Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании материалы дела по апелляционной жалобе и дополнении к ней заявителя С.., апелляционному представлению помощника прокурора г. Белгорода З. и апелляционной жалобе представителя Министерства Финансов РФ заместителя руководителя УФК по Белгородской области И. на постановление Октябрьского районного суда г. Белгорода от 11 июня 2015 года, которым частично удовлетворено ходатайство С. о возмещении имущественного вреда в порядке реабилитации.

Заслушав доклад судьи Батулиной Е.Н., выступления С.., М.., прокурора Блохина А.А., поддержавших доводы своих апелляционных жалоб и представления и возражений на жалобы оппонентов,

суд апелляционной инстанции суд

УСТАНОВИЛ:

Оправданный приговором Октябрьского районного суда г. Белгорода от 28 августа 2012 года по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ в связи отсутствием в деянии состава преступления, С. обратился в суд с заявлением о возмещении имущественного вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, то есть расходов, понесенных на оплату услуг адвокатов при производстве по уголовному делу; услуг независимого эксперта; утраченного заработка в периоды с 11.05.2010 года по 05.02.2012 год и с 18.07.2012 года по 28.02.2013 год; оплату его проезда к месту рассмотрения дела; оплату независимых экспертиз от 09.11.2010 года и 16.01.2012 года; оплату эфирного времени на ВГТРК «Белгород», изготовления и проката ТВ заставки для поиска очевидцев ДТП, а всего на сумму 3 695 621, 29 рублей без учета инфляции, а также просил обязать Министерство Финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Белгородской области проиндексировать данную сумму по состоянию на момент выплаты и произвести выплату с учетом индексации.

Постановлением Октябрьского районного суда г. Белгорода от 11 июня 2015 года с Министерства финансов РФ за счет казны Российской Федерации в пользу заявителя в возмещение имущественного вреда в порядке реабилитации взыскано 2 644 495, 49 рублей.

В апелляционном представлении помощник прокурора г. Белгорода З. ставит вопрос об отмене постановления суда как незаконного, необоснованного, вынесенного с существенными нарушениями уголовно – процессуального закона. Полагает о необходимости снижения подлежащей взысканию суммы имущественного вреда, поскольку суммы могут подлежать возмещению только в том случае, если они надлежаще доказаны имеющимися в деле документами. Считает, что судом не были приняты во внимание разъяснения Министерства финансов РФ о том, что для подтверждения фактически произведенной оплаты услуг адвоката, помимо квитанций к приходному кассовому ордеру необходимо предоставление в суд документов об отражении на счетах бухгалтерского учета адвокатского образования поступления денежных средств, но таковой документ заявителем в суд предоставлен не был. Ссылается также на то, что в судебном заседании заявитель уточнил требования о взыскании понесенных расходов на оплату услуг адвоката А.. в размере 1117056 рублей, но расчет индексации судом произведен в нарушение уточнения заявителя с суммы 1122056 рублей.

В апелляционной жалобе представитель Министерства Финансов РФ заместитель руководителя Управления Федерального казначейства по Белгородской области И. просит постановление суда отменить, принять новое решение, при этом снизив подлежащую взысканию сумму компенсации имущественного вреда. Считает постановление суда незаконным, необоснованным и принятым с нарушением норм материального права. По мнению автора жалобы, принимая решение, суд должен был руководствоваться критериями разумности и соразмерности, которые составляют общеправовой принцип справедливости, закрепленный в нормах статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод как право на справедливое судебное разбирательство и предполагает, в том числе соответствие между действиями и их социальными последствиями, между трудом и его оплатой, нанесением вреда и его возмещением. Ссылаясь на ч.1 ст. 133 УК РФ считает, что именно объем прав, а не размер их возмещения подлежит восстановлению государством в полном объеме. Указывает, что согласно разъяснениям Министерства финансов РФ от 17.11.2005 года №08-04-14/8184, для подтверждения фактически произведенной оплаты услуг адвоката помимо квитанций к приходному кассовому ордеру, необходимо представить в суд документы об отражении на счетах бухгалтерского учета адвокатского образования поступления денежных средств, но такового документа заявителем в суд не было предоставлено. Кроме того, указывает на уточнения заявителем в судебном заседании требований о взыскании с Министерства Финансов РФ за счет казны РФ расходы на оплату услуг адвоката А. в размере суммы 1117056 рублей, однако расчет индексации производился судом в нарушение уточнения заявителя с суммы 1122056 рублей.

В апелляционной жалобе С. просит постановление суда изменить ввиду несоответствия решений фактическим обстоятельствам дела. Ссылается на то, что судом необоснованно отказано в удовлетворении его требований в части компенсации затрат на услуги адвоката Б. в связи с не предоставлением им доказательств фактически понесенных расходов. Указывает, что с адвокатом Б. было заключено соответствующее соглашение об оказании юридической помощи с оплатой труда адвоката в размере суммы 50 000 рублей; был установлен факт понесенных затрат, путем личной передачи денежных средств адвокату Б. в присутствии С., но под различными предлогами адвокат Б. отказывал в выдаче квитанций о внесении адвокатом в кассу адвокатского образования суммы в размере 50 000 рублей. Полагает, что отсутствие квитанций при наличии других доказательств в их совокупности не может служить причиной для отказа в удовлетворении его требований. По его мнению, судом не дана оценка указанным доказательствам в полном объеме, а вывод об отказе в удовлетворении его требований в части возмещения расходов на оплату услуг адвоката Б. не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Кроме того, судом частично отказано в возмещении утраченного заработка за периоды с 11.05.2010 года по 05.02.2012 год; с 18.07.2012 года по 28.02.2013 год: подлежащим взысканию признан только заработок, утраченный за период нахождения под стражей и за период нахождения под подпиской о невыезде в период повторного судебного разбирательства, и считает, что это противоречит закону и не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Также указывает, что судом необоснованно отказано в удовлетворении его требований о возмещении расходов на оплату независимой экспертизы в размере 100 000 рублей из – за отсутствия приобщенных к материалам дела заключений специалистов, что противоречит ст. 133 УПК РФ и п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2011 года №17; необоснованно, мо его мнению отказано в удовлетворении требования по возложению на прокурора обязанности принесения извинений от лица государства, поскольку в средствах массовой информации были сообщения о его осуждении по ч. 3 ст. 264 УК РФ. Полагает, что официальные извинения также должны быть принесены через средства массой информации.

В дополнение к апелляционной жалобе С. просит постановление суда изменить, дополнительно взыскав в его пользу с казны РФ в счет компенсации материального ущерба, причиненного незаконным уголовным преследованием с учетом индексации на момент вынесения постановления суда. Указывает расчеты испрашиваемых сумм компенсации материального ущерба, связанного с незаконным уголовным преследованием с учетом инфляции. Полагает, что подлежит исключению сумма, взысканная согласно постановлению суда - 6 374, 99 рублей, как включенная ошибочно.

Обсудив доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб, заслушав выступления участников судебного разбирательства, исследовав материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

Конституция Российской Федерации закрепляет право каждого на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53), реализация которого гарантируется конституционной обязанностью государства в случае нарушения органами публичной власти и их должностными лицами прав, охраняемых законом, обеспечивать потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (статья 52), а также государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина (статья 45, часть 1; статья 46, части 1 и 2).

Конституционным гарантиям находящегося под судебной защитой права на возмещение вреда, в том числе причиненного необоснованным уголовным преследованием, корреспондируют положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 5 ее статьи 5, а также статья 3 Протокола N 7 к данной Конвенции) и Международного пакта о гражданских и политических правах (подпункт "а" пункта 3 статьи 2, пункт 5 статьи 9 и пункт 6 статьи 14), утверждающие право каждого, кто стал жертвой незаконного ареста, заключения под стражу или судебной ошибки, на компенсацию и обязанность государства обеспечить эффективные средства правовой защиты нарушенных прав.

Уголовно-процессуальный порядок признания права на возмещение имущественного вреда в связи с реабилитацией в соответствии с требованиями статей 45, 49, 52 и 53 Конституции Российской Федерации закреплен в главе 18 УПК РФ - статьях 133-135 УПК.

Суд первой инстанции, рассматривая требования С. о возмещении заработной платы, правильно исходил из того, что возмещению подлежит заработная плата, утраченная в связи с нахождением его в местах лишения свободы, а также в период рассмотрения уголовного дела в суде после отмены обвинительного приговора, поскольку С.. работал в <данные изъяты> и ввиду удаленности от места рассмотрения дела в суде (г. Белгород) не имел возможности приезжать в судебные заседания без ущерба трудовой деятельности. Таким образом, суд первой инстанции правильно определил периоды, за которые необходимо возместить С. потерянный заработок, а также суммы, подлежащие уплате с учетом индексации.

Что касается доводов апелляционных жалоб С. о том, что возмещению подлежит заработок за периоды, когда он не работал в связи с избранием ему меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, то они не убедительны. Суд правильно сослался в постановлении на то, что данная мера пресечения не связана с установлением таких ограничений, которые бы создавали препятствия для реализации лицом его конституционного права на труд. Это подтверждается и документами, представленными заявителем, из которых следует, что в период осуществления в отношении него уголовного преследования, он продолжал работать в ОАО «<данные изъяты>» и прекратил трудовые отношения в связи с истечением срока трудового договора. Каких либо данных, свидетельствующих о том, что заявитель не имел возможности работать именно в связи с нахождением под подпиской о невыезде, С. ни в суд первой инстанции, ни в суд апелляционной инстанции не представил. Поэтому доводы его апелляционных жалоб в этой части удовлетворению не подлежат.

Также обоснованно судом отказано в возмещении затрат на проведение судебно-медицинского исследования в сумме 100 000 рублей.

Действительно, закон предусматривает возмещение других расходов реабилитированному, в том числе и на проведение экспертных исследований, однако в том случае, если они явились одним из оснований, принятых судом во внимание при решении вопроса об оправдании реабилитированного. Как видно из материалов дела, данное судебно-медицинское экспертное заключение судом не исследовалось, оценка в приговоре ему не давалась. Каким образом оно повлияло либо находилось в прямой причинно-следственной связи с принятием судом решения об оправдании С. в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, из материалов дела не усматривается.

Таким образом, в этой части апелляционная жалоба С. также удовлетворению не подлежит.

По смыслу закона и с учетом правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, суд, рассматривающий требования реабилитированного, обязан в соответствии с общими правилами доказывания установить размер фактически понесенных расходов на оказание юридической помощи. Для этого суд вправе как по ходатайству заинтересованных лиц, так и по своей инициативе получить необходимые доказательства, включая показания свидетелей. При этом, поскольку бремя доказывания размера возмещения не возлагается на самого реабилитированного, постольку сомнения в этом вопросе должны толковаться в его пользу.

Как следует из материалов дела, на следствии и в судебном заседании при рассмотрении уголовного дела в отношении С. его защиту осуществлял адвокат Б. по соглашению. Это следует как из представленных суду документов, так и из ордера, находящегося в материалах уголовного дела. Представленные документы свидетельствуют о том, что вознаграждение адвоката за осуществление защиты С. составляет 50 000 рублей. Из показаний С. следует, что адвокат Б. выполнял свою работу в период предварительного расследования и судебного разбирательства. Вознаграждение в сумме 50 000 рублей он передал лично адвокату Б. в присутствии своей матери С. В судебном заседании свидетель подтвердила факт передачи денег адвокату. О том, что адвокат Б. получил деньги от С.. за свою работу, косвенно подтверждает и ответ из Адвокатской Палаты Белгородской области.

Суд апелляционной инстанции находит подлежащими удовлетворению требования С. о возмещении ему расходов на оплату услуг адвоката Б. с учетом индексации в сумме 70 900 рублей.

Вместе с тем, подлежит исключению из общей суммы, взысканной в пользу С.., 6374,99 рублей, как ошибочно посчитанные судом при расчете подлежащих возмещению затрат за оказание юридической помощи адвокатом А. В этой части доводы апелляционных жалоб и представления заслуживают внимания.

Доводы жалобы представителя Министерства Финансов РФ о том, что подлежит восстановлению объем прав реабилитированного, а размер компенсации расходов должен отвечать требованиям справедливости и соразмерности не основаны на законе.

Под реабилитацией в уголовном судопроизводстве понимается порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда (п.34 ст. 5 УПК РФ).

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, различия в правовом регулировании возмещения расходов на защитника реабилитированному лицу по правилам главы 18 УПК Российской Федерации и возмещения расходов иным лицам по правилам других видов судопроизводства обусловлены спецификой регулируемых общественных отношений и необходимостью повышенной публично-правовой защиты лиц, пострадавших от незаконного и необоснованного уголовного преследования.

Изложенное не означает, что государственные органы, участвующие в деле о возмещении реабилитированному сумм, затраченных им на оказание юридической помощи, приводя доводы о необходимости снижения таких сумм, лишены возможности доказывать обстоятельства, на которые они ссылаются.

Закон не запрещает сторонам представлять суду документы, в том числе заключения экспертов, иных специалистов и другие доказательства о том, что заявленная реабилитированным сумма понесенных расходов не обусловлена действительной стоимостью юридических услуг в пределах, существовавших на момент оказания ее рыночных значений. Однако таких заключений либо других документов представитель Минфина суду не представил.

Исходя из правила о возмещении фактически понесенных расходов и толковании сомнений в пользу реабилитированного, суд апелляционной инстанции считает, что для снижения сумм взыскания за оказание юридической помощи адвокатами С.., оснований не имеется.

Также следует обратить внимание на то, что в главе 18 УПК РФ отсутствуют специальные правила, которые позволяли бы суду по своему усмотрению уменьшать размер возмещения вреда по сравнению с доказанным в судебном заседании размером действительно понесенных реабилитированным лицом расходов.

Что касается требований об обязании прокурора принести С. официальные извинения в прессе, поскольку имели место публикации о его осуждении, что влияет на его репутацию, то суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

По инициативе суда были проверены все публикации в прессе, касающиеся уголовного дела в отношении С..: официальная пресса не публиковала никаких сведений об осуждении С.., ни пресс-служба УВД, ни пресс-служба суда также не давала никаких официальных сведений об этом. Газета «Голос Белогорья» к официальным изданиям не относится. Все публикации, в том числе на официальных интернет - порталах, были посвящены теме оправдания С. в совершенном преступлении: в них сообщалось о вынесении в отношении реабилитируемого оправдательного приговора, признании его невиновным в ДТП. То есть, в средствах массовой информации сведений, которые бы негативно могли повлиять на деловую репутацию С.., ни правоохранительными органами, ни судом не сообщалось.

Поэтому доводы апелляционной жалобы в этой части суд апелляционной инстанции находит не убедительными.

В остальной части постановление суда является законным и обоснованным, выводы мотивированными, заявление С.. рассмотрено с соблюдением норм УПК РФ.

Таким образом, суд апелляционной инстанции находит постановление суда подлежащим изменению в части.

Руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Октябрьского районного суда г. Белгорода от 11 июня 2015 года в отношении С. изменить: возместить реабилитированному С. имущественный вред в сумме 2 709 020 руб. 50 (два миллиона семьсот девять тысяч двадцать рублей 50) копеек из средств казны Российской Федерации с возложением обязанности по выплате указанной суммы на Министерство Финансов Российской Федерации.

Апелляционные жалобы С.., представителя Министерства Финансов РФ и апелляционное представление прокурора удовлетворить частично.

Председательствующий - Е.Н.Батулина