Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по уголовным делам Южного окружного военного суда в составе председательствующего Опанасенко В.С., при помощнике судьи ВоробьевеА.С., с участием военного прокурора отдела военной прокуратуры Южного военного округа полковника юстиции Колпикова Е.С., защитников Мозгового В.Ю. и Мирошниченко Д.Н., рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного ФИО1, защитников Музаева И.С. и Мозгового В.Ю. на приговор Грозненского гарнизонного военного суда от 6 июля 2020г., в соответствии с которым военнослужащий войсковой части №<данные изъяты>

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты>

осужден по ч. 1 ст. 334 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок <данные изъяты>.

Заслушав доклад председательствующего Опанасенко В.С., выступления защитников Мозгового В.Ю. и Мирошниченко Д.Н. в поддержку доводов апелляционных жалоб, а также возражения прокурора Колпикова Е.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 признан виновным в нанесении побоев начальнику в связи с исполнением тем обязанностей военной службы, при следующих установленных судом первой инстанции обстоятельствах.

Около ДД.ММ.ГГГГ в расположении войсковой части №, дислоцированной в <адрес>, ФИО1, исполняя обязанности дневального по роте, недовольный тем, что являющийся для него начальником по воинскому званию <данные изъяты>ФИО11 сделал ему замечание за нахождение на кровати, в присутствии других военнослужащих нанес потерпевшему два удара кулаками в область лица, от которых последний упал.

В результате указанных действий ФИО11 нанесены побои, а также причинены физическая боль и нравственные страдания.

В апелляционных жалобах осужденный ФИО1, защитники МозговойВ.Ю. и Музаев, просят приговор в связи с несправедливостью назначенного наказания отменить и прекратить уголовное дело в связи с примирением сторон или с назначением меры уголовно-правого характера в виде судебного штрафа, а в случае отказа в этом – изменить приговор и назначить наказание с применением ст. 73 УК РФ или в виде ограничения по военной службе.

В обоснование жалоб авторы приводят собственный анализ норм действующего законодательства и обращают внимание на то, что несмотря на соблюдение всех условий для прекращения уголовного дела в соответствии со ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ или ст. 25.1 УПК РФ и ст. 76.2 УК РФ, суд необоснованно отказал в удовлетворении соответствующих ходатайств.

Так, отказывая в удовлетворении ходатайств защитника Музаева и <данные изъяты>ФИО11 о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон, суд сослался на отсутствие сведений о заглаживании осужденным вреда, причиненного охраняемым законам воинским правоотношениям, и позитивном посткриминальном поведении последнего. Между тем, судом не учтено, что в материалах дела содержатся положительные характеристики на ФИО1 от командования воинской части и отсутствуют сведения о нарушении воинской дисциплины последним в посткриминальный период.

Отказывая в удовлетворении ходатайства защитника Музаева о прекращении уголовного дела с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, суд указал, что ФИО1 обвиняется в совершении преступления против воинской службы, объектами которого являются установленный порядок подчиненности и неприкосновенность личности начальника, его здоровье. При этом судом оставлено без внимания, что ФИО1 полностью признал свою вину, раскаялся в содеянном, а потерпевший заявил о примирении с подсудимым. Кроме того, суд фактически проигнорировал сообщение командира войсковой части № о том, что после возбуждения уголовного дела ФИО1 образцово выполнял воинский долг, проявлял разумную инициативу, активно участвовал в жизнедеятельности подразделения, воинскую дисциплину не нарушал. В частности суд указал, что исполнение общих, должностных и специальных обязанностей является обязанностью каждого военнослужащего.

Таким образом, в первом случае суд пришел к выводу, что в материалах дела не имеется сведений о позитивном посткриминальном поведении ФИО1, а во втором – такие сведения не принял, поскольку они являются обязанностью каждого военнослужащего. В связи с этим непонятно, какие действия ФИО1 суд мог расценить, как заглаживание вреда, причиненного преступлением.

Поскольку своими действиями ФИО1 имущественного вреда фактически не причинил, принес извинения потерпевшему и примирился с тем, то указание в приговоре на не возмещение осужденным имущественного и морального вреда, причиненного потерпевшему, является необоснованным.

Анализируя разъяснения, изложенные в п. 2.1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности», авторы жалоб утверждают, что примирение ФИО1 с потерпевшим и заглаживание тому причиненного вреда, должно было учитываться судом, как заглаживание вреда, причиненного преступлением.

Учитывая изложенное, авторы жалоб просят отменить как незаконные и необоснованные постановления суда от 30 июня 2020 г. об отказе в удовлетворении ходатайств защитника Музаева и <данные изъяты>ФИО11 о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон и от 3 июля 2020 г. об отказе в удовлетворении ходатайства защитника Музаева о прекращении уголовного дела с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Помимо этого, авторы жалоб указывают, что ФИО1 самостоятельно доложил командованию воинской части о произошедшем с ФИО11, факт нанесения удара не оспаривал. С учетом этого и разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», при назначении ФИО1 наказания суд должен был признать смягчающими обстоятельствами явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления.

В силу положений ч. 2 ст. 61 УК РФ в качестве смягчающих наказание обстоятельств суд мог также учесть признание вины и раскаяние в содеянном.

Кроме того, авторы жалоб обращают внимание на то, что в прениях сторон государственный обвинитель просил назначить ФИО1 наказание с применением положений ст. 73 УК РФ.

Несмотря на это, а также то, что ФИО1 впервые совершил преступление средней тяжести, добровольно заявил о нем, признал вину, активно сотрудничал со следствием, примирился с потерпевшим и загладил причиненный тому вред, суд необоснованно назначил осужденному наказание в виде реального лишения свободы.

В ходе заседания суда апелляционной инстанции защитник Мозговой В.Ю. также указал, что выводы суда в приговоре не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

В частности, анализируя объяснения и показания подсудимого, а также показания свидетелей ФИО16ФИО17, ФИО18 и ФИО19 защитник утверждал, что конфликт между ФИО1 и <данные изъяты>ФИО11 произошел по вине последнего, который не являлся начальником для находящегося в суточном наряде подсудимого и допустил самоуправство. При этом конфликт между подсудимым и потерпевшим стал возможен ввиду ненадлежащего исполнения специальных обязанностей дежурным по роте ФИО18.

В связи с этим смягчающими наказание ФИО1 обстоятельствами необходимо было признать совершение впервые преступления средней тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств и противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления (пп.«а» и «з» ч. 1 ст.61 УК РФ).

Ссылаясь на заключение по результатам служебного разбирательства от 27 января 2020 г., защитник также отметил, что сразу после произошедшего конфликта М.К.ВБ. доложил о случившемся командиру роты ФИО22 скрывшему данный факт, а также командиру воинской части.

Указанные сведения, по мнению защитника Мозгового В.Ю., свидетельствуют о том, что при назначении ФИО1 наказания в качестве смягчающего обстоятельства необходимо было признать явку с повинной.

Рассмотрев материалы уголовного дела, изучив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к выводу о том, что приговор суда является законным, обоснованным, мотивированным и справедливым, а апелляционные жалобы – не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из протокола судебного заседания, в ходе судебного разбирательства в соответствии со ст. 15, 244 и 274 УПК РФ обеспечено равенство прав сторон, которым суд первой инстанции, сохраняя объективность и беспристрастность, в условиях состязательного процесса создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела.

Все представленные сторонами доказательства исследованы судом, а заявленные участниками судебного разбирательства ходатайства разрешены в установленном законом порядке.

Судебной коллегией не установлено данных, свидетельствующих об исследовании судом первой инстанции недопустимых доказательств, ошибочном исключении из разбирательства по делу допустимых доказательств или об отказе сторонам в исследовании доказательств, которые могли бы иметь существенное значение для правильного разрешения дела.

Вывод суда в приговоре о виновности осужденного ФИО1 в совершении вмененного ему по приговору деяния соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается совокупностью исследованных судом первой инстанции доказательств: показаниями подсудимого ФИО1, данными им в ходе предварительного следствия, <данные изъяты>ФИО11, свидетелей ФИО16, ФИО25ФИО18 и ФИО19, протоколами проверок показаний на месте, выписками из приказов и учетно-послужными документами, а также другими доказательствами, приведенными в приговоре.

Указанные доказательства надлежащим образом исследованы и оценены судом в ходе судебного разбирательства, достаточно полно и правильно изложены в приговоре, сомнений в своей относимости, допустимости и достоверности не вызывают.

Из протокола судебного заседания видно, что судом первой инстанции предприняты надлежащие меры к выяснению характера взаимоотношений осужденного с допрошенными потерпевшим и свидетелями, давшими уличающие его показания. Каких-либо объективных данных, свидетельствующих о наличии обстоятельств, могущих явиться причиной для оговора осужденного потерпевшим и свидетелями, судом первой инстанции не установлено и в материалах дела не содержится.

На основе вышеприведенных доказательств суд первой инстанции, правильно установив фактические обстоятельства уголовного дела, верно квалифицировал содеянное осужденным ФИО1 по ч. 1 ст. 334 УК РФ.

Вопреки утверждению защитника Мозгового В.Ю., из содержания приговора следует, что все юридически значимые обстоятельства, имеющие значение для квалификации действий осужденного, судом первой инстанции установлены.

При этом исследованный судом первой инстанции показания ФИО1, данные им в ходе предварительного следствия, в частях, противоречащих фактическим обстоятельствам дела, обоснованно не положены судом в основу приговора, как полностью опровергающиеся иными доказательствами по делу.

Доводы защитника Мозгового В.Ю. о том, что конфликт между ФИО1 и <данные изъяты>ФИО11 произошел вследствие ненадлежащего исполнения специальных обязанностей дежурным по роте ФИО18 и по вине потерпевшего, который не являлся начальником для подсудимого и допустил самоуправство, не основаны на законе и противоречат фактическим обстоятельствам дела.

Что касается объяснений ФИО1 от 24 января 2020 г., исследованных судом апелляционной инстанции по ходатайству защитника Мозгового В.Ю., то, вопреки мнению последнего, они не ставят под сомнение обоснованность выводов суда о фактических обстоятельствах дела, поскольку приведенные в данном документе сведения о причине и событиях конфликта между ФИО1 и ФИО11 опровергаются показаниями потерпевшего и вышеуказанных свидетелей.

Оценивая доводы апелляционных жалоб о необоснованности отказа суда в прекращении дела в связи с примирением сторон или с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, судебная коллегия учитывает следующее.

В силу ст. 25 УПК РФ и ст. 76 УК РФ суд вправе прекратить уголовное дело в отношении лица, впервые совершившего преступления небольшой и (или) средней тяжести, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный потерпевшему вред.

В соответствии со ст. 76² УК РФ лицо, впервые совершившее преступление небольшой тяжести, может быть освобождено судом от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа в случае, если оно возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред.

Согласно ч. 1 ст. 25¹ УПК РФ суд в случаях, предусмотренных ст. 76² УК РФ, вправе прекратить уголовное дело или уголовное преследование в отношении лица, обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести, если это лицо возместило ущерб или иным образом загладило причиненный преступлением вред, и назначить данному лицу меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.

Таким образом, уголовным и уголовно-процессуальным законами закреплено право, а не безусловная обязанность суда по прекращению уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим или с назначением лицу меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа. Даже при наличии всех необходимых условий, предусмотренных ст. 76, 76² УК РФ и ст. 25, 25¹ УПК РФ, суд не обязан принимать решение о прекращении уголовного дела, в чем и заключается реализация на практике принципа индивидуализации уголовной ответственности лица за содеянное.

При принятии решения о прекращении уголовного дела, суд руководствуется не только основаниями и условиями для этого, но и учитывает фактические обстоятельства содеянного и общественную опасность совершенного преступления, а также достаточны ли предпринятые лицом, совершившим преступление, действия для того, чтобы расценить уменьшение общественной опасности содеянного как позволяющее освободить лицо от уголовной ответственности.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Определении от 26 октября 2017 г. № 2257-О, общественно опасные последствия совершенного преступления - в зависимости от конструкции его состава: материального или формального - могут входить или не входить в число его обязательных признаков. Вместе с тем отсутствие указаний на такие последствия в диспозиции соответствующей статьи Особенной части Уголовного кодекса РФ в качестве признака состава предусмотренного ею преступления не означает, что совершение этого преступления не влечет причинение вреда или реальную угрозу его причинения.

В соответствии со ст. 33 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации единоначалие, заключающееся в наделении командира (начальника) всей полнотой распорядительной власти по отношению к подчиненным, является одним из основных принципов строительства Вооруженных Сил, руководства ими и взаимоотношений между военнослужащими.

Учитывая изложенное, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что преступные действия <данные изъяты> ФИО1, связанные с нанесением в присутствии других военнослужащих побоев начальнику в офицерском воинском звании в связи с исполнением тем обязанностей военной службы, не только причиняют вред последнему, но также нарушают основной принцип построения Вооруженных Силах РФ, препятствуют нормальной служебной деятельности командиров (начальников) и подрывают их авторитет. При этом посягательство на установленный порядок воинских отношений носило открытый, дерзкий характер.

С учетом данных, характеризующих особенности объектов преступного посягательства, обстоятельства его совершения, характер причиненного вреда, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что предпринятые ФИО1 действия, связанные с принесением извинений <данные изъяты>ФИО11 а также добросовестное исполнение осужденным обязанностей военной службы после совершения преступления, не могут быть расценены, как существенно уменьшающие общественную опасность содеянного им и позволяющие освободить ФИО1 от уголовной ответственности.

Таким образом, выводы суда об отсутствии оснований для удовлетворения ходатайств о прекращении уголовного в связи с примирением с потерпевшим или с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа следует признать верными.

Кроме того, как обоснованно указано судом первой инстанции, исходя из характера и фактических обстоятельств совершенного ФИО1 преступления, принятие решения о прекращении уголовного дела по любому из вышеперечисленных оснований не будет соответствовать целям и задачам правосудия.

Нарушений уголовно-процессуального закона, могущих повлечь отмену либо изменение приговора, судом первой инстанции не допущено.

При назначении наказания ФИО1 судом первой инстанции учтены характер и степень общественной содеянного, данные о его личности, смягчающие наказание обстоятельства и отсутствие отягчающих, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Так, признание вины в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ обоснованно учтено судом в качестве смягчающего наказание обстоятельства.

Принято судом во внимание и в должной степени учтено и то, что ФИО1 впервые привлекается к уголовной ответственности, по службе характеризуется положительно, принес свои извинения потерпевшему, которые тот принял.

Между тем, как отмечено судебной коллегией выше, преступные действия ФИО1 причинили вред не только потерпевшему, но также нарушили основной принцип построения Вооруженных Силах РФ, препятствовали нормальной служебной деятельности командиров (начальников) и подорвали их авторитет.

В связи с этим принесение ФИО1 извинений <данные изъяты>ФИО11, а также добросовестное исполнение осужденным обязанностей военной службы после совершения преступления, что и так является нормой поведения для любого военнослужащего, обоснованно не расценены судом, как смягчающее наказание обстоятельство, предусмотренное п.«к» ч. 1 ст. 61 УК РФ.

Оснований для признания смягчающими наказание ФИО1 обстоятельствами совершение впервые преступления средней тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств и противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившегося поводом для преступления, из материалов дела не усматривается, а утверждение защитника Мозгового В.Ю. об обратном, является необоснованным.

По смыслу закона явка с повинной в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, учитывается в тех случаях, когда лицо добровольно сообщило органу, осуществляющему уголовное преследование, о совершенном им преступлении при наличии реальной возможности скрыть свое участие в нем.

Из материалов уголовного дела следует, что ФИО1 совершил преступление в присутствии очевидцев. Кроме того, из представленного суду первой инстанции стороной защиты заключения по результатам служебного разбирательства от 27 января 2020 г. усматривается, что о произошедшем 22 января 2020 г. между ФИО1 и ФИО11 конфликте в тот же день и не от осужденного узнал их непосредственный начальник - <данные изъяты>ФИО22, который разъяснил М.К.ВВ., что в отношении того будет возбуждено уголовное дело. После этого ФИО1 сообщил о произошедшем между ним и <данные изъяты> конфликте командиру воинской части.

При таких обстоятельствах у суда не имелось оснований для признания указанного доклада осужденного командиру явкой с повинной.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 28 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 2015 г. № 58 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания», в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ перечень обстоятельств, смягчающих наказание, не является исчерпывающим, и в качестве такового суд вправе признать раскаяние в содеянном.

При этом по смыслу закона раскаяние в содеянном заключается в том, что виновный полностью осознал неправильность своих действий, правдиво рассказал о них и искренне сожалеет о содеянном.

В соответствии с п. 30 того же постановления Пленума Верховного Суда РФ, активное способствование раскрытию и расследованию преступления следует учитывать в качестве смягчающего наказание обстоятельства, предусмотренного п. «и» ч. 1 ст.61 УКРФ, если лицо о совершенном с его участием преступлении либо о своей роли в преступлении представило органам дознания или следствия информацию, имеющую значение для раскрытия и расследования преступления.

Между тем, как усматривается из материалов дела, неоднократно допрошенный в ходе производства предварительного следствия ФИО1 давал противоречивые показания о причинах и фактических обстоятельствах произошедшего с ФИО11 конфликта, а в суде отказался от дачи показаний, воспользовавшись своим правом, предусмотренным ст. 51 Конституции РФ.

Учитывая изложенное, у суда первой инстанции не имелось оснований для признания смягчающими наказание обстоятельствами также раскаяния в содеянном и активного способствования раскрытию и расследования преступления со стороны ФИО1, а утверждение стороны защиты об обратном является необоснованным.

Что касается довода жалоб о том, что государственный обвинитель в прениях сторон просил назначить ФИО1 наказание, не связанное с реальным лишением свободы, то мнение государственного обвинителя не является предопределяющим для суда при назначении наказания.

Обоснованно не найдя оснований для изменения в порядке ч. 6 ст.15 УК РФ категории совершенного ФИО1 преступления на менее тяжкую и применения положений ст. 73 УК РФ, суд, с учетом фактических обстоятельств содеянного и иных вышеперечисленных данных, пришел к правильному выводу о невозможности исправления последнего без изоляции от общества и назначил ему наказание в виде лишения свободы в пределах санкции ч. 1 ст. 334 УК РФ на срок, близкий к минимальному. При этом вид исправительного учреждения осужденному назначен в соответствии с требованиями п.«а» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Таким образом, вопреки доводам стороны защиты, назначенное осужденному наказание судебная коллегия считает справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности совершенного им преступления и личности виновного, закрепленным в уголовном законодательстве Российской Федерации принципам индивидуализации уголовной ответственности и справедливости, и полностью отвечающим задачам исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.

При таких обстоятельствах обжалуемый приговор в отношении М.К.ВГ. является законным, оснований для удовлетворения апелляционных жалоб осужденного и защитников не имеется.

Обжалованные осужденным и защитниками Музаевым и Мозговым В.Ю. постановления от 30 июня 2020 г. об отказе в удовлетворении ходатайств защитника Музаева и <данные изъяты>ФИО11 о прекращении уголовного дела в связи с примирением сторон и от 3 июля 2020 г. об отказе в удовлетворении ходатайства защитника Музаевао прекращении уголовного дела с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, в силу положений ч. 2 ст. 389² УПК РФ самостоятельному обжалованию не подлежат, рассматривались апелляционной коллегией наряду с обжалованием итогового судебного решения по делу, и, соответственно, не требуют вынесения отдельного процессуального решения.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389²⁰, 389²⁸ и 389³³ УПК РФ, судебная коллегия

ПОСТАНОВИЛА:

Приговор Грозненского гарнизонного военного суда от 6 июля 2020г. в отношении ФИО1 оставить без изменения, а апелляционные жалобы указанного осужденного и защитников Музаева И.С., Мозгового В.Ю. – без удовлетворения.

Председательствующий В.С. Опанасенко