Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного ФИО1 и адвоката Листофорова И.А. на приговор Дзержинского районного суда г. Перми от 20 июня 2019 года, которым

ФИО1, родившийся дата в ****, несудимый,

осужден по ч. 1 ст. 286 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с испытательным сроком 2 года, с возложением обязанностей: в течение испытательного срока один раз в месяц являться на регистрацию в специализированный государственный орган, осуществляющий контроль за поведением условно осужденных, уведомлять указанный орган о перемене места жительства;

за гражданским истцом ГКУ Пермского края «***» признано право на удовлетворение гражданского иска, вопрос о размере возмещения гражданского иска передан на основании ч. 2 ст. 302 УПК РФ в порядке гражданского судопроизводства;

по делу разрешены вопросы о мере пресечения и вещественных доказательствах.

Изложив краткое содержание приговора, существо апелляционных жалоб, заслушав выступления осужденного ФИО1, адвокатов Листофорова И.А. и Семенова В.С. об отмене приговора, возражения прокурора Сухаревой Л.А. об отсутствии оснований для удовлетворения жалоб, суд апелляционной инстанции

установил:

ФИО1 признан виновным в том, что в 2016 году, являясь должностным лицом – директором ГКУ Пермского края «***», совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО2 указывает, что в соответствии с Уставом ГКУ Пермского края «***» он являлся единоличным руководителем учреждения, работники которого осуществляли свои действия в соответствии с его распоряжениями, вследствие чего он не мог превысить свои полномочия, незаконно присвоив себе полномочия других должностных лиц – членов приемочной комиссии. Утверждает, что С. и Г1., в чьи должностные обязанности входит приемка выполненных работ, распоряжений подписывать акты выполненных работ по государственному контракту ** не давал, на представленных ему документах уже имелись подписи указанных лиц, что свидетельствовало о выполнении работ, после чего они были подписаны им.

Отмечает, что разработкой технического задания по государственному контракту ** занимался начальник отдела связи Г1., он же и был ответственным лицом за исполнение контракта. После предоставления подрядчиком актов формы КС-2 и КС-3 Г1. выезжал с проверкой на смонтированные объекты, докладывал председателю приемочной комиссии С. о результатах проверки. Акты приемки выполненных работ подписывали Г1. и С., и только потом он. После чего документы, проверенные бухгалтерией на соответствие объемов выполненных работ с техническим заданием и локальной сметой, передавались в Министерство финансов Пермского края, в котором документы также перепроверяли, и только после этого подтвержденная сумма поступала на расчетный счет ГКУ Пермского края «***», а в последующем на расчетный счет подрядчика. По аналогичной схеме выполнялась работа по государственному контракту **.

Находит несостоятельным вывод суда о том, что государственный контракт ** был заключен для устранения недостатков, выявленных в результате работ по государственному контракту **, поскольку предметы контрактов разные, в частности, по первому выполнялись работы по первичному монтажу оборудования, а по второму - усовершенствовалось имеющееся оборудование.

Обращает внимание, что экспертами не дана оценка возможного ущерба по каждому из контрактов; при расчете выполненных работ не применены расценки, утвержденные в смете; не установлено, какая из подрядных организаций не выполнила весь объем работ, какие именно работы не выполнены, на какую сумму, в каких документах завышен объем выполненных работ; в ходе проведения экспертизы оценивалось состояние объектов, сданных более года назад; не сопоставлялись объемы и стоимость работ, указанных в локальных сметах и актах формы КС-2 и КС-3; в заключении указано на невозможность определения стоимости работ, необходимых для устранения выявленных замечаний, поэтому невозможно определить и стоимость работ, выполненных при первичном монтаже, в связи с чем считает заключение экспертов недопустимым доказательством.

Считает, что уголовное дело необходимо возвратить прокурору для соединения в одно производство с уголовным делом, возбужденным по факту хищения денежных средств, принадлежащих ГКУ Пермского края «***», неустановленными работниками ООО «***», так как могут быть установлены взаимоисключающие обстоятельства.

С учетом изложенного ставит вопрос об отмене приговора и возвращении уголовного дела прокурору.

В апелляционной жалобе адвокат Листофоров И.А. приводит доводы, аналогичные изложенным в жалобе ФИО1, полагает, что действия ФИО1 не образуют объективной стороны преступления. Оспаривая вывод суда о том, что его подзащитный ввел в заблуждение Г1. и С. относительно выполнения всех работ по государственным контрактам, обращает внимание, что последние в силу своих должностных обязанностей самостоятельно контролировали работу по контрактам, докладывали о ней непосредственно ФИО1, первые подписывали все документы, после чего передавали на подпись его подзащитному.

Считает, что к показаниям С. и Г1., положенных в основу обвинения, следовало отнестись критически, так как в ходе предварительного следствия данные свидетели дали аналогичные и подробные показания о всех этапах реализации контрактов, однако в судебном заседании давали противоречивые показания, на многие вопросы, касающиеся контрактов, отвечали неуверенно, указывая, что те или иные факты им не известны, по-разному трактовали предмет заключенных контрактов, в то время как в силу своих должностных обязанностей именно они должны были следить за ходом работ и их выполнением. Полагает, что С. и Г1. дали такие показания ввиду личной заинтересованности, поскольку во время проведения предварительного следствия они получили вышестоящие должности. Кроме того, допрошенная в судебном заседании юрисконсульт ГКУ Пермского края «***» М. пояснила, что о ходе исполнения контрактов ей ничего неизвестно, поскольку в то время не работала в учреждении, показания давала под диктовку следователя.

Указывает, что суд не дал оценку показаниям свидетелей О., П1., П2., из которых следует, что на оперативных совещаниях Г1. докладывал об исполнении контрактов без указания на какие-либо проблемы; они не слышали от Г1., С. либо кого-нибудь другого, что ФИО1 заставлял их подписывать акты приема выполненных работ; показали, что созывать приемочную комиссию был обязан ее руководитель С.

Оспаривая вывод суда о вмененном его подзащитному размере ущерба, основанном на заключении экспертов, обращает внимание, что данное заключение нельзя признать достоверным, поскольку эксперты применили заниженные цены на установленное оборудование и на выполненные на объектах работы, не представили для подтверждения достоверности сведений использованные ими прайс-листы, в то время как контракты заключались в разное время, в связи с чем расчеты оформлялись с учетом цен и коэффициентов на каждый период времени, утвержденных государственной экспертизой; также не предоставили акты натурных осмотров, на которые ссылаются в заключении, в связи с чем имеются сомнения в том, что осмотр был произведен в полном объеме, качественно и объективно. Отмечает, что экспертами представлены документы, подтверждающие наличие высшего образования, но нет свидетельств о подтверждении их квалификации по экспертной деятельности, в связи с чем компетентность экспертов вызывает сомнение. Кроме того, при производстве натурных осмотров объектов присутствовал эксперт П3., данных о квалификации которого не имеется. При этом допрошенные в судебном заседании эксперты сообщили, что П3. был предоставлен сотрудниками ФСБ, в связи с чем имеются сомнения в независимости проведенной экспертизы. Суд данному обстоятельству оценки не дал, как и показаниям свидетеля Д1. о наличии недостатков в работе экспертов и представленном ими заключении. Считает, что экспертное заключение является недопустимым доказательством, в связи с чем не может быть положено в основу приговора.

Полагает, что судом не установлен и не доказан факт существенного нарушения прав и законных интересов граждан, который является обязательным признаком состава преступления, а также не указано лицо, причинившее вред.

Выражая несогласие с решением суда в части гражданского иска, считает, что право на обращение с исковыми требованиями о возмещении ущерба имеется только у администрации Пермского края, поскольку ГКУ Пермского края «***» финансируется за счет бюджета Пермского края; находит выводы суда о признании за гражданским истцом права на удовлетворение иска противоречащими закону, так как суд фактически указал решение, которое должно быть принято при рассмотрении вопроса в порядке гражданского судопроизводства.

Просит приговор отменить, направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

Проверив материалы дела, доводы апелляционных жалоб, заслушав участников процесса, суд апелляционной инстанции находит приговор законным, обоснованным и справедливым.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что ФИО1 превысил должностные полномочия - дал указания членам приемочной комиссии не осуществлять приемку выполненных работ по государственным контрактам на оказание услуг по усовершенствованию региональной автоматизированной системы центрального оповещения гражданской обороны Пермского края; заведомо для него без проведения приемки выполненных работ и без проведения экспертизы выполненных работ, единолично незаконно подписал документы, содержащие ложные сведения о выполнении объема работ по государственным контрактам и послужившие основанием для производства оплаты по ним; дал указание подчиненным сотрудникам подписать вышеуказанные документы.

Выводы суда в этой части подтверждаются совокупностью представленных по делу доказательств, которым судом в приговоре дана правильная оценка.

Так, из материалов уголовного дела следует, что ФИО1, занимая с 18 апреля 2011 года по 31 марта 2017 года должность директора ГКУ Пермского края «***», являлся должностным лицом, поскольку выполнял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в государственном учреждении.

26 апреля 2016 года в рамках реализации государственной программы Пермского края «Обеспечение общественной безопасности Пермского края» между ГКУ Пермского края «***» и Пермским местным отделением Пермского краевого отделения Общероссийской общественной организации «****» был заключен государственный контракт ** на оказание услуг по усовершенствованию региональной автоматизированной системы центрального оповещения гражданской обороны Пермского края в соответствии с условиями и техническим заданием, стоимостью *** рублей, а 19 декабря 2016 года - государственный контракт ** с ООО «НПО «***» на оказание аналогичных услуг, включая поставку, монтаж, пуско-наладку оборудования в соответствии с условиями и техническим заданием, стоимостью *** рублей *** копейки.

В нарушение п. 6.1 указанных государственных контрактов, Положения о приемочной комиссии и проведения экспертизы по осуществлению закупок, Регламента взаимодействия при осуществлении закупок товаров, работ и услуг для нужд ГКУ Пермского края «***», ФИО1 дал указания членам приемочной комиссии не осуществлять приемку выполненных работ по вышеназванным государственным контрактам; заведомо для него без проведения приемки выполненных работ с привлечением экспертных организаций, в отсутствие среди работников ГКУ Пермского края «***» специалистов, которые могли бы в силу имеющихся специальных познаний осуществить приемку выполненных работ, незаконно подписал акты о приемки выполненных работ формы КС-2, справки о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3 по государственным контрактам на сумму *** рублей и *** рублей *** копейки соответственно; после чего, заверив председателя приемочной комиссии С. и члена приемочной комиссии Г1. о выполнении всего объема работ по государственным контрактам, дал последним указание подписать указанный пакет документов, которое ими было исполнено.

Подписанные ФИО1 акты и справки унифицированной формы КС-2 и КС-3 о стоимости выполненных работ по государственным контрактам явились основанием для перечисления выделенных из бюджета Пермского края *** рублей Пермскому местному отделению Пермского краевого отделения Общероссийской общественной организации «Всероссийское добровольное пожарное общество» и *** рублей *** копеек ООО «НПО «***».

В соответствии с заключениями экспертов №1-543, №1-660 содержание актов выполненных работ формы КС-2, справок о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3 по вышеназванным государственным контрактам не соответствует фактически выполненным работам; стоимость фактически выполненных строительно-монтажных, специальных и пуско-наладочных работ по контрактам составила по состоянию на 1 квартал 2016 года *** рублей; качество выполненных работ не соответствует стандартам, нормам правилам, проектно-сметной документации, условиям государственных контрактов; смонтированное оборудование работоспособно за исключением адресов: ****; каналы связи отсутствуют по всем адресам установки оборудования, как и подключение к каналам связи существующей инфраструктуры оператора связи имеющего мобилизационное задание, предусмотренное пп. 6.9 и 11.5 технического задания к государственному контракту ** от 26 апреля 2016 года, пп. 9 и 10.5 технического задания к государственному контракту ** от 19 декабря 2016 года; эксплуатация смонтированного по указанным государственным контрактам оборудования возможна при обеспечении канала связи с оборудованием вышестоящего уровня, за исключением оборудования, установленного по адресам: **** и ****, ****.

В результате вышеуказанных действий ФИО1, явно выходящих за пределы его должностных полномочий, с расчетного счета ГКУ Пермского края «Гражданская защита» подрядным организациям необоснованно перечислены денежные средства за фактически невыполненные работы в размере *** рублей *** копеек; не были своевременно выявлены факты не выполнения по государственным контрактам пуско-наладочных работ в пунктах оповещения, а также не подключения оборудования к каналам связи существующей инфраструктуры оператора связи, явившиеся причиной неработоспособности установленного оборудования, которые повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства в сфере обеспечения общественной безопасности Пермского края, так как исключали достижение целей указанных контрактов по информированию населения о чрезвычайных ситуациях природного и техногенного характера.

Осужденный ФИО1, не отрицая факт подписания актов приемки выполненных работ формы КС-2, справок о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3, утверждал, что ему не было известно о не выполненных работах, включенных в эти акты; Г1. и С. заверили его в выполнении всего объема работ по государственным контрактам, после чего им были подписаны документы, позволяющие произвести оплату работ подрядным организациям.

Вместе с тем в ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что приемка выполненных работ и экспертиза выполненных работ по государственным контрактам не проводилась, а подписи о приемки выполненных работ были поставлены С. и Г1. по указанию осужденного.

Доводы жалоб о том, что ФИО1 действовал в рамках предоставленных ему полномочий и нарушений не допускал, проверялись судом первой инстанции и обоснованно отвергнуты в приговоре.

Так, в соответствии с приведенными в приговоре условий государственных контрактов, Положением о приемочной комиссии и проведения экспертизы, Регламентом взаимодействия при осуществлении закупок товаров, работ и услуг, утвержденных директором ФИО1, ГКУ Пермского края «***» (заказчик) обязано обеспечить приемку выполненных работ, предусмотренных государственным контрактом, включая проведение экспертизы результатов, которая может проводиться специалистами из числа работников, обладающих соответствующими знаниями, опытом, квалификацией для проверки предоставленных подрядчиком результатов, предусмотренных контрактом, либо с привлечением экспертов, при этом заключение экспертизы прикладывается к акту приемки работ.

Из показаний свидетеля Г1. следует, что приемка работ по государственным контрактам приемочной комиссией, в состав которой он входит, не проводилась; акты о приемки выполненных работ, справки о стоимости выполненных работ и затрат он подписал по требованию ФИО1 из-за боязни потери работы. После подписания документов он выезжал в г. Березники, посетил 8 объектов, обнаружил отсутствие каналов связи на местах с единой дежурно-диспетчерской службой, о чем доложил С. и ФИО1, при этом последний заверил его о том, что подрядчик доделает работу.

Согласно показаниям свидетеля С., он подписал акты о приемки выполненных работ, справки о стоимости выполненных работ и затрат по государственному контракту от 26 апреля 2016 года по требованию ФИО1, который, несмотря на его возражения осуществить приемку выполненных работ приемочной комиссией, заверил его в выполнении всего объема работ по контракту.

Из показаний свидетелей Н1., П4., Ф., А., Д2., Н2., Р., Ц., Ш., Д3., Н3., Т., П5., Г2. следует, что на объектах в Нытвенском, Кизеловском, Верещагинском муниципальных районах Пермского края, в городских округах Березники, Губаха были установлены пункты оповещения населения, но приемка выполненных работ не производилась.

Заключениями экспертов №1-543, №1-660 установлены факты несоответствия содержания актов выполненных работ формы КС-2, справок о стоимости выполненных работ и затрат формы КС-3 по государственным контрактам фактически выполненным работам, а также качества выполненных работ - стандартам, нормам, правилам, проектно-сметной документации, условиям государственных контрактов.

Таким образом, умышленные преступные действия ФИО1 повлекли причинение ущерба бюджету Пермского края в лице ГКУ Пермского края «***», существенно нарушили права и законные интересы граждан, охраняемых законом интересов общества и государства.

Нарушений правовых норм, регулирующих основания и порядок производства экспертизы по уголовному делу, а также правила проверки и оценки оспариваемых стороной защиты экспертиз, которые бы могли повлечь недопустимость заключений экспертов, не допущено. Суд обоснованно учел, что эксперты, проводившие исследования, обладали специальными познаниями, указанными в заключении, что подтверждается материалами дела; проведение исследований с привлечением этих экспертов, компетентность которых не вызывает сомнений, соответствует положениям ч. 2 ст. 195, п. 60 ст. 5 УПК РФ; в деле отсутствуют какие-либо основанные на фактических данных сведения о наличии предусмотренных ст. 70 УПК РФ обстоятельств для отвода экспертов, участвовавших в производстве экспертизы. Эксперты были допрошены в судебном заседании, достоверность их показаний проверена и оценена судом с приведением в приговоре убедительных выводов. Суд оценивал результаты экспертных заключений во взаимосвязи с другими фактическими данными, что в совокупности позволило правильно установить виновность осужденного в совершении инкриминируемого преступления.

Оснований не доверять показаниям свидетелей Г1. и С. не имеется, поскольку они давали подробные и последовательные показания, их показания согласуются с иными положенными в основу приговора доказательствами.

Вопреки доводам жалобы адвоката Л., показания свидетелей О., П1. и П2. наряду с иными доказательствами, не опровергают выводы суда о превышении ФИО1 должностных полномочий.

Иные доводы, изложенные в апелляционных жалобах, являются аналогичными суждениями, которые приводила сторона защиты в суде первой инстанции, они были предметом исследования с принятием соответствующих решений, сомневаться в правильности которых суд апелляционной инстанции оснований не находит.

Совокупность приведенных в приговоре доказательств явилась достаточной для объективного и всестороннего рассмотрения дела. Оснований сомневаться в достоверности доказательств у суда первой инстанции, как и у суда апелляционной инстанции, не имелось.

Суд исследовал в ходе судебного следствия и дал надлежащую оценку всем доказательствам, положенным в основу приговора. При этом в приговоре должным образом мотивировано, какие доказательства суд отвергает, а какие считает возможным положить в основу приговора. Доводы стороны защиты о недопустимости доказательств, не виновности ФИО1, получили мотивированную оценку в приговоре. Фактически доводы апелляционных жалоб сводятся к переоценке доказательств, оснований для которой суд апелляционной инстанции не находит.

Анализ доказательств, содержащийся в приговоре, свидетельствует о правильном установлении судом фактических обстоятельств дела и верной юридической оценке действий осужденного.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлиять на постановление законного и обоснованного приговора либо по иным причинам влекущих отмену приговора, органом предварительного следствия, а также судом при рассмотрении дела в судебном заседании, допущено не было.

Согласно ч. 1 ст. 153 УПК РФ в одном производстве могут быть соединены уголовные дела в отношении, в том числе нескольких лиц, совершивших преступление в соучастии.

В законе речь идет о тех делах, которые находятся в стадии предварительного расследования, а также о том, что соединение дел - это не обязанность следственных органов, а их право, которое они реализуют по своему усмотрению при наличии определенных обстоятельств.

Таких оснований, с учетом конкретных обстоятельств, влекущих необходимость соединения уголовного дела, находящегося в стадии предварительного следствия, с уголовным делом, находящимся в производства суда, суд апелляционной инстанции не усматривает, как и препятствий для рассмотрения уголовного дела в отношении ФИО1, а одно лишь наличие другого уголовного дела, находящегося на стадии следствия, не является таковым для рассмотрения уже поступившего в суд уголовного дела.

При определении вида и размера наказания ФИО1 суд, наряду с характером и степенью общественной опасности преступления, учел данные о его личности, признанными положительными, обстоятельство, смягчающее наказание, отсутствие отягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на предупреждение совершения им новых преступлений.

Все эти обстоятельства судом первой инстанции были в полной мере учтены.

Суд надлежащим образом аргументировал отсутствие оснований для применения к нему положений ч. 6 ст. 15 и ст. 64 УК РФ, в соответствии с ч.1 ст. 73 УК РФ пришел к правильному выводу о возможности назначения наказания в виде лишения свободы условно, установил испытательный срок и возложил на осужденного определенную обязанность.

Таким образом, все заслуживающие внимания обстоятельства, влияющие на вид и размер наказания, учтены, в связи с чем суд апелляционной инстанции полагает назначенное ФИО1 наказание справедливым.

Учитывая, что в деле отсутствовали достаточные данные, позволяющие правильно рассмотреть гражданский иск в рамках уголовного дела, принимая во внимание перечисление денежных средств, являющихся предметом исковых требований, Пермскому местному отделению Пермского краевого отделения Общероссийской общественной организации «****», ООО «***», которые не привлечены по данному делу гражданскими ответчиками, наличие возбужденного уголовного дела в отношении неустановленных следствием лиц – работников ООО «***», похитивших путем обмана денежные средства, являющиеся предметом исковых требований, суд первой инстанции верно указал о необходимости производства дополнительных расчетов, что повлекло бы необходимость отложения судебного разбирательства по уголовному делу, в связи с чем на основании ч. 2 ст. 302 УПК РФ принял обоснованное решение о признании за гражданским истцом ГКУ Пермского края «***» права на удовлетворение гражданского иска и о передаче вопроса о размере его возмещения в порядке гражданского судопроизводства.

При таких обстоятельствах оснований для изменения либо отмены приговора, в том числе по доводам апелляционных жалоб, не имеется.

Руководствуясь ст. 389¹³, 389²⁰, 389²⁸ УПК РФ, суд апелляционной инстанции

постановил:

приговор Дзержинского районного суда г. Перми от 20 июня 2019 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного ФИО1 и адвоката Листофорова И.А. – без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главами 47¹ и 48¹ УПК РФ.

Председательствующий подпись