Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению заместителя прокурора Свердловского района г.Красноярска Курочкина Г.В. на приговор Свердловского районного суда г.Красноярска от 27 февраля 2017 года, которым

ФИО1, родившийся <дата> в <адрес>, ранее не судимый, -

оправдан по ч.1 ст.286 УК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления с признанием за ним права на реабилитацию.

Заслушав доклад судьи Белоусова В.В. о содержании приговора и апелляционного представления, выслушав прокурора Черенкова А.Н. поддержавшего доводы апелляционного представления, потерпевшего ф7, осужденного ФИО1 и его защитника адвоката Евменову Е.В., полагавших приговор законным и обоснованным,

УСТАНОВИЛ:

Органами следствия ФИО1, работавший <данные изъяты> обвинялся в превышении должностных полномочий, которые выразились в следующем.

17.01.2005 г. у ФИО1 возник преступный умысел на извлечение дополнительных денежных доходов от деятельности лицея, а также на благоустройство лицея за счет средств обучающихся путем сознательного введения их в заблуждение относительно необходимости обязательных работ учащимися на благоустройстве лицея, что является существенным нарушением прав и законных интересов <данные изъяты>, гарантированного Конституцией РФ, Законом об образовании, Типовым положением « Об учреждении начального профессионального образования» утвержденного постановлениями Правительства РФ от 05.06.1994 г. №650 и 14.07.2008 г. №521

17.01.2005 г. находясь в служебном кабинете ФИО1 издал Распоряжение « Об организации учебного процесса» в соответствии с которым каждый учащийся должен отработать 30 часов на благоустройстве лицея в летний период при этом согласие учащихся и их родителей что является обязательным получено не было. В отдельных случаях по согласованию с администрацией лицея и попечительским советом отработку можно заменить денежной компенсацией в размере 300,400, 500,600,700, 800, 900, 1000 руб. Кроме того, в соответствии с указанным распоряжением каждый учащийся пропустивший 1 час занятий без уважительных причин должен отработать на благоустройстве лицея в течение 3 часов или оплатить 20 руб. за каждый час прогула.

Тем самым ФИО1 нарушил конституционные права учащихся на свободу труда, подорвал авторитет государственных образовательных учреждений и в период с 17.01.2005 г. по 29.09.2008 г. незаконно извлек дополнительные денежные средства на нужды лицея от 20 учащихся в сумме 20340 руб.

Кроме того ФИО1 в период с 17.01.2005 г. по 29.09.2008 г. требовал от учащихся оплаты за предоставленные образовательные услуги – за получение начального профессионального образования в сумме 250 руб. ежемесячно в противном случае их ожидали меры дисциплинарного характера, не допуск к зачетам и экзаменам вплоть до исключения из лицея.

В период с сентября 2007 г. по 29.09.2008 г. ФИО1 незаконно извлек дополнительные денежные средства на нужды лицея в сумме 45980 руб. получив их от 20 учащихся.

Тем самым Магомедов причинил материальный ущерб учащимся на общую сумму 66320 руб. в результате незаконных сборов денежных средств за обучение, отработку на благоустройстве лицея, оплату штрафных санкций за пропуски занятий без уважительных причин и за курение на территории лицея и явно превысил свои полномочия, существенно нарушил конституционные права и интересы 21 учащегося.

В судебном заседании осужденный вину в предъявленном обвинении не признал, пояснил следующее. Кроме основных образовательных программ лицей оказывал дополнительные платные услуги на основании нормативно правовых актов, в соответствии с заключенными договорами с учащимися ф5, ФИО45 и др. всего с 21 учащимся. Многие учащиеся путают оплату за получаемые дополнительные платные образовательные услуги с оплатой за ГСМ. Распоряжение, которое явилось основанием для возбуждения уголовного дела 24.07.2008 г. ему не знакомо. В процессе выемки документации проводимой ОБЭП в лицее согласно акту данное распоряжение не изымалось. Данное неизвестное ему распоряжение могло появиться и использоваться некомпетентными педагогами в качестве устрашения родителей и обучающихся. Предписанием прокуратуры <адрес> было дано указание об отмене данного распоряжения. При получении предписания, он пытался выяснить о каком распоряжении идет речь, так как документооборотом в лицее данная форма локальных актов не имелась. В результате выяснилось данным распоряжением, которое не зарегистрировано как локальный акт, пользовались ряд работников. Поскольку ряд работников использовали незаконное распоряжение, он был вынужден издать приказ об отмене данного распоряжения, чтобы ненормативный документ, который не имел законной силы, не использовался недобросовестными работниками, о чем сообщил в прокуратуру. В процессе своей работы при отъезде в командировки он оставлял секретарям, главному бухгалтеру, заместителям подписанные им чистые листы и этим воспользовался неизвестный недобросовестный работник лицея.

В лицее велась работа по организации благотворительной помощи, что разрешено Уставом.

Оплата дополнительных занятий с прогульщиками бюджетом не предусматривалась. Добровольная оплата дополнительных занятий самим прогульщиком не противоречит Уставу и соответствует заключенному договору с учащимся и родителями.

Оправдывая ФИО1, суд указал в приговоре следующее.

По смыслу закона ответственность за превышение должностных полномочий наступает в случае совершения лицом активных действий явно выходящих за пределы его полномочий, которые повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства, если при этом должностное лицо осознавало что действует за пределами возложенных на него полномочий.

Судом установлено, что по специальности « коммерсант на транспорте» в лицее обучались потерпевшие ФИО45, ФИО46, ФИО47, ФИО48, ФИО49ФИО50, ФИО51, ФИО52, по специальности « слесарь по ремонту подвижного состава городского электротранспорта» обучался ФИО53. С указанными потерпевшими и их родителями лицей заключил договоры на обучение за счет бюджетного финансирования, а также договоры на дополнительные образовательные услуги согласно условиям которых предметом их является обучение по профессии « коммерсант на транспорте» и « слесарь по ремонту подвижного состава городского электротранспорта» для потерпевшего ФИО53 с получением квалификации « слесарь по ремонту автомобиля, водитель категории « ВС» при этом в договорах на дополнительные образовательные услуги с данными потерпевшими прямо указано на оказание дополнительных образовательных услуг по профессии « водитель категории « ВС» и по профессии « слесарь по ремонту автомобиля». Все потерпевшие в ряде случаев их родители подтвердили суду подписание ими указанных договоров. Судом установлено, что потерпевшим на основании государственных образовательных стандартов по данным специальностям, то есть на бюджетной основе, бесплатно за счет средств государства не должны были оказываться образовательные услуги по обучению дополнительным специальностям « слесарь по ремонту автомобиля, водитель категории « ВС», так как обучение данным специальностям не предусмотрено Государственными образовательными стандартами начального профессионального образования указанных специальностей, и лицей вправе был заключить с потерпевшими и их родителями договоры на обучение за счет бюджетного финансирования и договоры на дополнительные образовательные услуги согласно условиям которых наряду с обучением по профессии « коммерсант на транспорте» и « слесарь по ремонту подвижного состава городского электротранспорта» предусматривалось обучение данных потерпевших специальностям слесарь по ремонту автомобиля, водитель категории « ВС» за счет средств обучающихся, то есть на платной основе и дополнительные образовательные услуги были оказаны.

Потерпевшие ФИО55, ФИО56, ФИО57, ФИО58, ФИО59, ФИО60, ФИО61, ФИО62, ФИО63, ФИО64, ФИО65, ФИО66 обучались за счет бюджетного финансирования по специальности « автомеханик» с получением квалификации « слесарь по ремонту автомобиля и водитель категории ВС» и с ними были заключены договоры, в которых было предусмотрено дополнительное платное обучение по специальности « техническое обслуживание и ремонт автомобиля» с присвоением квалификации « техник». Потерпевший ФИО61 пояснил, что он получил сертификат слесаря по ремонту автомобиля 4 разряда вместо 3 разряда, то есть прошел дополнительную специализацию. Потерпевший ФИО62 пояснил, что получил дополнительную специальность автожестянщика, ему присвоена также квалификация слесаря по ремонту автомобиля 4 разряда вместо 3 разряда, то есть прошел дополнительную подготовку. Потерпевший ФИО69 пояснил, что он получил дополнительную специальность моториста, ему присвоена также квалификация слесаря по ремонту автомобиля 4 разряда вместо 3 разряда. Аналогичная ситуация у потерпевшего ФИО70. Потерпевший ФИО57 пояснил, что получил сертификат шиномонтажника. Потерпевший ФИО72 пояснил что получил специальность « специалист по техническому обслуживанию автомобиля». Не получили каких-либо итоговых документов, свидетельствующих о присвоении дополнительных квалификаций потерпевшие ФИО73, ФИО74, ФИО75, ФИО63, ФИО77

Подсудимый, заключая договоры на оказание дополнительных образовательных услуг действовал в рамках п.8 ст.41 Закона « Об образовании» от 10.07.1992 г. согласно которому образовательное учреждение вправе привлекать в порядке, установленном законодательством РФ дополнительные финансовые средства за счет предоставления платных дополнительных образовательных услуг, а также за счет добровольных пожертвований, и целевых взносов физических и (или) юридических лиц и им не превышены его должностные полномочия, факт причинения потерпевшим какого-либо имущественного ущерба материалами дела не установлен и не доказан, судом не установлен факт нарушения прав потерпевших на получение бесплатного образования. Внесенные потерпевшими средства за обучение являлись платой за оказание лицеем дополнительных образовательных услуг, не входящих в Государственный образовательный стандарт были внесены добровольно на иные цели.

Несовершеннолетние потерпевшие на предварительном следствии были допрошены отсутствие законных представителей.

Распоряжение от 17.01.2005 г. об организации учебного процесса подписанное ФИО1 согласно справки от 24.08.2008 г. старшего оперативного уполномоченного <адрес>ФИО8 получено им от ФИО78 и ФИО79 работая по обращению преподавателей лицея ФИО79, ФИО78, ФИО82, ФИО83, ФИО84 по факту неправомерных действий директора лицея. В т.1 на л.д.142 имеется копия распоряжения от 17.01.2005 г., которая никем не заверена. На л.д.172 т.1 имеется подлинное распоряжение об организации учебного процесса от 17.01.2005 г. на обороте которого расположен текст распоряжения без подписи. Постановлением следователя распоряжение приобщено к делу в качестве вещественного доказательства указано, что оно поступило 11.06.2008 г. из <адрес> поступили материалы ОРМ- распоряжение <данные изъяты> от 17.01.2005 г. Согласно сопроводительного письма начальника КМ от 11.06.2008 г. руководителю СО по <адрес> направлены материалы проверки КУСП №10696 от 11.06.2008 г. с приложением распоряжения от 17.01.2005 г. и копия постановления о проведении ОРМ « обследование помещений, зданий и сооружений» от 25.05.2008 г. три акта обследования помещений от 26.05.2008 г. ( т.1 л.д.77)

Из исследованных судом материалов дела следует, что в ходе проведения ОРМ копия распоряжения от 17.01.2005 г. и ни его подлинник не изымались. Кроме того, о получении распоряжения от 17.01.2005 г. от ФИО79 и ФИО78 в справке оперуполномоченного ФИО87 указано 28.04.2008 г. тогда как постановление о проведении ОРМ вынесено и само ОРМ проведено 26.ФИО88 г. Имеющееся в деле распоряжение от 17.01.2005 г., не было изъято в установленном законом об ОРД порядке, так как оно не было получено, изъято в ходе ОРМ. Свидетель ФИО79 в суде пояснила, что данного распоряжения не видела, свидетель ФИО78 пояснила, что денежные средства взимались на основании устного приказа ФИО1. Данное распоряжение является недопустимым доказательством, так как получено с нарушением УПК и закона об ОРД. Из акта №3 документальной проверки проведенной главным специалистом-ревизором 6 отдела документальных проверок и ревизий ОЧ по налоговым преступлениям <адрес> следует что денежные средства полученные учащимися за отработку на благоустройстве лицея в летний период и за пропуски занятий в кассу лицея не оприходованы, на расчетные счета не поступали ( т.1 л.д.228-230)

Обвинение в части оплаты потерпевшими штрафных санкций за прогулы, курение суд считает необоснованным, так как в обвинительном заключении не указаны нормы закона, которые нарушены в действительности подсудимым при оплате потерпевшими, поскольку вмененные подсудимому нормы Конституции РФ, Типового Положения « Об учреждении начального профессионального образования», Закона « Об образовании» Устава лицея о запрете принудительного труда о свободе труда, о запрете привлечения учащихся без их согласия к труду не содержат каких-либо прямых запретов закона на установление ответственности за курение в общественных местах и за пропуски занятий без уважительных причин. Суд не согласен с обвинением, что оплата потерпевшими денежных средств за курение и пропуски занятий связано с нарушением их конституционного права на образование и, что имел место подрыв авторитета государственных образовательных учреждений призванных обеспечить государственные гарантии граждан РФ в области образования, поскольку обвинением суду не предоставлено каких-либо доказательств того, что оплата данных платежей за курение и пропуски занятий без уважительных причин была связана с правом потерпевших на получение ими бесплатного образования в рамках ГОС за счет бюджета.

Что касается оценки обвинения в части существенности нарушения прав и законных интересов потерпевших и охраняемых законов интересов государства, общества в части оплаты потерпевшими денежных средств за отработку на благоустройстве лицея, то помимо добровольности внесения данных денежных средств потерпевшими, суд не установил существенное нарушение прав и законных интересов потерпевших и охраняемых законом интересов государства общества.

В апелляционном представлении и дополнении к нему ставится вопрос об отмене приговора ввиду неправильного применения уголовного закона, несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре фактическим обстоятельствам уголовного дела, а также существенного нарушения уголовно-процессуального закона, по следующим основаниям

По существу предъявленного обвинения ФИО1 будучи <данные изъяты> организовал систему незаконных поборов денежных средств с учащихся за обучение, отработку на благоустройстве лицея, а также оплату штрафных санкций за пропуски занятий без уважительных причин и за курение на территории лицея, чем превысил свои должностные полномочия.

Оправдывая ФИО1 за отсутствием состава преступления, суд пришел к выводу, что в его действиях не установлено состава указанного преступления, так как денежные средства с учащихся за обучение взимались законно в связи с оказанием им дополнительных образовательных услуг, не входящих в программу соответствующего государственного стандарта.

Кроме того, суд признал ненадлежащим доказательством представленное стороной обвинения распоряжение от 17.05.2005 г. за подписью ФИО1, мотивируя тем что оно получено с нарушением требований УПК РФ и Федерального закона « ОБ ОРД», так как не установил источник получения данного документа.

Также суд расценил, что не имеется доказательств в части существенности нарушения прав и законных интересов потерпевших и охраняемых законом интересов государства, общества в связи оплатой потерпевшими денежных средств за отработку на благоустройстве лицея.

С выводами суда согласиться нельзя, так как они не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным при рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции.

В судебном заседании защитой в обоснование правомерности взимания с учащихся денежных средств за обучение были представлены договора на дополнительные образовательные услуги, заключенные между конкретными учащимися и лицеем в лице директора ФИО1. Защитой выдвинут довод о том что дополнительные образовательные услуги в связи с которыми заключались данные договоры оказывались в рамках реализованной в лицее Федеральной экспериментальной площадки на базе которой коллективом педагогов было разработано 16 авторских узкоспециализированных программ. Эти программы действительно преподавались учащимся и не входили в образовательный стандарт в связи с чем требовалось оплачивать эти дополнительные образовательные услуги хотя потерпевшие и обучались за счет бюджета. Из текста договоров следует, что предметом договора является оказание дополнительных образовательных услуг учащемуся по профессии « водитель автомобиля категории ВС» и профессиональной подготовке по профессии «слесарь по ремонту автомобиля» и лицей обязуется обеспечить теоретическую и профессиональную подготовку учащегося по предметам профессионально-технического цикла согласно утвержденным учебным планам и программам по профессии « водитель автомобиля категории ВС» и профессиональной подготовке по профессии «слесарь по ремонту автомобиля» Предполагалось учащемуся успешно окончившему полный курс обучения выдать документ государственного образца при обучении по профессии «« водитель автомобиля категории ВС» и сертификат дополнительного обучения по узкоспециализированной подготовке по профессии «слесарь по ремонту автомобиля» Каких-либо других существенных вопросов, касающихся периода курса обучения на которых предполагалось оказание указанных дополнительных образовательных услуг, а самое главное стоимости этих услуг в договорах также не содержится. Часть учащихся обучалась по профессии « автомеханик», часть по профессии « коммерсант на транспорте», один учащийся ФИО91 обучался по профессии « слесарь по ремонту подвижного состава городского электротранспорта» В целях надлежащей оценки договоров на оказание дополнительных образовательных услуг государственным обвинением была запрошена информация из <адрес>. Согласно полученного ответа от 24.03.2013 г., приобщенного к делу, учащимся лицея могли быть оказаны платные образовательные услуги по программам «« водитель автомобиля категории ВС» и « слесарь по ремонту автомобиля 2 разряда» за исключением учащихся по профессии «автомеханик», так как получение данных квалификаций предусмотрено государственным образовательным стандартом начального профессионального образования, утвержденного заместителем Министра образования РФ от <дата> Учитывая это, учащиеся по профессии « автомеханик» не должны были оплачивать получение вышеуказанных квалификаций из собственных средств. Суд пришел к выводу, что все потерпевшие по делу, с которых согласно обвинению незаконно взимались денежные средства за обучение, получили те или иные дополнительные образовательные услуги, в том числе и учащиеся по профессии « автомеханик». Вместе с тем, судом оставлено без внимания, что все исследованные договоры на дополнительные образовательные услуги касаются только оказания дополнительных образовательных услуг учащимся в части получения профессии « водитель автомобиля категории ВС» и узкоспециализированной подготовки по профессии « слесарь по ремонту автомобиля» Выводы суда о том, что ряду потерпевших по делу в соответствии с указанными договорами были оказаны такие дополнительные образовательные услуги как получение более высокого 4 разряда квалификации « слесарь по ремонту автомобиля» вместо положенного по стандарту 3 разряда и специальностей шиномонтажника, автослесаря или специальности « специалист по техническому обслуживанию автомобиля» не соответствует содержанию и основным положениям указанных договоров. Согласно представленных защитой документов в лицее были разработаны и получили рецензии авторские узкоспециализированные программы ( 16 программ), но из них только один потерпевший ФИО57 получил специальность шиномонтажник. Специальностей автослесарь или специалист по техническому обслуживанию автомобилей авторскими узкоспециализированными программами не предусматривалось, равно как и возможности получения более высокого 4 разряда по квалификации « слесарь по ремонту автомобиля». Ряд потерпевших ФИО55, ФИО49 пояснили, что договоры на оказание дополнительных образовательных услуг были ими подписаны по указанию ФИО1, который таким образом желал завуалировать взимание платы за обучение якобы оплатой курсов по получению водительских прав. Показаниям потерпевшего ФИО103 судом в приговоре не дано какой-либо оценки. Не раскрыто содержание показаний потерпевшего ФИО48 по поводу получения или неполучения дополнительных образовательных услуг. Вместе с тем по показаниям ФИО55 на следствии и подтвержденным в суде за 7 месяцев обучения он заплатил 1750 руб. из расчета 250 руб. в месяц. Он считал, что платил за обучение, хотя учился на бесплатной форме обучения. Потерпевший ФИО48 на следствии показал, что при поступлении в лицей с ним был заключен договор на обучение за счет бюджета. За 10 месяцев обучения он заплатил 2500 руб. из расчета 250 руб. за месяц обучения. Таким образом, исходя из логики суда на основании подписанных договоров на оказание дополнительных образовательных услуг можно было в любое время и на любом курсе обучения получать в любом размере с учащихся плату за преподавание каких угодно образовательных программ, не входящих в образовательный стандарт по определенной специальности, даже если это не предусматривалось условиями отмеченных договоров. Однако это не соответствует фактическим обстоятельствам дела, содержанию исследованных договоров на оказание дополнительных образовательных услуг, показаниям потерпевших о том что указанные в их показаниях денежные суммы они платили без связи с какими либо дополнительными образовательными услугами, а обезличено –за образование. Кроме того договоры не соответствуют по форме приказу Министерства образования России « Об утверждении примерной формы договора на оказание платных образовательных услуг в сфере профессионального образования» от <дата>№ в частности не содержат указания на стоимость услуг, периода их оказания. Оценка факту несоответствия договоров требованиям законодательства судом фактически не дана. Потерпевшие были несовершеннолетними, и договоры с ними на оказание дополнительных образовательных услуг не могли быть заключены, что также оставлено без должного внимания суда. Поскольку не установлено, что учащимися, признанными потерпевшими по делу, заключались какие-либо договоры с лицеем на обучение по авторским узкоспециализированным программам в рамках Федеральной экспериментальной площадки Министерства образования РФ, либо в целях получения более высокого 4разряда квалификации слесарь по ремонту автомобиля, то не имеется оснований для утверждения о возникновении в связи с эти договорных отношений и оценки действий ФИО1 не как уголовно-наказуемого деяния а в плоскости гражданско-правовых отношений. Государственное обвинение не ставит под сомнение что в соответствии с законом « Об образовании» образовательное учреждение имело право привлекать в порядке установленном законодательством РФ дополнительные финансовые средства за счет предоставления платных дополнительных услуг ( ст.41), однако платные услуги должны были оказываться в соответствии с действующим законодательством, быть обличены в форму соответствующих договоров, соглашений с конкретными и понятными для учащихся и их родителей условиями, предусматривающими точный перечень дополнительных образовательных услуг, сроки их оказания, стоимость, получение по итогам документа определенного образца подтверждающего факт обучения. Однако

отмеченных сведений не содержится ни в одном из представленных стороной защиты договоров на оказание дополнительных образовательных услуг.

Судом признано ненадлежащим доказательством распоряжение « Об организации учебного процесса» от 17.01.2005 г. <данные изъяты> за подписью ФИО1, поскольку по мнению суда не установлен источник происхождения данного документа в связи с чем распоряжение получено с нарушением УПК РФ и ФЗ « Об ОРД» Исключая распоряжение из числа доказательств суд в нарушение требований ч.1 ст.75 УПК РФ не сделал ссылок на нарушение конкретных норм УПК РФ и ФЗ « Об ОРД» Вместе с тем в материалах уголовного дела имеется справка ст. о/у ОБЭП УВД по <адрес> от 28.04.2008 г. согласно которой работая по обращению преподавателей лицея ФИО78 и ФИО79 от них получены следующие документы : копия служебной проверки Агентством профессионального образования, приказ № от <дата><данные изъяты> подписанное <данные изъяты> ФИО1, 8 квитанций о сборе с учащихся денежных средств ( т.1 л.д.134) Согласно данной справки распоряжение от 17.01.2005 г. получено в ходе до следственной проверки, послужившей основанием для возбуждения уголовного дела от преподавателей ФИО101 и ФИО79. После возбуждения уголовного дела данное распоряжение осмотрено следователем приобщено к делу в качестве вещественного доказательства ( т.1 л.д.177-181, 175-177) Нарушений в действиях следователя при проведении указанных следственных действий не установлено. Протоколы осмотра и постановление о признании распоряжения от 17.01.2005 г. в качестве вещественного доказательства судом ненадлежащими доказательствами не признаны. Распоряжение от 17.01.2005 г. исключено судом по надуманным основаниям.

Нельзя согласиться с судом о том, что не имеется доказательств в части существенности нарушения прав и законных интересов потерпевших и охраняемых интересов государства общества в связи с оплатой потерпевшими денежных средств за отработку на благоустройстве лицея штрафных выплат за пропуски занятий и курение. Утверждение суда о том, что обвинением не представлено каких либо доказательств того, что оплата данных платежей была связана с правом потерпевших на получение ими бесплатного образования в рамках государственного образовательного стандарта за счет бюджета, так как ни один потерпевший, свидетель из числа родителей потерпевших не указал суду на какие-либо факты со стороны подсудимого которые бы ограничивали право потерпевших на получение образования в связи с внесением данных видов платежа не соответствует фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. В частности все потерпевшие пояснили, что деньги они не могли не платить, так как опасались для себя негативных последствий, а именно их могли не допустить к занятиям, к зачету вплоть до исключения. Данное нарушение они расценивают, как существенное, были нарушены их права на получение бесплатного образования. Это обстоятельство обвинением обоснованно расценено как нарушение конституционных прав учащихся на образование, свободу труда. После оглашения показаний на предварительном следствии потерпевшие подтвердили их, в том числе подтвердили, что считали причиненный им материальный ущерб значительным, так как являлись в то время несовершеннолетними и полагали что будут обучаться бесплатно за счет бюджета и каких либо дополнительных денежных средств, в том числе, за обучение, штрафные санкции за пропуски занятий им вносить не придется. Не относится к обстоятельствам дела, существу обвинения выводы суда о том, что общее количество учащихся намного превосходило количество потерпевших по делу, по которому предъявлено обвинение ФИО1. Нельзя согласиться и с выводами суда о незначительности сумм не более 1000 руб. вмененных подсудимому в части оплаты двадцатью потерпевшими за отработку на благоустройстве лицея. Никто из потерпевших не сообщил, что денежные суммы для них были незначительные, не причинили ущерба. Нельзя согласиться, что в действиях ФИО1 нет состава преступления в связи с тем, что не доказано фактов получения им лично от учащихся денежных средств и принуждения им к труду на благоустройстве лицея. Совершение таких действий ему не вменялось. ФИО1 вменено превышение должностных полномочий именно как директором в связи с существовавшей с его ведома в лицее системой незаконных поборов. Не дана оценка показаниям свидетелей, преподавателей лицея ФИО9, ФИО105, ФИО82, ФИО107, ФИО83 которые также подтвердили о существовавшей системе в период работы Магомедова получения денежных средств с учащихся. Вместе с тем на необходимость оценки показаний данных свидетелей указывалось и в апелляционном постановлении судебной коллегии по уголовным делам краевого суда от 12.02.2015г., что в нарушение требований ч.3 ст.389.19 УПК РФ не выполнено судом первой инстанции. Мотивы оправдания ФИО2 фактически идентичны мотивам его оправдания приговором от 15.05.2014 г., что противоречит требованиям ч.1 ст.17 УПК РФ о свободе оценки доказательств судом по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности доказательств. Выводы суда об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления предусмотренного ч.1 ст.286 УК РФ не подтверждаются доказательствами исследованными судом.

Кроме того судом не разрешена судьба вещественных доказательств.

В возражении на апелляционное представление адвокат Евменова Е.В. просит оправдательный приговор в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционное представление- без удовлетворения по следующим основаниям.

По мнению автора апелляционного представления, договоры на дополнительные образовательные услуги на основании которых с учащихся лицея взимались денежные средства являются стандартными для всех категорий учащихся. Предмет договора согласно п.1.1 определен как оказание дополнительных образовательных услуг учащемуся по профессии « водитель автомобиля категории ВС» и профессиональной подготовке по профессии « слесарь по ремонту автомобиля» тогда как для учащихся по профессии « автомеханик» данная образовательная услуга предоставлялась в рамках государственного образовательного стандарта начального профессионального образования.

Данный довод является необоснованным поскольку содержание договоров различалось в зависимости от того какую из профессий получали учащиеся лицея : « коммерсант на транспорте», « слесарь по ремонту городского электротранспорта», « автомеханик». Так для учащихся по профессии «коммерсант на транспорте», « слесарь по ремонту городского электротранспорта», действительно предлагалось пройти обучение по профессии «водитель автомобиля категории ВС» и узкоспециализированную подготовку по профессии « слесарь по ремонту автомобиля». В ходе судебного заседания было достоверно установлено, что обучение названным профессиям является дополнительной образовательной услугой выходящей за рамки государственного образовательного стандарта по специальностям « коммерсант на транспорте», «слесарь по ремонту городского электротранспорта». Обучение вождению и получение водительского удостоверения, а также получение навыков работы связанной с выполнением слесарных работ является дополнительной образовательной услугой для потерпевших ФИО52. ФИО110, ФИО45, ФИО112, ФИО47, ФИО50, ФИО49, ФИО46.

На основании приказа Министерства образования РФ от 17.04.2003 г. №1644 « О федеральных экспериментальных площадках» лицею присвоен статус Федеральной экспериментальной площадки Министерства образования РФ по разработке и внедрению программ узкой специализации при подготовке учащихся с учетом требований, предъявляемых современным рынком труда. В лицее были разработаны и внедрены 16 программ узкоспециализированной подготовки. Как следует из п.2.6, 2.7 договора на обучение за счет бюджетного финансирования лицей обязуется учащимся по профессии « автомеханик» за период обучения по основной профессии организовать дополнительное платное обучение по направлениям узких специализаций по выбору учащихся согласно утвержденной смете расходов на обучение, а также предлагалось пройти узкоспециализированную подготовку « техническое обслуживание и ремонт автомобиля», что безусловно выходит за рамки государственного образовательного стандарта начального профессионального образования. Допрошенные в судебном заседании потерпевшие учащиеся по специальности «автомеханик» ФИО24, ФИО69, ФИО62, ФИО61, ФИО57, ФИО55 подтвердили, что они получали дополнительные образовательные услуги на платной основе. Потерпевшие ФИО73, ф7, ФИО77, ФИО70, ФИО59, ФИО63 подтвердили факт предоставления им дополнительных образовательных услуг на платной основе.

По мнению обвинения ФИО1, превышая свои должностные полномочия, в беседах с учащимися требовал от них оплаты за получение начального профессионального образования. Однако доказательств получения денежных средств за обучение в рамках государственных образовательных стандартов обвинением не представлено.

В обоснование доводов апелляционного представления его автор ссылается на показания потерпевших данных на стадии предварительного следствия, согласно которым они отрицали получение дополнительных образовательных услуг. Однако практически все потерпевшие, находясь в несовершеннолетнем возрасте, были допрошены без участия их законных представителей. Ряд потерпевших не подтвердили ранее данные показания. Несоответствие заключенных договоров типовому договору на оказание дополнительных платных образовательных услуг не свидетельствует о их незаконности.

По утверждению обвинения ФИО1 требовал с учащихся по 250 руб. ежемесячно в качестве платы за обучение. Однако из квитанций об оплате образовательных услуг ( дополнительных образовательных услуг» следует что учащиеся вносили разные суммы : 60,70,80, 110 руб. что косвенно свидетельствует о том что им предоставлялись различные дополнительные образовательные услуги исходя из сформированной сметы расходов на эти услуги.

Согласно обвинению ФИО1 незаконно привлекал учащихся лицея к работам по благоустройству лицея. В качестве доказательства свидетельствующего о принудительном привлечении учащихся к труду на благоустройство лицея обвинение ссылается на распоряжение якобы изданное ФИО1 17.01.2005 г. согласно которому каждый учащийся должен отработать 30 часов на благоустройстве лицея в летний период, но отдельных случаях по согласованию с администрацией и попечительским советом отработку можно заменить денежной компенсацией в размере в зависимости от месяца : 300,400,500,600,700, 800,900, 1000 руб. Однако, оплаченные учащимися денежные суммы не соответствовали этим « расценкам», что ставит под сомнение сам факт использования распоряжения в качестве основания для взимания денежных средств. Потерпевшие в судебном заседании пояснили, что они добровольно вносили денежные средства для использования их на благоустройстве лицея. Ни один из потерпевших, свидетелей не показал в суде, что их к труду привлекали принудительно. Согласно ч.14 ст.50 Закона РФ « Об образовании» от 10.07.1991 г. №3266 п.41 Типового положения « Об учреждении начального профессионального образования, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 05.06.1994 г. №650 привлечение обучающихся без их согласия и их родителей к труду не предусмотренному образовательной программой запрещается. Федеральным законом от 29.12.2012 г. №273 « Об образовании в РФ», Типовым положением об образовательном учреждении начального профессионального образования утвержденного Постановлением Правительства РФ от 14.07.2008 г. №521 вопросы привлечения обучающихся к труду не регулируются.

Согласно обвинению ФИО1 незаконно осуществлял сбор денежных средств с учащихся за курение на территории лицея за прогулы, требовал в случае прогулов отработать на благоустройстве лицея. Из материалов дела следует, что ФИО61 оплатил 20 руб. за пропуски занятий, ФИО45-120 руб. ФИО53-600 руб., ФИО24-1200 руб., ФИО57-900 руб., ФИО46-100 руб. за курение на территории лицея. Размер уплаченных сумм свидетельствует об отсутствии признака существенного нарушения прав и законных интересов граждан то есть объективной стороны преступления, предусмотренного ч.1 ст.286 УК РФ. В обвинительном заключении не указаны нормы закона, которые по мнению обвинения нарушены подсудимым при оплате потерпевшими данных видов платежей, то есть за курение и пропуски занятий без уважительной причины, поскольку вмененные подсудимому нормы ч.1 и ч.2 ст.37 Конституции РФ, ч.14 ст.50 Закона об образовании, п.41 Типового положения « Об учреждении начального профессионального образования» утв. Постановлением Правительства РФ №650, п.45 Типового положения об образовательном учреждении начального профессионального образования, утв. Постановлением Правительства РФ №521 не содержат прямых запретов на установление ответственности за курение в общественных местах и пропуски занятий без уважительной причины. Суд обоснованно признал распоряжение от 17.01.2005 г. недопустимым доказательством.

Проверив материалы дела, прихожу к следующим выводам.

Согласно статьи 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным, справедливым и является таковым, если он соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, предъявляемым к его содержанию, процессуальной форме и порядку постановления, а также основан на правильном применении уголовного закона.

Законность приговора означает, что по своей форме он соответствует закону, а по содержанию основывается на материалах дела, которое расследовано и рассмотрено судом в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Законность приговора означает также, что судом правильно применен уголовный закон, все иные законы и подзаконные акты.

Обоснованность приговора означает, что суд при его постановлении исходил из материалов дела рассмотренных в судебном заседании, сделал свои выводы на достоверных доказательствах в совокупности, которая исключает другое решение, кроме принятого судом.

В соответствии со ст.88 УПК РФ каждое из доказательств подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные по делу доказательства- с точки зрения достаточности для разрешения уголовного дела.

Согласно ч.3 ст.389.19 УПК РФ указания суда апелляционной инстанции обязательны для суда первой инстанции и для прокурора, если уголовное дело возвращено для устранения обстоятельств, препятствующих вынесению законного и обоснованного решения.

Отменяя оправдательный приговор Свердловского районного суда г.Красноярска от 15 мая 2014 г. в отношении ФИО1 суд апелляционной инстанции в своем постановлении от 12 февраля 2015 г. указал, что в соответствии со ст.87 УПК РФ суд должен был проверить представленные доказательства путем сопоставления с другими доказательствами. Однако судом эти требования закона не были выполнены в полном объеме, поскольку суд не дал оценки показаниям свидетелей ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12ФИО83 из показаний которых следует, что в <данные изъяты> существовала практика получения денежных средств с учащихся за отработку и прогулы и в этой части, хотя в приговоре и приведены показания указанных свидетелей, им оценка судом не дана, в том числе и в совокупности с имеющимися в материалах дела квитанциями об уплате потерпевшими за прогулы и за хозяйственные работы, в связи с чем вывод суда об отсутствии состава преступления в действиях ФИО1 нельзя признать обоснованным, так как в приговоре не получили должной оценки все доказательства стороны обвинения.

Кроме того, суд апелляционной инстанции также указал, что вывод суда о недопустимости в качестве доказательства распоряжения « Об организации учебного процесса» от <дата> которое регулирует порядок оплаты учащимися лицея прогулов и размер денежной компенсации за отработку, поскольку в материалах дела отсутствуют достоверные данные об источнике его происхождения и получения, является преждевременным, поскольку обстоятельства предоставления распоряжения старшему оперуполномоченному ОБЭП УВД по <адрес>ФИО8 преподавателями ФИО78 и ФИО79 не выяснены, свидетели ФИО78 и ФИО79 в ходе судебного следствия не допрошены.

Вместе с тем согласно сопроводительному письму начальника криминальной милиции от <дата> руководителю <данные изъяты>, в числе которых содержится и указанное распоряжение от <дата> и справка оперуполномоченного по обстоятельствам получения данного распоряжения у преподавателей в ходе проверки обращения преподавателей о неправомерных действиях <данные изъяты>.

( т.17 л.д.143-152)

В нарушение ч.3 ст.389.19 УПК РФ суд при повторном рассмотрении уголовного дела вновь в приговоре не дал оценки доказательствам стороны обвинения - показаниям свидетелей ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12 и ФИО83 на предварительном следствии и в судебном заседании из показаний которых следует, что в <данные изъяты> существовала практика получения денежных средств с учащихся за отработку и прогулы.

Признавая распоряжение от <дата> « Об организации учебного процесса», подписанного <данные изъяты> ФИО1 ( т.1 л.д. 172) недопустимым доказательством суд указал в приговоре, что оно не было изъято в установленном законом об ОРД порядке, так как оно не было получено, изъято в ходе проведения ОРМ, что подсудимый отрицает подписание данного распоряжения, несмотря на заключение почерковедческой экспертизы о принадлежности подписи в распоряжении подсудимому, что в деле не имеется процессуальных документов составленных по правилам УПК РФ, так и закона об ОРД.

Между тем, данное распоряжение получено старшим оперуполномоченным <адрес>ФИО8 в ходе до следственной проверки, о чем обоснованно указано в апелляционном представлении прокурора.

<дата> и.о. прокурора <адрес> г.Красноярска Е.В. ФИО140 направил в адрес начальника УВД по <адрес>ФИО15 обращение гр. ФИО79 и других работников <данные изъяты> о финансовых нарушениях в <данные изъяты> для организации проверки в порядке ст.144-145 УПК РФ в части имеющихся в обращении сведений о незаконных поборах с учащихся за учебу, прогулы и по другим основаниям. Проверка данного обращения как следует из сопроводительного письма прокуратуры <адрес> была поручена ФИО8 ( т.1 л.д.73-74)

Обстоятельства получения ФИО8 распоряжения от <дата> « Об организации учебного процесса» судом не выяснены.

В приговоре суд указал, что свидетель ФИО79 в судебном заседании пояснила, что данное распоряжение она не видела, а свидетель ФИО78 пояснила, что денежные средства взимались только на основании устного приказа ФИО1 в связи с чем суд пришел к выводу, что в материалах дела отсутствуют достоверные данные об источнике происхождения, получения такого доказательства как распоряжение от <дата>.

Из протокола судебного заседания от <дата> не следует, что свидетелю ФИО79 предъявлялось распоряжение от <дата> « <данные изъяты>», подписанного <данные изъяты> ФИО1, поскольку в протоколе указано, что ФИО79 предъявлялось распоряжение об организации учебного процесса от <дата> имеющееся на л.д.177-181 т.1, на котором имеется протокол осмотра предметов ( документов). ( т.18 л.д.207)

При допросе свидетеля ФИО78 в судебном заседании от <дата> распоряжение от <дата> « <данные изъяты> ей не предъявлялось. ( т.19 л.д.103-104)

При допросе ФИО79 и ФИО78 в суде у них не выяснялось, передавали ли они какие либо документы старшему оперуполномоченному <адрес>ФИО8 получавшему у них объяснения. ( т.1 л.д.125-127) Из объяснения ФИО79 следует, что она передала ФИО8 квитанции об уплате за практику, учебу, приходную ведомость, три листа журнала по оплате за обучение.

Кроме того ФИО8, получивший данный документ, явившийся основанием для возбуждения уголовного дела в отношении ФИО1, и положенный в основу его обвинения по факту организации системы незаконных поборов денежных средств с учащихся за отработку на благоустройстве лицея, за пропуски занятий без уважительных причин, в ходе предварительного следствия и судебного заседания допрошен не был.

В соответствии со ст.15 УПК РФ уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или защиты. Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Судом нарушена процедура признания распоряжения от <дата> « <данные изъяты>», подписанного <данные изъяты> ФИО1 недопустимым доказательством.

Согласно Определению Конституционного Суда РФ от 23.05.2006 г. №154-0 « Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гр. ФИО3 на нарушение его конституционных прав статьями 75, 88, 109, 152 и 235 УПК РФ» предусматривая правила, согласно которым устранение дефектных с точки зрения процессуальной формы доказательств должно осуществляться прежде всего на стадии предварительного слушания ( ч.4 ст.88, п.2 ч.1 ст.227, п.1 ч.2 ст.229, ч.5 ст.234, ст.235) УПК не исключает возможность переноса решения вопроса об их допустимости на более поздний этап судопроизводства в тех случаях, когда несоответствие доказательства требованиям закона не является очевидным, и требует проверки с помощью других доказательств, что вовсе не равнозначно разрешению использования в процессе недопустимых доказательств, под которым понимается обоснование этими доказательствами решений или действий по уголовному делу.

Как следует из протоколов судебных заседаний ( т.18, 19) ходатайство о признании недопустимым доказательством распоряжения от <дата> « <данные изъяты>», подписанного <данные изъяты> ФИО1 стороной защиты в ходе судебного следствия заявлено не было. О том, что данное распоряжение не может быть признано допустимым доказательством, было заявлено защитником в ходе прений. ( т.19 л.д.175-176)

С учетом принципа уголовного судопроизводства, установленного ст.15 УПК РФ о состязательности сторон, суд должен был после выступления защитника в судебных прениях в соответствии с ч.5 ст.234 УПК РФ выяснить у государственного обвинителя имеются ли у него возражения по вопросу признания недопустимым доказательством распоряжения от <дата> « <данные изъяты>», и при наличии возражений в соответствии со ст.294 УПК РФ решить вопрос о возобновлении судебного следствия, поскольку данное доказательство имеет важное значение для уголовного дела, что судом сделано не было.

Постановление следователя о признании распоряжения от <дата> вещественным доказательством и протокол осмотра данного распоряжения судом недопустимыми доказательствами не признаны. ( т.1 л.д.175-181) о чем также обоснованно указано в апелляционном преставлении.

Суд указал в приговоре, что факты внесения потерпевшими денежных средств за пропуски занятий без уважительных причин не нарушали право потерпевших на свободу труда, не нарушали запрет принудительного труда, между тем данный вывод противоречит распоряжению от <дата> согласно которому учащийся, пропустивший 1 час занятий без уважительной причины должен отработать на благоустройстве лицея в течение 3 часов или оплатить по согласованию с администрацией лицея 20 руб. за каждый час прогула ( т.1 л.д.172) и показаниям свидетелей на предварительном следствии и в судебном заседании ФИО19, ФИО9, ФИО11, ФИО79ФИО10ФИО83 изложенным в приговоре, из которых следует, что в лицее существовала практика сбора денег за пропуски занятий и отработка на благоустройстве лицея. ( т.19 л.д.200-203)

Вывод суда в приговоре о том, что оплата потерпевшими пропусков занятий без уважительных причин не связана с их правом на получение ими бесплатного образования противоречит показаниям потерпевших ф1, ФИО46, ФИО50, ф3, ФИО55, ФИО73, ф2, ФИО48, ФИО62, ФИО63, ФИО70, ф4, ФИО45, ФИО47, ФИО51, ф5, ф6, ФИО23, ф7, ФИО24, ФИО57 изложенных в приговоре о том, что деньги они не могли не платить, так как опасались негативных последствий, а именно их могли не допустить к занятиям, зачетам, вплоть до исключения и что их права на получение бесплатного образования были нарушены ( т.19 л.д.188-200), о чем обоснованно указано в апелляционном представлении.

В апелляционном представлении также обоснованно указано, что мотивы оправдания ФИО1 в приговоре суда от <дата> фактически идентичны мотивам оправдания его же приговором от <дата>, что противоречит требованиям ч.1 ст.17 УПК РФ о свободе оценки доказательств судом по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств с учетом закона и совести.

Другие доводы апелляционного представления подлежат проверке при новом рассмотрении уголовного дела.

При таких обстоятельствах приговор суда нельзя признать законным и обоснованным и он подлежит отмене в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела установленным судом первой инстанции и в связи с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, повлиявшими на исход дела.

При новом рассмотрении уголовного дела суд надлежит учесть вышеизложенное и вынести по делу судебное решение, отвечающее требованиям уголовного и уголовно-процессуального закона.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 389.13, п.4 ч.1 ст. 389.20, ст.389.24, 389.28, 389.33 УПК РФ,

ПОСТАНОВИЛ:

Оправдательный приговор Свердловского районного суда г.Красноярска от 27 февраля 2017 года в отношении ФИО1 отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, но иным составом суда.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в президиум Красноярского краевого суда в порядке главы 47-1 УПК РФ.

Вводная и резолютивная части апелляционного постановления оглашены 03.08.2017 г.

В полном объеме апелляционное постановление изготовлено 07.08.2017 г.

Председательствующий: