Гражданский кодекс часть 1

3 окружной военный суд в составе: председательствующего – судьи Дарницына А.Г., при секретаре Овчинниковой Е.Ю., с участием (в режиме видеоконференц-связи) обвиняемого ФИО1, старшего помощника прокурора комплекса «Байконур» ФИО2 и следователя-криминалиста следственного отдела СК России на комплексе ФИО3, а также с участием защитника - адвоката Лапшина Э.А., рассмотрел в судебном заседании апелляционное представление старшего помощника прокурора комплекса ФИО2 на постановление судьи 26 гарнизонного военного суда от 11 февраля 2016 года об отказе в продлении срока содержания под стражей ФИО1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 296, ч. 1 ст. 325 УК РФ.

Заслушав выступления прокурора и следователя в поддержку поданного апелляционного представления, возражения защитника и обвиняемого против доводов и требований представления, 3 окружной военный суд

установил:

Органом предварительного следствия – следственным отделом Следственного комитета РФ на комплексе «Байконур» – ФИО1 обвиняется в том, что 16 декабря 2015 года в 18 часов 35 минут он, действуя совместно и согласованно с иным лицом, группой лиц по предварительному сговору, с целью воспрепятствования производству предварительного следствия по уголовному делу № 63365, возбужденному в отношении других лиц, путем хищения материалов этого дела и применения насилия к лицу, ведущему расследование, ворвался в помещение названного следственного отдела в г. Байконур, распылил в направлении находившихся в нем лиц слезоточивый газ, после чего скрылся, забрав с собой часть материалов уголовного дела. Похищенные документы ФИО1 и иным лицом затем были уничтожены.

Уголовное дело по признакам преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 294 и ч. 1 ст. 325 УК РФ, было возбуждено 16 декабря 2015 года.

17 декабря 2015 года ФИО1 был задержан по подозрению в совершении преступления в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ, а 18 декабря ему было предъявлено обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 296, ч. 1 ст. 325 УК РФ.

18 декабря 2015 года в отношении ФИО1 26 гарнизонным военным судом по ходатайству органа предварительного следствия была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу на срок 2 месяца – до 17 февраля 2016 года включительно; судебное постановление об этом вступило в законную силу.

28 января 2016 года уголовное дело в отношении обвиняемого по ч. 3 ст. 296, ч. 1 ст. 325 УК РФ ФИО1, являющегося гражданином Республики Казахстан, выделено в отдельное производство, которому присвоен № 7947, и 29 января с.г. это уголовное дело было передано прокурору комплекса «Байконур» для решения вопроса о направлении его по подследственности в прокуратуру г. Байконыр Республики Казахстан.

5 февраля 2016 года указанное уголовное дело прокурором возвращено в следственный отдел СК России на комплексе «Байконур» для производства дальнейшего расследования с целью установления лиц, являющихся заказчиками преступлений.

9 февраля с.г. срок предварительного следствия по данному делу продлен руководителем следственного органа до 4 месяцев – до 16 апреля 2016 года.

9 же февраля следователь-криминалист следственного отдела СК России на комплексе ФИО3, в порядке ст. 109 УПК РФ, обратился в суд с ходатайством о продлении срока содержания обвиняемого ФИО1 под стражей на 2 месяца, а всего до 4 месяцев, то есть до 16 апреля 2016 года включительно.

11 февраля 2016 года постановлением судьи 26 гарнизонного военного суда в удовлетворении данного ходатайства и продлении ФИО1 срока содержания под стражей отказано; ФИО1 был освобожден из-под стражи в зале суда.

Не соглашаясь с постановлением судьи, участвовавший в рассмотрении ходатайства прокурор – старший помощник прокурора комплекса «Байконур» ФИО2 – подал апелляционное представление, в котором, ссылаясь на нормы УПК РФ и разъяснения, содержащиеся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», просит его отменить в связи с несоответствием изложенных в нем выводов суда фактическим обстоятельствам по делу и нарушением уголовно-процессуального закона, в обоснование чего приводит следующие доводы.

По мнению автора представления, судебное постановление является незаконным и необоснованным, поскольку основания, имевшиеся на момент избрания ФИО1 меры пресечения, на сегодняшний день не отпали и не изменились. То, что ФИО1 после содеянного скрыл орудия совершения преступления, пытался убежать от сотрудников полиции, не имеет работы и места жительства в г. Байконур, как и то, что он нигде не трудоустроен, не обременен семьей, имеет родственников, друзей и знакомых в Республике Казахстан и сам проживает на территории этого иностранного государства, свидетельствует о том, что, оказавшись на свободе, он может воспрепятствовать производству по уголовному делу, предпринять меры по сокрытию следов преступления, скрыться от правоохранительных органов Российской Федерации и продолжить заниматься преступной деятельностью.

Как считает прокурор, при принятии обжалуемого решения судом не был соблюден баланс между публичными интересами, связанными с применением мер процессуального принуждения, и важностью обеспечения права на свободу личности. В частности, суд не принял во внимание, что интересы общества и государства в данном случае требуют установления лиц, по поручению которых ФИО1 были совершены противоправные деяния, привлечения их к ответственности и недопущения впредь нападений на органы государственной власти России, находящиеся в Республике Казахстан на комплексе

В представлении обращается внимание на то, что срок предварительного следствия по делу и срок содержания ФИО1 под стражей на момент рассмотрения судом ходатайства не превысил 2 месяцев. По делу же еще не установлены лица, по поручению которых им были совершены противоправные деяния, обстоятельства сговора и планирования данных деяний. В настоящее время проводится комплекс следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, направленных на установление этих обстоятельств и заказчиков преступлений. Этим и обусловлена необходимость дальнейшего содержания ФИО1 под стражей, так как, в случае нахождения на свободе, он может воспрепятствовать производству следствия путем согласования с указанными лицами своих показаний, сообщения им известных ему по делу сведений и иным образом.

При этом судом не учтено, что ФИО1 проживает на территории другого государства, где правоохранительные органы Российской Федерации лишены возможности применить к нему какую-либо иную меру пресечения.

Кроме того, в настоящее время ФИО1 изменил свои показания и заявляет о своей непричастности к совершению преступлений, в связи с чем ссылка в судебном постановлении на его намерение сотрудничать со следствием, по мнению прокурора, не соответствует фактическим обстоятельствам дела.

К тому же, как указывается в представлении, в постановлении суда содержатся недопустимые суждения о достаточности собранных по уголовному делу доказательств, чем суд проигнорировал позицию прокурора комплекса об устранении допущенных органом следствия нарушений закона и о производстве по делу исчерпывающих следственных действий. В связи с необходимостью проведения таких конкретных действий с участием ФИО1 основания для продления срока его содержания под стражей сохраняются.

Доводы апелляционного представления прокурора полностью поддержаны следователем-криминалистом следственного отдела СК России на комплексе ФИО3 в представленном в суд письменном отзыве.

Рассмотрев материалы дела, проверив и оценив доводы, приведённые в апелляционном представлении, 3 окружной военный суд не находит оснований для его удовлетворения, признавая постановление судьи законным и обоснованным.

Обжалуемое постановление, вопреки утверждению автора представления, вынесено с соблюдением норм уголовно-процессуального законодательства, а содержащиеся в нем выводы соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным при рассмотрении ходатайства в суде первой инстанции. При этом судьей были приняты во внимание все обстоятельства, влияющие на принятие решения о продлении срока содержания под стражей либо об отказе в этом. Баланс между публичными интересами и правом на свободу личности, несмотря на мнение прокурора об обратном, в действительности соблюден.

В соответствии с требованиями ч.ч. 1 и 2 ст. 109 УПК РФ содержание под стражей при расследовании преступлений не может превышать 2 месяца. В случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до 2 месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен судьей соответствующего суда в порядке, установленном ч. 3 ст. 108 УПК РФ, на срок до 6 месяцев. По результатам рассмотрения в указанном порядке ходатайства органа следствия о продлении срока содержания под стражей судьей может быть принято предусмотренное п. 2 ч. 8 ст. 109 УПК РФ решение об отказе в удовлетворении ходатайства следователя и освобождении обвиняемого из-под стражи.

Согласно ч. 1 ст. 110 УПК РФ мера пресечения отменяется, когда в ней отпадает необходимость, или изменяется на более строгую или более мягкую, когда изменяются основания для избрания меры пресечения, предусмотренные ст.ст. 97 и 99 УПК РФ.

В соответствии с разъяснениями, данными в п.п. 21, 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года № 41 «О практике применения судами законодательства о мерах пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста и залога», при продлении срока содержания под стражей на любой стадии производства по уголовному делу судам необходимо проверять наличие на момент рассмотрения данного вопроса предусмотренных ст. 97 УПК РФ оснований, которые должны подтверждаться достоверными сведениями и доказательствами; суду также надлежит учитывать обстоятельства, указанные в ст. 99 УПК РФ, и другие, обосновывающие продление срока применения названной меры пресечения. При этом следует иметь в виду, что обстоятельства, на основании которых лицо было заключено под стражу, не всегда являются достаточными для продления срока содержания его под стражей. Суду надлежит установить конкретные обстоятельства, свидетельствующие о необходимости дальнейшего содержания обвиняемого под стражей. Сама по себе необходимость дальнейшего производства следственных действий не может выступать в качестве единственного и достаточного основания для продления срока содержания обвиняемого под стражей.

Вопреки доводам апелляционного представления, по итогам рассмотрения ходатайства следователя судья гарнизонного военного суда пришел к верному выводу об отсутствии оснований для его удовлетворения, так как достаточных и убедительных данных, которые бы указывали на необходимость сохранения ранее избранной в отношении ФИО1 меры пресечения, суду органом предварительного следствия представлено не было.

В судебном заседании проверены материалы ходатайства и подвергнуты анализу все значимые обстоятельства, которым судом дана надлежащая оценка. Выводы судьи в постановлении убедительно мотивированы, и оснований не согласиться с ними у суда апелляционной инстанции не имеется.

Так, по делу установлено, что после предъявления обвинения и допроса ФИО1 18 декабря 2015 года в качестве обвиняемого, где он дал признательные показания, следственные действия с ним не проводились вовсе. Каких-либо сведений, указывающих на организаторов преступлений, за этот период не добыто. Также в деле отсутствуют какие-либо фактические данные, которые бы могли свидетельствовать о том, что ФИО1 скроется от следствия, свяжется с заказчиками преступных деяний, совершит действия, направленные на фальсификацию или уничтожение доказательств, окажет давление на других участников уголовного судопроизводства либо иным образом воспрепятствует расследованию преступления или рассмотрению дела в суде, а также продолжит заниматься преступной деятельностью. Это не оспаривалось стороной обвинения и в заседании суда апелляционной инстанции.

Что касается указания автором представления на сокрытие ФИО1 баллончика и маски, то совершение этих действий входит в предмет доказывания по уголовному делу, в связи с чем при рассмотрении вопроса о продлении лицу меры пресечения этот довод не может быть принят во внимание.

По существу же основным и единственным доводом автора представления в обоснование продления ФИО1 срока содержания под стражей является тезис о невозможности применения к нему, как гражданину другого государства и лицу, проживающему за пределами комплекса », иной меры пресечения российскими следственными органами и, соответственно, наличии проблемы с обеспечением его явки для производства следственных действий до передачи уголовного дела правоохранительным органам Республики Казахстан.

Однако данные обстоятельства, в силу изложенных выше требований закона и правовых позиций, с учетом также тяжести обвинения, личности обвиняемого, его позиции и поведения в ходе производства по делу, не могут служить достаточным основанием для продления срока содержания ФИО1 под стражей. О безосновательности указанного довода прокурора говорит и добровольная самостоятельная явка ФИО1 для участия в настоящем заседании суда апелляционной инстанции.

Утверждение в апелляционном представлении об изменении ФИО1 на настоящем этапе расследования своих показаний и занятии им тем самым позиции противодействия следствию материалами дела не подтверждается и является голословным.

Что касается указания автором представления на выход суда за пределы своей компетенции констатацией вывода о достаточности собранных по делу доказательств, то, как усматривается из содержания постановления, суждение об этом сделано исключительно в контексте принимавшегося руководством следственного органа решения о передаче дела в правоохранительные органы Республики Казахстан (что может осуществляться после проведения лишь необходимых процессуальных действий в рамках предварительного следствия), и данный тезис суда не свидетельствует о вхождении в оценку доказательств с точки зрения их достаточности для решения вопроса о виновности обвиняемого.

То, что по истечении срока, предусмотренного ч. 1 ст. 162 УПК РФ, предварительное следствие не закончено и по делу проводятся следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия, в том числе направленные на выполнение требований прокурора об установлении заказчиков преступления, на вывод об обоснованности судебного решения не влияет и основанием для продления срока содержания ФИО1 под стражей в связи с необходимостью установления таких лиц служить не может.

С учетом вышесказанного содержащиеся в апелляционном представлении доводы не влекут отмену либо изменение обжалуемого постановления.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28 УПК РФ, 3 окружной военный суд

постановил:

Постановление судьи 26 гарнизонного военного суда от 11 февраля 2016 года об отказе в удовлетворении ходатайства о продлении срока содержания под стражей обвиняемого ФИО1 оставить без изменения, а апелляционное представление старшего помощника прокурора комплекса ФИО2 – без удовлетворения.