперативно-розыскных мероприятий в качестве доказательств не допускается, если проникновение в жилище осуществлялось против воли проживающего лица и без санкции суда.

По настоящему делу проведение оперативно-розыскного мероприятия «обследование жилого помещения» по адресу: <адрес> арендуемом осужденными ФИО1 и ФИО2 для фактического проживания, состоялось в строгом соответствии с требованиями закона, на основании судебного решения от ДД.ММ.ГГГГ, вступившего в силу, полученного на основании ст.9 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», при наличии соответствующей информации и обстоятельств, свидетельствующих о необходимости проведения такого мероприятия для проверки имеющихся сведений о причастности ФИО1 и ФИО2 к совершению противоправных действий в сфере незаконного оборота наркотических средств, которая по итогам данного ОРМ полностью подтвердилась.

Процедура получения разрешения на проведение ОРМ до возбуждения уголовного дела не противоречит положениям ст.ст. 6,7,8 указанного выше Закона и в правомерности проведения сотрудниками полиции «обследования жилого помещения» ФИО1 и ФИО2 судебная коллегия не сомневается.

Не установлено и процессуальных нарушений при проведении данного оперативного мероприятия, в том числе и нарушения права ФИО1 и ФИО2 на защиту: обследование проводилось в присутствии представителей общественности, с участием ФИО1 и ФИО2, которым, как и представителям общественности, разъяснялись их права; по итогам проведенного обследования составлен протокол, где зафиксирован факт изъятия трех пластиковых бутылок объемом не менее 5 литров каждая с веществом светло-коричневого цвета, подписанный всеми участвующими лицами, с вручением копии документа осужденным, от которых каких-либо замечаний и заявлений о предоставлении защитника не поступило ( том 1 л.д.248).

Таким образом, при формировании доказательств на стадии проведения ОРМ, возбуждения и расследования уголовного дела каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального законодательства, вопреки доводам жалоб, не допущено.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия констатирует, что все допущенные к исследованию с участием коллегии присяжных заседателей доказательства являлись допустимыми и относились к предмету доказывания с учетом круга вопросов, исследуемых с участием данного состава суда.

Доводы апелляционных жалоб о нарушении председательствующим принципа беспристрастности, выразившемся в рассмотрении судьей ФИО19 замечаний на протокол судебного заседания от ДД.ММ.ГГГГ, поданных в рамках вынесения предыдущего приговора, является несостоятельным.

Председательствующим делу судьей ФИО20 ранее итоговых решений по делу не выносилось, что свидетельствует об отсутствии оснований для отвода, предусмотренных ст.63 УПК РФ. В соответствии со ст.61 УПК РФ судья не может участвовать в рассмотрении уголовного дела, если имеются обстоятельства, дающие основания полагать, что он лично, прямо или косвенно, заинтересован в исходе данного уголовного дела. Каких-либо сведений о заинтересованности председательствующего в исходе настоящего дела, в том числе по профессиональным основаниям не имеется, не приведено их и в апелляционной жалобе. Судья принимал решение о рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания в рамках полномочий, установленных ст.29 УПК РФ, на основании резолюции председателя суда ввиду болезни председательствующего судьи в установленные законом сроки. При этом судья не высказывался о виновности и невиновности, не выражал свое мнение о фактических обстоятельствах дела. При таких обстоятельствах, разрешение процессуальных вопросов по другому делу по смыслу ст.ст.61,63 УПК РФ не является препятствием для участия этого судьи в рассмотрения дела по существу.

Имеющиеся доводы апелляционной жалобы защитника ФИО12 о ненадлежащих условиях содержания, наличие стеклянной перегородки, чем было нарушено право осужденных на защиту, не относятся к предмету настоящего судебного заседания, а может быть обжаловано в порядке административного судопроизводства.

При назначении ФИО1, ФИО2 наказания суд учитывал характер, степень общественной опасности и обстоятельства совершенных преступлений, личности виновных, влияние назначенного наказания на их исправление и на условия жизни их семей.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание ФИО1, суд учел в соответствии с п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ явку с повинной и активное способствование раскрытию и расследованию преступлений по всем преступлениям, в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ по всем преступлениям полное признание вины, раскаяние в содеянном, его молодой возраст, действия направленные на заглаживание вреда, выразившиеся в перечислении денежных средств в реабилитационный центр «<данные изъяты>», принесение извинений в суде в связи с совершенным, условия жизни его семьи, связанные с состоянием здоровья матери и бабушки-инвалида второй группы.

В качестве обстоятельств, смягчающих наказание ФИО2 суд учел в соответствии с п. «и» ч.1 ст.61 УК РФ явку с повинной и активное способствование раскрытию и расследованию преступлений по обоим преступлениям, в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ полное признание вины, раскаяние в содеянном, его молодой возраст, принесение извинений в суде в связи с совершенным, условия жизни его семьи связанные с состоянием здоровья его деда ветерана - вооруженных сил и бабушки, которые являются инвалидами второй и третьей группы соответственно.

Вопреки доводам апелляционной жалобы адвоката ФИО12, судом в полной мере учтены все установленные смягчающие обстоятельства и данные о личности ФИО2

Судебная коллегия не усматривает оснований для признания смягчающим обстоятельством по делу «принесение извинений перед Президентом РФ, народом России, ФСБ РФ и Управлением ФСБ России по <адрес> и <адрес>», на чем настаивает его адвокат, поскольку оно не отнесено законодателем к безусловно смягчающим и не влечет смягчение назначенного наказания.

С учетом фактических обстоятельств совершенных преступлений, степени общественной опасности, суд объективно не усмотрел оснований для применения к осужденным положений ст.73, ч. 6 ст. 15 УК РФ и назначил наказание в виде реального лишения свободы.

Каких-либо обстоятельств, не учтенных или в недостаточной степени учтенных судом, влекущих назначение осужденным по ч. 5 ст.228.1 УК РФ более мягкого наказания, не установлено.

Судебная коллегия считает, что назначенное ФИО1, ФИО2 наказание по ч. 5 ст.228.1 УК РФ не является чрезмерно суровым, соответственно оснований для его смягчения не имеется.

Вид исправительного учреждения осужденным суд определил в соответствии с требованиями п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ - в исправительной колонии строгого режима.

Вместе с тем приговор подлежит изменению по следующему основанию, а доводы апелляционных жалоб частичному удовлетворению.

В соответствии с ч.3 ст.248 УПК РФ председательствующий квалифицирует содеянное подсудимым в соответствии с обвинительным вердиктом, а также установленными судом обстоятельствами, не подлежащими установлению присяжными заседателями и требующими собственно юридической оценки.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в п.20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» от 30 июня 2015 года N 29, с учетом взаимосвязанных положений ст.ст. 382.22, 389.23 и ч.1 ст.389.24 УПК РФ о том, что обвинительный приговор суда первой инстанции может быть отменен или изменен в сторону ухудшения положения осужденного не иначе как по представлению прокурора либо жалобе потерпевшего, при новом рассмотрении дела в суде первой или апелляционной инстанции после отмены приговора в связи с нарушением права обвиняемого на защиту, а также по иным основаниям, не связанным с необходимостью ухудшения положения обвиняемого, не допускается применение закона о более тяжком преступлении, назначение обвиняемому более строгого наказания или любое иное усиление его уголовной ответственности.

Аналогичная позиция изложена в Определении Конституционного Суда РФ от 5 декабря 2019 года N 3271-О о недопустимости поворота к худшему по жалобе подсудимого или жалобе, поданной в его интересах.

Вместе с тем данные нормы закона соблюдены не в полной мере.

Как следует из приговора Верховного Суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, разрешая вопрос о правовой оценке действий подсудимых ФИО1 и ФИО2, связанных с незаконным оборотом наркотического средства - каннабиса (марихуаны), суд исходит из следующего.

Органами предварительного следствия действия подсудимых по данному преступлению, а также по покушению на незаконный сбыт - мефедрона (4- метилметкатинона) в крупном размере, квалифицированы по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ как покушение, на незаконный сбыт наркотических средств, совершенный группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от них обстоятельствам.

Вердиктом коллегии присяжных заседателей установлено, что наркотическое средство - каннабис (марихуана) ФИО1 и ФИО2 приобрели и хранили по месту своего жительства без цели его последующего сбыта.

Таким образом, исходя из вердикта, в действиях ФИО10 и ФИО2 содержались признаки преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ, как незаконное хранение наркотических средств без цели сбыта в значительном размере.

Вместе с тем, принимая во внимание, что действия ФИО1 и ФИО2, связанные с покушением на сбыт наркотических средств - мефедрона (4-метилметкатинона) и каннабиса (марихуаны) органом предварительного следствия квалифицированы по одной статье УК РФ, суд в приговоре от ДД.ММ.ГГГГ пришел к выводу о невозможности дополнительней квалификации действий подсудимых по преступлению связанному с незаконным хранением каннабиса (марихуаны) по статье 228 УК РФ, поскольку указанное ухудшало бы положение ФИО1 и ФИО2 и нарушало их право на защиту.

Учитывая вышеизложенное, а также установленные обвинительным вердиктом обстоятельства уголовного дела, суд исключил из обвинения по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ действия осужденных связанных с незаконных оборотом наркотического средства - каннабиса (марихуаны), поскольку такое изменение обвинения не ухудшало, а напротив улучшало положение ФИО1 и ФИО2 и назначил наказание по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ (действия подсудимых направленные на реализацию мефедрона массой 19,92 грамма) в виде 8 лет лишения свободы.

В дальнейшем, апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции от ДД.ММ.ГГГГ указанный приговор был отменен ввиду несоответствия вердикта требованиям закона.

При новом рассмотрении уголовного дела, обсудив последствия вердикта присяжных заседателей по данному преступлению, суд в обжалуемом приговоре квалифицировал действия подсудимых, направленные на реализацию не только наркотических средств мефедрона массой 19,92 грамма, но и каннабиса (марихуаны) массой 18,77 грамма по ч.3 ст.30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, как покушение на незаконный сбыт наркотических средств, совершенный группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере и назначил наказание каждому осужденному в виде 8 лет 6 месяцев лишения свободы.

Поскольку ранее постановленный в отношении осужденных приговор от ДД.ММ.ГГГГ был отменен судом апелляционной инстанции исключительно по процессуальным основаниям, а не в связи с несправедливостью приговора вследствие мягкости назначенного наказания, либо по иным основаниям, ухудшающим положение осужденных, и в силу прямого указания закона о недопустимости поворота к худшему по жалобе осужденного или жалобе поданной в его интересах, то по результатам повторного рассмотрения уголовного дела суд не вправе был применять уголовный закон о более тяжком преступлении, иным образом усилить уголовную ответственность и наказание.

Принимая во внимание, что положения ст.389.24 УПК РФ предполагают отсутствие у стороны защиты причин опасаться того, что инициированная ею процедура апелляционного производства тем или иным образом приведет к принятию судебного акта, ухудшающего положение осужденного по сравнению с обжалуемым актом, приговор в этой части подлежит изменению, а из осуждения ФИО1 и ФИО2 (каждого) подлежат исключению действия осужденных, связанных с незаконным оборотом наркотического средства каннабиса ( марихуаны), а назначенное по ч.3 ст.30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ и по совокупности преступлений наказание смягчению в соответствующих пределах.

Каких-либо новых обстоятельств, влияющих на вид и срок наказания осужденным, помимо приведенных выше, Судебная коллегия не находит, назначенное каждому из них наказание, с учетом вносимых изменений, признает справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим требованиям уголовно-процессуального и уголовного закона, полностью отвечающим задачам исправления осужденных.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Верховного Суда Республики Крым от ДД.ММ.ГГГГ, постановленный на основании вердикта присяжных заседателей в отношении ФИО1, ФИО2 изменить.

Исключить из осуждения ФИО1 и ФИО2 (каждого) по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ действия осужденных, связанных с незаконным оборотом наркотического средства каннабиса (марихуаны).

Смягчить назначенное каждому осужденному наказание по ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ до 8 лет лишения свободы.

На основании ч.3 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний по ч. 5 ст.228.1 УК РФ и ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ окончательно назначить ФИО2 наказание в виде лишения свободы сроком на 11 лет 3 месяца с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

На основании ч.3 ст.69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний по ч. 5 ст.228.1 УК РФ и ч.3 ст.30, п. «г» ч.4 ст.228.1 УК РФ окончательно назначить ФИО1 наказание в виде лишения свободы сроком на 11 лет 9 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В остальной части приговор оставить без изменения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в порядке, предусмотренном гл.47.1 УПК РФ в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а осужденными, содержащимися под стражей, - в тот же срок со дня вручения им копии приговора, вступившего в законную силу. Осужденные вправе ходатайствовать о своем участии в суде кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи