Гражданский кодекс часть 1

Красноярский краевой суд в составе председательствующего судьи Костенко С.Н., при секретаре Пашковском А.Д., рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя Минусинской межрайонной прокуратуры Красноярского края Шимохина Р.В. на приговор Минусинского городского суда Красноярского края от 31 мая 2017 года, которым

ФИО1, <данные изъяты>,

оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.306 УК РФ на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

За ФИО2 признано право на реабилитацию в порядке главы 18 УПК РФ.

Мера пресечения в отношении ФИО2 в виде подписки о невыезде отменена.

Принято решение по вещественным доказательствам.

Заслушав доклад судьи краевого суда Костенко С.Н., выступления прокурора краевой прокуратуры Посыльного Р.Н., адвоката Марушан А.В. в интересах оправданного ФИО2, полагавших приговор оставить без изменения,

УСТАНОВИЛ:

Органами предварительного расследования ФИО2 обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.306 УК РФ, то есть в совершении заведомо ложного доноса о совершении преступления при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании подсудимый ФИО2 вину в совершении инкриминируемого ему преступления не признал.

Судом первой инстанции постановлен оправдательный приговор в связи с отсутствием в деянии ФИО2 состава преступления, признав за ним право на реабилитацию.

В апелляционном представлении государственный обвинитель Минусинской межрайонной прокуратуры Красноярского края Шимохин Р.В. просит приговор Минусинского городского суда Красноярского края от 31 мая 2017 года отменить, уголовное дело направит на новое рассмотрение, мотивируя тем, что приговор в отношении ФИО2 постановлен с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона.

В основу приговора судом необоснованно положены показания подсудимого о том, что переписка, где ФИО7 предупреждала его о том, что возьмет автомобиль, является поддельной. Показания ФИО2 о том, что его бывшая супруга ФИО7 могла подделать диалог, являются лишь предположением. Данный факт не только отрицает сама ФИО7, но и возможность изготовления искусственного диалога не установлена.

Оспаривает законность проведенной по уголовному делу экспертизы.

Указывает, что проведенная по делу экспертиза от <дата> не может быть признана допустимым доказательством в связи с наличием существенных нарушений требований УПК РФ и противоречий, в суде было установлено, что данная экспертиза проведена вне экспертного учреждения, следователь не разъяснял эксперту его права, а постановление о производстве экспертизы поступило к эксперту не от следователя, а через административный аппарат Университета. Экспертиза содержит ряд нарушений, отсутствуют дата и время производства экспертизы. Устранить указанные противоречия и установить дату и время производства экспертизы путем допроса эксперта не представилось возможным.

Отмечает, что при производстве экспертизы эксперт вышел за рамки полномочий, самостоятельно приискав материалы для экспертного исследования в виде программных и технических средств.

Обращает внимание на то, что при производстве экспертизы присутствовали лица, которые не являются участники уголовного дела, их присутствие при экспертизе следователем не согласовано.

Указывает, что в ходе судебного заседания допрошенный в качестве эксперта ФИО8, дал показания, противоречащие заключению.

На апелляционное представление государственного обвинителя Шимохина Р.В., оправданным ФИО2 поданы возражения, в которых указывается о несостоятельности изложенных в нем доводов.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции не находит оснований для его удовлетворения и отмены оправдательного приговора суда в отношении ФИО2

Суд апелляционной инстанции считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, о том, что вина ФИО2 в совершении инкриминируемого ему обвинения не нашла доказательственного подтверждения и в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренного ч.1 ст.306 УК РФ, основанными на доказательствах, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших оценку суда в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ. Анализ представленных сторонами доказательств подробно изложен в приговоре.

Фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела, позволившие постановить по делу оправдательный приговор, установлены судом в полном объеме. Выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства, ставящих под сомнение обоснованность оправдания ФИО2, влекущих отмену оправдательного приговора, судом апелляционной инстанции не установлено.

Оснований для отмены оправдательного приговора, в том числе и по доводам, изложенным в апелляционном представлении государственного обвинителя, не имеется.

В соответствии со ст. 14 УПК РФ, бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых в защиту подсудимого, лежит на стороне обвинения. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

В соответствии со ст.15 УПК РФ, суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты, а создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления представленных им прав.

Как следует из протокола судебного заседания, суд исследовал все представленные доказательства, в соответствии с требованиями ст.305 УПК РФ изложил в приговоре установленные им обстоятельства уголовного дела, основания оправдания подсудимого и доказательства, подтверждающие эти основания, а также мотивы, по которым отверг доказательства, представленные стороной обвинения. При этом судом в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона рассмотрены все заявленные сторонами ходатайства и по каждому из них вынесено основанное на исследованных доказательствах мотивированное решение.

Поскольку инкриминируемое ФИО2 преступление может быть совершены только умышленно, в судебном заседании не установлено наличие умысла у последнего на совершение инкриминируемого ему преступления.

В ходе судебного заседания суд исследовал и подробно привел в приговоре как доказательства, представленные стороной обвинения, так и доказательства, представленные защитой.

В частности, судом были исследованы доказательства обвинения: показания свидетелей ФИО7, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО17ФИО18, эксперта ФИО8, а также письменные материалы уголовного дела, в том числе: протокол осмотра места происшествия от <дата>.; протоколы осмотра места происшествия от <дата>.; протокол осмотра документов от <дата>.; протокол выемки от <дата> протокол выемки от <дата>; протокол осмотра предметов от <дата>.; протокол осмотра предметов <дата>.; протоколом осмотра документов от <дата>.; вещественные доказательства; протоколы получения образцов для сравнительного исследования от <дата>. и от <дата>.; заключение эксперта № от <дата>.; заключение эксперта № от <дата>.; заключение судебной компьютерной экспертизы от <дата>.

Вопреки доводам апелляционного представления, суд обоснованно пришел к выводу о том, что стороной обвинения не представлено доказательств, бесспорно свидетельствующих о совершении ФИО2 преступления, а представленные стороной обвинения доказательства, в том числе показания свидетелей, а также письменные доказательства, не являются доказательствами виновности ФИО2 в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.306 УК РФ.

В приговоре приведен подробный анализ всех доказательств. При этом суд, оценив исследованные в судебном заседании доказательства с точки зрения их допустимости, достоверности и относимости, как каждое отдельно, так и в совокупности с точки зрения достаточности для разрешения дела по существу, пришел к выводу о том, что представленные стороной обвинения доказательства не образуют совокупность, свидетельствующую о наличии в деянии ФИО2 состава преступления, при этом суд, оправдывая ФИО2 по предъявленному обвинению, оценивал письменные доказательства, которые отражают производство ряда процессуальных и следственных действий, наряду с показаниями допрошенных в суде лиц, а также сопоставлял их с требованиями действующего законодательства.

Так, суд правильно указал, что по данному делу с достоверностью установлены следующие обстоятельства

<дата>ФИО7, не имея документов на право пользования автомобилем, в отсутствие ФИО2, забрала автомобиль "<данные изъяты>" регистрационный знак <данные изъяты>, стоящий перед домом родителей ФИО2

Обнаружив пропажу автомобиля и допуская возможность того, что указанный автомобиль могла взять ФИО7, ФИО2 посредством сотовой связи попытался связаться с указанным лицом, однако ее телефон в указанный период времени находился вне зоны доступа.

Допуская возможность, что принадлежащим ему автомобилем могла воспользоваться ФИО7, но, не имея этому объективного подтверждения, ФИО2 не мог исключить такой возможности, что принадлежащим ему автомобилем могло неправомерно завладеть иное лицо.

<дата> ФИО2 обратился с заявлением по факту угона транспортного средства в полицию, которое было зарегистрировано в <данные изъяты>. По поступившему сообщению о преступлении в <дата> на место происшествия была направлена следственно-оперативная группа в составе дознавателя ФИО11 и иных сотрудников полиции, а также в <дата> был введен план – перехват с целью установления места нахождения автомобиля.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что вмененные органом предварительного следствия ФИО2 действия, а именно, что он в период времени с <дата>, имея единый умысел на сообщение правоохранительным органам заведомо не соответствующих действительности сведений о совершении преступления и реализуя данный умысел, на почве личных неприязненных отношений к ФИО7, а также с целью дезорганизации деятельности сотрудников ОВД, проследовал в помещение ОГИБДД МО МВД России «Минусинский», где сообщил дежурному дежурной части ОГИБДД МО МВД России «Минусинский» Бондареву о факте угона автомобиля <данные изъяты>, регистрационный знак <данные изъяты>, после чего, в вышеуказанный период времени, продолжая реализовывать единый преступный умысел на заведомо ложный донос о совершении преступления, ФИО2 проследовал в здание МО МВД России «Минусинский», находясь в котором, будучи предупрежденным помощником оперативного дежурного дежурной части МО МВД России «Минусинский» ФИО3 об уголовной ответственности по ст.306 УК РФ за заведомо ложный донос о преступлении, сознавая, что совершает противоправное деяние, собственноручно составил заведомо ложное заявление о факте угона принадлежащего ему автомобиля <данные изъяты>, регистрационный знак <данные изъяты> от дома, расположенного по адресу: <адрес>, представленными стороной обвинения доказательствами не подтверждаются.

Так, из показаний свидетеля ФИО22 следует, что <дата>, прибыв к дому, где находился ее бывший муж ФИО2, действуя одна, в условиях неочевидности, при помощи имеющегося ключа открыла стоящий у дома автомобиль <данные изъяты>, регистрационный знак <данные изъяты>, запустила двигатель, после чего, не имея документов на данный автомобиль, которые в соответствии с ПДД РФ водитель обязан иметь при управлении транспортным средством, проехала к спортивному клубу, где отсутствовала телефонная связь, а затем поставила автомобиль в неизвестном для ФИО2 месте.

Возможность использования и управления ФИО22 автомобиля <данные изъяты>, регистрационный знак <данные изъяты>, подтверждается протоколом выемки у нее ключа и протоколом его осмотра(<данные изъяты>).

Показания свидетеля ФИО22 о том, что она взяла автомобиль с согласия ФИО2 были опровергнуты последним, который как на предварительном следствии, так и в судебном заседании давал последовательные, непротиворечивые показания.

Из показаний свидетелей ФИО17, ФИО16 усматривается, что <дата>, в вечернее время, ФИО2 со своим сыном приехал к ним домой по адресу <адрес>, оставив автомобиль у дома. Около <дата> этого дня автомобиль на месте обнаружен не был, в связи с чем было принято решение сообщить об угоне в полицию.

Согласно протокола осмотра места происшествия от <дата>. автомобиль <данные изъяты>, регистрационный знак <данные изъяты>, обнаружен между домами № по <адрес> и № по <адрес> в <адрес>(<данные изъяты>).

Из показаний свидетелей ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15 следует, что данные свидетели не были очевидцами того, как между ФИО2 и ФИО22 было согласовано использование последней автомобиля <дата>, данные сведения, а также переписку с ФИО2 посредством приложения Viber о пользовании автомобилем они получили непосредственно от ФИО22

Одновременно, из показаний свидетеля ФИО11 усматривается, что на момент получения от ФИО2 сообщения о преступлении, разъяснении ему положений ст.306 УК РФ и проведении опроса, местонахождение автомобиля последнего известно не было.

В тоже время из протокола осмотра сотового телефона ФИО22 установлено, что время изготовления скриншота зафиксировано на значении «12:53АМ», что не соответствует времени проведения следственного действия, к протоколу не приобщена фототаблица, хотя данный протокол содержит сведения об использовании фотоаппарата «Кэнон» и приобщении к протоколу фототаблицы(<данные изъяты>).

При проведении осмотра сотового телефона ФИО2 установлено, что диалогов с абонентским номером, принадлежащим ФИО7, не зафиксировано(<данные изъяты>).

Кроме этого, при сравнительном исследовании протокола осмотра места происшествия, в ходе которого был осмотрен сотовый телефон ФИО22 с фиксацией сообщений «8.02РМ», «8.03РМ», «8.04РМ», «8.07РМ», «8.38РМ», «8.40РМ», и протокола осмотра детализации телефонных переговоров ФИО2 в период <дата>, установлено, что последний по имеющемуся у него абонентскому номеру интернет-трафиком не пользовался, то есть не использовал интернет соединения, к которым относятся сообщения в приложении Viber(<данные изъяты>).

Из заключения судебной компьютерной экспертизы(<данные изъяты>) и показаний эксперта ФИО8 следует, что создание фальшивого диалога, в результате которого создается искусственный(то есть не соответствующий действительности времени либо без фактической отправки абоненту) чатовый диалог в приложении Viber(версия 5.1.1.42, ноябрь 2014 года) возможен и легко осуществим в пользовательском режиме, вплоть до нескольких минут(менее 40 минут). Специальные ресурсы для данного действия не требуются.

Таким образом, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о недостоверности показаний свидетеля ФИО7 о том, что она согласовала с бывшим мужем ФИО1 возможность использования автомобиля и последний дал ей разрешение как устно, так и посредством сотового телефона с приложением Viber на его использование <дата>, а также то, что подсудимый на момент подачи заявления в правоохранительные органы об угоне автомобиля достоверно знал о его нахождении в пользовании бывшей жены ФИО7

Представленные стороной обвинения протокол осмотра помещения отдела полиции МВД России «Минусинский», заключение почерковедческой эксперта лишь подтверждают факт обращения ФИО2 с заявлением о привлечении к уголовной ответственности лиц, совершивших угон его автомобиля, что по сути не оспаривается подсудимым и защитой. В тоже время данные доказательства не могут свидетельствовать о наличии у ФИО2 умысла на заведомо ложный донос о совершении преступления, дезорганизацию деятельности сотрудников правоохранительных органов.

Суд первой инстанции обоснованно признал недопустимым доказательством заключение психофизической экспертизы в отношении ФИО7, которая выявила реакции, свидетельствующие о том, что последняя располагает информацией о деталях случившегося, согласующейся с той, что нашло свое отражение в ее показания по материалам уголовного дела(<данные изъяты>).

Уголовно-процессуальный кодекс РФ не предусматривает законодательной возможности применения полиграфа в уголовном процессе. Данный вид исследования является результатом опроса с применением полиграфа, регистрирующего психофизиологические реакции на какой-либо вопрос и заключение специалиста не может рассматриваться в качестве надлежащего доказательства, соответствующего требованиям ст.74 УПК РФ.

Сведения, полученные с использованием полиграфа при проверке достоверности показаний свидетеля ФИО7, не являются доказательством, поскольку оценка ее показаний в соответствии со ст.ст.87,88 УПК РФ относится к компетенции суда, но не эксперта.

Вопреки доводам апелляционного представления заключение судебной компьютерной экспертизы не может быть признано недопустимым доказательством, поскольку данная экспертиза проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Подробный анализ проведенной экспертизе, оценку роботы эксперта ФИО8 по доводам государственного обвинителя суд первой инстанции дал в приговоре, с которой соглашается суд апелляционной инстанции.

Протокол судебного заседания соответствует ходу судебного разбирательства, показаниях всех допрошенных в суде первой инстанции лиц изложены в приговоре суда и им дана надлежащая оценка, которая сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает.

Таким образом, с учетом всех исследованных доказательств, суд пришел к обоснованному и мотивированному выводу о том, что в судебном заседании со стороны обвинения не представлено достоверных и достаточных доказательств, указывающих о наличии в действиях ФИО2 состава преступления, предусмотренного ч.1 ст.306 УК РФ, то есть заведомо ложного доноса о совершении преступления, принимая во внимание и положение закона о том, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены, в соответствии с положениями ст. 14 УПК РФ толкуются в пользу обвиняемого.

Правильность оценки собранных по делу доказательств, данной судом первой инстанции в приговоре, у суда апелляционной инстанции сомнений не вызывает.

Нарушений требований уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, судом первой инстанции не допущено.

Вопреки доводам апелляционного представления, в соответствии с требованиями УПК РФ, по итогам судебного разбирательства судом обоснованно был постановлен оправдательный приговор, при этом суд правильно в резолютивной части приговора указал основание оправдания, предусмотренное п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ - отсутствие состава преступления в деянии подсудимого.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционного представления по изложенным в нем доводам.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.38913, 38920, 38928, 38933 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Приговор Минусинского городского суда Красноярского края от 31 мая 2017 года, которым ФИО1 оправдан по предъявленному ему обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.306 УК РФ на основании п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления - оставить без изменения, а апелляционное представление государственного обвинителя Минусинской межрайонной прокуратуры Красноярского края Шимохина Р.В. - без удовлетворения.

Судебное решение может быть обжаловано в кассационном порядке по правилам главы 471 УПК РФ.

Председательствующий С.Н.Костенко