Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу защитника, адвоката Бодягина Г.В., на постановление Урайского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 4 февраля 2016 года, которым оставлена без удовлетворения жалоба, поданная в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, о признании незаконными постановлений старшего следователя СО ОМВД России по г. Ураю ФИО1,

У С Т А Н О В И Л:

адвокат Бодягин Г.В., защитник Е., обвиняемого в преступлениях, предусмотренных частью 1 статьи 30, частью 4 статьи 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, в ходе расследования уголовного дела обратился к старшему следователю СО ОМВД России по (адрес) ФИО1, в производстве которого оно находится, с двумя ходатайствами. Он просил приобщить к делу заключение специалистов по проведенному стороной защиты исследованию на полиграфе, свидетельствующее о невиновности Е. в одном из инкриминируемых ему деяний, а также о допросе этих специалистов. Кроме того, защитник ходатайствовал о проведении по делу генетической экспертизы для установления ДНК человека, чьи следы могут присутствовать на изъятых пакетиках с наркотическим средством.

Постановлением от 2 октября 2015 года следователь отказал Бодягину в удовлетворении ходатайства о приобщении к делу заключения специалистов полиграфологов и допросе последних. Свое решение он мотивировал тем, что названное заключение дано неаккредитованными государством лицами, которые не предупреждались об ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Исследование проведено с нарушением Федерального закона «О государственной экспертной деятельности». Следствие было лишено возможности поставить вопросы для специалистов.

Постановлением от 23 октября 2015 года следователь оставил без удовлетворения ходатайство адвоката о проведении генетической экспертизы, указав, что необходимости в ней нет, так как принадлежность ему пакетиков с наркотическим средством, обнаруженных в его автомобиле, Е. признал. Кроме того, следователь предполагает, что сотрудники полиции, изымавшие их, могли оставить на пакетиках свои следы, в связи с чем возможные выводы экспертизы о присутствии на вещественных доказательствах этих следов не будут свидетельствовать о невиновности обвиняемого. В общем, ссылаясь на положения части 3 статьи 38 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, следователь считает себя уполномоченным самостоятельно направлять ход расследования и принимать решения о производстве следственных или процессуальных действий, а заявленное защитником ходатайство расценивает, как преднамеренную попытку затянуть предварительное следствие.

Постановления от 2 и 23 октября 2015 года адвокат Бодягин обжаловал в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в Урайский городской суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры и просил признать названные решения следователя ФИО1 незаконными и необоснованными.

Защитник указал, что своим отказом приобщить к делу заключение специалистов-полиграфологов следователь нарушил право обвиняемого на защиту, поставив возможность реализовать это право в зависимость от органа, осуществляющего уголовное преследование. Кроме того, отмечает адвокат, следователь неправомерно предъявил к исследованию специалиста требования о порядке поведения экспертиз, так как в соответствии с положениями статей 58 и 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации заключение специалиста – самостоятельный вид доказательств. Бодягин утверждает, что все предъявляемые законом требования к получению такого доказательства стороной защиты выполнены: привлеченные специалисты имеют соответствующие познания, что подтверждено документами; им были поставлены вопросы, рекомендованные письмом прокуратуры № 28-05/06-05 от 16 ноября 2005 года.

По мнению адвоката, следователь, отказав стороне защиты в приобщении названного заключения, подтверждающего обстоятельства, подлежащие согласно доказыванию статьи 73 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, самоустранился от установления истины по делу, проявив свою необъективность и заинтересованность.

Однородные аргументы приведены автором апелляционной жалобы при изложении доводов о незаконности и необоснованности решения следователя ФИО1 об отказе в удовлетворении ходатайства о проведении генетической экспертизы. В частности, адвокат Бодягин настаивает на нарушении следователем права Е., выразившееся в невозможности реализовать это право иначе, как через орган, осуществляющий уголовное преследование. Кроме того, по мнению защитника, следователь, будучи необъективным и заинтересованным, устранился от установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Рассмотрев доводы Бодягина, суд первой инстанции 4 февраля 2016 года отказал в удовлетворении его жалобы на постановления следователя ФИО1 от 2 и 23 октября 2015 года. Принимая такое решение, суд полностью согласился с упомянутыми выше доводами следователя об отсутствии оснований для приобщения к делу заключения специалистов-полиграфологов и проведения генетической экспертизы вещественных доказательств.

С апелляционной жалобой на постановление Урайского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 4 февраля 2016 года адвокат Бодягин обратился в Суд Ханты-Мансийского автономного округа – Югры. Он просит, признав незаконным и необоснованным, отменить названное постановление.

Перечислив положения закона, имеющие, по его убеждению, отношение к предмету разбирательства, автор жалобы полагает, что суд первой инстанции, согласившись с доводами следователя, соответственно тоже нарушил право обвиняемого Е. на защиту, ограничил его доступ к правосудию, уклонившись от объективного рассмотрения возникшего спора. По мнению адвоката, в случае признания обжалуемого постановления суда законным, сторона защиты лишается какой-либо возможности представить доказательства невиновности Е., которые могут быть утрачены.

Изучив доводы адвоката Бодягина, выслушав мнение прокурора, полагающего, что жалоба удовлетворению не подлежит, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

По смыслу статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в порядке, предусмотренном данной правовой нормой, проверяется законность и обоснованность решений, касающихся заявленных требований граждан об устранении допущенных нарушений, ущемляющих их права и свободы. Вместе с тем при проверке законности и обоснованности решений следователя судья не должен предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела. В частности, делать выводы о фактических обстоятельствах дела, об оценке доказательств (пункт 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 февраля 2009 года № 1 «О практике рассмотрения судами жалоб в порядке статьи 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»).

Принимая во внимание указанное, суд апелляционной инстанции не может признать правомерным содержащийся в постановлении Урайского городского суда от 4 февраля 2016 года вывод о недопустимости доказательства, отвергнутого следователем, а именно представленного стороной защиты заключения специалистов-полиграфологов. Тем более, что он основан на неправильном истолковании требований, предъявляемых законом к данному виду доказательств.

В то же время по существу законность и обоснованность обжалуемого постановления суда первой инстанции сомнений не вызывает.

В соответствии с принципом, закрепленным в статье 15 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, уголовное судопроизводство осуществляется на основе состязательности сторон. Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо.

Согласно пунктам 46, 47 и 48 статьи 5 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации защитник и следователь отнесены к разным сторонам уголовного судопроизводства, при этом последний осуществляет уголовное преследование – процессуальную деятельность в целях изобличения обвиняемого в совершении преступления. Законодательство содержит перечень обязанностей сторон друг перед другом. В частности требование об обеспечении обвиняемого на защиту (статья 17 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Однако это не обязывает и не может обязывать следователя удовлетворять любые ходатайства защиты, направленные на получение доказательств, которые та считает необходимым собрать.

Следователь уполномочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решение о производстве следственных и иных процессуальных действий (часть 2 статьи 38 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации), а также наделен правом свободной оценки доказательств (статья 17 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации). Таким образом, он вправе отклонить необоснованное с его точки зрения ходатайство стороны защиты о получении доказательств или их приобщении к делу. Иное мнение адвоката Бодягина основано на ошибочной интерпретации перечисленных им в апелляционной жалобе правовых норм Уголовно-процессуального кодекса и Конституции Российской Федерации. Существо Постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2000 года № 11-П, на которое защитник ссылается, истолковано им неверно.

Наряду с указанным, сторона защиты наделена всеми необходимыми полномочиями по самостоятельному сбору и оценке доказательств (статьи 47, 53 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации) и упомянутый отказ следователя не лишает её прав представить их суду или заявить в ходе судебного разбирательства ходатайство о получении доказательств.

Именно из приведённых выше положений уголовно-процессуального закона суд апелляционной инстанции исходит, полагая, что решениями следователя ФИО1 об отказе в приобщении к делу доказательства защиты и проведении экспертизы не нарушены ни конституционные, ни процессуальные права адвоката Бодягина и обвиняемого Е.. Доступу к правосудию обжалуемые решения не препятствуют.

Суд апелляционной инстанции полагает невозможным выяснения в порядке судебного разбирательства, предусмотренного статьей 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, существа требований защиты о приобщении доказательств или их получении. В противном случае, это повлечет необходимость оценки приобщаемых доказательств, их достаточности и полноты проведенного предварительного следствия, что, как указано в настоящем постановлении выше, является только предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела.

Принимая во внимание изложенное, руководствуясь статьями 389.20, 389.28, 389.33 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, суд

П О С Т А Н О В И Л:

постановление Урайского городского суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 4 февраля 2016 года об отказе в удовлетворении жалобы о признании незаконными постановлений старшего следователя СО ОМВД России по г. Ураю ФИО1 оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Борыгина Г.В. – без удовлетворения.

Настоящее постановление вступает в силу с момента провозглашения и может быть пересмотрено в кассационном или надзорном порядке.

Председательствующий