Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании с использованием систем видеоконференц-связи кассационную жалобу Общества с ограниченной ответственностью «Артель старателей Западная», поданную 14 июня 2022 года, на решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 3 сентября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Бурятия от 22 декабря 2021 года

по административному делу № 2а-3211/2021 по административному исковому заявлению административному исковому заявлению Общества с ограниченной ответственностью «Артель старателей Западная» (далее – ООО «Артель старателей Западная», Общество) о признании незаконным заключения и предписания государственного инспектора труда Государственной инспекции труда в Республике Бурятия от 31 июля 2020 года.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Лукьяновой Т.Г., пояснения представителя Общества с ограниченной ответственностью «Артель старателей Западная» ФИО21, поддержавшего доводы кассационной жалобы, представителя Государственного учреждения -регионального отделения Фонда социального страхования РФ по Республике Бурятия ФИО22, поддержавшего кассационную жалобу, Старшего Государственного инспектора труда в Республике Бурятия ФИО23, возражавшей против удовлетворения кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

у с т а н о в и л а:

ООО «Артель старателей Западная» (далее -административный истец, кассатор) обратилось в Железнодорожный районный суд г. Улан-Удэ Республики Бурятия с административным исковым заявлением о признании незаконным заключения государственного инспектора труда Государственной инспекции труда в Республике Бурятия по несчастному случаю с тяжелым исходом от 31 июля 2020 года № 2747 и предписания государственного инспектора труда Государственной инспекции труда в Республике Бурятия от 31 июля 2020 года № 3/7-775-20-ОБ/10-845-И/63-109 об устранении нарушения трудового законодательства (далее – оспариваемое предписание).

В обоснование требований указано, что 14 апреля 2019 года с проходчиком ООО «Артель Старателей Западная» ФИО24 произошел несчастный случай на производстве. По данному факту составлен Акт № 2 о несчастном случае на производстве от 29 апреля 2019 года по форме Н-1. Комиссия усмотрела в действиях пострадавшего ФИО24 факт грубой неосторожности – 5%. Заключением от 31 июля 2020 года государственный инспектор труда в Республике Бурятия ФИО25 исключил факт грубой неосторожности в действиях ФИО24 и предписанием № 3/7-775-20-ОБ/10-845-И/63-109 обязал составить и утвердить Акт о несчастном случае на производстве, произошедшим со ФИО24 согласно заключению от 31 июля 2020 года, с чем не согласен административный истец. Указал на то, что государственный инспектор труда единолично провел дополнительное расследование и единолично отменил результаты комиссионного расследования несчастного случая. Государственным инспектором труда нарушена процедура проведения дополнительного расследования, а именно, нет надлежащего уведомления административного истца, так и иных лиц, принимавших участие в составлении Акта от 29 апреля 2019 года. Каких-либо документов для проведения дополнительного расследования у ООО «Артель старателей Западная», у Ростехнадзора, административный ответчик не запрашивал. Государственным инспектором труда в Республике Бурятия не указаны правовые основания, по которым Акт от 29 апреля 2019 года признан незаконным.

Решением Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 14 октября 2020 года удовлетворении заявленных требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Бурятия от 17 февраля 2021 года решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 14 октября 2020 года оставлено без изменения, апелляционные жалобы Забайкальского управления Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору и Регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Бурятия оставлены без рассмотрения.

Кассационным определением судебной коллегии по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 17 июня 2021 года решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 14 октября 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Бурятия от 17 февраля 2021 года отменены, административное дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Суд кассационной инстанции указал, что судами при рассмотрении дела не принято, что в соответствии с требованиями статьи 229.3 Трудового кодекса Российской Федерации государственный инспектор труда при поступлении жалобы, заявления, иного обращения пострадавшего о несогласии их с выводами комиссии по расследованию несчастного случая, а также при получении сведений, объективно свидетельствующих о нарушении порядка расследования, проводит дополнительное расследование несчастного случая в соответствии с требованиями настоящей главы независимо от срока давности несчастного случая. Дополнительное расследование проводится, как правило, с привлечением профсоюзного инспектора труда, а при необходимости - представителей соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль (надзор) в установленной сфере деятельности, и исполнительного органа страховщика (по месту регистрации работодателя в качестве страхователя). По результатам дополнительного расследования государственный инспектор труда составляет заключение о несчастном случае на производстве и выдает предписание, обязательное для выполнения работодателем (его представителем). При расследовании несчастных случаев, произошедших с застрахованными лицами с тяжелым исходом, привлекаются представители исполнительного органа страховщика (по месту регистрации работодателя в качестве страхователя). Результаты расследования несчастного случая, в том числе в части установления вины пострадавшего в несчастном случае, затрагивают права и обязанности страховщика, соответственно, рассмотрение настоящего дела затрагивает права и обязанности страховщика - Государственного учреждения – регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Бурятия, который не был привлечен судом к участию в деле, что является безусловным основанием для отмены судебного акта. Указанное не было принято во внимание судом апелляционной инстанции при оценке законности решения суда, основания для оставления апелляционной жалобы без рассмотрения отсутствовали. При новом рассмотрении суду с учетом характера спорных правоотношений надлежит определить состав лиц, подлежащих привлечению к участию в деле, доводам лиц, участвующих в деле, и доказательствам дать правовую оценку, разрешить спор в соответствии с требованиями норм права.

Определением Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ Республики Бурятия от 28 июля 2021 года к участию в деле в качестве заинтересованного лица привлечено ГУ РОФСС Российской Федерации по Республике Бурятия

Решением Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 3 сентября 2021 года ( далее -решение суда первой инстанции), оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Бурятия от 22 декабря 2021 года (далее -апелляционное определение, апелляционная инстанция) в удовлетворении заявленных требований отказано.

В кассационной жалобе ООО «Артель старателей Западная» (далее-кассатор) и в дополнениях, поступивших в суд кассационной инстанции 3 августа 2022 года ставит вопрос об отмене судебных актов и направлении административного дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции, указывая, что решение суда не содержит выводов судов о нарушении (не нарушении) прав и возложении обязанностей на ФСС РФ по РБ, в связи с отменой Акта от 29 апреля 2019 года, фактически суд уклонился от разрешения данного вопроса, проигнорировав замечания, изложенные в кассационном определении кассационной инстанции. По смыслу части 2 статьи 229.3 Трудового кодекса Российской Федерации, для понуждения работодателя к составлению нового акта о несчастном случае на производстве необходимо установление того, что имеющийся акт оформлен с нарушениями или не соответствует материалам расследования несчастного случая. Вместе с тем, государственным инспектором труда в оспариваемых заключении и предписании не указаны правовые и фактические основания, по которым Акт от 29 апреля 2019 года признан им незаконным. Ранее инспектор труда ФИО25 входил в комиссию по расследованию несчастного случая, произошедшего со ФИО24 Инспектор подписал Акт от 29 апреля 2019 года, что свидетельствует о его согласии с фактом грубой неосторожности и виной ФИО24 в произошедшем в размере 5%. Материалы расследования несчастного случая со ФИО24 и последующее составление Акта от 29 апреля 2019 года свидетельствуют о том, что пострадавший ФИО24, имевший на момент несчастного случая 9 лет стажа в должности проходчика пренебрег требованиями инструкций, обязательными для указанной должности, нарушил требования ст. 214 ТК РФ. Считают, что суды первой и апелляционной инстанций довод об отсутствии в оспариваемых заключении и предписании сведений (оснований), подтверждающих нарушение процедуры первоначального расследования несчастного случая и составления Акта от 29 апреля 2019 года, не исследовали и оценки ему не дали. Основания для вынесения государственным инспектором труда предписания о понуждении работодателя к составлению нового акта отсутствовали, поскольку новых обстоятельств несчастного случая либо нарушений законодательства при составлении акта о несчастном случае на производстве, в ходе дополнительной проверкой инспектором выявлено не было. В протоколах опроса ФИО1 от 2 июля 2020 года, ФИО2 от 30 июля 2020 года, представленных ответчиком, подписей ФИО3 и ФИО4 нет. Кассатор считает, что опрос указанных лиц по телефону (со слов ответчика) является не допустимым. Нет никаких доказательств факта такого опроса, доказательства, представленные ответчиком, являются недопустимыми в соответствии со ст. 61 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации. Истец заявлял ходатайство об исключении указанных доказательств из материалов дела, однако данное ходатайство судом разрешено не было, указание на разрешение ходатайства об исключении доказательств в судебных актах отсутствует. Считают противоречащим закону вывод суда, что если в заключении инспектора нет выводов основанных на протоколах опросов ФИО30 и ФИО27, то они не имеют какого-либо значения для существа дела. При повторном рассмотрении дела в суд было представлено заключение горнотехнической экспертизы от 24 мая 2021 года, проведенной в рамках уголовного дела № 12002810011000033. Суд первой инстанции не принял во внимание заключение горно-технической экспертизы от 24 мая 2021 года, сославшись на назначение в рамках уголовного дела комиссионной горно-технической экспертизы (со слов ФИО24). В данной части кассатор настаивает на том, что суд первой инстанции фактически отвергает выводы экспертизы, не располагая сведениями о результатах проведении комиссионной экспертизы. Кассатор указывает, что административный истец самостоятельно обратился в СУ СК РФ по РБ с просьбой о выдаче комиссионной горно-технической судебной экспертизы. Данная экспертиза была получена 25 ноября 2021 года и представлена в суд апелляционной инстанции. Результаты комиссионной горнотехнической экспертизы подтверждают позицию административного истца о наличие вины ФИО24 в произошедшем несчастном случае. Указывают, что суд апелляционной инстанции пришел к необоснованному выводу, что представленное к апелляционной жалобе заключение экспертизы не содержит выводов о вине ФИО24 в обрушении на него горной породы в результате его действий, и сделал противоположный вывод: об отсутствии в несчастном случае вины ФИО24 Кассатор выражает несогласие с выводами судов об отсутствии в действиях ФИО24 грубой неосторожности. Заключение инспектора труда каких-либо объективных, новых сведений и доказательств, полученных в ходе дополнительного расследования, достоверно подтверждающих отсутствие вины ФИО24 в несчастном случае, не содержит. А также не представлено доказательств того, что пострадавшим ФИО24 не нарушены пункты 1.10; 2.3.2 инструкции по охране труда для проходчиков подземных горных выработок, пункт 4 Инструкции по мерам безопасности при оборке и ликвидации заколов, ст. 214 ТК РФ (установлено актом о расследовании несчастного случая от 29 апреля 2019 года). Кассатор считает, что суд, по существу, перекладывает бремя доказывания законности оспариваемых актов на истца, что является недопустимым, поскольку обязанность по доказыванию обоснованности сведений, содержащихся в оспариваемом заключении, лежит на Государственной инспекции труда в Республике Бурятия.

В судебном заседании представитель истца, поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил отменить судебные акты. Представитель Государственного учреждения -регионального отделения Фонда социального страхования РФ по Республике поддержал позицию представителя истца, просил удовлетворить кассационную жалобу. Старший Государственный инспектор труда в Республике Бурятия просил отказать в удовлетворении кассационной жалобы. В удовлетворении ходатайства заинтересованного лица ФИО24 об отложении судебного заседания судебной коллегией отказано, указанным лицом представлен отзыв, в котором ФИО24 просит отказать в удовлетворении кассационной жалобы.

Иные лица, участвующие в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы извещены своевременно и в надлежащей форме. В судебное заседание не явились. На основании статьи 326 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации Судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит возможным рассмотрение дела в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы административного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции пришла к следующим выводам.

В соответствии с частью 2 статьи 328 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных актов в кассационном порядке кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов, изложенных в обжалованном судебном акте, обстоятельствам административного дела, неправильное применение норм материального права, нарушение или неправильное применение норм процессуального права, если оно привело или могло привести к принятию неправильного судебного акта.

Таких нарушений при рассмотрении дела судами допущено не было.

Согласно части 1 статьи 229.3 Трудового кодекса Российской Федерации государственный инспектор труда при поступлении жалобы, заявления, иного обращения пострадавшего о несогласии его с выводами комиссии по расследованию несчастного случая, а также при получении сведений, объективно свидетельствующих о нарушении порядка расследования, проводит дополнительное расследование несчастного случая в соответствии с требованиями главы 36 Кодекса независимо от срока давности несчастного случая. Дополнительное расследование проводится, как правило, с привлечением профсоюзного инспектора труда, а при необходимости - представителей соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль (надзор) в установленной сфере деятельности, и исполнительного органа страховщика (по месту регистрации работодателя в качестве страхователя). По результатам дополнительного расследования государственный инспектор труда составляет заключение о несчастном случае на производстве и выдает предписание, обязательное для выполнения работодателем (его представителем).

В соответствии с абзацем 2 статьи 356 Трудового кодекса Российской Федерации федеральная инспекция труда осуществляет федеральный государственный надзор за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, посредством проверок, выдачи обязательных для исполнения предписаний об устранении нарушений, составления протоколов об административных правонарушениях в пределах полномочий, подготовки других материалов (документов) о привлечении виновных к ответственности в соответствии с федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Правоотношения между федеральной инспекцией труда и работодателями возникают в связи с защитой федеральной инспекцией труда прав работников.

Абзацем 6 части 1 статьи 357 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что государственные инспекторы труда при осуществлении федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, имеют право предъявлять работодателям и их представителям обязательные для исполнения предписания об устранении нарушений трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, о восстановлении нарушенных прав работников.

В соответствии со статьей 231 Трудового кодекса Российской Федерации разногласия по вопросам расследования, оформления и учета несчастных случаев, несогласия пострадавшего (его законного представителя или иного доверенного лица), с содержанием акта о несчастном случае рассматриваются федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на осуществление федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, и его территориальными органами, решения которых могут быть обжалованы в суд.

Согласно статье 229.3 Трудового кодекса Российской Федерации государственный инспектор труда при получении сведений, объективно свидетельствующих о нарушении порядка расследования, проводит дополнительное расследование несчастного случая в соответствии с требованиями настоящей главы независимо от срока давности несчастного случая. Дополнительное расследование проводится, как правило, с привлечением профсоюзного инспектора труда, а при необходимости - представителей соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль (надзор) в установленной сфере деятельности, и исполнительного органа страховщика (по месту регистрации работодателя в качестве страхователя). По результатам дополнительного расследования государственный инспектор труда составляет заключение о несчастном случае на производстве и выдает предписание, обязательное для выполнения работодателем (абзац 1).

Государственный инспектор труда имеет право обязать работодателя составить новый акт о несчастном случае на производстве, если имеющийся акт оформлен с нарушениями или не соответствует материалам расследования несчастного случая. В этом случае прежний акт о несчастном случае на производстве признается утратившим силу на основании решения работодателя (его представителя) или государственного инспектора труда (абзац 2 статьи 229.3).

Согласно абзацу 2 пункта 27 "Положения об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях", утвержденного Постановлением Минтруда России от 24 октября 2002 г. N 73, в случае установления факта грубой неосторожности застрахованного, содействовавшей возникновению или увеличению размера вреда, причиненного его здоровью, в пункте 10 акта формы Н-1 (пункте 9 акта формы Н-1ПС) указывается степень его вины в процентах, определенная лицами, проводившими расследование страхового случая, с учетом заключения профсоюзного или иного уполномоченного застрахованным представительного органа данной организации.

Из материалов дела следует и установлено судами, что 14 апреля 2019 года на подземном горном участке рудника «Кедровский» ООО «Артель Старателей Западная» произошел несчастный случай на производстве с проходчиком ФИО24, (далее- работник) который проводил оборку заколов и бурение шпуров в уклоне № 6. При выполнении работ произошел вывал горной массы, удар пришелся по работнику, в результате которого ему причинен тяжкий вред здоровью.

Работодателем проведено расследование несчастного случая на производстве, назначена комиссия по расследованию тяжелого несчастного случая на производстве. Комиссию возглавил начальник Байкальского отдела горного надзора и надзора за маркшейдерскими работами Забайкальского управления Ростехнадзора ФИО26 В состав комиссии входили государственный инспектор труда ФИО25, государственный инспектор Байкальского отдела горного надзора и надзора за маркшейдерскими работами Забайкальского управления Ростехнадзора ФИО27, представитель Регионального отделения Фонда социального страхования по Республике Бурятия ФИО28, представили работодателя и иные лица.

Причинами несчастного случая указаны: основная причина» неудовлетворительная организация работ (код 8), сопутствующие причины - прочие причины (код 015), выразившиеся в недостаточном контроле со стороны технического надзора подземного горного участка за соблюдением работниками требований промышленной безопасности при работе в уклоне №6 жилы Баргузинская-I. В числе лиц, допустивших нарушение требований указал, что его вины в несчастном случае не имеется.

Не согласившись с выводами о наличия грубой неосторожности, ФИО24 обратился в ГИТ в РБ с заявлением о проведении дополнительной проверки, в связи с чем 2 июля 2020 года было вынесено распоряжение о проведении дополнительного расследования несчастного случая. По результатам дополнительного расследования несчастного случая государственным инспектором труда ФИО25 вынесено заключение, в котором исключен факт грубой неосторожности со стороны ФИО24 В соответствии с предписанием на Артель возложена обязанность в срок до 10 августа 2020 года признать утратившим силу акт о несчастном случае на производстве с работником ФИО24, составленный 29 апреля 2019 года; составить и утвердить акт о несчастном случае на производстве согласно заключению государственного инспектора труда от 31 июля 2020 года; вручить акт о несчастном случае ФИО24 или его представителям; направить акт о несчастном случае на производстве и материалы расследования страховщику по месту регистрации несчастного случая. Из заключения усматривается, что госинспектором ФИО25 дополнительно были изучены материалы расследования несчастного случая на производстве, по результатам которого установлено, что работодателем не были обеспечены безопасные условия труда, отсутствовал производственный контроль со стороны технического надзора за соблюдением требований промышленной безопасности, отсутствия эффективного функционирования системы управления охраны труда. Были нарушены требования ст.ст. 212, 219 ТК РФ, пп. 33,35,39 Типового положения о системе управления охраной труда, утверждённые приказом Минтруда России от 19 августа 2016 года № 438н, что повлекло ненадлежащее исполнение своих должностных обязанностей работников Артели: ФИО6ФИО7ФИО8ФИО9

В акте о расследовании несчастного случая с тяжелым исходом по форме 4 и акте о несчастном случае на производстве от 29 апреля 2019 года указано, что ФИО24, выполняя работы, отступил от требований исполнения инструкции по охране труда при выполнении работ по оборке нависших кусков породы «заколов» проходчиком горных выработок:

«проходчику запрещается применять неправильные приемы при выполнении работы на вверенном инструменте»;

«перед обрушением закола его надо внимательно осмотреть с безопасного места с целью определения предполагаемого размера обрушаемой массы и направления его падения. Операции по ликвидации заколов производить в направлении от крепления к забою или из безопасного места, чтобы рабочий всегда находился под закрепленной или проверенной и надежной кровлей».

Допрошенные в судебном заседании ФИО5, являвшимся членом комиссии и начальником Байкальского отдела горного надзора и надзора за маркшейдерскимим работами Забайкальского управления Ростехнадзора, ФИО10 являвшимся членом комиссии и главным техническим инспектором труда Объединенной организации профсоюзов РБ показали.

ФИО26 пояснил, что в ходе комиссионного расследования была установлена грубая вина ФИО24, которая выразилась в неисполнении инструкции по безопасности, инструкции по оборке заколов. А именно, работник неправильно выбрал рабочее место при оборке заколов.

ФИО11 пояснил, что комиссия пришла к выводу о вине ФИО24 на основании письменных документов, на место происшествия не выезжали. Проверив данные документы, согласен с выводами госинспектора ФИО25 об исключении вины работника.

Суд первой инстанции, разрешая заявленные требования, оценив представленные доводы и доказательства, пришел к выводу об отказе в их удовлетворении, поскольку основания для признания обжалуемых заключения государственного инспектора труда в Республике Бурятия ФИО25 и выданного предписания от 31 июля 2020 года незаконными отсутствуют. Нарушений действующего законодательства при проведении дополнительного расследования государственным инспектором труда в Республике Бурятия ФИО25 не допущено, содержание заключения и предписания соответствует требованиям закона и фактическим обстоятельствам дела. Положения о том, что дополнительное расследование проводится с обязательным привлечением профсоюзного инспектора, труда представителей соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль (надзор) установленной сфере деятельности, и исполнительного органа страховщика, статья 229.3 ТК РФ не содержит, поэтому то обстоятельство, что государственный инспектор труда не привлёк к дополнительному расследованию указанных лиц, не является безусловным основанием к отмене заключения и предписания. Обстоятельств, которые бы свидетельствовали о необходимости привлечения профсоюзного инспектора труда, Забайкальского управления Ростехнадзора и Регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Бурятия к дополнительному расследованию несчастного случая с работником ФИО24, не установлено. В акте о расследовании несчастного случая с тяжелым исходом по форме 4 и акте о несчастном случае на производстве от 29 апреля 2019 года указано, что ФИО24, выполняя работы, отступил от требований исполнения инструкции по охране труда при выполнении работ по оборке нависших кусков породы «заколов» проходчиком горных выработок. При этом комиссия по расследованию несчастного случая не указала, на основании каких данных установлено, что ФИО24 применил неправильные приемы при выполнении работ. Допрошенный в судебном заседании ФИО12, являющийся членом комиссии и начальником Байкальского отдела горного надзора и надзора за маркшейдерскимим работами Забайкальского управления Ростехнадзора пояснил, что в ходе комиссионного расследования была установлена грубая вина ФИО24, которая выразилась в неисполнении инструкции по безопасности, инструкции по оборке заколов. А именно, работник неправильно выбрал рабочее место при оборке заколов. Допрошенный в судебном заседании ФИО29, являющийся членом комиссии и главным техническим инспектором труда Объединенной организации профсоюзов Республики Бурятия пояснил, что комиссия пришла к выводу о вине ФИО24 на основании письменных документов, на место происшествия не выезжали. Проверив данные документы, согласен с выводами госинспектора ФИО25 об исключении вины работника. В ходе рассмотрения дела, допрошенные и участвовавшие в комиссионном расследовании члены комиссии не указали, какие именно нарушения инструкций работником ФИО24 были допущены, на основании каких доказательств сделан вывод о том, что ФИО24 неправильно выбрал рабочее место при оборке заколов, тогда как свидетелей несчастного случая не имелось. Факт грубой неосторожности работника устанавливается только в случае обеспечения работодателем безопасных условий труда для работников. Поскольку при комиссионном расследовании и дополнительном расследовании установлена вина работодателя в необеспечении безопасных условий труда работников, вывод госинспектора труда ФИО25 об отсутствии грубой вины ФИО24 является законным. Госинспектором труда были повторно исследованы доказательства, собранные в ходе комиссионного расследования, повторно опрошен пострадавший ФИО24, опрошены по телефону заместитель главного инженера по ТБ и БВР ООО «Артель старателей Западная» ФИО14 и член комиссии по расследованию несчастного случая ФИО13 по результатам телефонных разговоров составлены протоколы опроса. Ходатайство об исключении данных протоколов опросов из числа доказательств как недопустимых суд отклонил, поскольку данные пояснения госинспектор в заключении не указывал. То обстоятельство, что госинспектором были отобраны пояснения путем телефонных переговоров, не свидетельствует о незаконности данных доказательств. Кроме того, как пояснил представитель ГИТ в РБ, в июле 2020 года личный прием в период пандемии был запрещен. Довод истца о том, что государственный инспектор труда не уведомил работодателя и иных лиц о проведении дополнительного расследования, подлежит отклонению, поскольку соответствующее уведомление направлено 2 июля 2020 года на электронный адрес заместителя главного инженера по ТБ и БВР ООО «Артель старателей Западная» ФИО15 Доводы о том, что госинспектор труда ФИО25, проводивший дополнительное расследование, являлся членом комиссии по расследованию несчастного случая в 2019 году, не высказывал особого мнения, правового значения не имеет, так как закон не запрещает государственному инспектору труда, принимавшему участие в первоначальном расследовании несчастного случая, проводить дополнительное расследование. Заключение горнотехнической экспертизы № 55 от 24 мая 2021 года не может быть принято во внимание, поскольку 8 июля 2021 года постановлением руководителя Северобайкальского межрайонного следственного отдела СУ СК России по РБ в виду не согласия ФИО24 с заключением экспертизы, была назначена комиссионная горнотехническая судебная экспертиза.

Судебная коллегия, проверив законность решения суда в апелляционном порядке, с выводами суда первой инстанции согласилась, указав, что обстоятельств, которые бы свидетельствовали о необходимости привлечения профсоюзного инспектора труда, Забайкальского управления Ростехнадзора и Регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Бурятия к дополнительному расследованию несчастного случая с работником ФИО24, не установлено. Несчастный случай со ФИО24 не являлся сокрытым, в 2019 году работодатель выполнил требования трудового законодательства. Связанные с расследованием несчастного случая и оформлением материалов расследования. ФИО24 в жалобе, адресованной государственной инспекции труда, выразил несогласие с установлением его вины в несчастном случае, не оспаривая при этом иные действия работодателя. В таком случае, государственный инспектор труда имел право ограничиться исследованием ранее собранных материалов, не запрашивая иные документы и не привлекать указанных выше лиц к дополнительному расследованию несчастного случая. При проведении дополнительного расследования государственный инспектор труда получил письменные объяснения от пострадавшего ФИО24, изучил материалы расследования несчастного случая, собранные в 2019 году. Кроме того, государственный инспектор труда ФИО25 опросил по телефону заместителя главного инженера по ТБ и БВР ООО «Артель старателей Западная» ФИО16 и члена комиссии по расследованию несчастного случая ФИО17, по результатам телефонных разговоров составил протоколы опроса. Оснований для признания протоколы опроса данных лиц недопустимыми доказательствами не имелось. Кроме того, в заключении государственного инспектора труда нет выводов, основанных на этих протоколах. Государственный инспектор труда дал правильную оценку обстоятельствам несчастного случая, произошедшего со ФИО24 В акте о расследовании несчастного случая на производстве от 29 апреля 2019 года указано, что ФИО24, выполняя работы, отступил от требований исполнения инструкции по охране труда при выполнении работ по оборке нависших кусков породы «заколов» проходчиком горных выработок. В акте отсутствует указание комиссии на основании, каких данных установлено, что ФИО24 применил неправильные приемы при выполнении работ. Такие сведения отсутствуют в материалах расследования несчастного случая от 29 апреля 2019 года. При этом, очевидцев несчастного случая не было, ФИО24 работал один, при этом он пояснял, что нарушений требований инструкции по охране труда, при выполнении работ не нарушал, все необходимое при выполнении работ по оборке заколов он выполнил. Из письменного объяснения работника ФИО18 не следует то, что при выполнении работ ФИО24 допустил нарушение требований инструкции по охране труда. Поскольку доказательства вины ФИО24 в обрушении на него горной породы отсутствовали, вывод государственного инспектора труда об отсутствии вины вследствие грубой неосторожности, является обоснованным.

Выводы судов первой и апелляционной инстанции являются по существу правильными, доводы кассационной жалобы не могут являться основанием для отмены судебных актов, поскольку не опровергают выводов, сделанных судами, нарушений судами норм права не подтверждают.

Ссылка кассатора на то, что суд не разрешил ходатайство об исключении из числа доказательств опровергается содержанием судебного акта суда первой инстанции на стр. 7 которого суд дал оценку ходатайству (том 4., л.д., 191), указав, что ходатайство об исключении данных протоколов опросов из числа доказательств как недопустимых суд отклоняет, поскольку данные пояснения госинспектор в заключении не указывал, то обстоятельство, что госинспектором были отобраны пояснения путем телефонных переговоров, не свидетельствует о незаконности собранного доказательства, запретов не имеется, кроме того, как пояснил представитель ГИТ в РБ, в июле 2020 года личный прием в период пандемии был запрещен.

Доводы кассатора о том, что судом отвергнуты выводы экспертизы, проведенной в рамках уголовного дела подлежат отклонению, поскольку суд первой инстанции указал, что заключение горнотехнической экспертизы № 55 от 24 мая 2021г. не может быть принято во внимание, так как 8 июля 2021г. постановлением руководителя Северобайкальского межрайонного следственного отдела СУ СК России по РБ (том 4 л.д. 135-137) в связи с несогласием ФИО24 с заключением экспертизы, была назначена комиссионная горнотехническая судебная экспертиза, указанная позиция суда первой инстанции соответствует положениям статьи 84 КАС РФ, согласно которой никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы, суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимосвязь доказательств в их совокупности и при обстоятельствах, когда в рамках расследования уголовного дела была назначена по аналогичному вопросу комиссионная горнотехническая судебная экспертиза и сведения о результатах которой на момент рассмотрения административного иска не был известен, выводы суда первой инстанции не противоречат процессуальному законодательству.

С учетом того, что в соответствии со статьей 64 КАС Российской Федерации вступившие в законную силу приговор суда по уголовному делу, иные постановления суда по этому делу и постановления суда по делу об административном правонарушении являются обязательными для суда, рассматривающего административное дело об административно-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесены приговор и постановления суда, только по вопросам о том, имели ли место определенные действия и совершены ли они этим лицом. Поскольку на момент рассмотрения иска отсутствовал вступивший в законную силу приговор суда, который мог иметь обязательный характер для судов, основания для иной оценки судом первой инстанции обстоятельств назначения экспертиз, инициированных в рамках уголовного дела, отсутствовали.

На момент рассмотрения апелляционной жалобы комиссионная экспертиза была проведена (том 5 л,д. 24-41), экспертному заключению от 6 августа 2021 года была дана оценка в апелляционном определении, из содержания которого следует, что ссылки подателя апелляционной жалобы о том, что выводы районного суда не основаны на заключении соответствующей экспертизы, не могут служить основанием для отмены по существу правильного решения суда. Апелляционная инстанция указала, что представленное к дополнению к апелляционной жалобе заключение экспертизы не содержат выводов о вине ФИО24 в обрушении на него горной породы в результате его действий, которые свидетельствовали бы о наличии в его действиях грубой неосторожности, а выводы районного суда об обоснованности проведения дополнительной проверки государственного инспектора труда, по результатам которой вынесены оспариваемые заключение и предписания, являются законными и обоснованными, поскольку основаны на материалах проверки обстоятельств несчастного случая на производстве, обратного в материалах дела не имелось.

В связи с чем, доводы кассатора о том, что суды не дали оценку горнотехническим экспертизам, проводимым в рамках уголовного дела, подлежат отклонению, поскольку материалы дела свидетельствуют об обратном.

Доводам кассатора о том, что государственный трудовой инспектор единолично провел дополнительное расследование дана надлежащая правовая оценка судами, которые указали, что положения о том, что дополнительное расследование проводится с обязательным привлечением профсоюзного инспектора, труда представителей соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль (надзор) установленной сфере деятельности, и исполнительного органа страховщика, статья 229.3 ТК РФ не содержит, в связи с чем, то обстоятельство, что государственный инспектор труда не привлек к дополнительному расследованию указанных лиц, не является безусловным основанием к отмене заключения и предписания.

Указанный вывод судов подтверждается частью 1 статьи 229.3 ТК РФ, которая предусматривает привлечение к дополнительному расследованию профсоюзного инспектора труда, представителей соответствующего федерального органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль (надзор) в установленной сфере деятельности, и исполнительного органа страховщика при необходимости.

Суды обоснованно пришли к выводу, что обстоятельств, которые бы свидетельствовали о необходимости привлечения профсоюзного инспектора труда, Забайкальского управления Ростехнадзора и Регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации по Республике Бурятия к дополнительному расследованию несчастного случая с работником ФИО24, не установлено.

Ссылка кассатора на то, что государственным инспектором труда нарушена процедура проведения дополнительного (нового) расследования, а именно нет надлежащего уведомления административного истца и иных лиц, принимавших участие в составлении акта от 29 апреля 2019 года подлежит отклонению, так как судом первой инстанции установлено, что соответствующее уведомление направлено 2 июля 2020г. на электронный адрес заместителя главного инженера по ТБ и БВР ООО «Артель старателей Западная» ФИО30, в связи с чем суд первой инстанции сделал правильный вывод о том, что поскольку статья 229.3 ТК РФ не предусматривает обязательность уведомления работодателя о дополнительном расследовании несчастного случая, такое уведомление является допустимым.

Доводы кассатора о том, что административный ответчик не запрашивал каких-либо документов для проведения административного расследования признаются необоснованными поскольку запрос дополнительных документов является правом, а не обязанностью о чем сам кассатор указывает со ссылкой на Административный регламент исполнения Федеральной службой по труду и занятости государственной функции по осуществлению федерального государственного надзора за соблюдением установленного порядка расследования и учета несчастных случаев на производстве" утв. приказом Роструда от 23 августа 2019 года N 235, действующего в период спорных правоотношений.

Доводы кассатора о том, что суд первой инстанции проигнорировал указание кассационной инстанции относительно участия в деле Государственного учреждения региональное отделение Фонда социального страхования по Республике Бурятия (далее - фонд) подлежит отклонению, поскольку фонд привлечен к участию в деле, позиция кассатора о том, что в судебном акте отсутствуют выводы о нарушении или о не нарушении прав и возложении обязанностей на фонд, в связи с отменой акта, основана на неправильном толковании норм процессуального законодательства, поскольку в соответствии со статьей 47 КАС РФ под заинтересованным лицом понимается лицо, права и обязанности которого могут быть затронуты при разрешении административного дела и как следствие привлечение судом первой инстанции к участию в споре фонда привело к соблюдению процессуальных прав указанного лица и основания для отмены судебных актов отсутствуют.

Позиции кассатора о не соответствии оспариваемого предписания требования закона была дана надлежащая правовая оценка судами, которыми указано, что доводы о том, что госинспектор труда ФИО25, проводивший дополнительное расследование, являлся членом комиссии по расследованию несчастного случая в 2019 году, не высказывал особого мнения, правового значения не имеет, так как закон не запрещает государственному инспектору труда, принимавшему участие в первоначальном расследовании несчастного случая, проводить дополнительное расследование, в ходе рассмотрения дела, допрошенные и участвовавшие в комиссионном расследовании члены комиссии не указали, какие именно нарушения инструкций работником ФИО24 были допущены, на основании каких доказательств сделан вывод о том, что ФИО24 неправильно выбрал рабочее место при оборке заколов, тогда как свидетелей несчастного случая не имелось, суд первой инстанции согласился с позицией ГИТ в РБ о том, что факт грубой неосторожности работника устанавливается только в случае обеспечения работодателем безопасных условий труда для работников, поскольку при комиссионном расследовании и дополнительном расследовании установлена вина работодателя в необеспечении безопасных условий труда работников, вывод госинспектора труда ФИО25 об отсутствии грубой вины ФИО24 является законным, согласно части 1 статьи 229.2 ТК РФ при расследовании каждого несчастного случая комиссия (в предусмотренных данным Кодексом случаях государственный инспектор труда, самостоятельно проводящий расследование несчастного случая) выявляет и опрашивает очевидцев происшествия, лиц, допустивших нарушения требований охраны труда, получает необходимую информацию от работодателя (его представителя) и по возможности объяснения от пострадавшего, Госинспектором труда были повторно исследованы доказательства, собранные в ходе комиссионного расследования, повторно опрошен пострадавший ФИО24, опрошены по телефону заместитель главного инженера по ТБ и БВР ООО «Артель старателей Западная» ФИО19 и член комиссии по расследованию несчастного случая ФИО20, по результатам телефонных разговоров составлены протоколы опроса.

Ссылка кассатора на то, что инспектор труда был извещен самим пострадавшим о наличии уголовного дела, но каких-либо действий по получению доказательств из него не предпринял, не опровергают выводы судов об отсутствии оснований для признания оспариваемых предписания и заключения незаконными, по аналогичным основаниям отклоняется довод о том, что государственным инспектором не было разрешено требование о назначении экспертизы.

Довод кассатора о неназначении экспертизы судом подлежит отклонению, поскольку в силу статьи 77 КАС РФ в случае возникновения в ходе рассмотрения административного дела вопросов, требующих специальных знаний, суд назначает экспертизу, которая может быть поручена экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам, содержание указанной нормы свидетельствует о том, что назначение экспертизы относится к компетенции суда и суд определяет необходимость ее назначения, которая материалами дела не подтверждена.

В силу положений статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими. Кроме того, доводы кассационной жалобы об отклонении судом ходатайства об исключении доказательств не свидетельствуют о нарушении судом норм процессуального права, ходатайства были в установленном порядке разрешены, выводы суда постановлены с учетом требований об относимости и допустимости доказательств. Обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения требований, судами установлены полно и правильно.

Несогласие с оценкой судами имеющихся в деле доказательств по сути направлено на переоценку установленных судами фактических обстоятельств дела и имеющихся в деле доказательств, что в силу статьи 329 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации выходит за пределы полномочий суда кассационной инстанции.

Доводы кассационной жалобы фактически повторяют правовую позицию административного истца, изложенную в административном исковом заявлении и апелляционной жалобе, являлись предметом судебной оценки в судах, получили надлежащую правовую оценку.

Неправильного применения норм материального права, нарушений норм процессуального права, которые бы влекли отмену судебных актов, по настоящему административному делу не допущено, вопреки доводам кассатора судами правильно распределено бремя доказывания по делу.

Иное толкование подателем жалобы положений действующего законодательства, а также иная оценка обстоятельств спора не свидетельствуют о неправильном применении судами норм права.

Доводы кассационной жалобы, по существу сводятся к переоценке выводов суда об установленных по делу фактических обстоятельствах, которым судами первой и апелляционной инстанций дана надлежащая оценка, изложенная в судебных актах, и не могут являться основанием для их отмены в кассационном порядке. Существенных нарушений судами норм права, повлиявших на исход дела, доводы кассационной жалобы не подтверждают. Оснований для отмены судебных актов по доводам, изложенным в кассационной жалобе, судебная коллегия по административным делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 328, 329, 330 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации,

о п р е д е л и л а:

решение Железнодорожного районного суда г. Улан-Удэ от 3 сентября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по административным делам Верховного Суда Республики Бурятия от 22 декабря 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения.

Кассационное определение может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в сроки и в порядке, предусмотренные статьями 318, 319 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации.

Мотивированное кассационное определение изготовлено 8 августа 2022 года.

Председательствующий

Судьи