Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев апелляционное представление государственного обвинителя Бранковой Г.В. на постановление <адрес изъят> городского суда Иркутской области от 02 февраля 2018 года о возвращении уголовного дела <адрес изъят> межрайонному прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом в отношении

Н.Н., Дата изъята года рождения, уроженки <адрес изъят>, гражданки РФ, имеющей среднее специальное образование, состоящей в семейных отношениях без регистрации брака, имеющей двоих малолетних детей, не работающей, проживающей по месту регистрации в <адрес изъят>, не судимой, обвиняемой в совершении преступлений, предусмотренных ч. 3 ч. 30 и п. «д» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 167 УК РФ.

Заслушав участников процесса, изучив материалы дела и проверив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Органами предварительного следствия Н.Н. обвиняется в покушении на умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога, в покушении на убийство с особой жестокостью, не доведенных до конца по независящим от нее обстоятельствам.

02 января 2017 года суд по собственной инициативе возвратил уголовное дело прокурору для устранений препятствий его рассмотрения в порядке требований ст. 237 УПК РФ, ввиду нарушения требований ст. 220 УПК РФ, выразившихся в не конкретизации размера причиненного ущерба в предъявленном обвинении и наличия иных оснований для возращения уголовного дела прокурору, в том числе для предъявления Н.Н. обвинения в совершении более тяжкого преступления.

В апелляционном представлении старший помощник <адрес изъят> межрайонного прокурора Иркутской области Бранкова Г.В. выражает несогласие с постановлением. Считает, что по делу отсутствуют основания для возвращения уголовного дела прокурору, предусмотренные ст. 237 УПК РФ. Полагает, что постановление вынесено с существенным нарушением УПК РФ, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, требования ч. 4 ст. 7 УПК РФ не соблюдены. Обращает внимание, что с предъявленным обвинением подсудимая Н.Н. и потерпевший В.Н. согласились, при назначении судебного заседания без проведения предварительного слушания суд не поставил под сомнение правильность квалификации действий обвиняемой, а также правильность вмененного ущерба по покушению на умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога. Считает, что препятствий рассмотрения уголовного дела в суде не имелось. Отмечает, что обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК, содержит все необходимые указания на обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, позволяющие суду при исследовании доказательств проверить и оценить их. Ссылаясь на материалы уголовного дела, а также положения ст. 234 ГК РФ полагает, что В.Н. следователем обоснованно признан потерпевшим по уголовному делу, в связи с чем ущерб причинен в результате преступления именно ему, расчет ущерба, имеющийся в материалах уголовного дела, нормативно обоснован и математически правилен, соответствует фактическим обстоятельствам дела. Указывает, что размер ущерба не оспаривался участниками процесса, потерпевший возражал против возвращения дела прокурору и указал, что размер ущерба о стоимости дома в справке БТИ верно отражен в сумме 256091 рублей, стоимость восстановительного ремонта по заключению экспертизы в сумме 786734, 36 рублей считает завышенной. Размер ущерба в заключении судебной экспертизы Номер изъят рассчитан оценочным путем, по рыночной стоимости восстановительных работ на момент совершения преступления. Выводы суда о наличии в действиях подсудимой Н.Н. более тяжкого обвинения, состава оконченного преступления, заключающегося в повреждении чужого имущества с причинением значительного ущерба, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, которые установлены в ходе предварительного и судебного следствия. Указывает, что преступление Н.Н. на умышленное повреждение чужого имущества с причинением значительного ущерба не было доведено до конца по независящим от нее обстоятельствам, поскольку возгорание дома Номер изъят по ул. <адрес изъят> в <адрес изъят> было своевременно ликвидировано сотрудниками ФГКУ «Номер изъят отряд ФПС по Иркутской области ПЧ-Номер изъят». Имущество потерпевшего полностью не уничтожено, состояние дома после пожара не препятствует проживанию в нем потерпевшего В.Н., о чем в судебном заседании заявили подсудимая, потерпевший, свидетели А.Л., О.С. С учетом требований ст. 252 УПК РФ просит постановление отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство с той же стадии.

В суде апелляционной инстанции прокурор Пашинцева Е.А. высказалась в поддержку доводов апелляционного представления об отсутствии оснований для возращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ, подробно изложив возражения по принятому судом решению, просила постановление суда отменить. Адвокат Петрова В.В., в защиту интересов Н.Н., поддержав позицию подсудимой, оставила разрешение доводов апелляционного представления на усмотрение суда.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы апелляционного представления, суд апелляционной инстанции находит решение суда подлежащим отмене по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 389.15, ст. 389.16 УПК РФ, в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, в связи с тем, что суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы, на принятие законного и обоснованного решения.

В соответствии с требованиями п. 1 ч. 1 ст. 237 УПК РФ уголовное дело подлежит возвращению прокурору только в том случае, если при составлении обвинительного заключения были допущены такие нарушения требований уголовно-процессуального закона, которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения или акта.

Одним из важнейших условий возвращения уголовного дела прокурору является то обстоятельство, что эти нарушения должны препятствовать постановлению судом приговора или вынесения иного решения.

Изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции таковых нарушений не усматривает.

В соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении, наряду с другими данными, указываются место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия, другие обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, а так же перечень доказательств, подтверждающих обвинение.

Суд, возвращая уголовное дело в отношении Н.Н. прокурору, сослался на допущенные органами предварительного расследования нарушения требований ст. 220 УПК РФ, выразившиеся в том, что предъявленное Н.Н. обвинение при изложении обстоятельств преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 167 УК РФ, не содержит указания на конкретный размер причиненного в результате преступления ущерба, отсутствуют достоверные сведения о собственнике дома, не дано оценки возможному наличию в действиях подсудимой Н.Н. более тяжкого обвинения, состава оконченного преступления, заключающегося в повреждении чужого имущества с причинением значительного ущерба, что лишает суд принять решение по делу. В постановлении суд сослался, что самостоятельно не вправе дополнять обвинение новыми юридически значимыми формулировками, что является существенным нарушением процессуального закона.

Выводы суда в данной части не основаны на требованиях ст. 237 УПК РФ, поскольку указанные судом нарушения закона как основания для возвращения уголовного дела прокурору таковыми не являются и не препятствуют принятию по делу законного и обоснованного окончательного судебного решения.

Выводы суда о том, что не дано оценки возможному наличию в действиях подсудимой Н.Н. более тяжкого обвинения, состава оконченного преступления, заключающегося в повреждении чужого имущества с причинением значительного ущерба, что не установлен собственник дома, противоречат материалам уголовного дела, согласно данным которого, постановление о привлечении в качестве обвиняемой Н.Н. и обвинительное заключение содержит сформулированное Н.Н. обвинение в покушении на умышленное уничтожение чужого имущества путем поджога, с причинением значительного ущерба, а также покушения на убийство с особой жестокостью, формулировка предъявленного обвинения изложена автором процессуальных документов в точном соответствии с требованиями закона, диспозиции ч. 3 ч. 30 и п. «д» ч. 2 ст. 105, ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 167 УК РФ, в данных процессуальных документах указаны существо обвинения, место и время совершения преступления, цель, форма вины, установленные следствием квалифицирующие признаки деяния, а также иные, имеющие значение для разрешения дела обстоятельства, предусмотренные ст. 73 УПК РФ, в том числе размер ущерба, правильно, в соответствии с установленными в ходе расследования доказательствами и положениям закона, В.Н. признан потерпевшим по уголовному делу (л.д. 94-105, 217-220 том 1, л.д. 181-183 том 2).

Согласно материалам уголовного дела, Н.Н. допрошена в качестве обвиняемой, из протокола ее допроса усматривается, что сущность предъявленного обвинения ей разъяснена и понятна, по предъявленному ей обвинению Н.Н. дала подробные показания.

Выяснение всех фактических обстоятельств, установление обстоятельств совершения преступлений, подлежащих доказыванию по уголовному делу в силу ст. 73 УПК РФ, в том числе размера причиненного ущерба, а так же оценка доказательств, представленных органом следствия и исследованных в судебном заседании, является компетенцией суда и не может служить основанием к возвращению дела прокурору.

Как видно из обвинительного заключения, по этому уголовному делу данный документ содержит все элементы, перечисленные в вышеуказанной норме закона, поскольку в обвинительном заключении изложена формулировка предъявленного обвинения, содержится указание места совершения преступлений, время и способ их совершения, перечень доказательств, подтверждающих обвинение и другие данные, необходимые в соответствии со ст. 220 УПК РФ.

Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, выраженным в постановлении от 5 июня 2002 года № 14 (ред. от 18 октября 2012 года) «О судебной практике по делам о нарушении правил пожарной безопасности, уничтожении или повреждении имущества путем поджога либо в результате неосторожного обращения с огнем», п. 6 которого изложен в редакции постановления от 6 февраля 2007 года № 7, умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, совершенное из хулиганских побуждений, путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом, влечет уголовную ответственность по ч. 2 ст. 167 УК РФ только в случае реального причинения потерпевшему значительного ущерба. Если в результате указанных действий предусмотренные законом последствия не наступили по причинам, не зависящим от воли виновного, то содеянное при наличии у него умысла на причинение значительного ущерба должно рассматриваться как покушение на умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества (ч. 3 ст. 30 и ч. 2 ст. 167 УК РФ).

По смыслу закона, при уничтожении имущества ущерб определяется его стоимостью, а при повреждении имущества ущерб определяется стоимостью ремонта с учетом возможного снижения цены. При повреждении имущества, если его восстановление невозможно или нецелесообразно, ущерб определяется как разница в цене до и после повреждения.

Понятие значительного ущерба является оценочной категорией и определяется в каждом конкретном случае исходя из стоимости уничтоженного или поврежденного имущества, материального положения потерпевшего, значимости утраченного имущества для потерпевшего.

Поскольку данный состав является материальным, необходимо устанавливать причинно-следственную связь между совершенными действиями и наступившими последствиями. Если в результате указанных действий, непосредственно направленных на уничтожение или повреждение чужого имущества, предусмотренные законом последствия не наступили по причинам, не зависящим от воли виновного, то содеянное при наличии у него умысла на причинение значительного ущерба должно рассматриваться как покушение на умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества.

Согласно постановлению о привлечении в качестве обвиняемой, а также обвинительному заключению, Н.Н. предъявлено обвинение в покушении на убийство В.Н., с особой жестокостью, а также в покушении на умышленное уничтожение чужого имущества с причинением значительного ущерба, совершенное путем поджога.

Таким образом, Н.Н. органами предварительного расследования не инкриминировалось умышленное повреждение имущества В.Н., а лишь его полное уничтожение, однако по независящим от нее обстоятельствам имущество потерпевшего не было уничтожено, поскольку возгорание дома было своевременно ликвидировано сотрудниками пожарной службы, то есть в обвинении и в обвинительном заключении изложено, что Н.Н. выполнила все необходимые, по ее мнению, действия, направленные на умышленное уничтожение путем поджога указанного чужого имущества. Однако по независящим от ее воли обстоятельствам не смогла довести свой преступный умысел до конца ввиду того, что пожар был потушен, поэтому уничтожения имущества не произошло и причинения значительного ущерба, не последовало.

Таким образом, постановление о привлечении Н.Н. в качестве обвиняемой и обвинительное заключение по уголовному делу составлены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и не препятствуют постановлению судом приговора или вынесению иного решения на основе данных процессуальных документов.

Указание суда о необходимости проверки прокурором обоснованности квалификации действий Н.Н. еще и по ч. 3 ст. 30 и п. «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ не основано на материалах дела и требованиях ст. 237 УПК РФ, при том, что потерпевший В.Н. о возвращении уголовного дела прокурору категорически возражал (л.д. 217 том 2).

Ссылка суда на показания Н.Н. в судебном заседании о том, что она непосредственно перед поджогом в дом не входила и не проверяла, есть ли в доме кто-либо еще, кроме самого В.Н., не основана на материалах дела и протоколе судебного заседания.

При рассмотрении дела Н.Н. в судебном заседании показаний не давала, сославшись на ст. 51 Конституции РФ, отказалась от дачи показаний (оборот л.д. 224, 230 том 2). Не указывала Н.Н. о таких обстоятельствах, на которые сослался суд в постановлении, и на предварительном следствии в показаниях, которые были оглашены судом в соответствии со ст. 276 УПК РФ по ходатайству государственного обвинителя (л.д. 175-182, 184-196, 203-207, 223-227 том 1, л.д. 250-251 том 2).

Иных оснований, предусмотренных ст. 237 УПК РФ для возвращения уголовного дела прокурору, а также для предъявления Н.Н. обвинения в совершении более тяжкого преступления, судом не установлено и в постановлении не приведено.

Нарушений требований ст. 222 УПК РФ прокурором, утвердившим обвинительное заключение 28 августа 2017 года и лишь 22 декабря 2017 года направившим уголовное дело в суд, не имеется. Данное обстоятельство не является основанием для возращения уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ.

Таким образом, выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы, постановление суда о возвращении уголовного дела прокурору является незаконным, подлежит отмене, уголовное дело подлежит направлению для судебного разбирательства в тот же суд, однако, с учетом того, что судья в постановлении высказался о необходимости квалификации Н.Н. по более тяжкому составу преступления, указав в нарушение требований ч. 1-3 ст. 237 УПК РФ статью УК РФ, по которой деяние подлежит новой квалификации и дал оценку исследованным доказательствам, уголовное дело надлежит рассматривать иным составом суда.

Оснований, предусмотренных ч. 1 ст. 110 УПК РФ, для изменения меры пресечения Н.Н. суд апелляционной инстанции не находит, учитывая, что Н.Н. избранную ей ранее меру пресечения не нарушала, не скрывалась от органов предварительного расследования и суда, в связи с чем меру пресечения ей следует оставить прежней – подписку о невыезде и надлежащем поведении.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.23, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление <адрес изъят> городского суда Иркутской области от 02 февраля 2018 года о возвращении уголовного дела в отношении Н.Н.<адрес изъят> межрайонному прокурору Иркутской области отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе, со стадии судебного разбирательства.

Апелляционное представление старшего помощника <адрес изъят> межрайонного прокурора Иркутской области Бранковой Г.В. удовлетворить.

Меру пресечения обвиняемой Н.Н. оставить без изменения – подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в порядке, предусмотренном ст. 47.1 УПК РФ.

Председательствующий Мельникова Г.П.