Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании апелляционные жалобы и дополнения к ним осужденного ФИО14 и его защитника – адвоката Антошина А.В., а также апелляционную жалобу потерпевшего ФИО1 и апелляционное представление государственного обвинителя – старшего помощника Шумерлинского межрайонного прокурора Чувашской Республики Харитонова Д.Ю. на приговор Шумерлинского районного суда Чувашской Республики от 18 ноября 2014 года, которым

ФИО14 , ДД.ММ.ГГГГ года рождения, <данные изъяты>, судимый 18 ноября 1998 года Шумерлинским районным судом Чувашской Республики по ч.1 ст.105 Уголовного Кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) к наказанию в виде лишения свободы на срок 12 лет, освобожденный по отбытию наказания 11 сентября 2009 года,

осужден по ч.1 ст.166 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 2 года с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

В срок отбытия наказания зачтено время содержания под стражей с 3 сентября 2014 года.

Заслушав доклад судьи Рыскова А.Н., доводы осужденного ФИО14 и его защитника - адвоката Антошина А.В., поддержавших апелляционные жалобы и дополнения к ним; мнение потерпевшего ФИО1, поддержавшего доводы своей апелляционной жалобы; выступление прокурора Гавриловой М.А., полагавшей приговор подлежащим изменению по доводам апелляционного представления, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО14 осужден за неправомерное завладение транспортным средством ФИО1 без цели хищения.

Преступление совершено в ночь с 27 на 28 июля 2014 года в <адрес> при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В суде осужденный вину не признал.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней осужденный ФИО14 просит приговор суда отменить и оправдать его в связи с тем, что он угона автомобиля не совершал. Приводит доводы о том, что ФИО1 ошибочно признан потерпевшим по делу, поскольку собственником автомобиля является ФИО2, от которого каких-либо заявлений об угоне автомобиля не поступало. Указывает, что суд проигнорировал доводы о наличии у него алиби, не взяв во внимание показания свидетелей защиты о его местонахождении в момент совершения преступления в ином месте. Считает, что приговор вынесен с грубыми нарушениями уголовного и уголовно-процессуального закона. Указывает, что суд, необоснованно критически отнесся к показаниям свидетелей защиты, при этом в нарушение закона не воспользовался правом вынесения частных постановлений в отношении свидетелей о даче ими заведомо ложных показаний. Приводит доводы, что поскольку по делу не проведена экспертиза на предмет установления находился ли автомобиль в исправном состоянии и мог ли быть угнан, то указанное должно трактоваться в пользу осужденного.

Защитник осужденного – адвокат Антошин А.В. в апелляционной жалобе просит приговор суда отменить и ФИО14 оправдать. Приводит доводы о том, что приговор суда является незаконным в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением уголовного закона и нарушением уголовно-процессуального закона. Указывает, что суд необоснованно отверг алиби осужденного, подтвержденное показаниями свидетелей защиты. Приводит доводы о том, что приговор суда основан лишь на предположениях и на первоначальных показаниях допрошенного в качестве потерпевшего ФИО1, от которых последний в суде мотивированно отказался. Указывает, что суд не привел в приговоре заключение дактилоскопической экспертизы, согласно выводов которой обнаруженные в автомашине отпечатки пальцев не принадлежат ФИО14 Приводит доводы о том, что по делу отсутствуют объективные доказательства причастности ФИО14 к совершенному преступлению. Указывает, что в приговоре не приведены доводы стороны защиты о невиновности ФИО14 и им не дан анализ. Кроме этого указывает, что ФИО1 ошибочно признан потерпевшим по делу, поскольку собственником автомобиля является ФИО2

Потерпевший ФИО1 в апелляционной жалобе просит приговор суда отменить и оправдать ФИО14 Указывает, что ФИО14 не совершал угона его автомобиля. Приводит доводы о том, что он в ходе предварительного следствия оговорил ФИО14, поскольку фактически угнавший его автомобиль ФИО3, заставил его под угрозами лишения жизни членов его семьи сообщить сотрудникам полиции о совершении преступления ФИО14

В апелляционном представлении государственный обвинитель просит приговор суда изменить. При этом приводит доводы о том, что согласно ч.7 ст.302 УПК РФ и п.9 ч.1 ст.308 УПК РФ в приговоре суд должен точно определить вид наказания, его размер и начало исчисления срока отбывания с зачетом в этот срок времени содержания под стражей. В связи с чем просит указать в резолютивной части приговора, что срок отбытия наказания подлежит исчислению с 18 ноября 2014 года с зачетом в этот срок времени содержания под стражей с 3 сентября по 17 ноября 2014 года.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, а также доводы апелляционного представления, судебная коллегия приходит к следующему.

Вывод суда о совершении ФИО14 преступления, предусмотренного ч.1 ст.166 УК РФ, является правильным и подтверждается совокупностью доказательств, исследованных судом в надлежащем порядке: положенными в основу приговора первоначальными показаниями потерпевшего ФИО1, показаниями свидетелей ФИО4, ФИО5, ФИО6, первоначальными показаниями свидетеля ФИО7, оглашенными в судебном заседании показаниями свидетеля ФИО3, протоколом осмотра места происшествия и другими доказательствами.

При этом осужденный ФИО14 отрицал совершение им данного преступления. По обстоятельствам дела пояснил, что вечером 27 июля 2014 года находился дома вместе с гостями, в этот день с ФИО3 не встречался и автомашину у ФИО1 не угонял.

Допрошенные судом в качестве свидетелей защиты ФИО8, ФИО9, ФИО10 и ФИО11 пояснили, что вечером 27 июля 2014 года находились в гостях у своих друзей – семьи К-вых. При этом ФИО14 находился с ними и надолго из дома не отлучался.

Однако доводы осужденного ФИО14 о непричастности к совершению угона автомобиля ФИО1 и о наличии у него алиби, являлись предметом обсуждения в суде и обоснованно, исходя из исследованных доказательств, признаны несостоятельными, как не нашедшие своего подтверждения.

Так, из обоснованно положенных в основу приговора оглашенных в соответствии с УПК РФ первоначальных показаний ФИО1, допрошенного в ходе предварительного расследования в качестве потерпевшего, следует, что в его фактическом владении и пользовании находится автомобиль «1» с государственным регистрационным знаком №, официально зарегистрированный на имя его брата ФИО2, который подарил автомобиль ему (ФИО1). Около 22 часов вечера 27 июля 2014 года он вместе с тестем ФИО4 находился возле своего дома, рядом с которым был припаркован вышеуказанный автомобиль. При этом ключи от автомобиля находились в замке зажигания. В это время к ним на автомобиле «2» подъехали ранее знакомые ФИО3 по кличке «Б» и ФИО14 по кличке «К». У него произошла ссора с ФИО3, в ходе которой он увидел, как ФИО14 сел в его автомобиль «1», завел его и уехал в неизвестном направлении. После чего ФИО3 сел в свой автомобиль «2» и тоже уехал. После чего он вместе с братом ФИО2 обратились в полицию. Затем около 02 часов ночи 28 июля 2014 года он обнаружил свой автомобиль возле своего дома.

При этом показания ФИО1, данные в ходе судебного заседания как в суде первой инстанции, так и в суде апелляционной инстанции, о том, что угон его автомобиля совершил ФИО3, а ФИО14 он на месте преступления не видел, опровергаются как вышеприведенными первоначальными показаниями самого ФИО1, так и показаниями свидетелей обвинения.

Так, свидетель ФИО4 пояснил суду, что к ним с ФИО1 подъехал автомобиль иностранного производства, из которого вышли два парня, как он узнал впоследствии, ФИО3 и ФИО14. У ФИО3 с ФИО1 возникла ссора, в это время второй парень – ФИО14 сел за руль припаркованного возле их дома автомобиля «1», находящегося в пользовании ФИО1, и уехал. После чего ФИО3 сел в свой автомобиль иностранного производства и также уехал.

Допрошенная в качестве свидетеля ФИО5 суду пояснила, что выйдя из дома на улицу к своему мужу ФИО4 и зятю ФИО1, увидела на лице у последнего кровь. При этом ФИО1 сказал ей, что его машину угнал молодой человек по кличке «К».

Свидетель ФИО6 дала суду аналогичные показания об обстоятельствах произошедшего, ставших ей известными со слов ее мужа ФИО1

В судебном заседании действительно оглашались показания свидетеля ФИО6, данные в ходе предварительного расследования (л.д.114), из которых следует, что со слов мужа ей стало известно, что к нему приехали два парня по кличке «Б» и «К», как впоследствии ей стало известно – ФИО3 и ФИО14, соответственно.

При этом из оглашенных показаний ФИО6 следует, что «ФИО3 избил ее мужа, а ФИО3 угнал принадлежащий мужу автомобиль».

Анализ в совокупности как структуры данного предложения в протоколе допроса свидетеля, так и анализ показаний иных свидетелей обвинения о раздельных действиях ФИО3 и ФИО14, а также показания свидетеля ФИО6 в суде о том, что ФИО1 относительно угона автомобиля говорил про парня по кличке «К», свидетельствует лишь о наличии технической опечатки в вышеуказанном протоколе допроса.

При этом из показаний свидетеля ФИО3, данных в ходе предварительного расследования при допросе от 28.08.2014 года и оглашенных судом в соответствии с УПК РФ в связи со смертью последнего ДД.ММ.ГГГГ, следует, что он около 22 часов 27 июля 2014 года на своем автомобиле «2» вместе со знакомым ФИО14 по кличке «К» подъехал к дому ФИО1, который вместе с ФИО4 стоял возле дома. У него произошел конфликт с ФИО1, после чего он сел в свою машину и уехал, забыв взять с собой ФИО14 Угонял ли ФИО14 стоявший возле дома ФИО1 автомобиль «1», ему не известно.

Допрошенный судом в качестве свидетеля ФИО7 пояснил, что вечером 27 июля 2014 года он вместе с ФИО12 и ФИО13 пригнали по просьбе ФИО1 к дому последнего машину «1», принадлежащую ФИО1 Поскольку он был сильно пьян, то не помнит, что происходило дальше, однако видел, как затем «1» уехала, но кто был за ее рулем – не видел.

Однако из обоснованно положенных в основу приговора показаний свидетеля ФИО7, ранее данных при допросе в ходе предварительного расследования и оглашенных в судебном заседании, следует, что вечером 27 июля 2014 года с ФИО1 и ФИО4 разговаривали их общие знакомые парни по кличке «Б» и «К», впоследствии оказавшиеся ФИО3 и ФИО14, соответственно. При этом за руль автомобиля ФИО1 «1» сел и уехал на нем именно ФИО14, а ФИО3 уехал от дома ФИО1 на своем автомобиле.

У суда нет оснований сомневаться в указанных показаниях свидетеля ФИО7, поскольку они объективно подтверждаются как в целом, так и в деталях положенными в основу приговора показаниями свидетелей обвинения и письменными материалами уголовного дела относительно времени, места и иных обстоятельств преступления. Исходя из вышеуказанного протокола допроса, порядок проведения следственного действия, предусмотренный УПК РФ, не нарушен, ФИО7 показания давал сам, полностью ознакомился с протоколом, замечаний по поводу правильности внесения его показаний в протокол от него не поступало. При этом из показаний свидетеля в суде следует, что следователь в ходе допроса на него давления не оказывал. Суд по данным основаниям обоснованно признал вышеуказанные показания свидетеля ФИО7 в ходе предварительного расследования об обстоятельствах произошедшего допустимыми.

Вопреки доводам апелляционных жалоб об односторонней оценке доказательств, об игнорировании алиби ФИО14 и о вынесении приговора лишь на основании предположений о виновности последнего, суд в приговоре дал всестороннюю, полную и объективную оценку всем рассмотренным в судебном заседании доказательствам, как стороны обвинения, так и стороны защиты, и привел мотивы, почему одни доказательства признал достоверными, а другие (показания осужденного ФИО14 и свидетелей защиты ФИО8, ФИО9, ФИО10 и ФИО11 о наличии алиби у осужденного, а также показания потерпевшего ФИО1 и свидетеля ФИО7, данные ими в суде о невиновности осужденного) – отверг. Оснований не согласиться с этими выводами суда у судебной коллегии не имеется. Указанные выводы, вопреки утверждениям в апелляционных жалобах, соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

При этом судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований сомневаться в первоначальных показаниях потерпевшего ФИО1 о совершении угона автомобиля именно ФИО14, поскольку потерпевший непосредственно сразу после случившегося сообщил об этом своим родственникам и обратился в правоохранительные органы.

Его показания, изобличающие ФИО14, не противоречат, а наоборот, дополняют друг друга с положенными в основу приговора показаниями непосредственных очевидцев преступления ФИО4 и ФИО7 о совершении угона именно ФИО14

Последующие доводы потерпевшего ФИО1 о том, что на его автомобиле «1» уехал ФИО3, а ФИО14 на месте преступления не было, не соответствуют исследованным судом доказательствам, в том числе и доказательствам того, что ФИО3 уехал с места происшествия, управляя своим автомобилем «2» и, следовательно, не мог при это уехать с места происшествия, управляя автомобилем «1».

Являются несостоятельными и показания потерпевшего ФИО1 в суде о том, что он оговорил ФИО14 под давлением со стороны ФИО3

Так, в суде апелляционной инстанции потерпевший ФИО1 пояснил, что ФИО3 заставил его дать показания о совершении угона ФИО14 в момент, когда возвращал автомобиль обратно после угона. При этом он сообщил в полицию об угоне лишь после возврата автомобиля. В последующем ФИО3 диктовал ему показания, которые необходимо дать в полиции.

Однако указанные показания противоречат как материалам дела, так и показаниям самого ФИО1 в ходе предварительного расследования, о том, что первоначально он совместно с ФИО2 обратились в полицию и лишь потом был возвращен автомобиль.

Последнее подтверждается и имеющимся в материалах дела, вопреки доводам апелляционной жалобы об обратном, заявлением ФИО2 (л.д.3), в котором последний просит принять меры по розыску вышеуказанного автомобиля, угнанного ФИО14

Следовательно, на момент обращения ФИО2 с указанным заявлением в правоохранительные органы, автомобиль еще не был возвращен и, соответственно, исходя из показаний ФИО1, на которых последний настаивал в суде, ФИО1 к моменту написания вышеуказанного заявления о совершении преступления ФИО14, не мог быть подвергнут давлению со стороны ФИО3 о необходимости оговора ФИО14 в угоне.

Кроме того, из показаний самого же ФИО1 следует, что ФИО3 перед допросами с ним не встречался, на допросах не присутствовал, а встречался с ним лишь после допросов.

Исходя из исследованных судом протоколов допросов ФИО1, порядок проведения следственных действий, предусмотренный УПК РФ, не нарушен, ФИО1 показания давал сам, полностью ознакомился с протоколами, замечаний по поводу правильности внесения его показаний в протокола от него не поступало. При этом из его показаний в суде следует, что следователь в ходе допроса на него давления не оказывал. Суд по данным основаниям обоснованно признал вышеуказанные показания ФИО1 в ходе предварительного расследования об обстоятельствах произошедшего допустимыми и положил в основу приговора.

В связи с чем судебная коллегия согласна с выводами суда первой инстанции о том, что изменение потерпевшим ФИО1 показаний в пользу осужденного ФИО14 путем обвинения в совершении преступления умершего к моменту рассмотрения дела в суде свидетеля ФИО3, связано с желанием помочь осужденному избежать уголовной ответственности.

При этом доводы апелляционных жалоб об отсутствии отпечатков пальцев ФИО14 в угнанном автомобиле «1», не влияют на выводы суда о виновности, поскольку его вина в совершенном преступлении подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств, приведенных выше.

Также являются несостоятельными доводы апелляционной жалобы осужденного о необходимости проведения экспертизы на предмет исправности автомобиля «1», поскольку из исследованных судом доказательств следует, что вышеуказанный автомобиль в ночь с 27 на 28 июля 2014 года находился в состоянии, пригодном для эксплуатации.

Подробный анализ всех доказательств, равно как и их оценка, приведены в приговоре.

Действиям осужденного судом дана правильная юридическая квалификация.

Не допущено при расследовании уголовного дела и нарушений требований УПК РФ, в том числе требований ст.42 УПК РФ в части признания ФИО1 потерпевшим по делу. Так, исследованными судом доказательствами подтверждается факт нахождения автомобиля «1» с государственным регистрационным знаком №, зарегистрированного в ГИБДД <данные изъяты> на ФИО2, в фактическом пользовании и владении ФИО1 Сам ФИО1 в суде апелляционной инстанции также подтверди, что до момента угона у него автомобиля он фактически пользовался и владел в течении 3-х месяцев. При этом противоправными действиями ФИО14 именно ФИО1 был лишен права пользования и владения вышеуказанным автомобилем, тем самым последний в соответствии со ст.42 УПК РФ обоснованно признан потерпевшим по делу. В связи с чем доводы апелляционных жалоб об обратном являются несостоятельными.

Таким образом, все доводы стороны защиты о непричастности ФИО14 к совершению угона автомобиля у ФИО1 судом проверены и обоснованно признаны несостоятельными, как не нашедшие своего подтверждения.

Наказание осужденному назначено в пределах санкции соответствующей статьи УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, всех данных о его личности и других обстоятельств, в том числе наличия как смягчающих (<данные изъяты>), так и отягчающих наказание обстоятельств (рецидив преступления).

Невозможность назначения осужденному наказания, не связанного с лишением свободы, судом обсуждена и в приговоре мотивирована. Подробные выводы суда об этом изложены в приговоре. В связи с чем судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований для применения положений статей 64, 73 УК РФ к осужденному.

Также из материалов дела не усматривается обстоятельств, которые могли бы позволить изменить осужденным категорию преступлений на менее тяжкую и снизить наказание.

На основании изложенного, назначенное ФИО14 наказание соответствует требованиям ст.60 УК РФ, ч.2 ст.68 УК РФ, является справедливым, в связи с чем оснований для признания его чрезмерно суровым, не имеется.

Таким образом, оснований для отмены или изменения приговора по доводам апелляционных жалоб не имеется.

В то же время приговор в отношении ФИО14 подлежит изменению по следующим основаниям.

Так, в силу требований ч.7 ст.302 УПК РФ и п.9 ч.1 ст.308 УПК РФ, регламентирующих правила исчисления размера и начала срока отбывания наказания, срок отбывания наказания лицу, содержавшемуся до постановления приговора под стражей, надлежит исчислять со дня постановления приговора с зачетом в этот срок времени содержания под стражей со дня задержания до дня постановления приговора.

Однако вопреки данному положению в приговоре судом не указана дата начала срока отбывания наказания, а указано лишь о зачете в срок отбытия наказания времени содержания под стражей с 3 сентября 2014 года.

При таких обстоятельствах, как обоснованно указано в апелляционном представлении, срок отбывания наказания в виде лишения свободы ФИО14 необходимо исчислять с 18 ноября 2014 года, засчитав в этот срок время содержания под стражей с 3 сентября 2014 года по 17 ноября 2014 года.

В остальном приговор суда в отношении ФИО14 является законным, обоснованным и справедливым.

Существенных нарушений УПК РФ, влекущих отмену приговора, не допущено.

Руководствуясь ст.ст.389.15, 389.18, 389.20, 389.26, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

п о с т а н о в и л а :

Приговор Шумерлинского районного суда Чувашской Республики от 18 ноября 2014 года в отношении ФИО14 изменить:

- срок отбывания наказания в виде лишения свободы ФИО14 исчислять с 18 ноября 2014 года. Зачесть в срок отбывания наказания время содержания ФИО14 под стражей с 3 сентября 2014 года по 17 ноября 2014 года.

В остальном указанный приговор суда оставить без изменения, а апелляционные жалобы без удовлетворения.

Председательствующий судья