Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело Ф. по апелляционному представлению государственного обвинителя Кашиной Е.И. на приговор Мотовилихинского районного суда г. Перми от 28 апреля 2022 года, которым

Ф., родившаяся дата в ****, несудимая,

оправдана по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, в связи с отсутствием в деянии состава преступления, т.е. на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ, за Ф. признано право на реабилитацию.

Постановлено:

гражданский иск потерпевшей К1. оставить без рассмотрения;

снять арест, наложенный на имущество Ф. – автомобиль ВАЗ 2114 г.н** на основании постановления Свердловского районного суда г. Перми от 4 февраля 2019 года.

Доложив материалы дела, существо апелляционного представления, выслушав выступление прокурора Копысовой А.С. и потерпевшей К1., поддержавших доводы представления, мнение представителя гражданского ответчика Н. и адвоката Тиунова П.А., возражавших по доводам представления и полагавших приговор суда оставить без изменения, суд апелляционной инстанции

установил:

Ф. оправдана в связи с отсутствием в ее действиях состава преступления по предъявленному органом предварительного расследования обвинению в нарушении Правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств, повлекшем по неосторожности смерть человека – малолетнего К., то есть по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Кашина Е.И. поставила вопрос об отмене судебного решения в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, а так же несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела. В обоснование своих доводов указывает, что Ф., как участник дорожного движения, управляя автобусом, в силу пп.2.3.1 ПДД, обязана была обеспечить исправное техническое состояние транспортного средства, что ею не было сделано. Ссылается на запись видеорегистратора из автобуса Ф., согласно которому послерейсовый осмотр 19 февраля 2018 года и предрейсовый осмотр 20 февраля 2018 года не проводился, в том числе водителем Ф., что подтверждается, в том числе приговором Мотовилихинского районного суда г. Перми от 31 августа 2020 года в отношении Б1. Полагает, что суд не мотивировал по каким причинам принял одни доказательства и опроверг другие, в частности показания свидетелей В1., В2., М1., Т1., М2., К3. о том, что безопасное стекло можно отличить от полимерного вручную, без применения специальных средств. Обращает внимание, что материалами уголовного дела установлено, что поликарбонат в восьмом оконном проеме был прикреплен на саморезы, что свидетельствует об остеклении оконного проема материалом, несоответствующим конструкции транспортного средства, поскольку безопасное стекло невозможно прикрутить на саморезы. Считает, что данное обстоятельство не могло быть неизвестно Ф., поскольку такой способ крепления был установлен только в восьмом оконном проеме и отличался от установки остекления в других проемах путем вклейки.

Полагает, что не получили должной оценки показания свидетеля П1., осматривавшего автобус 8 ноября 2016 года и сообщившего об остеклении восьмого оконного проема полимерным материалом. Отвергая доводы П1., суд необонованно, по мнению автора представления, сослался на длительный промежуток времени между осмотром, произведенным данным свидетелем, и ДТП. Считает, что Ф. была осведомлена о наличии кустарного остекления на автобусе, которым она управляла более двух лет. Утверждает, что суд оставил без внимания показания свидетеля К2., являвшейся кондуктором автобуса, о том, что остекление восьмого оконного проема отличалось от другого остекления автобуса и было мутным. Указывает на наличие прямой причинно-следственной связи между действиями каждого в отдельности водителя и наступившими последствиями – причинении по неосторожности в результате дорожно-транспортного происшествия смерти К. Считает вывод суда об отсутствии в действиях оправданной состава преступления основан на неправильном толковании уголовного закона и не подтвержден фактическими обстоятельствами дела. По доводам представления просит приговор в отношении Ф. отменить, уголовное дело направить в тот же суд на новое судебное разбирательство.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции оснований для отмены приговора суда не находит.

В соответствии с требованиями ч. 2 ст. 302 УПК РФ оправдательный приговор постановляется в случае, если в деянии подсудимого отсутствует состав преступления.

Согласно ч. 1 ст. 305 УПК РФ в описательно-мотивировочной части оправдательного приговора излагаются существо предъявленного обвинения, обстоятельства, установленные судом, основания оправдания подсудимого и доказательства, их подтверждающие, мотивы, по которым суд отвергает доказательства, представленные стороной обвинения.

По настоящему уголовному делу указанные требования закона судом соблюдены.

Вопреки доводам апелляционного представления, оправдательный приговор в отношении Ф. соответствует требованиям ст.ст. 305, 306 УПК РФ, в нем изложены существо предъявленного обвинения, обстоятельства дела, установленные судом, перечислены и оценены имеющиеся доказательства. При этом все собранные по делу доказательства суд в соответствии с требованиями ст.ст. 87, 88 УПК РФ сопоставил между собой и каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. В приговоре приведены мотивы, по которым суд отверг доказательства, представленные стороной обвинения.

Допрошенные в качестве свидетелей пассажиры автобуса, которым управляла Ф., К4., Е1., Г1., Б2., Б3. пояснили лишь обстоятельства дорожно-транспортного происшествия, описали полученные ими повреждения и показали, что не обращали внимания на окна автобуса, и при этом не могли пояснить, отличались ли стекла в оконных проемах.

Свидетели М3., В2., К3., М3., М2., В1., Т1. пояснили, что отличить полимерный материал от закаленного стекла не всегда представляется возможным.

Из показаний свидетеля Г2. следует, что разницу в остеклении могут определить лишь лица, отвечающие за техническое состояние автобуса.

Свидетель К2., кондуктор автобуса, пояснила, что возможно последнее левое стекло было мутнее остальных, но с чем это связано она ни у кого не выясняла.

Таким образом, из показаний данных свидетелей не следует, что отличия поликарбоната от стекла, предусмотренного конструкцией автобуса, были очевидными и не увидеть эти отличия невозможно.

Из показаний свидетеля Т2.-директора ООО «***» следует, что контроль за надлежащим состоянием стекол осуществляется контролерами КПП ООО «***», выпускающими автобусы на линию в ходе предрейсовых и послерейсовых технических осмотров; проверка состояния автобуса производится путем визуального осмотра на наличие или отсутствие стекол в проемах, а также наличие трещин в зоне обзора на лобовом стекле автобуса; при этом материал, из которого изготовлено стекло в автобусе, контролер не проверяет.

Свидетели Ж.,Ш1., Б4., П2., Р., П3. пояснили, что им не было известно об установке в салоне автобуса, которым управляла Ф., не предусмотренного производителем стекла из поликарбоната, а П3. в том числе пояснил, что на остекление задней части салона автобуса внимание не обращал.

Из показаний свидетеля Р. следует, что приобретенный в 2014 году автобус, которым управляла Ф., был комплектным, проходил все технические осмотры и постановку на учет, находился в надлежащем техническом состоянии.

Из показаний свидетеля П. следует, что ни он, ни его коллеги в ООО «***» остекление из поликарбоната на автобус под управлением Ф. не ставили.

Свидетель Ш2., сменщица Ф., пояснила, что стекла осматривают лишь визуально, чтобы не было что-то поцарапано или разбито; откуда в оконном проеме автобуса поликарбонат ей не известно.

Из показаний свидетелей П4. и Е2., работавших кондукторами в автобусе под управлением Ф.,следует, что они не обращали внимания на то, какие стекла в салоне автобуса установлены, при этом П4. пояснила, что при ней стекла не менялись.

Из показаний свидетеля Ю. следует, что обстоятельства привлечения его к административной ответственности по ч.1 ст.12.5 КоАП РФ в 2016 и 2017 годах не помнит, пояснил, что от Ф. и от диспетчера ему известно, что в августе 2015 и 2016 годах, а также когда он не работал, в автобусе были разбиты боковые стекла остекления салона, а именно слева в центральной части, а также справа в передней части и передней двери; сам он разбитых стекол не видел, кем и когда они ремонтировались, не знает.

При таких обстоятельствах, с учетом исследованных доказательств, в том числе письменных, суд первой инстанции правильно пришел к выводу, что установить, когда и кем в оконный проем в салоне автобуса вместо стекла был установлен поликарбонат, не представилось возможным.

Судом первой инстанции дана надлежащая оценка показаниям допрошенных в качестве свидетелей сотрудников ГИБДД, из которых следует, что водители данного автобуса, в том числе и Ф. неоднократно привлекались к административной ответственности по ч.1 ст.12.5 КоАП РФ за отсутствие в оконном проеме остекления, предусмотренного конструкцией транспортного средства и обоснованно указано, что в постановлениях не указано отсутствие стекла в каком именно оконном проеме салона автобуса имело место, а их показания о том, что возможно постановление о нарушении КоАП РФ было вынесено за нарушение, связанное с установкой в оконном проеме автобуса поликарбоната, является их предположением.

Оснований ставить под сомнение правильность вывода суда о том, что обязанность Ф. обеспечить надлежащее техническое состояние транспортного средства, как наемного работника, управляющего не своим личным транспортом, а транспортом работодателя, состояла в выполнении, согласно своей должностной инструкции, утвержденной 1 апреля 2009 года директором ООО «***», осмотра автобуса с целью обнаружения видимых повреждений транспортного средства и иных технических неисправностей, не позволяющих выходу автобуса в рейс, у суда апелляционной инстанции не имеется. Судом правильно отмечено, что в обязанность Ф. проверка материала, из которого изготовлено остекление автобуса, должностная инструкция не содержит.

При этом, согласно документов, исследованных в суде первой инстанции, следует, что работодатель Ф. заключил отдельный договор с юридическим лицом ООО «***» на ежедневный предрейсовый осмотр автобусов с целью выявления неисправностей, при которых эксплуатация запрещена.

Кроме этого, судом первой инстанции дана надлежащая оценка и показаниям допрошенного свидетеля П1., которые также не свидетельствуют о виновности Ф., поскольку они подтверждают факт ДТП с участием автобуса «Скания» государственный регистрационный знак **, имевшем место 30 октября 2016 года. При этом автобус осматривался на предмет повреждений в передней части кузова автобуса.

Суд первой инстанции обоснованно поставил под сомнение показания свидетеля П1. и доводы стороны обвинения о том, что на фотографии, предъявленной в судебное заседание, видно, что в последнем оконном проеме слева автобуса «Скания» государственный регистрационный знак **, установлено не предусмотренное производителем органическое стекло, указав, что данные доводы являются предположением и не подтверждают факт того, что это поликарбонат, который и был установлен в восьмом оконном проеме в салоне автобуса на момент дорожно-транспортного происшествия 20 февраля 2018 года. При этом суд обоснованно отметил, что между событиями 8 октября 2016 года, когда проводился П1. осмотр автобуса и была им сделана фотография и датой дорожно-транспортного происшествия 20 февраля 2018 года прошло значительное время, в течение которого автобус продолжал эксплуатироваться, а сама фотография сделана сбоку и не позволяет точно определить какая светопропускаемость установленного стекла и возможность просмотра через него салона автобуса, не представлено и заключение специалиста о том, из какого материала было установлено стекло.

Вопреки доводам апелляционного представления, суд первой инстанции обоснованно поставил под сомнение показания свидетеля П5. о том, что им 28 сентября 2017 года проводился технический осмотр автобуса «Скания», гос.регистрационный знак **, поскольку из ответа МКУ «Городское управление транспорта» и заключения судебной дактилоскопической экспертизы следует, что данный автобус 28 сентября 2017 года по адресу: г.Пермь ул.**** не находился, а подписи от имени П5. на диагностических картах выполнены не П5.; а также показания свидетеля Б1., так как приговором суда от 31 августа 2020 года он был осужден по ч.2 ст.266 УК РФ и как установлено приговором суда 20 февраля 2018 года предрейсовый осмотр автобуса «Скания» гос.рег.знак ** не проводил.

Вместе с тем, отсутствие на записи видеорегистратора из автобуса «Скания», гос.регистрационный знак ** изображений о том, что Ф. производит осмотр салона транспортного средства, не свидетельствует, что действия, связанные с проверкой исправности автобуса и подготовки его к работе на линии, согласно должностной инструкции от 1 апреля 2009 года, ею не совершались.

Утверждение стороны обвинения о том, что Ф. не могла не знать, что в восьмом оконном проеме автобуса стекло было прикреплено на саморезы, что само по себе свидетельствует об остеклении оконного проема материалом, несоответствующим конструкции транспортного средства, поскольку безопасное стекло невозможно прикрутить на саморезы, является предположением, и не свидетельствует о том, что Ф., при наличии прикрученного стекла на саморезы было достоверно известно, что данный материал не соответствует требованиям безопасности.

Таким образом, бесспорной совокупности доказательств того, что Ф. была осведомлена о наличии в автобусе в одном из оконных проемов поликарбоната, вместо соответствующего требованиям конструкции автобуса стекла, стороной обвинения не приведено. Ни один из свидетелей, а также письменные доказательства не свидетельствуют о том, что Ф. знала об установлении в восьмом оконном проеме автобуса слева остекления на основе поликарбоната, не являющегося безопасным.

При этом сама Ф. на протяжении всего предварительного расследования и судебного разбирательства отрицала свою осведомленность в том, что заднее левое стекло в автобусе не соответствует требованиям безопасности, пояснив также, что поскольку она является наемным работником, перед выездом на линию автобус осматривает контролер КПП, что подтверждается штампом на путевом листе и наличием у нее диагностической карты.

При таком положении, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что представленные доказательства не свидетельствуют о том, что Ф. было известно о том, что в салоне автобуса, которым она управляла 20 февраля 2018 года, одно из стекол было заменено на оргстекло. Суд правильно установил, что перед выездом на маршрут следования Ф. выполнила возложенные на нее обязанности по проверке готовности транспортного средства к движению, получила путевой лист с отметкой уполномоченного лица об отсутствии технических неисправностей, препятствующих выезду автобусу в рейс.

Таким образом, доводы апелляционного представления о том, что Ф. было известно о замене левого восьмого стекла на оргстекло, несостоятельны и подлежат отклонению.

Кроме того, как правильно указано в приговоре суда первой инстанции, уголовная ответственность за преступление, предусмотренное статьей 264 УК РФ, может иметь место, если у водителя имелась техническая возможность избежать дорожно-транспортного происшествия и между его действиями и наступившими последствиями установлена причинная связь.

Как следует из материалов уголовного дела, вторым участником дорожно-транспортного происшествия, в результате которого погиб малолетний К., был водитель автобуса SCANIA OMNILINK гос. знак **Т3. По приговору Мотовилихинского районного суда города Перми от 20 марта 2019 года Т3. осужден по ч. 3 ст. 264 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права заниматься деятельностью, связанной с управлением транспортными средствами на срок 2 года 6 месяцев, приговор вступил в законную силу 13 мая 2019 года.

Мотовилихинский районный суд г. Перми установил, что Т3., управляя автобусом SCANIA OMNILINK гос. знак **, нарушил требования пункта 10.1 Правил дорожного движения, и допустил столкновение с автобусом SCANIA OMNILINK гос. знак ** под управлением Ф. При этом Т3., при условии соблюдения Правил дорожного движения, располагал технической возможностью предотвратить столкновение. Суд пришел к выводу о наличии прямой причинно-следственной связи между действиями Т3., нарушившего требования Правил дорожного движения и наступившими последствиями - причинении по неосторожности в результате дорожно-транспортного происшествия смерти К., находящемуся в автобусе SCANIA OMNILINK гос. знак ** в качестве пассажира.

При этом согласно заключению судебной автотехнической экспертизы, у водителя автобуса «SCANIA» гос. знак ** под управлением Ф. не было технической возможности предотвратить столкновение с автобусом «SCANIA OMNILINK гос. знак ** под управлением Т3. путем экстренного торможения.

При указанных обстоятельствах, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции об отсутствии прямой причинно-следственной связи между действиями Ф., и наступившими в результате дорожно-транспортного происшествия последствиями - смерти малолетнего К.

В соответствии с требованием ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

Вопреки доводам государственного обвинителя, сторона обвинения не представила суду достоверных доказательств, достаточных для вынесения по данному уголовному делу обвинительного приговора, а суд согласно ст. 15 УПК РФ не является органом уголовного преследования.

При таких обстоятельствах, исходя из положений ст. 14 УПК РФ, в соответствии с которыми все сомнения в виновности толкуются в пользу обвиняемого, вывод суда об отсутствии в действиях Ф. состава преступления, предусмотренного ч.3 ст.264 УК РФ, является обоснованным, в связи с чем она правомерно оправдана.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, судом допущено не было.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор Мотовилихинского районного суда г. Перми от 28 апреля 2022 года в отношении Ф. оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя Кашиной Е.И. - без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции путем подачи кассационных жалобы, представления через суд первой инстанции в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу.

В случае пропуска срока кассационного обжалования или отказа в его восстановлении кассационные жалоба, представление подаются непосредственно в суд кассационной инстанции и рассматриваются в порядке, предусмотренном статьями 401.10 - 401.12 УПК РФ.

В случае подачи кассационных жалобы, представления лица, участвующие в деле, вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий подпись