Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в апелляционном порядке в открытом судебном заседании дело по апелляционному представлению заместителя прокурора Петуховского района Строгонова С.В. на постановление судьи Петуховского районного суда Курганской области от 28 августа 2018 г., которым уголовное дело в отношении

ФИО1, родившегося <...>, несудимого,

ФИО2, родившегося <...>, несудимого,

ФИО3, родившегося <...>, несудимого,

ФИО4, родившегося <...>, несудимого,

ФИО5, родившегося <...>, несудимого,

ШПИНЁВА Николая Александровича, родившегося <...>, несудимого,

обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 226.1 УК РФ, возвращено в порядке п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ прокурору Омской области для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении всех обвиняемых оставлена без изменения.

Заслушав выступления прокурора Никитченко В.А., поддержавшего доводы апелляционного представления об отмене постановления судьи, обвиняемого ФИО1, просившего постановление судьи оставить без изменения, и обвиняемого ФИО2, не выразившего свое мнение, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

органом предварительного следствия ФИО1, ФИО3, ФИО5, ФИО2, ФИО4 и Шпинёв обвиняются в контрабанде стратегически важных ресурсов, совершенной в крупном размере и организованной группой, а именно в том, что в период с 5 февраля 2016 г. по 18 мая 2016 г. неоднократно незаконно переместили через Государственную границу Российской Федерации с Республикой Казахстан, то есть с государством – членом Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС, стратегически важные ресурсы - дизельное топливо общим количеством не менее 279931 литров или 235462,165 кг общей стоимостью <...> рублей.

18 апреля 2018 г. уголовное дело в отношении ФИО1, ФИО3, ФИО5, ФИО2, ФИО4 и Шпинёва поступило в Исилькульский городской суд Омской области для рассмотрения по существу, однако постановлением судьи вышеуказанного суда от 24 апреля 2018 г. уголовное дело было направлено по подсудности для рассмотрения по существу в Петуховский районный суд Курганской области.

Обжалуемым постановлением судьи Петуховского районного суда Курганской области по результатам предварительного слушания постановлено на основании ст. 237 УПК РФ возвратить уголовное дело в отношении ФИО1, ФИО3, ФИО5, ФИО2, ФИО4 и Шпинёва прокурору Омской области для устранения препятствий его рассмотрения судом в связи с тем, что обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

В качестве оснований принятия решения судья сослался на следующие обстоятельства:

- обвинительное заключение не содержит доказательств того, что перемещенное обвиняемыми через Государственную границу Российской Федерации дизельное топливо является стратегически важным ресурсом, вывод следствия об этом является предположением, поскольку из заключений проведенных по делу соответствующих экспертиз по изъятому топливу, перемещенному 5 и 6 февраля 2016 г., а также 18 мая 2016 г., это не следует, а образцы продукции, перемещенной 1, 4, 8 и 11 мая 2016 г., не изымались и экспертные исследования по ним не проводились;

- не установлена стоимость предметов контрабанды, поскольку экспертиза по определению стоимости проводилась лишь в отношении топлива, перемещенного 5 февраля 2016 г., при этом стоимость его определена экспертом как 36 рублей 60 копеек за 1 литр, однако в обвинении указана стоимость 27 рублей, установленная ФИО1 и ФИО2 для реализации топлива через АЗС; в обвинительном заключении не содержится доказательств, подтверждающих стоимость продукции, перемещенной 6 февраля 2016 г., 1, 4, 8 и 11 мая 2016 г.;

- в обвинении содержатся ссылки на ряд нормативных актов, однако формулировка обвинения не позволяет суду сделать вывод о том, какие именно положения этих нормативных актов относятся к деяниям, которые инкриминируются обвиняемым, ссылка в обвинении на Технический регламент Таможенного союза является необоснованной, поскольку он не регламентирует порядок перемещения стратегически важных ресурсов через Государственную границу Российской Федерации, обвинение не содержит ссылок на международные договоры и законодательство Российской Федерации, в соответствии с которыми осуществляется правовое регулирование таможенных отношений;

- описание обстоятельств перемещения обвиняемыми 18 мая 2016 г. дизельного топлива, изложенное в обвинении, не соответствует фактическим обстоятельствам дела, поскольку в обвинении указано, что ФИО5, ФИО3 и ФИО4 при пересечении Государственной границы Российской Федерации через автомобильный пункт пропуска «Петухово», расположенный в Петуховском районе Курганской области, сообщили сотрудникам Пограничного управления ФСБ России по Омской области заведомо ложные сведения о маршруте следования, выдавая его за дизельное топливо, перемещаемое в Омскую область из других регионов Российской Федерации через Республику Казахстан, хотя согласно изложенным в обвинительном заключении показаниям свидетеля П., являющегося сотрудником Пограничного управления ФСБ России по Курганской и Тюменской областям, управляемые ФИО5, ФИО3 и ФИО4 автомобили направлялись в сторону г. Кургана и указанные лица поясняли, что перевозят дизельное топливо из г. Омска в г. Курган.

В качестве оснований принятого решения судом также указано, что обвиняемому ФИО1 и его защитникам не была предоставлена реальная возможность ознакомления с вещественными доказательствами, чем нарушено его право на защиту, уголовные дела в отношении ФИО5, ФИО4 и ФИО3 не возбуждались вообще, а в отношении Шпинёва уголовное дело возбуждено только по эпизоду от 5 февраля 2016 г., при том, что, по мнению суда, уголовное дело следовало возбуждать по каждому эпизоду контрабанды самостоятельно.

Кроме того, суд сослался на следующие обстоятельства: в томах уголовного дела 69, 82 и 84 количество пронумерованных листов дела не соответствует описи либо нарушена нумерация листов дела; в томе 85 согласно описи на листах 189-191 содержится протокол допроса обвиняемого ФИО2, хотя фактически там находится протокол допроса обвиняемого ФИО3; ссылка в обвинительном заключении на то, что в томе 7 на листах 204-210 содержится заключение эксперта № <...> от 4 октября 2016 г., не соответствует действительности, так как фактически там находится заключение эксперта № <...> от 27 сентября 2016 г.; в обвинительном заключении приведены доказательства по эпизоду от 4 февраля 2016 г., хотя обвиняемые не обвиняются в совершении преступления в этот день, доказательств же по эпизоду совершения ими преступления 5 февраля 2016 г. в обвинительном заключении не приведено.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Петуховского района Строгонов просит постановление судьи отменить в связи с нарушением уголовно-процессуального закона, уголовное дело направить в тот же суд на рассмотрение по существу.

Указывает, что обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ и в постановлении судьи не приведено обстоятельств, которые являлись бы препятствием для рассмотрения уголовного дела по существу и принятия по нему законного, обоснованного и справедливого решения.

Выводы суда об отсутствии доказательств принадлежности перемещенного дизельного топлива к стратегически важным ресурсам являются необоснованными, поскольку в обвинительном заключении приведены заключения экспертов о соответствии перемещенного дизельного топлива экологическому классу К 3 и ссылки на необходимые нормативные акты и иные служебные документы, позволяющие идентифицировать перемещенное топливо как стратегически важный ресурс.

Выводы суда о недостаточности доказательств по эпизодам преступной деятельности от 1, 4, 8 и 11 мая 2016 г., о неправильном определении стоимости перемещенного топлива, о не указании в обвинительном заключении нормативных актов, запрещающих перемещение дизельного топлива через Государственную границу Российской Федерации, а также о неправильном изложении в обвинении по эпизоду от 18 мая 2016 г. обстоятельств его совершения относятся к вопросам доказанности и оценки доказательств и не являются основанием для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Выводы суда о том, что уголовные дела в отношении ФИО5, ФИО4 и ФИО3 не возбуждены, не соответствуют материалам дела, поскольку согласно постановлению от 1 июля 2016 г. уголовное дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, в отношении ФИО1, ФИО2 и неустановленных лиц, при этом в постановлении указаны все инкриминируемые обвиняемым эпизоды преступной деятельности по незаконному перемещению дизельного топлива в феврале и мае 2016 г., то есть по всем эпизодам преступной деятельности принято решение о возбуждении уголовного дела, в ходе дальнейшего расследования которого установлена причастность к совершению преступления вышеуказанных обвиняемых.

Вопреки выводам суда обвиняемому ФИО1 и его защитникам была предоставлена возможность ознакомления с материалами уголовного дела и вещественными доказательствами, срок ознакомления им установлен судом по ходатайству следователя в связи с явным затягиванием со стороны указанных лиц ознакомления с делом и вещественными доказательствами. Факты нарушения нумерации страниц, ошибочное указание следователем даты совершения эпизода от 5 февраля 2016 г. в обвинительном, являются явными техническими ошибками и не препятствуют рассмотрению уголовного дела по существу.

В возражениях на апелляционное представление обвиняемый ФИО1 просит постановление судьи оставить без изменения, представление – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, доводы апелляционного представления и возражений на него, суд апелляционной инстанции находит апелляционное представление частично обоснованным, а обжалуемое постановление судьи – подлежащим отмене в связи с несоответствием изложенных в нем выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела и существенным нарушением уголовно-процессуального закона (ст. 389.16, 389.17УПК РФ).

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству сторон или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору в случае, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения.

При этом не всякие нарушения являются препятствием для рассмотрения дела в суде, а лишь существенные, не устранимые в судебном производстве, а постановление суда во всяком случае должно быть законным, обоснованным и мотивированным, как того требуют положения ч. 4 ст. 7 УПК РФ.

По данному делу эти требования уголовно-процессуального закона судом не соблюдены, а обстоятельства, на которые сослался суд в обжалуемом постановлении в качестве оснований для возвращения уголовного дела прокурору, ни в своей совокупности, ни каждое по отдельности, таковыми не являются.

Доводы суда о неправильном определении стоимости предметов контрабанды, об отсутствии доказательств, подтверждающих принадлежность перемещенного дизельного топлива к стратегически важным ресурсам, о недостаточности доказательств по ряду эпизодов преступной деятельности относятся к вопросам доказанности виновности обвиняемых либо оценки доказательств и не могут служить основанием для возвращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Не является таковым и то, что в обвинении не указано, какие конкретно нормы законов и иных нормативных актов, запрещающих перемещение дизельного топлива через Государственную границу Российской Федерации, были нарушены обвиняемыми, а также то, что в обвинении по эпизоду от 18 мая 2016 г. неправильно изложены отдельные обстоятельства его совершения.

Диспозиция ст. 226.1 УК РФ не является бланкетной, поэтому подтверждение незаконности перемещения через Государственную границу Российской Федерации указанных в данной статье предметов контрабанды не требует обязательного приведения в обвинении доказательств незаконности перемещения, а также конкретных нормативных актов, регулирующих порядок их перемещения.

В предъявленном обвиняемым обвинении по эпизоду от 18 мая 2016 г., как и в обвинительном заключении, приведены место, время, способ совершения преступления, а также все иные обстоятельства, подлежащие доказыванию и имеющие значение для дела в соответствии с требованиями ст. 73 и 171 УПК РФ.

Выводы суда о невозможности уголовного преследования ФИО5, ФИО4 и ФИО3 на том основании, что в отношении этих лиц не были возбуждены уголовные дела, нельзя признать обоснованными, поскольку постановлением органа дознания от 1 июля 2016 г. уголовное дело возбуждено по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226.1 УК РФ, по всем фактам инкриминируемых обвиняемым эпизодов преступной деятельности, совершенных 5 и 6 февраля 2016 г., а также 1, 4, 8, 11 и 18 мая 2016 г., в том числе и с участием ФИО5, ФИО4 и ФИО3.

Вопреки выводам суда обвиняемому ФИО1 и его защитникам была предоставлена возможность ознакомления с материалами уголовного дела и вещественными доказательствами и срок ознакомления был установлен им судом по ходатайству следователя в связи с явным затягиванием со стороны этих лиц ознакомления с делом и вещественными доказательствами.

Все иные указанные в обжалуемом постановлении обстоятельства, такие как нарушение нумерации страниц в томах, ошибки при составлении описи в отдельных томах дела, ошибочное указание в обвинительном заключении даты эпизода от 5 февраля 2016 г. и местонахождение в материалах дела заключения эксперта <...> от 4 октября 2016 г., являются техническими ошибками и не препятствуют рассмотрению уголовного дела по существу.

Таким образом, все обстоятельства, на которые суд сослался как на основания возвращения уголовного дела прокурору, таковыми не являются, в связи с чем, обжалуемое постановление судьи нельзя признать законным и обоснованным, соответствующим положениям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, и поэтому оно подлежит отмене.

Вместе с тем уголовное дело не может быть рассмотрено судом первой инстанции и подлежит возврату прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом по иным, не указанным в обжалуемом постановлении судьи основаниям, предусмотренным п. 1 ч.1 ст. 237 УПК РФ.

В соответствии со ст. 389.23 УПК РФ в случае, если допущенное судом нарушение может быть устранено при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, суд апелляционной инстанции устраняет данное нарушение, отменяет приговор, определение, постановление суда первой инстанции и выносит новое судебное решение.

Из взаимосвязанных положений п. 4, 5 ч. 2 ст. 171 и п. 3, 4 ч. 1 ст. 220 УПК РФ следует, что формулировка обвинения со всеми указанными в ней признаками состава преступления, то есть квалификация действий обвиняемого, должна соответствовать описанию преступного деяния.

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, выраженных в его постановлениях от 8 декабря 2003 г. № 18-П и от 2 июля 2013 г. № 16-П, определениях от 26 января 2017 г. № 53-О, от 25 мая 2017 г. № 925-О, от 26 октября 2017 г. № 2282-О, от 27 февраля 2018 г. № 274-О и других, основанием для возвращения уголовного дела прокурору являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, совершенные дознавателем, следователем или прокурором, в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения; подобные нарушения требований УПК РФ в досудебном производстве, которые не могут быть устранены в судебном заседании и исключают принятие по делу судебного решения, отвечающего требованиям справедливости, всегда свидетельствуют в том числе о несоответствии обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного постановления требованиям УПК РФ; к данным нарушениям уголовно-процессуального закона относится и несоответствие квалификации инкриминируемого обвиняемому преступления обстоятельствам, указанным в обвинительном заключении, обвинительном акте или обвинительном постановлении, поскольку неправильное применение положений Общей и Особенной частей Уголовного кодекса Российской Федерации, неправильная квалификация судом фактически совершенного обвиняемым деяния, а потому неверное установление основания уголовной ответственности и назначения наказания влекут вынесение неправосудного приговора, что недопустимо.

Как следует из обвинения и обвинительного заключения, ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО5, ФИО4 и Шпинёв обвиняются в незаконном неоднократном перемещении совместно с другими неустановленными лицами через Государственную границу Российской Федерации с Республикой Казахстан стратегически важных ресурсов в крупном размере - дизельного топлива с использованием подложных документов о месте его приобретения, которое фактически приобреталось в г. Петропавловске Республики Казахстан и перемещалось под видом транзита из других регионов Российской Федерации, в составе организованной группы, а именно:

- 5 февраля 2016 г. на автомобиле под управлением Шпинёва через МАПП «Казанское» в Казанском районе Тюменской области перемещено дизельное топливо в количестве 29981 л (25 184,04 кг);

- 6 февраля 2016 г. на автомобиле под управлением ФИО3 через МАПП «Исилькуль» в Исилькульском районе Омской области перемещено дизельное топливо в количестве 36400 л (30 539,6 кг);

- 1 мая 2016 г. на автомобиле под управлением ФИО4 через МАПП «Исилькуль» в Исилькульском районе Омской области перемещено дизельное топливо в количестве 38 780 л (32 381,3 кг);

- 4 мая 2016 г. на автомобиле под управлением ФИО4 через МАПП «Исилькуль» в Исилькульском районе Омской области перемещено дизельное топливо в количестве 30 580 л (25 381,4 кг);

- 8 мая 2016 г. на автомобиле под управлением ФИО3 перемещено дизельное топливо в количестве 40 245 л (34 007,025 кг) через МАПП «Исилькуль» в Исилькульском районе Омской области;

- 11 мая 2016 г. на автомобиле под управлением ФИО3 перемещено дизельное топливо в количестве 40 245 л (33805,8 кг) через МАПП «Исилькуль» в Исилькульском районе Омской области;

- 18 мая 2018 г. на трех автомобилях под управлением ФИО5, ФИО3 и ФИО4 через МАПП «Петухово» в Петуховском районе Курганской области перемещено дизельное топливо в количестве соответственно 7200 л (6 120 кг), 18000 л (15318 кг) и 38500 л (32725 кг).

При этом предметы контрабанды, перемещенные 5 и 6 февраля 2016 г., а также 18 мая 2016 г., были задержаны и изъяты сотрудниками правоохранительных органов.

Эти инкриминируемые обвиняемым действия квалифицированы органом предварительного расследования как одно продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 226.1 УК РФ, - как контрабанда, то есть незаконное перемещение стратегически важных ресурсов в крупном размере через Государственную границу Российской Федерации с государством – членом Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС, совершенная организованной группой.

Однако такая квалификация всех эпизодов контрабанды как единого продолжаемого преступления противоречит изложенным в обвинительном заключении фактическим обстоятельствам инкриминируемого деяния, поскольку в описании деяния отсутствуют признаки тождественности эпизодов контрабанды, в каждом инкриминируемом эпизоде предметом контрабанды была обособленная партия товара, перемещенная через Государственную границу Российской Федерации с использованием разных поддельных товаросопроводительных документов, через разные автомобильные пункты пропуска, расположенные в разных регионах Российской Федерации.

Каких-либо данных о том, что умыслом обвиняемых перед началом совершения ими преступных действий охватывалось незаконное перемещение через границу сразу всего объема контрабандного топлива в количестве 279931 литров (235462,165 кг) и что предметы контрабанды в указанном объеме были приобретены одновременно и из одного источника, в обвинении не указано и доказательств этому в обвинительном заключении не приведено, и наоборот указано, что каждый раз виновные лица заново договаривались с неустановленными лицами в г. Петропавловске о приобретении очередной партии контрабандного топлива, отдельно каждый раз оплачивая их.

Об отсутствии единого умысла у обвиняемых свидетельствует также значительный промежуток времени, прошедший между перемещением товаров через Государственную границу Российской Федерации в феврале 2016 г. и в мае 2016 г.

По существу в предъявленном обвинении и обвинительном заключении приведено описание самостоятельных эпизодов контрабанды, квалификация которых по признаку совершения их организованной группой сама по себе не является основанием считать их единым продолжаемым преступлением.

Кроме того, уголовно-правовая оценка эпизодов инкриминируемой преступной деятельности должна соответствовать разъяснениям, содержащимся в п. 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 апреля 2017 г. № 12 «О судебной практике по делам о контрабанде», согласно которым контрабанда признается оконченным преступлением с момента фактического пересечения товарами или иными предметами Государственной границы Российской Федерации с государством – членом Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС и представления поддельных документов, содержащих недостоверные сведения о перемещаемых товарах.

В связи с этим в каждом инкриминируемом эпизоде контрабанды преступление следует считать оконченным с момента фактического пересечения товарами Государственной границы Российской Федерации, а поскольку этот момент у каждого автотранспортного средства, ввозившего обособленную партию товара, различен, каждый инкриминируемый эпизод при условии наличия остальных признаков состава преступления, предусмотренного соответствующей частью ст. 226.1 УК РФ, является самостоятельным преступлением, а все они с учетом положений ст. 17 УК РФ образуют совокупность преступлений.

При этом суд первой инстанции в случае признания обвиняемых по делу виновными в инкриминируемых им деяниях, в силу положений ст. 252 УПК РФ не может квалифицировать их действия как совокупность преступлений, предусмотренных соответствующей частью ст. 226.1 УК РФ, тем более, что в обвинении не указана стоимость предмета контрабанды, незаконно перемещенного по каждому эпизоду через Государственную границу Российской Федерации.

Таким образом, описание преступного деяния и его квалификация, приведенные в обвинительном заключении, не соответствуют друг другу, то есть имеет место нарушение положений п. 4, 5 ч. 2 ст. 171 и п. 3, 4 ч. 1 ст. 220 УПК РФ.

Данные существенные нарушения уголовно-процессуального закона имели место на досудебной стадии производства по уголовному делу, не устранимы в судебном производстве и исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения.

Кроме того, несоответствие описания преступного деяния квалификации действий обвиняемых прямо влияет на соблюдение предусмотренного ст. 47 Конституции Российской Федерации права обвиняемых на рассмотрение уголовного дела в отношении них в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, в данном случае положениями ч. 3 ст. 32 УПК РФ.

При таких обстоятельствах, исходя из правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 8 декабря 2003 г. № 18-П, обвинительное заключение не может считаться составленным в соответствии с требованиями УПК РФ.

В связи с этим уголовное дело на основании п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ подлежит возвращению прокурору Омской области для устранения препятствий его рассмотрения судом, поскольку обвинительное заключение по делу утверждено заместителем прокурора Омской области.

Оснований для изменения обвиняемым избранной в отношении них меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении не имеется, поэтому она подлежит оставлению без изменения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.23, 389.28 и 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Петуховского районного суда Курганской области от 28 августа 2018 г. в отношенииФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 и Шпинёва Николая Александровича отменить.

Уголовное дело в отношении ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО4, ФИО5 и Шпинёва Николая Александровича, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 226.1 УК РФ, возвратить прокурору Омской области в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Меру пресечения в отношении обвиняемых ФИО1, ФИО2, ФИО3, ФИО5, ФИО4 и Шпинёва Н.А. оставить без изменения - в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Председательствующий Ю.Л. Дьяченко