Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвокатов Балдановой Г.М. и Березовского С.С. в защиту осужденного Кокорева Е.В. на приговор Ленинского районного суда г. Челябинска от 02 декабря 2019 года, которым

КОКОРЕВ Евгений Вадимович, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>

- осужден по ч. 1 ст. 199 УК РФ к штрафу в размере 150 000 рублей.

В соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ, п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, постановлено освободить Кокорева Е.В. от отбывания назначенного наказания в связи с истечением сроков давности привлечения его к уголовной ответственности.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении постановлено отменить.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав пояснения осужденного Кокорева Е.В., выступление адвокатов Балдановой Г.М. и Березовского С.С., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение представителя потерпевшего ВИИ., полагавшего приговор подлежащим оставлению без изменения, заключение прокурора Прохорова Е.В., полагавшего уголовное дело подлежащим прекращению в связи с декриминализацией инкриминируемого деяния, исследовав материалы дела, суд апелляционной инстанции

у с т а н о в и л:

Кокорев Е.В. признан виновным и осужден за уклонение от уплаты налогов в крупном размере путем включения в налоговые декларации заведомо ложных сведений.

Преступление совершено в период времени не позднее 01 января 2013 года в Ленинском районе г.Челябинска при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе, поданной в защиту интересов Кокорева Е.В., адвокат Березовский С.С. считает приговор незаконным и подлежащим отмене на основании пп. 1-3 ст. 389.15 УПК РФ, просит вынести оправдательный приговор в связи с отсутствием в действиях его подзащитного состава преступления. Указывает, что Кокорев Е.В. не имеет отношения к созданию, регистрации и управлению ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», соответственно, не имел умысла на уклонение от уплаты налогов, действовал добросовестно.

Указывает, что руководители ООО «<данные изъяты>» – ГЕА, ООО «<данные изъяты>» – ЯВГ, ООО «<данные изъяты>» – ШЕВ, ООО «<данные изъяты>» – ЗНА пояснили, что занимались куплей-продажей материальных ценностей, а руководители ООО «<данные изъяты>» – ДМА, ООО «<данные изъяты>» – ДАА, ООО «<данные изъяты>» – ЛТА, поясняя, что они лишь зарегистрировали предприятия, а деятельность не вели, не исключали, что деятельность от имени организаций могли вести иные лица. При этом иные лица, имеющие такую возможность следственными органами не установлены.

Полагает, что суд не проверил должным образом реальность взаимоотношений между организациями, и необоснованно критически отнесся к доказательствам осуществления финансово-хозяйственной деятельности вышеизложенными организациями, и осуществления им поставок сырья в адрес ЗАО «<данные изъяты>», при этом Кокорев Е.В. выполнил условия договоров, оплатил поставленный товар и не может нести ответственность за чужие действия.

В апелляционной жалобе, поданной в защиту интересов Кокорева Е.В., адвокат Балданова Г.М. также выражает несогласие с приговором, считает его незаконным и необоснованным по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 389.15 УПК РФ, ссылается на пп. 1-3 ст. 389.16 УПК РФ.

В совместной апелляционной жалобе адвокаты Березовский С.С. и Балданова Г.М. просят приговор отменить, а Кокорева Е.В., оправдать, признав за ним право на реабилитацию.

Полагают, что описание преступного деяния, приведенное судом в приговоре, является непонятным, неконкретным и не соответствует фактическим обстоятельствам и материалам дела. Указывают на то, что причастность Кокорева Е.В. к регистрации и финансово-хозяйственной деятельности спорных организаций: ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» не установлена.

Обращают внимание на то, что у Кокорева Е.В. не обнаружены и не изымались уставные и учредительные документы спорных организаций, их печати, пароли доступа к управлению расчетными счетами, фирменные бланки спорных контрагентов, а совпадение МАС-адресов организаций также не свидетельствует о взаимозависимости либо аффилированности указанных организаций с ЗАО «<данные изъяты>».

Просят учесть, что свидетель БЮМ уволилась из ЗАО «<данные изъяты>» 20 апреля 2013 года, соответственно не могла знать о взаимодействии со спорными организациями, поскольку договоры с ними заключались позже ее увольнения, кроме того, в приговоре указано, что свидетель СИА работал в ЗАО «<данные изъяты>» по конец 2013 года, однако в действительности работал с 2009 года по 09 января 2013 года, при этом все приказы о приеме и увольнении были исследованы в судебном заседании и приобщены к материалам уголовного дела. Также сообщают, что свидетели САН, СМА, ЛАВ, СВМ, ЗРА, ВСА либо не работали в исследуемый период (01 января 2013 года по 31 декабря 2015 года), либо работали от одного дня до двух недель, при этом свидетели подтвердили поступление графита на переработку, а также получение ими заработной платы, все подтверждающие документы были приобщены к материалам уголовного дела.

Приводят показания главного бухгалтера КЗМ, которая подтвердила поступление графита от спорных организаций на предприятие, надлежащее оформление поступления сырья и его отпуска на производство, поступление счетов-фактур от контрагентов, отсутствие участия Кокорева Е.В. либо сотрудников ЗАО «<данные изъяты>» к оформлению и заполнению данных документов, пояснила, что счета-фактуры оформляют поставщики сырья, и оплату за поставленный графит она производила с учетом суммы НДС в соответствии с требованиями налогового законодательства, также сообщает, что копии шести счетов-фактур, являвшихся предметом судебной экспертизы, могли быть сделаны как сотрудниками ИФНС, так и сотрудниками полиции, которые запрашивали копии. При этом свидетели ХРВ и БИВ подтвердили показания КЗМ в части получения сырья, его выбраковки и передачи документов от контрагентов в офис предприятия.

Указывают, что свидетели из числа работников ЗАО «<данные изъяты>» подтвердили показания Кокорева Е.В. о поступлении графита на переработку, а после его продажи были переведены платежи по налогу на добавленную стоимость и другие налоговые отчисления; свидетели из числа работников ООО «<данные изъяты>»: ТОВ, РАА, ФОВ, САА, ЭАК и ФМВ подтвердили регистрацию организаций ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», однако никто из сотрудников с Кокоревым Е.В. не знаком, а другие сотрудники ЗАО «<данные изъяты>» с просьбами о передаче учредительных документов не обращались; свидетели из числа сотрудников офисных и жилых помещений, на которые в период с 2013 по 2015 годы были зарегистрированы спорные организации, пояснили, что Кокорев Е.В. им не знаком; свидетели ПСГ, ВСЛ и ЕЛН подтвердили, что ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» арендовали офисные помещения, а свидетель ЕЛН пояснила, что почтовую корреспонденцию для ООО «<данные изъяты>» постоянно забирал сотрудник данной организации.

Обращают внимание на то, что протоколы осмотров офисных помещений, выполненные следователем 14 сентября 2017 года, не могут служить доказательством отсутствия финансово-хозяйственной деятельности спорных организаций, поскольку в период с 2013 по 2016 года арендаторы могли сдавать в субаренду помещения без согласования с арендодателем, проводили ежемесячную арендную плату, что подтверждается налоговой проверкой. Помимо этого, ООО «<данные изъяты>» с 23 марта 2017 года находилось в стадии ликвидации.

Указывают на полное опровержение в судебном заседании доказательств, представленных <данные изъяты>, поскольку ООО «<данные изъяты>» привозило графит для переработки и в дальнейшем его вывозило для реализации, поэтому на проходной при ввозе оставляла товарно-транспортные документы, чтобы беспрепятственно вывезти переработанное сырье с территории <данные изъяты>, которая входит в группу компаний <данные изъяты>, а ООО <данные изъяты> поставляло в ЗАО «<данные изъяты>» другое сырье: угольную мелочь, антрацит, пекоксовую мелочь, уголь. Кроме того, директора данных организаций СТТ и ТСВ подтвердили, что графит в ЗАО «<данные изъяты>» не поставляли.

Отмечают, что, согласно налоговой проверке, сырье поставлялось водителями АОП, ЗЮА, БИА в адрес ООО «<данные изъяты>» по заказу СТТ, что вовсе не имеет отношения к деятельности ЗАО «<данные изъяты>» и соответственно не может служить доказательством вины Кокорева Е.В..

Просят учесть показания свидетелей НАВ, ТЕГ, УТА, которые подтвердили, что брали заемные денежные средства у руководителей организаций ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», при этом НАВ пояснила суду, что всегда сверяла паспорта уставными документами, ТЕВ пояснил, что брал заемные денежные средства у руководителя ООО «<данные изъяты>», который представлялся ему ДАА, а УТА пояснила, что данные руководителей не помнит, но, когда брала у них деньги, всегда выписывала вексель.

Обращают внимание на то, что по сведениям ИФНС Советского района г.Челябинска, в отношении ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» в ходе камеральных налоговых проверок нарушения законодательства по налогам и сборам в крупных размерах не выявлено, из чего следует, что спорные организации вели самостоятельную финансово-хозяйственную деятельность, предоставляли отчеты в налоговые службы и пенсионный фонд и Кокорев Е.В. к регистрации и деятельности данных организаций не причастен.

Ссылаются на положения ч. 2 ст. 49 Конституции РФ, ч. 2 ст. 14 УПК РФ, указывают о нарушении судом требований ст. 73, ст. 88 УПК РФ.

В обоснование указывают, что показания свидетеля КДГ, допрошенного следователем 27 апреля 2018 года, судом не признаны недопустимыми доказательствами, несмотря на то, что он, являясь однофамильцем, допрошен вместо директора организации КАГ, который умер ДД.ММ.ГГГГ, а показания свидетелей – сотрудников полиции СМВ и ССА основаны на догадке и предположении и являются недопустимыми доказательствами в соответствии со ст. 75 УПК РФ.

Кроме того, указывают, что ООО «<данные изъяты>» фактически вело финансово-хозяйственную деятельность, что подтверждается показаниями директора ООО «<данные изъяты>» – ЯВГ, которая пояснила, что она лично зарегистрировала организацию и руководила ее деятельностью, лично подписывала отчеты, обладала правом первой подписи; показаниями свидетеля МЕП, которая подтвердила, что работала в ООО «<данные изъяты>» юристом и организация официально выплачивала заработную плату и удерживала НДФЛ; анализом движения денежных средств.

Полагают, что налоговые экспертизы № 276 от 25 сентября 2017 года, № 67 от 12 апреля 2018 года и № 171 от 19 сентября 2019 года назначены и проведены с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, закрепленных в ст.ст. 47, 159, 195, 204 и 206 УПК РФ, поскольку в нарушение позиции Конституционного Суда РФ следователь не ознакомил с постановлением о назначении экспертизы Кокорева Е.В. и его защитника, а в период ознакомления с постановлением эксперты уже приступили к проведению экспертизы.

Отмечают, что в связи с многочисленными нарушениями норм уголовно-процессуального законодательства защита заявляла ходатайство о проведении повторной налоговой экспертизы в другом экспертном учреждении, так как заключение судебной налоговой экспертизы обладает недостаточной ясностью и содержит выводы без учета оценки деятельности ЗАО «<данные изъяты>».

Считают, что суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства защиты о проведении повторной налоговой экспертизы и 05 августа 2019 года необоснованно возобновил судебное следствие, а в дальнейшем без ходатайства стороны обвинения назначил дополнительную налоговую экспертизу в ЭКЦ МВД России по Челябинской области. Обращают внимание, что при проведении спорных судебных налоговых экспертиз выводы экспертов основывались на проведении арифметических расчетов, выполненных по указанию следователя, экспертами не исследовались документы первичного бухгалтерского и налогового учетов, были допущены математические ошибки, а при проведении дополнительной судебной налоговой экспертизы данные нарушения не устранены, что ставит под сомнение законность и обоснованность дополнительной экспертизы и влечет за собой признание ее недопустимым доказательством.

Утверждают о недоказанности фактов умышленного внесения в налоговые декларации заведомо ложных сведений, что противоречит положениям ст. 5, ст. 8 УК РФ, ст. 199 УК РФ и Постановления Верховного Суда РФ от 26 ноября 2019 года № 48, которые подразумевают, что уклонение от уплаты налогов и сборов возможно только с прямым умыслом с целью полной или частичной неуплаты налогов.

Полагают, что в деле не имеется доказательств, подтверждающих, что Кокорев Е.В. был осведомлен о «номинальности» спорных организаций и намеренно заключал с ними фиктивные договоры, как и доказательств причастности Кокорева Е.В. к их регистрации и финансовой деятельности, а также доказательств приобретения графита у других лиц. В обоснование указывают, что согласно анализу движения денежных средств, спорные организации вели самостоятельную деятельность, их выручка в несколько раз превышала выручку ЗАО «<данные изъяты>».

Также заявляют о том, что в судебном заседании не установлено данных об осуществлении Кокоревым Е.В. фактических взаимоотношений с поставщиками графита - «не плательщиками НДС», приобретении графита по «завышенным ценам», получении выгоды, то есть не установлено выполнение объективных действий, которые инкриминируют Кокореву Е.В., соответственно не установлена субъективная сторона данного преступления и мотив деяния.

Делают вывод об отсутствии в действиях Кокорева Е.В. признаков налогового преступления, объективной стороны данного деяния, умысла на уклонение от уплаты налогов, получения выгоды. Заявляют о том, что не установлена сумма налогов, которая, по мнению суда, подлежала уплате.

В возражениях на апелляционные жалобы государственный обвинитель Плетнев Н.И. полагает их несостоятельными, а постановленный судом приговор - законным, обоснованным и справедливым.

Проверив материалы дела, выслушав мнение участников процесса и обсудив доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Анализ материалов уголовного дела подтверждает правильность выводов суда о виновности Кокорева Е.В. в совершении инкриминируемого ему деяния.

Эти выводы сомнений не вызывают, так как основаны на совокупности исследованных доказательств, приведенных в приговоре, которые получили надлежащую оценку в соответствии с требованиями ст.ст. 87-88 УПК РФ.

Свои выводы о виновности Кокорева Е.В. суд обосновал:

- показаниями представителя потерпевшего ВИИ.;

- показаниями свидетелей ДАА, ДМА и ЛТА, ЗНА, БЮМ, САА, МЕП, БСВ, БИВ, ХРВ, БАВ, ВСЛ, УТА, ССА, КЗМ, ЭАВ, СМА, СМВ, ЕЛН, МАВ, БКВ, ПСГ, ФОГ, ТЕГ, ГСМ, НАВ, ТОВ, АОП, ЯОВ, САН, РАА, МСА, СТТ, ТСВ, ШАВ, ВОВ, ЕАБ, ССН, ЭАК, ФМВ, ТРА, ХАА, СИА, СМА, ВСА, ВАН, ГЕА, а также показаниями экспертов ДЕЕ и КСН, сущность которых в достаточной мере отражена в приговоре.

Кроме этого, в основу приговора также правомерно судом положены письменные материалы дела: копии товарно-транспортных накладных, переданных <данные изъяты> при въезде поставщиками сырья для ЗАО «<данные изъяты>» за 2015 год; справка ИФНС России по Ленинскому району г.Челябинска о состоянии расчетов по налогам, суммах неуплаченных налогов ЗАО «<данные изъяты>» за период 2013-2015 годов; протокол осмотра копий товарно-транспортных накладных, направленных ЗАО «<данные изъяты>» в адрес <данные изъяты> от 09 мая 2018 года; налоговые декларации за период 2013-2015 годов; копии регистрационного дела; копии книги покупок и книги продаж за период 2013-2015 годов ЗАО «<данные изъяты>»; копии счетов-фактур по взаимоотношениям ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» с ЗАО «<данные изъяты>», использованных в ходе проведения выездной налоговой проверки в отношении ЗАО «<данные изъяты>»; акт выездной налоговой проверки № 4/10 от 14 февраля 2018 года с приложениями; решение ИФНС России по Ленинскому району г.Челябинска № 8/10 от 29 марта 2018 года о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения ЗАО «<данные изъяты>»; решение УФНС России по Челябинской области № 16-07/00 «О результатах рассмотрения апелляционной жалобы ЗАО «<данные изъяты>»»; протокол осмотра документов от 09 мая 2018 года; протокол осмотра книги покупок ЗАО «<данные изъяты>»; заключение эксперта № 1095 от 15 ноября 2017 года; протокол осмотра места происшествия от 14 сентября 2017 года, согласно которому произведен осмотр помещений по адресу: <адрес>; протокол осмотра места происшествия от 14 сентября 2017 года, согласно которому произведен осмотр помещений по адресу: <адрес>; протокол осмотра места происшествия от 14 сентября 2017 года, согласно которому произведен осмотр помещений по адресу: <адрес>; протокол осмотра места происшествия от 14 сентября 2017 года, согласно которому произведен осмотр помещений по адресу: <адрес>; заключение эксперта № 171 от 19 сентября 2019 года, заключение эксперта № 67 от 27 апреля 2018 года, а также иные доказательства.

Указанные доказательства были исследованы судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, надлежаще оценены и обоснованно признаны допустимыми, поскольку они согласуются между собой и с другими добытыми по делу доказательствами, получены с соблюдением норм уголовно-процессуального закона. Их совокупность является достаточной для решения вопросов о виновности и квалификации действий Кокорева Е.В. по ч. 1 ст. 199 УК РФ.

Оснований не доверять показаниям вышеперечисленных лиц, в той части, в которой они положены в основу приговора, у суда не имелось, поскольку они содержат сведения относительно обстоятельств совершения преступления, последовательны, в целом непротиворечивы, согласуются между собой и с иными исследованными в судебном заседании доказательствами.

Выводы суда первой инстанции о надлежащем исполнении и оформлении судебных экспертиз, в том числе и экспертного заключения № 67 от 27 апреля 2018 года, должным образом мотивированны и являются верными.

В соответствии со ст. 307 УПК РФ в приговоре приведены убедительные мотивы, по которым суд принял в качестве допустимых и достаточных именно указанные выше доказательства, как соответствующие реальным событиям, обстоятельства которых правильно установлены судом, а к иным отнесся критически.

Каких-либо противоречий в выводах суда, изложенных в приговоре, в том числе в части доказанности причастности Кокорева Е.В. к совершению инкриминируемого ему деяния, при обстоятельствах, описанных в приговоре, не имеется.

Таким образом, оценка исследованных в судебном заседании показаний вышеуказанных лиц, протоколов следственных действий и иных доказательств относительно фактических обстоятельств совершения преступления, надлежащим образом аргументирована судом первой инстанции и разделяется судом апелляционной инстанции, так как основана на всестороннем анализе доказательств.

Устанавливая причастность осужденного Кокорева Е.В. к инкриминируемому деянию, судом первой инстанции дана верная оценка обязанностям последнего как налогового контрагента в силу своего должностного положения - <данные изъяты> ЗАО «<данные изъяты>», его фактическим действиям, в том числе направленным на отражение в бухгалтерском учете ЗАО «<данные изъяты>» сведений о приобретении продукции у ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», с включением в стоимость продукции суммы налога на добавленную стоимость, тогда как фактически таких взаимоотношений между указанными организациями не имело место, с указанием в налоговых декларациях, отражающих финансово-хозяйственную деятельность ЗАО «<данные изъяты>» за период с 01 января 2013 года по 25 января 2016 года заведомо ложных сведений о приобретении продукции и оплате сумм налога на добавленную стоимость, а также надлежащая оценка нормам права, регулирующим вопросы налогообложения - Конституции РФ, Налоговому кодексу РФ, Федеральному закону РФ «О бухгалтерском учете».

Выводы суда относительно номинального характера деятельности ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>», отсутствии данных, подтверждающих какую-либо их финансово-хозяйственную деятельность, в том числе и с ЗАО «<данные изъяты>», их использовании для фиктивного документооборота в целях уклонения ЗАО «<данные изъяты>» от уплаты налога на добавленную стоимость, в полной мере разделяются судом апелляционной инстанции.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, сумма налога на добавленную стоимость, не исчисленного к уплате в бюджет с ЗАО «<данные изъяты>», в размере 5 231 815 рублей, при составлении доли неуплаченных налогов от общей суммы подлежащих уплате налогов - 56,7%, что составило крупный размер, судом первой инстанции определена правильно.

При таких обстоятельствах, действия Кокорева Е.В. правильно квалифицированы по ч. 1 ст. 199 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07 декабря 2011 года № 420-ФЗ) - как уклонение от уплаты налогов, подлежащих уплате организацией, путем включения в налоговую декларацию заведомо ложных сведений, совершенное в крупном размере.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, председательствующий судья, сохраняя объективность и беспристрастность, обеспечил равноправие сторон, принял предусмотренные законом меры по реализации сторонами принципа состязательности и создал все необходимые условия для всестороннего и полного рассмотрения ходатайства.

Оснований для прекращения уголовного преследования Кокорева Е.В. по основаниям, изложенным в апелляционных жалобах, не имеется.

Вместе с тем, Федеральным законом от 01 апреля 2020 года № 73-ФЗ в Уголовный кодекс РФ внесены изменения, согласно которым пункт 1 примечаний к статье 199 изложен в следующей редакции: «Крупным размером в настоящей статье признается сумма налогов, сборов, страховых взносов, превышающая за период в пределах трех финансовых лет подряд пятнадцать миллионов рублей».

Таким образом, после вынесения обжалуемого приговора и до его вступления в законную силу, преступность и наказуемость совершенного Кокоревым Е.В. деяния были устранены новым уголовным законом, то есть действия, установленные судом первой инстанции как преступные, декриминализированы.

При таких обстоятельствах обвинительный приговор на основании п. 1 ч. 1 ст. 389.17, п. 1 ч. 1 ст. 254, п. 2 ч. 1, ч. 2 ст. 24 УПК РФ подлежит отмене, а производство по делу – прекращению.

В соответствии с ч. 4 ст. 133 УПК РФ прекращение уголовного дела по указанному основанию не влечет возникновение у Кокорева Е.В. права на реабилитацию.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 и ч. 2 ст. 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

п о с т а н о в и л :

приговор Ленинского районного суда г.Челябинска от 02 декабря 2019 года в отношении КОКОРЕВА Евгения Вадимовича отменить.

Производство по уголовному делу в отношении Кокорева Е.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 199 УК РФ, прекратить на основании п. 2 ч. 1, ч. 2 ст. 24 УПК РФ.

Председательствующий