Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционное представление исполняющего обязанности транспортного прокурора Приморской транспортной прокуратуры ФИО5 на постановление Первомайского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, которым

- Приморскому транспортному прокурору для устранения препятствия его рассмотрения судом возвращено уголовное дело в отношении

ФИО1, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>ёме <адрес>,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 228 ч.2; 30 ч.1, 229.1 ч.3 УК РФ.

Заслушав доклад судьи ФИО8, мнение прокурора ФИО4, поддержавшего доводы апелляционного представления, адвоката ФИО6, возражавшего против удовлетворения апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

У С Т А Н О В И Л :

В производстве Первомайского районного суда <адрес> находится уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 228 ч.2; 30 ч.1, 229.1 ч.3 УК РФ (т. 3 л.д. 211).

Постановлением Первомайского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 228 ч.2; 30 ч.1, 229.1 ч.3 УК РФ, возвращено Приморскому транспортному прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом (т. 3 л.д. 225-228).

В апелляционном представлении (т. 3 л.д. 231-234) исполняющий обязанности транспортного прокурора Приморской транспортной прокуратуры ФИО5 выражает несогласие с постановлением суда, считает его незаконным и необоснованным, просит его отменить, направить уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии подготовки к судебному заседанию.

Полагает, что суд неправильно применил уголовный закон, существенно нарушил уголовно-процессуальный закон.

Ссылаясь на ст.229.1 ч.3 УК РФ и п. 25 ч.5, ст.10 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, установленные в ходе предварительного следствия обстоятельства, считает, что данные действия описаны в обвинительном заключении с учётом положений ч.5 п.25 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, указано, что действия ФИО1 по приготовлению к совершению преступления заключались в сокрытии наркотического средства от таможенного контроля.

Полагает, что обвинительное заключение составлено в соответствии со ст.ст. 73, 220 УПК РФ, его формулировка не препятствует рассмотрению уголовного дела по существу.

Ссылаясь на ст.5 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, договоры от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и протокол от ДД.ММ.ГГГГ, указывает, что квалифицировать действия обвиняемого за незаконное перемещение товаров (наркотических средств) возможно лишь по такому признаку, как перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо Государственную границу Российской Федерации. Отмечает, что перемещение товаров ФИО1 осуществлялось из Евразийского экономического союза (в который в том числе входит Российская Федерация) в Республику Корея.

Указывает, что выводы суда о нарушении следователем требований ст.ст. 73, 220 УПК РФ, выразившихся в не конкретизации обвинения в части места совершения контрабанды, не основаны на нормах действующего уголовного законодательства и нормативных актах ЕврАзЭС.

Полагает, что судом допущены нарушения уголовно-процессуального законодательства при оценке законности действий начальника органа дознания таможенного органа.

Считает, что суд необоснованно указал, что ст. 40.2 УПК РФ не наделяет начальника органа дознания правом самостоятельно направлять уголовное дело руководителю следственного органа.

Ссылаясь на ст.40.2 ч.1 п.11, ст.149 п.3, ст.157 ч.3 УПК РФ, отмечает, что данные нормы направлены на соблюдение принципа разумного срока уголовного судопроизводства, не содержат обязанности для органа дознания передавать уголовное дело прокурору для определения подследственности.

В возражениях на апелляционное представление прокурора (т. 3 л.д. 239-243) адвокат ФИО6 не согласен с апелляционным представлением, просит отказать в его удовлетворении.

Полагает, что в постановлении суда законно и обоснованно указано на отсутствие в обвинительном заключении описания квалифицирующих признаков состава преступления и способа его совершения.

Считает, что ссылка на положения ст.2 ч.1 п.25 ТК Союза недопустима, поскольку ФИО1 предъявлено обвинение по ст.229.1 УК РФ.

Ссылаясь на ст.ст. 1,6 Договора «О Таможенном кодексе Евразийского экономического союза», указывает, что поскольку он ратифицирован Российской Федерацией Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ №317-ФЗ и вступил в силу ДД.ММ.ГГГГ, то применение данного договора должно подчиняться правилам, установленным Конституцией РФ, Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ №101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации», а также разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ№ «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации».

Ссылаясь на п.6 ранее указанного Пленума и ст. 1 ТК Союза, утверждает, что в Таможенном кодексе Союза не содержатся признаки составов преступлений, он направлен на регулирование исключительно таможенных правоотношений, а п. 25 ТК Союза был положен в основу обвинения ФИО1 Полагает, что вопросы привлечения к уголовной ответственности данным договором не определены.

Обращает внимание, что в ст.229.1 УК РФ нет прямого указания на необходимость применения международного договора Российской Федерации, описание состава преступления не соответствует закону.

Утверждает, что ТК Союза не устанавливает ни правил судопроизводства, ни вопросов исполнения решений иностранных судов, ни экстрадиции, поэтому Первомайским районным судом обоснованно указана недопустимость применения международного договора.

Ссылаясь на обстоятельства дела, указывает, что из обвинительного заключения не следует, что ФИО1 планировал пересечь границу какого-либо государства или переместить через таможенную границу что-либо. Отмечает, что вопрос о перемещении/приготовлении к перемещению товаров остался за рамками обвинительного заключения, тогда как в ст.229.1 УК РФ основным признаком является таможенная граница конкретных государств-членов Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо указание на Государственную границу РФ с государствами-членами Таможенного союза.

Указывает на допущенные нарушения при передаче уголовного дела по подследственности из органа дознания в следственный орган. Полагает, что доводы относительно полномочий прокурора не могут свидетельствовать о том, что орган дознания вправе самостоятельно определять подследственность уголовного дела и направлять дело в иной орган, минуя прокурора.

Обращает внимание, что после согласования обвинительного заключения его не направили прокурору для принятия окончательного решения по делу. Считает, что поскольку решение о согласовании обвинительного заключения не отменялось, сроки расследования продлены незаконно, все следственные и процессуальные действий произведены за рамками УПК РФ, результаты которых не могут быть приняты.

Утверждает, что ФИО1 инкриминируется два состава преступления за одно деяние по ст.ст. 228, 229.1 УК РФ, в то время как за одно деяние не допускается повторная уголовная ответственность.

Изучив материалы уголовного дела, доводы апелляционного представления, возражения, выслушав мнение сторон, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Согласно ст. 7 ч. 4 УПК РФ постановление суда должно быть законным, обоснованным и мотивированным. Постановление признаётся таковым, если оно постановлено с учётом требований уголовного и уголовно-процессуального законов и основано на правильном его применении.

Данное требование уголовно-процессуального закона судом первой инстанции не выполнено.

Приходя к выводу о возвращении уголовного дела прокурору, суд первой инстанции указал, что местом совершения преступления, предусмотренного ст. 229.1 УК РФ, является таможенная граница Таможенного союза либо Государственная граница Российской Федерации с государствами – членами Таможенного союза, однако в обвинении ФИО1 не указана через границу с каким из государств – членов Таможенного союза он приготовился незаконно переместить наркотическое средство, то есть отсутствуют сведения о месте совершения преступления, а также не описаны действия ФИО1, направленные на реализацию умысла по приготовлению к перемещению через государственную границу наркотического средства.

Кроме этого суд указал, что при передаче уголовного дела от органа дознания руководителю следственного органа были нарушены положения ч.5 ст. 152, ч.3 ст. 157 УПК РФ, поскольку с силу ст.ст. 40.1, 40.2 УПК РФ начальник подразделения и органа дознания не вправе самостоятельно направлять уголовное дело руководителю следственного органа без принятия процессуального решения прокурором.

При указанных обстоятельствах суд пришел к выводу, что обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что препятствует вынесению судом решения по делу.

Указанные выводы суда апелляционная инстанция считает ошибочными.

В соответствии с п.1 ч.1 ст. 237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом, если обвинительное заключение составлено с нарушением требований УПК РФ, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения.

Под допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями требований уголовно-процессуального закона понимаются существенные нарушения изложенных в ст. 220 УПК РФ положений, не устранимые в судебном производстве, и которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения. В частности, исключается возможность вынесения судебного решения в случаях, когда обвинение, изложенное в обвинительном заключении, не соответствует обвинению, изложенному в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого; когда обвинительное заключение не подписано следователем, не согласовано с руководителем следственного органа либо не утверждено прокурором; когда в обвинительном заключении отсутствуют указания на прошлые неснятые и непогашенные судимости обвиняемого, данные о месте нахождения обвиняемого, данные о потерпевшем, если он был установлен по делу.

В соответствии с ч.1 ст. 220 УПК РФ обвинительное заключение должно содержать фамилию, имя, отчество обвиняемого, данные о его личности, существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела, формулировка предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающих ответственность за данное преступление.

Согласно ст. 171 УПК РФ должное описание фабулы предъявленного обвинения связывается законодателем с указанием времени, места совершения деяния, оцененного преступным, с указанием иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пунктами 1-4 части первой статьи 73 УПК РФ и с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающих ответственность за данное деяние.

Как следует из обвинительного заключения, ФИО1, достоверно зная о том, что законодательством Российской Федерации запрещено перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС наркотических средств, имея заранее обдуманный преступный умысел, направленный на незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС наркотических средств, осознавая противоправность своих действий и желая их наступления, планируя свое трудоустройство в АО «Гидрострой» на должность матроса плавсостава ТР «Капитан Мокеев» в неустановленный период времени, но не позднее 18.45 часов ДД.ММ.ГГГГ, имея при себе наркотическое средство – масло каннабиса (гашишное масло), массой 148,14г., что является крупным размером, упакованное в четыре обрезанных пластиковых шприца, хранящееся в принадлежащей ФИО1 сумке, находящейся при нем, в целях реализации своего преступного умысла, направленного на контрабанду наркотических средств, осознавая противоправность своих действий и желая совершить таковые, действуя умышленно, прибыл на территорию Морского терминала «Назимова» с целью трудоустройства и дальнейшего убытия ДД.ММ.ГГГГ в качестве члена плавсостава на борту транспортного рефрижератора «Капитан Мокеев» IMO 9081667, заявленного на отход из порта Владивосток (Российская Федерация) в порт Пусан (<адрес>), ошвартованного у причала Морского терминала «Назимова», расположенного по адресу: <адрес>, спрятав обрезанные пластиковые шприцы в ботинок, который положил внутрь ручной клади (сумки), находящейся при нем таким образом, чтобы сокрытое им наркотическое средство не было видно окружающим, тем самым сокрыл наркотическое средство, планируемое им к перемещению через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС от общего обозрения, то есть спрятал их от окружающих и государственных органов, однако довести свой преступный умысел до конца не смог, так как перед посадкой на борт транспортного рефрижератора «Капитан Мокеев» IMO 9081667 был задержан сотрудниками Дальневосточной оперативной таможни, которые обнаружили и изъяли наркотическое средство перед таможенным оформлением на отход из порта Владивосток в порт Пусан (<адрес>) транспортного рефрижератора «Капитан Мокеев»…. Пунктом 25 части 1 статьи 2 Таможенного кодекса Евразийского экономического союза (ТК ЕАЭС) определено, что незаконное перемещение товаров через таможенную границу Союза – перемещение товаров через таможенную границу Союза вне мест, через которые в соответствии со статьей 10 ТК ЕАЭС должно или может осуществляться перемещение товаров через таможенную границу Союза, или вне времени работы таможенных органов, находящихся в этих местах, либо с сокрытием от таможенного контроля, либо с недостоверным таможенным декларированием или не декларированием товаров, либо с использованием документов, содержащих недостоверные сведения о товарах, и (или) с использованием поддельных либо относящихся к другим товарам средств идентификации.

Органами предварительного следствия действия ФИО1 в данной части квалифицированы по ст.ст. 30 ч.1, 229.1 ч.3 УК РФ – как приготовление к преступлению, то есть умышленные действия лица, непосредственно направленные на совершение преступления – контрабанду, то есть незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС наркотических средств в крупном размере, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

В соответствии со ст. 229.1 ч.3 УК РФ уголовная ответственность предусмотрена за незаконное перемещение через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо Государственную границу Российской Федерации с государствами – членами Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС наркотических средств в крупном размере.

Согласно п.5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ№ (ред. от ДД.ММ.ГГГГ) «О судебной практике по делам о контрабанде» перемещение через таможенную границу или государственную границу товаров и иных предметов заключается в совершении действий по ввозу соответственно на таможенную территорию Союза или территорию Российской Федерации или вывозу с этих территорий товаров или иных предметов любым способом.

Под незаконным перемещением товаров или иных предметов через таможенную границу следует понимать перемещение товаров или иных предметов вне установленных мест или в неустановленное время работы таможенных органов в этих местах, либо с сокрытием от таможенного контроля, либо с недостоверным декларированием или недекларированием товаров, либо с использованием документов, содержащих недостоверные сведения о товарах или иных предметах, и (или) с использованием поддельных либо относящихся к другим товарам или иным предметам средств идентификации.

В силу п.6 вышеуказанного Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации незаконное перемещение товаров или иных предметов через таможенную границу при контрабанде может совершаться посредством сокрытия от таможенного контроля товаров или иных предметов, то есть путем совершения любых действий, направленных на то, чтобы затруднить обнаружение таких товаров (предметов) либо утаить их подлинные свойства или количество, в том числе придание одним товарам (предметам) вида других, использование тайников, специально изготовленных или приспособленных для контрабанды в предметах багажа, одежды или оборудованных на транспортных средствах, используемых для перемещения товаров или иных предметов через таможенную границу.

Принимая во внимание вышеуказанные положения закона и анализируя предъявленное ФИО1 обвинение по преступлению, предусмотренному ст.ст. 30 ч.1, 229.1 ч.3 УК РФ, а также то, что согласно обвинительному заключению незаконное перемещение наркотического средства осуществлялось путем сокрытия его от таможенного контроля, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что описание действий ФИО1 по инкриминируемому преступлению в обвинительном заключении содержит указание на место совершения преступления, а именно ТР «Капитан Мокеев», ошвартованный у причала Морского терминала «Назимова», расположенного по адресу: <адрес>, где, по мнению органов предварительного следствия, ФИО1 совершил действия, направленные на приготовление к контрабанде наркотических средств в крупном размере.

При этом, вопреки выводам суда первой инстанции, обвинение ФИО1 содержит описание объективной стороны указанного преступления, а именно действий последнего, направленных на реализацию умысла по приготовлению к перемещению через таможенную границу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС наркотических средств в крупном размере.

Оценивая выводы суда первой инстанции в части не указания органом предварительного следствия через границу с каким из государств – членов Таможенного союза ФИО1 приготовился незаконно переместить наркотическое средство, апелляционная инстанция принимает во внимание, что <адрес> непосредственно не граничит с государствами – членами Евразийского экономического союза (<адрес>, Кыргыская Республика, Таджикистан), по его территории проходит только Государственная граница Российской Федерации с КНДР и КНР, в данном случае Государственная граница и Таможенная граница Евразийского экономического союза совпадают.

При указанных обстоятельствах, а также учитывая, что ФИО1 обвиняется в совершении приготовления к преступлению, предусмотренному ст. 229.1 ч.3 УК РФ, указание через границу с каким из государств – членов Таможенного союза ФИО1 приготовился незаконно переместить наркотическое средство, не требуется. При этом, по мнению органов предварительного следствия, перемещение товаров осуществлялось из Евразийского экономического союза, в который в том числе входит Российская Федерация, в Республику Корея.

Апелляционная инстанция также не может согласиться с выводами суда первой инстанции, касающимися оценки законности действий начальника органа дознания по передаче уголовного дела по подследственности руководителю следственного органа, поскольку они основаны на неверном толковании закона.

В соответствии с п.3 ст. 149 УПК РФ после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела в порядке, установленном ст. 146 УПК РФ, орган дознания производит неотложные следственные действия и направляет уголовное дело руководителю следственного органа.

Согласно ч.3 ст. 157 УПК РФ после производства неотложных следственных действий и не позднее 10 суток со дня возбуждения уголовного дела орган дознания направляет уголовное дело руководителю следственного органа в соответствии с п.3 ст. 149 УПК РФ.

Постановлением начальника органа дознания – заместителя начальника Дальневосточной оперативной таможни от ДД.ММ.ГГГГ уголовное дело направлено по подследственности руководителю Следственного отдела Владивостокского линейного Управления МВД России на транспорте для организации производства предварительного следствия (т.1 л.д. 7-9).

Принимая во внимание указанные положения закона, нарушений со стороны органа дознания при передаче уголовного дела по подследственности не допущено.

Доводы возражений стороны защиты о том, что Таможенный кодекс Евразийского экономического союза, Договор о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза не регулируют вопросы привлечения к уголовной ответственности, не могут быть приняты во внимание, поскольку не соответствуют положениям Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ (ред. от ДД.ММ.ГГГГ) «О судебной практике по делам о контрабанде».

Доводы автора возражений в той части, что указанные Договор и Таможенный кодекс Евразийского экономического союза не устанавливают правил судопроизводства, вопросов исполнения решений иностранных судов, экстрадиции, не свидетельствуют о том, что обвинительное заключение в отношении ФИО1 составлено с нарушением требований уголовно-процессуального закона.

Доводы возражений, касающиеся иных нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных, по мнению стороны защиты, при составлении и утверждении обвинительного заключения, судом апелляционной инстанции не оцениваются, поскольку суд первой инстанции в обжалуемом постановлении оценки им не давал, постановление в данной части стороной защиты, ФИО1 не обжаловано в установленном законом порядке.

Таким образом, судом первой инстанции в постановлении не приведены такие существенные нарушения требований УПК РФ, которые суд не может устранить самостоятельно, и которые, как повлекшие лишения или стеснения гарантируемых законом прав участников уголовного судопроизводства, исключают возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного обвинительного заключения.

Следовательно, предусмотренные законом основания для возвращения уголовного дела прокурору отсутствовали. Суду надлежало рассмотреть уголовное дело и вынести по нему итоговое решение с учетом установленных фактических обстоятельств дела и на основании исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств.

Иных оснований, препятствующих постановлению по делу законного итогового решения, в постановлении не приведено, а возвращение уголовного дела прокурору приведет к затягиванию рассмотрения уголовного дела и нарушению разумного срока уголовного судопроизводства, предусмотренного ст. 6.1 УПК РФ.

При таких обстоятельствах, суд апелляционной инстанции находит постановление суда первой инстанции незаконным и необоснованным, в связи с чем постановление суда подлежит отмене в виду его несоответствия требованиям уголовно-процессуального закона, а дело передаче на новое судебное рассмотрение в тот же суд со стадии судебного разбирательства в ином составе.

Решение суда в части оставления прежней меры пресечения в отношении ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, сторонами не обжалуется, апелляционный суд оснований для его отмены не установил.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

П О С Т А Н О В И Л :

Постановление Первомайского районного суда <адрес> края от ДД.ММ.ГГГГ о возвращении уголовного дела в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 228 ч.2, 30 ч.1, 229.1 ч.3 УК РФ, Приморскому транспортному прокурору на основании п.1 ч.1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом – отменить.

Уголовное дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

В остальном это постановление - в части оставления прежней меры пресечения в отношении ФИО1 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении - оставить без изменения.

Апелляционное представление удовлетворить частично.

Апелляционное постановление вступает в законную силу с момента его провозглашения и может быть обжаловано в Девятый кассационный суд общей юрисдикции в течение шести месяцев со дня его вступления в силу, при этом обвиняемый вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

ФИО7ФИО8

Справка: ФИО1 находится на свободе.