Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы подсудимой Фёдоровой И.Н., потерпевших Х2, Х1 на постановление Центрального районного суда г. Читы от 11 мая 2021 года, которым уголовное дело в отношении Фёдоровой И.Н., возвращено прокурору в порядке п. 1 ч.1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Заслушав доклад судьи Белослюдцева А.А., мнения подсудимой Фёдоровой И.Н., адвоката Луговской Н.И., просивших об отмене постановления и направлении дела для рассмотрения в тот же суд в ином составе, заключение прокурора Иванова И.С. об оставлении постановления без изменения, жалобы без удовлетворения, суд

УСТАНОВИЛ:

Органами следствия обвиняемой Фёдоровой И.Н. инкриминируется совершение преступления, предусмотренного ст. 318 ч.1 УК РФ.

<Дата> уголовное дело в отношении Фёдоровой И.Н. поступило в Центральный районный суд г. Читы с обвинительным заключением для рассмотрения по существу.

В ходе судебного разбирательства по инициативе суда на обсуждение участников процесса поставлен вопрос о необходимости возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, поскольку нарушено требование ст. 220 УПК РФ при составлении обвинительного заключения.

В апелляционной жалобе подсудимая Фёдорова И.Н., не согласившись с судебным решением, указала, что основанием для возвращения уголовного дела прокурору явилось наличие в протоколе осмотра предметов, приведенном в обвинительном заключении, 2 нецензурных слов, которые она высказывала в адрес сотрудника полиции Х2 на видеозаписи. При этом судья не давала оценку остальным имеющимся в уголовном деле доказательствам, не приняла во внимание её показания, данные в судебном заседании, о том, что полностью признает вину в преступлении, раскаивается в содеянном, попросила прощение у потерпевших.

В протоколе осмотра предметов следователь дословно процитировал ее нецензурные слова, которые были сказаны полицейскому Х2. Она подтверждает, что говорила данные слова, и полагает, что смысл данных нецензурных слов всем ясен. В случае необходимости, по ее мнению, можно было не давать оценку протоколу осмотра предметов, где были приведены нецензурные слова, просто признав протокол осмотра недопустимым доказательством и продолжить рассматривать уголовное дело по существу, так как об этом она просила суд, и настаивает в настоящее время.

Просит постановление отменить как необоснованное и незаконное, чтобы дело быстрее было рассмотрено по существу, потому что признает вину в совершенном преступлении, хочет, чтобы быстрее все закончилось.

В апелляционной жалобе потерпевший Х2 полагает, что вывод судьи о том, что наличие ненормативной лексики, указанной в обвинительном заключении, является препятствием для рассмотрения уголовного дела судом, необоснованный, поскольку в протоколе осмотра предметов дословно цитируются нецензурные слова обвиняемой Фёдоровой в момент применения ею насилия в отношении него, что характеризует Фёдорову как лицо, отрицательно относящееся к правоохранительным органам, в частности, к сотрудникам полиции, следователем не допущено нарушений Федерального закона «О государственном языке Российской Федерации», так как процессуальные документы составлены грамотно, при составлении процессуальных документов не использована нецензурная лексика. 2 нецензурных слова, приведенных в протоколе осмотра, понятны всем без каких-либо разъяснений, как раз характеризуют личность Фёдоровой и доказывают ее отрицательное отношение к сотрудникам полиции.

При этом суд, не вдаваясь в существо уголовного дела, не рассмотрел имеющиеся в деле доказательства, в частности его показания и Х1 в качестве потерпевших, в том числе данных в ходе очной ставки с Фёдоровой, а также показания проходящего рядом военного патруля, которые оказали помощь при задержании Фёдоровой, не давал оценку имеющимся в уголовном деле доказательствам. Считает, что суд мог признать протокол осмотра предметов недопустимым доказательством и продолжить рассмотрение уголовного дела.

Кроме того, суд не рассмотрел вопрос о признании протокола осмотра предметов недопустимым доказательством, мог продолжить рассматривать уголовное дело по существу без дачи оценки указанному протоколу осмотра предметов, в котором приведены всего лишь 2 нецензурных слова, смысл которых понятен всем участникам: ему и Х1 как потерпевшим, прокурору, обвиняемой, адвокату, а суду нет.

По уголовному делу собрано достаточно доказательств, подтверждающих вину Фёдоровой в совершении преступления, что позволяет суду рассмотреть уголовное дело по существу. В судебном заседании сама обвиняемая Фёдорова и ее адвокат возражали против возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий, пояснив, что Фёдорова признает свою вину и желает скорейшего рассмотрения уголовного дела.

Полагает, что наличие всего 2 нецензурных слов в обвинительном заключении, приведенных в качестве прямой речи обвиняемой Фёдоровой, не является основанием для возвращения уголовного дела прокурору, так как не влияют на квалификацию преступления, дополнительно характеризуют Фёдорову как лицо, относящееся отрицательно к сотрудникам полиции, решение суда о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ является формальным, нарушает его права на разумный срок уголовного судопроизводства, предусмотренные ст. 6.1 УПК РФ. Просит постановление отменить как незаконное и необоснованное.

В апелляционной жалобе потерпевший Х1 полагает, что вывод судьи о том, что наличие ненормативной лексики, указанной в обвинительном заключении, является препятствием для рассмотрения уголовного дела судом, необоснованный, так как наличие всего 2 нецензурных слов в обвинительном заключении, приведенных в качестве прямой речи обвиняемой Фёдоровой, не является оснований для возвращения уголовного дела прокурору, поскольку не влияют на квалификацию преступления, характеризуют Фёдорову как лицо, относящееся отрицательно к правоохранительным органам, в частности к сотрудникам полиции, решение суда о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 является формальным, нарушает его права на разумный срок уголовного судопроизводства, предусмотренные ст. 6.1 УПК РФ. Два указанных нецензурных слова, приведенных в протоколе осмотра, понятны всем без каких-либо разъяснений, их смысл понятен всем участникам судопроизводства: ему с Х2 как потерпевшим, прокурору, обвиняемой, адвокату, а суду, вероятно, нет, указанные слова характеризуют Фёдорову и доказывают ее отрицательное отношение к сотрудникам полиции. Отмечает, что суд не вдавался в существо уголовного дела, не давал оценку имеющимся в уголовном деле доказательствам, которых, по его мнению, достаточно для подтверждения вины Фёдоровой, не рассмотрел вопрос о признании протокола осмотра предметов недопустимым доказательством и продолжить рассмотрение уголовного дела, учитывая, что сама обвиняемая Фёдорова и ее адвокат настаивали на продолжении рассмотрения уголовного дела, так как Фёдорова в судебном заседании полностью признала свою вину в совершенном преступлении, желала скорейшего рассмотрения уголовного дела. Просит постановление отменить как незаконное и необоснованное.

Проверив материалы дела, выслушав мнения участников судебного разбирательства, обсудив доводы апелляционных жалоб, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с ст.237 ч.1 п.1 УПК РФ суд по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий рассмотрения его судом в случаях, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ.

Под допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями требований уголовно-процессуального закона следует понимать такие нарушения изложенных в ст.220 УПК РФ положений, которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения.

Однако, органами предварительного следствия при составлении обвинительного заключения указанные требования уголовно-процессуального закона выполнены не были.

Согласно ст.240 УПК РФ предусмотрен принцип непосредственности и устности судебного разбирательства.

По смыслу ст.18 ч.1 УПК РФ уголовное судопроизводство ведется на русском языке.

В соответствии со ст.9 ч.1 УПК РФ в ходе уголовного судопроизводства запрещаются осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство.

При этом, согласно ст.1 ч.6 Федерального закона N 53-ФЗ "О государственном языке Российской Федерации" при использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использование слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка, за исключением иностранных слов, не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке.

Однако, как следует из материалов уголовного дела, в обвинительном заключении, которое в соответствии с УПК РФ является процессуальным документом органа предварительного следствия, следователем допущено использование ненормативной лексики - нецензурных выражений при изложении содержания видеозаписи с сотового телефона потерпевшего (том 1 л.д. 240).

Содержание нецензурных выражений в обвинительном заключении не позволяет суду использовать его в ходе судебного разбирательства в качестве процессуального документа, а значит, исключается возможность постановления судом приговора или вынесение иного решения на основе данного заключения.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами апелляционных жалоб о том, что суд мог признать протокол осмотра предметов недопустимым доказательством и продолжить рассмотрение уголовного дела, 2 нецензурных слова, приведенных в протоколе осмотра, понятны всем без каких-либо разъяснений, характеризуют личность Фёдоровой. Нарушение следователя, выразившееся в приведении ненормативной лексики в обвинительном заключении, не может быть устранено путем признания одного из доказательств по делу недопустимым.

Обвинительное заключение содержащее ненормативную лексику, будет затрагивать морально-этическую сторону судопроизводства.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о том, что допущенные органом предварительного следствия при составлении обвинительного заключения нарушения уголовно-процессуального закона, исключают возможность постановления судом приговора или вынесение иного решения на основе данного заключения.

Следовательно, уголовное дело подлежит возвращению прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, а оснований для удовлетворения апелляционного представления у суда апелляционной инстанции не имеется.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих безусловную отмену постановления, судом апелляционной инстанции не установлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст.389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Центрального районного суда г. Читы от 11 мая 2021 года о возвращении уголовного дела в отношении Фёдоровой Илоны Николаевны прокурору, в порядке ст. 237 УПК РФ, для устранения препятствий его рассмотрения судом оставить без изменения, апелляционные жалобы – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано путем подачи кассационной жалобы (представления) непосредственно в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции.

Председательствующий А.А. Белослюдцев

Копия верна:

судья А.А. Белослюдцев