Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционное представление с дополнением старшего помощника прокурора Изобильненского района Гучигова Д.В. и апелляционные жалобы потерпевших О.Е.И. и Б.В.И. на постановление Изобильненского районного суда Ставропольского края от 10 марта 2021 г., которым

удовлетворено ходатайство защитника Москалева А.М. в интересах подсудимых ФИО1 и ФИО2, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 318 УК РФ о признании недопустимыми доказательств и об их исключении.

Уголовное дело по обвинению ФИО1 ФИО2, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 318 УК РФ, возвращено прокурору Изобильненского района для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Мера пресечения в отношении ФИО1 и ФИО2 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена прежней.

Изложив содержание постановления, существо апелляционного представления, заслушав выступления прокурора Кошмановой Т.П., полагавшей постановление подлежащим отмене, адвоката Москалева А.М. и подсудимых ФИО1 и ФИО2 об оставлении без изменения постановления; суд

установил:

в апелляционном представлении с дополнением старший помощник прокурора Изобильненского района Гучигов Д.В. считает постановление незаконным, необоснованным, просит его отменить, дело направить в суд для рассмотрения его по существу; полагает, что суд пришел к необоснованному выводу о нарушении положений ст. 162 УПК РФ при продлении сроков предварительного следствия, начиная с 23 ноября 2019 г. (указанная дата не соответствует фактическим обстоятельствам дела), признании недопустимыми всех доказательств и процессуальных действий, выполненных после 23 ноября 2019 г. и в т.ч. выполнение требований ст.ст. 171, 172, 216, 217 УПК РФ при составлении обвинительного заключения, ввиду их производства за пределами процессуальных сроков; считает, что руководитель Изобильненского МСО СУ СК России по Ставропольскому краю вправе был устанавливать срок предварительного следствия в пределах одного месяца в независимости от того, сколько раз оно до этого возобновлялось, прекращалось либо возвращалось для производства дополнительного следствия, и в независимости от общей продолжительности срока предварительного следствия. При этом все его действия по продлению срока следствия совершены исключительно во взаимосвязи с возобновлением производства по уголовному делу; считает необоснованным вывод суда о том, что формальность и незаконность приостановления предварительного следствия 27 декабря 2020 г., и отсутствие реальных розыскных действий в отношении подозреваемой ФИО2 подтверждается выполнением следователем в период приостановления предварительного следователем иных следственных действий, поскольку указанная дата приостановления предварительного следствия – 27 декабря 2020 г. не соответствует фактическим обстоятельствам дела, все иные следственные действия следователем проводились в период возобновления расследования на основании постановления от 27 ноября 2019 г. и до его приостановления по п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, на основании постановления от 27 декабря 2019 г.

Кроме того, обращает внимание, что анализируя показания свидетелей К., Б., К., Б., не представляется возможным полагать о том, что данные свидетели достоверно и в категоричной форме могут утверждать, что в ноябре, декабре 2019 г. и июне 2020 г. ФИО1 и ФИО2 постоянно находились по месту жительства. Также указывает, что в постановлении суд неверно указал статью УК РФ (ч. 1 ст. 138 УК РФ) по признакам преступления, предусмотренного которой в отношении ФИО1 и ФИО2 22 августа 2019 г. возбуждено уголовное дело, аналогичные нарушения во всем постановлении имеются и в части указания дат, не соответствующих фактическим обстоятельствам производства процессуальных и следственных действий в рамках уголовного дела.

В дополнении указывает, что несмотря на то, что обжалуемое постановление от 10 марта 2021 г. о возвращении уголовного дела прокурору, признании недопустимыми доказательств и об исключении доказательств не вступило в законную силу, судья, вынесший данное постановление, другим постановлением от 10 марта 2021 г. устранил многочисленные описки, допущенные в описательно-мотивировочной и резолютивной частях постановления от 10 марта 2021 г.; кроме того, при вынесении обжалуемого постановления, суд руководствовался только положениями ст. 25 УПК РФ, тогда как указанная норма регламентирует прекращение уголовного дела в связи с примирением сторон.

В апелляционных жалобах потерпевшие О.Е.И. и Б.В.И. считают постановление незаконным, необоснованным, просят его отменить, дело направить в суд для рассмотрения его по существу. Полагают, что постановления о приостановлении предварительного следствия ввиду розыска обвиняемых, следователем выносились законно и обоснованно, так как сам факт нахождения обвиняемых дома, не говорит о том, что они не препятствовали ходу следствия, своей неявкой. Обращают внимание, что обжалуемое постановление содержит ряд нарушений уголовно-процессуального законодательства, таких как неверное изложение обстоятельств уголовного дела в части дат вынесения постановлений о приостановлении; отсутствие ссылки на конкретный пункт и часть статьи 237 УПК РФ, а также основания по которому уголовное дело возвращено прокурору.

Выслушав стороны, рассмотрев доводы апелляционного представления с дополнением и апелляционных жалоб, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о необходимости отмены постановления суда первой инстанции ввиду существенных нарушений уголовно-процессуального закона.

На основании ч. 4 ст.7 УПК РФ постановления судьи должны быть законными, обоснованными и мотивированными.

Обжалуемое постановление указанным требованиям не соответствует.

Нарушение уголовно-процессуального закона выразилось в данном случае в возвращении уголовного дела прокурору по основаниям, не предусмотренным законом.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ основаниями для возвращения дела прокурору являются такие нарушения, допущенные при составлении обвинительного заключения, акта или постановления, которые исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения, акта или постановления.

Таким образом, законодатель предусмотрел единственный критерий, при наличии которого дело возвращается прокурору, – это препятствия для рассмотрения уголовного дела, которые возникли по вине следственных органов при расследовании уголовного дела.

Таких оснований судом первой инстанции не приведено, а приведенные основания не исключают возможности вынесения приговора или иного итогового решения по уголовному делу.

Как усматривается из постановления суда, основанием для возвращения уголовного дела прокурору послужило то, что следователем при производстве предварительного следствия формально и незаконно приостанавливалось предварительное расследование на основании п. 2 ч. 1 ст. 208 УПК РФ, ввиду розыска ФИО1 и ФИО2, в результате чего, в нарушение ст. 162 УПК РФ затягивались и нарушались разумные сроки и порядок расследования, предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством, что повлекло незаконность производства ряда следственных и процессуальных действий.

Однако, по мнению суда апелляционной инстанции, установленные судом первой инстанции обстоятельства, не исключают возможности вынесения приговора или иного решения по уголовному делу.

Кроме того, законодателем предусмотрена возможность исключения доказательств на предварительном слушании в связи с нарушением закона при их получении с той целью, чтобы не допускать их исследование при рассмотрении уголовного дела по существу. При этом, в соответствии с ч. 7 ст. 235 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым.

По смыслу закона, заявление о недопустимости доказательств, сделанное защитником в ходе рассмотрения уголовного по существу подлежит рассмотрению в совещательной комнате при вынесении итогового решения по делу в качестве довода в поддержание позиции о необходимости оправдания подзащитного.

Указанное обстоятельство приводит суд апелляционной инстанции к заключению о преждевременности принятия судом решения об исключении доказательств.

Такое решение могло быть мотивировано, а доводы защиты в данной части оценены в итоговом решении по уголовному делу, а не при принятии промежуточного решения о возвращении уголовного дела прокурору.

Далее, в силу положений ст. 237 УПК РФ суд по ходатайству стороны или по своей инициативе возвращает дело прокурору при условии, что их устранение не будет связано с восполнением неполноты произведенного дознания или предварительного следствия.

Вместе с тем, из текста постановления, которым, в том числе, исключены доказательства по уголовному делу, не следует, каким образом возможно устранить имеющиеся, по мнению суда, препятствия для рассмотрения уголовного дела по существу без восполнения неполноты досудебного производства по делу.

Таким образом, возвращение дела прокурору по изложенным в постановлении основаниям фактически является произвольным, повлекло за собой существенное нарушение прав участников уголовного судопроизводства на доступ к правосудию.

При таких обстоятельствах, состоявшееся судебное решение подлежит отмене, а уголовное дело направлению в суд первой инстанции для рассмотрения дела по существу.

При новом рассмотрении уголовного дела суду следует устранить допущенные нарушения и принять законное, обоснованное и мотивированное решение.

Суд апелляционной инстанции считает необходимым отметить, что в связи с отменой постановления, не имеется оснований для рассмотрения доводов дополнительного апелляционного представления в части необходимости отмены постановления от 10 марта 2021 г. о внесении исправлений в описательно-мотивировочную часть постановления о возвращении уголовного дела прокурору и признании недопустимыми доказательств и об исключении доказательств.

В связи с отменой постановления, которым уголовное дело возвращено прокурору, суд апелляционной инстанции, с учетом тяжести инкриминируемого ФИО1 и ФИО2 преступления, являющегося преступлением средней тяжести, данных о личности обвиняемых, суд считает необходимым оставить без изменения меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, избранную в отношении них.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28, ч. 2 ст. 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

апелляционное представление с дополнением старшего помощника прокурора Изобильненского района Гучигова Д.В. и апелляционные жалобы потерпевших О.Е.И. и Б.В.И. удовлетворить частично.

Постановление Изобильненского районного суда Ставропольского края от 10 марта 2021 г. отменить, уголовное дело по обвинению ФИО1 и ФИО2, обвиняемых в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 318 УК РФ, направить в тот же суд для рассмотрения по существу.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении в отношении ФИО1 и ФИО2 оставить без изменения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке выборочной кассации, предусмотренном статьями 401.10-401.12 УПК РФ, непосредственно в Пятый кассационный суд общей юрисдикции.

При этом подсудимые вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Судья Д.Г. Дик