Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании материалы уголовного дела по кассационному представлению заместителя прокурора Свердловской области Чукреева В.А. на апелляционное определение Свердловского областного суда от 19 января 2021 года и кассационным жалобам осужденного ФИО1 и адвоката Ландиной Н.Н. на приговор Сысертского районного суда Свердловской области от 01 октября 2020 года и апелляционное определение Свердловского областного суда от 19 января 2021 года в отношении

ФИО1, родившегося <данные изъяты>, гражданина <данные изъяты>, несудимого,

осужденного к наказанию в виде лишения свободы по:

ч. 3 ст. 30 – п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на срок 11 лет со штрафом в размере 400 000 рублей;

ч. 3 ст. 30 – ч. 5 ст. 228.1 УК РФ на срок 11 лет со штрафом в размере 500 000 рублей;

п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ на срок 2 года со штрафом в размере 300 000 рублей.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено лишение свободы на срок 17 лет со штрафом в размере 800 000 рублей с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения в виде заключения под стражу сохранена до дня вступления приговора в законную силу, с которого исчислен срок наказания, с зачетом в него в соответствии с ч. 3.2 ст. 72 УК РФ времени содержания под стражей с 12 февраля 2019 года до дня вступления приговора в законную силу из расчета 1 день содержания под стражей за 1 день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Разрешена судьба вещественных доказательств, взысканы процессуальные издержки.

В апелляционном порядке приговор изменен:

-исключено из приговора осуждение ФИО1 по п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ, дело в этой части прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ; за ФИО1 признано право на реабилитацию в соответствии со ст. 133 УПК РФ;

-исключена из описательно-мотивировочной части приговора ссылка на показания свидетеля <данные изъяты> в части полученных от ФИО2 объяснений об обстоятельствах совершения преступления при его задержании;

-исключено из описательно-мотивировочной части приговора указание на признание отягчающим наказание обстоятельством особо активной роли ФИО1 в совершении преступления;

-снижено ФИО1 наказание по ч. 3 ст. 30 – п.п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ до 10 лет лишения свободы со штрафом в размере 300 000 рублей; по ч. 3 ст. 30 – ч. 5 ст. 228.1 УК РФ до 11 лет лишения свободы со штрафом в размере 400 000 рублей;

-на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено ФИО1 наказание в виде лишения свободы на срок 14 лет со штрафом 500 000 рублей с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;

-в резолютивной части приговора уточнено, что денежные средства в сумме 95 000 рублей обращены в доход государства в счет уплаты штрафа, назначенного в качестве дополнительного наказания.

В остальной части приговор в отношении ФИО1 оставлен без изменения.

Этим же приговором осужден ФИО2, судебные решения в отношении которого в кассационном порядке не обжалуются.

Заслушав доклад судьи Галимовой Н.Р., выступления осужденного ФИО1 и адвоката Ландиной Н.Н., поддержавших доводы кассационной жалобы, прокурора Шевниной Т.Ш., поддержавшей доводы кассационного представления, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

ФИО1, с учетом апелляционного определения, осужден за покушения, то есть умышленные действия, непосредственно направленные на незаконный сбыт наркотического средства мефедрон (4-метилметкатинона) массой 465,40 грамма и 739,52 грамма, в крупном и особо крупном размере, соответственно, совершенные в каждом случае с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»), организованной группой.

Преступления совершены 12 февраля 2019 года в Сысертском районе Свердловской области при обстоятельствах, подробно описанных в приговоре.

В кассационном представлении заместитель прокурора Свердловской области Чукреев В.А. считает подлежащим отмене апелляционное определение ввиду его незаконности в части прекращения уголовного дела в отношении ФИО1 по п. «б» ч. 4 ст. 174.1УК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. В обоснование доводов указывает, что согласно п.п. 2, 9, 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 07 июля 2015 года № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем» совершение финансовых операций с денежными средствами, приобретенными в результате продажи наркотических средств, образует объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК РФ.

В тех случаях, когда лицом совершены две и более финансовые операции или сделки с денежными средствами или иным имуществом, приобретенными в результате совершения одного или нескольких основных преступлений, и обстоятельства их совершения свидетельствуют о едином умысле виновного на совершение указанных тождественных действий, содеянное следует рассматривать как единое продолжаемое преступление, подлежащее квалификации по ст. 174.1 УК РФ.

Со ссылками на положения п. 1 ст. 6 Конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 08 ноября 1990 года и п. 1 ст. 9 Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма от 16 мая 2005 года указывает, что под целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, приобретенным преступным путем, как обязательным признаком состава преступления, предусмотренного ст. 174.1 УК РФ, следует понимать сокрытие преступного происхождения, местонахождения, размещения, движения имущества или прав на него. Такая цель может в частности проявляться в совершении финансовых операций или сделок по обналичиванию денежных средств, приобретенных преступным путем, в том числе с использованием счетов физических лиц, не осведомленных о преступном происхождении соответствующих денежных средств, а также в совершении финансовых операций или сделок с использованием электронных средств платежа.

Приводит в представлении описание действий осужденного ФИО1, квалифицированных органами предварительного следствия и судом первой инстанции по ст. 174.1 УК РФ, в частности получение от потребителей наркотиков денежных средств в криптовалюте пиринговой платежной системы «Bitcoin» на общую сумму 10 209 560 рублей, которые он с целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению конвертировал через криптовалютные биржи, а затем переводил на счета банковских карт в ПАО «Сбербанк России», оформленных на неосведомленных о его преступной деятельности лиц; указывает на совершение 156 финансовых операций, из которых 81 по выведению в оборот наличных денежных средств через банкоматы, расположенные на территории г. Екатеринбурга, на сумму более 1 000 000 рублей; указывает банковскую карту, на которой осужденный хранил оставшиеся денежные средства. Ссылается и на полученные в инкриминируемый период времени денежные средства более 1 100 000 рублей на электронный счет зарегистрированный в объединенной системе моментальных платежей «Киви-банк», которые также выведены ФИО1 в наличный оборот. Настаивает, со ссылкой на показания свидетеля <данные изъяты> а также сотрудника Росфинмониторинга <данные изъяты> что с 2018 года материальное положение осужденного значительно улучшилось, приводит сведения о приобретении им дорогостоящих вещей и автомобиля, обращая внимание на то, что поступления на банковские карты, открытые на имя <данные изъяты> превышали 5 000 000 рублей, что не соответствовало сведениям о месте работы указанного лица и его легального источника дохода. Настаивает на том, что суть использования криптовалюты в расчетах укладывается в концепцию легализации: так как происходит размещение и получение преступного дохода с возможностью скрыть связь между покупателем и продавцом, а выведение денежных средств через другие банки позволяет утратить связь между операцией по обмену криптовалюты и фиатными денежными средствами; на последнем этапе происходит получение наличных денежных средств, не связанных с осуществлением преступной деятельности. Характер выполненных операций, по мнению автора кассационного представления, позволяет прийти к выводу о том что они по суммам и периодам связаны с легализацией преступного дохода. Приводит показания свидетелей <данные изъяты><данные изъяты> о фактическом распоряжении изъятыми банковскими картами только осужденным.

Полагает, что судом апелляционной инстанции приняты во внимание лишь часть доказательств, которая позволила сделать вывод о непричастности осужденного к совершению преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ, при этом немотивированно переоценены положенные в основу обвинительного приговора доказательств, проигнорирован принцип состязательности сторон.

В кассационной жалобе адвокат Ландина Н.Н. в защиту осужденного ФИО1 утверждает о допущенных нарушениях уголовного закона при юридической оценке действий последнего. Подробно приводит описание обстоятельств совершения преступлений: заказ и обнаружение наркотического средства в короткий промежуток времени, его расфасовка, хранение с целью сбыта в автомобиле и по месту жительства, установление согласно экспертному заключению, что наркотическое средство в каждом случае является мефедроном, приходит к выводу о том, что умысел осужденного был направлен на сбыт всего количества наркотических средств. Полагает, что действия осужденного не могут рассматриваться как совокупность преступлений, а образуют единое продолжаемое преступление, поскольку все они направлены на достижение единой цели – незаконного сбыта наркотического средства, одним способом, в рамках единой формы вины. Кроме того, утверждает, что на основании совокупности представленных доказательств установлено, что в действиях осужденного имело место лишь приготовление к совершению преступления. Просит переквалифицировать действия ФИО1 на ч. 1 ст. 30 – ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, с учетом совокупности смягчающих наказание обстоятельств, факта проведения благотворительного мероприятия с направлением полученных денежных средств в благотворительный фонд, ходатайства о снисхождении, подписанное более чем 1 000 человек, смягчить наказание в виде лишения свободы до 6 лет 6 месяцев, исключить дополнительное наказание в виде штрафа, поскольку оно назначено без учета данных об имущественном положении осужденного и его семьи.

В представленном в суд кассационной инстанции заявлении осужденный ФИО1 считает приговор подлежащим изменению, приводит доводы, аналогичные доводам кассационной жалобы адвоката, либо просит переквалифицировать его действия на ч. 3 ст. 228 УК РФ.

В возражениях государственный обвинитель Никонов И.А. просит кассационную жалобу адвоката оставить без удовлетворения.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК Российской Федерации основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных представления, жалобы, возражений на нее, заявления осужденного, судебная коллегия приходит к следующему.

Выводы суда о виновности ФИО1 в совершении преступлений, за которые он осужден (с учетом апелляционного определения) соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на всестороннем анализе и оценке совокупности доказательств, исследованных в ходе судебного разбирательства. В соответствии с п. 2 ст. 307 УПК РФ суд привел основания, по которым принял одни доказательства и отверг другие.

В обоснование виновности ФИО1 суд правильно сослался на показания осужденного ФИО3 на досудебной стадии, в которых он подробно сообщил об обстоятельствах вовлечения его ФИО1 с января 2019 года в преступную деятельность в сфере незаконного оборота наркотических средств за денежное вознаграждение, использование осужденными информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» с указанием мессенджеров и ник-неймов, используемых для конспирации, каналах незаконного сбыта, распределении ролей, изготовлении, расфасовке наркотических средств в день их непосредственного задержания, изъятии наркотических средств, которые он хранил по указанию ФИО1

Оценив данные показания ФИО3 в совокупности с другими доказательствами, имеющимися в материалах уголовного дела, суд пришел к выводу об их достоверности и обоснованно сослался на них в приговоре.

Не согласиться с такой оценкой нет оснований, поскольку они подтверждены показаниями свидетелей:

-<данные изъяты> об обстоятельствах проведения ОРМ «Наблюдение» в связи с имеющейся информацией о причастности осужденного ФИО1 к незаконному сбыту наркотических средств в составе организованной преступной группы, задержании осужденного, обнаружения и изъятия наркотических средств по месту жительства ФИО3, из автомобиля – электронных весов, полимерных пакетов, предметов, используемых при изготовлении наркотических средств;

-<данные изъяты> засвидетельствовавших в качестве понятых ход и результаты проведенных следственных действий.

Приведенные показания согласуются с письменными материалами уголовного дела: результатами оперативно-розыскной деятельности, протоколами личных досмотров, досмотра автомобиля, обследования помещения, предметов, заключениями экспертов об определении наименования и массы психотропного вещества и наркотического средства.

Эти доказательства получили оценку в соответствии с правилами ст.ст. 17, 87, 88 УПК РФ. Оснований не доверять им у суда не имелось, поскольку, получены они с соблюдением требований уголовно-процессуального закона, последовательны, в целом согласуются между собой и дополняют друг друга, каких-либо противоречий, которые могли бы повлиять на выводы о виновности и квалификацию действий осужденного, либо иным образом истолкованы в его пользу, не содержат, в связи с чем обоснованно были положены в основу приговора и признаны достаточными для выводов о виновности осужденного в совершении инкриминируемых преступлений.

Имеющиеся в материалах уголовного дела заключения экспертов отвечают требованиям уголовно-процессуального закона. Выводы экспертов соответствуют положениям ст. 204 УПК РФ, мотивированы, не противоречивы, объективно подтверждены исследованными в судебном заседании доказательствами.

Таким образом, правильно установив фактические обстоятельства дела, суд верно признал осужденного виновным и квалифицировал действия ФИО1 по ч. 3 ст. 30 – п. «г» ч. 4 ст. 228.1, ч. 3 ст. 30 – ч. 5 ст. 228.1 УК РФ, надлежащим образом мотивировав свое решение. Наличие квалифицирующих и конструктивных признаков подтверждено совокупностью доказательств.

Оснований для иной юридической оценки действий осужденного, о чем ставят вопрос осужденный и его адвокат, не имеется.

Умысел на сбыт наркотических средств был с достоверностью установлен судом. Все необходимые для правильной юридической оценки действий осужденного обстоятельства учтены, в том числе расфасовка наркотического средства, его масса.

Утверждение адвоката о том, что оба совершенных осужденным деяния должны быть квалифицированы как единое продолжаемое преступление, поскольку они однотипны, совершены в отношении одного наркотического средства в течение короткого периода времени и направлены на достижение единой цели – незаконного сбыта всей массы наркотического средства, противоречат установленным судом обстоятельствам.

Как следует из материалов уголовного дела, наркотические средства были получены из разных источников и в разный временной промежуток. Так, хранившееся в квартире ФИО2 наркотическое средство приобретено ранее, а изъятое в <данные изъяты> – непосредственно перед задержанием. Осужденные распределяли их в дальнейшем для сбыта неопределенному кругу лиц, которые на тот момент не были им известны в качестве потенциальных приобретателей наркотических средств.

Таким образом, инкриминируемые осужденному покушения на сбыт наркотического средства предполагали в каждом конкретном случае самостоятельное разрешение вопросов, связанных с поиском покупателей, их оповещением о местах закладок, с производством оплаты наркотических средств и получением вознаграждения за выполненную работу, что следует из материалов уголовного дела.

Факт того, что во всех случаях было обнаружено одно и то же наркотическое средство, не дает сам по себе оснований ставить под сомнение квалификацию содеянного ФИО1 как совокупности преступлений, поскольку наличие у него единого умысла в отношении приобретения наркотического средства не исключает самостоятельности умысла в отношении сбыта каждой отдельной части этого средства.

Доводы осужденного о том, что наркотические средства он хранил для личного употребления, являлись предметом тщательной проверки судов первой и апелляционной инстанций, обоснованно отвергнуты как не нашедшие своего подтверждения, с приведением убедительных мотивов принятого решения, а потому отклоняются судебной коллегией как и доводы о том, что действия должны быть квалифицированы как приготовление к совершению преступления.

Нельзя согласиться и с доводами кассационного представления.

В апелляционном порядке проверка законности и обоснованности приговора проведена в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона. Апелляционное определение отвечает требованиям ст. 389.28 УПК РФ, содержит мотивы принятого решения.

В соответствии с ч. 4 ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Статьей 174.1 УК РФ предусмотрена ответственность за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенного лицом в результате совершения им преступлений, то есть за совершение финансовых операций и других сделок с указанными денежными средствами и имуществом.

Оценивая предъявленное ФИО1 обвинение, исследованные по делу доказательства, судебная коллегия верно отметила, что в приговоре перечислены только факты конвертирования ФИО1 биткоинов в российские рубли, которые затем были переведены на банковские карты, оформленные на его родственников, а также через электронный счет, зарегистрированный в объединенной системе моментальных платежей АО «Киви-банк».

Исходя из положений Федерального закона от 7 августа 2001 года № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма», под легализацией (отмыванием) доходов, полученных преступным путем, понимается придание правомерного вида владению, пользованию или распоряжению денежными средствами или иным имуществом, полученными в результате совершения преступления.

Преступление, предусмотренное ст. 174.1 УК РФ, относится к сфере экономической деятельности и его необходимым элементом является цель вовлечения денежных средств и иного имущества, полученного в результате совершения преступления, в легальный экономический оборот. Для наличия данного состава преступления необходимы не просто финансовые операции и сделки с имуществом, полученным преступным путем, а действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, придание им видимости законности.

Именно этим легализация как уголовно наказуемое деяние отличается от основного преступления, совершаемого с использованием финансовых институтов, целью которых является конспирация как способ получения доходов.

Исходя из разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, содержащихся в постановлении от 7 июля 2015 года № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем» распоряжение денежными средствами, полученными преступным путем, для личного потребления (приобретение продуктов питания, товаров первой необходимости, получение бытовых услуг и т.п.) не образует указанного состава преступления.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о том, что ФИО1 полученные биткоины конвертировал в российские рубли, а затем переводил на банковские карты, что не относится к финансовым операциям и сделкам с денежными средствами или иным имуществом, приобретенным лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами или иным имуществом, за которые наступает уголовная ответственность по ст. 174.1 УК РФ. Более того, как справедливо отмечено в апелляционном определении, преступления в сфере незаконного оборота наркотических средств были пресечены, достоверных сведений о том, что денежные средства, инкриминируемые как легализуемый осужденным преступный доход, получены последним, не имеется.

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 174.1 УК РФ.

Таким образом, доводы кассационных представления и жалоб основаны на переоценке доказательств, которые были исследованы, надлежащим образом оценены судами (с учетом апелляционного определения), оснований сомневаться в правильности этих выводов судебная коллегия не усматривает.

Правильные по существу выводы суда оспариваются исключительно путем переоценки тех же доказательств, которые исследованы и положены в основу принятого решения. При этом каких-либо существенных обстоятельств, которые были оставлены без внимания судами, не приведено.

Тот факт, что данная судом оценка собранных по делу доказательств не совпадает с позицией сторон, не свидетельствует о нарушении судами требований ст. 88 УПК РФ и не является основанием для изменения или отмены состоявшихся по делу судебных решений.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих в силу ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ отмену или изменение обжалуемых судебных решений в ходе судебного разбирательства допущено не было.

Наказание ФИО1 (с учетом апелляционного определения) в виде лишения свободы, вопреки доводам жалобы адвоката, назначено, в соответствии со ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, с учетом и в пределах ч. 3 ст. 66 УК РФ, характера и степени общественной опасности преступлений, обстоятельств их совершения, данных о личности виновного, наличия смягчающих и отсутствия отягчающих обстоятельств, а также влияния назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи.

При назначении осужденному наказания судом первой инстанции учтены все известные на момент постановления приговора смягчающие наказание обстоятельства. Признание иных обстоятельств смягчающими в соответствии с ч. 2 ст. 61 УК РФ является правом суда с учетом имеющихся конкретных данных по делу.

Исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного осужденным, предусматривающих смягчение наказания с применением положений ст. 64 УК РФ, а также оснований для применения ч. 6 ст. 15, ст. 73 УК РФ суды обоснованно не усмотрели. Не усматривает таковых и судебная коллегия.

Судом надлежащим образом мотивировано решение о назначении осужденному дополнительного наказания в виде штрафа, приняты во внимание в том числе и данные о личности осужденного, его возраст, имущественное и семейное положение.

Таким образом, назначенное осужденному ФИО1 как основаное, так и дополнительное наказание нельзя признать несправедливым, оно отвечает целям его исправления, предупреждения совершения им новых преступлений, восстановления социальной справедливости, соразмерно содеянному и смягчению не подлежит.

Вид исправительного учреждения, в котором надлежит отбывать наказание ФИО1, – исправительная колония строгого режима, назначен на основании п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ верно.

Руководствуясь ст.ст. 401.13-401.15 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

кассационные представление заместителя прокурора Свердловской области Чукреева В.А. и жалобы осужденного ФИО1 и адвоката Ландиной Н.Н. на приговор Сысертского районного суда Свердловской области от 01 октября 2020 года и апелляционное определение Свердловского областного суда от 21 января 2021 года в отношении ФИО1 оставить без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи