Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в судебном заседании 24 октября 2011 года кассационную жалобу осужденного ФИО1 и кассационное представление заместителя прокурора Дзержинского района г. Волгограда Архипова А.Н. на приговор Дзержинского районного суда г. Волгограда от 12 августа 2011 года, которым

ФИО1, родившийся , ранее не судимый,

осужден по ч.1 ст. 201 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы. На основании ст. 73 УК РФ наказание постановлено считать условным, с испытательным сроком 2 года.

С ФИО1 взыскано в счет возмещения материального ущерба в пользу ФИО23 и ФИО24 по 2132707 рублей 95 копеек, в пользу 3584371 рубль 16 копеек.

Приговором разрешены судьба вещественных доказательств и вопрос о мере пресечения.

Заслушав доклад судьи Шабуниной О.В., объяснения адвоката Макарова О.Е., поддержавшего кассационную жалобу осужденного, адвоката Софиной С.Д. в интересах потерпевшего ФИО23, полагавшей приговор оставить без изменения, мнение прокурора отдела Волгоградской областной прокуратуры Акатова Д.А., поддержавшего кассационное представление, судебная коллегия

У С Т А Н О В И Л А :

ФИО1 признан виновным в злоупотреблении полномочиями, т.е. использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя, при этом деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан и организации.

Преступление совершено ФИО1 в период при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре суда.

В судебном заседании ФИО1 вину в инкриминируемом преступлении не признал, пояснив, что, являясь . При оценке указанных зданий он исходил из их остаточной стоимости, которая с учетом амортизации на момент заключения сделок составляла 0 рублей. Какой-либо выгоды для себя он не преследовал, работником никогда не являлся.

В кассационном представлении заместитель прокурора Дзержинского района г. Волгограда Архипов А.Н. просит приговор отменить с направлением дела на новое судебное рассмотрение, в связи с несправедливостью приговора вследствие чрезмерной мягкости наказания. Указывает, что суд не в полной мере учел, что ФИО1 совершил преступление средней тяжести, за которое предусмотрено наказание до 4 лет лишения свободы.

В кассационной жалобе осужденный ФИО1 просит приговор отменить в связи с нарушением норм уголовного и уголовно-процессуального права. Указывает, что в материалах дела не имеется доказательств, свидетельствующих о том, что он действовал вопреки законным интересам и какие интересы организации были нарушены его действиями. Он, , имел право от имени заключать договоры и распоряжаться имуществом в пределах, установленных общим собранием. Отмечает, что заключённая им сделка по продаже зданий производственного корпуса, гаража и склада, не являлась крупной сделкой в смысле ст. 46 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», поскольку остаточная стоимость указанных зданий с учетом амортизации на момент заключения сделок составляла 0 рублей, а продажа зданий по указанной в договоре сумме являлась извлечением прибыли для . Кроме того, на общем собрании участников Общества от года сделки по продаже зданий были одобрены. Впоследствии решениями арбитражного суда Волгоградской области от года и года указанные сделки были признаны законными, в исках ФИО23. и ФИО24. о признании этих сделок недействительными отказано. Обращает внимание, что продажа зданий по цене ниже рыночной может свидетельствовать о деловом просчете его как с позиции экономической невыгодности сделки, однако не является умышленным нарушением закона.

По мнению автора жалобы, не ясно, на каком основании была установлена сумма ущерба в размере, указанном в предъявленном ему обвинении, поскольку в материалах дела имеются два различных заключения специалистов о рыночной стоимости реализованных зданий и показания оценщика ФИО28 установившего иную, отличающуюся и от первого, и от второго заключения специалистов, стоимость здания производственного корпуса. При этом защите было отказано в проведении экспертизы для определения рыночной стоимости зданий и строительной экспертизы для определения степени износа зданий.

Осужденный ФИО1 в жалобе указывает, что участники ФИО23. и ФИО24 незаконно признаны потерпевшими, поскольку в соответствии со ст. 66 ГК РФ имущество, созданное за счет вкладов учредителей, а также произведенное и приобретенное хозяйственным товариществом или обществом в процессе его деятельности, принадлежит ему на праве собственности. Следовательно, ущерб, связанный с продажей имущества мог быть причинен только самому а не его участникам. Относительно признания потерпевшим самого , имеющего % в уставном капитале, автор жалобы полагает, ссылаясь на ст. 24 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», что нельзя оценивать вред, причиненный на основании доли, перешедшей от участников .

Кроме того, полагает, что не доказано причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан и организации, принимая во внимание, что ФИО23. и ФИО24 им (ФИО1) было подарено по уставного капитала , т.е. указанные лица не понесли материальных затрат по приобретению указанной доли и не осуществляли материальных затрат на хозяйственную деятельность .

По мнению автора жалобы, ФИО23 не может являться представителем поскольку не выдавало ему доверенности на ведение дел от имени в уголовном процессе.

Ни на предварительном следствии, ни в суде не установлено, какие выгоды для себя преследовал ФИО1, заключая сделки с по продаже зданий. В ФИО1 никогда не работал, что подтверждают свидетели ФИО34 и ФИО35 а деньги от продажи зданий были потрачены на нужды

Обращает внимание, что при продаже зданий переход права собственности не был зарегистрирован и здания производственного корпуса, гаража и склада находятся в собственности следовательно, отсутствует сам факт ущерба от продажи зданий.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационном представлении и кассационной жалобе, судебная коллегия находит приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Выводы суда о виновности ФИО1 во вмененном ему по приговору преступлении соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании, основаны на доказательствах, всесторонне, полно и объективно исследованных в судебном заседании и получивших оценку суда в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ.

Так, из показаний потерпевшего ФИО23 следует, что в года он стал участником получив от ФИО1 по договору дарения долю в равную % уставного капитала, поскольку на тот момент у них был совместный бизнес, он занимался организационными вопросами. В начале 2010 года он и ФИО24 у которого была такая же, как и у него, доля в , хотели обсудить с ФИО1 дальнейшую судьбу последний сказал, что намерен самостоятельно принимать все решения относительно . Впоследствии им стало известно, что ФИО1 без из ведома и одобрения продал по заниженной цене недвижимость, принадлежащую , что привело к тому, что перестало существовать как экономическая единица и не может заниматься своей основной деятельностью – строительством.

Аналогично пояснил в судебном заседании и потерпевший ФИО24, дополнив, что по просьбе ФИО1 с года безвозмездно оказывал ему помощь в виде консультаций по управлению предприятием, которое в период экономического кризиса имело много долгов. Совместными усилиями удалось сделать рентабельным, появилась перспектива развития, после чего ФИО1 подарил ему и ФИО23 по доле, равной % уставного капитала. В дальнейшем ФИО1, нарушив процедуру одобрения крупной сделки, продал по слишком заниженной цене практически всю производственную базу после чего предприятие фактически прекратило свое существование. Ему причинен ущерб, равный стоимости имущества, причитающейся ему доли.

Из показаний главного бухгалтера ФИО40 работавшей в » в году, следует, что решение о продаже базы принималось директором ФИО1 Она составляла справку об остаточной стоимости основных средств, коими являлись корпуса, переданные в использование в 70-ые годы. С учетом амортизации, остаточная стоимость равнялась нулю.

Свидетель ФИО41., работавшая главным бухгалтером до года, пояснила, что согласно данным, представленным директором, в 1999-2000 году ею была увеличена стоимость основных средств до 1600000 рублей. На момент её увольнения производственная база находилась в пригодном для использования состоянии. При выходе из состава участников ФИО1 возместил ей лишь % из % принадлежавшей ей доли в уставном капитале, предоставив ей однокомнатную квартиру стоимостью рублей.

Свидетель ФИО42 – директор показал, что весной года по предложению ФИО1 приобрел производственный корпус за 280000 рублей, здание гаража за 40000 рублей и здание склада за 20000 рублей, в года указанные здания были проданы . Цена зданий определялась, исходя из коммерческой целесообразности.

Судебная коллегия считает несостоятельными доводы осужденного о том, что не имеется доказательств, свидетельствующих о том, что он действовал вопреки законным интересам и нарушил своими действиями интересы организации.

Как установлено судом, ФИО1, располагая сведениями о реальной рыночной стоимости зданий производственного корпуса, гаража и склада, продал их за 280 000 рублей, 48258 рублей 90 копеек и 20000 рублей соответственно, т.е. по заниженным ценам.

Факт осведомленности ФИО1 о более высокой стоимости проданного им имущества подтверждается актом оценки от 14 января 2010 года специалиста ФИО28, к которому обращался ФИО1 для установления рыночной стоимости имущества.

Свидетель ФИО41 пояснила, что при выходе в 2009 году из состава участников ФИО1 возместил ей лишь % из % её доли в уставном капитале, купив ей однокомнатную квартиру стоимостью рублей.

Данный факт также подтверждает, что ФИО1 было известно о заниженной стоимости проданного недвижимого имущества в десятки раз: реальная стоимость производственного корпуса была занижена на рубль; здания гаража – на ; здания склада – на рубля. В результате сделок, проведенных директором ФИО1, лишилось основных средств балансовой стоимостью 1121241 рубль и рыночной стоимостью 14498053 рубля.

Как пояснили потерпевшие, в результате действий ФИО1 фактически прекратило свою производственную деятельность, как строительная организация. Свидетель ФИО46. пояснила в суде, что в штате общества рабочих не имеется, они привлекаются в зависимости от наличия заказа на аренду техники. В настоящее время начата процедура банкротства в отношении у имеется задолженность по налоговым платежам около 700000 рублей, сумма требований составляет 2000000 рублей.

При таких обстоятельствах, продажа ФИО1 недвижимого имущества по заниженным в десятки раз ценам лишило возможности получить рыночную стоимость имущества, выплатив все имеющиеся задолженности и избежав процедуры банкротства, что свидетельствует о действиях директора ФИО1 вопреки интересам организации.

Доводы осужденного о том, что он был вправе от имени заключать договоры и распоряжаться имуществом в пределах, установленных общим собранием, и, продавая здания, действовал с одобрения общего собрания участников не свидетельствует об отсутствии в его действиях состава инкриминируемого преступления.

Так, ФИО1, являясь директором , действительно мог распоряжаться его имуществом. Однако реализовав имущество по явно заниженной цене, фактически стало нерентабельным, а потерпевшие ФИО23 и ФИО24. лишились принадлежавших каждому из них % уставного капитала , что свидетельствует о том, что ФИО1 использовал предоставленные ему полномочия вопреки законным интересам организации, что повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан и организации.

Решениями арбитражного суда Волгоградской области от года и от года в исках ФИО23 и ФИО24 к о признании сделок купли-продажи недвижимости недействительными было отказано.

При этом арбитражный суд принял во внимание протокол общего внеочередного собрания № от года участников , т.е. ФИО1 и ФИО46., которым было одобрено проведение данных сделок. Общая доля в уставном капитале, принадлежащая вышеуказанным лицам, предоставляла право принять решение об одобрении сделки.

Вместе с тем, указанные решения также не свидетельствуют о невиновности ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 201 УК РФ, поскольку судебными решениями установлено, что порядок заключения сделок был соблюден. Вопросы злоупотребления ФИО1 своими полномочиями, повлекшего причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан и организации, не являлись предметом рассмотрения арбитражного суда. Данным обстоятельствам дана надлежащая оценка судом первой инстанции при рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО1

Судебная коллегия не может согласиться с доводами осужденного о том, что заключенная им сделка по продаже зданий производственного корпуса, гаража и склада, не являлась крупной сделкой в смысле ст. 46 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», поскольку остаточная стоимость указанных зданий с учетом амортизации на момент заключения сделок составляла 0 рублей.

Так, согласно заключению по исследованию материалов в отношении ФИО1 осуществлена сделка купли - продажи имущества по договору от года, которая составляет 297,33 % стоимости имущества что в соответствии со ст.46 Федерального закона от 08.02.1998г. №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», а также Устава является крупной сделкой.

В соответствии с заключением по исследованию материалов в отношении от 10 декабря 2010 года, сделки по договорам купли - продажи от 15 марта 2010 года, №8 от 31 марта 2010 года, №9 от 1 апреля 2010 года, составляют 80,00% стоимости имущества , что в соответствии со ст.46 Федерального закона от 08.02.1998г. №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», а также Устава является крупной сделкой.

Судебная коллегия расценивает как несостоятельные доводы ФИО1 о том, что не ясно, на каком основании была установлена сумма ущерба в размере, указанном в предъявленном ему обвинении, с учетом двух различных заключений специалистов о рыночной стоимости реализованных зданий и показаний оценщика ФИО28 установившего иную, отличающуюся и от первого, и от второго заключения специалистов, стоимость здания производственного корпуса.

Как следует из заключения № от 2010 года, рыночная стоимость основных средств на март-апрель 2010 года составляет 18157000 рублей. Однако данная сумма специалистом была рассчитана без учета налога на добавленную стоимость, в связи с чем, заключением специалиста № от 2011 года определена рыночная стоимость объекта оценки с исключением налога на добавленную стоимость в размере 14498 053 рубля (стоимость здания гаража - рублей, производственного корпуса - рубль, здания склада - рубля), которую суд положил в основу обвинительного приговора, дав оценку указанным заключениям, с которой у судебной коллегии нет оснований не согласиться.

Оценку рыночной стоимости здания производственного корпуса, произведенную оценщиком ФИО28 судом не принималась во внимание, поскольку оценка производилась до возбуждения уголовного дела в отношении ФИО1 и касалась иного периода времени.

Ходатайство стороны защиты на предварительном следствии о проведении экспертиз, рассмотрено в установленном законом порядке, следователем принято мотивированное решение об отказе в удовлетворении ходатайства.

Суд, на основании тщательного анализа исследованных доказательств, пришел к выводу об их достаточности для разрешения уголовного дела. В ходе судебного следствия ходатайств о проведении экспертиз стороной защиты не заявлялось.

Судебная коллегия признает надуманными доводы защиты о том, что ФИО23 и ФИО24. незаконно признаны потерпевшими по делу, поскольку те не вносили в уставной капитал свой вклад, а получили данные доли в дар от ФИО1 и о том, что ущерб, связанный с продажей имущества , мог быть причинен только самому Обществу, а не его участникам.

Согласно ст. 42 УПК РФ потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред, а также юридическое лицо в случае причинения преступлением вреда его имуществу и деловой репутации.

В соответствии с ч.2 ст. 218 ГК РФ, право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Поскольку по договору дарения ФИО1 передал ФИО24 и ФИО23 по % от своей доли, последние стали собственниками данных долей и наличие их в уставном капитале является их вкладом в данный уставной капитал.

Согласно заключению по исследованию материалов в отношении от 18 апреля 2011 года, сумма ущерба, причиненного ФИО1 учредителям ФИО23 и ФИО24., а также в соответствии с их долей в уставном капитале , если стоимость неправомерно реализованного имущества с учетом фактической стоимости его реализации в размере 14 218 053,00 рублей (14 498 053 - 280 000), составляет 7 849 787,06 рублей, в том числе: ФИО23доля в уставном капитале %) - 2 132 707,95 рублей; ФИО24 (доля в уставном капитале %) - 2 132 707,95 рублей; » (доля в уставном капитале %) - 3 584 371,16 рублей.

Отсутствие возможности получить рыночную стоимость имущества, в соответствии с их долей в уставном капитале, влечет причинение ущерба их имущественным правам, в связи с чем, ФИО23 и ФИО24., а также обоснованно признаны потерпевшими по делу.

Что же касается довода защиты о том, что ФИО23 не может являться представителем », поскольку не выдавало ему доверенности на ведение дел в уголовном процессе, то он является необоснованным.

Как установлено судом первой инстанции, 14 сентября 2009 года из состава участников общества вышли ФИО66., ФИО67 и ФИО41., общая доля которых составила % от уставного капитала, данная доля перешла . Поскольку на момент ведения предварительного следствия директором являлся ФИО1, а с года - ФИО2, т.е. заинтересованные в исходе дела лица, органами предварительного следствия правомерно к участию в деле в качестве представителя привлечен ФИО23., о чем следователем вынесено постановление. Полномочия ФИО23 на представление интересов также подтверждены протоколом общего собрания от 08 апреля 2011 года.

Нельзя согласиться и с доводом ФИО1 о том, что не установлено, какие выгоды он для себя преследовал, заключая сделки с по продаже зданий, поскольку в » и » он никогда не работал, а деньги от продажи зданий были потрачены на нужды

Так, в материалах уголовного дела имеется доверенность № 7 от 30 марта 2010 года, выданная директором ФИО71 на имя исполнительного директора ФИО1 на представление интересов общества в Росреестре и иных организациях по вопросу регистрации права собственности общества на здание гаража и склада, расположенных по адресу:

Данная доверенность подтверждает, что на момент оформления сделок от 31 марта 2010 года по продаже гаража и 1 апреля 2010 года по продаже здания склада ФИО1 являлся исполнительным директором т.е. той организации, которой он продал данное недвижимое имущество. Официально ФИО1 был назначен на данную должность приказом № от 01 сентября 2010 года.

Кроме того, из материалов дела следует, что на момент оформления договора купли-продажи здания склада от 1 апреля 2010 года, ФИО1 являлся также исполнительным директором , что подтверждается приказом № от 1 апреля 2010 года.

Приказы от 01 сентября 2010 года № о назначении ФИО1 на должность исполнительного директора и от 1 сентября 2010 года № о предоставлении ФИО1 права подписи в финансовых и платежных документах от имени подтверждают тот факт, что директор ФИО1 и директор и учредитель ФИО71 находились в доверительных отношениях, в том числе на момент заключения договоров купли-продажи № 7 от 15 марта 2010 года, № 8 от 31 марта 2010 года, №9 от 01 апреля 2010 года. Указанные документы свидетельствуют, что фактически по состоянию на 30 марта 2010 года директор ФИО1 выполнял функции исполнительного директора », а с 01 сентября 2010 года исполнял указанные функции официально. Таким образом, при заключении вышеуказанных договоров купли-продажи директор ФИО1 действовал в интересах покупателя имущества - ».

В ходе обыска 8 октября 2010 года в помещении по в Волгограде, были обнаружены документы, касающиеся финансово – хозяйственной деятельности , », », несмотря на то, что свидетель ФИО71 в судебном заседании пояснил, что он в приобретенное здание не переезжал, фактически им не пользовался. Как пояснил в судебном заседании свидетель ФИО74., в сентябре 2010 года он продал имущество, приобретенное у ФИО71., другому лицу – ФИО76 Факт пользования ФИО1 проданным имуществом также подтверждается проведением в проданном здании внеочередного собрания 24 декабря 2010 года.

Таким образом, несмотря на тот факт, что данное недвижимое имущество было реализовано другим лицам, ФИО1 продолжал пользоваться им до декабря 2010 года, что свидетельствует об извлечении им выгоды и преимуществ для себя.

Доводы о том, что при продаже зданий переход права собственности не был зарегистрирован и здания производственного корпуса, гаража и склада находятся в собственности следовательно, отсутствует сам факт ущерба от продажи зданий, судебная коллегия находит несостоятельными.

Так, в материалах дела имеется выписка из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество, в соответствии с которой, правообладателем здания производственного корпуса по в г. Волгограде является

На здания склада и гаража, находящиеся в собственности , в управление Росреестра директором ФИО71 были представлены документы на государственную регистрацию перехода права данных объектов, однако регистрация прав на недвижимое имущество была приостановлена на основании определения арбитражного суда Волгоградской области (т.1, л.д. 227-239).

Данные обстоятельства при отмене обеспечительных мер не препятствуют собственнику имущества зарегистрировать переход права собственности в установленном законом порядке на указанное имущество и опровергают доводы осужденного об отсутствии ущерба для от продажи зданий.

Оценив все доказательства с точки зрения относимости и допустимости, а их совокупность - с точки зрения достаточности для правильного разрешения дела, суд пришёл к обоснованному выводу о виновности ФИО1 в злоупотреблении полномочиями, т.е. использовании лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя, с причинением существенного вреда правам и законным интересам граждан и организации, и правильно квалифицировал его действия по ч.1 ст. 201 УК РФ.

Вместе с тем, суд при квалификации действий ФИО1, суд не указал редакцию закона, хотя Федеральным законом от 07.03.2011 года № 26-ФЗ из санкции ч.1 ст.201 УК РФ исключен нижний предел срока наказания в виде исправительных работ. Хотя ФИО1 назначено наказание в виде лишения свободы, данные изменения в соответствии со ст. 10 УК РФ улучшают положение осужденного, в связи с чем, ФИО1 следует считать осужденным по ч.1 ст. 201 УК РФ в редакции ФЗ № 26 от 07 марта 2011 года.

При назначении ФИО1 наказания суд учёл положения ст.ст. 6, 60 УК РФ, характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности осуждённого, характеризующегося

В соответствии со ст. 61 УК РФ в качестве обстоятельства, смягчающего наказание ФИО1, учтено наличие .

Обстоятельств, отягчающих наказание, судом не установлено.

При таких обстоятельствах, суд обоснованно пришел к выводу о необходимости назначения ФИО1 наказания с применением ст. 73 УК РФ. По своему виду и размеру назначенное наказание не является несправедливым вследствие чрезмерной мягкости, в связи с чем, доводы, изложенные в кассационном представлении, судебная коллегия находит несостоятельными.

Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального закона, влекущих отмену постановленного судом приговора, допущено не было.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

О П Р Е Д Е Л И Л А :

приговор Дзержинского районного суда г. Волгограда от 12 августа 2011 года в отношении ФИО1 изменить: считать ФИО1 осужденным по ч.1 ст.201 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011г. №26-ФЗ) к 1 году 6 месяцам лишения свободы. В соответствии со ст.73 УК РФ назначенное наказание считать условным, с испытательным сроком 2 года.

В остальной части приговор оставить без изменения, кассационную жалобу осужденного и кассационное представление - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи

Справка: ФИО1 .