Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело с апелляционным представлением прокурора Московского района г. Калининграда Майсеенко А.А., апелляционной жалобой адвоката Рожкова О.В., поданной в защиту интересов осужденного Родионова К.А., апелляционной жалобой представителя гражданского ответчика ООО «Балтийская строительная компания» – адвоката Баранова С.Г. на приговор Московского районного суда г. Калининграда от 26 июля 2021 года, которым

Родионов Кирилл Алексеевич, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>, ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 216 УК РФ к 1 году 6 месяцам ограничения свободы с лишением права занимать должности, связанные с организацией и руководством деятельностью по осуществлению строительно-монтажных работ на высоте сроком на 1 год.

Установлены ограничения и возложена обязанность в соответствии со ст. 53 УК РФ.

Приговором удовлетворены гражданские иски потерпевших, с <данные изъяты> в пользу З. и Г. (каждого) взыскана компенсация морального вреда – в размере 800 000 рублей.

У С Т А Н О В И Л:

Родионов К.А. признан виновным в том, что, являясь мастером участка <данные изъяты> (далее – <данные изъяты>), совершил нарушение правил безопасности при ведении строительных работ, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью потерпевших З., Г.

Преступление совершено в г. Калининграде при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре, в 2020 году при строительстве объекта <данные изъяты>.

В апелляционном представлении прокурор Московского района г. Калининграда Майсеенко А.А. просит приговор изменить, указать в описательно-мотивировочной части на квалификацию действий Родионова К.А. по ч. 1 ст. 216 УК РФ как нарушение правил безопасности при ведении строительных работ, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека; исключить из резолютивной части указание на назначение дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности, связанные с организацией и руководством деятельностью по осуществлению строительно-монтажных работ на высоте сроком на 1 год; и указать на назначение дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с организацией и руководством осуществления строительно-монтажных работ на высоте сроком на 1 год, поскольку лишение права занимать должности состоит в лишении права занимать должности только на государственной службе или в органах местного самоуправления, что не может быть назначено Родионову К.А., работавшему в <данные изъяты>.

В апелляционной жалобе защитник осужденного – адвокат Рожков О.В. просит приговор суда в отношении Родионова К.В. отменить, поскольку при постановлении приговора не учтены обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда. Суд необоснованно пришел к выводу о том, что между <данные изъяты> с одной стороны и потерпевшими с другой стороны возникли трудовые отношения, сославшись на разъяснения в постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 29.05.2018 № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей –субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям», поскольку не учел, что <данные изъяты> относится к категории средних предприятий. Суд не учел, что если трудовой договор не был оформлен работодателем надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме. Следует иметь ввиду, что представителем работодателя является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативно-правовыми актами, учредительными документами юридического лица наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом. Защитник указывает, что Родионов К.А. не обладал полномочиями по найму работников, а его должностная инструкция предоставляла ему лишь право на внесение на рассмотрение руководства организации соответствующего предложения по найму. Кроме того, в ходе судебного следствия установлено, что 16.03.2020, а также еще три дня до этого события, Родионов К.А. отсутствовал на строительной площадке. В отсутствие Родионова К.А. его обязанности исполняет заместитель. В обвинении, предъявленном Родионову К.А., по мнению защитника, не конкретизированы обстоятельства инкриминируемого преступления, не описаны конкретные действия, которые квалифицированы как нарушение правил безопасности при ведении строительных работ, не указано, какие конкретно нормы охраны труда он нарушил, которые находились бы в непосредственной причинно-следственной связи с произошедшим падением потерпевших с крыши строительного объекта.

В апелляционной жалобе представитель гражданского ответчика <данные изъяты> – адвокат Баранов С.Г. просит отменить приговор в части взыскания с <данные изъяты> компенсации морального вреда в пользу потерпевших, в удовлетворении исковых требований отказать, также не соглашается с выводами суда о признании Родионова К.А. виновным в совершении инкриминируемого преступления. Автор жалобы указывает, что в ходе судебного заседания было достоверно установлено, что потерпевшие З. и Г. в трудовых отношениях с <данные изъяты> не состояли, а являлись работниками ИП Н. в силу достигнутых между ними соглашений о выполнении потерпевшими строительных работ по монтажу сэндвич-панелей кровли строительного объекта, согласно обусловленной трудовой функции в интересах ИП Н., под его контролем и управлением, о возмездном характере трудовых отношений между ними, поскольку денежное вознаграждение выплачивалось ИП Н. Таких договоренностей с <данные изъяты> потерпевшие не имели. Именно ИП Н., являясь субподрядчиком по договору <данные изъяты>, согласно актов приема-передачи и справок о стоимости работы, денежным поручениям осуществлял на строительном объекте работы по монтажу кровли их сэндвич-панелей. И всю ответственность за обеспечение мероприятий по технике безопасности при выполнении указанного объема работ по договору с генеральным подрядчиком должен нести ИП Н.З. поработать на стройке в интересах Н. предложил Х., а затем З. пригласил на работу Г.Х. за комиссионные подыскивал работу и познакомил потерпевших с индивидуальным предпринимателем Н., а также с прорабом П.. Именно Н. должен был платить за выполняемую работу денежные средства. Деньги Н. не платил напрямую, а через банковскую карту Х. В бригаде Н. вместе с З., Г. работали также У., Р., О., выполнявшие работы на земле. Вопросы трудоустройства в <данные изъяты>, заработной платы, ее размера, своих функций потерпевшие ни с кем из сотрудников этой организации не обсуждали, не подчинялись действующим в <данные изъяты> правилам внутреннего трудового распорядка. Вводный инструктаж с потерпевшими по прибытии на строительный объект проводился инженером по технике безопасности <данные изъяты>E. в силу того, что он проводился со всеми прибывающими на строительную площадку лицами, в том числе с сотрудниками субподрядных организаций. Апеллянт считает, что, указав свидетелю E. на свое место работы в ООО «Л.», тем самым умышленно сообщив должностному лицу <данные изъяты> недостоверную информацию, потерпевшие полностью осознавали отсутствие между ними и <данные изъяты> каких-либо правоотношений.

Наличие трудовых отношений между потерпевшими и ИП Н. подтверждают как показания потерпевших, так и свидетельские показания П., Х., Н., E., Ц., К., Ш., Д., факты перечисления ИП Н. денежных средств потерпевшим через Х., Щ. в счет оплаты выполненных З., Г. работ. К таким же выводам пришел эксперт Ф. (заключение № от ДД.ММ.ГГГГ). При этом представитель гражданского ответчика полагает заключения строительно-технических экспертиз, проведенных Ф., В. и А., недопустимыми доказательствами ввиду наличия в выводах экспертиз не устраненных противоречий по вопросу наличия трудовых отношений между потерпевшими и <данные изъяты>. Указывает, что перед экспертами ставились правовые вопросы, разрешение которых относится к исключительной компетенции следователя или суда, а также заключения содержат предложения по организации дополнительной прокурорской проверки; проведение экспертиз следователем, вопреки требованиям действующего законодательства, необоснованно поручено негосударственному судебно-экспертному учреждению; положения ст.ст. 57, 307 УПК РФ экспертам не разъяснялись, сведений о компетентности и надлежащей квалификации экспертов не имеется; ввиду отсутствия в постановлении следователя указаний на объекты, направленные для проведения экспертизы, невозможно установить, что конкретно исследователи эксперты Ф., В., А., какие специальные познания, методики применяли, какие объекты исследовали, заключения экспертов оформлены с нарушением требований ст. 204 УПК РФ.

Автор жалобы полагает, что исследованные судом доказательства не подтверждают совершение Родионовым К.А. преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 216 УК РФ, в связи с чем он подлежал оправданию. В действиях потерпевших адвокат Баранов С.Г. усматривает грубую неосторожность, поскольку З. и Г. поясняли, что не использовали страховочные пояса. Кроме того, по мнению представителя <данные изъяты>, в качестве гражданского ответчика по уголовному делу должен быть привлечен ИП Н.

Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционного представления, апелляционных жалоб, выслушав пояснения сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Вывод суда о виновности Родионова К.А. в совершении преступления соответствует фактическим обстоятельствам дела и основан на совокупности исследованных в судебном заседании с участием сторон доказательств, подробно изложенных в приговоре.

Судом правильно установлены обстоятельства, при которых Родионовым К.А. нарушены правила безопасности при ведении строительных работ, предусмотренные Правилами по охране труда при работе на высоте, Правилами по охране труда в строительстве, Порядком обучения по охране труда и проверки знаний требований охране труда работников организаций, должностной инструкцией мастера строительных и монтажных работ, что состояло в прямой причинно-следственной связи с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевших З., Г.

Судом первой инстанции установлено, что государственным контрактом от 29.04.2019 на <данные изъяты> возложена обязанность выполнить работы по строительству объекта <данные изъяты>, расположенном по адресу: <адрес> (далее – строительный объект).

В соответствии с приказом генерального директора <данные изъяты> и трудовым договором от 16.09.2019, должностной инструкцией мастера строительных и монтажных работ Родионов К.А. был обязан проводить инструктажи по безопасным методам выполнения работ, вести журнал учета инструктажа работников, проверять состояние техники безопасности и принимать меры к устранению выявленных недостатков, контролировать соблюдение работниками инструкций по охране труда, производственной и трудовой дисциплины, то есть нести ответственность за организацию и обеспечение безопасных условий и охраны труда на рабочих местах.

16.03.2020 ввиду ненадлежащей организации Родионовым К.А. производства строительных работ, выполняемых в условиях наличия опасных производственных факторов, и игнорирования им требований правил техники безопасности и охраны труда при ведении строительных работ на высоте, работники З. и Г. упали с высоты крыши строительного объекта, получив каждый телесные повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью.

В судебном заседании Родионов К.А. вину в совершении преступления не признал, подтвердив при этом факт своей работы в <данные изъяты> при проведении работ на строительном объекте в должности мастера участка, ответственного за проведение монтажных работ. Поскольку, по мнению осужденного, потерпевшие З. и Г. являлись сотрудниками ИП Н., он, Родионов К.А., ознакомил их бригадира – У. с объемами работ и технологией монтажа сендвич-панелей, предоставил страховочное оборудование, но работой потерпевших не руководил, не проверял их квалификацию, наличие у них допусков на работу и медицинских документов, не контролировал и, как полагает, не должен был контролировать соблюдение ими правил техники безопасности при ведении работ на высоте, а лишь проверял качество и объем выполненных ими работ для подписания актов на оплату, предоставлял вспомогательное оборудование и расходные материалы. Кроме того, осужденный сообщил о своем отсутствии 16.03.2020 на строительном объекте в связи с нахождением в отгулах.

Наличие телесных повреждений у потерпевших, которые могли образоваться 16.03.2020 в результате падения с большой высоты и повлекли причинение тяжкого вреда здоровью З. и Г., установлены заключениями судебно-медицинских экспертиз № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ соответственно.

Из показаний потерпевших З., Г., следует, что, несмотря на отсутствие трудовых договоров с потерпевшими, Родионов К.А., как мастер участка, фактически допустил их к работе на строительном объекте для выполнения работ по устройству кровли, установке сендвич-панелей, он же осуществлял контроль за выполнением ими работ в интересах <данные изъяты>, сотрудник <данные изъяты>E. проводил с ними первичный инструктаж, а также им выдали на складе <данные изъяты> средства индивидуальной защиты, что подтвердил заведующий складом Ш. При отсутствии на объекте Родионова К.А., им никто не запрещал проводить работы. На этот объект они пришли работать по приглашению Х., и со слов последнего знали, что платить им заработную плату будет Н., субподрядчик, но через банковскую карту Х. При этом Н. трудового договора с ними не заключал, оборудованием для работы на высоте не снабжал, инструктажей по технике безопасности не проводил, работой не руководил. Прораб П. лишь интересовался объемом выполненных работ. При этом З. также показал, что получал от Х. в начале марта 11000 рублей за работу, при этом Х. сообщил, что деньги перевел Н. После несчастного случая Н. переводил на банковскую карту фирмы родственника потерпевшего Г. – Щ. 20500 рублей, а затем 9000 рублей. Старшего в их бригаде не было, документально никто из бригады на работу в ИП Н. оформлен не был, у них никто не проверял наличие квалификации и допуска к работе, Н. не выдавал им средства индивидуальной защиты, не проводил инструктажей, к работе на объекте не допускал, не контролировал их трудовую дисциплину.

Согласно выводам строительно-технической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, которую проводил эксперт Ф., непосредственной причиной произошедшего 16 марта 2020 года группового несчастного случая является неудовлетворительная организация производства работ, в том числе невыполнение всех действий, необходимых для предотвращения происшествия, и входящих в обязанности мастера участка <данные изъяты> – Родионова К.А., который, как ответственный за обеспечение безопасных условий труда, допустил к работе лиц, не прошедших обучение безопасным методам и приемам выполнения работ на высоте, стажировку, медицинский осмотр и обязательное психиатрическое освидетельствование, проигнорировал требования правил охраны труда, что может быть поставлено в прямую причинно-следственную связь с произошедшим 16 марта 2020 года групповым несчастным случаем.

Согласно выводам строительно-технической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, которую проводили эксперты В. и А., непосредственной причиной группового несчастного случая является неудовлетворительная организация Родионовым К.А. производства строительных работ, в частности невыполнение мероприятий по охране труда при выполнении работ на высоте, в нарушение которых осужденный допустил потерпевших З. и Г. к выполнению кровельных работ без прохождения обязательного предварительного при поступлении на работу медицинского осмотра, при отсутствии у них соответствующей квалификации, без прохождения обучения и проверки знаний требований охраны труда, без прохождения обучения безопасным методам и приемам выполнения работ на высоте и без наличия 1 группы по безопасности работ на высоте, без прохождения на рабочем месте первичного инструктажа со стажировкой, без прохождения в процессе работы повторных, внеплановых и целевых инструктажей, без получения наряда-допуска на указанные работы и проведения при этом целевого инструктажа.

Показания, аналогичные потерпевшим, дал и свидетель У. о своей работе в бригаде с З., роли Родионова, который показывал им фронт работ на объекте, выдавал страховочные пояса и строительные каски, указывал на технологию монтажа сендвич-панелей, снабжал расходными материалами. Из показаний данного свидетеля следует, что с являвшимся, со слов Х., их работодателем - Н. он никогда не виделся, а представлявшийся им прорабом П., когда приезжал на объект, интересовался только объемом выполненной работы, но работой не руководил. Знает со слов Х., что деньги на банковскую карту Х. переводил Н., а затем полученные деньги они делили между собой. Их работу на стройке контролировал Родионов, давал задания, отчитывал за выполнение техники безопасности, поднимался к ним на крышу, показывал как работать.

Свидетель E. подтвердил, что, как специалист по охране труда <данные изъяты>, проводил вводный инструктаж с З., У., О., позже и с Г., которые с их слов являлись работниками ООО «Л.», их, как сотрудников субподрядчика, к нему направлял Ц. – руководитель проекта. Из показаний генерального директора <данные изъяты>К. следует, что Родионов К.А. являлся мастером участка. С ИП Н. был заключен договор субподряда на выполнение монтажа кровли из сендвич-панелей, работу последний выполнял, за что получал оплату. Контроль за выполнением работ осуществляли Ц. – руководитель проекта и Родионов К.А.

Из показаний Ц. также следует, что работу по монтажу кровли выполнял ИП Н., монтажников на объект привел ответственный за производство работ ИП Н. - П. Свидетель дал поручение E. провести с бригадой вводный инструктаж, Родионов должен был дать указания по объему работ и выдать страховочные пояса, каски, перчатки, так как своим работодателем они не были обеспечены средствами индивидуально1 защиты. Также Родионов объяснял рабочим принцип монтажа панелей, следил за качеством работ, правильностью монтажа. Допуск на объект был выдан на ИП Н., а не на каждого его работника, кто им платил заработную плату свидетелю не известно. 16 марта 2020 года З. и Г. упали с крыши, были госпитализированы. После этого Н. сообщил, что у него с ООО «Л.» договор субподряда, пострадавшие сотрудники работали в ООО «Л.».

Из показаний Д. следует, что в начале марта 2020 года он фотографировал работников, которые монтировали сендвич-панели на крыше. В этот момент они были не пристегнуты. После того, как он спустился, кто-то с крыши упал. Он узнал, что это были именно сфотографированные им работники. Он знает, что руководил ими мужчина по имени Владимир. Помнит, что однажды при нем мастер участка Родионов делал замечания за то, что работники осуществляли монтаж на крыше не пристегнутыми.

Свидетель Х. показал, что узнав, что субподрядчику <данные изъяты> - индивидуальному предпринимателю Н. требуются работники на кровельные работы, а У. с З. в это время искали работу, предложил им поработать без заключения трудовых договоров, такие условия были у Н. Но Н. обещал платить зарплату переводом на его банковскую карту. З. и У. приступили к работе в феврале, чуть позже присоединился Г.. 3 марта 2020 года Н. перевел на его банковскую карту 15000 рублей, указав в назначении платежа, что возвращает ему долг, хотя долгов не было. Он, в свою очередь, перевел на карту З. 11000, на карту жены У. 3000 рублей, еще 1000 рублей они с У. потратили на топливо автомобиля. В ходе работы Н. и П. несколько раз говорили ему и ребятам, чтобы они нашли какое-то юридическое лицо, через которое работникам будут платить зарплату, объясняя это тем, что так положено по бухгалтерской отчетности. Несмотря на то, что в ООО «Л.» работники не работали, Н. сказал, чтобы они записали в документах именно так. 16 марта 2020 года З. и Г. упали с крыши. Он обратился к Н. за их зарплатой, деньгами на лечение. Н. согласился, но сказал, что напрямую платить не будет, только через какое-то юридическое лицо. Сотрудник ООО «Л.» отказался от такого варианта, пояснив, что Н. может их «подставить». Больше через него никакие деньги в качестве зарплаты потерпевшим не выплачивались.

Свидетель Н. подтвердил факт заключения договора субподряда с <данные изъяты> на выполнение работ по монтажу кровли из сендвич-панелей, при этом показал, что им, в свою очередь, был заключен договор субподряда с ООО «Л.», сотрудники которого выполняли монтаж. От имени ООО «Л.» с ним общался Х. ООО «Л.» самостоятельно отвечало за технику безопасности; проходя вводный инструктаж, работники У., З., позже Г. представлялись сотрудниками именно ООО «Л.». Этим сотрудникам он никогда денежные средства за работу не перечислял, поскольку его ИП к ним не имеет никакого отношения. 15000 рублей перечислял однажды Х. как возврат долга. Почему произошло падение рабочих 16 марта 2020 года он не знает. П. у него не работал, он лишь несколько раз по просьбе Н. забирал документы на выполненные работы у ребят из ООО «Л.» и передавал ему, Н.. Допрошенный П. показания Н. подтвердил.

Из показаний свидетеля Н. следует, что ООО «Л.», заключив предварительный договор с ИП Н. на монтаж стен из сендвич-панелей при строительстве спортивного комплекса в парке «<данные изъяты>», к работам так и не приступило, так как документация передана не была, услуги не оплачены, сотрудники ООО «Л.» на объект не выходили, договор остался неисполненным.

Таким образом, дав надлежащую оценку приведенным в приговоре доказательствам в их совокупности, суд мотивированно пришел к выводу об их достоверности и допустимости, обоснованно признал достаточными для подтверждения виновности Родионова К.А. в совершении инкриминируемого ему преступления и правильно квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 216 УК РФ. При этом суд сослался на конкретные пункты действующих правил безопасности работ, нарушение которых повлекло наступившие последствия.

Доводы стороны защиты о том, что потерпевшие З. и Г. являлись работниками ИП Н. и не состояли в трудовых отношениях с <данные изъяты>, а в действиях потерпевших имеет место грубая неосторожность, которая и привела к падению с высоты; отсутствие у Родионова К.А. полномочий для найма работников, факт его отсутствия на строительной площадке 16.03.2020, были предметом рассмотрения суда первой инстанции, им дана надлежащая, мотивированная оценка, с которой согласен суд апелляционной инстанции

На основании исследованных доказательств суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу, что между потерпевшими и <данные изъяты> сложились фактические трудовые правоотношения, поскольку в судебном заседании установлено, что в ООО «Л.» потерпевшие никогда не работали и строительные работы эта организация на строительном объекте никогда не осуществляла, ИП Н. работников на строительный объект не допускал, инструктажей по технике безопасности с ними не проводил, средствами индивидуальной защиты их не обеспечивал, не определял им фронт работ, не осуществлял руководство их работой, не проверял качество ее исполнения. У ИП Н. сотрудников не имелось. Представленные акты допуска потерпевших для производства работ не подтверждают факта работы на объекте сотрудников ООО «Л.», так как никто из свидетелей, в том числе Ц., Н., не смогли пояснить, кем от имени ООО «Л.» подписаны данные акты, в самих актах сведения о представителе ООО «Л., подписавшем их, отсутствуют, Н. – директор ООО «Л.» факт подписания таких актов отрицал.

Вывод суда о том, что доказательств, бесспорно подтверждающих то обстоятельство, что перечисленные Н. свидетелю Х. и иным лицам денежные средства являлись заработной платой потерпевшим, не добыто - обоснован, и сделан на основании анализа представленных в судебное заседание доказательств. Оснований не согласиться с такими выводами не имеется.

Обоснован вывод суда и о том, что сведения о суммах выплат ИП Н., выплаченных ему <данные изъяты>, не подтверждают, что эти денежные средства как - то соотносятся с перечисленными Н.Х. денежным средствами. При этом правильно установлено, что из соответствующей документации <данные изъяты> не следует, что работы по монтажу сендвич-панелей выполнялись посредством привлечения субподрядной организации, несмотря на то, что такое указание является обязательным.

Вывод суда первой инстанции о сложившихся фактических трудовых отношениях между потерпевшими и <данные изъяты> обоснован, поскольку установлено, что вводный инструктаж по прибытии на объект с потерпевшими проводил сотрудник <данные изъяты>E., допущены на объект они были руководителем проекта Ц. и мастером участка Родионовым, доступ на объект, контроль за выполнением работ, выдачу средств индивидуальной защиты, инструмента, материалов, текущий надзор осуществлял Родионов.

При этом форма предприятия, то, что оно относится к категории средних, а не малых предприятий, для вывода суда о фактически сложившихся трудовых отношениях между потерпевшими и <данные изъяты> правового значения не имеет.

Суд первой инстанции проверил все доводы стороны защиты и после анализа приведенных в приговоре доказательств отверг их как несостоятельные.

Вопреки доводам, изложенным в апелляционных жалобах, суд дал надлежащую оценку всем доказательствам, в том числе и показаниям всех свидетелей, заключениям экспертов. Показания специалиста Ж. о том, что ограждение на кровле, представляющее собой пространственный каркас, установить невозможно, выводов суда не опровергают, являются голословными и ничем не подтвержденными.

Оценка заключениям экспертов судом первой инстанции дана верно. Судом не были приняты во внимание выводы экспертов по правовым вопросам, которые в компетенцию экспертов не входят, о трудовых правоотношениях между потерпевшими и <данные изъяты>. В остальной части выводы экспертов о прямой причинно-следственной связи между бездействием обвиняемого и наступившими последствиями являются научно-обоснованными, подтверждены материалами дела, другими исследованными в судебном заседании доказательствами. Компетентность и наличие специальности у экспертов Ф., В., А., позволивших им проведение соответствующих строительно-технических экспертиз, проверены, и подтверждаются представленными в суд апелляционной инстанции документами об образовании, и об экспертной деятельности. Вопреки доводам защиты, эксперты не заявляли о том, что им представлено недостаточно материалов для проведения экспертиз. Приводя об этом доводы, сторона защиты не ссылается на конкретные материалы, сведения, которые имелись в уголовном деле и могли бы повлиять на выводы экспертов.

Сомнений в компетентности экспертов, проводивших исследования и в соответствующих выводах, обладающих критериями научности и обоснованности, у суда апелляционной инстанции не имеется. При этом эксперты, как лица, обладающие необходимыми специальными познаниями, самостоятельно избирают методы исследования, объем необходимых материалов, необходимость осмотра объектов экспертизы.

Те сомнения, которые приведены стороной защиты, представителем гражданского ответчика при апелляционном рассмотрении дела относительно формы заключений, не рассматриваются как недостатки, способные опорочить правильность сделанных экспертных выводов. Каких-либо оснований для назначения повторной судебной экспертизы у суда не имелось.

Поручение производства экспертизы именно указанным экспертам закону не противоречит. Эксперты Ф., В., А. наделены правом на производство такого рода экспертиз, что подтверждено соответствующими сертификатами, протоколом заседания экспертно-квалификационной комиссии. В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» в определенных случаях производство может быть поручено государственным судебно-экспертным учреждениям, обслуживающим другие территории, негосударственному судебно-экспертному учреждению или лицу, не работающему в нем, в том числе сотруднику научно-исследовательского учреждения, вуза, иной организации, обладающему специальными знаниями и имеющими в распоряжении необходимое оборудование. Предложения экспертов по проведению прокурорской проверки не опровергают выводов, изложенных в экспертизе, относительно прямой причинно-следственной связи между действиями Родионова и наступившими последствиями. Об уголовной ответственности за дачу ложного заключения эксперты были предупреждены, о чем имеются их подписи.

Нарушений прав участников судебного разбирательства при назначении и производстве судебных экспертиз, которые повлияли или могли повлиять на содержание выводов экспертов, не установлено. Несовпадение мнения привлеченного защитой специалиста Ж. с экспертными заключениями суд апелляционной инстанции также не считает обстоятельством, достаточным для сомнения в данных заключениях.

Мнение Ж. является его необоснованным субъективным мнением, противоречащим установленным судом первой инстанции обстоятельствам и совокупности исследованных доказательств.

Суд в полном объеме исследовал должностные обязанности Родионова К.А., который был принят в <данные изъяты> мастером участка, на которого возлагалась обязанность обеспечивать надлежащий контроль за техникой безопасности и охраной труда при производстве работ на вверенном участке.

Доводы защиты о том, что в нарушении правил безопасности виновны и другие лица, не могут быть рассмотрены в силу ограничений, установленных ст.252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства, и не являются основанием для освобождения Родионова К.А. от ответственности за те нарушения, которые допущены именно им, как лицом, на которое была возложена обязанность обеспечивать и контролировать соблюдение требований норм и правил по охране труда на предприятии при проведении строительных работ на высоте, принимать меры к устранению выявленных недостатков и не допускать к работе рабочих, если не были выполнены все требования по охране труда. Представленные в суд апелляционной инстанции копии приказов о возложении обязанности на Ц. организовать проведение вводного инструктажа по охране труда и первичного инструктажа на рабочем месте по охране труда для всех принимаемых на работу лиц, а также об утверждении порядка осуществления обязательных медицинских осмотров, психиатрических свидетельствований работников не свидетельствуют о невиновности Родионова, поскольку он, в силу своих должностных обязанностей, не имел права допускать к работе сотрудников, не прошедших вышеуказанных инструктажей, медицинских осмотров и освидетельствования.

Неустраненных существенных противоречий в исследованных судом доказательствах, сомнений в виновности осужденного, требующих истолкования их в его пользу, судом апелляционной инстанции по делу не установлено.

Вопреки доводам защиты нарушений норм УПК РФ при возбуждении уголовных дел по факту получения травм на производстве каждым из потерпевших, а в дальнейшем их соединение в одно уголовное дело не допущено, органом предварительного следствия соединение дел было произведено в соответствии со ст. 153 УПК РФ. Оснований для привлечения Родионова к ответственности отдельно по каждому потерпевшему не имелось.

Доводы Родионова К.А. о том, что в день падения потерпевших он на строительном объекте отсутствовал, на выводы суда не влияют, достоверных сведений о том, что в его отсутствие рабочие не имели права выполнять работы, не имели допуска не объект, не имеется, сведений, что на время отсутствия Родионова К.А. обязанности по обеспечению безопасных условий труда и охраны труда при выполнении работ на высоте были возложены на иное лицо, также нет.

С учетом мотивированных выводов суда о том, что потерпевшие фактически являлись сотрудниками <данные изъяты>, доводы представителя гражданского ответчика <данные изъяты> о необходимости привлечения в качестве гражданского ответчика по уголовному делу ИП Н. с отказом потерпевшим в удовлетворении исковых требований к <данные изъяты> являются необоснованными.

Таким образом, гражданские иски З., Г. о взыскании компенсации морального вреда рассмотрены судом в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством в этой части, постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина». При определении размера компенсации морального вреда судом были учтены в полной мере степень и характер физических и нравственных страданий каждым из потерпевших, получивших при падении телесные повреждения, причинившие каждому из них тяжкий вред здоровью, учтено, что ими также была допущена грубая неосторожность при выполнении работ. Размер компенсации определен обоснованно, с учетом степени вины <данные изъяты>, оснований для снижения размера компенсации не имеется.

При определении основного наказания в виде ограничения свободы судом и дополнительного наказания-лишения права заниматься деятельностью по осуществлению строительно-монтажных работ на высоте в соответствии со ст. 60 УК РФ, ч. 3 ст. 47 УК РФ в полной мере учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности, смягчающие обстоятельства, а именно то, что Родионов К.А. ранее не судим, положительно характеризуется, а также, что в момент падения с крыши потерпевшие не были пристегнуты страховочными веревками.

Отягчающих наказание обстоятельств по делу не установлено.

При этом правовых оснований для применения при назначении наказания положений ст.ст. 64, 73, ч. 6 ст. 15 УК РФ не имелось.

Назначенное наказание по своему виду и размеру является справедливым и соразмерным содеянному. Оснований для снижения наказания не имеется.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену приговора, по делу не допущено.

Вместе с тем, приговор подлежит изменению по доводам апелляционного представления в связи с неправильным применением уголовного закона.

Суд первой инстанции квалифицировал действия Родионова К.А. по ч. 1 ст. 216 УК РФ как нарушение правил техники безопасности при ведении строительных работ, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, вместе с тем диспозицией ч. 1 ст. 216 УК РФ является нарушение правил безопасности при ведении строительных или иных работ, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека. Соответствующее изменение суд апелляционной инстанции полагает необходимым внести в описательно-мотивировочную часть приговора, указав, что действия Родионова К.А. квалифицированы по ч. 1 ст. 216 УК РФ как нарушение правил безопасности при ведении строительных работ, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека. Указанное изменение в приговоре основанием для снижения наказания не является.

Кроме того, в нарушение требований ст. 47 УПК РФ судом неверно назначен дополнительный вид наказания в виде лишения Родионова К.А. права занимать должности, связанные с организацией и руководством деятельностью по осуществлению строительно-монтажных работ на высоте сроком на 1 год. В соответствии с п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.2015№ 58 (в ред. от 18.12.2018) «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» Родионову К.А., не замещающему должность государственного служащего и не осуществляющему трудовую деятельность в органах местного самоуправления, должно быть назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с организацией и руководством осуществления строительно-монтажных работ на высоте сроком на 1 год, о чем следует указать в приговоре и внести соответствующие изменения в описательно-мотивировочную и резолютивную часть приговора.

Руководствуясь ст.ст. 38920, 38928, 38933 УПК РФ, суд

П О С Т А Н О В И Л :

Приговор Московского районного суда г. Калининграда от 26 июля 2021 года в отношении Родионова Кирилла Алексеевича изменить.

Уточнить в описательно-мотивировочной части приговора квалификацию действий Родионова Кирилла Алексеевича по ч. 1 ст. 216 УК РФ - как нарушение правил безопасности при ведении строительных работ, если это повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Уточнить описательно-мотивировочную и резолютивную части приговора, исключив указание на назначение Родионову К.А. дополнительного наказания в виде лишения права занимать должности, связанные с организацией и руководством деятельностью по осуществлению строительно-монтажных работ на высоте сроком на 1 год, указав на назначение дополнительного наказания в виде лишения права заниматься деятельностью, связанной с организацией и руководством осуществления строительно-монтажных работ на высоте сроком на 1 год.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционное представление прокурора – удовлетворить, апелляционные жалобы защитника осужденного – адвоката Рожкова О.В., представителя гражданского ответчика <данные изъяты> – адвоката Баранова С.Г. – оставить без удовлетворения,

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции через Московский районный суд г. Калининграда в течение 6 месяцев со дня вступления приговора в законную силу.

В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции в тот же срок, о чем необходимо указать в кассационной жалобе.

Председательствующий: /подпись/ Баранова Н.А.

Копия верна: судья Баранова Н.А.