Гражданский кодекс часть 1

Судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда в составе: председательствующего судьи Волковой Я.Ю., судей Мурашовой Ж.А., Сорокиной С.В. при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Зубаревой М.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к акционерному обществу «Дикси Юг» о взыскании заработной платы в нерабочие праздничные дни, ночное время, компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе истца на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 02.09.2021.

Заслушав доклад судьи Волковой Я.Ю., объяснения истца и ее представителя ФИО2 (по устному ходатайству), поддержавших доводы апелляционной жалобы, объяснения представителей ответчика ФИО3 и ФИО4 (по доверенностям), возражавших относительно доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

ФИО1 18.01.2021 обратилась с иском к АО «Дикси Юг» (далее по тексту – Общество) о взыскании задолженности по заработной плате и компенсации морального вреда.

В обоснование исковых требований указала, что 29.10.2014 была принята на работу в ЗАО «Мегамарт» (которое 04.03.2015 реорганизовано в форме присоединения к Обществу) на должность продавца-кассира, уволена 23.09.2020. Продолжительность ее рабочего дня в течение всего периода трудовых отношений составляла 15 часов, с 08:00 до 23:00, таким образом, каждый последний час смены приходился на ночной период. Однако ответчик не оплачивал часы, отработанные в ночное время, в установленном трудовым законодательством порядке. Кроме того, работодатель систематически привлекал ее (истца) к работе в нерабочие праздничные дни, однако оплата труда производилась с нарушением ст. 153 Трудового кодекса Российской Федерации. По расчетам истца, за период работы у ответчика она отработала 43 смены в нерабочие праздничные дни (в то время как ответчиком оплачено только 27 смен) и 1 188 ночных часов. В результате неправомерных действий работодателя, не выполнившего установленную законом обязанность по своевременной и в полном объеме оплате труда, ей причинен моральный вред.

Ссылаясь на положения ст.ст. 22, 129, 136, 153, 154 Трудового кодекса Российской Федерации, ФИО1 (с учетом уточнения исковых требований в порядке ст. 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации) просила взыскать в свою пользу задолженность по заработной плате за работу в нерабочие праздничные дни в размере 31 723,80 руб., задолженность по заработной плате за работу в ночное время в размере 148 264,92 руб., компенсацию морального вреда в размере 100 000 руб., а также расходы по оплате услуг представителя в размере 30 000 руб.

Представители ответчика ФИО3, ФИО5 возражали против удовлетворения иска, настаивая на отсутствии у Общества задолженности по заработной плате перед истцом. Настаивали на том, что заработная плата начислялась и выплачивалась истцу в полном объеме, согласно табелям учета рабочего времени. Оспаривали правильность произведенного истцом расчета взыскиваемых сумм. Заявили о пропуске ФИО1 предусмотренного ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока на обращение в суд по требованиям о взыскании заработной платы за период с 29.10.2014 по 31.12.2019.

С вышеприведенными доводами ответчика сторона истца не согласилась, указав, что табели учета рабочего времени не могут быть признаны допустимыми доказательствами, поскольку изложенные в них сведения не соответствуют фактически отработанному истцом рабочему времени. Кроме того, сторона истца настаивала, что срок обращения в суд с указанным иском не пропущен, поскольку нарушения со стороны ответчика носят длящийся характер, срок на обращение в суд с настоящим иском необходимо исчислять с даты увольнения.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 02.09.2021 исковые требования ФИО1 удовлетворены частично: с Общества в ее пользу взыскана заработная плата за работу в ночное время за период с 01.01.2020 по 23.09.2020 в размере 3 638 руб. с удержанием при выплате налога на доходы физических лиц, компенсация морального вреда в размере 3 000 руб., расходы по оплате услуг представителя в размере 600 руб., в удовлетворении остальной части исковых требований отказано, с Общества в доход местного бюджета взыскана государственная пошлина в размере 700 руб.

С решением суда не согласился истец.

В апелляционной жалобе ФИО1, ссылаясь на незаконность решения суда от 02.09.2021, неверное толкование судом норм материального права, просит отменить указанное решение суда, принять по делу новый судебный акт, которым исковые требования удовлетворить в полном объеме. Оспаривает вывод суда о пропуске ею срока на обращение в суд по требованиям о взыскании заработной платы за период до 31.12.2019, указывая на то, что спорные правоотношения носят длящийся характер, в связи с чем срок на обращение в суд исчисляется с даты увольнения (23.09.2020) и ею на дату подачи иска не пропущен. Настаивает на законности требований о взыскании оплаты за работу в праздничные дни и за ночное время. Выражает несогласие и с решением суда о взыскании компенсации морального вреда, полагает, что размер компенсации необоснованно снижен.

В возражениях на апелляционную жалобу представитель ответчика ФИО3 указывает на законность, обоснованность, справедливость решения суда, просит оставить его без изменения.

Судебной коллегией разъяснено стороне истца право просить о восстановлении срока обращения в суд, предложено представить доказательства уважительности причин пропуска (с учетом того, что суд первой инстанции не выполнил указанную обязанность по разъяснению юридически значимых обстоятельств при наличии ходатайства ответчика о пропуске срока обращения в суд).

Стороной истца в качестве дополнительных доказательств представлены жалобы, поданные в прокуратуру и ГИТ СО, ответы на жалобы, а также скрин обращения к работодателю, сведения о направлении этого обращения.

Эти доказательства приняты в качестве дополнительных (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), т.к. они не были представлены по уважительной причине (из-за неопределения судом первой инстанции юридически значимых обстоятельств при заявлении ходатайства о пропуске срока обращения в суд).

Изучив материалы дела (в том числе, новые доказательства, принятые судебной коллегией на стадии апелляционного рассмотрения дела для установления юридически значимых обстоятельств и проверки доводов сторон), обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, проверив законность и обоснованность решения суда исходя из доводов жалобы и возражений (ч. 1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса РФ), судебная коллегия приходит к следующему.

Судом установлено, следует из материалов дела, что ФИО1 29.10.2014 была принята на работу в ЗАО «Мегамарт» на должность продавца-кассира, с ней заключен трудовой договор (т. 1 л.д. 18, 19). По условиям заключенного сторонами трудового договора истцу установлен сменный режим работы с суммированным периодом учета рабочего времени за один год. Время начала и окончания ежедневной работы определяется в соответствии с графиком сменности. Тарифная ставка работника за один час работы была установлена в размере 102,98 руб., а также районный коэффициент в размере 15 %, что составляет 15,45 руб. (трудовой договор, приказ о приеме на работу – т. 1 л.д. 61-65).

Дополнительным соглашением от 01.09.2017 внесены изменения в трудовой договор, тарифная ставка работника за один час работы составила 109,03 руб., а также районный коэффициент в размере 15 %, что составляет 16,36 руб. Соглашение вступило в силу в день его подписания (т. 1 л.д. 67).

Дополнительным соглашением от 01.10.2018 внесены изменения в трудовой договор, тарифная ставка работника за один час работы составила 116,30 руб., а также районный коэффициент в размере 15 %, что составляет 17,45 руб. Соглашение вступило в силу в день его подписания (т. 1 л.д. 68).

При рассмотрении дела ответчик графики работы истца, а также акты о сдаче кассы, суду не представил, настаивал на том, что истец работала то рабочее время, которое отражено в табелях учета рабочего времени (от 13 ч. до 5 часов в смену), в основном, 8, 9, 10 часов в смену.

Истец настаивала на том, что каждая смена продолжалась с 08:00 до 23:00.

Также судом установлено, что с 23.09.2020 трудовые отношения между истцом и ответчиком прекращены.

Разрешая спор и частично удовлетворяя исковые требования ФИО1 о взыскании задолженности по заработной плате, ссылаясь на положения ст.ст. 112, 154, 237, 392 Трудового кодекса Российской Федерации, разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенные в п. 56 постановления от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», суд первой инстанции пришел к следующим выводам. Истцом пропущен срок на обращение в суд по требованиям о взыскании заработной платы за период до 31.12.2019, в связи с чем юридически значимым периодом является период с 01.01.2020 по 23.09.2020. Задолженности перед истцом в связи с работой в выходные и праздничные дни у ответчика за период с 01.01.2020 по 23.09.2020 не имеется, так как указанные выплаты произведены ответчиком в полном объеме. Поскольку продолжительность ряда рабочих смен ФИО1 в течение спорного периода определялась временем с 08:00 до 23:00 часов, из которых последний час смены приходился на ночной период, общая продолжительность работы истца в ночное время составила 137 часов, суд, установив, что оплата этих часов производилась ответчиком без учета положений ст. 154 Трудового кодекса Российской Федерации, взыскал в пользу ФИО1 задолженность по заработной плате в сумме 3638 руб. (доплата в виде 20% от тарифной ставки). Так как невыплатой в полном объеме заработной платы нарушены трудовые права истца, эти нарушения устранены в судебном порядке, суд счел необходимым взыскать в пользу истца компенсацию морального вреда 3000 руб., указав на учет требований разумности и справедливости. Ссылаясь на принцип пропорциональности, суд взыскал в возмещение расходов по оплате услуг представителя 600 руб.

Судебная коллегия, проверяя решение суда по доводам апелляционной жалобы, приходит к следующему.

Истец при уточнении требований (т. 1 л.д. 125-128) просила о взыскании оплаты работы в праздничные дни с 2018 по 2020 г.г. включительно, оплаты за работу в ночное время - за все время работы с 2014 г.

Иск подан истцом 18.01.2021 (направлен почтой).

Ответчиком заявлено по пропуске срока обращения в суд.

К заявленным требованиям до 03.10.2016 применяется трехмесячный срок обращения в суд, который был предусмотрен ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации (до внесения изменения в эту статью).

За период после 03.10.2016 применяется годичный срок обращения в суд, исчисляемый с даты каждой ежемесячной выплаты заработной платы (ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

По условиям трудового договора от 29.10.2014 (т. 1 л.д. 64) выплата зарплаты производится 14 числа месяца, следующего за оплачиваемым.

Срок обращения в суд истцом пропущен по требованиям о взыскании заработной платы за период до декабря 2019 г. включительно, учитывая, что истец просит взыскать неначисленные ей суммы заработной платы, а п. 56 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2004 № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» применяется к начисленным суммам заработка, обязанность по выплате которых сохраняется до расторжения трудовых отношений сторон спора. Изложенное исключает возможность исчисления срока обращения в суд с даты увольнения истца, на чем истец настаивает в жалобе, неверно толкуя как положения ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, так и не учитывая приведенные разъяснения высшей судебной инстанции.

Истец при рассмотрении дела не оспаривала тот факт, что о неначислении ей спорных сумм она знала (должна была знать) при получении зарплаты за каждый месяц, учитывая, что она имела возможность получить расчетные листки, получала их. Реализация истцом права на судебную защиту своих прав лишь после увольнения сама по себе не свидетельствует о невозможности таковой по уважительным причинам до прекращения трудовых отношений с ответчиком.

Представленное суду в виде скан-образа обращение от 07.10.2020 работников ответчика, в т.ч. истца, к ответчику, по поводу оплаты работы праздничных дней, не может быть принято во внимание, т.к. этот документ не подписан истцом. Представленная копия отслеживания направленного от истца ответчику обращения от 20.10.2020 не принимается во внимание в качестве относимого доказательства, т.к. сведений о содержании отправления не имеется. Более того, в отсутствие в законе требования о досудебном порядке разрешения споров обращение к работодателю, само по себе, не может свидетельствовать об уважительности причин пропуска срока. По изложенным причинам названные доказательства об уважительной причине пропуска истцом срока обращения в суд не свидетельствуют.

Вместе с тем, истец 23.11.2020 обратилась с жалобой на нарушение своих прав в связи с неоплатой работы в праздничные дни и в ночное время в Государственную инспекцию труда в Свердловской области, 07.12.2020 жалоба такого же содержания подана в прокуратуру Верх-Исетского района г. Екатеринбурга. В жалобах истец просила оказать ей помощь в восстановлении нарушенного права. Ответ Государственной инспекции труда в Свердловской области датирован 17.12.2020, в нем указано на то, что прокуратура области отказала в согласовании внеплановой проверки в отношении ОО «Дикси Юг», поэтому истцу разъяснено право на разрешение спора в судебном порядке. Сведений о дате получения истцом такого ответа нет, вследствие чего с учетом требований разумности и времени, необходимого на почтовый пробег письма, судебная коллегия устанавливает дату получения ответчика через 3 недели после даты отправки, а с учетом праздничных новогодних дней, приходит к выводу о реализации истцом права на обращение в суд в разумный срок после получения данного ответа (18.01.2021).

В разъяснениях, содержащихся в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2018 № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей – физических лиц и у работодателей – субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям», применимых и к спорным отношениям (т.к. эти разъяснения направлены на толкование нормы ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации), указано на то, что, оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора. Например, об уважительности причин пропуска срока на обращение в суд за разрешением индивидуального трудового спора может свидетельствовать своевременное обращение работника с письменным заявлением о нарушении его трудовых прав в органы прокуратуры и (или) в государственную инспекцию труда, которыми в отношении работодателя было принято соответствующее решение об устранении нарушений трудовых прав работника, вследствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке.

При обращении с жалобами 23.11.2020 истец правомерно ожидала, что ее права будут защищены (ст. 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 357 Трудового кодекса Российской Федерации), о невозможности восстановления права без предъявления иска узнала в январе 2021 г., вследствие чего судебная коллегия приходит к выводу о необходимости учета даты подачи жалоб (23.11.2020, 07.12.2020), приходя к выводу о наличии уважительных причин для восстановления истцу срока обращения в суд относительно периодов за год до 23.11.2020, 07.12.2020.

Поскольку срок выплаты зарплаты за октябрь 2019 г. – 14.11.2019, что находится за пределами годичного срока до 23.11.2020, восстановленного судом, то оснований для взыскания сумм задолженности по зарплате за периоды октября 2019 г. и предшествующих ему месяцев нет. В этой части иска истцу должно быть отказано по пропуску срока обращения в суд, т.к. доказательств уважительных причин пропуска срока по этому периоду суду не представлено, несмотря на данные истцу разъяснения и предоставленную возможность доказать свои доводы (ч. 5 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Срок выплаты зарплаты за ноябрь 2019 г. – 14.12.2019, за декабрь 2019 г. – 14.01.2020. Эти даты находятся в пределах годичного срока до 23.11.2020, 07.12.2020, поэтому требования о взыскании зарплаты за ноябрь и декабрь 2019 г., так же как и требования о взыскании зарплаты за период с января по сентябрь 2020 г. подлежали удовлетворению. Отказ истцу в иске о взыскании задолженности по зарплате за ноябрь и декабрь 2019 г. по мотиву пропуска срока обращения в суд нарушает требования ч. 5 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации, сделан при несоответствии обстоятельствам дела выводов суда.

В ноябре 2019 г. истец работала в праздничный день – 04.11.2019, что не оспаривалось ответчиком и указано в табеле учета рабочего времени (т. 1 л.д. 163), этот день оплачен ответчиком по продолжительности 13 ч. (т. 1 л.д. 146). Иные указанные истцом в качестве праздничных дней в ноябре 2019 г. - 02.11.2019 и 03.11.2019 праздничными днями не являются (ст. 112 Трудового кодекса Российской Федерации), а потому они не могут быть оплачены на условиях ст. 112, 153 Трудового кодекса Российской Федерации, учитывая, что истец работала по графику, для нее выходные дни определялись графиками работы (в соответствии с ч. 3 ст. 111 Трудового кодекса Российской Федерации), а по графику, представленному стороной истца, в дни 02.11.2019 и 03.11.2019 у истца рабочие смены.

С учетом положений ч. 3 ст. 111, ст.ст. 112, 153 Трудового кодекса Российской Федерации, судом правомерно отказано истцу во взыскании оплаты за работу в праздничные дни в 2020 г. за 07.03.2020, 09.03.2020, 02.05.2020, 03.05.2020. Эти дни не являются ни праздничными днями, ни выходными днями для истца с учетом графиков работы (т. 2 л.д. 54, 56), а потому они не подлежали двойной оплате.

Доводы о необходимости взыскания оплаты за эти дни как за праздничные дни основаны на ошибочном токовании норм материального права.

Относительно доводов о необходимости оплаты 01.07.2020 в двойном размере судебная коллегия соглашается с доводами жалобы истца, исходя из следующего.

В силу ч. 5 ст. 2 Закона Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации от 14.03.2020 № 1-ФКЗ «О совершенствовании регулирования отдельных вопросов организации и функционирования публичной власти», в целях обеспечения наиболее благоприятных условий для участия граждан в общероссийском голосовании общероссийское голосование не может состояться ранее чем через 30 дней со дня официального опубликования указа Президента Российской Федерации о его назначении. Если днем общероссийского голосования определен рабочий день, этот день в силу настоящего Закона является нерабочим днем. Оплата работникам за этот день осуществляется в соответствии с положениями, установленными Трудовым кодексом Российской Федерации применительно к оплате за нерабочие (праздничные) дни.

УказомПрезидента Российской Федерации от 01.06.2020 № 354 «Об определении даты проведения общероссийского голосования по вопросу одобрения изменений в Конституцию Российской Федерации» день 01.07.2020 объявлен нерабочим днем.

С учетом изложенного, а также данных в письме Минтруда Российской Федерации от 17.06.2020 № 14-1/В-735 разъяснений, 01.07.2020 подлежит оплате как работа в праздничный день, т.е. в двойном размере.

Этот день истцу оплачен по табелю учета рабочего времени за 13 часов (т. 1 л.д. 122), исходя из одинарной оплаты (расчетный листок в т. 1 л.д. 214). На такую же оплату 01.07.2020 ответчик указал в своем отзыве на иск (т. 1 л.д. 137).

Проверяя доводы жалобы истца о неоплате ответчиком надлежащим образом работы в праздничные дни, судебная коллегия отмечает, что ответчик не оспаривает выводы суда первой инстанции о работе истца во все рабочие смены 2020 г., исключая 14.09.2020, до 23:00, недостоверности табелей учета рабочего времени за период с апреля по сентябрь 2020 г. в части отражения рабочего времени истца, занижения такого рабочего времени, не приводит доводы о том, что режим работы истца в 2019 г. отличался от режима работы истца в 2020 г., не представил суду графиков работы истца, отличных от тех, что представлены стороной истца, где продолжительность смены истца указана с 08:00 до 23:00, не представил справки-отчет кассира-операциониста, составленные в период работы истцом, не опроверг данных тех копий справок, которые были представлены истцом и из которых следует, что практически во все смены (исключая 14.09.2020) смена истца начиналась в 08:00, заканчивалась в 23:00, не представил достаточных и достоверных доказательств продолжительности смен истца, при том, что в силу ч. 4 ст. 91 Трудового кодекса Российской Федерации обязанность по учету времени, фактически отработанного каждым работником, лежит именно на работодателе, который должным образом эту обязанность не исполнил.

С учетом совокупности названных письменных доказательств, принимая во внимание графики работы истца за период с ноября 2019 г. по сентябрь 2020 г., представленные стороной истца (т. 2 л.д. 52-60, 74, 75), показания допрошенного судом первой инстанции свидетеля ФИО6 (старшего кассира, работавшего у ответчика), подтвердившей факт работы истца в рабочие смены с 08:00 до 23:00, судебная коллегия приходит к выводу о недостоверности табелей учета рабочего времени истца при указании продолжительности рабочих смен, работе истца с 08:00 до 23:00 (с перерывом 1 час на обед, что установлено п. 3.1.2 ПВТР ответчика - т. 1 л.д. 74, 75). Из изложенного следует, что за минусом часа на обеденный перерыв рабочее время истца за смену составляло 14 часов.

Именно исходя из этого, судебная коллегия и проверяет правильность оплаты ответчиком праздничных дней, отработанных истцом за период с ноября 2019 г. по сентябрь 2020 г.

Согласно ст. 153 Трудового кодекса Российской Федерации работа в выходной или нерабочий праздничный день оплачивается не менее чем в двойном размере: работникам, труд которых оплачивается по дневным и часовым тарифным ставкам, - в размере не менее двойной дневной или часовой тарифной ставки. Оплата в повышенном размере производится всем работникам за часы, фактически отработанные в выходной или нерабочий праздничный день. Если на выходной или нерабочий праздничный день приходится часть рабочего дня (смены), в повышенном размере оплачиваются часы, фактически отработанные в выходной или нерабочий праздничный день (от 0 часов до 24 часов). Конкретные размеры оплаты за работу в выходной или нерабочий праздничный день могут устанавливаться коллективным договором, локальным нормативным актом, принимаемым с учетом мнения представительного органа работников, трудовым договором.

04.11.2019 оплачены истцу в двойном размере, но лишь за 13 часов (т. 1 л.д. 196), соответственно, 1 час работы истца не оплачен, подлежит оплате по двойному тарифу.

Такая же ситуация и с оплатой праздничных дней в январе 2020 г.: ответчик оплатил 6 праздничных дней января 2020 г. в объеме 76 часов (т. 1 л.д. 211), по графику работы (т. 2 л.д. 52) истец работала 01.01.2020 с 11:00 до 23:00 (11 часов без учета 1 часа на обед), 02.01.2020, 03.01.2020, 06.01.2020, 07.01.2020, 08.01.2020 – с 08:00 до 23:00 (по 14 часов без учета 1 часа на обед), итого – 81 час. Соответственно, за январь 2020 г. ответчиком не оплачены по двойному тарифу 5 часов.

В феврале 2020 г. ответчик оплатил истцу работу 23.02.2020 в объеме 13 часов (т. 1 л.д. 211), тогда как по графику работы (т. 2 л.д. 53) истец работала в этот день с 08:00 до 23:00 (по 14 часов без учета 1 часа на обед), соответственно, 1 час работы истца не оплачен ответчиком по двойному тарифу.

Аналогичная ситуация и с оплатой часов работы истца в марте 2020 г. (1 день) и в мае 2020 г. (1 день), что следует из сопоставления расчетных листков – т. 1 л.д.212, 213 и графиков работы истца – т. 2 л.д. 54, 56. В каждом из этих месяцев ответчик не оплатил истцу по 1 часу по двойному тарифу.

Работа истца 01.07.2020 была продолжительностью 14 ч. (график работы в т. 2 л.д. 58, с 08:00 до 23:00), этот день оплачен в одинарном размере и за 13 часов, следовательно, за 13 часов ответчик обязан доплатить одинарную тарифную ставку, а также оплатить в двойном размере еще 1 час.

Общее число часов работы в праздничные дни, не оплаченных ответчиком за указанные месяцы по двойному тарифу, равно 10 часам. Кроме того, за 13 часов работы истца 01.07.2020 ответчик должен заплатить истцу оплату еще и по одинарному тарифу.

Тарифная ставка истца - 116, 3 руб., с районным коэффициентом (15%) она составляла 133, 75 руб.

Расчет оплаты часов работы в праздничные дни следующий: (133, 75 х 2 х 10) + (133, 75 х 13) = 3 210 руб., с удержанием при выплате НДФЛ.

Во взыскании указанной суммы суд необоснованно отказал истцу, неверно применив нормы материального права и сделав не соответствующие обстоятельствам дела выводы об оплате в должном размере ответчиком часов работы истца в праздничные дни. На основании п.п. 3, 4 ч. 1 ст. 330, п. 3 ч. 2 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда в части отказа истцу в иске о взыскании оплаты в праздничные дни за период с ноября 2019 г. по июль 2020 г. подлежит отмене с вынесением в этой части нового решения о взыскании указанной суммы.

Проверяя доводы жалобы истца о несогласии с решением суда относительно взыскания оплаты за работу в ночное время, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В соответствии со ст. 154 Трудового кодекса Российской Федерации каждый час работы в ночное время оплачивается в повышенном размере по сравнению с работой в нормальных условиях, но не ниже размеров, установленных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Минимальные размеры повышения оплаты труда за работу в ночное время устанавливаются Правительством Российской Федерации с учетом мнения Российской трехсторонней комиссии по регулированию социально-трудовых отношений. Конкретные размеры повышения оплаты труда за работу в ночное время устанавливаются коллективным договором, локальным нормативным актом, принимаемым с учетом мнения представительного органа работников, трудовым договором.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 22.07.2008 № 554 «О минимальном размере повышения оплаты труда за работу в ночное время» установлено, что минимальный размер повышения оплаты труда за работу в ночное время (с 22 часов до 6 часов) составляет 20 процентов часовой тарифной ставки (оклада (должностного оклада), рассчитанного за час работы) за каждый час работы в ночное время.

Локальными нормативными актами АО «Дикси Юг» иной размер оплаты труда за работу сотрудников в ночное время, не определен.

Суд, определяя недоплаченную истцу зарплату за работу в ночное время и установив, что ответчик в 2020 г. неверно отражал в табелях учета рабочего времени рабочее время истца при продолжительности смены истца с 08:00 до 23:00 (за исключением 14.09.2020), взыскал с ответчика в пользу истца лишь доплату за каждый час работы в ночное время с 22:00 до 23:00 (20% от тарифной ставки), при том, что данных об оплате этого часа и по одинарной ставке ответчик суду не представил, настаивал на том, что истец не работала в период с 22:00 до 23:00 в свои смены, соответственно, этот час работы в каждой смене вообще не был оплачен, ответчик оплачивал работу истца по тем неверным данным учета рабочего времени, которые отражены в табелях учета рабочего времени и в которых рабочее время истца занижено.

Кроме того, не взыскана судом первой инстанции и оплата ночных часов, отработанных истцом в ноябре и декабре 2019 г., при том, что имелись основания для восстановления срока по требованию о взыскании зарплаты за эти месяцы.

С учетом изложенного, принимая во внимание графики работы истца за периоды с ноября 2019 г. по сентябрь 2020 г., расчетные листки истца за эти же месяцы, в которых отражено верное количество смен, но неправильное количество рабочих часов (исходя из ежесменной работы истца по 14 часов, с 08:00 до 23:00 с перерывом на обед 1 час, кроме смен 01.01.2020 и 14.09.2020), судебная коллегия производит следующий расчет по оплате работы истца в ночное время с 22:00 до 23:00:

- ноябрь 2019 г., истцом отработано 18 смен, ночные часы явно не оплачивались, учитывая, что при продолжительности смены 14 ч. рабочее время составит 252 ч., ответчиком оплачены 165 ч., следовательно, по 1 ночному часу каждой смены подлежит оплате. Поскольку при расчете оплаты праздничного дня за 04.11.2019 взыскана двойная оплата за этот день, соответственно, за час работы с 22:00 до 23:00 подлежит взысканию лишь доплата 20% тарифной ставки с районным коэффициентом, за остальные 17 часов (с 22:00 до 23:00) 17 смен ноября 2019 г. надлежит взыскать оплату, исходя из 1, 2 тарифной ставки (одинарный тариф и 20% доплаты за работу в ночное время). Расчет следующий: (133, 75 х 1, 2 х 17) + 133, 75 х 0,2 = 2755, 25 руб.

- декабрь 2019 г., истцом отработано 18 смен, ночные часы явно не оплачивались, учитывая, что при продолжительности смены 14 ч. рабочее время составит 252 ч., ответчиком оплачены 165 ч., следовательно, по 1 часу каждой смены подлежит оплате по тарифу 1, 2. Расчет следующий: 133, 75 х 1, 2 х 18 = 2889 руб.

- январь 2020 г., истцом отработано 15 смен, оплачено 122 ч. при отработанном времени 207 ч. (14 смен по 14 ч. и одна смена 01.01.2020, с 11:00 до 23:00 – 11 ч.), следовательно, по 1 ночному часу каждой смены подлежит оплате. Поскольку при расчете оплаты праздничных дней за 6 смен января 2020 г. взыскана двойная оплата за эти дни, соответственно, за час работы с 22:00 до 23:00 за 6 смен подлежит взысканию лишь доплата 20% тарифной ставки с районным коэффициентом, за остальные 9 часов (с 22:00 до 23:00) 9 смен января 2020 г. надлежит взыскать оплату, исходя из 1, 2 тарифной ставки (одинарный тариф плюс 20% доплаты за работу в ночное время). Расчет следующий: (133, 75 х 1, 2 х 9) + (133, 75 х 0,2 х 6) = 1 605 руб.

- февраль 2020 г., истцом отработано 18 смен, оплачено 165 ч. при отработанном времени 252 ч., следовательно, по 1 ночному часу каждой смены подлежит оплате. Поскольку при расчете оплаты праздничного дня за 23.02.2020 взыскана двойная оплата за этот день, соответственно, за час работы с 22:00 до 23:00 за этот день подлежит взысканию лишь доплата 20% тарифной ставки с районным коэффициентом, за остальные 17 часов (час работы каждой смены с 22:00 до 23:00) 17 смен февраля 2020 г. надлежит взыскать оплату, исходя из 1, 2 тарифной ставки (одинарный тариф плюс 20% доплаты за работу в ночное время). Расчет следующий: (133, 75 х 1, 2 х 17) + (133, 75 х 0,2) = 2300, 5 руб.

- расчет по марту 2020 г. полностью совпадает с расчетом за февраль 2020 г. (равное количество смен, один праздничный день), недоплата равна – 2300, 5 руб.

- апрель 2020 г., истцом отработано 18 смен, ночные часы явно не оплачивались (по тем же мотивам, что приведены выше), следовательно, по 1 часу каждой смены подлежит оплате по тарифу 1, 2. Расчет следующий: 133, 75 х 1, 2 х 18 = 2889 руб.

- май 2020 г., истцом отработано 17 смен, по 1 ночному часу каждой смены подлежит оплате. Поскольку при расчете оплаты праздничного дня за 01.05.2020 взыскана двойная оплата за этот день, соответственно, за час работы с 22:00 до 23:00 за этот день подлежит взысканию лишь доплата 20% тарифной ставки с районным коэффициентом, за остальные 16 часов (час работы каждой смены с 22:00 до 23:00) 16 смен мая 2020 г. надлежит взыскать оплату, исходя из 1, 2 тарифной ставки (одинарный тариф плюс 20% доплаты за работу в ночное время). Расчет следующий: (133, 75 х 1, 2 х 16) + (133, 75 х 0,2) = 2594, 75 руб.

- июнь 2020 г., истцом отработано 15 смен, ночные часы не оплачивались, следовательно, по 1 часу каждой смены подлежит оплате по тарифу 1, 2. Расчет следующий: 133, 75 х 1, 2 х 15 = 2407, 5 руб.

- июль 2020 г., истцом отработано 6 смен, ночные часы не оплачивались, при этом за работу 01.07.2020 взыскана оплата по двойному тарифу, следовательно за час работы в этот день необходимо взыскать доплат 0,2 тарифной ставки, за остальные дни 1 час каждой смены подлежит оплате по тарифу 1, 2. Расчет следующий: (133, 75 х 1, 2 х 5) + (133, 75 х 0, 2) = 829, 25 руб.

- август 2020 г., истцом отработано 17 смен, ночные часы не оплачивались, следовательно, по 1 часу каждой смены подлежит оплате по тарифу 1, 2. Расчет следующий: 133, 75 х 1, 2 х 17 = 2728,5 руб.

- сентябрь 2020 г., истцом отработано 12 смен (без учета смены 14.09.2020, когда нет работы в ночное время), ночные часы не оплачивались, следовательно, по 1 часу каждой смены подлежит оплате по тарифу 1, 2. Расчет следующий: 133, 75 х 1, 2 х 12 = 1926 руб.

При суммировании всех этих значений доплаты за работу в ночное время получается 25359 руб.

Именно эта сумма (с удержанием при выплате НДФЛ), а не 3638 руб. подлежит взысканию с ответчика в пользу истца.

Решение суда в части взыскания с АО «Дикси Юг» в пользу ФИО1 заработной платы за работу в ночное время подлежит изменению на основании п. 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с ответчика в пользу истца судебная коллегия взыскивает задолженность по оплате работы в ночное время за период с 01.11.2019 по 23.09.2020 в размере 25359 руб. с удержанием при выплате НДФЛ.

Оснований для взыскания оплаты за работу в ночное время по двойной тарифной ставке, как рассчитывает истец, нет, это не предусмотрено ст. 154 Трудового кодекса Российской Федерации, локальными актами ответчика. В этой части доводы жалобы как основанные на ошибочном толковании закона отклоняются. Отказ в иске о взыскании оплаты за период до октября 2019 г. включительно правомерен из-за пропуска истцом срока обращения в суд и отсутствии уважительных причин пропуска срока, при том, что спорные суммы начисленными не являлись, истец безосновательно исчисляет срок обращения в суд с даты увольнения, это противоречит ч. 2 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

Доводы жалобы истца о несогласии с размером компенсации морального вреда, определенным судом первой инстанции, заслуживают внимания.

В силу ст. 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Определяя размера компенсации морального вреда в сумме 3000 руб., суд первой инстанции указал на причинение истцу нравственных страданий из-за невыплаты заработной платы за работу в ночное время. При этом суд не дал оценки ни длительности нарушения прав истца при невыплате ответчиком истцу не только доплаты за работу в ночную время, но и одинарной тарифной ставки за работу в ночное время, при оплате не в полном объеме и работы в праздничные дни, неоплате такой работы по двойному тарифу за 01.07.2020, ни вине ответчика, который должным образом на протяжении 11 месяцев, по которым срок обращения в суд не пропущен или восстановлен судом, не производил учет рабочего времени истца, занижая отработанное истцом время при оплате, ни степени нравственных страданий истца, по иску которой суммы взысканы лишь в декабре 2021 г., при том, что задолженность образовалась с ноября 2019 г. С учетом всех этих обстоятельств, требований разумности и справедливости (которые не учтены судом первой инстанции при определении размера компенсации морального вреда), судебная коллегия приходит к выводу, что размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца за допущенные нарушения по оплате труда, надлежит определить в сумме 40000 руб. В этой части решение суда изменяется судебной коллегией по п.п. 1, 3 ч. 1 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В остальной части иска о взыскании компенсации морального вреда истцу надлежит отказать, поскольку заявленная истцом компенсация не соответствует требованиям разумности и справедливости, основана на факте нарушения прав истца с 2014 г., при том, что по этим требованиям о взыскании оплаты труда (до октября 2019 г.) срок обращения в суд пропущен.

Поскольку судебной коллегией решение суда отменено и изменено в части, а также учитывая доводы стороны истца о заниженном размере суммы, определенной в возмещение судебных издержек, судебная коллегия изменяет решение суда и в части распределения судебных расходов.

В силу ч. 1 ст. 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

Суд первой инстанции установил, что истцом понесены расходы по оплате юридических услуг в сумме 30000 руб., эти расходы признаны судом разумными. Указанные выводы никем не оспариваются, а потому принимаются во внимание судебной коллегией.

Определяя сумму в возмещение расходов по оплате услуг представителя 600 руб., суд сослался на принцип пропорциональности.

Судебная коллегия отмечает, что применение строгой пропорции в данном случае невозможно, учитывая, что истцом было заявлено и неимущественное требование о взыскании компенсации морального вреда, которое удовлетворено судом. Учитывая тот факт, что в части иска истцу отказано, при этом часть имущественных требований удовлетворена, как удовлетворен и иск о взыскании компенсации морального вреда, а расходы, понесенные истцом, являются разумными, с учетом объема оказанных истцу услуг по консультациям и подготовке искового заявления, содержащего несколько исковых требований и расчеты требований, с учетом значимости для истца нарушенного ответчиком права, сложности спора, судебная коллегия приходит к выводу о праве истца на частичное возмещение судебных издержек, снижая сумму до 20000 руб.

Решение суда в части размера взысканной с ответчика в доход местного бюджета госпошлины подлежит изменению (ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации). Госпошлина от цены удовлетворенных имущественных требований, а также за рассмотрение неимущественного требования (компенсация морального вреда), за апелляционное рассмотрение дела составляет 1221 руб. 48 коп.

В остальной части (отказа истцу в иске о взыскании оплаты за работу в праздничные дни, за работу в ночное время) решение суда подлежит оставлению без изменения по приведенным выше мотивам.

Руководствуясь п. 2 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 02.09.2021 в части отказа в иске о взыскании оплаты за работу в праздничные дни за период с ноября 2019 г. по май 2020 г. включительно отменить.

Принять в этой части новое решение, которым указанные требования ФИО1 к АО «Дикси Юг» удовлетворить частично.

Взыскать с Акционерного общества «Дикси Юг» в пользу ФИО1 оплату за работу в праздничные дни в сумме 3210 руб. с удержанием при выплате НДФЛ, отказав в удовлетворении остальной части иска о взыскании оплаты за работу в праздничные дни в указанный период.

Решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 02.09.2021 в части взыскания с АО «Дикси Юг» в пользу ФИО1 заработной платы за работу в ночное время, размера компенсации морального вреда и расходов по оплате услуг представителя изменить, указав на взыскание с Акционерного общества «Дикси Юг» в пользу ФИО1 оплаты за работу в ночное время за период с 01.11.2019 по 23.09.2020 в размере 25359 руб. с удержанием при выплате НДФЛ, компенсации морального вреда 40000 руб., расходов по оплате услуг представителя – 20000 руб.

Это же решение суда в части размера госпошлины, взысканной с ответчика в доход местного бюджета, изменить, указав на взыскание с Акционерного общества «Дикси Юг» госпошлины в доход местного бюджета в сумму 1221 руб. 48 коп.

В остальной части решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 02.09.2021 оставить без изменения, апелляционную жалобу истца – без удовлетворения.

Председательствующий Я.Ю. Волкова

Судья Ж.А. Мурашова

Судья С.В. Сорокина

...