Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционное и дополнительное апелляционное представления государственного обвинителя по делу - помощника прокурора <адрес> района г. Пензы У.М.А. апелляционную жалобу потерпевшей Б.Т.А.. на приговор Ленинского районного суда г. Пензы от 11 июня 2019 года, которым

ФИО1, "..." года рождения, несудимая, -

оправдана по ч. 2 ст. 303 УК РФ в связи с отсутствием в её действиях состава преступления на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.

За ФИО1 признано право на реабилитацию с разъяснением права на возмещение имущественного вреда, возмещение морального вреда и восстановление в иных правах.

Решен вопрос о вещественных доказательствах.

В судебном заседании ФИО1 виновной себя не признала.

Заслушав доклад судьи Акатовой Т.Д., мнение прокурора Майоровой К.А., поддержавшей апелляционное и дополнительное апелляционное представления и просившей об отмене приговора, объяснение оправданной ФИО1, мнение ее защитника - адвоката Махрова С.В., согласившихся с решением суда и возражавших против удовлетворения апелляционного и дополнительного апелляционного представлений, апелляционной жалобы Б.Е.Н., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

В апелляционном и дополнительном апелляционном представлениях государственный обвинитель по делу считает оправдательный приговор за отсутствием в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, незаконным, необоснованным и подлежащим отмене ввиду несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения норм уголовного закона, а также ввиду его несправедливости, полагая, что вина ФИО1 в фальсификации доказательств по уголовному делу лицом, производящим дознание, подтверждается собранными по делу доказательствами, которые не были учтены судом при вынесении приговора, а именно, показаниями свидетелей Б.Е.Н., Н.А.А., Н.В.А., а также показаниями потерпевшей Б.Т.А., подтвердивших, что 10 апреля 2018 года потерпевшая не сообщала дознавателю ФИО1 о хищении ею футболки, сотрудникам полиции сообщила о хищении футболки только при повторном их посещении общежития колледжа, что и явилось причиной её повторного допроса ФИО1, в ходе этого допроса в протокол были дописаны дополнительные сведения о хищении футболки, адвоката при этом не было, при этом дознаватель сказала Б.Т.А., что кража еще и футболки никак на её ответственность не повлияет; между тем суд в приговоре не привел убедительных доводов, по которым он посчитал недостаточными и неубедительными показания вышеуказанных лиц, кроме того, гособвинитель отмечает, что судом не дана должная оценка показаний ФИО1, согласно которым 13 апреля 2018 года Б.Е.Н. позвонила ей и попросила встретиться; полагает, что противоречия, указанные в приговоре относительно времени совершения ФИО1 преступления, не являются существенными, не выходят за рамки периода с 10 апреля по 3 мая 2018 года, указанного в обвинении; кроме того, гособвинитель считает, что судом не дана надлежащая оценка протокола допроса подозреваемой Н.В.А. от 10 апреля 2018 года, согласно которому Б.Т.А. сообщила ей, что взяла в магазине только ветровку; таким образом, государственный обвинитель полагает, что вывод суда о неконкретности обвинения является необоснованным, поскольку в предъявленном обвинении указано, какие сведения внесены ФИО1 в протокол допроса подозреваемой Б.Т.А. от 10 апреля 2018 года, полагает, что факт соответствия протоколов допросов требованиям уголовно-процессуального законодательства не исключает факт их фальсификации; также не согласен с выводом суда об отсутствии у ФИО1 мотива совершения преступления, автор представления полагает, что в ходе судебного разбирательства нашли свое подтверждение все элементы состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, поскольку умышленные действия ФИО1, являющейся лицом, производящим дознание, были направлены на фальсификацию доказательств по уголовному делу в виде протоколов допроса подозреваемой Б.Т.А. от 10 апреля 2018 года и свидетеля Н.А.А. от 12 апреля 2018 года, которые осуществлены путем внесения ложных сведений в указанные протоколы. Внесенные ложные сведения являлись определяющими при доказывании факта хищения и могли в дальнейшем привести к вынесению судом незаконного и несправедливого решения, стороной государственного обвинения предъявлено достаточно доказательств, свидетельствующих о наличии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, однако суд не привел конкретных доводов, в силу которых он отвергает одни доказательства и принимает другие, при таких обстоятельствах выводы суда о невиновности ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, за отсутствием состава преступления являются несостоятельными, сделанными без должной оценки как каждого доказательства в отдельности, так и в совокупности всех доказательств, как того требует уголовно-процессуальный закон, просит приговор отменить и уголовное дело направить на новое рассмотрение в тот же суд иным составом.

В апелляционной жалобе потерпевшая Б.Т.А. также считает оправдательный приговор в отношении ФИО1 незаконным и необоснованным, указывает, что украла из магазина только ветровку стоимостью меньше 2 500 рублей, что не образовывало состава преступления, предусмотренного ст. 158 УК РФ, дознаватель ФИО1 убедила их с мамой в том, что, если она признается еще в краже футболки, то на ее ответственность это никак не повлияет, они согласились и подписали переделанный протокол, а затем, когда их вызвали к прокурору, узнали, что за кражу одной ветровки она не подлежала уголовной ответственности, указывает, что ФИО1 специально сделала все, чтобы привлечь ее к уголовной ответственности, считает, что судья необоснованно усомнилась в ее (потерпевшей) показаниях и показаниях других лиц, которые давали основания обвинить ФИО1 в преступлении, просит отменить оправдательный приговор, уголовное дело направить на новое рассмотрение.

В возражениях на апелляционное и дополнительное апелляционное представления оправданная ФИО1 и её защитник - адвокат Махров С.В. считают приговор суда законным и обоснованным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного и дополнительного апелляционного представлений, апелляционной жалобы потерпевшей Б.Т.А., судебная коллегия находит оправдательный приговор законным и обоснованным.

Оправдывая подсудимую, суд в приговоре обоснованно пришёл к выводу, что стороной обвинения не приведено достаточных убедительных и бесспорных доказательств виновности подсудимой в совершении инкриминируемого ей преступления, которые бы позволили суду вынести по делу обвинительный приговор.

Согласно обвинительному заключению ФИО1 обвиняется в совершении фальсификации доказательств по уголовному делу лицом, производящим дознание, при следующих обстоятельствах.

19 марта 2018 года в 10 часов 30 минут дознавателем отдела дознания отдела полиции № (по обслуживанию <адрес>) управления МВД РФ по <адрес> ФИО1 возбуждено уголовное дело по факту кражи предметов одежды на общую сумму 14 145 рублей 72 копейки из магазина ООО «...», то есть по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ. В ходе расследования уголовного дела ФИО1 было установлено, что к хищению вышеуказанных предметов одежды причастны несовершеннолетние Б.Т.А., Н.В.А. 10 апреля 2018 года в период времени с 17 до 18 часов ФИО1 в присутствии педагога П.И.Л., защитника Б.Д.Ю., законного представителя Б.Е.Н. в качестве подозреваемой была допрошена несовершеннолетняя Б.Т.А., которая в ходе допроса показала о совершенной ею краже ветровки, при этом сообщив, что более она ничего из магазина не похищала. 10 апреля 2018 года в период времени с 19 часов 05 минут до 19 часов 45 минут ФИО1 в присутствии педагога Б.Н.И., защитника Б.Д.Ю., законного представителя Н.Т.П. в качестве подозреваемой была допрошена несовершеннолетняя Н.В.А., которая в ходе допроса показала о совершенной ею краже двух джемперов и легинсов, в связи с чем в дальнейшем "..." года материалы проверки в отношении Н.В.А. были выделены в отдельное производство и в этот же день возбуждено уголовное дело. 2 апреля 2018 года ФИО1 в качестве потерпевшего был допрошен руководитель группы по предотвращению потерь ООО «...» К.В.А., который показал, что стоимость ветровки, похищенной из магазина, составляет 2 287 рублей 28 копеек. Таким образом, ФИО1 получила доказательство того, что в действиях несовершеннолетней Б.Т.А. имеется состав правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ, а не состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ, и уголовное дело (уголовное преследование) в отношении несовершеннолетней Б.Т.А., допрошенной ею 10 апреля 2018 года, подлежит прекращению по реабилитирующему основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, то есть в связи с отсутствием в её деянии состава преступления.

Вместе с тем ФИО1, являясь дознавателем отдела дознания отдела полиции №, в один из дней не позднее 3 мая 2018 года из иной личной заинтересованности, не желая допустить прекращения уголовного дела по реабилитирующему основанию, а, соответственно, уйти от негативной оценки своих профессиональных качеств со стороны руководства, а также избежать (как указано в обвинении) привлечения к дисциплинарной ответственности за ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей, в связи с чем получать заработную плату в полном объёме, положенные дополнительные выплаты, а также с целью искусственно увеличить количество расследованных уголовных дел и таким образом обеспечить положительное мнение о себе со стороны руководства, действуя умышленно, из ложно понятых интересов службы, решила сфальсифицировать доказательства по уголовному делу, находящемуся у неё в производстве, а именно, протокол допроса несовершеннолетней подозреваемой Б.Т.А. от 10 апреля 2018 года, путём включения в данный протокол заведомо ложных сведений о совершении ею кражи не только ветровки, но и футболки, общая стоимость которых превышала бы 2 500 рублей, то есть сумму, необходимую для наличия в действиях Б.Т.А. состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ, а также протокол допроса свидетеля Н.А.А., которая располагала сведениями об обстоятельствах совершения её сестрой, Н.В.А., и Б.Т.А. противоправных действий, путём включения в данный протокол аналогично заведомо ложных сведений.

Действуя в целях реализации своего преступного умысла, ФИО1 вызвала к себе несовершеннолетнюю Б.Т.А. и её законного представителя Б.Е.Н., а после их явки в один из дней не позднее 3 мая 2018 года в дневное время в отсутствие защитника Б.Д.Ю., действуя умышленно, убедила их в том, что несовершеннолетней Б.Т.А. необходимо признаться в хищении не только ветровки, но и футболки, которая также в день кражи пропала из магазина, поскольку это никак не повлияет на ответственность Б.Т.А., размер наказания, так как последняя является несовершеннолетней, уголовное дело в отношении нее будет прекращено с применением принудительной меры воспитательного воздействия. При этом ФИО1, расследующая уголовное дело, располагала доказательствами того, что стоимость футболки составляла 1 100 рублей 84 копейки, то есть общая стоимость ветровки и футболки составляла 3 388 рублей 12 копеек, то есть превышала необходимые 2 500 рублей, чего было достаточно для квалификации действий Б.Т.А. по ч. 1 ст. 158 УК РФ, и достоверно знала, что при отсутствии таких показаний несовершеннолетней уголовное дело (уголовное преследование) в отношении неё подлежало прекращению. Введённые дознавателем ФИО1 в заблуждение, несовершеннолетняя Б.Т.А. и её законный Б.Е.Н. согласились подписать протокол допроса от 10 апреля 2018 года с вышеуказанными ложными сведениями. В свою очередь ФИО1, действуя из ложно понятых интересов службы, сфальсифицировала доказательство по уголовному делу, а именно, используя компьютерную технику, допечатала в протокол информацию о краже футболки, то есть зафиксировала в бланке процессуального документа «Протокол допроса несовершеннолетнего подозреваемого», в соответствующих его графах вышеуказанные ложные показания, после чего распечатала данный протокол, датированный 10 апреля 2018 года, и передала на подпись несовершеннолетней Б.Т.А. и её законному представителю Б.Е.Н. Далее несовершеннолетняя подозреваемая Б.Т.А. и её законный представитель Б.Е.Н. подписали сфальсифицированный дознавателем ФИО1 протокол допроса от 10 апреля 2018 года с внесенными в него ложными сведениями, сама ФИО1 удостоверила протокол своей подписью, а защитник Б.Д.Ю. подписал данный протокол при неустановленных следствием обстоятельствах, после чего ФИО1 приобщила его к материалам уголовного дела в качестве доказательства, то есть совершила фальсификацию доказательства по уголовному делу.

Кроме того, согласно обвинению, действуя в целях реализации своего преступного умысла, ФИО1 вызвала к себе на допрос в качестве свидетеля по уголовному делу Н.А.А., а после её явки 12 апреля 2018 года в период времени с 17 часов 10 минут до 17 часов 50 минут допросила её в качестве свидетеля, после чего, действуя умышленно, используя свои служебные полномочия вопреки интересам службы, находясь при исполнении своих служебных обязанностей, действуя незаконно, из иной личной заинтересованности, не желая допустить прекращения уголовного дела по реабилитирующему основанию, желая уйти от негативной оценки своих профессиональных качеств со стороны руководства, а также избежать привлечения к дисциплинарной ответственности за ненадлежащее исполнение своих служебных обязанностей, в связи с чем получать заработную плату в полном объёме, положенные дополнительные выплаты, а также с целью искусственно увеличить количество расследованных уголовных дел и таким образом обеспечить положительное мнение о себе со стороны руководства, из ложно понятых интересов службы, сфальсифицировала доказательство по уголовному делу, а именно, используя компьютерную технику, изготовила протокол допроса свидетеля, в который внесла заведомо ложные сведения о том, что Н.А.А. якобы осведомлена о совершенной Б.Т.А. краже не только ветровки, но и футболки, о чём на самом деле Н.А.А. в ходе допроса не сообщала, то есть зафиксировала в бланке процессуального документа «Протокол допроса свидетеля», в соответствующих его графах вышеуказанные ложные показания, после чего распечатала данный протокол, датированный 12 апреля 2018 года, и передала на подпись Н.А.А., которая подписала сфальсифицированный дознавателем ФИО1 протокол допроса от 12 апреля 2018 года с внесенными в него ложными сведениями, а сама ФИО1 удостоверила протокол своей подписью, после чего ФИО1 приобщила его к материалам уголовного дела в качестве доказательства, то есть совершила фальсификацию доказательства по уголовному делу.

Вышеуказанные незаконные действия ФИО1, по мнению обвинения, повлекли существенные нарушения прав и законных интересов потерпевшего, выразившиеся в нарушении конституционных прав и свобод гражданина, установленных Конституцией РФ, на защиту и гарантию прав и свобод человека и гражданина, охрану достоинства личности государством, свободу и личную неприкосновенность, а также повлекли существенные нарушения охраняемых законом интересов общества и государства, поскольку эти преступные действия отрицательно повлияли на нормальную работу правоохранительного органа, назначением которого в соответствии с ФЗ «О полиции» является защита прав, свобод и законных интересов человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств, охрана жизни, здоровья и имущества граждан, защита их прав и законных интересов, а также защита интересов общества и государства от преступных и иных противоправных посягательств, устранение угроз безопасности граждан и общественной безопасности. Кроме того, вышеуказанные действия ФИО1 дискредитировали органы внутренних дел перед населением путём создания общественного мнения о беззаконии в деятельности сотрудников внутренних дел при исполнении ими своих должностных обязанностей.

Суд апелляционной инстанции также приходит к выводу, что представленные стороной обвинения доказательства не подтверждают изложенные в обвинительном заключении действия обвиняемой.

Так, в судебном заседании было установлено, что допрос 10 апреля 2018 года несовершеннолетней Б.Т.А. дохнавателем ФИО1 был проведен в присутствии законного представителя, педагога и защитника, по окончании допроса все участники ознакомились с протоколом и удостоверили правильность его составления своими подписями, замечаний и дополнений не заявляли, подлинность подписей подтверждается заключением эксперта (л.д. - 17-21, т. 2).

Таким образом, при составлении протокола дознавателем были выполнены все требования, установленные УПК РФ для данного процессуального действия.

Кроме того, суд верно установил, что утверждение стороны обвинения о заведомой для ФИО1 ложности показаний Б.Т.А. в части указания на совершение ею хищения, помимо ветровки, еще и футболки, является недоказанным.

Данное обстоятельство подтверждается показаниями в судебном заседании свидетелей Ч.Т.Н., П.И.Л., К.А.И. о том, что еще до проведения допроса 10 апреля 2018 года Б.Т.А. в присутствии ФИО1 сообщала о хищении не только ветровки, но и футболки.

Из показаний в судебном заседании свидетеля А.Т.В., старшего дознавателя отдела дознания ОП № УМВД России по <адрес>, следует, что она допрашивала Б.Т.А. в качестве обвиняемой по уголовному делу по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК РФ, уже после того, как Б.Т.А. допросила ФИО1, а именно, после предъявления ей обвинения, и в ходе допроса в качестве обвиняемой Б.Т.А. полностью признала вину в совершении хищения ветровки и футболки из магазина «...», дав показания, аналогичные тем, что давала 10 апреля 2018 года, будучи допрошенной дознавателем ФИО1

Свидетель М.А.Н., инспектор ПДН УМВД России по <адрес>, в судебном заседании показал, что 25 апреля 2018 года в ходе беседы с Б.Т.А. узнал, что последняя похитила из магазина ветровку и футболку.

Из показаний в судебном заседании свидетеля К.И.А., заместителя начальника отдела дознания ОП № УМВД России по <адрес>, следует, что ФИО1 показывала ей черновики протоколов допросов Б.Т.А. и Н.В.А., согласно которым каждая девочка призналась в краже нескольких вещей.

Перечисленные доказательства опровергают доводы стороны обвинения, что ФИО1 внесла в протокол допроса заведомо ложные показания несовершеннолетней Б.Т.А. относительно обстоятельств хищения.

Кроме того, суд обоснованно пришел к выводу о том, что обвинительное заключение в части фальсификации протокола допроса от 10 апреля 2018 года ФИО1 путем использования компьютерной техники, с помощью которой она допечатала в протокол информацию о краже футболки, является неконкретным, поскольку не указано, был ли распечатан данный протокол в полном объёме, либо его часть, и какая именно.

Так, из показаний потерпевшей Б.Т.А. в судебном заседании следует, что ФИО1 вписала в протокол сведения о хищении футболки и распечатала второй лист, после чего они с мамой прочитали его и поставили подписи.

Свидетель Б.Е.Н., законный представитель Б.Т.А., показала, что ФИО1 распечатала два последних листа.

Вместе с тем, как правильно установил суд, на втором листе протокола допроса несовершеннолетней подозреваемой Б.Т.А. от 10 апреля 2018 года, помимо подписи самой подозреваемой и ее законного представителя, имеется подлинная подпись педагога П.И.Л., согласно показаниям которой при допросе Б.Е.Н. она присутствовала лишь один раз - 10 апреля 2018 года.

Также на третьем листе протокола имеются подлинные подписи, в том числе, защитника Б.Д.Ю., который согласно книге регистрации посетителей отдела полиции № УМВД России по <адрес> прибыл 10 апреля 2018 года к дознавателю ФИО1, иных записей о посещении в период с 10 апреля по 3 мая 2018 года отдела полиции адвокатом Б.Д.Ю., а также записей о посещении в указанный период отдела полиции педагогом П.И.Л. в книге не имеется.

Таким образом, указанные обстоятельства опровергают доводы обвинения в части фальсификации протокола допроса несовершеннолетней Б.Т.А., выразившиеся в дополнительном распечатывании листов протокола допроса.

Кроме того, суд обоснованно указал в приговоре на противоречие обвинения относительно времени совершения ФИО1 преступления.

Как следует из книги регистрации посетителей отдела полиции № УМВД России по <адрес>, Б.Т.А. и Б.Е.Н. посещали отдел полиции 13 апреля 2018 года, тогда как из показаний свидетеля Ч.Т.Н. следует, что Б.Т.А., Б.Е.Н. повторно приходили к ФИО1 не ранее, чем через неделю после первичного посещения, а согласно показаниям Б.Т.А., свидетелей М.А.А., старшего инспектора ПДН ОП № УМВД России по <адрес>, Б.Е.Н., - не ранее, чем через две недели.

Кроме того, утверждение стороны обвинения о фальсификации ФИО1 доказательства по уголовному делу, а именно, протокола допроса свидетеля Н.А.А., также не нашло подтверждения, поскольку ни в ходе предварительного следствия, ни в судебном заседании не было установлено факта внесения дознавателем ФИО1 в протокол её допроса именно искаженных сведений, протокол допроса свидетеля Н.В.А. также соответствует требованиям УПК РФ, соответствие его содержания фактическим обстоятельствам подтверждено подписями свидетеля и ее законного представителя.

Также суд обоснованно пришел к выводу об отсутствии доказательств наличия у ФИО1 мотива совершения инкриминируемого преступления.

Как следует из показаний, допрошенных в судебном заседании свидетелей М.А.В., начальника отдела полиции № УМВД России по <адрес>, М.Н.Б., руководителя отдела дознания отдела полиции № УМВД России по <адрес>, К.И.А., заместителя начальника отдела дознания ОП № УМВД России по <адрес>, каких-либо нормативов по раскрытию уголовных дел и направлению их в суд в отделе дознания не существует, прекращение уголовного дела, в том числе, по реабилитирующему основанию, не влечет для дознавателя каких-либо негативных последствий, дисциплинарной ответственности, не влияет на размер заработной платы.

Кроме того, из показаний ФИО1 и свидетеля К.И.А. следует, что на момент проведения допроса Б.Т.А. 10 апреля 2018 года и допроса Н.А.А. 12 апреля 2018 года ФИО1 было достоверно известно, что уголовное дело в отношении Б.Т.А. будет передано в производство другому дознавателю, что также противоречит утверждению стороны обвинения о мотивации действий ФИО1 желанием искусственно увеличить количество расследованных уголовных дел и таким образом обеспечить положительное мнение о себе со стороны руководства.

Кроме того, обвинение в этой части, по мнению суда апелляционной инстанции, является некорректным и противоречивым.

Так, в обвинении указано, что ФИО1 совершила инкриминируемое ей деяние, «из иной личной заинтересованности, не желая … избежать дисциплинарной ответственности…»

Таким образом, принимая во внимание, что обвиняемая не обязана доказывать свою невиновность, а в силу положений ст. 14 УПК РФ неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемой, суд верно пришел к выводу о том, что изложенное в обвинительном заключении обвинение ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, не нашло своего подтверждения в судебном заседании, а потому установил отсутствие в деянии последней состава преступления.

Данный вывод суда является законным, основанным на всестороннем и полном исследовании судом всех доказательств по делу, которым в приговоре была дана надлежащая оценка с точки зрения достаточности, относимости и достоверности.

Доводы государственного обвинителя по делу - помощника прокурора <адрес>У.М.А., изложенные в апелляционном представлении, о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела являются надуманными.

Судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.

Каких-либо нарушений норм УПК РФ при рассмотрении уголовного дела, влекущих отмену приговора, допущено не было.

За оправданной ФИО1 обоснованно признано право на реабилитацию в соответствии с положениями главы 18 УПК РФ.

Оснований к отмене приговора, о чем ставится вопрос в апелляционном и дополнительном апелляционном представлениях, апелляционной жалобе, не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20 и 389.28 УПК РФ,
судебная коллегия

ПОСТАНОВИЛА:

Приговор Ленинского районного суда Пензенской области от 11 июня 2019 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционное и дополнительное апелляционное представления государственного обвинителя по делу - помощника прокурора <адрес>У.М.А., апелляционную жалобу потерпевшей Б.Т.А. оставить без удовлетворения.

Председательствующий