Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании дело по апелляционному представлению заместителя прокурора Октябрьского района г. Барнаула Лапшиной Г.А., апелляционной жалобе адвоката Лынова С.А. и осужденного Акимочкина О.В. на приговор Октябрьского районного суда г. Барнаула от 17 мая 2019 года, которым

Акимочкин О. В., <данные изъяты>, не судимый,

-осужден по ч.2 ст. 109 УК РФ к 1 году 6 месяцам ограничения свободы с установлением ограничений: не выезжать за пределы территории соответствующего муниципального образования по месту его жительства, не изменять место жительства или пребывания без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы, являться в указанный орган 1 раз в месяц в установленный им день для регистрации, с назначением дополнительного наказание в виде лишения права заниматься врачебно-диагностической деятельностью на 2 года.

Изложив содержание приговора, существо апелляционного представления и апелляционной жалобы, выслушав мнение участников процесса, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Акимочкин О.В. приговором суда признан виновным в причинении Б. смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнениях лицом своих профессиональных обязанностей. Преступление совершено в <данные изъяты> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании Акимочкин О.В. вину не признал.

В апелляционном представлении заместитель прокурора Октябрьского района г. Барнаула Лапшина Г.А. выражает несогласие с приговором суда в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, несправедливостью приговора вследствие чрезмерной мягкости. Указывает, что при назначении Акимочкину О.В. наказания в виде ограничения свободы, суд отнес к ограничениям обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за осужденными, один раз в месяц в установленный день регистрации, в то время как по ч.1 ст. 53 УК РФ это является обязанностью осужденного, а не ограничением. Кроме этого установлено, что преступление, совершенное Акимочкиным О.В. относится к категории небольшой тяжести и совершено в период с <данные изъяты>, следовательно, срок давности привлечения Акимочкина О.В. к уголовной ответственности истек. Просит приговор суда изменить, возложить на Акимочкина О.В. обязанность являться в специализированный государственный орган, осуществляющий надзор за отбыванием осужденным наказания в виде ограничения свободы один раз в месяц в установленный день для регистрации, освободить Акимочкина О.В. от отбывания наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Лынов С.А. и осужденный Акимочкин О.В. считают приговор Октябрьского районного суда г.Барнаула незаконным в связи с неправильным применением уголовного закона, несоответствием выводов суда, изложенным в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела. Полагают, что при рассмотрении дела судом не соблюден принцип презумпции невиновности. Указывают, что вывод суда о наличии у потерпевшей заболевания <данные изъяты>, осложненный <данные изъяты>, основан на предположениях и опровергается доказательствами, исследованными в судебном заседании. В обоснование этого довода ссылаются на материалы уголовного дела, выводы комиссионной и дополнительной комиссионной экспертизы, показания свидетелей Р., Я., Б2., специалиста Ж., которые приводят в тексте жалобы, документы о проведенных медицинских исследованиях потерпевшей, национальные клинические рекомендации по заболеванию <данные изъяты>, что, по мнению авторов жалобы, подтверждает основной диагноз потерпевшей <данные изъяты><данные изъяты> Считают, что выводы двух проведенных в ходе предварительного следствия медицинских экспертиз о причинах смерти потерпевшей являются противоречивыми, в связи с чем, в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства стороной защиты заявлялось ходатайство о назначении дополнительной экспертизы, в проведении которой судом было отказано. Также суд не указал ни одного правового предписания, подлежащего применению и исполнению Акимочкиным О.В. при диагностике и лечении потерпевшей. По мнению авторов жалобы, установление правовых предписаний, регламентирующих поведение лица в той или иной профессиональной сфере, является обязательным условием для привлечения лица к уголовной ответственности по ч.2 ст. 109 УК РФ. Отсутствие правовой нормы свидетельствует и об отсутствии самого общественно опасного деяния, поскольку в таком случае нельзя установить отношение лица к правовым предписаниям. Со ссылкой на судебную практику Верховного Суда РФ обращают внимание, что несовершение необходимого действия либо совершение запрещенного действия должно быть обязательным условием наступившего последствия. В качестве официальных требований и предписаний, которые, по мнению суда, не исполнил осужденный, суд указал лишь названия приказов Министерства здравоохранения и социального развития РФ, но не указал конкретные нормы, нарушенные Акимочкиным О.В. Кроме этого, в приговоре имеется ссылка на нормы Федерального закона «Об основах здоровья граждан в РФ», который не содержат конкретных предписаний по диагностике и лечению <данные изъяты> и острого <данные изъяты>. Также считают необоснованным вывод суда об обязательном характере применения положений национальных клинических рекомендаций <данные изъяты>, которые в медицинской практике носят рекомендательный характер. Со ссылкой на приказы Министерства Здравоохранения Российской Федерации, которыми в том числе определяется частота и количество медицинских процедур, считают, что осужденным не допущено нарушений правовых предписаний, регламентирующих его деятельность, соблюдение лицом профессиональных стандартов исключают ответственность специального субъекта по ч.2 ст. 109 УК РФ. По их мнению, об отсутствии общественно опасного деяния свидетельствует и отсутствие правовых предписаний о количестве процедур и сроков их проведения. Считают, что исследованными доказательствами, заключениями судебных экспертиз не подтверждается прямая причинно-следственная связь между действиями Акимочкина О.В. и последствиями в виде смерти потерпевшей. Ссылаясь на правила внутреннего распорядка, должностную инструкцию врача-хирурга считают, что приговор вынесен лицу, не обладающему полномочиями по назначению операции. Также выражают несогласие с назначением Акимочкину О.В. дополнительного наказания, указывая на характеристику личности осужденного и высокий уровень профессиональных знаний. Ходатайствуют о назначении дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, просят приговор отменить, вынести оправдательный приговор.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката и осужденного потерпевшие Г2., П1. и П2. считают приговор законным и обоснованным, просит оставить его без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, апелляционной жалобы адвоката и осужденного, возражений потерпевших, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.

Выводы суда о виновности осужденного при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора, основаны на исследованных в судебном заседании доказательствах, содержание которых в приговоре суда раскрыто. Каждое доказательство оценено судом с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в совокупности – достаточности для постановления обвинительного приговора, как того требуют положения ст. 88 УПК РФ. Мотивы принятого судом решения по результатам оценки доказательств изложены в приговоре в соответствии со ст. 307 УПК РФ.

Выводы суда о виновности осужденного в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 109 УК РФ подтверждаются взятыми за основу:

-показаниями потерпевшей П2., согласно которым, её мать Б. имела хроническое заболевание – <данные изъяты>, в ночь <данные изъяты> года жаловалась на самочувствие, в связи с чем в этот же день госпитализирована в хирургическое отделение. <данные изъяты> боли усиливались, лечащий врач Акимочкин О.В. пояснял об обследовании кишечника, при этом о <данные изъяты> не упоминал. <данные изъяты> боли у Б. не уменьшались, кожные покровы приобрели желтый цвет, но она принимала препараты для подготовки к обследованию кишечника. <данные изъяты> состояние значительно ухудшилось, кожные покровы приобрели желто-зеленый цвет, <данные изъяты>Б. была прооперирована, находилась в тяжелом состоянии, <данные изъяты> ей был удален <данные изъяты>, состояние оставалось стабильно тяжелым, <данные изъяты> она умерла, в справке патологоанатомического отделения указана причина смерти <данные изъяты>, как пояснил патологоанатом, лечащий врач упустил время проведения операции;

-показаниями потерпевшего П1. об ухудшении самочувствия Б. в ночь <данные изъяты>
и ее госпитализации, при себе она имела медицинскую карту со сведениями о диагнозе <данные изъяты> и наличии в <данные изъяты>. С <данные изъяты> самочувствие Б. ухудшалось, боли усиливались, кожные покровы желтели, взятые <данные изъяты> анализы показали рост лейкоцитов и билирубина, в связи с чем Б. экстренно проведена операция;

-показаниями потерпевшего Г2. и свидетеля Б1., подтвердивших госпитализацию Б. <данные изъяты> и ежедневное ухудшение ее самочувствия последней вплоть до операции;

-показаниями свидетелей В1. и П. о выезде <данные изъяты> и проведении полного осмотра Б., постановке диагноза <данные изъяты> с осложнением в виде <данные изъяты>, с которым она была доставлена в больницу для госпитализации;

-показаниями свидетеля Т1. об осмотре Б. вечером <данные изъяты> кардиологом, который выявил <данные изъяты>, было принято решение о проведении операции, анализ крови определил повышение уровня билирубина. Р., проводившей операцию, был выставлен диагноз: <данные изъяты>;-показаниями свидетеля Р. о состоянии Б. на момент проведения операции, которое было тяжелым, контрольные анализы показывали повышения уровня лейкоцитов и билирубина, вследствие чего был заподозрен <данные изъяты>. Несмотря на отсутствие на момент поступления Б. достоверных показаний для оперативного вмешательства, снижение уровня билирубина требовало контроля до установления нормы;

-показаниями свидетеля В. об исследовании биопсийного материала удаленного у Б. желчного пузыря, в результате которого им установлен <данные изъяты>, а также о проведении вскрытия трупа. Пояснил, что воспаление развилось у Б. в период от 1 до 4 суток до <данные изъяты>, боль в правом подреберье, тошнота, рвота, повышение температуры являются признаками <данные изъяты>, что требовало ежедневного сбора и контроля состава крови;

-заключением комиссии экспертов от <данные изъяты> о причинах смерти Б. и наличии причинно-следственной связи между ее смертью и допущенными нарушениями диагностики и своевременного проведения оперативного лечения;

-показаниями эксперта Т., подтвердившего ход и результаты заключения от <данные изъяты> и пояснившего о правильности постановки диагноза <данные изъяты> врачом скорой медицинской помощи, о чем свидетельствовали выявленные признаки в совокупности с ее тяжелым состоянием;

-заключением дополнительной судебной экспертизы, которой установлено наличие на протяжении нескольких лет у Б.. <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, установлены причины развития <данные изъяты>;

-показаниями экспертов Л. и С., подтвердивших выводы дополнительной судебной экспертизы;

-показаниями специалиста У. о проведении проверки по факту ненадлежащего оказания медицинской помощи Б., из которых следует, что с учетом имевшихся результатов анализа крови требовался постоянный контроль, на момент рассматриваемых событий действовали национальные клиническими рекомендациями <данные изъяты> которые являлись руководством врачей по хирургии;

-протоколами осмотра, выемки, записями врачей Б2., Акимочкина О.В., Г., Я., М., Т1. за период <данные изъяты> года о назначенном Б. лечении и ее состоянии, которое оценивалось как стабильное, средней тяжести; копиями карты вызова скорой медицинской помощи от <данные изъяты>, согласно которой зафиксированы существо жалоб Б. на состояние здоровья, указан диагноз <данные изъяты>, журнала госпитализации хирургического отделения о поступлении Б. с диагнозом: «<данные изъяты>, актом Территориального органа Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения по Алтайскому краю от <данные изъяты> и другими, подробно изложенными в приговоре доказательствами.

Суд обоснованно признал допустимыми и достоверными показания потерпевших и свидетелей, положенных в основу приговора, поскольку сообщенные ими сведения подробны, последовательны и соответствуют как друг другу, так и другим доказательствам, исследованным в судебном заседании. Оснований для оговора осужденного потерпевшими и свидетелями судом не установлено, не усматривает таких оснований и суд апелляционной инстанции.

Суд апелляционной инстанции находит несостоятельными доводы жалобы о вероятностном и предположительном характере выводов суда, их не подтверждении исследованными доказательствами. Показаний лиц, указанных в апелляционной жалобе адвоката, выводы суда не опровергают. Напротив, свидетель Р. пояснила об обстоятельствах проведения операции, выставленном диагнозе, который совпадает с диагнозом, выставленным врачом скорой медицинской помощи – свидетелем В1., подтверждается данными медицинской карты Б., свидетель также указала на необходимость контроля со стороны лечащего врача уровня билирубина в крови. Об этом же пояснили и свидетели Я., Б2., который ставил предварительный диагноз Б. при ее поступлении <данные изъяты>, также пояснил и об отсутствии норм по забору крови у пациентов, частота которых индивидуальна и зависит от состояния. Показания специалиста Ж., на которые ссылается защита, фактически являются его субъективным восприятием и критической оценкой представленного ему заключения комиссии экспертов от <данные изъяты>, судом дана надлежащая оценка данным показаниям, с чем суд апелляционной инстанции не имеет оснований не согласиться.

Доводы жалобы адвоката о противоречиях выводов судебно-медицинской комиссионной экспертизы и дополнительной комиссионной экспертизы являются несостоятельными. Как следует из материалов уголовного дела, следователем в соответствии со ст. 207 УПК РФ была назначена не повторная, а дополнительная судебно-медицинская экспертиза в целях ясности и полны заключения экспертизы в отношении ранее исследованных обстоятельств. При производстве дополнительной экспертизы перед экспертами были поставлены иные вопросы, вопрос о причинах и времени наступления смерти уже был разрешен при проведении основной судебно-медицинской экспертизы. Оценка заключениям экспертиз дана судом в совокупности с другими доказательствами, исследованными судом. Никаких противоречий в экспертизах, о чем указано в жалобе, влияющих на выводы суда о виновности Акимочкина О.В. и юридической оценке его действий, по мнению суда апелляционной инстанции, не имеется.

В связи с этим суд апелляционной инстанции, как и суд первой инстанции, не усматривает поводов для проведения повторной либо дополнительной экспертиз.

Доводы защиты об отсутствии причинно-следственной связи между действиями Акимочкина О.В. и смертью потерпевшей также получили свою оценку в приговоре суда. Выводы суда объективны и основаны на исследованных доказательствах о наличии причинно-следственной связи между установленными недостатками оказания медицинской помощи, несвоевременного проведения оперативного лечения и смертью пострадавшей.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, судом указаны нормативно-правовые акты, которыми должен был руководствоваться Акимочкин О.В. в силу исполняемых профессиональных обязанностей. Что касается положений национальных клинических рекомендаций <данные изъяты>, принятых 9 октября 2015 года, то они приведены судом дополнительно к указанным нормативно-правовым предписаниям, они являются относимыми, учитывая, что на необходимость их применения врачом в профессиональной практике указали свидетели Б2., У., специалист Ж.

Указание адвоката на отсутствие у Акимочкина О.В. полномочий по назначению операции, в связи с чем, он не может являться субъектом преступления, также являются несостоятельными. Его обязанность оперировать пациентов закреплена п. 3.26 его должностной инструкции и не может снижать гарантию прав граждан на получение квалифицированной медицинской помощи, которая Б. оказана не была.

Все приведенные в апелляционной жалобе доводы, аналогичны позиции осужденного и ее адвоката в судебном заседании суда первой инстанции, были исследованы судом и получили надлежащую оценку в приговоре. Доводы жалобы по существу сводятся к переоценке собранных по делу доказательств, что при соблюдении правил оценки недопустимо.

Исследовав доказательства с достаточной полнотой, суд обоснованно признал вину осужденного доказанной, действия Акимочкина О.В. верно квалифицированы по ч.2 ст. 109 УК РФ.

Наказание осужденному назначено в соответствии со ст.60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о его личности, смягчающих наказание обстоятельств, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.

Судом в полной мере в качестве смягчающих наказание осужденного обстоятельств учтены: отсутствие судимости, отсутствие учета в АККПБ и АКНД, наличие семьи, несовершеннолетнего и малолетнего детей на иждивении, состояние здоровья осужденного и его родственников, оказание помощи близким, положительно характеризующий материал.

Оснований для признания иных обстоятельств, смягчающими наказание осужденного, из материалов дела не усматривается.

Судом надлежащим образом изучена личность Акимочкина О.В., что нашло соответствующее отражение в приговоре.

Выводы суда о том, что исправление Акимочкина О.В. возможно при назначении наказания в виде ограничения свободы, а также дополнительного наказания в виде лишения права заниматься врачебно-диагностической деятельностью в соответствии с положениями ч.3 ст.47 УК РФ, вопреки доводам жалобы, должным образом мотивированы, причин не согласиться с ними суд апелляционной инстанции не находит.

Что касается доводов апелляционного представления о необходимости в рамках отбывания наказания в виде ограничения свободы возложения на Акимочкина О.В. обязанности являться в специализированный орган в установленный день для регистрации, то их нельзя признать обоснованными. Возложение такой обязанности на осужденного прямо следует из резолютивной части приговора, при этом не указание судом понятия «обязанность» неясность или неточность в приговор в указанной части не вносит.

Доводы апелляционного представления о необходимости освобождения Акимочкина О.В. от наказания, назначенного за преступление, предусмотренное ч.2 ст. 109 УК РФ, которое в соответствии с положениями с ч.2 ст.15 УК РФ отнесено к категории небольшой тяжести, суд апелляционной инстанции находит обоснованными. Как установил суд, преступление было совершено в период <данные изъяты> и поскольку до вступления приговора в законную силу, т.е. на момент рассмотрения дела судом апелляционной инстанции прошло два года, в соответствии с требованиями п.«а» ч.1 ст.78 УК РФ Акимочкин О.В. подлежит освобождению от наказания, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Нарушений уголовно – процессуального закона, влекущих отмену приговора, не допущено.

Руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Октябрьского районного суда г. Барнаула от 17 мая 2019 года в отношении Акимочкина О. В. изменить.

На основании п. «а» ч.1 ст.78 УК РФ и п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ освободить Акимочкина О.В. от наказания, назначенного по ч.2 ст. 109 УК РФ, в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

В остальной части приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката и осужденного – без удовлетворения, апелляционное представление удовлетворить частично.

Председательствующий С.В. Киселева