Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании 02 марта 2011 года уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Молокова С.В. и адвоката Шестопаловой О.П. на приговор Алапаевского городского суда Свердловской области от 27 января 2011 года, которым

Молоков С.В. , ( / / ), ...

осужден по ч. 1 ст. 166 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде ограничения свободы сроком на 2 года;

по ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде ограничения свободы сроком на 1 год;

по ч. 1 ст. 116 Уголовного кодекса Российской Федерации к наказанию в виде обязательных работ сроком на 180 часов.

В соответствии с ч. 2 ст. 69 Уголовного кодекса Российской Федерации по совокупности преступлений, путем поглощения менее строго наказания более строгим назначено наказание в виде ограничения свободы сроком на 2 года с возложением перечисленных в приговоре ограничений.

Заслушав доклад судьи Милюхиной Е.В., выслушав объяснения осужденного Молокова С.В. и адвоката Шестопаловой О.П., поддержавших изложенные в кассационных жалобах доводы, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

приговором суда Молоков С.В. признан виновным в том, что 16 апреля 2008 года неправомерно завладел автомобилем И. без цели хищения, и 23 июля 2010 года умышленно причинил средней тяжести вред здоровью К. и нанес побои и совершил иные насильственные действия, причинившие физическую боль М.

В судебном заседании осужденный Молоков С.В. свою вину не признал.

В кассационных жалобах:

- осужденный Молоков С.В. просит приговор суда отменить и прекратить производство по делу в связи с тем, что выводы суда, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, при наличии противоречивых доказательств суд не указал в приговоре по каким основаниям он принял одни из этих доказательств и отверг другие. В обоснование просьбы автор кассационной жалобы указывает на то, что не совершал угона автомобиля И.. Автомобилем он управлял с согласия Б., которого считал собственником автомобиля и который передал ему ключи зажигания от автомобиля в тот момент, когда Ф. отвозил П. домой, и они остались вдвоем, поэтому свидетели не могли этого видеть. Ни Б., ни И. не заявляли об угоне машины более 3-х месяцев, и только желание получить деньги явилось причиной их обращения в милицию. Автор жалобы утверждает, что не ударял потерпевших К. и М., а только бросил М. ключи зажигания и был уверен, что тот их поймает, но ключи попали М. в лицо. Считает, что данное обстоятельство подтверждается заключением СМЭ М. у которого обнаружены только повреждения на губе от удара ключами зажигания, других повреждений нет. При первоначальном судебно-медицинском освидетельствовании К. каких-либо телесных повреждений не обнаружено.

- адвокат Шестопалова О.П. просит приговор суда отменить, дело в отношении Молокова С.В. прекратить в связи с тем, что выводы суда, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, при наличии противоречивых доказательств суд не указал в приговоре по каким основаниям он принял одни из этих доказательств и отверг другие. Полагает, что судом установлено, что Б. передал Молокову ключи зажигания от автомобиля, при этом свидетелей не было. Б. отрицал данный факт, что объясняется тем, что он был пьян, уснул и забыл, как передавал ключи, а в присутствии собственника автомобиля И. не мог сказать правду. По данному факту дважды в возбуждении уголовного дела было отказано, после чего никаких новых данных неправомерного завладения автомобилем установлено не было. Ни Б., ни И. не заявляли об угоне машины более 3-х месяцев, в последующем их обращение было вызвано желанием получить деньги с Молокова, а также по причине сложившихся личных неприязненных отношений с осужденным. Автор жалобы также указывает на то, что признавая Молокова виновным в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью К., суд не принял во внимание первоначальный акт судебно-медицинского освидетельствования К. № от 26 июля 2010 года, согласно которому у К. телесных повреждений и их следов не обнаружено. При проведении первоначальной и повторной СМЭ потерпевшего К. первоначальный акт судебно-медицинского освидетельствования не учитывался, а во внимание были приняты ненадлежащие медицинские документы, в связи с чем, по мнению автора кассационной жалобы, экспертиза является ненадлежащим доказательством. Учитывая данное обстоятельство, а также то, что судом установлено, что К. до поступления в больницу работал, управлял автомобилем, был здоров, автор жалобы полагает, что в действиях осужденного нет состава преступления. Также автор жалобы считает, что нет состава преступления и в действиях осужденного по причинению телесных повреждений потерпевшему М., поскольку бросая ключи зажигания, осужденный не имел умысла на причинение физической боли потерпевшему. Других телесных повреждений у потерпевшего не обнаружено.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в кассационных жалобах, судебная коллегия не находит оснований для их удовлетворения.

Выводы суда о виновности осужденного в совершении инкриминируемых ему деяний, соответствуют установленным в судебном заседании фактическим обстоятельствам дела, основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании, которым в приговоре дана надлежащая оценка.

Доводы осужденного Молокова о том, что автомобиль И. он не угонял, а воспользовался им с разрешения Б., тщательно проверялись в ходе судебного следствия и были обоснованно отвергнуты, как несостоятельные.

Как видно из показаний Б., во время распития пива Молоков не просил у него ключи от автомобиля, и он не давал Молокову ни ключи, ни разрешение на пользование автомобилем. Вопреки доводам адвоката, не признавал Б. и того, факта, что уснув, он мог забыть о разговоре, в связи с чем данный довод является ни на чем не основанным предположением. Не основан на материалах дела и довод защиты о том, что обращение Б. с заявлением об угоне автомобиля спустя 3 месяца после случившегося, обусловлено его желанием получить деньги с Молокова, поскольку из пояснений последнего следует, что вопросы оплаты ремонта автомобиля он решал не с Б., а с И..

Исходя из этого, а также принимая во внимание другие доказательства, суд обосновано не усмотрел оснований не доверять показаниям указанного свидетеля. Так, незаинтересованный свидетель Ф. не только подтвердил показания свидетеля Б. о том, что во время распятия пива разговора об автомобиле не было, но и полностью опроверг версию осужденного о том, что ключи зажигания ему передал Б. в то время, когда он отвозил Подкорытова. Из показаний Ф. следует, что он занес Б. в диспетчерскую и видел, как Молоков взял ветровку Б. и сказал, что поехал, в этот момент он увидел у Молокова ключи от автомобиля. По возвращению Молоков сообщил, что разбил автомобиль и предложил посадить за руль спящего Б., как будь-то, это он разбил автомобиль.

Ссылка осужденного и защиты, на то, что свидетель Ф. оговаривает осужденного, что подтверждается тем, что первоначально свидетель давал иные показания, также не основана на материалах дела. Показания свидетеля Ф. в суде полностью соответствуют его показаниям в ходе предварительного следствия. Объяснение свидетеля по данному поводу не является доказательством, как не является доказательством и аналогичное объяснение осужденного, на основании которых принимались решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Новыми обстоятельствами, послужившим основанием для возбуждения уголовного дела явились как показания Ф., так и показания Молокова, признавшего, что он управлял автомобилем.

Таким образом, вывод суда о доказанности вины осужденного в совершении угона автомобиля И. является правильным. Правильной является и квалификация его действий.

Что касается эпизода причинения телесных повреждений М. и К., то вина осужденного по данному эпизоду подтверждается как показаниями потерпевших, имевших возможность наблюдать за действиями осужденного в силу того, что тот поочередно наносил им удары, так и показаниями многочисленных свидетелей (Т., У., Д., Н.) подтвердивших, что после конфликта К. держался за нос, а у М. была рассечена губа.

Учитывая указанные доказательства, не вызывает сомнений то обстоятельство, что обнаруженные у потерпевших телесные повреждения возникли в результате действий осужденного.

Потерпевшие непосредственно после совершения в отношении них преступления вызвали сотрудников милиции, оформили заявления и прошли освидетельствование.

Факт обращения потерпевшего К. в день причинения ему телесных повреждений в приемный покой ЦГБ МО ... подтверждается справкой № удостоверенной врачом Р. (л.д.51) Согласно которой К. поставлен диагноз – перелом костей носа под вопросом, ушиб переносицы. В дальнейшем данный диагноз уточнялся и был подтвержден справкой и листком нетрудоспособности, выданными тем же лечебным учреждением (л.д.66, 68). Указанные медицинские документы являются надлежащими и сомнений не вызывают. При производстве первоначальной и повторной судебно-медицинских экспертиз учитывалась информация, содержащаяся в истории болезни № из ..., согласно которой диагноз – ушиб головного мозга подтвержден без учета медицинских документов из другого лечебного учреждения. Согласно выводов, ушиб головного мозга и перелом костей носа могли образоваться в результате воздействия травмирующей силы в одну точку - область носа.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы потерпевшего М., у последнего обнаружены телесные повреждения в виде: кровоизлияния в слизистую верхней губы и ссадины спинки носа, которые могли образоваться при воздействии тупого твердого предмета. По пояснениям потерпевшего М. телесные повреждения образовались у него не в результате случайного попадания ключами, как утверждает осужденный и защита, а в результате нанесенных осужденным ударов рукой, брошенные осужденным ключи, попали ему в область глаза и не причинили телесных повреждений.

При таких обстоятельствах, оценив указанные доказательства в совокупности с другими, приведенными в приговоре, суд пришел к обоснованному выводу о виновности осужденного в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью К. и нанесении побоев и совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль М. Действия осужденного по указанным эпизодам квалифицированы верно.

Наказание осужденному Молокову С.В. назначено в соответствии с законом, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного им, данных, характеризующих его личность. Мотивы решения вопросов, относящихся к назначению наказания, как того требует ст. 307 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судом в приговоре приведены.

Учитывая изложенное, судебная коллегия не усматривает оснований для отмены или изменения приговора суда по доводам, приведенным в кассационных жалобах.

Руководствуясь ст. 377, 378 и 388 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

приговор Алапаевского городского суда Свердловской области от 28 января 2011 года в отношении Молокова С.В. оставить без изменения, кассационные жалобы без удовлетворения.

Председательствующий

С у д ь и: