Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело № 3а-716/2021 по административному исковому заявлению Фонда общественного контроля «В поле зрения», Нащенко М.М., Востриковой С.Р., Живовой Е.А., Панковец Л.Ю,, Устюжанина Е.Г. о признании недействующим в части приказа Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области от 19 октября 2020 года № 317-спр «Об уточнении сведений об объектах культурного наследия регионального значения, о включении выявленного объекта культурного наследия в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в качестве объектов культурного наследия регионального значения и утверждении границ территорий данных объектов»

по апелляционным жалобам Фонда общественного контроля «В поле зрения», представителя административных истцов Нащенко М.М., Панковец Л.Ю,, Устюжанина Е.Г. – Григорьева В.О. на решение Иркутского областного суда от 24 мая 2021 года, которым в удовлетворении административных исковых требований отказано.

Заслушав доклад судьи Ненашевой Е.Н., объяснения представителей Фонда общественного контроля «В поле зрения» Рогозного В.Ю., Черненко М.А., поддержавших доводы апелляционных жалоб, возражения на апелляционные жалобы представителя административного ответчика Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области Карлина А.Ш., а также представителей заинтересованных лиц: Правительства Иркутской области - Хороших К.В., администрации города Иркутска - Андреевой Е.О., Беляева В.А., ОГАУ «Центр по сохранению историко-культурного наследия Иркутской области» - Хромовой И.А., заключение прокурора Генеральной прокуратуры Российской Федерации Скрипник М.А., полагавшей решение суда подлежащим отмене, судебная коллегия по административным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

19 октября 2020 года Службой по охране объектов культурного наследия Иркутской области издан приказ № 317-спр «Об уточнении сведений об объектах культурного наследия регионального значения, о включении выявленного объекта культурного наследия в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в качестве объектов культурного наследия регионального значения и утверждении границ территорий данных объектов» (далее также - Приказ № 317-спр, оспариваемый Приказ).

Пунктом 1 Приказа № 137-спр уточнены сведения об объекте культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище» (), включенном и зарегистрированном в едином государственном реестре объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в качестве ансамбля (регистрационный номер №) и о выявленном объекте культурного наследия «Казармы (жилые дома) Военного ведомства: всего пять построек» (), изменено его наименование, время возникновения (дата создания) и местонахождение на «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище»: семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих кадетского училища), семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих юнкерского училища), главное здание юнкерского училища (Военного училища), пеший манеж, здание офицерского собрания», 1915-1917 гг., 1920-1930-е гг. ().

Пунктом 2 Приказа № 317-спр выявленный объект культурного наследия «Казармы (жилые дома) Военного ведомства: всего пять построек» () включен в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации и отнесен к составу ансамбля «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище»: семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих кадетского училища), семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих юнкерского училища), главное здание юнкерского училища (Военного училища), пеший манеж, здание офицерского собрания» в качестве объекта культурного наследия регионального значения.

Пунктами 3 и 4 Приказа № 317-спр определена категория и утверждены границы территории объекта культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище»: семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих кадетского училища), семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих юнкерского училища), главное здание юнкерского училища (Военного училища), пеший манеж, здание офицерского собрания».

Приказ № 317-спр опубликован 20 октября на «Официальном интернет-портале правовой информации» (www.pravo.gov.ru) (регистрационный номер №), а также в общественно-политической газете «Областная» № 126 от 11 ноября 2020 года и в сетевом издании «Официальный интернет-портал правовой информации Иркутской области» (ogirk.ru).

На момент рассмотрения административного дела Иркутским областным судом оспариваемый Приказ действовал в редакции от 19 октября 2020 года.

Фонд общественного контроля «В поле зрения» обратился в суд с административным исковым заявлением о признании недействующим со дня издания пунктов 1 и 4 Приказа № 317-спр. Исковые требования мотивированы тем, что оспариваемый нормативный правовой акт принят с нарушением требований федерального законодательства в сфере защиты и охраны объектов культурного наследия. Полагает, что до принятия оспариваемого акта пообъектный состав памятника, включенного в Реестр объектов охраны культурного наследия регионального значения, был определен, а сам Комплекс состоит в «Списке памятников истории и культуры г. Иркутска, подлежащих государственной охране» 2000 года (регистрационный номер №). В состав объекта культурного наследия регионального значения в составе Комплекса входили 16 объектов недвижимости, тогда как оспариваемым Приказом административный ответчик фактически изменил состав данного Комплекса, в результате чего в него вошли 5 строений в составе выявленного объекта культурного наследия и одновременно с этим необоснованно были исключены объекты, являвшиеся частью Комплекса: «Клуб (бывш. баня и прачечная)», адрес: ; «Вычислительный центр (бывш. Лазарет)», адрес: ; «Типография (бывш. Конюшня)», адрес: ; «Баня-прачечная (бывш. баня для кадет)», адрес: ; «Казарма (бывш. главное здание кадетского корпуса)», адрес: ; «Продовольственный склад (бывш. баня и прачечная)», адрес: . Поскольку границы территории объекта культурного наследия оспариваемым приказом установлены без учета объекта: «Казарма (бывш. Главное здание кадетского корпуса)», адрес: , следовательно, пункт 4 Приказа № 317-спр также подлежит признанию не действующим.

Нарушение своих прав административный истец связывает с тем, что в результате принятия оспариваемого Приказа часть памятников архитектуры и истории были необоснованно лишены государственной охраны.

нарушая тем самым права жителей города Иркутска в сфере вопросов пользования, защиты и охраны объектов культурного наследия.

С административными исковыми требованиями о признании пунктов 1 и 4 приказа Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области от 19 октября 2020 года № 317-спр «Об уточнении сведений об объектах культурного наследия регионального значения, о включении выявленного объекта культурного наследия в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в качестве объектов культурного наследия регионального значения и утверждении границ территорий данных объектов» в части объекта «Казарма (бывш. главное здание кадетского корпуса)», адрес: , в Иркутский областной суд обратились граждане Нащенко М.М., Вострикова С.Р., Живова Е.А., Панковец Л.Ю., Устюжанин Е.Г., ссылаясь на аналогичное, что и Фонд общественного контроля «В поле зрения», обоснование заявленных требований.

Определением Иркутского областного суда от 19 мая 2021 года административные дела № 3а-46/2021 и № 3а-122/2021 по искам указанных выше лиц, объединены в одно производство.

Решением Иркутского областного суда от 24 мая 2021 года административным истцам в удовлетворении административных исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе Фонд общественного контроля «В поле зрения» со ссылкой на допущенные судом нарушения норм материального и процессуального права просит решение суда первой инстанции отменить, приняв по делу новое решение об удовлетворении заявленных требований.

В качестве доводов жалобы (с учетом представленных дополнений) со ссылкой на письмо Министра культуры РФ от 11 апреля 2017 года № 106-01.1-39-01 указывает, что судом сделан необоснованный вывод о том, что на момент уточнения объекта культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище» состав памятника не был пообъектно определен, учитывая, что ранее действующее законодательство не содержало нормативного регулирования, определяющего порядок формирования и утверждения пообъектного состава объекта культурного наследия в виде ансамбля. Указывает, что суд, не дав надлежащей правовой оценки представленным стороной административных истцов доказательствам и неправомерно признав недопустимым доказательством представленную суду копию охранного обязательства, необоснованно отклонил доводы административного истца о допущенных в процессе подготовки экспертом П. акта государственной историко-культурной экспертизы нарушениях, в котором отсутствует историко-культурное обоснование включения в состав ансамбля тех или иных объектов. Также суд необоснованно отказал истцам в вызове для допроса в качестве свидетеля К., занимавшей ранее должность руководителя уполномоченного государственного органа Иркутской области по охране объектов культурного наследия.

В апелляционной жалобе на решение Иркутского областного суда от 24 мая 2021 года (с учетом представленных дополнений) представитель административных истцов Нащенко М.М., Панковец Л.Ю., Устюжаниной Е.Г. - Григорьев В.О., действующий на основании доверенности, также просит об отмене постановленного судебного акта и принятии по делу нового решения о признании пунктов 1 и 4 Приказа № 317-спр не действующими, полагая не соответствующим фактическим обстоятельствам дела постановленный судом вывод о том, что на момент принятия оспариваемого Приказа пообъектный состав памятника еще определен не был, а также о соответствии Приказа № 317-спр иным нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу. Считает, что судом не в полном объеме исследованы полномочия и обязанности Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области, а также дана неверная оценка возникшим правоотношениям.

Относительно доводов апелляционных жалоб представителем административного ответчика Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области Карлиным А.Ш., а также представителями заинтересованных лиц: ОГАУ «ЦСН» - Хромовой Е.А., Правительства Иркутской области - Хороших К.А., Администрации города Иркутска - Андреевой Е.О. и Беляевым В.А. представлены письменные возражения, в которых выражено мнение о законности и обоснованности решения Иркутского областного суда.

Изложенная в возражениях на апелляционные жалобы первоначальная позиция прокурора о законности обжалуемого решения изменена прокурором Иркутской области в отзыве на апелляционные жалобы от 22 ноября 2021 года. Согласно позиции прокурора, изложенной в письменном отзыве от 22 ноября 2021 года, доводы апелляционных жалоб о противоречии оспариваемых нормативных положений иным нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, являются обоснованными, в связи с чем решение Иркутского областного суда подлежит отмене в связи с неправильным применением судом норм материального права и несоответствием приведенных в решении выводов фактическим обстоятельствам дела.

Определением судебной коллегии по административным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 01 декабря 2021 года производство по административному делу приостанавливалось до рассмотрения Кировским районным судом города Иркутска административного дела по административному исковому заявлению прокурора Иркутской области к Службе охраны объектов культурного наследия Иркутской области о признании недействующим приказа Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области от 18 августа 2021 года № 188-спр «О признании утратившим силу приказа службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области от 31 августа 2016 года № 85».

Определением судебной коллегии по административным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции от 21 июля 2022 года производство по делу возобновлено.

В суд апелляционной инстанции участвующими в деле лицами относительно доводов апелляционных жалоб, дополнений к ним, а также доводов письменных возражений на жалобу представлены дополнительные отзывы.

В судебном заседании представитель Фонда общественного контроля «В поле зрения» Рогозный В.Ю., Черненко М.А. доводы апелляционной жалобы (с учетом представленных дополнений) поддержали по изложенным в них основаниям.

Представитель административного ответчика Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области Карлин А.Ш., а также представители заинтересованных лиц: Правительства Иркутской области - Хороших К.В., администрации города Иркутска - Андреевой Е.О., Беляев В.А., ОГАУ «Центр по сохранению историко-культурного наследия Иркутской области» - Хромова И.А. поддержали доводы письменных возражений на апелляционные жалобы по изложенным в них основаниям.

Иные участвующие в деле лица в судебное заседание не явились, о месте и времени рассмотрения дела извещены заблаговременно и в надлежащей форме.

Административное дело рассмотрено судом апелляционной инстанции в соответствии с частью 1 статьи 308 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации (далее - КАС РФ).

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и поступивших на нее возражений, исследовав дополнительно представленные в суд апелляционной инстанции доказательства, судебная коллегия по административным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены решения Иркутского областного суда, считая его правильным.

В соответствии с пунктом «д» части 1 статьи 72, частями 2, 5 статьи 76 Конституции Российской Федерации охрана памятников истории и культуры находится в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. По предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации издаются федеральные законы и принимаемые в соответствии с ними законы и иные нормативные акты субъектов Российской Федерации, которые не могут противоречить федеральным законам.

Принимая решение об отказе в удовлетворении административных исковых заявлений, суд первой инстанции исходил из того, что Приказ № 317-спр принят уполномоченным лицом в пределах предоставленной компетенции, с соблюдением требований к форме нормативного правового акта, процедуре и порядку его принятия, подписания, опубликования и введения в действие и не противоречит нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу.

С данными выводами судебная коллегия соглашается в части, устанавливая следующее.

Специальным законом, регулирующим отношения в сфере государственной охраны памятников истории и культуры народов Российской Федерации, действующим, в том числе на дату принятия оспариваемого Приказа, является Федеральный закон от 25 июня 2002 года № 72-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон № 72-ФЗ), в преамбуле которого закреплено, что в Российской Федерации гарантируется сохранность объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в интересах настоящего и будущего поколений многонационального народа Российской Федерации.

Памятники истории и культуры местного значения, принятые на государственную охрану в соответствии с законодательными и иными правовыми актами СССР и РСФСР, отнесены к объектам культурного наследия регионального значения, включенным в реестр, за исключением случаев отнесения указанных памятников истории и культуры к объектам исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения, с последующей регистрацией данных объектов в реестре в соответствии с требованиями названного федерального закона (пункт 3 статьи 64 Федерального закона № 72-ФЗ).

В соответствии с положениями статей 15, 16 Федерального закона № 73-ФЗ в Российской Федерации ведется единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, содержащий сведения об объектах культурного наследия, который формируется посредством включения в него объектов культурного наследия, в отношении которых было принято решение о включении их в реестр, а также посредством исключения из реестра объектов культурного наследия, в отношении которых было принято решение об исключении их из реестра, в порядке, установленном Федеральным законом «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации».

Отношения, возникающие в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации на территории Иркутской области регулирует Закон Иркутской области от 23 июля 2008 года № 57-оз «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации в Иркутской области».

Согласно части 2 статьи 4 указанного регионального закона меры по сохранению, использованию, популяризации и государственной охране объектов культурного наследия в Иркутской области в соответствии с законодательством осуществляет исполнительный орган государственной власти Иркутской области, уполномоченный в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия.

Решение о включении выявленного объекта культурного наследия либо об отказе во включении такого объекта в реестр объектов культурного наследия в качестве объекта культурного наследия регионального значения или местного (муниципального) значения принимается областным органом охраны объектов культурного наследия на основании заключения государственной историко-культурной экспертизы в срок не позднее тридцати рабочих дней со дня получения указанного заключения (пункт 1 статьи 8 Закона Иркутской области № 57-оз).

Постановлением Правительства Иркутской области от 9 марта 2010 года № 31-пп утверждено Положение о службе по охране объектов культурного наследия Иркутской области, согласно которому Служба по охране объектов культурного наследия Иркутской области является исполнительным органом государственной власти Иркутской области, осуществляющим полномочия в области сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, осуществляющим на территории Иркутской области государственный надзор за состоянием, содержанием, сохранением, использованием, популяризацией и государственной охраной объектов культурного наследия в соответствии с законодательством.

Проанализировав приведенные положения федерального и регионального законодательства, а также положения Закона Иркутской области от 12 января 2010 года № 1-оз «О правовых актах Иркутской области и правотворческой деятельности в Иркутской области» (в редакции, действовавшей на момент принятия оспариваемого нормативного правового акта) (далее – Закон Иркутской области № 1-оз), суд первой инстанции пришел к выводу о том, что оспариваемый Приказ № 317-спр принят Службой по охране объектов культурного наследия Иркутской области в соответствии с предоставленным ей объемом полномочий и в пределах ее компетенции.

Поскольку основанием для принятия Приказа № 317-спр явился акт государственной историко-культурной экспертизы от 27 июля 2020 года, выполненной экспертом П., суд также пришел к выводу о соблюдении административным ответчиком требований к процедуре и порядку принятия нормативного правового акта, а также его форме, порядку опубликования и введения в действие.

С данными выводами судебная коллегия соглашается, признавая их постановленными при правильном применении и истолковании норм материального права, регулирующие вопросы полномочий Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области, а также порядка и процедуры принятия указанным органом власти Иркутской области нормативного правового акта, его опубликования и введения в действие по вопросу, относящемуся к его компетенции.

При этом, вопреки доводам апелляционных жалоб, при принятии Приказа № 317-спр Службой по охране объектов культурного наследия Иркутской области не допущено выхода за пределы предоставленных ей полномочий, поскольку при рассмотрении административного дела объективно не нашло своего подтверждения утверждение административных истцов о том, что оспариваемым Приказом административный ответчик под предлогом внесения уточнений фактически изменил определенный ранее (существующий) пообъектный состав Комплекса.

Так судом установлено и материалами дела подтверждается, что 22 февраля 1990 года Иркутский Совет народных депутатов принял решение № 73 об отнесении недвижимых памятников истории и культуры города Иркутска к категории местного и республиканского значения, согласно прилагаемому списку, в котором под номером 120 значится «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище», расположенный по адресу: .

При этом отнесение Комплекса построек к категории памятников истории и культуры местного значения осуществлено в установленном порядке, по согласованию с Министерством культуры РСФСР в соответствии с требованиями статьи 18 Закона РСФСР от 15 декабря 1978 года, а также с Центральным Советом ВООПИК.

На момент принятия указанного решения действовал Закон РСФСР от 15 декабря 1978 года «Об охране и использовании памятников истории и культуры», устанавливающий отнесение недвижимых памятников истории и культуры к категории памятников местного значения Советами Министров автономных республик, исполнительными комитетами краевых, областных, Московского и Ленинградского городских Советов народных депутатов по согласованию с Министерством культуры РСФСР (статья 18 названного Закона РСФСР).

При этом в соответствии с частью 1 статьи 17 указанного Закона РСФСР в целях организации учета и охраны памятников истории и культуры недвижимые памятники подразделялись на памятники общесоюзного, республиканского и местного значения.

Статьей 16 Закона РСФСР «Об охране и использовании памятников истории и культуры» предусматривалось, что памятники истории и культуры, независимо от того, в чьей собственности они находятся, подлежат государственному учету, который осуществляется в порядке, определяемом Советом Министров СССР.

Постановлением Совета Министров СССР от 16 сентября 1982 года № 865 утверждено Положение об охране и использовании памятников истории и культуры, согласно пункту 13 которого государственному учету подлежат все памятники истории и культуры, независимо от того, в чьей собственности или в чьем пользовании они находятся. Государственный учет памятников истории и культуры включает выявление и обследование памятников, определение их исторической, научной, художественной или иной культурной ценности, фиксацию и изучение, составление учетных документов, ведение государственных списков недвижимых памятников.

На основании Закона СССР «Об охране и использовании памятников истории и культуры» и указанного Положения приказом Министерства культуры СССР от 13 мая 1986 года № 203 утверждена Инструкция о порядке учета, обеспечения сохранности, содержания, использования и реставрации недвижимых памятников истории и культуры (далее по тексту – Инструкция), определяющая порядок осуществления мероприятий по государственному учету, охране, использованию и реставрации недвижимых памятников истории и культуры, разделом 2 которой установлен порядок государственного учета памятников истории и культуры, включающий в себя в соответствии с пунктом 9 названной Инструкции выявление, обследование памятников, определение их исторической, научной, художественной или иной культурной ценности, фиксацию и изучение, составление учетных документов, ведение государственных списков недвижимых памятников.

Согласно пункту 12 указанной Инструкции при получении сведений об обнаружении объектов, представляющих историческую, научную, художественную или иную культурную ценность, государственные органы охраны памятников организуют проведение экспертизы. Для проведения экспертизы государственные органы охраны памятников привлекают специалистов научно-исследовательских и проектных организаций, обществ охраны памятников истории и культуры и других специализированных организаций. Список вновь выявленных объектов содержит краткую характеристику каждого регистрируемого объекта, а также заключение экспертизы о возможности признания данного объекта памятником истории и культуры.

На каждый недвижимый памятник и вновь выявленный объект, представляющий историческую, научную, художественную или иную культурную ценность, составляется учетная карточка, содержащая сведения о местонахождении, датировке, характере современного использования, степени сохранности памятника или вновь выявленного объекта, наличии научной документации, месте ее хранения, краткое описание и иллюстративный материал, а также составляется паспорт, который является учетным документом, содержащим сумму научных сведений и фактических данных, характеризующих историю памятника и его современное состояние, местонахождение в окружающей среде, оценку исторического, научного, художественного или иного культурного значения, сведения о его территории, связанных с ним сооружениях, садах, парках, находящихся в нем произведениях искусства, предметах, представляющих культурную ценность, о зонах охраны, а также об основных историко-архитектурных и библиографических материалах. В паспорте указывается категория охраны и вид памятника со ссылкой на утверждающий документ (пункты 15, 16 Инструкции).

Вновь выявленный объект, представляющий историческую, научную, художественную или иную культурную ценность, признается памятником истории и культуры путем включения его в соответствующий государственный список недвижимых памятников истории и культуры в зависимости от вида и категории охраны памятника. Государственные списки недвижимых памятников истории и культуры являются основным документом государственного учета и охраны памятников. Включенные в них объекты признаются памятниками истории и культуры определенного вида и категории охраны (пункты 20 и 21 Инструкции).

Согласно пункту 17 Инструкции № 203 для ансамбля, комплекса недвижимых памятников истории и культуры, исторического центра города, другого населенного пункта, квартала, площади, улицы, историко-культурного заповедника составляются: учетная карточка и паспорт на указанные объекты в целом; учетные карточки и паспорта для каждого отдельного памятника; историко-архитектурный опорный план.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, на момент принятия на учет памятника «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище» учетные документы (паспорта) на объекты недвижимости, входящие в состав Комплекса построек не оформлялись, историко-архитектурный опорный план не был разработан, а единственным историческим исследованием строительства зданий, занимаемых ИВАТУ, являлся документ (справка) составленная 18 декабря 1988 года Д., в которой описывалась хронология строительства без анализа культурной, исторической и иной ценности, зданий, которые могли бы быть отнесены к этому Комплексу.

С учетом приведенных законоположений и учитывая отсутствие в материалах административного дела доказательств, подтверждающих определение конкретных объектов недвижимости в составе принятого на государственную охрану 22 февраля 1990 года Иркутским Советом народных депутатов «Комплекса построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище», расположенного по адресу: (далее также - Комплекс) в качестве памятника истории и культуры города Иркутска местного и регионального значения в предусмотренном Инструкцией № 203 порядке, судебная коллегия признает правильным вывод суда первой инстанции о том, что при первоначальной постановке на государственную охрану пообъектный состав Комплекса определен не был.

При этом судом полно и подробно проанализированы «Аннотированный список памятников архитектуры г. Иркутска, рекомендованных к постановке на государственный учет (приложение к проекту охранных зон и зон регулирования застройки г. Иркутска)», выполненный Иркутским ордена Трудового Красного Знамени политехническим институтом (сотрудники ) и согласованный Центральным советом Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры 16 июля 1983 г. № 8/83, «Каталог памятников архитектуры г. Иркутска», выполненный Лабораторией паспортизации памятников архитектуры кафедры Истории архитектуры и основ проектирования Иркутского политехнического института, (часть II. Октябрьский район, под редакцией Щ., 1989 г.), составленный в 1991 году «Список памятников истории и культуры Иркутской области, подлежащих государственной охране учету, подготовленный отделом учета, реставрации и использования памятников Министерства культуры Российской Федерации», а также подготовленная авторским коллективом в составе директора ЦСН Б., заведующего историко-архитектурным отделом ЦСН Ч., заведующего НИИЛ ЦСН Г. «Научно-исследовательская документация. Краткая историческая справка к проекту зон охраны памятников истории и культуры нач. ХХ века – Комплекс зданий Военного училища и Кадетского корпуса, , шифр №», в которой сделано краткое описание объектов, находящихся на данной территории.

Кроме того суд исследовал разработанный Центром сохранения историко-культурного наследия Комитета по культуре Администрации Иркутской области в 1994 году «Список вновь выявленных памятников истории и культуры города Иркутска», составленный на основании материалов натурного обследования и историко-архивных изысканий за период 1988-1994 гг. силами лаборатории архитектурного наследия ИГТУ, историко-архитектурного отдела ЦСН, подписанный генеральным директором ЦСН Б., заведующим историко-архитектурным отделом ЦСН Ч., научным руководителем ЛАН ИГТУ Щ., «Сводный список недвижимых памятников истории и культуры г. Иркутска (памятники истории и архитектуры – здания, постройки и сооружения)», подписанный директором службы недвижимости ЦСН ЧА, и заведующей отдела учета недвижимых памятников СНП ЦСН Ф., а также «Сводный список недвижимых памятников истории и культуры г. Иркутска (памятники истории и архитектуры – здания, постройки и сооружения)», подписанный начальником историко-архитектурной службы ЦСН П. и заведующим отделом учета историко-архитектурной службы ЦСН Л.

Помимо указанных источников суд проанализировал «Сводный список выявленных объектов г. Иркутска, представляющих историческую, художественную или иную культурную ценность на 01.01.2000 г.», а также «Список памятников истории и культуры г. Иркутска, подлежащих государственной охране на 01.01.2000 г. (решения облисполкома: № 1378 от 14.12.38 г.; № 149 от 25.03.85; № 556 от 18.11.59 г.; № 294 от 24.06.80 г.; № 73 от 22.02.90; № 563 от 16.11.71 г.; № 34 от 08.02.90 г.; № 397 от 09.08.66 г.; № 644 от 21.12.82 г.; № 68 от 04.02.75 г.; постановления Совета Министров РСФСР: № 503 от 22.05.48; № 495 от 07.09.76 г.; № 1327 от 30.08.60 г.; № 624 от 04.12.74 г.; Указ Президента № 1176 от 20.01.95 г.)».

Полно и всесторонне проанализировав представленные доказательства, суд также пришел к выводу о том, что как при первоначальной постановке на государственную охрану (1990 год), так и в последующий период (вплоть до даты принятия оспариваемого Приказа) пообъектный состав Комплекса в установленном законом порядке не устанавливался и определен не был.

С данным выводом судебная коллегия соглашается, признавая его правильным, поскольку анализ и оценка содержащихся в исследованных документах сведений выполнены судом в соответствии с требованиями статьи 84 КАС РФ, выводы суда относительно отсутствия в исследованных источниках доказательств включения в состав Комплекса зданий Юнкерского училища, а также Кадетского корпуса и иных объектов, об исключении которых из состава Комплекса построек заявляют административные истцы, полно и подробно мотивированы. Оснований к тому, чтобы с данными выводами суда не согласиться, судебная коллегия не усматривает.

При этом ссылка представителей административного истца ФОК «В поле зрения» на приложенные к апелляционной жалобе и дополнениям к ней письмо Министра культуры РФ от 11 апреля 2017 года № 106-01.1-39-01, а также ответа первого заместителя Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области от 10 июля 2020 года № 02-76-4621/20 в адрес гр. БА., вышеприведенные выводы суда о том, что пообъектный состав Комплекса не был определен ни на дату постановки памятника на государственную охране (1990 год), ни на дату его включения в реестр памятников (2017 год), не опровергают, в связи с чем на законность судебного акта не влияют.

Оценивая доказательства, представленные в подтверждение своих доводов стороной административных истцов, суд установил, что в 2003 году директором ГУ «Центр по сохранению историко-культурного наследия» К. утверждена опись предметов охраны объекта культурного наследия «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище» по каждому входящему в комплекс объекту, составленная архитектором КИ.

В 2006 году ОАО «Иркутскгражданпроект» был разработан Проект зон охраны, зон регулирования застройки, хозяйственной деятельности и охраняемого природного ландшафта г. Иркутска, утвержденный постановлением Администрации Иркутской области № 254-па, в котором в состав объекта культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище» включено 14 объектов (за исключением Типографии (бывш. конюшни), и Бани прачечной (бывш. Баня для кадет) , а также продовольственный склад (бывш. Баня и Прачечная) ), и в состав которого был включен объект Дом жилой (бывш. Офицерский флигель) ..

31 августа 2016 года руководителем Службы по охране объектов культурного наследия издан приказ № 85-спр «Об утверждении охранного обязательства объекта культурного наследия, пунктом 8 которого предусматривалось вхождение в опись предметов охраны памятника истории и культуры 16-ти объектов, в том числе: «Клуб (бывш. баня и прачечная)», адрес: ; «Вычислительный центр (бывш. Лазарет)», адрес: ; «Типография (бывш. Конюшня)», адрес: ; «Баня-прачечная (бывш. баня для кадет)», адрес: ; «Казарма (бывш. главное здание кадетского корпуса)», адрес: ; «Продовольственный склад (бывш. баня и прачечная)», адрес: .

Вместе с тем, в Едином государственном реестре объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации объект культурного наследия (Комплекс) зарегистрирован в качестве ансамбля в соответствии с приказом Министерства культуры Российской Федерации от 11 декабря 2017 года № 133219-р «О регистрации объекта культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище», нач. XX в. (Иркутская область) с присвоением ему регистрационного номера № также без отображения сведений о пообъектном составе включенного в государственный реестр Комплекса построек и без определения его границ.

На дату рассмотрения дела судом первой инстанции объект культурного наследия имеет следующие характеристики: наименование «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище»; дата возникновения (создания) объекта – нач. ХХ в.; адрес: ; категория историко-культурного значения: объект культурного наследия регионального значения; вид объекта: ансамбль.

Установление факта составления в 2003 году описи предметов охраны без предшествующей этому обязательной процедуры проведения государственной историко-культурной экспертизы (в связи с вступлением в силу с 29 июня 2002 года Федерального закона № 73-ФЗ) и без соблюдения требований пункта 77 Инструкции № 203 судом первой инстанции обосновано расценено как условие, исключающее возможность признания доказанным факта формирования пообъектного состава Комплекса при принятии Службой по охране объектов культурного наследия Иркутской области 31 августа 2016 года приказа № 85-спр «Об утверждении охранного обязательства объекта культурного наследия».

При этом суд обоснованно отметил то обстоятельство, что в Реестр объектов культурного наследия сведения об изменении (установлении) пообъектного состава Комплекса, установленных Приказом № 85-спр в последующем также не вносились, а действия, свидетельствующие о фактическом принятии на государственную охрану предусмотренных Приказом № 85-спр объектов в составе Комплекса, включая «Клуб (бывш. баня и прачечная)», адрес: ; «Вычислительный центр (бывш. Лазарет)», адрес: ; «Типография (бывш. Конюшня)», адрес: ; «Баня-прачечная (бывш. баня для кадет)», адрес: ; «Казарма (бывш. главное здание кадетского корпуса)», адрес: ; «Продовольственный склад (бывш. баня и прачечная)», адрес: , не совершались.

Данный вывод суда, с которым судебная коллегия соглашается, соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается оцененными по правилам статьи 84 КАС РФ доказательствами.

Дополнительно к указанным обстоятельствам судебной коллегией установлено, что в настоящее время приказом Службы по охране объектов культурного наследия от 18 августа 2021 года № 188-спр признан утратившим силу приказ Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области от 31 августа 2016 года № 85-спр «Об утверждении охранного обязательства объекта культурного наследия».

Законность отмены Службой по охране объектов культурного наследия в порядке самоконтроля своего приказа от 31 августа 2016 года № 85-спр, а также предшествующий указанному обстоятельству факт составления описи предметов охраны 2003 года без проведения обязательной на тот период государственной историко-культурной экспертизы и оформления ее результатов соответствующим актом, дополнительно подтверждаются вступившим в законную силу 15 июня 2022 года решением Кировского районного суда г. Иркутска от 17 февраля 2022 года, принятым по административному делу № 2а-353/2022, что в соответствии с требованиями части 2 статьи 64 КАС РФ исключает возможность установления в указанной части иных выводов.

Вопреки доводам апелляционных жалоб вывод об отсутствии правовых оснований для признания недопустимым доказательством представленной стороной административных истцов копии охранного обязательства по сохранению, содержанию и использованию объектов культурного наследия (недвижимых памятников истории и культуры) № от 4 мая 2003 года, в тексте которой указано на его выдачу Государственным учреждением – квартирно-эксплуатационной частью Белая (22 КЭЧ района) в лице начальника КЭЧ БВ Центру сохранения историко-культурного наследия Иркутской области на 16 объектов, в условиях отсутствия подлинника документа и отсутствия надлежащего удостоверения соответствия копии подлиннику, постановлен судом при правильном применении и истолковании требований части 2 статьи 70 КАС РФ, в связи с чем доводы апелляционных жалоб о неправильном применении судом норм процессуального права являются необоснованными. Доказательств, подтверждающих фактическую выдачу охранного обязательства, в том числе в виде признания данного факта Министерством обороны Российской Федерации и Службой по охране объектов культурного наследия Иркутской области, суду не представлено.

При этом суд первой инстанции обоснованно заключил, что в процессе рассмотрения дела факт вручения Службой Министерству обороны Российской Федерации, ИВВАИУ, 22 КЭЧ района приказа Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области «Об утверждении охранного обязательства объекта культурного наследия» № 85-спр от 31 августа 2016 года, а также наличие Охранного обязательства от 4 мая 2003 года, его надлежащей копии, в архивах Министерства обороны Российской Федерации или заинтересованного лица по делу ФГКУ «Сибирское территориальное управление имущественных отношений Министерства обороны Российской Федерации», правопреемника 22 КЭЧ района, в архиве ФГКУ «Сибирское территориальное управление имущественных отношений Министерства обороны Российской Федерации» не нашел подтверждения.

Таким образом, совокупностью исследованных в процессе рассмотрения дела доказательств установлен факт отсутствия сформированного (определенного) в установленном законом порядке пообъектного состава Комплекса также и на дату принятия Службой по охране объектов культурного наследия Приказа № 317-спр и производного от указанного обстоятельства определения границ указанного объекта.

Устанавливая соответствие Приказа № 317-спр нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, суд пришел к выводу о том, что оспариваемый Приказ не содержит противоречий положениям Федерального закона от 25 июня 2002 года № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации № 73-ФЗ, а также принятому в развитие данных законоположений Постановлению Правительства Российской Федерации от 15 июля 2009 года № 569 «Об утверждении Положения о государственной историко-культурной экспертизе» (далее – Постановление Правительства РФ № 569).

Судебная коллегия в указанной части вывод суда находит правильным в части, устанавливая следующее.

Правовое регулирование целей проведения государственной историко-культурной экспертизы, принципов ее проведения, объектов историко-культурной экспертизы, порядка оформления заключения введено в действие с 29 июня 2002 года положениями главы V Федерального закона № 73-ФЗ.

Порядок проведения государственной историко-культурной экспертизы установлен Положением, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 15 июля 2009 года № 569.

В соответствии со статьей 28 Федерального закона № 73-ФЗ (в редакции, действующей на дату принятия оспариваемого Приказа) государственная историко-культурная экспертиза (далее - историко-культурная экспертиза) проводится, в том числе, в целях: обоснования включения объекта культурного наследия в реестр; определения категории историко-культурного значения объекта культурного наследия; уточнения сведений об объекте культурного наследия, включенном в реестр, о выявленном объекте культурного наследия; установления границ территорий зон охраны объекта культурного наследия, особых режимов использования земель в границах зон охраны объекта культурного наследия.

Перечень объектов историко-культурной экспертизы установлен статьей 30 Федерального закона № 73-ФЗ.

При этом, из буквального толкования статьи 30 Федерального закона № 73-ФЗ, определяющей объекты историко-культурной экспертизы, следует, что выявленные объекты культурного наследия в целях обоснования целесообразности включения данных объектов в реестр (абзац второй), и документы, обосновывающие включение объектов культурного наследия в реестр (абзац четвертый), являются самостоятельными предметами исследования, подлежащими отдельной оценке.

Общие требования к заключению историко-культурной экспертизы установлены положениями статьи 32 Федерального закона № 73-ФЗ.

В соответствии с пунктом 6 Постановления Правительства РФ № 569 экспертиза проводится по инициативе заинтересованного органа государственной власти, органа местного самоуправления, юридического или физического лица (далее - заказчик) на основании договора между заказчиком и экспертом, заключенного в письменной форме в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации (далее - договор).

Экспертиза проводится одним экспертом либо экспертной комиссией из 3 и более экспертов в зависимости от объекта экспертизы (пункт 11 Постановления Правительства РФ № 569).

На основании пункта 11(1) Постановления Правительства РФ № 569 одним экспертом экспертиза проводится в отношении следующих объектов экспертизы:

а) выявленные объекты культурного наследия в целях обоснования целесообразности включения таких объектов в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации (далее - реестр);

б) документы, обосновывающие включение объектов культурного наследия в реестр;

в) документы, обосновывающие изменение категории историко-культурного значения объекта культурного наследия;

г) документы, обосновывающие отнесение объекта культурного наследия к историко-культурным заповедникам, особо ценным объектам культурного наследия народов Российской Федерации либо объектам всемирного культурного и природного наследия;

д) земли, подлежащие воздействию земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных работ, предусмотренных статьей 25 Лесного кодекса Российской Федерации работ по использованию лесов (за исключением работ, указанных в пунктах 3, 4 и 7 части 1 статьи 25 Лесного кодекса Российской Федерации) и иных работ, в случае если указанные земли расположены в границах территорий, утвержденных в соответствии с подпунктом 34.2 пункта 1 статьи 9 Федерального закона «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации».

В случае если воздействием земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных работ, предусмотренных статьей 25 Лесного кодекса Российской Федерации работ по использованию лесов (за исключением работ, указанных в пунктах 3, 4 и 7 части 1 статьи 25 Лесного кодекса Российской Федерации) и иных работ будет затронут не весь земельный участок, а его часть либо территория, на которой земельный участок не образован, допускается проведение экспертизы только части земельного участка (территории), непосредственно подлежащей воздействию указанных работ;

е) документация, за исключением научных отчетов о выполненных археологических полевых работах, содержащая результаты исследований, в соответствии с которыми определяется наличие или отсутствие объектов, обладающих признаками объекта культурного наследия, на земельных участках, подлежащих воздействию земляных, строительных, мелиоративных и (или) хозяйственных работ, предусмотренных статьей 25 Лесного кодекса Российской Федерации работ по использованию лесов (за исключением работ, указанных в пунктах 3, 4 и 7 части 1 статьи 25 Лесного кодекса Российской Федерации) и иных работ;

ж) документация или разделы документации, обосновывающие меры по обеспечению сохранности объекта культурного наследия, включенного в реестр, выявленного объекта культурного наследия либо объекта, обладающего признаками объекта культурного наследия, при проведении земляных, мелиоративных и (или) хозяйственных работ, предусмотренных статьей 25 Лесного кодекса Российской Федерации работ по использованию лесов и иных работ в границах территории объекта культурного наследия либо на земельном участке, непосредственно связанном с земельным участком в границах территории объекта культурного наследия.

Согласно пункту 11(2) того же Постановления экспертной комиссией из 3 и более экспертов экспертиза проводится в отношении следующих объектов экспертизы:

а) документы, обосновывающие исключение объектов культурного наследия из реестра;

б) проекты зон охраны объекта культурного наследия;

в) проектная документация на проведение работ по сохранению объектов культурного наследия;

г) документация, обосновывающая границы защитной зоны объекта культурного наследия.

Поскольку административный ответчик принимал решение об уточнении сведений в отношении объекта культурного наследия, включенного в реестр, и возможности включения выявленного объекта культурного наследия в реестр, то объектами экспертного исследования в данном случае обоснованно являлись непосредственно спорные объекты (пункт 9 Акта государственной историко-культурной экспертизы, том 2, л.д.4)

Акт государственной историко-культурной экспертизы (далее - Акт) подготовлен экспертом П. 27 июля 2020 года в связи с обращением гр. ЛВ., на основании заключенного 03 июня 2020 года договора, что соответствует пункту 6 Постановления Правительства РФ № 569, при этом сведения об эксперте, в том числе о его аттестации, в полной мере отвечают требованиям пунктам 7,9 Постановления Правительства РФ № 569.

Отраженная в пункте 10 Акта цель экспертизы - обоснование включения в реестр выявленного объекта культурного наследия «Казармы (жилые дома) Военного ведомства: всего пять построек () (далее также - ОКН); уточнение сведений об объекте культурного наследия «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище» (), включенном в реестр (далее также - ОКН 1), о выявленном объектах культурного наследия, соответствует целям, предусмотренным статьей 28 Федерального закона № 73-ФЗ.

Из содержания Акта следует, что в нем приведены выводы об обоснованности (положительном заключении) включения в Единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации выявленного объекта культурного наследия «Казармы (жилые дома) Военного ведомства: всего пять построек», об уточнении наименования выявленного объекта культурного наследия, о включении в состав комплекса зданий объекта культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище» объекта - «Жилые дома (флигели для офицеров и служащих кадетского училища):пять построек; об уточнении наименования объекта культурного наследия регионального значения; об уточнении адреса объекта культурного наследия регионального значения.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, при подготовке Акта экспертом не допущено нарушений требований подпункта «а» пункта 11(2) Постановления Правительства РФ № 569, предусматривающего необходимость проведения экспертизы экспертной комиссией, поскольку экспертиза проводилась не с целью обоснования исключения объектов культурного наследия из реестра (с учетом установленного факта отсутствия установленного на дату принятия Приказа № 317-спр пообъектного состава Комплекса, включенного в реестр) и ее предметом не являлись документы, обосновывающие исключение Комплекса из реестра.

Приведенный административными истцами довод (аналогичный приведенному Министерством культуры Российской Федерации в отзыве от 17 февраля 2021 года № 03-01-11/20) о противоречии Акта положениям статьи 29 Федерального закона № 73-ФЗ в связи с неполнотой и (или) недостоверностью сведений об адресе объекта культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище»: семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих кадетского училища), семь жилых домов (флигелей для офицеров и служащих юнкерского училища), главное здание юнкерского училища (Военного училища), пеший манеж, здание офицерского собрания» данным международной картографической компании «2ГИС», по мнению судебной коллегии не могут быть признаны обоснованными, поскольку данные указанной международной компании не являются доказательствами по смыслу, придаваемому положениями части 1 статьи 59 КАС РФ.

Судом установлено и материалами дела подтверждается, что Акт был размещен на сайте Службы в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» 23 сентября 2020 года для общественного обсуждения с 23 сентября 2020 года по 14 октября 2020 года; сроки проведения общественного обсуждения Акта ГИКЭ от 27 июля 2020 года были установлены Службой в соответствии с пунктом 30 постановления Правительства Российской Федерации № 569.

Оценивая довод административных истцов о допущенном нарушении экспертом положений пункта 18 Постановления Правительства РФ № 569, поскольку при проведении экспертизы эксперт не осуществил самостоятельного проведения историко-архитектурных, историко-градостроительных и архивных исследований, судебная коллегия приходит к выводу об их необоснованности, поскольку из буквального анализа указанного нормативного положения следует, что наряду с рассмотрением представленных документов эксперты осуществляет проведение только тех историко-архитектурных, историко-градостроительных, архивных и иных исследований, которые являются для него необходимыми (с учетом цели и объектов исследования).

В соответствии с пунктом 26 Постановления Правительства РФ № 569 заключение экспертизы оформляется экспертом, проводившим индивидуальную экспертизу, или экспертной комиссией. К экспертному заключению прилагаются:

а) приложения, указанные в заключении экспертизы;

б) копии протоколов заседаний экспертной комиссии (если имеются);

в) документы, представленные заказчиком экспертизы, или их копии;

г) копии документов и материалов, собранных и полученных при проведении экспертизы (если имеются);

д) иные документы и материалы по усмотрению эксперта, индивидуально проводившего экспертизу, или председателя экспертной комиссии.

Из содержания Акта следует, что при проведении экспертизы эксперт неоднократно ссылается на научно-исследовательскую документацию «Историко-архитектурный опорный план-схема «Комплекс построек Военного училища и Кадетского Корпуса», расположенный по адресу: » (ЧП КИ. (фед. лицензия № от 30 марта 2001 года); исполнители: архитектор КИ., историк БН.; г. Иркутск, 2003), однако при этом к Акту указанная документация в нарушение подпункта «г» пункта 26 Постановления Правительства РФ № 569 не приложена.

Вместе с тем, учитывая, что административные истцы нарушение своих прав не связывают с фактом и обстоятельствами включения пунктом 1 Приказа № 317-спр в состав объекта культурного наследия регионального значения «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище», включенного в государственный реестр объектов культурного наследия, семи жилых домов (флигелей для офицеров и служащих кадетского училища), семи жилых домов (флигелей для офицеров и служащих юнкерского училища) (из них два дополнительно и пять выявленные), главного здания юнкерского училища (Военного Училища), пешего манежа, здания офицерского собрания, с датировкой: 1915-1917 гг., 1920-1930-е гг., находящихся по адресам: ) и отнесения их к памятникам местного значения, судебная коллегия приходит к выводу о том, что допущенное экспертом П. при проведении экспертизы нарушение подпункта «г» пункта 26 Положения о государственной историко-культурной экспертизе, выразившееся в отсутствии в приложении к Акту государственной историко-культурной экспертизы научно-исследовательской документации, фактически при этом исследованной, не является существенным, в связи с чем не может являться безусловным основанием для признания Приказа № 317-спр не действующим.

В соответствии с абзацем седьмым подпункта «а» пункта 20 Постановления Правительства РФ № 569 (в редакции, действовавшей на дату проведения государственной историко-культурной экспертизы) в заключении экспертизы указывается однозначный вывод экспертизы: а) об обоснованности (положительное заключение) или о необоснованности (отрицательное заключение): уточнения сведений об объекте культурного наследия, включенном в реестр, о выявленном объекте культурного наследия (в части уточнения наименования объекта культурного наследия, сведений о времени возникновения или дате создания объекта культурного наследия, датах основных изменений (перестроек) объекта культурного наследия и (или) датах связанных с ним исторических событий).

Учитывая, что при рассмотрении административного дела не нашел своего подтверждения факт изменения пообъектного состава включенного в реестр объекта культурного наследия, а в отношении выявленного объекта культурного наследия истцы о нарушении своих прав не заявляют, судебная коллегия приходит к выводу о том, что в процессе проведения государственной историко-культурной экспертизы экспертом П. не допущено нарушений статьи 30 Федерального закона № 73-ФЗ, а подготовка им сведений в части, уточняющей наименование объекта культурного наследия и датировки (времени создания) выполнено с соблюдением требований подпункта «а» пункта 20 Положения о государственной историко-культурной экспертизе, действующей в редакции на дату подготовки Акта (27 июля 2020 года), т.е. в редакции от 10 марта 2020 года.

По этим же основаниям не могут повлечь необходимость признания Приказа № 317-спр не действующим допущенные экспертом П. нарушения подпункта «а» пункта 20 Постановления Правительства РФ № 569 (в редакции от 10 марта 2020 года), выразившиеся в уточнении не предусмотренных по состоянию на дату подготовки Акта (27 июля 2020 года) названным нормативным положением в отношении выявленного объекта культурного наследия (пункт 17.1 Акта) и зарегистрированного объекта культурного наследия (пункт 17.2 Акта) таких критериев как «вид объекта культурного наследия», «адрес» и «категория историко-культурного наследия» (о чем указано в Акте), учитывая, что указанные данные изменений не претерпели, в связи с чем сведения о них (будучи установленными ранее в предусмотренном законом порядке), по сути, выполнены излишне.

Вместе с тем, несмотря на то, что судом первой инстанции факт возникших в процессе проведения государственной историко-культурной экспертизы противоречий положениям нормативных правовых актов, имеющих большую юридическую силу, оставлен без внимания, оснований для отмены или изменения решения Иркутского областного суда не имеется, поскольку указанное обстоятельство в итоге не привело к принятию неправильного по существу решения.

Как следует из материалов дела, замечания на Акт в Службу в установленные сроки поступили от председателя Совета ИРО ВООПИК Ч., а также от архитектора КИ., о чем в адрес указанных лиц направлены соответствующие уведомления.

После проверки Службой по охране объектов культурного наследия Иркутской области Акта на соответствие законодательству Российской Федерации в сфере охраны памятников было подготовлено заключение о соответствии этого акта требованиям статьей 31, 28 Федерального закона № 73-ФЗ, а также Постановлению Правительства РФ № 569.

В соответствии с пунктом 30 Постановления Правительства РФ № 569 орган охраны объектов культурного наследия рассмотрел все предложения, поступившие в установленный срок, со дня окончания общественного обсуждения на официальном сайте в сети «Интернет», Служба разместила Сводку предложений, поступивших во время общественного обсуждения заключения экспертизы, с указанием позиции органа охраны объектов культурного наследия по высказанным замечаниям.

По результатам рассмотрения заключения экспертизы, прилагаемых к нему документов и материалов, а также предложений, поступивших во время общественного обсуждения, Служба приняла решение о согласии с выводами, изложенными в Акте государственной историко-культурной экспертизы.

Учитывая, что установленные судебной коллегией не соответствия содержания Акта положениям Постановления Правительства РФ № 569 не являлись существенными, судебная коллегия приходит к выводу о том, что поскольку экспертом П. не было допущено нарушения порядка проведения государственной историко-культурной экспертизы, у Службы по охране объектов культурного наследия Иркутской области объективно не имелось оснований к тому, чтобы не согласиться с выводами заключения экспертизы, что свидетельствует о соответствии положений оспариваемого Приказа также и требованиям пункта 33 Постановления Правительства РФ № 569.

При этом личное мнение административных истцов о том, что часть объектов, находящихся на территории бывшего ИВВАТУ, обладают признаками памятников истории и культуры, в связи с чем должны были быть включены в состав «Комплекс построек военной гимназии (кадетское училище) и юнкерское училище», правомерно расценены судом как обстоятельство, не относящееся к предмету настоящего административно-правового спора.

Согласно части 1 статьи 10 (1) Закона Иркутской области от 23 июля 2008 года № 57-оз (в редакции, действовавшей на момент принятия оспариваемого приказа Службы) «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации в Иркутской области» границы территории выявленного объекта культурного наследия, за исключением границ территории выявленного объекта археологического наследия, утверждаются областным органом охраны объектов культурного наследия на основании проекта границ территории выявленного объекта культурного наследия.

В связи с тем, что оспариваемый административными истцами пункт 4 Приказа № 317-спр сам по себе прав и законных интересов административных истцов не нарушает, судебная коллегия приходит к выводу о том, что и положения пункта 4 Приказа № 317-спр применительно к фактическим обстоятельствам дела также не нарушают прав и охраняемых законом интересов административных истцов, соглашаясь с выводом суда об отсутствии оснований для удовлетворения также и указанного административного искового требования.

Таким образом, поскольку при рассмотрении дела не нашли своего подтверждения обстоятельства, с которыми административные истцы связывают нарушение своих прав, судебная коллегия, исходя из требований пункта 2 статьи 3, пункта 1 части 8 статьи 213 КАС РФ признает правильным вывод суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных исковых требований в полном объеме.

В целом доводы апелляционных жалоб повторяют позицию административных истцов в суде первой инстанции, не содержат правовых оснований к отмене решения суда, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки судом первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой собранных по делу доказательств; не содержат фактов, опровергающих выводы суда первой инстанции, в связи с чем, являются несостоятельными и не могут служить основанием для отмены или изменения законного и обоснованного решения суда.

Предусмотренных статьей 310 КАС РФ оснований для отмены или изменения решения Иркутского краевого суда от 24 мая 2021 года, не имеется.

Руководствуясь статьями 309, 311 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации, судебная коллегия по административным делам Пятого апелляционного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Иркутского областного суда от 24 мая 2021 года оставить без изменения, апелляционные жалобы Фонда общественного контроля «В поле зрения», представителя административных истцов Нащенко М.М., Панковец Л.Ю,, Устюжанина Е.Г. - Григорьева В.О. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в течение 6 месяцев в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции путем подачи кассационных жалобы, представления через Иркутский областной суд.

Председательствующий

Судьи

Мотивированное апелляционное определение составлено 26 августа 2022 года