Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании 28 ноября 2017 года уголовное дело по апелляционным жалобам потерпевшей ФИО6 и представителя потерпевшей ФИО14 на приговор Уярского районного суда <адрес> от <дата>, которым

ФИО1, родившийся <дата> в <адрес> края, с высшим образованием, работающий, не состоящий в браке, не судимый

о п р а в д а н по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 264 УК РФ, на основании ч.3 ст. 302 УПК РФ.

За ФИО1 признано право на реабилитацию, а также право на возмещение имущественного и морального вреда в порядке, предусмотренном главой 18 УПК РФ.

Постановлено гражданский иск потерпевшей ФИО6 о возмещении материального ущерба и морального вреда, о взыскании судебных издержек оставить без рассмотрения.

Заслушав доклад судьи Красноярского краевого суда ФИО40 по обстоятельствам дела и доводам апелляционных жалоб, заслушав мнение прокурора ФИО3 и представителя ФИО14 в интересах потерпевшей ФИО6, поддержавших доводы апелляционных жалоб, выступление оправданного ФИО1 и адвоката ФИО4 в его интересах, возражавших против удовлетворения жалоб, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Органами предварительного следствия ФИО1 обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст. 264 УК РФ, – нарушение лицом, управляющим автомобилем правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека, при следующих обстоятельствах.

<дата> в период с 22 часов 33 минут до 22 часов 34 минут в <адрес>ФИО1, управляя автомобилем «Фольцваген Таурэг», допустил нарушения п. 1.5., 1.4, 9.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, действуя опасно при движении на подъеме в темное время суток, не учитывая метеорологические условия, в частности осадки в виде мокрого снега, и видимость в направлении движения, пересек линию разметки 1.6 Приложения 2 к Правилам дорожного движения, выехал на левую, по ходу его движения сторону дороги, предназначенную для встречного движения, где, не принимая мер к снижению скорости и остановке транспортного средства, а также перемещению транспортного средства с полосы для встречного движения на свою полосу движения, допустил столкновение с автомобилем «Тойота Королла» под управлением ФИО25 В результате этого ФИО25 были причинены повреждения, повлекшие его смерть.

В совершении указанного преступления ФИО1 оправдан в связи с отсутствием в деянии состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ.

В апелляционной жалобе потерпевшая ФИО6, выражая несогласие с приговором, ссылается на то, что суд встал на позицию стороны ФИО1, игнорируя доказательства, собранные органами предварительного расследования, а также представленные стороной обвинения в суде. Так, признавая показания ФИО1 достоверными, суд не обратил внимание на данные, свидетельствующие об их лживости, а именно: только в судебном заседании ФИО1 стал выдвигать версию о том, что снег на полосе движения ФИО25 остался от машины скорой помощи, то есть упал с крыши автомобиля, когда тот совершал маневр разворота. Между тем, согласно сведениям из центра по гидрометеорологии <дата> в <адрес> наблюдался мокрый снег с 20 часов 25 минут до 1 часа <дата>, а на фототаблице видно, что снег отпал от нижних деталей автомобилей, а не с крыши; водитель автомобиля скорой помощи ФИО7 пояснил, что никакого снега на крыше автомобиля не было, так как он выезжал из бокса. Несмотря на это, суд принял версию защиты, что указывает на его заинтересованность.

Суд, допросив в судебном заседании понятых ФИО9 и ФИО8, участвовавших при осмотре места происшествия, не проанализировал тот факт, что ФИО9 подтвердил показания, данные им в ходе предварительного следствия, а ФИО8 изменила их, ссылаясь на то, что в первый раз ее допрашивали в феврале 2014 года в больнице, следователь пришел к ней в палату, произвел допрос, дал прочитать, убеждал ее в другой версии, два раза рисовал ей схему, остался ею не доволен. При этом ранее в судебных заседаниях ФИО8 показала, что следователь дал подписать ей не тот протокол, однако указанное обстоятельство не нашло своего подтверждения. Автор жалобы считает, что в такой ситуации суд должен был критически отнестись к показаниям ФИО8, но суд посчитал показания ФИО8, данные в судебном заседании, достоверными, а данные ею в ходе предварительного следствия, не соответствующими действительности, поскольку не подтверждены свидетелем в судебном заседании.

Кроме этого, суд не должным образом исследовал протокол дополнительного осмотра места происшествия от <дата>, в ходе которого следователь с участием свидетелей ФИО11 и ФИО10 (инспекторов ОВ ДПС ОГИБДД МО МВД России «Уярский») осмотрел участок местности, расположенный напротив <адрес>, то есть место ДТП. Следователь проводил дополнительный осмотр с целью проверки показаний свидетелей ФИО11 и ФИО10 В ходе данного осмотра производились повторные замеры расстояний, имеющих значение для уголовного дела, указанных в схеме ДТП, прилагаемой к протоколу осмотра места происшествия от <дата>, поскольку со слов ФИО1 и его защитника - адвоката ФИО4 в схеме ДТП имеется противоречие по расстоянию от <адрес> до места столкновения, которое составляет 15 метров, а по их мнению данное расстояние должно составлять 14,5 метров. Согласно схеме ДТП расстояние от <адрес> до края проезжей части измерялось на расстоянии 3,5 метра (по ходу движения автомобиля марки «Volkswagen Touareg») от угла указанного дома. В ходе дополнительного осмотра производился замер аналогичным образом и установлено, что данное расстояние составляет 11 метров, что полностью соответствует схеме ДТП. Согласно схеме ДТП расстояние от <адрес> до места столкновения измерялось на расстоянии 1,1 метра (в обратном направлении относительно движения автомобиля марки «Volkswagen Touareg») от угла указанного дома. В ходе дополнительного осмотра производился замер аналогичным образом до края проезжей части и установлено, что данное расстояние составляет 10,5 метров, а ширина проезжей части в данном месте составляет 6,9 метра, что полностью соответствует схеме ДТП. Кроме того, в ходе визуального осмотра данного участка проезжей части установлено, что проезжая часть имеет изгиб и <адрес> расположен под углом относительно проезжей части.

Вместо этого судья в приговоре указывает на допущенные нарушения в ходе производства осмотра места происшествия и при оформлении процессуальных документов, которые искажают фактические обстоятельства.

Государственным обвинителем в обоснование доводов о совершении ФИО1 преступления вполне обоснованно приведены результаты автотехнических экспертиз: №; №; №, №, согласно которым место столкновения определено на полосе движения автомобиля марки «Toyota Corolla», в районе места, обозначенного на схеме места происшествия от <дата>, как «место столкновения». В момент столкновения автомобили располагались друг к другу под углом в интервале от 0 до 5 градусов. В данной дорожно-транспортной обстановке преимущественное право на движение имел водитель автомобиля марки «Toyota Corolla» и даже остановка автомобиля марки «Toyota Corolla» не исключает возможности столкновения со встречным автомобилем марки «Volkswagen Touareg», который в нарушение п. 9.1 Правил дорожного движения двигался по встречной для него полосе. Данные, установленные заключениями приведенных выше судебных экспертиз, в полном объеме подтверждают показания свидетелей ФИО12, ФИО10, ФИО11, ФИО37, ФИО8 (данные ею на предварительном следствии) и ФИО9, которым ФИО1 и ФИО13, непосредственно после ДТП показали, что ФИО1 выехал на полосу встречного движения, где и произошло ДТП.

Полагает, что показания сотрудников полиции ФИО12, ФИО10, ФИО11 о том, что ФИО1 говорил им, что выехал на встречную полосу, пытаясь избежать столкновения, поскольку едущий ему навстречу автомобиль выехал на его полосу движения, а затем вернулся на свою полосу, где и произошло столкновение, как раз наглядно свидетельствуют о том, что ФИО1 сказал правду, что столкновение произошло на встречной для него полосе. Однако указанные обстоятельства судом проигнорированы.

Считает, что, исходя из расположения самих автомобилей после столкновения, вполне очевидно направление их движения: автомобиль ФИО25 «Toyota Corolla» после столкновения так и остался на своей полосе движения (по направлению от центра <адрес>). При этом с учетом того, что основной удар пришелся больше в правую переднюю сторону eгo автомобиля, то в том случае, если бы столкновение произошло на полосе движения автомобиля ФИО1 (по направлению в сторону центра <адрес>), то с учётом массы автомобиля «Toyota Corolla» (около 1000 кг.) и массы автомобиля ФИО1 «Volkswagen Touareg» (около 3000 кг.), являющегося тяжелым внедорожником, автомобиль её сына просто выбросило бы на обочину встречной для него полосы движения.

С учётом того, что основной удар пришелся больше в правую переднюю сторону автомобиля её сына «Toyota Corolla», правой передней стороной автомобиля «Volkswagen Touareg» ФИО1, после чего автомобиль ФИО1 развернуло и отбросило на обочину встречной для него полосы движения, вполне очевидно, что ФИО1 выехал на полосу встречного движения, где допустил столкновение с автомобилем её сына. Об этом прямо свидетельствует направление инерции движения автомобиля ФИО1 Для этого не обязательно являться экспертом-автотехником, а достаточно руководствоваться вполне очевидными законами физики. Тем не менее, суд посчитал, что версия защиты об обстоятельствах ДТП и месте столкновения на полосе движения ФИО1 стороной обвинения не только не опровергнута, но и нашла свое подтверждение.

В связи с отсутствием следов торможения установить скорость автомобилей не представилось возможным, однако в ходе проведения автотехнических судебных экспертиз не исследовалась и не дана оценка вопросу о возможности повлиять на расположение автомобилей после столкновения их различной массы.

Таким образом, судья Уярского районного суда <адрес>ФИО43 изначально принял во внимание только версию ФИО1 и его защитника, не исследуя все материалы уголовного дела и объективные данные, установленные в ходе первоначального осмотра места происшествия, и показания свидетелей на предварительном следствии, которые являются самыми достоверными.

По мнению автора жалобы, вышеизложенное свидетельствует о необъективности рассмотрения уголовного дела судьей Уярского районного суда <адрес>ФИО44

Кроме этого, судья никаким образом не исследовал и не дал оценку характеристике и личности ФИО1, который после совершения преступления, и, являясь подсудимым по уголовному делу за нарушение лицом, управляющим автомобилем правил дорожного движения, повлекших смерть человека, неоднократно привлекался к административной ответственности за совершение правонарушений в области дорожного движения. Это свидетельствует о бесчестности и об уверенности ФИО1 в своей безнаказанности.

Таким образом, по мнению автора жалобы, изложенные обстоятельства свидетельствуют, что весь приговор основан на том, чтобы опровергнуть доказательства, собранные органами следствия и предоставленные стороной обвинения, подтверждающие виновность ФИО1 в совершении преступления, что свидетельствует о незаинтересованности судьи в установлении истины по делу и заинтересованности в постановлении оправдательного приговора.

Просит приговор отменить, направить дело на новое судебное разбирательство в Красноярский краевой суд.

В апелляционной жалобе представитель ФИО14 в интересах потерпевшей ФИО6 считает приговор незаконным и необоснованным в связи с нарушением уголовно-процессуального закона, несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела и в связи с заинтересованностью суда в исходе этого дела. Несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, по мнению автора жалобы, просматривается в расчётах, которые делал суд при вынесении приговора, а именно: не располагая специальными познаниями в области автотехники, суд делал вывод о месте столкновения автомобилей, в то время как для специалистов-автотехников эти вопросы были затруднительны. Судья использовал расчёты адвоката в качестве доказательства и на их основе пришёл к выводу, что столкновение произошло в результате выезда ФИО25 на встречную полосу. При этом суд игнорирует заключение специалистов-автотехников, выводы которых свидетельствуют об обратном. Так, в ходе предварительного расследования по ходатайству стороны защиты следователь ФИО45 произвел замеры расстояния от угла <адрес> до края проезжей части дороги, которое составило 10,5 м, в то время как согласно схеме ДТП от <дата> это расстояние составляет 11м. Указанную ошибку свидетели ФИО46 и ФИО47 объяснили погодными условиями. При наличии таких противоречий суд без всяких обоснований отдаёт предпочтение схеме и назначает проведение экспертизы. При этом потерпевшая ходатайствовала поставить в известность экспертов о существующих противоречиях, но суд ходатайство не рассмотрел, и экспертиза проведена на необъективных данных.

Вывод суда, что место столкновения не находилось в точке, указанной в схеме как «Х», противоречит показаниям лиц, непосредственно присутствовавших на месте ДТП, а именно: свидетелей ФИО48, ФИО49, ФИО50, ФИО51 и ФИО52, которые сообщили суду, что местом столкновения автомобилей была полоса, по которой двигался автомобиль под управлением ФИО25 Несмотря на показания указанных лиц, суд пришёл к выводу, что при производстве осмотра места происшествия следователем допущено нарушение процессуального порядка его производства, выразившееся в том, что понятой ФИО53 принимал непосредственное участие в производстве следственного действия. Автор жалобы считает, что это суждение противоречит положениям ст. 60 УПК РФ.

Признавая показания ФИО41 и свидетеля ФИО54 достоверными, суд не учёл, что они давали нестабильные показания, оба признавали, что ФИО41 выехал на полосу встречного движения, сообщали о скорости движения автомобиля. Однако после вступления в дело адвоката показания обоих кардинально поменялись.

Судом не принято во внимание, что при определении места столкновения автомобилем присутствовал сам ФИО41 и его мать, он был согласен с установленным местом столкновения, о чём свидетельствуют его подписи в протоколе осмотра и схеме к нему.

Указывает, что суд положил в основу приговора показания свидетеля ФИО55 о том, что водитель скорой помощи, уезжая с места ДТП, делал несколько маневров вперед-назад для разворота, и с крыши автомобиля скорой помощи ссыпался снег. Водитель же ФИО56, управлявший автомобилем скорой помощи, показал, что разворот он совершил в один прием, нигде скорости не переключал, после каждого вызова автомобиль ставил в теплый гараж, снега на крыше у него не могло быть. Несмотря на это, суд считает показания свидетеля ФИО57 правдивыми.

Просит приговор отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд другого района или принять его к производству Красноярского краевого суда.

На апелляционные жалобы потерпевшей ФИО6, адвоката ФИО14 поданы возражения адвокатом ФИО4 в интересах оправданного ФИО1, в которых указано на несостоятельность доводов жалоб.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

В соответствии с п.3 ч.2 ст.302 УПК РФ суд постановляет оправдательный приговор ввиду отсутствия в деянии состава преступления, когда действия подсудимого согласно уголовному закону не являются преступлением, или когда в действиях подсудимого нет всех необходимых признаков состава преступления.

Суд первой инстанции исследовал все доказательства, приведенные в обвинительном заключении и представленные государственным обвинителем в судебном заседании, и пришел к обоснованному выводу, что доказательства обвинения как каждое в отдельности, так и в совокупности не дают оснований для вывода о виновности ФИО1 в нарушении правил дорожного движения лицом, управляющим автомобилем, повлекшем по неосторожности смерть человека, и носят предположительный характер. В связи с чем все сомнения, как это требует положения ст. 14 УПК РФ, были истолкованы в пользу оправданного.

Органами предварительного расследования ФИО1 ставилось в вину нарушение пп. 1.4, 1.5, 9.1 и 10.1 Правил дорожного движения, выразившееся в том, что он на своём автомобиле выехал на сторону дороги, предназначенную для встречного движения, где, не принимая мер к снижению скорости, допустил столкновение с автомобилем под управлением ФИО25 В подтверждение этого обвинения органы следствия ссылались на показания потерпевшей ФИО6, свидетелей ФИО15, ФИО7, ФИО16, ФИО17, ФИО18, ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО24, ФИО25, ФИО26, ФИО27, ФИО12, ФИО10, ФИО11, ФИО37, ФИО8, ФИО28, ФИО29, ФИО30, ФИО31, ФИО32, ФИО58ФИО9, ФИО33, ФИО34, ФИО35, заключения автотехнических экспертиз, протоколы осмотра места происшествия и схему дорожно-транспортного происшествия.

Вместе с тем, проанализировав данные доказательства и дав им надлежащую оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, суд пришёл к правомерному выводу, что совокупность этих доказательств является недостаточной для установления виновности ФИО1 в инкриминируемом преступлении.

Так, допрошенный в судебном заседании ФИО1 пояснил, что при подъеме в гору он ехал по своей полосе, и в этот момент увидел на своей полосе свет фар. Удаление автомобиля составило 20-25 метров; скорость у автомобиля Тойоты была примерно 90 км/ч. Он ничего не успел предпринять, даже не успел затормозить, автомобили столкнулись. От столкновения его автомобиль стало вращать, сработала подушка безопасности. Он получил травму ноги, у него болела голова, и сотрудники ДПС отправили его в больницу. На место ДТП он вернулся через час, сотрудники рулеткой делали замеры, права ему не разъясняли, к осмотру места происшествия не привлекали, на его пояснения никто не реагировал. Следователь попросил его расписаться в документах, однако освещение при подписании документов отсутствовало, поэтому содержание схемы оценить не мог. Осыпь в схеме изображена не верно, осколки были впереди Тойоты и по её бортам. Выбоины размером 0,3х0,7 м., детали повторителя поворота на проезжей части не было; место столкновения на схеме указано не верно. Объяснения о маневре ухода влево на встречную полосу посоветовал дать кто-то из сотрудников.

Являющийся очевидцем ДТП ФИО13 в судебном заседании, будучи допрошенным в качестве свидетеля, подтвердил, что он находился на переднем пассажирском сидении в автомобиле ФИО41, когда метров за 20-25 они увидели на своей полосе встречный автомобиль. ФИО41 ничего не успел сделать, произошло столкновение. Минут через 15 приехали сотрудники ДПС, дорогу перекрыли не сразу, ФИО41 увезли в больницу, он отсутствовал около часа. Ни он (ФИО59), ни ФИО41 в замерах не участвовали. По его мнению, место столкновения на схеме указано не верно.

Вопреки доводам авторов жалоб, оснований ставить под сомнение достоверность показаний оправданного ФИО1 и свидетеля ФИО13 у суда отсутствовали, поскольку они не опровергнуты стороной обвинения.

Напротив, в судебном заседании установлено, что каких-либо достоверных и объективных данных, свидетельствующих о том, что место столкновения автомобилей находилось на полосе движения автомобиля Тойота, не имеется.

К такому выводу суд пришёл, исследовав протокол осмотра места происшествия от <дата>, приложенную к нему схему дорожно-транспортного происшествия с фототаблицей, а также дополнительный осмотр места происшествия от <дата>.

Согласно протоколу осмотра места происшествия и схеме место столкновения транспортных средств, обозначенное точкой «х», объективно подтверждается осыпью грязи, элементами от автомобилей. На схеме точкой «Х» обозначено место столкновения транспортных средств, которое находится в 2,4 метрах от правого края обочины. В ходе осмотра на асфальтовом покрытии (на полосе движения т/с №- Тойота) на расстоянии 1 метра от места столкновения обнаружена выбоина длиной 0,3 метра и шириной 0,7 метра. Кроме того, были обнаружены две выбоины продольной формы, расположенные ближе к центральной линии разметки длиной 0,5 и 0,55 метра соответственно. На расстоянии 2,4 метра от места столкновения обнаружен след юза, который начинается в 1,8 метра от правого края проезжей части, длина следа юза составляет 2,6 метра. На расстоянии 2,9 метра от места столкновения обнаружен след выбоины в грунте и асфальте, который начинается от правого края проезжей части, длина следа составляет 2 метра, а расстояние между этими двумя следами составляет 1,8 метра (т. 1 л.д. 48-66).

Вместе с тем, сведения, замеры и сведения, содержащиеся в протоколе осмотра места происшествия от <дата>, не согласуются со сведениями, отражёнными в схеме места совершения административного правонарушения с фототаблицей, имеют существенные противоречия. В частности, сравнение разности между расстоянием от заднего правого колеса автомобиля «Тойота» до места столкновения и расстоянием от переднего до заднего колес данного автомобиля расстоянием от переднего правого колеса автомобиля «Тойота» до места столкновения, доказывает, что размеры, определяющие расположение места столкновения по оси дороги, в соответствии со схемой места совершения административного правонарушения от <дата>, не соотносятся между собой и противоречат друг другу. Несоответствие между определяющими размерами составляет 1,3 м. Кроме того, в схеме расстояние от выбоины 0,7 х 0,3 м. до заднего колеса «Тойота» указано 5,2 м, а в протоколе осмотра это же расстояние указано, как 5,0 м.; разница в указании расстояния от правого переднего колеса «Тойота» до края проезжей части в схеме и протоколе составляет 2,8 метра.

В ходе судебного разбирательства указанные противоречия устранить не представилось возможным, поскольку свидетель ФИО12 называл верными размеры, указанные в протоколе осмотра, а согласно оглашённым показаниям свидетеля ФИО11 правильными являются замеры, зафиксированные в схеме.

Не устранил указанных противоречий протокол дополнительного осмотра места происшествия, проведённый следователем ФИО36 в дневное время <дата>, согласно которому зафиксированы иные параметры проезжей части и её элементов. На проезжей части обнаружено большее количество выбоин, чем указал следователь ФИО12, размеры и расположение выбоин не совпали с теми, что указывались ранее.

При таких данных суд был лишён возможности с достоверностью установить верные исходные данные, соответствующие расположению объектов на месте происшествия. Соответственно, указанные противоречия позволили суду сделать обоснованный вывод о том, что место столкновения, установленное стороной обвинения, является предположительным, противоречия в процессуальных документах являются существенными и неустранимыми. Такой вывод суда о невозможности установления места столкновения автомобилей основан также на следующих обстоятельствах.

В частности, в протоколе осмотра места происшествия и схеме знаком «х» обозначено место столкновения, которое, как следует из протокола, объективно подтверждается осыпью грязи, элементов от транспортных средств, однако на схеме эта осыпь не зафиксирована, имеется лишь общая осыпь размером 14,6 м на 18,6 м, в пределах которой указанное место столкновения не находится, а находится в другом месте, на значительном удалении от края обозначенной осыпи.

В процессуальных документах (протоколе осмотра и схеме) расположение места столкновения привязано к обнаруженной на полосе движения автомобиля Тойота на расстоянии 1 метра от места столкновения выбоине размером 0,3х0,7 м. Вместе с тем, следователь ФИО36, проводивший дополнительный осмотр места происшествия в те же сутки в дневное время, указанную выбоину, оценённую как признак столкновения, не обнаружил. Никто из допрошенных свидетелей, кроме следователя ФИО12, не видел на месте происшествия выбоину размером 0,3 х 0,7 метра, в том числе ФИО11, составлявший схему ДТП. При этом ФИО12 пояснить местонахождение выбоины и показать её на фото не смог.

Ни один из допрошенных в судебном заседании свидетелей с достоверностью не подтвердил, что место столкновения находится в месте, обозначенном в схеме знаком «х». Ни следователь, ни сотрудники ГИБДД, являющиеся непосредственными составителями процессуальных документов, не смогли в судебном заседании пояснить, по каким признаком именно в указанном месте произошло столкновение транспортных средств. При этом ни один из свидетелей не указал на то, что в данном месте на момент осмотра находилась осыпь осколков либо иные признаки столкновения, а также того, что именно в данном месте находилось место столкновения.

В судебном заседании неоднократно исследовались фототаблицы приложенные к протоколу осмотра места происшествия и схеме ДТП, которые не подтверждают, что в месте, обозначенном знаком «х», имеется осыпь осколков от транспортных средств либо иные объективные признаки столкновения. Согласно показаниям свидетеля ФИО12 на фото № изображен буек в виде конуса, обозначающий место столкновения транспортных средств, который установлен на пустом месте (т.10 л.д. 161). Допрошенный в суде свидетель ФИО37 пояснил, что место столкновения устанавливалось по осыпи грязи, следам, обломкам; на фото № (том 1 л.д. 63) имеется ограждающий буек в виде конуса, который мог быть установлен как в предполагаемом месте столкновения транспортных средств, так и в качестве ограждения, ограничивающего движение.

Участники осмотра места происшествия, в том числе следователь ФИО12, работники ДПС, осуществляющие помощь следователю в осмотре ДТП, не смогли указать, по каким признакам определялось место столкновения транспортных средств, обозначенное «х». При этом следователь ФИО12 утверждал, что место столкновения определял ФИО11 (т.10. л.д. 163). Вместе с тем, ФИО11 в судебном заседании 2.12. 2015 года по фотографиям (т.1 л.д. 63-64) не смог определить место столкновения транспортных средств и согласно его же показаниям, он вносил данные в схему после составления протокола осмотра места происшествия, а решение, какие следы заносить, определял следователь.

Ни фотографии, ни свидетельские показания не позволили суду с достоверностью установить, что в указанном на схеме месте, обозначенном знаком «х» имелись осколки от транспортных средств, какие-либо иные признаки столкновения. На фототаблице указано лишь, что в данном месте имеется только осыпь снега, и ничего не говорится об осколках с транспортных средств.

Суд апелляционной инстанции, вопреки доводам жалоб, проанализировав доказательства, представленные стороной обвинения, соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии каких-либо объективных данных, указывающих на то, что место столкновения транспортных средств находилось на полосе движения автомобиля «Тойота Королла».

Судом первой инстанции были проанализированы все представленные стороной обвинения заключения автотехнических экспертиз, показания допрошенных в судебном заседании экспертов, что не повлияло на правильность приведённого вывода.

Так, согласно заключениям автотехнических экспертиз №; 1920/45- 1; 1924/10-1 от <дата>, № от <дата> место столкновения определено на полосе движения автомобиля марки «TOYOTA COROLLA», в районе места, обозначенного на схеме места происшествия от 05.10.2013г. как «место столкновения». В момент столкновения автомобили располагались относительно другу друга под углом в интервале от 0 до 5 градусов. В данной дорожно-транспортной обстановке преимущественное право на движение имел водитель автомобиля марки «TOYOTA COROLLA», и даже остановка автомобиля марки «TOYOTA COROLLA» не исключает возможности столкновения со встречным автомобилем марки «VOLKSWAGEN TOUAREG», который в нарушение п.9.1 Правил дорожного движения двигался по встречной для него полосе.

Согласно заключению эксперта № от <дата>, место первоначального контакта автомобилей «TOYOTA COROLLA» и «VOLKSWAGEN T0UAREG» находится на расстоянии не менее 2,4 метра от правого края проезжей части <адрес> по ходу движения в сторону <адрес> (полосы движения автомобиля марки «TOYOTA COROLLA» и на расстоянии менее 0,1 метра от угла <адрес> вдоль условной осевой линии проезжей части. Определить фактическое положение на дороге каждого из столкнувшихся транспортных средств в момент первоначального контакта не представляется возможным. Можно лишь отметить, что при установленном характере столкновения и перекрытии правых частей кузовов автомобилей «TOYOTA COROLLA» и «VOLKSWAGEN TOUAREG» около 0,5 метра, ширине полосы движения в направлении в сторону <адрес>,4 метра (полосы движения автомобиля марки «TOYOTA COROLLA»), в момент столкновения автомобиль «VOLKSWAGEN TOUAREG», вероятно, полностью находился на полосе движения в сторону <адрес> (полосе движения автомобиля марки «TOYOTA COROLLA»), a автомобиль «TOYOTA COROLLA», вероятно частично находился на полосе движения в сторону <адрес> (полосе движения автомобиля марки «VOLKSWAGEN TOUAREG». Столкновение автомобилей «TOYOTA COROLLA» и «VOLKSWAGEN TOUAREG» было встречное блокирующее, для обоих автомобилей правоэкцентричное, при этом первоначально контактировала передняя часть автомобиля «TOYOTA COROLLA», справа, с передней частью автомобиля «VOLKSWAGEN TOUAREG» справа. В момент первоначального контакта продольные оси транспортных средств располагались относительно друг друга под некоторым тупым углом, близким к развернутому, с перекрытием правых сторон кузовов около 0,5 метра. Определить фактическое положение на дороге каждого из столкнувшихся транспортных средств в момент первоначального контакта не представляется возможным (т. 4 л.д. 50-58).

Допрошенный в судебном заседании эксперт ФИО60., давший заключение №№; 1920/45- 1; 1924/10-1 от <дата>, пояснил, что в рамках экспертизы изучалась схема ДТП от <дата>, фототаблицы, осматривались автомобили. При изучении фотографий с места происшествия был сделан вывод о том, что они выполнены не по правилам судебно-оперативной фотографии, без масштаба, и по ним определить точные координаты следов невозможно. Исследование проводилось по исходным данным, заданным следователем. Соответственно исходили из того, что автомобиль Тойота двигался по своей полосе. Определить расположение автомобилей в момент столкновения не представляется возможным. Выводы, что Тойота двигалась по своей полосе, и имела преимущество для движения, делал на основании расположения места столкновения, которое определено при расследовании дела. Определить момент столкновения не представилось возможным, так как не имелось признаков для этого. Водитель Тойоты должен был руководствоваться п.10.1 ПДД, а водитель Фольксвагена п.9.1 ПДД. Техническая возможность предотвращения ДТП водителем Фольксваген не определялась, т.к. приняли за истину, что столкновение было на полосе Тойоты, и даже при ее остановке столкновение не исключается.

Оценивая результаты указанных экспертиз, суд правильно исходил из того, что их выводы о месте столкновения на расстоянии 2,4 м от правого края проезжей части, то есть на первоначально предполагаемой полосе движения «Тойота Королла», сделаны без учета всех иных установленных обстоятельств, а именно: выявленных противоречий, несоответствий в схемах, протоколах осмотра, используемых экспертами в качестве исходных данных. Во всех экспертных заключениях эксперты, исследуя следы, отмеченные в протоколах осмотра, схемах, фотографиях с места ДТП, делают общий вывод о недостаточной информативности этих следов. Все эксперты указывают, то следы, зафиксированные на фотоснимках, не позволяют точно определить их характер, механизм образования и принадлежность конкретному транспортному средству. В своих выводах эксперты используют только часть следов, включая знак «х», означающий место столкновения, изображенный на схеме. Как видно из заключения экспертов, они ориентировались на знак «х», указанный следователем, и это предопределило их выводы о расположении места столкновения именно в данной точке. Однако, как указано выше, в судебном заседании ни один из свидетелей не подтвердил обоснованность указания знака «х» как места столкновения, и что именно в указанной точке произошло столкновение, наоборот, в указанной точке, как показал свидетель ФИО37, находился ограждающий буек, что также следует из фотографий. В связи с этим суд пришел к обоснованному выводу о том, что экспертами были использованы неверные исходные данные.

Кроме того, в судебном заседании установлено, что в процессе расследования уголовного дела вопросы о моменте возникновения опасности не выяснялись и меры к установлению данных фактов не принимались, а также не принимались меры к установлению скорости движения автомобилей под управлением ФИО1 и ФИО25 опытным путем. Вместе с тем, как правильно отмечено судом, установление данных фактов имеет существенное значение при установлении технической возможности предотвращения столкновения транспортных средств участниками ДТП.

По ходатайству гособвинителя <дата> в рамках дела была назначена и проведена повторная судебная автотехническая экспертиза в целях установления места столкновения транспортных средств. Проводя данную экспертизу (заключение эксперта №, 1028/7-1 от <дата>), эксперт, принимая во внимание, что в постановлении о назначении экспертизы указано, что данные, зафиксированные первичным протоколом осмотра места происшествия, не соответствуют фактическим, опирался на данные, зафиксированные при дополнительном осмотре места происшествия, и пришёл к выводу, что перечисленные в постановлении о назначении экспертизы следы, зафиксированные протоколом дополнительного осмотра места происшествия и схемой к нему, не образуют необходимой и достаточной совокупности признаков, позволяющих установить место столкновения и механизм дорожно-транспортного происшествия. Экспертом ФИО38 был дан ответ и на вопрос, который ранее органами следствия не задавался, а именно о времени реакции водителя на появление опасности и возможности предотвращения столкновения транспортных средств, из которого установлено, что при выполнении водителем требований пункта 8.1 и п.10.1 ПДД РФ, столкновение транспортных средств исключается, при этом в действиях ФИО1 экспертом усмотрено нарушение п.8.1 ПДД РФ, который никоим образом в причинной связи с ДТП не состоит, и нарушен не был, так как относится к выполнению маневра при начале движения, и наоборот, в действиях второго участника имеется нарушение п.10.1 ПДД РФ (т. 11 л.д. 4-13).

Однако государственное обвинение поставило под сомнение результаты вышеприведенного исследования, поскольку при фиксации следов ДТП были допущены неточности в определении расстояний между объектами и, в частности, проведенная по ходатайству стороны обвинения дополнительная автотехническая экспертиза №,1028, от <дата> не дала ответы на поставленные вопросы, а также в связи с возникшими противоречиями в выводах экспертов, и ходатайствовало о проведении повторной судебной автотехнической экспертизы. Судом заявленное ходатайство удовлетворено. Исходными данными для проведения повторной экспертизы послужили результаты первоначального и дополнительного осмотра места происшествия с приложениями к ним в виде схемы и фототаблиц.

Согласно выводам проведенного экспертами ФБУ Сибирский РЦСЭ Минюста России исследования№,1438,7-1 от <дата>, определить место столкновения автомобилей относительно проезжей части, а также расположение автомобилей на момент начала контакта относительно друг друга и элементов проезжей части не представилось возможным в силу следующего. Из всех вышеперечисленных признаков схемой места совершения административного правонарушения, схемой к протоколу дополнительного осмотра места происшествия и фотографиями зафиксированы выбоины на дорожном полотне, конечное положение транспортных средств, а также осыпь стекол и фрагментов деталей транспортных средств. При этом указанные выбоины и осыпь расположены по всей ширине проезжей части (как на полосе движения автомобиля Тойота Королла, так и на полосе движения автомобиля Фольксваген Туарег), на правой и левой обочинах, что свидетельствует о большом разлете указанных осколков от фактического места столкновения. Выбоины от автомобилей на дорожном полотне могли образоваться в любой момент и на разном удалении относительно их первоначального контакта (фактического места столкновения), равно как и сами автомобили могло отбросить от места первоначального контакта в их конечное место положения на разное расстояние и направление, что является недостаточным для определения места столкновения транспортных средств. При этом сами выбоины не имеют «привязки» к границам проезжей части, что не позволяет установить положение относительно продольной оси дороги. Аналогичная ситуация будет обстоять и с деталями от переднего бампера автомобиля Фольксваген Туарег и фрагментом бампера автомобиля Тойота Королла - данные детали транспортных средств могли отделиться от транспортных средств в любой момент и, соответственно, упасть на проезжую часть в разных направлениях и на любом удалении относительно места первоначального контакта. Отпечаток (след качения) протектора колеса транспортного средства, указанный в поставленном вопросе № и изображенный на фотографиях № к протоколу дополнительного осмотра места происшествия, не относится к признакам, по которым можно определить место столкновения.

Оценивая версию водителя ФИО1, о том, что столкновение произошло на его полосе, эксперт пришел к выводу, что автомобиль Фольксваген не имел технической возможности совершить маневр перемещения с середины своей полосы движения в точку, расположенную в 2,4 м. от левого края проезжей части по ходу движения при удалении автомобиля от данной точки 20 м., указав при этом, что для определения момента возникновения опасности для движения требуется правовая оценка действий водителей и проведение дополнительных следственных действий. Установить механизм взаимодействия транспортных средств при столкновении не представляется возможным.

В данной дорожно-транспортной ситуации водитель автомобиля Фольксваген Таурег должен был руководствоваться требованиями п.8.1,9.1 ПДД, а водитель автомобиля Тойота Королла - требованиями п. 10.1 ПДД. При выполнении водителем автомобиля Фольксваген Таурег требований п. 8.1, 9.1. ПДД столкновение транспортных средств исключалось. Даже остановка автомобиля Тойота Королла (в соответствии с требованиями п. 10.1. ПДД не исключает возможности столкновения со встречным автомобилем (т.14. л.д.4-25).

При наличии таких данных суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции, что исследованные в судебном заседании доказательства в своей совокупности не подтверждают версию обвинения о столкновении автомобилей под управлением ФИО25 и ФИО1 на полосе движения водителя ФИО25 и о нарушении ФИО39 правил дорожного движения, состоящем в прямой причинной связи с наступившими последствиями в виде смерти ФИО25, а вмененные органами следствия нарушения пунктов 1.4, 1.5 ПДД РФ в причинной связи с ДТП не находятся.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, представленные сторонами в судебном разбирательстве доказательства всесторонне, полно и объективно исследованы судом, правильно оценены в соответствии с положениями ст.ст. 87, 88 и 307 УПК РФ. Суд апелляционной инстанции соглашается с тем, что сторона обвинения не представила в суд убедительных и бесспорных доказательств в обоснование предъявленного обвинения, что позволило суду на основании п. 3 ст. 302 УПК РФ оправдать ФИО1 за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ.

Доводы авторов жалобы, что все обстоятельства ДТП установлены в полном объёме, а вина ФИО1 подтверждена в ходе судебного заседания совокупностью собранных и исследованных в суде доказательств и факт совершения им преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ, нельзя признать обоснованным по изложенным выше основаниям. Судом первой инстанции каждое представленное стороной обвинения доказательство было тщательным образом проанализировано с точки зрения относимости, допустимости и достоверности; по ходатайству стороны обвинения получены новые доказательства, которые в совокупности с уже имеющимися получили должную оценку в приговоре суда, и на основании которых было принято решении об оправдании ФИО1

Авторы апелляционных жалоб ссылаются на то, что согласно показаниям свидетелей ФИО12, инспекторов ДПС ФИО10 и ФИО11, понятого ФИО9 на месте ДТП ФИО1 пояснял, что увидел свет фар автомобиля на своей полосе, выехал на встречную полосу, куда и возвратился встречный автомобиль, в результате чего произошло ДТП. Эти доказательства, по их мнению, являются существенными и главными, согласующимися с заключением автотехнической экспертизой. Вместе с тем, не признавая доказательственного значения показаний указанных лиц в этой части, суд, руководствуясь заключением автотехнической экспертизы №,1438,7-1 от <дата>, пришел к обоснованному выводу, что фактически, находясь друг от друга на расстоянии даже 50 метров, водители транспортных средств не могли с одной полосы при движении друг другу навстречу, одновременно уйти на другую полосу и выровнять автомобили прямолинейно, чтобы столкновение произошло под углом от 0 до 5 градусов, то есть было лобовым. Данный вывод согласуется с показаниями оправданного ФИО1 и очевидца происшествия ФИО13, которые не подтвердили изложенные обстоятельства, как и не подтвердила понятая ФИО8, показав, что на месте ФИО41 не говорил, что выехал на встречную полосу движения.

Как видно из материалов уголовного дела, ни схемой места совершения административного правонарушения от <дата>, ни схемой к протоколу дополнительного осмотра места происшествия от <дата> не зафиксировано наличие на месте ДТП комков снега, запечатлённых на фотоснимках с места происшествия, не указана причина их происхождения, поэтому они не могут быть признаны объективным признаком, характеризующим место столкновения автомобилей. Суд апелляционной инстанции не находит оснований подвергать сомнению данный вывод, несмотря на показания водителя ФИО7 об отсутствии снега на крыше автомобиля скорой медицинской помощи.

Обнаруженный на месте происшествия один фрагмент сигнала поворота автомобиля, зафиксированный на фото, не является доказательством по делу, так как никакие осколки, материалы с места ДТП для сравнения и идентификации не изымались, не исследовались, из-за чего достоверность принадлежности осколков каким-либо транспортным средствам, в том числе участвующим в данном ДТП и следов, ими оставленных, не доказана. Кроме того, по заключению эксперта, в момент удара осколки стёкол и пластмассовых деталей разлетаются в разных направлениях. Учесть с достаточной точностью влияние всех факторов на передвижение осколков трудно, поэтому определить место удара только по расположению рассеивания можно лишь приближённо (т. 14 л.д. 12).

По мнению суда апелляционной инстанции, у суда были основания для вывода о том, что во время осмотра места происшествия ФИО41 находился в состоянии стресса и не мог анализировать составленные документы и события. Свидетели поясняли, что ФИО41 отъезжал с места происшествия в больницу, а когда приехал, осмотр уже проводился. Согласно заключению почерковедческой экспертизы, ФИО1 выполнил подписи в протоколе и схеме в условиях внутренних «сбивающих факторов, вызванных необычным психофизиологическим состоянием (стресс, волнение, травма и т.п.), а также неудобной позы, подложки и т.п.» (т.3 л.д. 236-240, 249-253).

Вопреки доводам апелляционных жалоб и доводам представителя ФИО14, заявленным в судебном заседании суда апелляционной инстанции, расчеты, произведенные судом с целью проверки доказательств, не требуют каких-то специальных знаний и основаны на использовании общеизвестных математических вычислений, поэтому оснований для их исключения из приговора не имеется.

Основываясь на положениях ч.3 ст.14 УПК РФ, суд обоснованно все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могли быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, истолковал в пользу обвиняемого. Суд учел все противоречия, сомнения в виновности ФИО1 в инкриминируемом преступлении, законно и обоснованно постановил оправдательный приговор.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену оправдательного приговора, судом не допущено. Как видно из материалов уголовного дела, судом первой инстанции дело рассмотрено в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, которым предоставлены равные возможности по представлению доказательств.

Вопреки доводам представителя потерпевшей ФИО6 – ФИО14, все его ходатайства судом рассмотрены, по ним вынесены соответствующие решения (т. 12 л.д. 189-190). В ответ на ходатайство потерпевшей ФИО6 о вручении ей копии протокола судебного заседания суд направил разъяснение, согласно которому суд предоставил потерпевшей и её представителю возможность снять копии протокола (т. 12 л.д. 232), что не противоречит положениям ч. 8 ст. 259 УПК РФ, согласно которым копия протокола изготавливается по письменному ходатайству участника судебного разбирательства и за его счёт.

Таким образом, суд апелляционной инстанции не усматривает оснований для отмены оправдательного приговора по доводам апелляционных жалоб.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389-13, 389-20, 389-28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Оправдательный приговор Уярского районного суда <адрес> от <дата> в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционные жалобы потерпевшей ФИО6, представителя потерпевшей ФИО14 – без удовлетворения.

Апелляционное постановление и оправдательный приговор могут быть обжалованы в суд кассационной инстанции в порядке главы 47-1 УПК РФ в срок, не превышающий одного года со дня вступления приговора в законную силу.

Председательствующий –