Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного ФИО1 и адвоката Куликовой С.Л. на приговор Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 27 августа 2018 года и апелляционное определение Свердловского областного суда от 8 ноября 2018 года, в соответствии с которыми

ФИО1, родившийся <данные изъяты>, несудимый,

осужден по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания исчислен с 27 августа 2018 года, в срок наказания зачтено время задержания 5 апреля 2018 года и время содержания под домашним арестом с 6 апреля по 26 августа 2018 года.

Разрешена судьба вещественных доказательств и взысканы процессуальные издержки.

Апелляционным определением Свердловского областного суда от 8 ноября 2018 года приговор изменен:

уточнена дата рождения ФИО1,

в описательно-мотивировочной части приговора уточнено, что ФИО1 приобрел 10 свертков с веществом «MDPHP», производным наркотического средства N-метилэфедрона общей массой не менее 3 грамм и вещество «?-PVP», производное наркотического средства N-метилэфедрона в 3 свертках, общей массой не менее 0,42 грамма,

время содержания ФИО1 под домашним арестом зачтено в срок лишения свободы: с 6 апреля 2018 года по 13 июля 2018 года - один день домашнего ареста за один день лишения свободы, с 14 июля 2018 года по 26 августа 2018 года - два дня домашнего ареста за один день лишения свободы.

Заслушав доклад судьи Фархутдиновой Н.М. об обстоятельствах дела, содержании судебных решений, доводах кассационных жалоб; выступления осужденного ФИО1 и адвоката Куликовой С.Л., поддержавших доводы кассационных жалоб; прокурора Цидкиловой О.В., полагавшей судебные решения подлежащими изменению в части зачета в срок лишения свободы времени нахождения осужденного под домашним арестом, судебная коллегия

установила:

обжалуемым приговором ФИО1 признан виновным в покушении на незаконный сбыт наркотических средств – производных N-метилэфедрона, общей массой не менее 3 г и 0,42 г, и производного метилового эфира 3-метил-2-(1-пентил-1Н-индазол-3-карбоксамидо)бутановой кислоты, общей массой 0,85 г, в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, с использованием информационно-коммуникационных сетей (включая сеть Интернет), совершенном в период с февраля 2018 года по 5 апреля 2018 года при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе осужденный ФИО1, не соглашаясь с решением суда апелляционной инстанции в части зачета в срок наказания домашнего ареста, просит зачесть время его содержания под домашним арестом из расчета один день за один день лишения свободы.

В кассационной жалобе адвокат Куликова С.Л., не оспаривая виновность ФИО1, не соглашается с судебными решениями, полагая их незаконными, необоснованными и несправедливыми в следствие суровости назначенного наказания.

Считает, что суды первой и второй инстанций не учли в полной мере обстоятельств, связанных с посткриминальным поведением ФИО1, позволяющим существенно снизить размер назначенного наказания и применить положения ст. 64 УК РФ; не дали надлежащей оценки личности осужденного, что повлекло назначение несправедливого наказания в силу его чрезмерной суровости. Указывает, что помимо установленных судом смягчающих обстоятельств, имелись и другие, предусмотренные п. «к» ч. 1 и ч. 2 ст. 61 УК РФ, такие как совершение ФИО1 фактических действий, направленных на пресечение преступления и добровольная сдача наркотических средств, размещенных в тайниках в целях дальнейшего сбыта, что, по мнению адвоката, является основанием для применения положений ст. 64 УК РФ. Приводя исключительно положительные данные о личности ФИО1, его отношение к содеянному и учитывая фактические обстоятельства преступления, считает, что у суда имелись основания для изменения категории преступления на менее тяжкую.

Утверждает, что в действиях ФИО1 согласно ст. 31 УК РФ имелся добровольный отказ от преступления, поскольку, имея реальную возможность распорядиться наркотическими средствами, размещенными в 23 закладки, иным способом и по своему усмотрению, осознавая возможность доведения преступления до конца, принял добровольное решение о сдаче наркотических средств, совершил фактические действия, направленные на раскрытие и пресечение совершенного преступления. В связи с этим, из объема обвинения подлежит исключению квалифицирующий признак «в крупной размере», а его действия необходимо переквалифицировать на ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ и назначить наказание с применением ст. 73 УК РФ.

Кроме того, указывает на необоснованное ухудшение положения осужденного судом апелляционной инстанции в части зачета времени нахождения ФИО1 под домашним арестом в срок лишения свободы по новым правилам.

С учетом доводов кассационной жалобы просит изменить судебные решения в части квалификации действий подзащитного и назначенного наказания в сторону смягчения, время содержания ФИО1 под домашним арестом с 14 июля 2018 года по 26 августа 2018 года зачесть в срок лишения свободы из расчета один день за один день.

Изучив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Выводы суда о виновности ФИО1 в покушении на незаконный сбыт наркотических средств в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, с использованием информационно-коммуникационных сетей (включая сеть Интернет) являются правильными, основанными на исследованных в судебном заседании доказательствах, которым в приговоре дана надлежащая оценка, и в кассационных жалобах не оспорены.

Доводы, изложенные в кассационной жалобе адвоката, о переквалификации действий ФИО1, со ссылкой на его добровольный отказ от преступления и добровольную выдачу наркотических средств, были предметом тщательной проверки как суда первой инстанции, так и суда апелляционной инстанции, по каждому из них в приговоре приведены мотивированные суждения, с которыми оснований не согласиться не имеется.

Исследовав и оценив представленные доказательства, в числе которых показания самого осужденного, полученные при производстве предварительного расследования, на протяжении которого ФИО1, будучи допрошенным в качестве подозреваемого и обвиняемого в присутствии защитников, давал подробные показания по обстоятельствам приобретения наркотических средств именно с целью дальнейшего их сбыта, показания свидетелей - сотрудников полиции <данные изъяты> задержавших ФИО1 при попытке сбыта наркотического средства, свидетелей <данные изъяты><данные изъяты> принимавших участие в качестве понятых при производстве следственных действий, свидетелей <данные изъяты> а также письменные доказательства, в том числе, заключения экспертов, суд сделал обоснованный вывод о виновности ФИО1 в совершении инкриминируемого преступления.

Все доказательства получили надлежащую, в соответствии с требованиями ст. 87, 88 УПК РФ, оценку в приговоре.

Квалифицированы действия осужденного верно.

Вопреки доводам кассационной жалобы адвоката, оснований для иной правовой оценки действий осужденного ФИО1, признания в его действиях добровольного отказа от преступления, добровольной сдачи двадцати трех из двадцати шести закладок с наркотическим средством, и в связи с этим исключения данного количества наркотического средства из объема обвинения в связи с добровольным сообщением ФИО1 сотрудникам полиции после его задержания сведений о нахождении размещенных им закладок с наркотическим средством, судебная коллегия также не усматривает.

В соответствии с ч. 1 ст. 31 УК РФ добровольным отказом от преступления признается прекращение действий, непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца.

Судом правильно установлено, что осужденный, действуя в составе группы лиц по предварительному сговору с неустановленным лицом в целях незаконного сбыта наркотических средств с распределением ролей, часть ранее изъятых из тайника наркотических средств разместил в тайники на территории города Екатеринбурга, тем самым выполнил часть объективной стороны незаконного сбыта наркотических средств. При этом умысел на сбыт наркотических средств ФИО1 не смог довести до конца по независящим от него обстоятельствам в связи тем, что был задержан сотрудниками правоохранительных органов, у него были изъяты находящиеся при нём наркотические средства и сотовый телефон. Размещенные им тайники с наркотическим средством были впоследствии изъяты сотрудниками полиции по адресам, указанным ФИО1

Фактические обстоятельства, установленные судом, свидетельствуют о том, что в связи с задержанием ФИО1 был лишен возможности продолжить преступную деятельность, в связи с чем, суд пришел к верному выводу о том, что преступление ФИО1 не было доведено до конца по не зависящим от него обстоятельствам, в связи с вмешательством сотрудников полиции.

Изъятие наркотических средств с участием ФИО1 в указанных им местах, на что обращается внимание в жалобе, не может быть расценено как добровольный отказ от преступления по смыслу ст. 31 УК РФ, в соответствии с которой обязательным условием освобождения лица от уголовной ответственности в связи с добровольным отказом является осознание возможности довести преступление до конца. ФИО1, будучи задержанным, не имел реальной возможности продолжить преступную деятельность, а в изъятом при нем телефоне содержалась информация не только об отправленных соучастнику сообщениях с подробным описанием мест закладок, но и сформированная, подготовленная к отправке, информация о местах нахождения двадцати тайников с размещенными осужденным закладками, которая в любом случае стала бы очевидна для сотрудников правоохранительных органов.

Участие же ФИО1 в изъятии наркотических средств сотрудниками полиции правильно расценено судом как активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению других соучастников, и учтено при назначении ему наказания.

Не подлежит ФИО1 освобождению от уголовной ответственности и в связи с добровольной сдачей наркотических средств, поскольку действия, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, совершены им в целях сбыта, что исключает возможность применения примечания 1 к ст. 228 УК РФ.

Назначенное ФИО1 наказание с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, смягчающих обстоятельств (явка с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, изобличению других соучастников преступления, признание вины, раскаяние в содеянном) и отсутствия отягчающих обстоятельств, является справедливым и соразмерным содеянному, в полной мере соответствует требованиям ст. 6, 43, 60 УК РФ. Все подлежащие учету по данному делу обстоятельства, в том числе, на которые ссылается адвокат в своей жалобе, судом приняты во внимание и надлежаще оценены при назначении наказания осужденному.

Судами первой и апелляционной инстанций не установлено оснований для применения положений ст. 64 УК РФ и ч. 6 ст. 15 УК РФ, о чем мотивированные выводы изложены в судебных решениях.

Вид и размер наказания определены в пределах санкции ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, предусматривающей безальтернативное наказание в виде лишения свободы, с учетом положений ч. 3 ст. 66, ч. 1 ст. 62 УК РФ. Неприменение положений ст. 73 УК РФ в приговоре мотивировано.

С учетом изложенного, назначенное ФИО1 наказание не может быть признано чрезмерно суровым и несправедливым. Напротив, оно в полной мере отвечает целям восстановления социальной справедливости, исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений.

Кроме того, с учетом предусмотренных законом пределов проверки судом кассационной инстанции доводов жалобы о несправедливости наказания лишь в случае, когда решение суда явилось следствием неправильного применения норм уголовного закона, в том числе положений ст. 60 УК РФ, оснований для признания размера назначенного осужденному наказания чрезмерно суровым и его снижения, о чем поставлен вопрос к жалобе адвоката, не имеется.

Вместе с тем судебные решения подлежат изменению в части решения о зачете в срок лишения свободы времени содержания ФИО1 под домашним арестом.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Судами первой и апелляционной инстанций допущены такого рода нарушения, выразившиеся в неправильном применении Общей части УК РФ.

Согласно п. 9 ч. 1 ст. 308 УПК РФ в резолютивной части приговора должно быть принято решение о зачете времени предварительного содержания под стражей, если подсудимый до постановления приговора был задержан или к нему применялись меры пресечения, в том числе в виде заключения под стражу, домашнего ареста.

Так суд первой инстанции, приняв решение о зачете в срок лишения свободы времени содержания ФИО1 под домашним арестом, указал лишь период, подлежащий зачету, с 6 апреля по 26 августа 2018 года, оставив без внимания правила такого зачета.

Изменяя приговор в части зачета в срок наказания времени содержания осужденного под домашним арестом, суд апелляционной инстанции принял решение о зачете в срок лишения свободы периода нахождения ФИО1 под домашним арестом с 6 апреля 2018 года по 13 июля 2018 года из расчета один день домашнего ареста за один день лишения свободы, а период с 14 июля 2018 года по 26 августа 2018 года – из расчета два дня домашнего ареста за один день лишения свободы.

Между тем, принимая такое решение, суд не учел, что в соответствии со ст. 72 УК РФ правила зачета наказания, в том числе предусмотренные ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, относятся к предмету уголовно-правового регулирования. В связи с этим вопросы действия указанной нормы во времени должны разрешаться на основании статей 9 и 10 УК РФ.

Правила ч. 3.4 ст. 72 УК РФ, предусматривающие зачет домашнего ареста в срок лишения свободы из расчета два дня нахождения под домашним арестом за один день лишения свободы, ухудшают положение лица по сравнению с порядком, применявшимся до вступления в силу Федерального закона от 3 июля 2018 года № 186-ФЗ, и согласно ч. 1 ст. 10 УК РФ обратной силы не имеют.

С учетом изложенного и в силу ст. 10 УК РФ время нахождения под домашним арестом лицу, совершившему преступление до 14 июля 2018 года (день вступления в силу указанного Федерального закона), засчитывается в срок лишения свободы из расчета один день за один день, в том числе и в случае избрания или продолжения применения этой меры пресечения после указанной даты.

Как установлено судом и указано в приговоре, преступление совершено ФИО1 в период с февраля 2018 года по 5 апреля 2018 года, то есть до внесения изменений в ст. 72 УК РФ Федеральным законом от 3 июля 2018 года № 186-ФЗ.

Таким образом, время нахождения ФИО1 под домашним арестом с 14 июля 2018 года по 26 августа 2018 года также подлежит зачету в срок лишения свободы из расчета один день домашнего ареста за один день лишения свободы.

Доводы кассационной жалобы осужденного и аналогичные доводы, изложенные в кассационной жалобе защитника, подлежат удовлетворению.

В остальном те же приговор и апелляционное определение являются законными, обоснованными и справедливыми.

Руководствуясь п. 6 ч. 1 ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 27 августа 2018 года и апелляционное определение Свердловского областного суда от 8 ноября 2018 года в отношении ФИО1 изменить:

в срок лишения свободы зачесть время нахождения под домашним арестом с 14 июля 2018 года по 26 августа 2018 года из расчета один день домашнего ареста за один день лишения свободы.

В остальной части те же судебные решения оставить без изменения, кассационную жалобу адвоката - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи