Гражданский кодекс часть 1

в отсутствие представителя гражданского ответчика ООО <данные изъяты>С. Т.Р., своевременно и надлежащим образом извещенного о месте, дате и времени заседания суда апелляционной инстанции,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по апелляционному представлению государственного обвинителя Вирютина В.П., апелляционной жалобе потерпевших К. В.Б. и М. А.В. на приговор Свердловского районного суда г. Белгорода от 21 января 2022 года, которым

Черепанов А.М., <данные изъяты> несудимый,

оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 143 УК РФ, за непричастностью к совершению преступления.

Мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке отменена.

За Черепановым А.М. признано право на реабилитацию в соответствии с требованиями ст. 135 УПК РФ.

Гражданские иски К. В.Б. и М. А.В. к ООО <данные изъяты> о компенсации морального вреда, взыскании судебных издержек оставлены без рассмотрения. В удовлетворении гражданских исков потерпевших К. В.Б. и М. А.В. о взыскания с Черепанова А.М. компенсации морального вреда, взыскании расходов на юридические услуги и иных расходов отказано.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад председательствующего, изложившей содержание приговора, доводов апелляционного представления и апелляционной жалобы потерпевших, материалы дела, выступления прокурора Колесниковой О.И., потерпевших К. В.Б., М. А.В., их представителей К. Н.А., А. В.Н., поддержавших апелляционное представление и апелляционную жалобу и просивших об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое разбирательство, оправданного Черепанова А.М. и его защитника Ананичева Р.И., представителя гражданского ответчика Печинога В.А., которые просили оставить приговор без изменения, суд апелляционной инстанции

у с т а н о в и л:

органом предварительного следствия Черепанов А.М. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 143 УК РФ, а именно в том, что 23 сентября 2021 года, исполняя обязанности главного инженера ООО <данные изъяты> в том числе по контролю за соблюдением конструкторской, проектной и технологической дисциплины, за правильной технической эксплуатацией, ремонтом и модернизацией оборудования, организационно-технической работой по снижению производственного травматизма, с принятием необходимых мер по его предупреждению, являясь ответственным лицом за состояние техники безопасности, охраны труда, находясь на своем рабочем месте, действуя в нарушение п.6.1, 6.2 «ПОТ РО 140000-001-98 Правила по охране труда на предприятиях и в организации машиностроения», п. 1.4, 2.1.2, 2.1.19 ГОСТ 12.2.003-91 «Система стандартов безопасности труда. Оборудование производственное. Общие требования безопасности», не приняв мер к надлежащей проверке качества сварных соединений креплений проушин к обечайке защитного кожуха устройства УДФ-350 и соответствия их конструкторской документации завода-изготовителя ЗАО «БЭТЗ» и требованиям безопасности, утвердил акт приема-передачи вышеуказанного оборудования после текущего ремонта, связанного с заменой подшипника, тем самым допустил выполнение работ на оборудовании, конструктивные особенности и состояние которого не отвечало требованиям безопасности.

11 октября 2019 года Черепанов А.М. в нарушение п.6.1, 6.2 «ПОТ РО 140000-001-98 Правила по охране труда на предприятиях и в организации машиностроения», п. 1.4, 2.1.2, 2.1.19 ГОСТ 12.2.003-91 «Система стандартов безопасности труда. Оборудование производственное. Общие требования безопасности» утвердил акт ввода в эксплуатацию устройства УДФ-350 после модернизации, связанной с увеличением высоты защитного кожуха. При этом Черепанов А.М., с учетом увеличенной высоты защитного кожуха, не принял меры к проведению расчетов по определению предельно допустимых нагрузок на наиболее ответственные, в том числе защитные элементы конструкции устройства УДФ-350, и внесению соответствующих изменений в конструкторскую документацию, к надлежащей проверке качества сварных соединений креплений проушин к обечайке защитного кожуха устройства и выполнению дополнительных сварных соединений в целях соответствия конструкции устройства после модернизации требованиям безопасности. Своим бездействием он вновь допустил выполнение работ на оборудовании, конструктивные особенности и состояние которого не отвечало требованиям безопасности.

23 июня 2020 года в момент исполнения слесарем механосборочных работ 5 разряда К. А.Н. своих служебных обязанностей по динамической формовке коллектора электрической машины на устройстве УДФ-350 в цехе № 1 производственного помещения ООО <данные изъяты>» произошло разрушение обечайки испытуемого коллектора. Под действием центробежной силы разрушенная обечайка коллектора ударилась о стенку обечайки защитного кожуха устройства УДФ-350, в результате чего была превышена предельно допустимая нагрузка на сварной шов замкового узла крепления проушин к обечайке защитного кожуха устройства, что в совокупности с некачественным креплением проушин к обечайке защитного кожуха, ввиду дефектного сварочного шва и его отсутствием по всему периметру соединения проушины с обечайкой защитного кожуха, вызвало разрушение замкового узла с последующим отрывом проушин, ставшее причиной раскрытия защитного кожуха устройства и вылета из зоны формовки элементов коллектора электрической машины, которыми К. А.Н. были причинены множественные телесные повреждения, от которых он скончался на месте происшествия.

Черепанов А.М., являясь ответственным лицом за состояние техники безопасности, охраны труда, допустил выполнение работ на устройстве УДФ-350, то есть на оборудовании, конструктивные особенности и состояние которого не отвечало требованиям безопасности. Разрушение защитного кожуха устройства стало возможным в результате нарушения Черепановым А.М. должностных обязанностей, выразившегося в нарушении пунктов 2.6, 2.7, 2.15 и 2.20 должностной инструкции, а также пунктов 6.1, 6.2 «ПОТ РО 140000-001-98 Правила по охране труда на предприятиях и в организации машиностроения», пунктов 1.4, 2.1.2, 2.1.19 ГОСТ 12.2.003-91 «Система стандартов безопасности труда. Оборудование производственное. Общие требования безопасности», что является нарушением ст. 22 и 212 Трудового кодекса РФ, которое находится в прямой причинно-следственной связи с наступлением смерти К. А.Н.

В судебном заседании Черепанов А.М. вину в инкриминируемом преступлении признал.

Суд первой инстанции, исследовав доказательства, представленные сторонами, установил иные фактические обстоятельства уголовного дела и пришел к выводу о недоказанности причастности Черепанова А.М. к инкриминируемому преступлению, постановив в отношении него оправдательный приговор.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Вирютин В.П. ставит вопрос об отмене приговора и направлении уголовного дела на новое судебное разбирательство; указывает на несоблюдение судом требований статьи 297 УПК РФ, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в ходе судебного следствия; ссылается на то, что суд необоснованно не принял во внимание акт расследования несчастного случая, проведенного государственной инспекцией труда в Белгородской области, поскольку причины несчастного случая по данной категории дел являются обстоятельствами, подлежащими доказыванию в соответствии со ст. 73 УПК РФ, и вывод государственной инспекции труда, сделанные на основании материалов уголовного дела, не свидетельствуют о недопустимости этого доказательства; находит несостоятельным вывод суда о том, что Черепанов А.М. не обязан был проверять качество сварочных соединений, которые не соответствовали конструкторской документации; обращает внимание на то, указанные несоответствия конструкторской документации во время подписания акта ввода в эксплуатацию установки УДФ-350 после ее модернизации 19.10.2019 оставлены Черепановым А.М. без должного внимания и им не приняты необходимые меры по устранению нарушений, препятствующих эксплуатации установки; находит несостоятельным вывод суда об опосредованной причинной связи разрушения замкового узла защитного кожуха установки УДФ-350 с наступившими последствиями, в связи с тем, что п.3.2 инструкции № 60 по охране труда при работе на установке динамической формовки коллекторов (УДФ-350) предусматривает защиту работника защитным кожухом от изделия при его возможном вылете. Модернизация защитного кожуха (увеличение его высоты) не обеспечила его предназначение – защиту работника К. А.Н. от вылета деталей формуемого коллектора, что и стало причиной наступивших последствий.

В апелляционной жалобе потерпевшие К. В.Б. и М. А.В. выражают несогласие с приговором суда, считают его незаконным, необоснованным, принятым при неверном истолковании норм материального права; указывают на то, что в судебном заседании подсудимый Черепанов А.М. признал свою вину, правильность квалификации не оспаривал, сознавал противоправность действий и результат последствий; считают, что разрушение защитного кожуха устройства УДФ-350 произошло в результате ненадлежащего исполнения Черепановым А.М. должностных обязанностей и нарушении им пунктов 2.6, 2.7, 2.15 и 2.20 должностной инструкции, а также пунктов 6.1, 6.2 ПОТ РО 14000-001-98 «Правила по охране труда на предприятиях и в организации машиностроения», пунктов 1.4, 2.1.2, 2.1.19 ГОСТ 12.2.003-91 «Система стандартов безопасности труда. Оборудование производственное. Общие требования безопасности», ст. 22, 212 ТК РФ, и находится в причинно-следственной связи с наступлением смерти К. А.Н.; заявляют, что судом не учтены требования статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод при вынесении оправдательного приговора и решения об отказе в удовлетворении гражданских исков к Черепанову А.И. и об оставлении без рассмотрения иска к ООО <данные изъяты>»; полагают, что судом рассматривались обстоятельства дела и причины произошедшего несчастного случая на производстве лишь с призмы вины Черепанова А.М., а привлечение организации (ООО <данные изъяты>») как полноправного виновного лица в произошедшем было формальным; указывают на то, что суд не привлек к участию в судебном разбирательстве сотрудников предприятия, разработавших, проверивших и утвердивших конструкторскую документацию, тогда как причиной происшествия явилось увеличение в ходе модернизации высоты защитного кожуха устройства, но при этом не были приняты меры к проведению расчетов по определению предельно допустимых нагрузок на защитные элементы конструкции устройства и внесению соответствующих изменений в конструкторскую документацию, а также меры к надлежащей проверке качества сварных соединений креплений проушин к обечайке защитного кожуха и выполнению дополнительных сварных соединений; полагают, что суд односторонне и формально отнесся к существу дела, основывая выводы на том, что замена подшипника на новый не обязывала подсудимого проверять качество изготовления других деталей оборудования, в том числе креплений проушин к обечайке защитного кожуха; суд не учел, что согласно должностной инструкции, Черепанов А.М. как главный инженер должен был контролировать соблюдение конструкторской, проектной, технологической дисциплины, организовывать контроль за правильной технической эксплуатацией, ремонтом и модернизацией оборудования, контролировать организационно-техническую работу на предприятии по снижению производственного травматизма, принимать меры по его предупреждению; считают недостоверными показания подсудимого и свидетелей (сотрудников предприятия), в том числе Р. Д.В. о том, что причиной несчастного случая явилось халатное отношение К. А.Н. к выполнению производственных обязанностей, а именно неправильное выставление числа оборотов вращения коллектора с целью ускорения процесса изготовления детали; К. А.Н. был единственным сотрудником предприятия, работавший с данной установкой, был исполнительным, соблюдал технику безопасности, своевременно проходил инструктажи; ссылаются на нарушения норм гражданского законодательства при разрешении гражданских исков; просят приговор отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение.

В возражениях на апелляционное представление и апелляционную жалобу потерпевших Черепанов А.М. и его защитник Затолокина Е.К. считают приведенные в них основания не аргументированными, просят оставить их без удовлетворения, приговор оставить без изменения.

Представитель гражданского ответчика Печинога В.А. в возражениях на апелляционную жалобу потерпевших и апелляционное представление государственного обвинителя считает приговор суда законным, обоснованным и справедливым, приведенные в жалобе и представлении доводы не опровергают выводы суда о непричастности Черепанова А.М. к гибели К. А.Н. Просит приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу и апелляционное представление без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы, выслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

В соответствии с положениями ч. 1 ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым и таковым он признается, если постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

В соответствии со ст. 305 УПК РФ описательно-мотивировочная часть оправдательного приговора должна содержать, в числе прочего, основания оправдания подсудимого и доказательства их подтверждающие, а также мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

В соответствии с разъяснениями, содержащими в пунктах 6, 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре» при постановлении оправдательного приговора в его описательно-мотивировочной части указывается существо предъявленного обвинения; излагаются обстоятельства дела, установленные судом; приводятся основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие (например, сведения, указывающие на отсутствие события преступления или на то, что причастность лица к совершению преступления не установлена). Кроме того, в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора должны быть приведены мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения. Надлежит дать оценку всем исследованным в судебном заседании доказательствам.

При этом данная судом в приговоре оценка доказательств должна соответствовать требованиям статей 17, 87, 88 УПК РФ. Никакие доказательства для суда не имеют заранее установленной силы. Проверка доказательств, согласно закону, производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Эти требования уголовно-процессуального закона по настоящему уголовному делу судом не выполнены в полной мере, что повлияло на законность и обоснованность приговора.

Принимая решение об оправдании Черепанова А.М. по предъявленному обвинению в связи с непричастностью, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что непосредственной причиной происшествия и соответственно в прямой причинной связи с наступившими вредными последствиями в виде смерти К. А.Н., находится разрушение сварочного шва обечайки конуса нажимного электрического коллектора, связанного с его некачественным изготовлением. Дефекты при изготовлении проушин замкового узла УДФ-350 стали сопутствующими причинами, и данные недостатки находятся в опосредованной причинной связи с наступившими вредными последствиями.

При этом суд пришел к выводу о том, что Черепанов А.М. как главный инженер не обязан был осуществлять контроль качества изготовления обечайки конуса нажимного, и не имеет отношения к ее изготовлению. Он же не имел отношения к разработке конструкторской документации и расчетам по модернизации защитного кожуха устройства УДФ-350, не обязан был давать указание на выполнение дополнительных сварных швов. Замковый узел с проушинами, входящий в состав УДФ-350 был изготовлен и введен в эксплуатацию в 2010 году, тогда и должна была осуществляться проверка качества сварных соединений креплений проушин к обечайке защитного кожуха, поскольку после этого замковый узел с проушинами модернизации не подвергался.

За основу принятого решения суд принял показания эксперта Ч. М.С., отметив, что последний прямо указал, что основной причиной происшествия стал именно некачественный сварочный шов обечайки конуса нажимного, а дефекты при изготовлении проушин замкового узла УДФ-350 стали сопутствующими причинами.

Вместе с тем показания эксперта Ч. М.С., изложенные приговоре и в протоколе судебного заседания (т. 5 л.д. 98 оборот) не соответствуют его показаниям, которые были фактически даны в судебном заседании. Согласно аудиопротоколу, прослушанному судом апелляционной инстанции, эксперт не говорил об основной и сопутствующей причинах происшествия.

Эксперт Ч. М.С. пояснил, что причиной вылета частей коллектора стало однозначно разрушение замкового узла, а причиной вызвавшей вылет частей коллектора явилось разрушение шва обечайки.

Также остались без какой-либо оценки показания эксперта о том, что при увеличении высоты защитного кожуха при прежнем замковом узле появляется вероятность удара по высоте, увеличивается рычаг, воздействие сильнее, что может вызвать повреждение замкового узла. Модернизация кожуха была выполнена не до конца, должен был быть перенесен замковый узел. Даже при частоте вращения 1 000 оборотов удар обломков балансируемого изделия в верхнюю часть кожуха могло вызвать разрушение замкового узла.

Суд не принял во внимание и не дал оценку представленным стороной обвинения иным доказательствам, которые имеют существенное значение для правильного разрешения данного уголовного дела, в частности:

показаниям свидетеля К. С.А. (начальника электротехнического участка) о том, что Черепанов А.М. принимал участие в доработке защитного кожуха, присутствовал при испытании оборудования и подписал акт после модернизации;

показаниям свидетеля Г. А.И. о том, что в период его работы в указанной организации до 2015 года, он говорил бывшему в тот момент директору Р. Д.В. о необходимости доработки установки динамической формовки коллекторов УДФ-350, поскольку она не соответствовала требованиям безопасности, в частности установить датчик вибрации, необходимый для блокировки устройства и остановки работы оборудования при превышении порога допустимости. Для обеспечения меры безопасности он также предлагал изолировать установку от работника, установив дверь с блокировкой, которая при ее открывании отключала бы устройство, но этого не было сделано.

По мнению суда, акт расследования несчастного случая, проведенного государственной инспекцией труда в Белгородской области, не может быть использован в качестве доказательства виновности либо невиновности подсудимого, однако такая оценка не соответствует правилам статей 87, 88 УПК РФ.

Кроме того, в приговоре не приведено содержание заключения строительно-технической экспертизы от 1 марта 2021 года (т.1 л.д. 133-158), а заключение строительно-технической экспертизы от 1 марта 2021 года (т.1 л.д. 186-205) изложено не полно.

Вместе с тем согласно выводам эксперта, конструкция установки УДФ-350 и конструкция ее защитных элементов не соответствует технической документации на данную установку. Результаты измерений разрушенного защитного кожуха показали, что его высота превышает указанную в документации завода изготовителя на 194 мм, т.е. предприятие самостоятельно производило модернизацию установки динамической балансировки. Согласно представленной конструкторской документации ПО 1351.00.00.000 СБ увеличение высоты кожуха должно было быть выполнено на 105 мм. Обоснование требований к модернизации в материалах дела не представлено (т.1 л.д. 203).

Указав в приговоре об исследовании должностной инструкции Черепанова А.М., чертежей и конструкторской документации установки УДФ-350 за 2009 и 2019 года, то есть после модернизации, суд в приговоре не изложил содержание этих доказательств и фактически не дал им никакой оценки.

Также не нашли отражения и не получили оценку в приговоре иные представленные стороной обвинения и исследованные в судебном заседании доказательства (протоколы выемок, протоколы осмотров документов и др.).

Согласно протоколу осмотра документов от 19 июня 2021 года была осмотрена Инструкция № 60 «Инструкция по охране труда при работе на установке динамической формовки», в пункте 3.2 которой указано, что установка динамической формовки (УДФ) должна надежно закрываться защитным кожухом, обеспечивающим защиту работника от изделия при его возможном вылете (т.2 л.д. 201-203).

По смыслу уголовного закона статьей 143 УК РФ предусмотрена ответственность за нарушение лицом, на которое возложены обязанности по соблюдению требований охраны труда, которое выражается в неисполнении или ненадлежащем исполнении этим лицом обязанностей, установленных в нормативных правовых актах, и повлекло наступление предусмотренных в данной статье последствий.

Исходя из примечания к статьей 143 УК РФ, под требованиями охраны труда следует понимать государственные нормативные требования охраны труда, содержащиеся в федеральных законах или нормативных правовых актах Российской Федерации (например, стандартах безопасности труда, правилах и типовых инструкциях по охране труда), законах и иных нормативных правовых актах субъектов РФ, устанавливающие правила, процедуры, критерии и нормативы, направленные на сохранение жизни и здоровья работников в процессе трудовой деятельности.

Органом следствия Черепанову А.М. как лицу, ответственному за состоянием техники безопасности и охраны труда, было предъявлено обвинение в нарушение конкретных пунктов должностной инструкции, а именно пунктов 2.6, 2.7, 2.15 и 2.20 должностной инструкции, а также пунктов 6.1, 6.2 «ПОТ РО 140000-001-98 Правила по охране труда на предприятиях и в организации машиностроения», пунктов 1.4, 2.1.2, 2.1.19 ГОСТ 12.2.003-91 «Система стандартов безопасности труда. Оборудование производственное. Общие требования безопасности».

Согласно должностной инструкции в обязанности Черепанова А.М. входило организация контроля за соблюдение конструкторской, проектной и технологической дисциплины (п.2.6), организация контроля за правильной технической эксплуатацией, ремонтом и модернизацией оборудования (п.2.7), контроль организационно-технической работы на предприятии по снижению производственного травматизма, принятие необходимых мер по их предупреждению, с учетом анализа причин, личное руководство разработкой и осуществлением планов улучшений условий охраны труда, организация контроля за их выполнением (п. 2.15), приостановка производства в цехах (участках) и на рабочих местах, в случае грубых нарушений технологической дисциплины и правил техники безопасности, которые могут привести к производственному травматизму (п.2.20). Он несет ответственность за состояние техники безопасности, охраны труда (п.4.12), организацию, разработки и выпуск внутризаводской технической документации (4.14).

Вместе с тем в приговоре не дана оценка выполнению Черепановым А.М., как ответственным за состоянием техники безопасности и охраны труда, своих должностных обязанностей в полном объеме, а также пунктов 6.1, 6.2 «ПОТ РО 140000-001-98 Правила по охране труда на предприятиях и в организации машиностроения», пунктов 1.4, 2.1.2, 2.1.19 ГОСТ 12.2.003-91 «Система стандартов безопасности труда. Оборудование производственное. Общие требования безопасности», действовавших на момент смерти К. А.Н. и ст. 22 и 212 Трудового кодекса РФ.

Соглашаясь с доводами апелляционного представления и частично с доводами апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции считает, что оправдательный приговор в отношении Черпанова А.М. вынесен по недостаточно и неполно проверенным доказательствам и является необоснованным, выводы суда о непричастности Черепанова А.М. к совершению преступления являются преждевременными, основанными на односторонней оценке доказательств, без анализа обстоятельств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела.

Таким образом, суд при вынесении обжалуемого приговора не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, что в свою очередь в соответствии со ст. 38916 УПК РФ свидетельствует о несоответствии выводов суда, изложенных в обжалуемом приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Также при рассмотрении дела допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем ограничения гарантированных настоящим Кодексом прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства могли повлиять на вынесение законного и обоснованного судебного решения.

Допущенные судом первой инстанции нарушения уголовно-процессуального закона согласно пп. 1 и 2 ст. 38915 УПК РФ являются основанием отмены приговора, они неустранимы в суде апелляционной инстанции, поскольку, согласно положению ст. 47 Конституции РФ, никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом и, соответственно, суд апелляционной инстанции не вправе подменять суд первой инстанции с целью рассмотрения данного уголовного дела по существу.

С учетом изложенного в соответствии с п.4 ч.1 ст. 38920 УПК РФ приговор суда подлежит отмене с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства. Апелляционное представление государственного обвинителя Вирютина В.П. подлежит удовлетворению, апелляционная жалоба потерпевших К. В.Б. и М. А.В. подлежит частичному удовлетворению.

При новом рассмотрении уголовного дела суду первой инстанции необходимо устранить допущенные нарушения, полно, всесторонне и объективно исследовать представленные сторонами доказательства, дать им надлежащую оценку в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, проверить иные доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе потерпевших, и в зависимости от полученных данных решить вопрос о виновности либо невиновности Черепанова А.М., приняв по делу законное, обоснованное и справедливое решение.

Поскольку в отношении Черепанова А.С. мера пресечения при производстве предварительного следствия и судебного заседания не избиралась, оснований для избрания ему какой-либо меры пресечения на период нового судебного разбирательства суд апелляционной инстанции не усматривает.

Руководствуясь пунктом 4 части 1 статьи 38920, статьями 38922, 38924, 38928, 38933 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

п о с т а н о в и л:

приговор Свердловского районного суда г. Белгорода от 21 января 2022 года в отношении Черепанова А.М. отменить.

Уголовное дело передать на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное представление государственного обвинителя Вирютина В.П. удовлетворить, апелляционную жалобу потерпевших К. В.Б. и М. А.В. – удовлетворить частично.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке, установленном главой 471 УПК РФ, в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции.

Лицо, подавшее кассационную жалобу, вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий Н.Н. Коршикова

Определение01.04.2022