Гражданский кодекс часть 1

с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Центрального военного округа ФИО4, обвиняемого ФИО5, а также адвокатов Довбыша А.А и Селивановой Т.Г., чьих интересов касается судебное решение,

рассмотрел в открытом судебном заседании материалы дела в связи с поступлением апелляционной жалобы обвиняемого ФИО5 на постановление судьи Екатеринбургского гарнизонного военного суда от 22 мая 2019 года, вынесенное по поданной в порядке ст. 125 УПК РФ жалобе ФИО5 на постановления следователя ВСО СК России по Еланскому гарнизону <данные изъяты> ФИО6 об отказе в допуске к участию в деле защитника – адвоката Довбыша А.А. и отводе защитника – адвоката Селивановой Т.Г.

Заслушав доклад председательствующего и выступления: обвиняемого ФИО5 в обоснование доводов апелляционной жалобы, адвокатов Довбыша А.А и Селиванову Т.Г. в его поддержку и прокурора, возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л:

ДД.ММ.ГГГГ следователем ВСО СК России по Еланскому гарнизону <данные изъяты> ФИО6 в отношении военнослужащего войсковой части <данные изъяты> Короткевича было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 292 УК РФ, и с начала расследования уголовного дела защиту Короткевича осуществлял адвокат Довбыш.

ДД.ММ.ГГГГ адвокат Довбыш заявил самоотвод в качестве защитника Короткевича, который был удовлетворен постановлением следователя от ДД.ММ.ГГГГ, после чего защиту Короткевича продолжила адвокат Селиванова.

ДД.ММ.ГГГГ следователь ФИО6 своим постановлением отказал Короткевичу в удовлетворении ходатайства от ДД.ММ.ГГГГ о допуске в качестве его защитника адвоката Довбыша на том основании, что последний ранее по другому уголовному делу оказывал юридическую помощь свидетелю по настоящему уголовному делу ФИО2, интересы которого противоречат интересам Короткевича, а ДД.ММ.ГГГГ Довбыш заявил самоотвод, удовлетворенный следователем.

ДД.ММ.ГГГГ тот же следователь вынес постановление об отводе адвоката Селивановой от участия в деле в качестве защитника подозреваемого Короткевича, сославшись на то, что адвокат Селиванова ранее оказывала юридическую помощь по другому уголовному делу ФИО1 – свидетелю по делу Короткевича, а между их интересами имеются существенные противоречия.

Посчитав нарушенным свое право на защиту, Короткевич в порядке ст. 125 УПК РФ подал жалобу в Екатеринбургский гарнизонный военный суд на указанные выше постановления следователя, утверждая при этом об отсутствии противоречий в своих показаниях и показаниях свидетелей ФИО2 и ФИО1 и обращая внимание на то, что адвокатами Довбышем и Селивановой по возбужденному в отношении него – Короткевича - уголовному делу не оказывалась и не оказывается юридическая помощь указанным свидетелям.

Постановлением суда от 22 мая 2019 года, согласившимся с позицией следователя, эта жалоба была оставлена без удовлетворения.

В апелляционной жалобе Короткевич выражает несогласие с постановлением суда, просит его отменить и принять новое решение об удовлетворении его жалобы на постановления следователя.

Подробно ссылаясь на законодательные нормы, гарантирующие право на защиту, и связанную с этим вопросом судебную практику, Короткевич утверждает, что постановление суда от 22 мая 2019 года это его право нарушает. Оспаривает он при этом правомерность вывода суда, вставшего, по его мнению, на сторону государственного обвинения, о том, что только полное признание им – Короткевичем – своей вины в совершении преступления может послужить основанием для реализации им права на защиту.

Акцентируя внимание в апелляционной жалобе на том, что адвокаты Довбыш и Селиванова оказывали юридическую помощь свидетелям ФИО2 и ФИО1 по другим уголовным делам, не связанным с его – Короткевича – уголовным делом, Короткевич настаивает на отсутствии каких-либо противоречий между ним и указанными свидетелями по настоящему уголовному делу. Более того, он не отрицает тех обстоятельств, о которых показывают эти свидетели.

Как делает вывод Короткевич, ссылка следователя на данных свидетелей, как возможных «свидетелей обвинения», несостоятельна, поскольку до рассмотрения дела судом по существу и оценки показаний свидетелей в приговоре любой однозначный вывод о направленности показаний этих свидетелей представляется преждевременным и не соответствующим требованиям уголовно-процессуального закона.

В возражениях на апелляционную жалобу помощник военного прокурора Еланского гарнизона <данные изъяты> ФИО7 указывает на несостоятельность содержащихся в ней доводов и просит её оставить без удовлетворения, настаивая при этом на правильности положенных в основу судебного постановления выводов суда.

Проверив материалы дела на основании ч. 1 ст. 389.19 УПК РФ в полном объеме вне зависимости от доводов апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции, принимая решение, учитывает следующее.

Вынося решение по жалобе Короткевича на постановление следователя от ДД.ММ.ГГГГ об отказе в удовлетворении ходатайства о допуске в качестве его защитника адвоката Довбыша, суд, помимо п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, сослался также и на факт заявления этим защитником по данному уголовному делу ДД.ММ.ГГГГ самоотвода в качестве защитника Короткевича, удовлетворенного следователем в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ.

Эта ссылка является правильной, и, по мнению суда апелляционной инстанции, одного лишь этого факта самоотвода было достаточно для признания судом правомерным отказа следователя ДД.ММ.ГГГГ допустить адвоката Довбыша для дальнейшего участия в этом уголовном деле в прежней процессуальной роли, поскольку из смысла ч. 1 ст. 62 УПК РФ следует, что самоотвод участвующего в уголовном деле лица может заявляться только с целью окончательного устранения от производства по делу, а не от какой – либо части этого производства.

Кроме того, заявление адвокатом на основании данной процессуальной нормы самоотвода со ссылкой на п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, удовлетворенного следователем, по сути, означает нежелание такого адвоката по мотивам, которые значения не имеют, продолжать участвовать в защите интересов подозреваемого (обвиняемого), а изменение им этой свой позиции спустя непродолжительный период времени свидетельствует лишь о его неуверенности в своем процессуальном статусе, что ставит под сомнение возможность качественного осуществления им функций защитника, а значит – и возможность обеспечения подозреваемому (обвиняемому) права на защиту.

Таким образом, следует констатировать, что вынесенное ДД.ММ.ГГГГ следователем постановление направлено на обеспечение этого права Короткевича, поэтому отмене не подлежит.

В то же время суд апелляционной инстанции находит неверным решение суда первой инстанции в отношении признания законным постановления следователя от ДД.ММ.ГГГГ об отводе адвоката Селивановой от участия в деле в качестве защитника подозреваемого Короткевича.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам защищаемого им подозреваемого, обвиняемого либо представляемого им потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика.

Сославшись на данную процессуальную норму, суд констатировал наличие противоречий между интересами допрошенного по уголовному делу в отношении Короткевича свидетеля ФИО1 и подозреваемого Короткевича. По выводу суда, поскольку ФИО1 ранее привлекался к уголовной ответственности по другому уголовному делу, где его интересы защищала адвокат Селиванова, то в силу вышеприведенной нормы следователь обоснованно вынес постановление об отводе защитника – адвоката Селивановой.

Между тем, приходя к данному выводу, суд не учел, что согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в определении от 9 ноября 2010 года № 1573-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки ФИО8 на нарушение ее конституционных прав частью первой статьи 69 и пунктами 1 и 3 части первой статьи 72 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации», наличие противоречий, о которых говорится п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, должно иметь место именно на момент принятия следователем оспоренных в порядке ст. 125 УПК РФ постановлений, то есть противоречие интересов должно быть реальным и усматриваться, в частности, из процессуальных документов, составленных по результатам проведения следственных действий.

Однако, вопреки констатации судом факта противоречий между интересами указанных лиц, таковые из материалов не усматриваются.

В деле отсутствуют сведения, подтверждающие довод суда о том, что по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ (дату вынесения следователем обжалованного в порядке ст. 125 УПК РФ постановления) подозреваемый Короткевич не признавал своей вины в связи с выдвинутым в отношении него подозрением по ч. 1 ст. 292 УК РФ в том, что ДД.ММ.ГГГГ он и <данные изъяты>ФИО3 с целью сокрытия недостачи на вещевом складе изготовили фиктивные накладные о, якобы, выдаче этого имущества группе военнослужащих, в том числе, ФИО1.

При этом мнение суда о том, что о не признании им своей вины свидетельствует его отказ от дачи показаний на основании ст. 51 Конституции РФ, является несостоятельным, поскольку указанная конституционная норма гарантирует это право любому подозреваемому (обвиняемому), вне зависимости от его отношения к выдвинутому против него подозрению (обвинению).

Согласно протоколу допроса Короткевича в качестве подозреваемого от ДД.ММ.ГГГГ он со ссылкой на ст. 51 Конституции РФ отказался от дачи показаний, никак не сформулировав свое отношение к существу выдвинутого в отношении него подозрения (л.д. <данные изъяты>).

Аналогичным образом отсутствует указание Короткевича на непризнание своей вины в протоколе очной ставки между ним и свидетелем ФИО1 от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. <данные изъяты>). При этом в ходе этой очной ставки Короткевич не опровергал показания ФИО1 о не получении последним вещевого имущества ДД.ММ.ГГГГ, а только заявил о том, что ничего пояснить не может.

Иных процессуальных документов, свидетельствующих об отрицании Короткевичем своей вины и выражающих его несогласие с показаниями свидетеля ФИО1, материалы дела не содержат.

При данных обстоятельствах следует прийти к выводу, что утверждение суда о наличии противоречий в интересах Короткевича и указанного свидетеля из этих исследованных судом материалов не усматривается.

Кроме того, не учел суд и то, что уголовное дело в отношении ФИО1, по которому в ДД.ММ.ГГГГ, еще до возбуждения уголовного дела в отношении Короткевича, в качестве защитника принимала участие адвокат Селиванова, никак не связано с уголовным делом Короткевича, а поэтому подобное её участие в свете вышесказанного не может рассматриваться как составляющая часть предусмотренного п. 3 ч. 1 ст. 72 УПК РФ основания, исключающего участие защитника в производстве по уголовному делу.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции считает, что отвод адвоката Селивановой следователем был произведен по надуманному основанию, что привело к нарушению права Короткевича на защиту, в связи с чем соответствующее постановление следователя от ДД.ММ.ГГГГ не могло быть признано судом первой инстанции законным, а поэтому обжалованное в апелляционном порядке судебное решение в этой части, как вынесенное с нарушением уголовно-процессуального закона, подлежит отмене.

Руководствуясь ст. 389.17, 389.19, п. 9 ч. 1 ст. 389.20 и 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л:

постановление судьи Екатеринбургского гарнизонного военного суда от 22 мая 2019 года, вынесенное по поданной в порядке ст. 125 УПК РФ жалобе подозреваемого ФИО5 на постановления следователя ВСО СК России по Еланскому гарнизону <данные изъяты> ФИО6 об отказе в допуске к участию в деле защитника – адвоката Довбыша А.А. и отводе защитника – адвоката Селивановой Т.Г. ИЗМЕНИТЬ.

Признать незаконным постановление следователя ФИО6 от ДД.ММ.ГГГГ об отводе защитника – адвоката Селивановой Т.Г. и обязать указанного следователя устранить данное нарушение.

В остальной части постановление судьи оставить без изменения, а апелляционную жалобу ФИО5 – без удовлетворения.

Председательствующий: