Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании от 04 мая 2011 года кассационные жалобы осужденного Тарикова А.А., адвокатов Мороза А.Д., Котельникова В.А. на приговор Засвияжского районного суда г.Ульяновска от 21 марта 2011 года, которым

ТАРИКОВ А*** А***, несудимый,

осужден по ч.3 ст.204 УК РФ к штрафу в размере 450 000 рублей.

В соответствии со ст. 47 УК РФ Тарикову А.А. назначено дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций на срок 2 года.

Мера пресечения в виде залога в размере 500 000 рублей оставлена без изменения до вступления приговора суда в законную силу. По вступлении приговора суда в законную силу сумму залога 500 000 рублей постановлено вернуть залогодателю.

Приговором решена судьба вещественных доказательств.

Кассационное представление государственным обвинителем отозвано в порядке ч.3 ст. 359 УПК РФ.

Заслушав доклад судьи Малышева Д.В., выступления осужденного ФИО1, адвокатов Мороза А.Д., Котельникова В.А., прокурора Причаловой Т.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 признан виновным в том, что в г.Ульяновске совершил незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, денег за совершение действий в интересах дающего, в связи с занимаемым этим лицом служебным положением, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационных жалобах осужденный ФИО1, адвокаты Мороз А.Д. и Котельников В.А. выражают несогласие с приговором суда, считая его противоречащим принципу презумпции невиновности. Ссылаясь на положения ст.23 Конституции РФ, п.6 Постановления Конституционного Суда РФ от 02.07.1998 года №20-П, п.2 Определения Конституционного Суда РФ от 12.11.2008 года №1030-О-О, авторы жалоб считают, что суд необоснованно в ходе предварительного слушания отказал в удовлетворении ходатайства об исключении из перечня доказательств протокола осмотра CD-диска с записью разговора Т*** и ФИО1, состоявшегося 01.11.2010 года, поскольку данное доказательство было получено до возбуждения уголовного дела, лицом, не наделенным специальными полномочиями и без получения соответствующего разрешения.

Кроме того, ссылаясь на положения ст.ст.88, 227, 229,234, 235, 271, 335 УПК РФ, считают, что устранение недопустимых доказательств должно осуществляться на стадии предварительного слушания, при этом не исключается возможность разрешения вопроса об их допустимости и на более позднем этапе судопроизводства. Авторы жалоб считают, что к недопустимым доказательствам также относятся аудиозапись разговора Т*** и ФИО1 от 01.11.2010 года; протокол осмотра от 01.12.2010 г. СD-диска с записью разговора Т*** и ФИО1, состоявшегося 01.11.2010 г.; видеозапись от 01.12.2010 г. с записью переговоров Т*** и ФИО1, состоявшихся 16.11.2010 г., поскольку данная видеозапись имеет элементы манипулирования, запись обрывается после выхода Т*** из кабинки, который в нее уже не возвращался, в связи с чем непонятно, кто остановил техническое устройство, почему на видеозаписи не зафиксирован приход в кабинку оперативных сотрудников, каким образом техническое устройство опять оказалось у Т***; протокол осмотра от 01.12.2010 года CD-диска с записью разговора Т*** и ФИО1, состоявшегося 16.11.2010 года. Кроме того, авторы жалоб полагают, что к показаниям Т*** необходимо было отнестись критически, поскольку он являлся заинтересованным лицом в связи с тем, что осужденный существенно уменьшал стоимость строительных работ, к тому же в нарушение требований ст.308 УК РФ, свидетель отказался назвать лицо, производившее копирование аудиозаписи. К товарному чеку гостиницы «М***» также следует отнестись критически, поскольку ФИО1 пояснял, что он не расплатился по данному чеку, так как может расплатиться в любое время.

Авторы жалоб полагают, что ФИО1 не мог являться субъектом вмененного деяния в связи с отсутствием у него управленческих функций, доказательств наделения осужденного специальными полномочиями суд не привел. Ссылаясь на показания свидетелей Ш***, К***, М***, И***, Х***, Л***, структуру управления ООО ТО «К***», считают, что перечень обязанностей, определенных должностной инструкцией, регламентирующей деятельность начальника проектно-конструкторского отдела, выходит за рамки должностных полномочий, вмененных ФИО1 трудовым договором и приказом №10-пр 02.11.2009 г., и не может служить доказательством наделения ФИО1 управленческими функциями. Доводы свидетелей и вывод суда о том, что ФИО1 являлся руководителем рабочей группы, могут быть подтверждены только определенными документами, а именно приказами либо распоряжениями, причем ФИО1 должен был с ними быть ознакомлен, но таких доказательств суду представлено не было. Ни аудио-, ни видеозаписи не подтверждают того, что ФИО1 требовал или ожидал вознаграждения от Т***. После передачи осужденному части денежных средств, последний не поинтересовался о последующей передаче денег, что являлось бы доказательством наличия обязательств Т*** перед ФИО1, а именно передачи вознаграждения ФИО1 за выполнение обязательств перед Т***. Просят приговор суда отменить, а уголовное дело прекратить.

В судебном заседании:

Осужденный ФИО1, адвокаты Мороз А.Д., Котельников В.А. просили приговор отменить по доводам кассационных жалоб.

Прокурор Причалова Т.В. просила приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, выслушав выступления участников процесса, судебная коллегия считает приговор суда законным, обоснованным и справедливым.

Выводы суда о виновности ФИО1 соответствуют фактическим обстоятельствам дела и подтверждаются тщательно исследованными в судебном заседании и подробно приведенными в приговоре доказательствами.

Так, из показаний свидетеля Т*** следует, что он является директором ООО «С***». В соответствии с условиями договора № 408 от 26.06.2008 года ООО «С***» выступал генподрядчиком по строительству и сдаче в эксплуатацию горно-обогатительного комбината. По мере необходимости заключались дополнительные соглашения на выполнение отдельных видов работ, так как в договоре не были прописаны подетально виды, объемы, а также стоимость работ. Также в договоре был предусмотрен пункт о возможности привлечения субподрядчика для выполнения работ, в связи с чем имелась вероятность заключения соглашения, по условиям которого ООО «ТД «К***» для выполнения работ, помимо ООО «С***», мог привлечь иную организацию. В августе-сентябре 2010 года при поступлении проектной документации в адрес ООО «Торговый дом «К***» от ЗАО НП «Э***» на установление цоколя главного корпуса Объекта, по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК (административно-бытовой корпус) и полов на объекте, ООО «С***» была подготовлена и представлена сметная документация на выполнение работ по установке цоколя. Документация была представлена ФИО1, руководителю проекта «Кв***», в обязанности которого входил непосредственный контакт с работниками ООО «С***», что, в том числе, заключалось в курировании хода работ, проводимых обществом, их приемка ведении переговоров относительно стоимости работ, условий заключения соглашения. В ходе ведения переговоров о возможности заключения дополнительного соглашения на вышеуказанный вид работ, речи о возможности привлечения ООО «Торговый дом «К***» субподрядчиков не было. За несколько дней до заключения соглашения, от ФИО1 ему стало известно о том, что ООО «Торговый дом К***» намерен привлечь к работам по установке цоколя субподрядную организацию- ООО «Са***», поскольку стоимость работ, заявленная ООО «С***», не отвечала требованиям заказчика. Вместе с тем техническое задание на изготовление конструкции цоколя, которое было представлено ООО «Са***», отличалось от технического задания, представленного ООО «С***», и являлось более экономичным. О данном разговоре он поставил в известность Х***. Примерно с июля 2010 года ФИО1 неоднократно в разговорах, которые происходили между ними наедине, стал говорить о необходимости учета его (ФИО1) личных интересов- передачи ему денежного вознаграждения в размере 5% от стоимости работ, предусмотренных соглашением. При этом ФИО1 не конкретизировал, каким образом должна была быть осуществлена передача денежных средств и каким образом это может отразиться на договорных отношениях между ООО «Торговый дом «К***» и ООО «С***», а потому словам последнего он особого значения не придавал. В конце октября 2010 года ФИО1 повторил свое предложение о передаче ему 5% от стоимости работ за принятие решений о заключении соглашения в пользу ООО «С***». Своими действиями ФИО1 умышленно стал препятствовать ООО «С***» в заключении дополнительного соглашения, по условиям которого организация должна была бы выполнить работы по установлению цоколя, в чем он был непосредственно заинтересован, а содействия со стороны руководства ООО «Торговый дом «К***» в разрешении сложившейся ситуации оказано не было, ему (Т***) стало понятно, что ситуация требует детального обсуждения с ФИО1 В связи с этим он позвонил ФИО1 и предложил встретиться в гостинице «М***». 01.11.2010 года в ходе встречи с ФИО1 в гостинице «М***» между ними состоялся разговор, в ходе которого ФИО1 сообщил, что для выполнения работ по установке цоколя ООО «Торговый Дом «К***» собирается привлечь субподрядные организации, одним из претендентов на выполнение работ выступает ООО «Са***», которое имеет плохую банковскую историю, поэтому у него имеется возможность «отмести» его, вторые две организации он тоже попытается «отмести». За оказанные услуги ФИО1 потребовал передать ему денежное вознаграждение в размере 5% от суммы сделки. С учетом того, что стоимость работ составляла более 2 млн. рублей, ФИО1 пояснил, что он должен был передать лично ФИО1 за оказанные услуги 100 000 рублей. Данный разговор он фиксировал с помощью технических средств. На предложение ФИО1 о передаче ему денежного вознаграждения он был вынужден согласиться, так как был заинтересован, чтобы работы выполнялись именно ООО «С***», а от ФИО1 непосредственно зависело принятие решения о привлечении подрядчика для выполнения работ. Однако 2 или 3 ноября 2010 г., точную дату не помнит, ФИО1 сообщил ему, что на совещании в ООО «Торговый дом «К***» Х*** принял решение о привлечении к выполнению работ по установке цоколя субподрядчика- ООО «Кр***». Как пояснил ФИО1, повлиять на решение Х*** он не смог, поскольку договоренности о взаимодействии они достигли слишком поздно и у него не было времени изменить ситуацию в пользу ООО «С***». В результате этого к дополнительному соглашению №14 от 03.11.2010 года был заключен договор подряда от 03.11.2010 года между ООО «С***» и ООО «Кр***», по условиям которого ООО «Кр***» являлся субподрядчиком по выполнению работ по устройству цоколя главного корпуса ГОК «Кв***». ООО «С***» получало 5% от стоимости подлежащих выполнению работ за выполнение функций генподрядчика. Работы по строительству цоколя были выполнены ООО «Кр***». В сентябре-конце октября 2010 года на период времени обсуждения вопроса о заключении дополнительного соглашения № 14 ООО «С***» была представлена сметная документация по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте, стоимость работ составляла свыше 8 млн. рублей. 05.11.2010 года ФИО1 позвонил ему на мобильный телефон, и уточнил, сохраняется ли договоренность об учете его интересов при заключении дополнительных соглашений, он ответил утвердительно, после чего ФИО1 предложил встретиться с целью избежать повторения ситуации, сложившейся при заключении соглашения №14, когда возник вопрос о привлечении сторонней организации. 07.11.2010 года примерно в 19.00 часов он встретился с ФИО1 в принадлежащем ему автомобиле «Тойота-Лэнд Крузер», госномер *** 73. Между ними состоялся разговор о том, что ФИО1 гарантирует заключение соглашения №15 напрямую с ООО «С***», если он впоследствии передаст ФИО1 вознаграждение. При этом денежные средства должны были быть переданы в день подписания контракта. С учетом того, что стоимость сделки составляла свыше 8 млн. рублей, он должен был передать ФИО1 денежное вознаграждение в размере 400 000 рублей. Он ответил согласием, поскольку был заинтересован в заключении соглашения именно со своей организацией. 15.11.2010 года ему позвонил ФИО1 и сообщил, что согласует проект соглашения с инвестором проекта и на следующий день данный проект можно забрать для подписания. 16.11.2010 года, подписав соглашение, он позвонил ФИО1, чтобы сообщить об этом, на что последний предложил встретиться для выполнения своих обязательств. При этом он понимал, что под этими словами ФИО1 подразумевает передачу незаконного денежного вознаграждения за заключение соглашения на выполнение работ непосредственно ООО «С***». Понимая неправомерность совершаемых ФИО1 действий по требованию денежного вознаграждения, он обратился к Х*** с целью разрешения сложившейся ситуации, поскольку понимал, что данное дополнительное соглашение не является последним и незаконные требования ФИО1 будут в его адрес поступать и в последующем. Кроме того, в случае нарушения им договоренности, ФИО1 в силу своих полномочий будет создавать препятствия в заключении соглашений на выполнение работ непосредственно ООО «С***», а также при сдаче выполненных работ. После встречи с Х***, он принял решение обратиться в УБЭП УВД по Ульяновской области с заявлением о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности за незаконные действия. 16.11.2010 года он заказал кабинку в пиццерии «С***», о чем сообщил ФИО1 Затем он взял принадлежащие ему денежные средства в 255 000 рублей для последующей передачи их ФИО1 в качестве денежного вознаграждения, поскольку полной суммы в размере 400 000 рублей у него в наличии не имелось. 16.11.2010 года в помещении УБЭП сотрудником милиции от него были приняты денежные средства в сумме 255 000 рублей, которые были осмотрены и вновь вручены ему для последующей передачи их ФИО1 в качестве незаконного денежного вознаграждения. Далее ему в присутствии понятых было вручено техническое средство для проведения видеозаписи переговоров с ФИО1 О произведенных действиях были составлены соответствующие акты. 16.11.2010 года он встретился с ФИО1 и в ходе встречи передал последнему денежное вознаграждение в размере 255 000 рублей. После того, как он вышел из кабинки под предлогом сделать заказ, ФИО1 был задержан сотрудниками милиции. По возвращении в УБЭП в присутствии понятых от него было принято техническое устройство, на которое фиксировалась встреча с ФИО1, при этом был составлен соответствующий акт. Также свидетель Т*** показал, что со стороны ООО «С***» не было необоснованного завышения расценок, представленные сметы соответствовали действующим рыночным ценам. Между ним и ФИО1 не было договоренности о передаче ФИО1 денежных средств в качестве займа. Те денежные средства, которые он передал ФИО1, были именно денежным вознаграждением за заключение соглашения на выполнение работ непосредственно ООО «С***». Указанные действия ФИО1 причинили вред интересам как ООО «С***», так и ему как директору данного общества. Оснований оговаривать ФИО1, а также какой-либо заинтересованности в исходе дела у него не имеется.

При проведении очной ставки с участием ФИО1 свидетель Т*** подтвердил ранее данные им показания.

Достоверность показаний свидетеля Т*** подтверждается и протоколом осмотра СD-диска, содержащего информацию о соединениях абонента ФИО1 В частности, зафиксированы соединения указанного абонента (ФИО1) с номером телефона, находящегося в пользовании Т***, что подтверждает показания последнего в части ведения телефонных переговоров 02.11.2010 года в 17.51 – Т*** был поставлен ФИО1 в известность о принятии руководством ООО «Торговый дом «К***» решения о выборе субподрядчика для выполнения работ, предусмотренных дополнительным соглашением №14 от 03.11.2010г.; 05.11.2010 года - подтверждение ФИО1 сохранения договоренности о передаче ему денежного вознаграждения за заключение дополнительных соглашений на выполнение работ в пользу ООО «С***»; 15.11.2010 года - информирование Т*** ФИО1 о подписании дополнительного соглашения №15 от 16.11.2010 года в пользу ООО «С***»; 16.11.2010 года - согласование места и времени встречи с целью решения вопроса о выполнении Т*** обязательств перед ФИО1 по передаче незаконного денежного вознаграждения.

Тот факт, что ФИО1 выдвигал требования перед Т*** о передаче ФИО1 денежного вознаграждения в размере 5% от стоимости работ за принятие решений о заключении соглашения в пользу ООО «С***» подтверждается также протоколами выемки у Т*** CD-диска, содержащего аудиозапись разговора последнего с ФИО1 01.11.2010 г., и осмотра данного CD-диска.

Вопреки доводам жалоб, оснований для признания в качестве недопустимых доказательств аудиозаписи, содержащейся на CD-диске, и протокола осмотра данного CD-диска и доказательств, связанных с ним, не имеется.

В судебном заседании аудиозапись, содержащаяся на CD-диске, прослушивалась в присутствии ФИО1 и свидетеля Т***. Сам ФИО1 не оспаривал в судебном заседании принадлежность голосов на аудиозаписи соответственно ФИО1 и Т***, а также то, что данная встреча проходила в гостинице «М***» осенью 2010 г., в ходе которой между ним и Т*** состоялся разговор, в том числе о рабочих моментах.

Вопреки доводам жалоб, объективность показаний свидетеля Т*** обоснованно не вызывала у суда сомнений, поскольку они последовательны, согласуются с показаниями иных свидетелей, другими доказательствами по делу и не противоречат им. При таких обстоятельствах доводы защиты о возможном монтаже аудиозаписи не нашли своего объективного подтверждения и верно признаны судом несостоятельными. Каких-либо достаточных и обоснованных данных, позволяющих сомневаться в достоверности, целостности данной аудиозаписи, не имеется. Как сделал правильный вывод суд, то обстоятельство, что свидетель Т*** производил фиксирование разговора с ФИО1 на техническое устройство не в ходе оперативно-розыскной деятельности, а также не ставя об этом в известность ФИО1, не может свидетельствовать о недопустимости протокола осмотра аудиозаписи. Выемка CD-диска и его осмотр произведены с соблюдением требований УПК РФ. При этом в ходе прослушивания указанной аудиозаписи в судебном заседании установлено, что разговор, зафиксированный на CD-диске, не имеет расхождений с протоколом осмотра аудиозаписи, а само следственное действие проведено в присутствии понятых, в соответствии с требованиями ст. ст. 164, 176, 177 УПК РФ, протокол осмотра составлен с соблюдением норм ст. 166 УПК РФ. Данное обстоятельство подтверждается и показаниями допрошенной в качестве свидетеля – следователя К***. При таких обстоятельствах, по мнению судебной коллегии, оснований для признания в качестве недопустимых доказательств аудиозаписи, содержащейся на CD-диске, протокола осмотра данного CD-диска, доказательств, связанных с ним, а также показаний свидетеля Т*** не имелось.

Кроме того, достоверность показаний Т*** о встрече с ФИО1 в гостинице «М***» 01.11.2010 г. подтверждается и показаниями свидетелей Па***, Гу***.

Согласно протоколу осмотра документов, были осмотрены изъятые в ходе выемки у Па*** товарный чек № 004 от 01.11.2010г. на сумму 400 рублей на оплату услуг бильярда, фрагмент листа бумаги с информацией об аренде Т*** бильярда. При этом установлено, что время прибытия 18.00 часов 01.11.2010 г., время убытия- 23.00 часа 01.11.2010 г. Указанный чек, вопреки доводам жалоб, имеет доказательственное значение и является допустимым доказательством.

Также о достоверности как показаний Т***, так и аудиозаписи разговора Т*** и ФИО1 в гостинице «М***» 01.11.2010 г., как верно установил суд, свидетельствует протокол осмотра CD-диска с записью переговоров Т*** и ФИО1, состоявшихся 16.11.2010 года.

По мнению коллегии, заинтересованности Т*** в незаконном осуждении ФИО1 не усматривается. При этом не имеет процессуального значения, каким образом Т*** получена запись разговора между ним и ФИО1 в гостинице «М***».

В судебном заседании суда первой инстанции данный CD-диск был просмотрен, при этом на записи зафиксирован факт получения ФИО1 денежных средств в качестве незаконного вознаграждения, а также слова ФИО1, подтверждающие наличие у него договоренности с Т*** о передаче незаконного денежного вознаграждения за согласование и принятие окончательного решения о заключении дополнительного соглашения к договору подряда на строительство зданий и сооружений обогатительного комплекса на промплощадке ОФ *** ГОК «Кв***» № 408 от 26.06.2008 года в пользу ООО «С***». В частности, на записи зафиксировано обращение ФИО1 к Т*** «Ну, чем порадуешь?»; после этого Т*** через некоторое время положил на стол денежные средства, а ФИО1 спросил Т***: «Сколько там… ФИО2, да?» и убрал деньги со стола при помощи салфетки, положил их в карман своих брюк. Кроме того, ФИО1 заявил Т***: «Я с вами еще немного для приличия пободаюсь. Ты прежде, чем смету куда-то отправляешь, отправь ее сначала мне… Чтоб никто ее не знал, я ее смотрю..», а также: «Когда это было, чтобы не соврать, месяца два-три назад, выходили мы с тобой. Надо было нам сразу с этого начать…».

Вопреки доводам жалоб, слова ФИО1, зафиксированные на данной видеозаписи, не свидетельствуют о том, что денежные средства, переданные Т***, являлись займом, а, напротив, подтверждают завуалированность ФИО1 своих противоправных деяний по получению незаконного денежного вознаграждения. Кроме того, исходя из смысла разговора ФИО1 и Т*** в совокупности с другими доказательствами, судом достоверно установлено, что имеющаяся договоренность между Т*** и ФИО1 о получении последним незаконного денежного вознаграждения распространялась и на все предстоящие к заключению соглашения о строительстве ГОК; о том, что инициатива о передаче незаконного денежного вознаграждения исходила непосредственно от самого ФИО1, а также об осведомленности ФИО1 о цели встречи с Т*** и осознании ФИО1 неправомерности характера совершаемых действий по получению денежных средств от Т***. Выводы суда в данной части являются правильными.

Ссылка защиты на то, что на видеозаписи не зафиксирован приход в кабинку оперативных сотрудников, не является основанием для признания видеозаписи и протокола осмотра видеозаписи в качестве недопустимых доказательств. При просмотре данной видеозаписи в судебном заседании установлено, что видеозапись не имеет расхождений с протоколом осмотра видеозаписи, а само следственное действие проведено в присутствии понятых, в соответствии с требованиями ст. ст. 164, 176, 177 УПК РФ, протокол осмотра составлен с соблюдением норм ст. 166 УПК РФ. Каких-либо достаточных и обоснованных данных, позволяющих сомневаться в достоверности, целостности данной видеозаписи, не имеется. Оснований для признания в качестве недопустимых доказательств видеозаписи и протокола ее осмотра и доказательств, связанных с ней, не имеется. Судебная коллегия считает выводы суда верными.

Действительность и законность проведенных оперативно-розыскных мероприятий как доказательств по делу подтверждается следующими доказательствами.

Из показаний свидетеля В*** (начальника отделения УБЭП УВД по Ульяновской области) следует, что 16.11.2010 года в дежурную часть УБЭП обратился ранее ему незнакомый Т*** с заявлением о требовании с него незаконного денежного вознаграждения в сумме 400 000 рублей руководителем проекта по строительству горно-обогатительного комбината «Кв***» ФИО1 за заключение соглашения на выполнение строительных работ ООО «С***», руководителем которого являлся Т*** 16.11.2010 года с целью проверки информации о противоправных действиях ФИО1 было вынесено постановление о проведении оперативно-розыскных мероприятий. 16.11.2010 года в присутствии понятых, которым были разъяснены их права и обязанности, он принял от Т*** денежные средства в сумме 255 000 рублей. Денежные средства были осмотрены, номера и серии переписаны, откопированы, после чего вновь переданы Т*** для последующей передачи их ФИО1 в качестве незаконного денежного вознаграждения. Денежные средства были в сумме 255 000 рублей, поскольку требуемой ФИО1 суммы денежных средств в размере 400 000 рублей в наличии не имелось. Затем в присутствии понятых Т*** было вручено техническое средство- видеорекордер для фиксирования переговоров с ФИО1, при этом в DVD-привод был помещен предварительно просмотренный на предмет отсутствия каких-либо записей DVD-диск. DVD-привод технического средства был опечатан, скреплен подписями участвующих лиц. Затем оперативная группа совместно с Т*** проследовала к пиццерии «С***» по ул. П*** г. Ульяновска, где согласно предварительно достигнутой договоренности должна была состояться встреча Т*** и ФИО1 После того, как Т*** вернулся и сообщил о том, что передал ФИО1 денежные средства, которые тот с него требовал, ФИО1 был задержан сотрудниками милиции. 16.11.2010 года в ходе осмотра места происшествия- кабинки №4 пиццерии «С***» следователем ФИО1 было предложено добровольно выдать имеющиеся у него денежные средства. ФИО1 были добровольно выданы денежные средства в сумме 255 000 рублей, купюрами по 5 000 рублей каждая в количестве 51 штуки. В этот же день по возвращении в УБЭП после разъяснения понятым их прав и обязанностей у Т*** было изъято техническое средство- видеорекордер, фиксирующее переговоры последнего с ФИО1 Из DVD- привода технического средства, целостность печати которого нарушений не имела, был извлечен DVD- диск, который был упакован в конверт, опечатан, скреплен подписями участвующих лиц. Какое-либо вмешательство в видеозапись отсутствовало, монтажа не допускалось. Давления на ФИО1 не оказывалось. Последний находился в адекватном состоянии.

Показания свидетелей Л***, М***, участвовавших в качестве понятых при производстве ОРМ, подтверждают показания свидетеля В***.

То, что Т*** и ФИО1 в ходе встречи в пиццерии 16.11.2010 г. находились в адекватном состоянии, подтверждается также и показаниями свидетеля Ву*** (официанта пиццерии «С***»), данными ею в ходе предварительного следствия.

Согласно акту приемки, осмотра и вручения денежных средств от 16.11.2010 года, сотрудник милиции В*** в присутствии понятых принял от Т*** денежные средства в размере 255 000 рублей - 51 купюру достоинством 5 000 рублей каждая. Денежные купюры были осмотрены, откопированы, после чего они вновь были вручены Т*** для передачи ФИО1 в качестве незаконного денежного вознаграждения.

Согласно акту вручения видеозаписывающей аппаратуры от 16.11.2010 года, Т*** было вручено техническое средство- видеорекордер для производства записи переговоров с ФИО1 Перед вручением технического средства, в его DVD-привод помещен мини DVD- диск, записи на котором отсутствовали, после чего DVD-привод технического средства был опечатан, скреплен подписями участвующих лиц. Изъятие DVD- диска из DVD-привода технического средства без нарушения целостности печати невозможно.

Согласно акту осмотра и изъятия технического средства от 16.11.2010 года, у Т*** было изъято техническое средство- видеорекордер; DVD-привод технического средства опечатан и скреплен подписями участвующих лиц, целостность печати не нарушена. В ходе осмотра DVD-диск извлечен из DVD-привода технического средства и упакован в конверт.

Согласно протоколу осмотра места происшествия от 16.11.2010 года, в ходе осмотра кабинки № 4 пиццерии «С***» ФИО1 добровольно выданы денежные средства в сумме 255 000 рублей, имеющие серийные номера, которые совпадают с серийными номерами денежных купюр, переданных Т*** для передачи ФИО1 Данные денежные средства были получены ФИО1 в качестве незаконного денежного вознаграждения.

Помимо вышеприведенных доказательств, вина ФИО1 в совершении инкриминируемого преступления, по мнению коллегии, нашла свое подтверждение следующими доказательствами.

Так, из показаний свидетеля Х*** (генерального директора ООО «Торговый дом «К***») следует, что одним из направлений деятельности ООО «ТД «К***» является строительство горно-обогатительного комбината, которое является составляющей частью проекта «Кв***». Главным руководителем проекта является Л***, в непосредственном подчинении которого находился ФИО1, занимавший в ООО «Торговой дом «К***» должность начальника планово-конструкторского отдела. В соответствии с должностной инструкцией в обязанности ФИО1 входили организация и руководство работой по заключению договоров и соглашений с подрядными организациями, осуществляющими проектные, строительные и монтажные работы для обогатительного комплекса, а именно организация и ведение переговоров относительно условий договоров и соглашений и принятие окончательного решения о заключении договора или соглашения либо об отказе от них. Фактически ФИО1 исполнял обязанности организатора рабочей группы, которая должна заниматься строительством горно-обогатительного комбината. При этом работу по заключению договоров и соглашений с подрядными организациями осуществляли начальник отдела капитального строительства Ку***, технический директор А***, начальник отдела закупок М***, которые также находились в подчинении ФИО1. 26.06.2008 года между ООО «Торговый Дом «К***» и ООО «С***» был заключен договор подряда на строительство зданий и сооружений обогатительного комплекса на промплощадке ОФ *** ГОК «Кв***» № 408 от 26.06.2008 года. В соответствии с условиями данного договора ООО «С***» выступал генподрядчиком по строительству и сдаче в эксплуатацию горно-обогатительного комбината. Поскольку в договоре не были прописаны подетально виды, объемы, а также стоимость работ, по мере необходимости заключались дополнительные соглашения на выполнение отдельных видов работ, при этом имелась вероятность привлечения ООО «Торговый дом «К***» для выполнения определенного вида работ иной организации, не ООО «С***». При этом преимущество на выполнение подрядных работ имело ООО «С***» как генподрядчик. Кроме того, потенциальный подрядчик мог быть рекомендован либо руководителем отдела капитального строительства К***, либо предложен непосредственно самим ФИО1 Поскольку принятие окончательного решения о заключении соглашения зависело непосредственно от ФИО1, последний либо сам мог довести свою позицию до руководителя проекта со стороны инвесторов Л***, либо привлечь к решению данного вопроса его и К***, а также по мере необходимости главного инженера А***. После подготовки проекта соглашения, он подлежал согласованию с директором по экономике Ш***, специалистом юридического отдела Э***, главным бухгалтером Ц***, начальником отдела капитального строительства К***, руководителем проектно-конструкторского отдела ФИО1, техническим директором А***. При этом окончательное решение о заключении либо об отказе в заключении соглашения принимал ФИО1, поэтому наличие его подписи в «бегунке» являлось решающим. После этого договор поступал на подпись ему. Примерно в августе-сентябре 2010 года при поступлении проектной документации в адрес ООО «Торговый дом «К***» на установление цоколя главного корпуса Объекта, по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК (административно-бытовой корпус) и полов на объекте, возникла необходимость в поиске подрядчика для выполнения указанных видов работ и заключении соответствующих соглашений. ООО «С***» была подготовлена и представлена сметная документация на данные виды работ, однако ФИО1 было высказано мнение о том, что стоимость работ, предлагаемая ООО «С***», завышена, в связи с чем имеется необходимость в привлечении к выполнению работ по установке цоколя иной организации. Данное мнение ФИО1 было доведено до Л*** и сообщено о намерении привлечь к выполнению работ по установлению цоколя ООО «Са***». Имея в наличии негативную информацию в отношении ООО «Са***», он предложил Л*** провести тендер, в ходе которого рассмотреть несколько вариантов подрядных организаций, в том числе и ООО «Са***». Л*** было рекомендовано не привлекать ООО «С***» для участия в тендере, так как последний посчитал целесообразным «наказать» ООО «С***» за завышение расценок путем привлечения к выполнению работ иной организации и тем самым в последующем не допустить необоснованное завышение стоимости работ генподрядчиком. Вместе с тем, как впоследствии показал сравнительный анализ со сметами, представленными иными организациями, стоимость, предложенная ООО «С***», соответствовала действующим рыночным ценам. Для участия в проведении тендера К*** были предложены ООО «Кр***» и ООО «Г***». Однако ФИО1, изменив свое мнение, вышел с предложением включить в число претендентов на выполнение работ по установлению цоколя ООО «С***». С учетом мнения Л***, им было принято решение ООО «С***с» к участию в тендере не привлекать. 02.11.2010 года по результатам проведения тендера было выбрано ООО «Кр***». Тем самым, к дополнительному соглашению № 14 от 3.11.2010 года был заключен договор субподряда между ООО «С***» и ООО «Кр***». На период времени обсуждения вопроса о заключении дополнительного соглашения № 14, также в сентябре-конце октября 2010 года ООО «С***» была представлена сметная документация по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте, стоимость работ составляла свыше 8 млн. рублей. ФИО1 было принято решение о заключении соглашения на выполнение работ непосредственно ООО «С***». При этом на выполнение работ по устройству полов на объекте претендовал также ООО «Кр***», однако его предложение осталось без рассмотрения. При этом ФИО1 убедил его в необходимости привлечь к выполнению работ по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте именно ООО «С***». Таким образом, решение о заключении соглашения с ООО «С***» фактически было принято ФИО1 единолично. После того, как ФИО1 согласовал проект соглашения №15, путем проставления своей подписи, он согласовал проект с руководителем проекта Л***, хотя письменное согласование соглашения с Л*** не является обязательным. После этого соглашение было им подписано. 16.11.2010 года после подписания соглашения, в ходе личной встречи с Т***, последний сообщил ему, что ФИО1 требует от него денежное вознаграждение за заключение дополнительного соглашения. Он рекомендовал Т*** обратиться с соответствующим заявлением в правоохранительные органы. 16.11.2010 года ФИО1 после того, как был задержан сотрудниками милиции, позвонил ему и сообщил о своем задержании при получении незаконного денежного вознаграждения. 17.11.2010 года ФИО1 инициировал встречу с ним, в ходе состоявшегося разговора ФИО1 признал факт получения им незаконного денежного вознаграждения от Т*** за заключение дополнительного соглашения на выполнение подрядных работ непосредственно ООО «С***». Начиная с весны 2010 г., к нему подходили работники ООО «ТД «К***», которые поясняли ему, что к ним обращался ФИО1 с предложением незаконно «делать» деньги. После этого к нему обратился Т***, пояснивший, что ФИО1 требует с него незаконное денежное вознаграждение за заключение соглашения. Действия ФИО1 по получению денежного вознаграждения противоречат интересам ООО «ТД «К***», подрывают деловую репутацию данного общества.

Показания свидетелей М*** (начальника отдела закупок ООО «Торговый дом «К***»), К*** (начальника отдела капитального строительства ООО «Торговый дом «К***» в целом подтверждают показания свидетеля Х***

Как следует из показаний свидетеля Л*** (начальника комплекса ООО «Торговый дом «К***»), основным направлением деятельности ООО «ТД К***» является строительство горно-обогатительного комбината, расположенного на территории С*** района Ульяновской области. В его непосредственном подчинении находился ФИО1, занимавший должность начальника планово-конструкторского отдела ООО «Торговый Дом «К***», на которого возлагались обязанности по взаимодействию с подрядными организациями. Полномочия ФИО1 регламентировались должностной инструкцией руководителя проектно-конструкторского отдела, в соответствии с данной инструкцией в должностные обязанности ФИО1 входила организация и руководство работой по заключению договоров и соглашений с подрядными организациями, организация и ведение переговоров относительно условий договоров и соглашений и принятие окончательного решения о заключении договора или соглашения либо об отказе от них. Фактически ФИО1 исполнял обязанности организатора рабочей группы, которая должна заниматься строительством ГОК, соответствующее устное распоряжение было дано им на одном из совещаний. В подчинении ФИО1 находились начальник отдела закупок М***, начальник отдела капитального строительства К***, технический директор А***. Данная структура соподчиненности была предусмотрена органиграммой, которая является внутренним документом ООО «ТД К***» и составлена для инвестиционного проекта. В рамках заключенного договора от 26.06.2008 года между ООО «Торговый Дом «К***» в лице Х*** и ООО «С***» в лице Т*** о принимаемых решениях о привлечении подрядной либо субподрядной организации он, как главный руководитель проекта, ставился в известность ФИО1, который также излагал доводы, почему именно эта организация будет выполнять работы. Примерно в сентябре 2010 года при поступлении проектной документации в адрес ООО «ТД «К***» от ЗАО НП «Э***» на установление цоколя главного корпуса объекта, по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК (административно-бытовой корпус) и полов на объекте, возникла необходимость в поиске подрядчика для выполнения указанных видов работ и соответственно заключении соответствующих соглашений. ООО «С***» была подготовлена и представлена сметная документация на выполнение работ по установлению цоколя, согласно доведенной ФИО1 информации стоимость работ, предлагаемая ООО «С***», завышена. Сам он проверкой смет и других документов не занимался, так как это входило в обязанности ФИО1 Через некоторый период времени ФИО1 довел до него информацию о поступившем коммерческом предложении ранее незнакомого ООО «Са***», из которого следовало, что сроки и стоимость работ отвечали требованиям ООО «Торговый дом «К***». Однако ООО «Са***» не было привлечено к выполнению работ по установлению цоколя по причине негативной информации в отношении указанной организации, которая имелась у Х***. На период времени обсуждения вопроса о заключении дополнительного соглашения № 14, также в сентябре-конце октября 2010 года ООО «С***» была представлена сметная документация по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте, стоимость работ составляла свыше 8 млн. рублей. За несколько дней до подписания соглашения со слов ФИО1 ему стало известно, что объем работ по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте может быть выполнен ООО «С***», оставаясь в рамках бюджета по строительству. В связи с этим дополнительное соглашение № 15 от 16.11.2010 года было заключено с ООО «С***», по условиям которого именно данная организация должна была выполнить подрядные работы для ООО «Торговый дом «К***». Поскольку ФИО1 настаивал на скорейшем подписании соглашения, мотивируя это необходимостью выполнения работ до наступления холодов, он предоставил на согласование ему проект соглашения, хотя ранее подобные документы им не визировались. То, что в ООО «ТД К***» по организации работы по проекту – новый ГОК В*** была предусмотрена соподчиненность, подтверждается не только вышеприведенными показаниями свидетелей, но и органиграммой, согласно которой руководителем данного проекта является ФИО1, в непосредственном подчинении которого находится в том числе М***, К***, А***.

Тот факт, что ФИО1 визировал своей подписью штампы согласования в дополнительных соглашениях, подтверждается также заключением эксперта № Э2/1165 от 08.12.2010 года, согласно которому подписи от имени ФИО1 в штампе согласования в строке «Рук-ль ПКО» дополнительного соглашения № 14, № 15 к Договору подряда на строительство зданий и сооружений обогатительного комплекса на промплощадке ОФ *** ГОК «Кв***» № 408 от 26.06.2008 года, вероятно, выполнены самим ФИО1

Свидетель И*** (главный инженер ООО «С***») показывал, что в сентябре-октябре 2010 года ООО «С***» была представлена сметная документация на выполнение работ по установке цоколя на объекте, стоимость работ составляла свыше 2 млн. рублей. В ходе ведения переговоров о возможности заключения дополнительного соглашения на вышеуказанный вид работ, ФИО1 постоянно менял конструкцию цоколя, материалы, необходимые для его установления, в результате чего менялась соответственно и стоимость работ. Примерно в конце октября 2010 года от ФИО1 он узнал, что им принято решение о привлечении к выполнению работ по установлению цоколя ООО «Са***», предложение которого выгоднее по стоимости. Так как сложившаяся ситуация не устраивала ООО «С***», Т*** в ходе телефонного разговора поставил Х*** в известность о позиции ФИО1 в отношении привлечения к выполнению работ субподрядной организации. Как ему впоследствии стало известно, руководством ООО «Торговый дом «К***» было принято решение о проведении тендера для определения исполнителя работ по установлению цоколя, в котором участвовало несколько организаций, ООО «С***» от участия в тендере было отстранено. По результатам тендера было принято решение о заключении договора с ООО «Кр***». Ему было известно о том, что с целью разрешения сложившейся ситуации, когда действия ФИО1 фактически были направлены против интересов ООО «С***», Т*** встречался с последним, но когда, где и каковы были результаты встречи- ему не известно. На период времени обсуждения вопроса о заключении дополнительного соглашения № 14, также в сентябре-конце октября 2010 года ООО «С***» была представлена сметная документация по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте, стоимость работ составляла свыше 8 млн. рублей. Все обсуждения о возможности заключения соглашения и его условиях происходили непосредственно с ФИО1 На первоначальном этапе ведения переговоров ФИО1 в адрес ООО «С***» высказывал свои намерения о привлечении к выполнению вышеуказанных работ субподрядной организации, ссылаясь на то, что его не устраивает предложение генподрядчика. Однако впоследствии, после того как было заключено дополнительное соглашение №14, ФИО1 изменил свое мнение и по результатам переговоров к выполнению работ по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте было привлечено ООО «С***». 15.11.2010 года со слов Т*** ему стало известно о необходимости подъехать 16.11.2010 года в ООО «Торговый дом «К***» для того, чтобы забрать дополнительное соглашение №15, в соответствии с которым работы по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте должны были быть выполнены ООО «С***», для подписания его со стороны ООО «С***».

Согласно показаниям свидетеля Дм*** (директора ООО «Кр***»), в 20-х числах октября 2010 года к нему обратился ранее знакомый К***, со слов которого следовало, что ООО «Торговый дом «К***» осуществляется поиск организации, способной выполнить работы по установлению цоколя на одном из корпусов ГОК «Кв***». Поскольку предложение К*** его заинтересовало, в соответствии с представленной проектной документацией на выполнение работ работниками ООО «Кр***» была подготовлена смета, согласно которой стоимость предполагаемого вида работ составляла чуть больше 2 млн. рублей. Ознакомившись со сметой и проверив правильность примененных расценок, К*** позвонил ему и сообщил о необходимости приехать в ООО «Торговый дом «К***» 02.11.2010 года для участия в собеседовании с руководством общества. 02.11.2010 года во второй половине дня он приехал в ООО «Торговый дом «К***» на собеседование, на котором обсуждался ряд технических проектных решений по выполнению работ по установлению цоколя на объекте. 03.11.2010 года ему позвонил ФИО1 и сообщил о необходимости приступить к выполнению работ. В этот же день ему позвонил Т***, со слов которого ему стало известно о том, что договор на выполнение работ на ГОК «Кв***» будет заключен между ООО «Кр***» и ООО «С***», так как последний является генподрядной организацией. Тем самым, 03.11.2010 года между ООО «Кр***» в его лице и ООО «С***» в лице Т*** был заключен договор подряда на выполнение работ по устройству цоколя главного корпуса ГОК «Кв***», стоимость работ составила 2121485, 33 рубля, договор был заключен на условиях смет, представленных им в ООО «Торговый дом «К***». Работы по данному договору выполняло ООО «Кр***». После заключения договора подряда от 03.11.2010 года, в начале ноября 2010 года со слов К*** ему стало известно о необходимости выполнения работ по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК (административно-бытовой корпус) и полов на объекте. На основании представленной К*** проектной документации, ООО «Кр***» была подготовлена смета на выполнение данного вида работ. Однако предложение ООО «Кр***» на выполнение работ по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов осталось без рассмотрения.

Из показаний свидетеля Са*** (директора ООО «Ст***») следует, что примерно в октябре 2010 г. ему позвонил его знакомый Бо*** и сообщил о возможности заключения договора с ООО «ТД «К***» на выполнение работ, а также необходимости подъехать в ООО «ТД «К***». По прибытии в ООО «ТД «К***», он и Бо*** встретились с ФИО1 и К***. При этом ФИО1 сообщил, что необходимо произвести работы по установлению цоколя на ГОК, а К*** представил техническое задание для составления сметной документации. Впоследствии сметная документация была передана в ООО «ТД «К***», после чего он по просьбе ФИО1 встретился с последним. При этом ФИО1 стал настаивать на снижении стоимости работ. После этого в ООО «ТД «К***» была передана новая сметная документация. Через некоторое время ему позвонил ФИО1 и предложил встретиться для собеседования. Поскольку у ООО «Ст***» не имеется допуска к выполнению строительно-монтажных работ, он договорился с техническим директором ООО «Са***» Хр*** о том, что фактически работы по установлению цоколя будут выполнены ООО «Са***». В ходе встречи ему сообщили, что на выполнение работ по установлению цоколя претендует еще ряд организаций, и о принятом решении обещали уведомить дополнительно. Однако в течение недели после собеседования ни он, ни ООО «Са***» уведомлены не были, в связи с чем он пытался дозвониться до ФИО1, но последний на звонки не отвечал.

Свидетель Хр*** (технический директор ООО «Са***») пояснил, что примерно в октябре 2010 г. ему позвонил директор ООО «Ст***» Са*** и сообщил о возможности заключения договора с ООО «ТД «К***» на выполнение работ. При этом Са*** сообщил о возможности заключения договора по установлению цоколя ГОК, а также подготовил сметную документацию, стоимость работ составляла свыше 2 млн. руб. Через некоторое время он как представитель ООО «Са***» был приглашен вместе с Са*** в ООО «ТД «К***» для собеседования о возможности заключения договора. На совещании Х*** было озвучено, что, поскольку ООО «Са***» является не единственным претендентом, о результатах принятого решения о заключении договора субподряда представители ООО «Са***» будут уведомлены дополнительно. Однако никаких уведомлений в адрес ООО «Са***» не поступало.

При таких обстоятельствах, анализ вышеприведенных доказательств позволил суду сделать бесспорный вывод о том, что со стороны ФИО1, выполняющего управленческие функции в коммерческой организации, и в связи с занимаемым им служебным положением имело место незаконное получение денежного вознаграждения за совершение действий в интересах ООО «С***».

На основании этих, а также других приведенных в приговоре доказательств, которым дана надлежащая оценка, суд обоснованно признал ФИО1 виновным в совершении незаконного получения лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, денег за совершение действий в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением, то есть преступления, предусмотренного ч.3 ст.204 УК РФ. Оснований для прекращения уголовного дела судебная коллегия не усматривает.

Исходя из фактических обстоятельств дела, установленных совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, суд обоснованно пришел к выводу о том, что умысел ФИО1 был направлен именно на незаконное получение денег за совершение действий в интересах ООО «С***». При этом ФИО1 осознавал, что вознаграждение передается ему за совершение действий в интересах ООО «С***» и что эти действия он может совершить благодаря своему служебному положению, а также желал получения незаконного вознаграждения. Судебная коллегия считает выводы суда правильными.

О направленности умысла ФИО1 на незаконное получение денежного вознаграждения свидетельствуют, в частности, способ преступления, характер действий ФИО1, совокупность вышеприведенных доказательств. Так, в судебном заседании достоверно установлено, что между ФИО1 и Т*** была достигнута договоренность о получении ФИО1 незаконных денежных вознаграждений за заключение дополнительных соглашений на выполнение подрядных работ в пользу ООО «С***» в размере 5% от стоимости работ, предусмотренных соглашением. Об этом свидетельствуют действия ФИО1, выразившиеся в том, что с целью принудить директора ООО «С***» Т*** к передаче денежного вознаграждения ФИО1, с использованием своего служебного положения и являясь лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, предпринял активные меры к воспрепятствованию ООО «С***» в заключении дополнительного соглашения № 14 для выполнения строительных работ по установлению цоколя, а именно: лично курируя вопросы, связанные с выбором подрядной организации, и доводя до сведения как главного руководителя проекта Л***, так и генерального директора Х*** не соответствующую действительности информацию о завышении ООО «С***» расценок на производство работ, ФИО1 пытался привлечь к выполнению работ по установлению цоколя стороннюю фирму (в отношении которой имелась негативная информация) ООО «Са***». Тем самым, ФИО1 показал свои возможности действовать в ущерб интересам ООО «С***», руководителем которого являлся Т***, и склонил последнего к достижению договоренности о передаче ему незаконного денежного вознаграждения при заключении соглашений. После того, как Т*** был вынужден согласиться на требования ФИО1, последний изменил свое решение и стал настаивать на включении в число претендентов на выполнение работ по установлению цоколя и ООО «С***». Затем ФИО1, достигнув с Т*** договоренности о передаче ему денежного вознаграждения, при решении вопроса о заключении дополнительного соглашения № 15 по выполнению работ по устройству межэтажных перекрытий встроенного АБК и полов на объекте, фактически единолично принял решение о заключении данного соглашения с ООО «С***», убедив начальника комплекса ООО «ТД «К***» Л*** и генерального директора ООО «ТД «К***» Х*** в целесообразности привлечения к выполнению указанных работ именно ООО «С***». Об этом свидетельствует и оставление им (ФИО1) без рассмотрения заявки ООО «Кр***» на выполнение этих же работ, и ускоренное принятие решения о подписании дополнительного соглашения № 15 от 16.11.2010 года в пользу ООО «С***», а также получение от Т*** части незаконного денежного вознаграждения за совершение действий в интересах ООО «С***» в день заключения дополнительного соглашения № 15. Противоправными действиями ФИО1 причинен вред интересам как ООО «С***», так и ООО «ТД К***». По мнению коллегии, указанные доводы суда являются обоснованными.

Доводы жалоб о том, что ФИО1 не обладал управленческими функциями в ООО «ТД «К***», проверялись судом и не нашли своего объективного подтверждения. В судебном заседании бесспорно установлено, что исходя из примечаний к ст. 201 УК РФ ФИО1 совершил указанные противоправные действия с использованием своего служебного положения, являясь лицом, обладающим управленческими функциями в коммерческой организации ООО «ТД «К***» по признаку исполнения организационно-распорядительных и административно-хозяйственных обязанностей. Так, ФИО1 являлся руководителем проектно-конструкторского отдела ООО «ТД К***», в служебные полномочия которого входили организация и руководство работой по заключению договоров и соглашений с подрядными организациями, осуществляющими проектные, строительные и монтажные работы для обогатительного комплекса: организация и ведение переговоров относительно условий договоров и соглашений и принятие окончательного решения о заключении договора или соглашения либо об отказе от них; при положительном решении о заключении договора или соглашения ФИО1 ставил свою подпись на них и направлял на подпись генеральному директору. Кроме того, ФИО1 обязан был обеспечивать контроль за выполнением работ по строительству комплекса, целевое и рациональное использование инвестиционных ресурсов, их концентрацию на пусковых объектах, контролировать расходование средств, выделенных на приобретение оборудования для обогатительного комплекса, соблюдение правил хранения и качество консервации неустановленного оборудования. Также ФИО1 имел право на принятие окончательного решения о заключении договоров и соглашений с подрядными организациями, осуществляющими проектные, строительные и монтажные работы для обогатительного комплекса, либо об отказе от них. При этом, исходя из показаний свидетелей Л***, Х***, М***, К***, достоверно установлено, что в непосредственном подчинении ФИО1, осуществлявшего организацию и руководство работой по заключению договоров и соглашений с подрядными организациями, находились, в том числе начальник отдела закупок ООО «Торговый дом «К***» М***, начальник отдела капитального строительства ООО «Торговый дом «К***» К***, технический директор ООО «Торговый дом «К***» А***, которые также участвовали в работе по заключению договоров и соглашений с подрядными организациями. Окончательное решение о заключении либо об отказе в заключении соглашения принимал ФИО1, а потому наличие его подписи в «бегунке» к соглашению являлось решающим. Данные обстоятельства объективно подтверждаются совокупностью исследованных доказательств, в том числе показаниями свидетелей Х***, Л***, М***, К***. Судебная коллегия считает вышеприведенные выводы суда подтвержденными собранными доказательствами.

Несостоятельны доводы жалоб о том, что денежные средства, переданные Т*** 16.11.2010 г., не являлись вознаграждением для ФИО1 Данные доводы опровергнуты совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, в том числе показаниями свидетеля Т***, добровольно обратившегося в правоохранительные органы с заявлением о незаконных требованиях ФИО1 о передаче ему незаконного денежного вознаграждения в размере 400 000 руб., показаниями свидетелей Ва***, Л***, М*** (в ходе предварительного следствия), Х***, Л***, М***, К***, Ш***, И***, а также результатами оперативно-розыскных мероприятий. Вышеприведенные показания согласуются между собой, последовательны и не вызывают сомнений в объективности. Оснований для оговора ФИО1 со стороны свидетелей не установлено.

Дело назначено судом в к рассмотрению в ходе предварительного слушания без какого-либо нарушения закона.

Судебное разбирательство проведено в соответствии с требованиями главы 35 УПК РФ, все заявленные сторонами ходатайства рассмотрены в соответствии с уголовно-процессуальным законом. Приговор постановлен в соответствии с требованиями главы 39 УПК РФ, в нем изложены исследованные доказательства, которым дана надлежащая оценка. Все взятые за основу доказательства виновности ФИО1 являются допустимыми и получены без какого-либо нарушения закона.

Наказание осужденному ФИО1 назначено в соответствии с требованиями ст.60 УК РФ, то есть с учетом характера и степени общественной опасности совершенного им преступления, его личности, смягчающих наказание обстоятельств. В соответствии с требованиями закона в приговоре приведены мотивы назначения осужденному наказания.

В связи с изложенным, оснований для удовлетворения доводов кассационных жалоб судебная коллегия не усматривает.

Нарушений уголовно – процессуального закона, иных законодательных актов, влекущих отмену или изменение приговора суда, не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Засвияжского районного суда г.Ульяновска от 21 марта 2011 года в отношении ФИО1 оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи