Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционному преставлению прокурора на постановлению Октябрьского районного суда г. Краснодара от 26 июня 2018 года, которым жалоба заявителя Д. удовлетворена и действия следователя следственного отдела по Центральному внутригородскому округу г. Краснодара СУ СК РФ по Краснодарскому краю Ш. по проведению обыска в помещении "Э" от 24.05.2018 г. признаны незаконными.

Рассмотрев материалы дела, заслушав мнение прокурора поддержавшего доводы апелляционного представления, возражения адвоката Шуравиной О.В. полагавшей постановление суда законным и обоснованным, суд,

У С Т А Н О В И Л :

Постановлением Октябрьского районного суда г. Краснодара действия следователя следственного отдела по Центральному внутригородскому округу г. Краснодара СУ СК РФ по Краснодарскому краю Ш. по проведению обыска в помещении "Э" от 24.05.2018 г. признаны незаконными и необоснованными.

В апелляционном представлении прокурор просит постановление суда отменить ввиду его незаконности и необоснованности, вынесенного с нарушением уголовно-процессуального закона и жалобу направить на новое рассмотрение. В обоснование доводов указывает, что в описательно-мотивировочной части решения не отражено, где именно и когда проведено обжалуемое следственное действие в рамках какого уголовного дела и с какой целью, что именно было обнаружено и изъято при его производстве, ошибочно указано. Что обыск проводился сотрудниками полиции, тогда как он выполнен следователем СКР. Фактически за основу при рассмотрении жалобы и вынесении и постановления приняты только доводы заявителя, без учета предоставленных следователем материалов уголовного дела. Доводы суда о том, что для изъятия в "Э" журналов приема и движения амбулаторных и стационарных пациентов, якобы содержащих сведения о состоянии здоровья пациента, его диагнозе и требовалось решение суда на основании п.7 ч.1 ст. 29 УПК РФ, являются несостоятельными, поскольку в ч.1 указанной статьи имеются только 4 пункта, а п. 7 ч.2 этой же статьи регламентирует принятие судом решения о производстве выемки предметов, документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, а также предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях. То есть отраслевое законодательство предусматривает возможность изъятия сведений, составляющих врачебную тайну, при отсутствии судебного решения. Также автор представления указывает, что на момент принятия решения о производстве обыска следователь объективно не может располагать точной информацией о том, где находится подлежащий изъятию объект, у кого он находится, и какие объекты, обнаруженные при обыске, будут иметь значение для уголовного дела. Анализ изъятых <...> в "Э" предметов и документов позволяет прийти к выводу о том, что они имеет отношение к уголовному делу в отношении О. Удостоверение сотрудника ФСБ РФ на имя Д. изъято в связи с тем, что оно имело признаки подделки, что согласуется с положениями ч.9 ст. 182 УПК РФ. При этом, на основании ч.6 ст. 182 УПК РФ при производстве обыска могут вскрываться любые помещения, если владелец отказывается добровольно их открывать.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции находит постановление суда законным и обоснованным.

Согласно п. 1 ст. 182 УПК РФ, основанием производства обыска является наличие достаточных данных полагать, что в каком-либо месте или у какого-либо лица могут находится орудия преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела.

Суд обоснованно пришел к выводу, что при проведении обыска в помещении "Э" нарушены требования п. 7 ч. 1 ст. 29 УПК РФ, согласно которой, только суд, в том числе на стадии досудебного производства, правомочен принимать решения о выемке документов, содержащих иную охраняемую федеральным законом тайну.

Как следует из материалов дела при производстве обыска в "Э" сотрудниками без судебного решения изъяты журналы приема и движения амбулаторных и стационарных пациентов, содержащие сведения о фактах обращения граждан за оказанием медицинской помощи, а также о состоянии их здоровья и диагнозе с указанием медицинских манипуляций и процедур, чем грубо нарушены гарантированные ч.1 ст. 23 Конституцией РФ, Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, а также уголовно-процессуальным законом права граждан на неприкосновенность частной жизни и личную тайну.

Суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции, о том, что при производстве обыска были нарушены требования уголовно-процессуального закона, а именно при производстве обыска в "Э" предварительным следствием не был указан конкретный перечень предметов и документов, подлежащих изъятию.

Таким образом, выводы суда, изложенные в постановлении, соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным в ходе рассмотрения жалобы заявителя Д., нарушений уголовно-процессуального законодательства не выявлено, постановление вынесено в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства, а также с учётом исследования доводов сторон.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену постановления, по делу не имеется.

Оснований для отмены постановления суда по доводам, изложенным в апелляционном представлении прокурора, не имеется.

Руководствуясь ст.ст.389.13, 389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд

П О С Т А Н О В И Л :

Постановление Октябрьского районного суда г. Краснодара от 26 июня 2018 г., которым удовлетворена жалоба заявителя Д. и действия следователя следственного отдела по Центральному внутригородскому округу г. Краснодара СУ СК РФ по Краснодарскому краю Ш. по проведению обыска в помещении "Э" от 24.05.2018 г. признаны незаконными, оставить без изменения, а апелляционное представление прокурора - без удовлетворения.

СУДЬЯ: