Кассационное определение № 22-1352/2012 от 29.01.2013 Камчатского краевого суда (Камчатский край)

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Судебная коллегия по уголовным делам Камчатского краевого суда в составе:

осуждён по ч.1 ст.286 УК РФ к 1 году лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении, с лишением права занимать должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций в государственных органах и государственных учреждениях сроком на 2 года.

Постановлено срок отбывания наказания в виде лишения свободы исчислять с момента прибытия ФИО5 в колонию-поселение, к месту отбывания наказания осуждённому следовать самостоятельно. Мера пресечения ФИО5 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения до вступления приговора в законную силу.

Заслушав доклад судьи Гулевской О.А., пояснения осуждённого А.Р.ХБ., адвокатов Феофановой О.П., Дьяченко А.Ф. и защитника ПоперенкоЕ.Н. об отмене приговора по доводам кассационных жалоб, а также мнение прокурора Платоновой М.Л., полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО5 признан виновным в превышении должностных полномочий, повлёкшем существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, совершённом в должности начальника ФКУ ИК-6 УФСИН России по Камчатскому краю в период 18 апреля-11 ноября 2011 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании ФИО5 вину не признал.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней осуждённый ФИО5 выражает несогласие с приговором и просит его отменить, а дело в отношении него - прекратить за отсутствием состава преступления. Указывает, что приговор основан на противоречивых, не отвечающих закону доказательствах и предположениях, содержит односторонние выводы обвинительного характера, которые не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. При этом суд в нарушение ст.252 УПК РФ вышел за пределы предъявленного ему обвинения и фактически его изменил, изложив в приговоре обстоятельства, которые не были указаны в обвинительном заключении. Вместе с тем, изложенные в приговоре доказательства не подтверждают наличие причинной связи между его действиями по расконвоированию осуждённого ФИО45 и нарушением последним Правил дорожного движения, как и то, что в результате этого пострадали чьи-либо интересы.

Кроме того, суд не обосновал, кому и какой вред причинён его действиями и почему допущенные ФИО45 нарушения, которые не привели ни к каким последствиям, являются существенным нарушением охраняемых законом интересов общества и государства. В приговоре не приведено, в чём конкретно выразилась степень негативного воздействия на нормальную деятельность исправительного учреждения, при том, что жалоб, фактов, документов, указывающих на какие-либо нарушения в работе учреждения или иных органов государственной власти, нарушений прав и свобод граждан, в том числе ФИО45, не имеется.

Отмечает, что практика предоставления права бесконвойного передвижения осуждённым за особо тяжкие преступления и их использования в хозяйственной деятельности ИК-6 сложилась ещё при прежнем руководстве учреждения, о чём знали и руководство УФСИН Камчатского края, и администрация Елизовского района, и прокуратура, но никого к ответственности не привлекали. В материалах служебной проверки УФСИН отмечено, что руководству ИК-6 неоднократно делали замечания по поводу вывода на расконвойку осуждённых с нарушением ч.2 ст.96 УИК РФ, однако признано, что они использовались в целях обеспечения жизнедеятельности учреждения, что и сам суд указал в приговоре.

Между тем, находит противоречивыми выводы суда относительно мотивов, которыми он руководствовался при расконвоировании ФИО45. Указывает, что не предвидел возможности наступления общественно опасных последствий в виде совершения осуждённым ФИО45 нарушений правил дорожного движения. Приводит доводы, что ФИО45 лично не знал, заинтересованности в расконвоировании именно этого осуждённого у него не было, его супруга сама просила ФИО45 несколько раз подвезти её и детей, доказательств тому, что это было по согласованию с ним, нет. Выдача осуждённому водительского удостоверения являлась необходимостью, поскольку он расконвоирован для работы водителем, являлся резервным, за ним был закреплён служебный автомобиль.

Оспаривает выводы суда о том, что «аварийные» разнарядки не предусмотрены нормативными документами, не соответствовали характеру выполняемых осуждённым ФИО45 работ и являлись способом сокрытия «невыводных» осуждённых от контролирующих органов, а также выводы о том, что осуществляемые ФИО45 трудовые обязанности не были связаны с крайней необходимостью для исправительного учреждения. Отмечает, что от ФИО45 была большая польза учреждению, порученные задания он выполнял в срок, на СТО был незаменим, работал добросовестно, выезжал по нуждам учреждения – за запчастями, возил сотрудников, получал заработную плату. Как и другие осуждённые, он выводился на основании постановления и разнарядок, которые соответствуют нормативным документам по форме и содержанию, осуждённые проверялись ежечасно путём построения, их никто не скрывал, они работали в пекарне, котельной, СТО, водителями на хоздворе учреждения. ФИО45 работал на объектах, обеспечивающих жизнедеятельность учреждения, заработанные внебюджетные средства учреждение имело возможность использовать на нужды колонии, улучшение условий содержания спецконтингента. В 2011 году в ИК-6 количество осуждённых за особо тяжкие преступления составляло 75% и выбирать для работ по обеспечению жизнедеятельности учреждения на расконвойке было не из кого.

Ставит под сомнение выводы суда о передвижении осуждённого ФИО45 с грубейшим нарушением маршрута, указанного в постановлении и пропуске, фактическом уклонении от отбывания наказания. Не соглашается с выводами о существенном умалении авторитета УФСИН России по Камчатскому краю ввиду попустительства с его стороны в отношении нарушений осуждённым режима отбывания наказания, что повлекло за собой игнорирование в этой части служебных обязанностей подчинёнными сотрудниками. Отмечает, что перечисленное не вменялось ему стороной обвинения и доказательствами не подтверждено, а факт уклонения ФИО45 от отбывания наказания не признан преступлением обвинительным приговором.

Указывает, что суд не дал должной оценки противоречивым и ложным показаниям свидетелей ФИО11, ФИО12, ФИО13 и других, разнарядкам за предыдущие года, проведённой УФСИН служебной проверке, доводам защиты о незаконном изъятии следователем автомобиля ФИО5 и недействительности доверенности, провокации со стороны сотрудников ГИБДД и УФСБ, действиям следователя, не заметившего приказ о закреплении за ФИО45 машины. Остались без внимания приобщённые в судебном заседании документы, суточные ведомости за вменённый период, его показания и последнее слово, а также речи защитников в прениях, сомнения и противоречия по делу не устранены.

Оспаривая доказанность своей вины, ФИО5 одновременно указывает на несправедливость приговора и несоблюдение судом процедуры судопроизводства. Считает, что при назначении наказания суд не учёл отсутствие последствий и нарушений чьих-либо прав и деятельности учреждения, положительно характеризующие его данные и долголетнюю службу в системе ФСИН, имеющиеся награды и поощрения, уход на пенсию, наличие малолетних детей, при этом необоснованно учёл наличие погашенного дисциплинарного взыскания и определил чрезмерно суровое наказание.

Обращает внимание, что протокол судебного заседания вели лица, двое из которых не являлись секретарями судебного заседания. Сам протокол содержит много неточностей, а суд намеренно отклонил большую часть поданных на него замечаний с целью ухудшить его положение и вынести обвинительный приговор. Кроме того, после объявленного перерыва в его выступлении с последним словом, суд не выяснил причины, по которым не явились его адвокаты по соглашению, не отложил судебное разбирательство, и несмотря на его возражения и защитника Поперенко продолжил судебное заседание. Тем самым суд нарушил его право на защиту и требования ст.248, 294 УПК РФ. Дополняя свои доводы, указывает, что обратился в следственный орган и прокуратуру с заявлением о проведении проверки по факту фальсификации следователем доказательств при допросе свидетелей ФИО14 и ФИО15.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней адвокат Феофанова считает приговор подлежащим отмене ввиду несоответствия изложенных в нём выводов фактическим обстоятельствам дела, неправильного применения уголовного закона и несправедливости наказания. Отмечает, что в описании преступного деяния фактически изложена объективная сторона преступления, предусмотренного ст.285 УК РФ, по мотивам иной личной заинтересованности, однако суд, не возвращая в порядке ст.237 УПК РФ дело прокурору, квалифицировал действия ФИО5 по ч.1 ст.286 УК РФ. При этом допустил противоречия в своих выводах, касающихся мотивов, которыми руководствовался ФИО5 при предоставлении осуждённому ФИО45 права передвижения без конвоя и сопровождения.

Указывает, что суд должен основывать свои выводы на всестороннем анализе доказательств, представленных сторонами, однако в приговоре выборочно приведены только доказательства стороны обвинения, а показания свидетелей, оправдывающие ФИО5 и свидетельствующие в его пользу, не отражены. Приговор не содержит оценки доводов, приведённых в защиту А-вым и его защитниками. Оставлено без внимания, что из 53 свидетелей около 30-ти отказались от своих показаний, данных на предварительном следствии, не подтвердили их после оглашения, часть свидетелей уличила следователя в фальсификации доказательств, показания ряда свидетелей ложные и недостоверные, однако взяты судом за основу без оценки имеющихся противоречий. Все сомнения и противоречия необоснованно истолкованы против осуждённого, что свидетельствует о заинтересованности суда в исходе дела, нарушении требований ст.39, 297 УПК РФ.

Приводя выдержки из протокола судебного заседания, сопоставляя их с поданными на него замечаниями и приговором суда, утверждает, что в приговоре показания ряда свидетелей отражены необъективно, частично не соответствуют протоколу судебного заседания и тем показаниям, которые давали свидетели в ходе судебного следствия, протокол составлен с искажениями, в связи с чем на него принесены многочисленные замечания, которые защитник подробно перечисляет. В приговоре не приведены показания свидетелей, которые свидетельствуют о комиссионном рассмотрении предоставления осуждённым права бесконвойного передвижения, слабом надзоре за осуждёнными на хоздворе, отсутствии докладов инспекторов о нарушениях ФИО45, порядке таких докладов, закреплении за последним служебного УАЗа, поездках с другими сотрудниками ИК, отсутствии личной связи с А-вым.

По мнению защитника, являются недоказанными выводы суда о том, что в результате незаконного расконвоирования А-вым ФИО45, использования в качестве инструктора и водителя для членов семьи и совершения осуждённым административных правонарушений существенно нарушены охраняемые законом интересы общества и государства, поскольку таких нарушений по делу не установлено. Кроме того, суд своими выводами расширил пределы обвинения, указав дополнительно к последствиям, указанным в описательной части приговора, что действиями ФИО5 нарушена нормальная деятельность ИК-6 и режим содержания, осуждённый ФИО45 на длительный период времени уклонился от отбывания наказания, не работал водителем для нужд учреждения, нарушал маршрут передвижения, занимался личными делами, пользовался гражданской одеждой, сотовой связью, имел водительское удостоверение.

Отмечает, что между действиями ФИО5 по расконвоированию ФИО45 и совершением последним административных правонарушений при самовольных выездах с хоздвора ИК-6 нет прямой причинной связи, а вывод суда о наличии таковой не мотивирован и доказательствами не подтверждён. Мотив действий ФИО5, умысел на вывод ФИО45 за пределы учреждения для использования в личных целях для выездов с ФИО5 и их детьми не доказан и является предположением. Приводит доводы, что ФИО45 либо самовольно выезжал за пределы колонии либо по просьбе ФИО5, которая, являясь сотрудником ИК-5, воспользовалась своим служебным положением и своего мужа, а также слабым надзором за расконвоированными осуждёнными на хоздворе. Считает, что всю ответственность за свое бездействие младшие инспектора надзора и их руководитель ФИО16 пытаются переложить на ФИО5, а судом не учтены установленные в судебном заседании основания для оговора. Кроме того их показания явно противоречат показаниям других свидетелей.

Со стороны сотрудников УФСБ имела места провокация и незаконные действия, поскольку о выездах ФИО45 за пределы колонии им было известно ещё с августа 2011 года, однако его умышленно не задерживали, не водворяли в зону, о выявленных правонарушениях УФСИН в известность не ставили в целях их накопления. При этом ФИО45 останавливали по указанию дежурного ГИБДД и только на машине ФИО5, хотя он ездил на разных автомобилях, не обращали внимания на просроченную доверенность, которая неизвестно кем составлена и как оказалась у осуждённого. Эти обстоятельства имеют существенное значение по делу, однако в приговоре не отражены.

Отмечает, что по результатам служебной проверки по факту предоставления ФИО45 права бесконвойного передвижения к дисциплинарной ответственности привлечено шесть сотрудников ИК-6, что свидетельствует о том, что указанное решение принималось коллегиально. При этом нарушение ч.2 ст.96 УИК РФ не оценивалось как уголовное правонарушение, о чём свидетельствует надзорная практика прокуратуры и УФСИН. Оспаривает вывод суда о применении «аварийных» разнарядок как способа сокрытия расконвоирования осуждённых от контролирующих органов, поскольку это согласовывалось с УФСИН, и один экземпляр постановления о предоставлении права передвижения без конвоя и сопровождения подшивался в личное дело осуждённого, которое проверяется надзирающими и контролирующими органами.

Приводит доводы, аналогичные указанным осуждённым о чрезмерной суровости назначенного наказания, которое неадекватно данным о личности ФИО5 и вменяемому в вину преступлению, и отрицательно повлияет на условия жизни его семьи, проживающей в ведомственном доме рядом с ИК-6, вдалеке от общественного транспорта и учебных заведений. Обращает внимание, что содержание текста приобщённых государственным обвинителем прений не соответствует озвученному в судебном заседании, отсутствуют слова о том, что ФИО5 вину не признал, не раскаялся, препятствовал установлению истины по делу, т.к. не давал показаний на предварительном следствии, воспользовавшись правом ст.51 Конституции РФ.

Так же как и ФИО5 ссылается на ведение протокола судебного заседания лицами, двое из которых не являлись по должности секретарями судебного заседания, а также на нарушение права подсудимого на защиту. Указывает, что при выступлении ФИО5 с последним словом, суд после перерыва в судебном заседании и неявки адвокатов, несмотря на возражения подсудимого и защитника наряду с адвокатом не отложил судебное разбирательство и ФИО5 продолжил оглашение своего последнего слова в отсутствие адвокатов по соглашению. На основании изложенного просит приговор отменить, а уголовное дело в отношении ФИО5 – прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления.

В кассационной жалобе и дополнениях к ней защитник Поперенко также ставит вопрос об отмене приговора, мотивируя тем, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, не подтверждаются исследованными доказательствами и содержат существенные противоречия, которые повлияли на правильность применения уголовного закона и определения наказания ФИО5у. Полагает, что уголовное дело подлежит прекращению по основаниям, предусмотренным ст.24 и 27 УПК РФ.

Указывает, что виновность ФИО5 так, как того требует ст.73 УПК РФ – не доказана, при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не приведён их анализ, не указано по каким основаниям суд принял одни из них как достоверные и отверг другие. Содержание указанных в приговоре доказательств, их законность и обоснованность не раскрыты, неустранимые сомнения не истолкованы в пользу подсудимого, не дана оценка на предмет соответствия требованиям ст.75 УПК РФ показаниям свидетелей ФИО17 и ФИО18, в отношении которых имело место запугивание.

Обвинение построено на показаниях свидетелей, которые даны под давлением заместителя начальника ИК-6 ФИО12, сотрудника УФСБ ФИО20 и следователей, заинтересованных в том, чтобы ФИО5 лишили свободы, о чём они распространили сведения ещё с начала расследования. Находит, что уголовное преследование ФИО5 носит «заказной» характер, к чему причастны указанные должностные лица и о чём свидетельствует возбуждение в отношении ФИО5 второго уголовного дела с аналогичными обстоятельствами.

Указывает, что суд односторонне, с обвинительным уклоном рассмотрел дело, и не учёл обстоятельств, которые могли существенно повлиять на его выводы. Суд не дал оценки тому обстоятельству, что ФИО5 стал наводить порядок в ИК-6, вследствие чего у него появилось много недоброжелателей из числа сотрудников учреждения и осуждённых, которым он перекрыл незаконный бизнес по передаче запрещённых к обороту на территории колонии предметов. Не исследованы представленные стороной защиты сведения о личности ФИО5, положительно его характеризующие за период работы в системе УФСИН, документы на жену и детей. Отмечает, что ФИО5 с ноября 2011 года является пенсионером и не работает, что свидетельствует о том, что он не представляет общественной опасности.

Считает, что требования ст.307 УПК РФ судом не соблюдены, описание преступного деяния в приговоре надуманное, наличие ущерба государству или обществу в результате действий ФИО5 носит предположительный характер. В приговоре не указано, в чем выразился вред, причинённый авторитету государственной власти, каким образом ФИО5 существенно нарушил права и законные интересы граждан, организаций, либо охраняемых законом интересов общества, а также то, как действия ФИО5 повлияли на нормальное функционирование учреждения, которое он возглавлял.

Кроме того, суд в нарушение требований ст.252 УПК РФ вышел за пределы предъявленного обвинения, указав в приговоре, что ФИО5 причинил существенный вред авторитету государственной власти и что его действия «отрицательно повлияли на нормальное функционирование учреждения ИК-6, занимающего важное место в структуре государственных органов». Тем самым суд ухудшил положение его подзащитного, поскольку наступления от его действий таких последствий ему в обвинении не вменялось, а просто формально звучало в устной форме от заинтересованных лиц и выводы об этом не доказаны. Указывая на отсутствие в действиях ФИО5 состава преступления, просит обвинительный приговор отменить.

В возражениях на кассационные жалобы осуждённого ФИО5 и его защитников государственный обвинитель Шевченко указывает на необоснованность изложенных в них доводов, поскольку всем приведённым в них обстоятельствам судом первой инстанции в приговоре дана надлежащая оценка, исключающая наличие каких-либо сомнений в совершении А-вым инкриминируемого ему деяния. Кроме того, считает приговор суда основанным на допустимых и достоверных доказательствах, полученных в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Также полагает назначенное ФИО5у наказание справедливым и просит оставить приговор без изменения, а кассационные жалобы – без удовлетворения.

Проверив представленные материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах и дополнениях, поданных на них возражениях, судебная коллегия находит, что обвинительный приговор в отношении ФИО1 постановлен правильно и оснований для его отмены не находит.

В соответствии с положениями ст.96 УИК РФ осуждённым к лишению свободы, характеризующимся положительно, на основании постановления начальника исправительного учреждения может быть разрешено передвижение без конвоя или сопровождения за пределами исправительного учреждения, если это необходимо по характеру выполняемой ими работы. Частью второй этой статьи установлен запрет в предоставлении такого права определённым категориям осуждённых, в том числе осуждённым за совершение особо тяжких преступлений.

Суд установил, что ФИО5, исполняя служебные обязанности начальника ФКУ ИК-6 УФСИН России по Камчатскому краю, в нарушение требований ч.2 ст.96 УИК РФ, превысил свои должностные полномочия. Так, ФИО5, руководствуясь мотивом иной личной заинтересованности в виде желания решить вопросы хозяйственной деятельности исправительного учреждения путём привлечения к работе водителя осуждённого для нужд колонии, ложно понимая интересы службы, своим постановлением от 18 апреля 2011 года предоставил ФИО45, осуждённому за особо тяжкое преступление, право передвижения без конвоя и сопровождения. В дальнейшем, руководствуясь также мотивом улучшения бытовых условий своей семьи путём использования в личных целях осуждённого, ФИО5 вплоть до 11 ноября 2011 года неоднократно давал устные указания оперативным дежурным ИК-6 о выводе осуждённого ФИО45 за пределы охраняемой зоны исправительного учреждения для последующего его передвижения без конвоя и сопровождения.

В результате неправомерного предоставления права бесконвойного передвижения осуждённый ФИО45 использовался на работах по подготовке теплиц на сельскохозяйственном участке, автослесарем на станции технического обслуживания при ИК-6, а также в качестве личного инструктора и водителя для членов семьи ФИО5. Кроме того осуждённый ФИО45 в период отбывания наказания в виде лишения свободы, управляя без конвоя и сопровождения разными автомобилями в городах Елизово и Петропавловске-Камчатском совершил ряд административных правонарушений в области дорожного движения, за что был привлечён к административной ответственности.

Таким образом, умышленными действиями ФИО5 существенно нарушены охраняемые законом интересы общества и государства в виде несоблюдения общих положений, принципов, порядка и условий исполнения и отбывания наказания, исправления осуждённых, предупреждения совершения новых преступлений осуждёнными, восстановления социальной справедливости, охраны прав и свобод человека и гражданина, общественного порядка и общественной безопасности, порядка деятельности учреждений, исполняющих наказание, предусмотренные ст.43 УК РФ, ст.1, ч.2 ст.9, ст.11, ч.1 ст.82 и ч.2 ст.96 УИК РФ, ст.13 Закона РФ «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовное наказание в виде лишения свободы», а также подрыва авторитета УФСИН России по Камчатскому краю и органов власти в целом перед осуждёнными, сотрудниками ИК-6 и иными гражданами вследствие осведомлённости о вышеуказанных преступных действиях ФИО5 и совершения ФИО45 ряда административных правонарушений.

Виновность ФИО5 в превышении должностных полномочий при установленных судом обстоятельствах подтверждается совокупностью доказательств, всесторонне исследованных в судебном заседании и оцененных судом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Так, из показаний сотрудников ИК-6 ФИО21, ФИО22, ФИО23, ФИО12, ФИО25, ФИО11, ФИО27, ФИО28, ФИО29, ФИО13, ФИО31 и др. следует, что в ИК-6 сложилась практика предоставления с нарушением ст.96 УИК РФ права бесконвойного передвижения осуждённым за особо тяжкие преступления, которые использовались в хозяйственной деятельности исправительного учреждения. Документы по «невыводным» осуждённым готовились по устным указаниям начальника колонии ФИО5. Их вывод через КПП исправительного учреждения для работы на хозяйственный двор осуществлялся не по обычным разнарядкам, где указаны осуждённые, расконвоированные на законных основаниях, а по «аварийным», которые составлялись оперативными дежурными по указанию начальника колонии и за его подписью.

Достоверно зная о том, что ФИО45 осуждён по ч.1 ст.105 УК РФ за совершение особо тяжкого преступления и его вывод запрещён на основании ст.96 УИК РФ, ФИО5 своим постановлением от 18 апреля 2011 года предоставил ему право передвижения без конвоя и сопровождения за пределами исправительного учреждения. В дальнейшем ФИО5 давал по телефону указания оперативным дежурным о выводе ФИО45 в числе перечисленных им «невыводных» осуждённых, о чём кроме пояснений указанных выше лиц свидетельствуют стенограмма телефонных разговоров ФИО5, а также составленные за его подписью «аварийные» разнарядки. В соответствии с разнарядками и пропуском, осуждённый ФИО45 выпускался в гараж через КПП как имеющий право передвижения без конвоя и должен был передвигаться по территории хозяйственного двора по установленному маршруту - до СТО и обратно, не выходя за его пределы.

Не оспаривал изложенных обстоятельств и сам ФИО5, пояснив, что действовал в целях обеспечения хозяйственной деятельности исправительного учреждения и в продолжение сложившейся до его руководства ИК-6 практики, однако эти доводы своего подтверждения в ходе судебного разбирательства не нашли. Изложенные ниже доказательства в совокупности указывают на нахождение ФИО45 за пределами исправительной колонии по непосредственному указанию ФИО5, в целях выполнения функций водителя для членов его семьи.

Согласно пояснениям свидетеля ФИО16, в мае 2011 года ФИО5 обменял свой автомобиль на автомобиль отца ФИО45 «Тойоту-Калдину», практически сразу после этого ФИО5 стал использовать ФИО45 в качестве личного водителя для своей семьи. Осуждённый ФИО45 с утра выходил из зоны, направлялся к дому ФИО5 и на указанном выше автомобиле отвозил жену ФИО5 на работу в ИК-5, дочь - на учёбу, и до вечера был предоставлен сам себе, потом забирал их с работы и учёбы и привозил домой. Знал со слов осуждённых ФИО53, ФИО109 и ФИО45 о совершении последним административных правонарушений, о чём докладывал ФИО5у, также говорил о том, что вывод ФИО45 запрещён на основании ст.96 УИК РФ, тот отвечал, что разберётся. Необходимости в расконвоировании осуждённого ФИО45 не было.

О том, что осуждённый ФИО45 в период вывода для работы на СТО в основном был в разъездах с семьей ФИО5 за пределами колонии, пояснил и свидетель ФИО11, который видел это лично и знал со слов ФИО45. ФИО5 по телефону подтверждал, что ФИО45 действует по его поручению. Вопросов по поводу вывода и отсутствия ФИО45 никто никому не задавал, поскольку ФИО5 лично ручался за этого осуждённого.

О выездах за пределы колонии осуждённого ФИО45 по согласованию с А-вым указывают также в своих показаниях оперативные дежурные и инспектора надзора ФИО34, ФИО35, ФИО36, ФИО13, ФИО38, ФИО39, которые знали о том, что ФИО45 возит семью ФИО5 и выезжает с ними за пределы колонии. ФИО39 также докладывал об отсутствии Шевченко на рабочем месте ФИО5у, вместе с тем никакие меры не принимались, поскольку выезды осуждённого за пределы колонии были с разрешения ФИО5. Кроме того, он несколько раз видел, как ФИО45 заходил в штаб, на его вопросы отвечал, что ходил к начальнику колонии.

Сотрудники ИК-6 ФИО41, ФИО42, ФИО43, ФИО36 также видели осуждённого ФИО45 за управлением автомобилем начальника колонии «Тойота-Калдина» вместе с женой ФИО5 и его детьми.

Как следует из показаний свидетеля ФИО45, отбывающего лишение свободы в ИК-6, будучи расконвоированным, он работал на теплицах и СТО при ИК-6, а также по просьбе начальника колонии ФИО5 занимался с его женой вождением на территории исправительного учреждения. В дальнейшем по просьбе ФИО5 выезжал с ней за пределы колонии, возил на автомашине «Тойота-Калдина» на работу и по магазинам её и дочерей. За пределы исправительного учреждения выезжал с мая по ноябрь 2011 года, в том числе по личным делам на других автомобилях, находился без сопровождения, за нарушение Правил дорожного движения около четырёх раз привлечён к административной ответственности.

Из показаний сотрудников ГИБДД ФИО46, ФИО47, ФИО48, ФИО49, ФИО50 и ФИО51 следует, что 10 июня, 25 августа, 2 и 11 ноября 2011 года в отношении ФИО45 ими составлены протоколы об административных правонарушениях, допущенных последним при управлении транспортными средствами на дорогах г.Елизово и г.Петропавловска-Камчатского. ФИО45 в автомобиле находился один или с девушкой, пояснял, что отбывает наказание за убийство, расконвоирован, автомобиль принадлежит начальнику колонии и он ездит на нём давно. В соответствии с постановлениями по делу об административном правонарушении ФИО45 привлечён к административной ответственности по ч.1 ст.12.16, ст.12.6, ч.1.1 ст.12.14, ч.1 ст.12.5, ст.12.6, ч.1 ст.12.14 КоАП РФ за совершение правонарушений в области дорожного движения.

Отбывающие лишение свободы в ИК-6 осуждённые ФИО52, ФИО53 и ФИО54 поясняли, что ФИО45 иногда отлучался из колонии по личным делам, в магазин, ездил на автомобиле «Тойота-Калдина», принадлежащем начальнику колонии, неоднократно выезжал за территорию колонии с женой ФИО5 и его детьми. Свидетели ФИО55, ФИО56, ФИО10, ФИО57, ФИО13 видели осуждённого ФИО45 за пределами ИК-6 в различных местах г.Елизово и Петропавловска-Камчатского, в том числе на автомашине ФИО5 и с его женой, детьми либо одного, при этом перечисленные лица знали что он является осуждённым за убийство и отбывает наказание в исправительном учреждении.

Протоколы осмотра места происшествия, прослушивания аудиозаписи и стенограммы телефонных разговоров, просмотра и прослушивания видеозаписи также свидетельствуют о бесконтрольном перемещении осуждённого ФИО45 за пределами исправительного учреждения (посещал магазины, кафе, встречался с посторонними лицами, возил свою жену, жену и детей ФИО5).

Из стенограммы телефонных разговоров А-вых следует, что он был осведомлён об использовании его семьёй ФИО45 как водителя, предлагал договориться с ним о поездках, сам общался с ФИО45, знал о совершении им административных правонарушений, чему были свидетелями члены его семьи.

Таким образом, перечисленные выше и иные изложенные в приговоре доказательства свидетельствуют о том, что ФИО5, чьё должностное положение подтверждено соответствующими материалами дела и в жалобах не оспаривается, ложно понимая интересы службы, вышел за пределы своих полномочий, определённых его должностной инструкцией и нормами уголовно-исполнительного законодательства, разрешив бесконвойное передвижение за пределами исправительного учреждения осуждённому ФИО45, на которого распространяется установленный ч.2 ст.96 УИК РФ запрет в предоставлении такого права.

Осведомлённость сотрудников ИК-6, осуждённых и иных граждан о расконвоировании осуждённого ФИО45 с нарушением ст.96 УИК РФ, его использовании в качестве водителя в личных целях членами семьи ФИО5, бесконтрольные поездки осуждённого в период отбывания наказания за пределами исправительного учреждения и совершение административных правонарушений повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов общества и государства, перечисленных в приговоре суда, поскольку ФИО5, являясь начальником исправительной колонии и соответственно, должностным лицом, совершил действия, которые по своему содержанию явно противоречат целям и задачам, ради достижения которых функционирует система органов исполнения наказания, и которые привели к подрыву авторитета одного из его структурных подразделений.

Учитывая имеющиеся по делу доказательства, квалификация действий осуждённого по ч.1 ст.286 УК РФ, данная судом первой инстанции в соответствии с установленными обстоятельствами, сомнений у судебной коллегии не вызывает. Мотивы принятого решения подробно изложены в приговоре, и оснований не согласиться с ними, ставить под сомнение исследованные судом доказательства у судебной коллегии не имеется. Доказательства, взятые за основу и приведённые в приговоре, последовательны, согласуются между собой, получены в установленном законом порядке, соответствуют требованиям относимости, допустимости и достоверности.

Приведённые в кассационных жалобах доводы об отсутствии состава преступления в деянии ФИО5, недоказанности его вины, в основном, аналогичны доводам, заявленным в суде первой инстанции при рассмотрении дела, где они были тщательно проверены и обоснованно опровергнуты со ссылкой на исследованные доказательства. Оснований не согласиться с выводами суда, основанными на анализе фактических обстоятельств дела и положений законодательства, регламентирующего деятельность учреждений и органов, исполняющих наказание в виде лишения свободы, полномочия и ответственность начальника исправительного учреждения, а также порядок и условия предоставления осуждённым к лишению свободы права передвижения без конвоя и сопровождения,судебная коллегия не усматривает.

Оспариваемые в кассационных жалобах выводы суда, обосновывающие доказанность вины ФИО5 в совершении инкриминируемого преступления, вопреки доводам защиты, за пределы предъявленного ему обвинения не выходят. Указанные в приговоре обстоятельства, при которых ФИО5 признан виновным, установлены судом исходя из требований ст.252 УПК РФ и соответствуют содержанию предъявленного органом предварительного расследования обвинения, не влекут увеличения его объёма и ухудшения положения виновного.

Доводы защиты о неправильной квалификации ввиду наличия в описании преступного деяния признаков злоупотребления должностными полномочиями не могут быть признаны обоснованными. ФИО5 не использовал свои полномочия вопреки интересам службы, он вообще был не вправе по своему усмотрению предоставлять право передвижения без конвоя и сопровождения категориям осуждённым, перечисленным в ч.2 ст.96 УИК РФ, ни при каких условиях и обстоятельствах. В связи с чем его ссылка на коллегиальное принятие этого решения, учёт данных, характеризующих осуждённого, недостаток специалистов и сложившуюся до его руководства ИК-6 практику является несостоятельной, а правовая оценка его действий по ч.1 ст.286 УК РФ - верной.

Не усматривает судебная коллегия и каких-либо противоречий в выводах суда о мотивах, которыми руководствовался ФИО5 при принятии незаконного решения, при исключении их части из объёма обвинения.

Вопреки доводам кассационных жалоб, в приговоре достаточно полно изложены выводы суда по результатам проверки выдвинутых в защиту подсудимого доводов, как о его невиновности в целом, так и отдельно по каждому доводу. Установленные по делу обстоятельства и характер выполняемых осуждённым работ, свидетельствуют о том, что крайней необходимости в расконвоировании ФИО45 не было. Данных о том, что это было в целях устранения опасности, которая реально и непосредственно угрожала охраняемым законом интересам общества и государства, и не могла быть устранена иными средствами, не имеется. Выезды осуждённого по своим делам и фактическое использование в качестве водителя в личных целях семьёй ФИО5, не были связаны с обеспечением жизнедеятельности исправительного учреждения.

Не нашло своего подтверждения и мнение защиты о том, что ФИО45 самовольно выезжал за пределы колонии ввиду слабого надзора за расконвоированными осуждёнными на хозяйственном дворе. Из показаний инспекторов надзора и оперативных дежурных, стенограмм телефонных разговоров следует, что ФИО5 знал об отсутствии ФИО45 на территории колонии и нахождении с членами его семьи, подтверждал, что осуждённый действует по его поручению, лично ручался за него.

Вопреки доводам жалоб, суд учёл и в приговоре дал правильную оценкупоказаниям свидетелей ФИО45, ФИО16, ФИО29, ФИО13, ФИО34, ФИО11, ФИО35, ФИО39 и ФИО43, а также показаниям других свидетелей, на которых имеются ссылки в кассационных жалобах. Каких-либо оснований полагать, что свидетели ФИО13, ФИО39 и ФИО12 и ФИО11 оговорили ФИО5, а также объективных данных, свидетельствующих о заинтересованности данных лиц в исходе дела, по делу не имеется. Кроме того, оснований не доверять показаниям свидетелей у суда не было, поскольку они последовательны, логичны, не имеют противоречий по обстоятельствам, имеющим существенное значение для дела, согласуются как с показаниями иных допрошенных по делу лиц, так и с другими приведёнными в приговоре доказательствами, подтверждают одни и те же обстоятельства. Отдельные неточности в показаниях свидетелей, указанные в жалобах, не влияют на правильность установления судом обстоятельств совершения преступления в целом и доказанность вины ФИО5 в предъявленном обвинении.

Доводы защиты о провокации со стороны сотрудников ГИБДД и УФСБ, о «заказном» характере уголовного преследования ФИО5, угрозах в адрес свидетелей также являлись предметом тщательного исследования в суде первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными как противоречащие материалам уголовного дела. Фактов фальсификации доказательств, о чём утверждается в жалобах осуждённого и его защитников, судом первой инстанции не установлено, также не усматривается их и при проверке материалов уголовного дела в суде кассационной инстанции.

Не соглашается судебная коллегия и с доводами кассационных жалоб о том, что суд не учёл всех обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда, поскольку суд обоснованно пришёл к выводу о достаточности доказательств для постановления приговора и разрешения вопросов в соответствии с положениями ст.299 УПК РФ.

Вопреки доводам жалоб, судом достаточно полно, всесторонне и объективно исследованы представленные доказательства по делу, им дана надлежащая оценка; выводы, содержащиеся в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не содержат противоречий и предположений. Оценка показаний подсудимого и лиц, свидетельствующих в его пользу, судом произведена в совокупности со всеми исследованными доказательствами. При таких обстоятельствах, доводы жалоб об игнорировании доказательств защиты и несоответствии приговора требованиям закона, неосновательны.

Доводы, изложенные в кассационных жалобах осуждённым и его защитниками, в значительной степени сводятся к переоценке тех доказательств, которые уже получили соответствующую оценку в приговоре. Ставить под сомнение выводы суда первой инстанции у судебной коллегии нет оснований, поскольку они являются законными, мотивированными и подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами.

Судебная коллегия отмечает, что приведённые в жалобах выдержки из материалов дела, показаний допрошенных по делу лиц носят односторонний характер, не отражают в полной мере существо этих документов и оценены защитой в отрыве от других имеющихся по делу доказательств. Исследованные по делу доказательства необходимо рассматривать и оценивать во всей их совокупности, что и было сделано судом в приговоре.

Таким образом, утверждение кассаторов о том, что суд неправильно оценил представленные ему доказательства, является несостоятельным, поскольку оценка доказательств дана судом в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ, в приговоре приведены доказательства, на которых основаны выводы суда и дан анализ доказательствам, рассмотренным в судебном заседании, доводам, выдвинутым в защиту ФИО5, указано, по каким основаниям суд принял одни из доказательств и отверг другие.

Что касается указания защиты на необъективность суда, заинтересованность в исходе дела и обвинительный уклон судебного разбирательства, то оно явно противоречит сведениям, содержащимся в протоколе судебного заседания. Судом первой инстанции дело рассмотрено с соблюдением принципа состязательности сторон, обеспечения им равных возможностей в предоставлении суду доказательств, их исследовании, с доведением до суда своей позиции относительного выдвинутого обвинения. В ходе судебного разбирательства от сторон не поступало замечаний по ведению судебного процесса. Все представленные сторонами доказательства судом исследованы, заявленные защитой ходатайства в большей их части удовлетворены, в остальном - мотивированно отклонены. Ограничения прав подсудимого, нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора либо могущих повлиять на его законность, обоснованность и справедливость, по делу не допущено.

Прослушивание телефонных разговоров ФИО5 не противоречит положениям ст.6, 7 и 8 Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», которые допускают проведение указанного мероприятия не только в отношении подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, но и в отношении лиц, которые могут располагать сведениями об этих преступлениях. В связи с чем использование в доказывании результатов оперативно-розыскного мероприятия, проведённого в отношении ФИО5, соответствует положениям ст.89 УПК РФ.

Не могут являться такими нарушениями и указанные в жалобах обстоятельства выступления ФИО5 с последним словом. Как следует из протокола судебного заседания, он был обеспечен защитой на всём протяжении судебного разбирательства, последнее слово ему предоставлено в присутствии его адвокатов и защитника Поперенко, и то обстоятельство, что оно окончено только при участии последнего не свидетельствует о нарушении права подсудимого на защиту.

Как не влияющие на установление обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения дела, расцениваются судебной коллегией и иные, приведённые в кассационных жалобах доводы. Тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершённого А-вым преступления и прийти к выводу о его виновности.

Доводы кассационных жалоб о неполноте протокола судебного заседания, искажении показаний допрошенных лиц, ведении протокола лицами из числа сотрудников аппарата суда, не являющихся штатными секретарями судебного заседания, нарушении требований ст.260 УПК РФ признаны судебной коллегией необоснованными, о чём вынесено отдельное кассационное определение.

Признавая правильными выводы суда о доказанности вины ФИО5 и обоснованным его осуждение, судебная коллегия в то же время находит, что приговор в части назначенного осуждённому наказания подлежит изменению, поскольку решая вопрос о его виде и размере, суд не мотивировал должным образом невозможность исправления осуждённого при назначении альтернативных лишению свободы видов наказаний, предусмотренных санкцией ч.1 ст.286 УК РФ.

Оценивая данные о личности осуждённого и обстоятельства дела, судебная коллегия полагает возможным применить положения ст.73 УК РФ и считать назначенное ФИО5у наказание в виде лишения свободы условным.

На основании изложенного, руководствуясь ст.377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор Елизовского районного суда Камчатского края от 13 ноября 2012 года в отношении ФИО5 изменить, в соответствии со ст.73 УК РФ считать назначенное ФИО5 наказание в виде одного года лишения свободы условным с испытательным сроком два года.

В остальной части указанный приговор оставить без изменения.

Кассационные жалобы осуждённого ФИО5, адвоката Феофановой О.П. и защитника ПоперенкоЕ.Н. – удовлетворить частично.

Председательствующий:

Судьи: