Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление прокурора Ю.В. Присмотровой на приговор Молоковского районного суда Тверской области от 24 апреля 2015 года, которым

ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, ранее не судимый:

оправдан по предъявленному обвинению по ч. 2 ст. 292, ч. 2 ст. 303 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления.

Избранная в отношении ФИО1 мера пресечения в виде подписке о невыезде отменена.

Признано за оправданным ФИО1 право на реабилитацию и разъяснено ему предусмотренный ст.ст. 135-138 УПК РФ порядок возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием.

Определена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад председательствующего; прокурора, поддержавшего доводы апелляционного представления; оправданного ФИО1, адвоката Меньшикова О.А., полагавших приговор законным и обоснованным; суд

У С Т А Н О В И Л :

Органами предварительного следствия ФИО1 обвинялся в совершении служебного подлога, то есть внесении должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, совершенном из иной личной заинтересованности (при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 291.1 УК РФ), повлекшем существенное нарушение прав и законным интересов гражданина и охраняемых законом интересов общества и государства, а также в совершении фальсификации доказательств по уголовному делу следователем.

Приговором ФИО1 по предъявленному обвинению оправдан.

В апелляционном представлении прокурор Ю.В. Присмотрова выражает несогласие с вынесенным оправдательным приговором, полагает, что приговор постановлен с нарушением норм уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, подлежит отмене.

В обоснование доводов указывает, что органом предварительного следствия ФИО1 обвиняется в совершении служебного подлога, то есть внесении должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, совершенном из иной личной заинтересованности (при отсутствии признаков преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 292.1 УК РФ), повлекшем существенное нарушение прав и законных интересов гражданина и охраняемых законом интересов общества и государства.

Судом установлено, что при поступлении уголовного дела № 3200055 с обвинительным заключением к прокурору Сандовского района был выявлен факт внесения изменений в постановление о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10 от 28.01.2014 года и протокол его допроса в качестве обвиняемого от 29.01.2014 года, путем дополнения старшим следователем ФИО1 инкриминируемой ФИО10 кражи имущества у ФИО8 квалифицирующим признаком преступления – п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ – «с незаконным проникновением в помещение», выполнение на листе № 2 вышеуказанного протокола подписи от имени ФИО10 и его защитника ФИО9, а также рукописной записи от имени ФИО10 «признаю полностью» в графе признания обвиняемым. Однако, по мнению суда, данные сведения не являлись ложными по существу для следователя ФИО1, поскольку кража газового баллона у ФИО8 была совершена ФИО10 группой лиц по предварительному сговору и с незаконным проникновением в иное хранилище, что подтверждал обвиняемый в своих показаниях от 29.01.2014 года, квалификацию инкриминируемых преступлений ФИО10 в последующем не оспаривал.

Прокурор считает, что данный вывод суда не основан на нормах действующего уголовного законодательства и является ошибочным.

Прокурор ссылается на п. 35 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 09.07.2013 года «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» и указывает, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10, составленное старшим следователем ФИО1, являлось официальным документом, удостоверяющим юридические факты о предъявлении обвинения в совершении конкретных преступлений ФИО10, внесение изменений в данный официальный документ возможно только с соблюдением строго регламентированных требований и процедуры предъявления обвинения, предусмотренных ст. 171, ст. 172, ст. 175 УПК РФ. С момента изменения в официальном документе сведений о пункте, части, статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающей ответственность за совершенное ФИО10 преступления в отношении имущества ФИО8, постановление о привлечении в качестве обвиняемого, составленное ФИО1 и доведенное до ФИО10 и его защитника ФИО9 29.01.2015 года, утратило свое действительное содержание, а составленное ФИО1 постановление о привлечении ФИО10 в качестве обвиняемого в новой редакции по содержанию не соответствовало действительности, документ составленный ФИО1 является ложным по существу, так как имел ложные сведения, ложные подписи.

Прокурор ссылается на п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 года «О судебной практике по делам о злоупотреблении должными полномочиями и о превышении должностных полномочий», указывает, что иная личная заинтересованность-стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность.

Прокурор указывает, что, по мнению суда, мотивы личной заинтересованности старшего следователя ФИО1 в стремлении скрыть допущенное нарушение требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, тем самым избежать возникновения для себя негативных последствий в служебной деятельности за допущенные нарушения, неполноту следствия, нарушение процессуальных сроков предварительного следствия в ходе судебного заседания, объективного подтверждения не нашли. Однако судом данный вывод обоснован лишь превышением на момент совершения ФИО1 инкриминируемых ему деяний установленного срока расследования уголовного дела № 3200055, находящегося в производстве следователя ФИО1

Прокурор полагает, что такой вывод суда противоречит обстоятельствам, установленным в ходе судебного следствия, поскольку корыстных побуждений действий ФИО1 не установлено судом. Судом достоверно установлено, что именно следователь ФИО1 осуществляя расследование уголовного дела, перед направлением материалов уголовного дела прокурору Сандовского района для утверждения обвинительного заключения, обнаружив несоответствие квалификации действий обвиняемого ФИО10 фактически установленным в ходе предварительного расследования обстоятельствам, внес изменения в постановление о привлечении в качестве обвиняемого в протокол допроса обвиняемого.

Таким образом, в ходе судебного следствия установлен единственный и достоверный мотив действий следователя ФИО1 – его личная заинтересованность в сокрытии допущенного им нарушения требовании уголовно-процессуального законодательства при расследовании уголовного дела в отношении ФИО10, что позволяло ФИО1 избежать негативных последствий в служебной деятельности.

Вывод суда об отсутствии существенного нарушения прав и законных интересов потерпевшего ФИО10 является неправильным, поскольку сам ФИО10 в своих неоднократных показаниях пояснял о том, что он не согласен с действиями следователя по изменению квалификации его действий, его права тем самым существенно нарушены.

Прокурор указывает, что следователем ФИО1 были существенным образом нарушены закрепленные в ч. 2 ст. 24 Конституции РФ права обвиняемого ФИО10 на ознакомление с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, что отражено в речи государственного обвинителя при выступлении в прениях сторон, вместе с тем судом при оценки степени существенности вреда ФИО10 не учтен факт нарушения его конституционных прав.

Умышленными действиями ФИО1 существенно нарушены интересы общества и государства, в обществе авторитет СУ УМВД России по Тверской области значительно подорван, информации о совершении преступления следователем СО МО МВД России «Краснохолмский» стала посредством СМИ достоянием общественности, что не отрицал и сам подсудимый ФИО1 нарушений интересов общества и государства в области правоохранительной деятельности в виде подрыва авторитета СУ УМВД России по Тверской области при осуществлении уголовного преследования, судом не приняты во внимание доводы стороны обвинения и показания свидетеля ФИО11 о том, что возбуждение уголовного дела в отношении старшего следователя ввиду малочисленности населения пос. Сандово получило общественный резонанс, мотивы своей позиции суд не привел.

Таким образом, вывод суда об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 292 УК РФ, постановлен в нарушение требований Общей части УК РФ, выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

Факт совершения старшим следователем ФИО1 преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, также нашел свое полное подтверждение в судебном заседании.

Прокурор ссылается на п. 1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ, ст.ст. 173, 174, 187-190 УПК РФ и указывает, что в ходе судебного следствия установлено, что ФИО1 29.01.2014 года предъявил обвиняемому ФИО10 обвинение в совершении преступлений, в том числе по факту кражи имущества ФИО8 по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, с данной квалификацией своих действий ФИО10 был согласен, лично ознакомился с его признательными показаниями, изложенными следователем в протоколе допроса обвиняемого от 29.01.2014 года и собственноручно подписал их в присутствии адвоката ФИО9, что подтверждается показаниями вышеуказанных лиц.

Внеся изменения во второй лист протокола допроса обвиняемого ФИО10 от 29.01.2014 года, а именно добавив квалифицирующий признак – п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ по эпизоду кражи газового баллона у ФИО8 в абзацы о разъяснении обвиняемому сущности предъявленного обвинения и отношения обвиняемого к предъявленному обвинению, следователь ФИО1 не подвергал изменению показания, данные и подписанные обвиняемым, из которых следовало, что кражу газового баллона у ФИО8ФИО10 совершил совместно со ФИО17, при этом, сначала взломали запорное устройство на двери летней кухни, не обнаружив там газового баллона, взломали замок на металлическом ящике, откуда похитили газовый баллон, однако действия ФИО1 по внесению изменений в протокол допроса ФИО10 совершены в нарушение порядка уголовного судопроизводства, в частности правил проведения допроса, предусмотренных ст.ст. 173, 174, 187-190 УПК РФ, что сделано невозможным признание протокола допроса обвиняемого ФИО10 в качестве доказательств по уголовному делу.

Однако следователь ФИО1 зная о том, что протокол допроса обвиняемого согласно ст. 77 УПК РФ является доказательством по уголовному делу заменил первый и второй листы протокола допроса обвиняемого ФИО10 от 29.01.2014 года фальсифицированными, пронумеровал их и внес в обвинительное заключение.

Так, материалами дела, бесспорно, уставлено, что ФИО1, являясь старшим следователем следственного отдела МО МВД России «Краснохолмский», сфальсифицировал доказательство по уголовному делу в отношении ФИО10

Прокурор указывает, что следователь ФИО1 фактические данные, имеющие существенное значение для уголовного дела исказил, фальсифицировал одно из основных доказательств по уголовному делу и совершил преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 303 УК РФ.

Обосновывая выводы об отсутствии в действиях старшего следователя ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, суд не учел положения Общей части УК РФ, согласно которым преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 303 УК РФ, содержит формальный состав и становится общественно опасным с момента совершения лицом действий, независимо от того, какие вредные последствия повлекли эти действия.

Исследованные в судебном заседании доказательства, на которые сослался суд в приговоре, не позволяют сделать вывод об отсутствии в действиях старшего следователя ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 303 УК РФ, приговор суда постановлен с нарушением требований Общей части УК РФ.

Прокурор просит приговор в отношении ФИО1 отменить и передать уголовное дело на новое судебное разбирательство.

В дополнении к апелляционному представлению прокурор полагает, что суд не дал оценки тому обстоятельству, что следователь ФИО1 вопреки порядку, установленному ст. 175 УПК РФ, неправомерно исказил формулировку предъявленного ФИО10 обвинения, дополнив постановление о привлечении его в качестве обвиняемого сведениями о совершении кражи газового баллона путем незаконного проникновения в помещение и указаниями на квалификацию по п.п. «а,б» ч.2 ст.158 УК РФ. Изменяя формулировку уже предъявленного ФИО10 обвинения, ФИО1 внес в постановление сведения, искажающие как действительные события совершенного ФИО10 преступления, так и обстоятельства фактического предъявленного обвинения. В данной части прокурор мотивирует доводы тем, что в указанном постановлении следователем было указано, что ФИО10 совершил хищение с незаконным проникновением в помещение, в то время как в последующем ФИО10 было предъявлено обвинение в совершении тайного хищения с незаконным проникновением в иное хранилище, а также тем, что содержание официального документа- постановления о привлечении в качестве обвиняемого определялось конкретным объемом предъявленного обвинения. Увеличение объема предъявленного обвинения исказило содержание документа и повлекло нарушение права на защиту ФИО10 привело к его юридической ничтожности.

Оспаривая выводы суда об оправдании ФИО1 по ч.2 ст.303 УК РФ, прокурор указывает, что следователь, являясь осведомленным о том, что протокол допроса обвиняемого является доказательством по делу, заменил первый и второй листы протокола допроса обвиняемого другими сфальсифицированными, в которых изменены имеющие существенное значение данные, в т.ч. подделаны показания ФИО10 относительно признания своей вины в совершенном преступлении, которое ему не инкриминировалось.

Поэтому прокурор просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции не находит оснований для его удовлетворения.

При постановлении оправдательного приговора в его описательной части указывается сущность предъявленного обвинения, излагаются обстоятельства дела, как они установлены судом, анализируются доказательства, обосновывающие вывод суда о невиновности подсудимого, приводятся мотивы, по которым суд отверг доказательства, положенные в основу обвинения.

Указанные требования уголовно-процессуального закона по настоящему делу соблюдены.

Органами предварительного следствия ФИО1 обвинялся в том, что являясь старшим следователем группы по обслуживанию ФИО2 СО МО МВД России «Краснохолмский» 29.01.2014 года предъявил обвинение ФИО10 в совершении преступлений, предусмотренных пунктом «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по факту кражи имущества ФИО8, совершенная группой лиц по предварительному сговору), трех преступлений, предусмотренных пунктом «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ и преступления, предусмотренного пунктом «а» ч.3 ст. 158 УК РФ, и произведен допрос ФИО10 в качестве обвиняемого с участием защитника последнего ФИО9

В период с 13 часов 30 минут 29.01.2014 до 06.02.2014, ФИО1, обнаружив не соответствие квалификации действий ФИО10 в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого, по факту кражи имущества ФИО8, фактически установленным в ходе предварительного следствия обстоятельствам её совершения группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в иное хранилище, действия которого подлежали квалификации по п.п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, решил внести заведомо ложные сведения в официальные документы, находящиеся в уголовном деле № 3200055, осознавая, что его действия противоречат интересам службы.

В указанный период времени и в указанном месте старший следователь группы по обслуживанию ФИО2 СО МО МВД России «Краснохолмский» ФИО1, являющийся должностным лицом, действуя с умыслом на внесение заведомо ложных сведений в официальные документы, осознавая, что его действия противоречат интересам службы, из иной личной заинтересованности, выражавшейся в стремлении скрыть допущенное им нарушение требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, тем самым избежать возникновения для себя негативных последствий в служебной деятельности за допущенное нарушение, неполноту следствия, нарушение процессуальных сроков предварительного следствия, с целью создания видимости законности принятого решения о привлечении ФИО10 в качестве обвиняемого по уголовному делу № 3200055, полноты проведенного предварительного расследования, что обеспечило бы возможность последующего направления уголовного дела прокурору и в суд, желая уменьшить объем своей работы, в виде проведения по данному уголовному делу необходимых следственных действий, связанных с продлением срока предварительного следствия, предъявления обвинения ФИО10 в новой редакции, допроса в качестве обвиняемого ФИО10, выполнения требований ст.ст. 215-220 УПК РФ, недобросовестно относясь к исполнению своих служебных обязанностей по расследованию уголовного дела, в нарушение своей должностной инструкции, Закона РФ «О полиции» и Уголовно-процессуального кодекса РФ, согласно которым он несет персональную ответственность за своевременное и качественное проведение следственных и процессуальных действий, законность и обоснованность принимаемых процессуальных решений, не желая осуществлять расследование данного уголовного дела в установленном законом порядке, в нарушение требований ст. 6 УПК РФ, согласно которой уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, в нарушение требований ст.21 УПК РФ, обязывающей его, как следователя, принимать предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом РФ меры по установлению события преступления, изобличению лица виновного в совершении преступления, в нарушение требований ст.38 УПК РФ, обязывающей его, как следователя, самостоятельно производить следственные и иные процессуальные действия, принимать процессуальные решения, используя свое служебное положение, вопреки интересам службы, зная, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого и протокол допроса обвиняемого являются официальными документами, предусмотренными статьями 171, 172, 173, 174, 189 и 215 УПК РФ, удостоверяющими факт выполнения следственных действий: предъявление обвинения и проведение допроса обвиняемого, подтверждающими в соответствии со статьями 73, 74 УПК РФ обстоятельства, подлежащие доказыванию в ходе предварительного расследования, имеющими в силу этого юридическое значение и влекущими юридические последствия, используя персональный компьютер, в нарушение установленного УПК РФ порядка, имея прямой преступный умысел, направленный на совершение служебного подлога, то есть внесение должностным лицом в официальный документ заведомо ложных сведений, используя компьютер умышленно, внес изменения в постановление о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10 от 28.01.2014, а именно: дополнительный квалифицирующий признак преступления - п. «б» части 2 статьи 158 УК РФ - «с незаконным проникновением в иное хранилище», изменив текст постановления о привлечении в качестве обвиняемого и в протокол допроса обвиняемого ФИО10 от 29.01.2014, а именно: дополнительный квалифицирующий признак - п. «б» части 2 статьи 158 УК РФ, в графу о признании вины обвиняемым, используя принтер, распечатал листы с внесенными изменениями, и выполнил в них подписи от имени ФИО10 и его защитника ФИО9, а также рукописную запись от имени ФИО10 «Признаю полностью» в графе признания вины обвиняемым протокола допроса обвиняемого ФИО10 от 29.01.2014, тем самым внеся заведомо несоответствующие действительности сведения о привлечении ФИО10 в качестве обвиняемого, в части совершении кражи имущества ФИО8, по п.п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ, признании им вины при производстве допроса обвиняемого по предъявленному обвинению, после чего осознавая, что протокол допроса обвиняемого является, согласно ст.77 УПК РФ доказательством по уголовному делу, в нарушении ст.50 Конституции Российской Федерации, запрещающей использовать доказательства, полученные с нарушением федерального закона, в нарушение требований ст. 173 и ст. 175 УПК РФ обвинение в новой редакции ФИО10 не предъявил, отношение ФИО10 к увеличению объема обвинения путем его допроса не выяснил, заменив первый лист постановления о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10 от 28.01.2014, а также первый и второй листы протокола допроса обвиняемого ФИО10 от 29.01.2014 в уголовном деле № 3200055, фальсифицированными, пронумеровал их, внес в опись и включил в качестве доказательств в обвинительное заключение. Своими действиями ФИО1 существенно нарушил права и законные интересы обвиняемого ФИО10 и его защитника, которые, в связи с этим, были лишены возможности пользоваться правами и соблюдать обязанности, предусмотренные ст.ст. 47, 171, 172, 173, 174, 175, 189 УПК РФ, а также интересы общества и государства в области правоохранительной деятельности в виде подрыва авторитета СУ УМВД России по Тверской области при осуществлении уголовного преследования.

Действия ФИО1 органами следствия были квалифицированы: по ч. 2 ст. 292 УК РФ, как служебный подлог, то есть внесение должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, если это деяние совершено из иной личной заинтересованности и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов организаций и охраняемых законом интересов общества и государства; и по ч.2 ст.303 УК РФ, как фальсификация доказательств по уголовному делу.

Всесторонне, полно и объективно исследовав обстоятельства дела, тщательно проверив и проанализировав представленные сторонами доказательства, в том числе показания подсудимого, свидетелей и письменные материалы дела, суд установил, что при поступлении уголовного дела № 3200055 с обвинительным заключением к прокурору, было выявлено внесение изменений в постановление о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10 от 28.01.2014, и протокол его допроса в качестве обвиняемого от 29.01.2014, путем дополнения инкриминируемой ФИО10 кражи имущества у ФИО8 квалифицирующим признаком преступления - п. «б» части 2 статьи 158 УК РФ - «с незаконным проникновением в помещение», выполнение на листе № 2, вышеуказанного протокола допроса, подписи от имени ФИО10 и его защитника ФИО9, а также рукописной записи от имени ФИО10 «Признаю полностью» в графе признания вины обвиняемым, не изменяя показания подсудимого.

Исходя из того, что уголовное дело № 3200055 находилось в производстве старшего следователя ФИО1, который занимаясь его расследованием, направил дело для утверждения обвинительного заключения прокурору, суд пришел к выводу, что изменения в постановление о привлечении ФИО10 в качестве обвиняемого от ДД.ММ.ГГГГ и протокол его допроса от 29.01.2014, внес именно подсудимый, признав доводы последнего о том, что инкриминируемые ему действия он не совершал, не состоятельными.

В данной части выводы суда в апелляционном порядке не оспариваются.

Наряду с вышеуказанным суд установил, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10 в части совершения хищения имущества ФИО8 наряду с квалификацией его действий по п. «а» ч.2 ст.158 УК РФ как кража, совершенная группой лиц по предварительному сговору, при описании преступления с указанием времени места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию, следователем в том числе были описаны действия последнего, связанные с незаконным проникновением в хранилище, совершенные с целью хищения. Указанные действия подтверждал обвиняемый ФИО10 при допросе его в качестве обвиняемого. В документе, который был составлен в последующем следователем, в описании обстоятельств совершения преступления с указанием времени места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию, никаких изменений не вносилось. Как не вносилось никаких изменений и в показания обвиняемого.

Также суд установил, что 26 февраля 2014 года следователем Следственного комитета РФ по Тверской области, ФИО10, по указанному эпизоду, было предъявлено обвинение в совершении ряда преступлений, в том числе в совершении преступления, предусмотренного п. п. «а», «б» ч.2 ст.158 УК РФ в части хищения имущества ФИО8 Согласно протоколу допроса ФИО10 в качестве обвиняемого, вину последний признал в полном объеме, дав показания об обстоятельствах совершения кражи имущества ФИО8 описав свои действия, связанные с незаконным проникновением в хранилище и совершенные по предварительному сговору группой лиц.

Приговором Сандовского районного суда Тверской области от 25 марта 2014 года ФИО10 признан виновным в совершении ряда преступлений, в том числе в совершении кражи, т.е. тайном хищении имущества ФИО8, группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в хранилище, т.е. по п.п. «а» «б» ч.2 ст.158 УК РФ. Дело рассмотрено судом в особом порядке судебного разбирательства, так как ФИО10 вину признал полностью, заявил ходатайство после консультации с адвокатом о рассмотрении дела судом в порядке главы ст. 40 УПК РФ. Осужденным ФИО10 приговор был обжалован, как следует из апелляционного определения, только в части назначенного наказания, судом апелляционной инстанции приговор оставлен без изменений.

Признав, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого от 28.01.2015, то есть процессуальный документ, является официальным документом применительно к ст.292 УК РФ, суд пришел к выводу, что в названный документ не вносились сведения, не соответствующие действительности, т.е. заведомо ложные сведения, как это предусмотрено диспозицией ст. 292 УК РФ.

Доводы, приведенные прокурором в апелляционном представлении о том, что следователь ФИО1 в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, которое не предъявлялось ФИО10 исказил действительные обстоятельства совершенного им преступления, не могут быть признаны обоснованными. Как следует из материалов дела, в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10 как в 1-м (которое было предъявлено), так и во 2-м – тексты, в которых описаны преступления, в совершении которых обвинялся ФИО10 полностью идентичны. Указанные в данных документах обстоятельства совершения преступления фактически соответствуют и обстоятельствам совершения преступления, установленным судом, лишь изложены с небольшими редакционными изменениями.

При таких обстоятельствах с доводами апелляционного представления, в которых указывается на то, что в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10 которое не было последнему предъявлено, содержались заведомо ложные сведения, суд апелляционной инстанции согласиться не может. Мотивация же прокурора, приведенная в обоснование указанного довода о том, что фактически в постановлении, которое не было предъявлено обвиняемому, следователем было указано, что ФИО10 совершил хищение с незаконным проникновением в помещение, в то время как в последующем ФИО10 было предъявлено обвинение в совершении тайного хищения с незаконным проникновением в иное хранилище, не может быть расценена как факт, ставящий под сомнение правильность вывода суда об отсутствии заведомо ложных сведений в официальном документе.

В приговоре мотивированы выводы об отсутствии личной заинтересованности со стороны ФИО1, а также о том, что действиями ФИО1 существенного нарушения прав и законных интересов ФИО10, а также интересов общества и государства в области правоохранительной деятельности в виде подрыва авторитета СУ УМВД России по Тверской области при осуществлении уголовного преследования, как это ему инкриминировалось, не наступило.

Суд апелляционной инстанции полагает, что поскольку вносимые в официальный документ сведения не являлись заведомо ложными, его составление не могло повлечь существенного нарушения прав и законных интересов граждан и организаций и охраняемых законом интересов общества и государства.

Суд 1-й инстанции пришел к выводу об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ч.2 ст.303 УК РФ, исходя из того, что ФИО1 показания обвиняемого, которые являются доказательствами по делу, не искажал и не вносил в них какие-либо ложные сведения. Такие утверждения суда прямо вытекают из доказательств, исследованных на судебном разбирательстве и получивших оценку в приговоре.

Поскольку, как указывалось выше, в части описания преступлений, в совершении которых обвинялся ФИО10 в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемого ФИО10, как в 1-м (которое было предъявлено), так и во 2-м – тексты полностью идентичны, с доводом прокурора, указывающего на то, что изменены имеющие существенное значение данные, в т.ч. подделаны показания ФИО10 о признании своей вины в совершенном преступлении, которое ему не инкриминировалось не расцениваются судом апелляционной инстанции как оспаривающие вывод суда о том, что ФИО1 не искажал и не вносил каких-либо ложных сведений в показания обвиняемого. Из материалов дела следует, что и тексты, в которых изложены показания обвиняемого, как в протоколе имевшего место допроса, так и в протоколе допроса, который фактически не проводился, также идентичны.

Поэтому с доводами представления, приведенными в обоснование оспаривания вывода суда об оправдании ФИО1 по ч.2 ст.303 УК РФ, о том, что ФИО1, являясь следователем, исказил фактические данные, имевшие существенное значение для уголовного дела, а значит фальсифицировал доказательство, суд апелляционной инстанции согласиться не может.

Собранные по делу доказательства, надлежаще исследованные в судебном заседании, изложенные и проанализированные судом в приговоре, подтверждают правильность вывода суда о том, что совершение подсудимым инкриминируемых ему действий по внесению изменений в постановление о привлечении в качестве обвиняемого и на листе № 2 протокола допроса обвиняемого ФИО10, которые были выявлены не при публичном рассмотрении дела, а прокурором, в ходе изучения материалов дела, не повлекло вынесение неправосудного приговора и не представляло угрозы принятия судом неправосудного решения и нарушения прав и свобод граждан. Эти обстоятельства свидетельствуют об отсутствии общественной опасности совершенного ФИО1 деяния.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены приговора по доводам апелляционного представления.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389-13; 389-20; 389-28 УПК РФ, суд

П О С Т А Н О В И Л :

Приговор Молоковского районного суда Тверской области от 24 апреля 2015 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционное представление прокурора без удовлетворения.

Судебное решение может быть обжаловано в соответствии с главой 47-1 УПК РФ в кассационном порядке в Тверской областной суд.

Председательствующий: Е.А. Кошелева