Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1658/2021 по иску ФИО1 к Государственному учреждению – Отделение Пенсионного Фонда Российской Федерации по Челябинской области о включении периодов работы в специальный стаж, включении периодов обучения в трудовой стаж, возложении обязанности по перерасчету размера пенсии и выплате недополученной пенсии,

по кассационной жалобе ФИО1 на решение Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 19 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 27 января 2022 года.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Давыдовой Т.И. об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к Государственному учреждению - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Магнитогорске Челябинской области (межрайонное) (далее по тексту – УПФ в г. Магнитогорске), с учетом уточнений, о возложении обязанности произвести оценку пенсионных прав по нормам и правилам Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации»;

включении в специальный стаж, в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 24 апреля 1992 года № 272 «Об утверждении списка профессий рабочих локомотивных бригад, а также профессий и должностей работников отдельных категорий на железнодорожном транспорте и метрополитене, пользующихся правом на пенсию в связи с особыми условиям труда» периодов работы с 18 августа 1982 года по 18 октября 1982 года в локомотивном депо в качестве слесаря по осмотру и ремонту локомотивов на пункте технического обслуживания, с 23 октября 1982 года по 03 декабря 1984 года службу по призыву, с 22 февраля 1985 года по 06 июля 1985 года в локомотивном депо в качестве слесаря по осмотру и ремонту локомотивов на пункте технического обслуживания;

суммировании указанных выше периодов с имеющимся стажем работы в районах Крайнего Севера;

включении в стаж работы в районах Крайнего Севера периодов: работы с 30 октября 1987 года по 07 августа 1988 года в муниципальном унитарном предприятии «Строитель95», обучения в Уренгойской ШПРК – 246 часов (1986 год), обучения с 03 мая 1990 года по 09 октября 1990 года в Лабытнанском СТК ДОСААФ, обучения без отрыва от производства с 12 июня 1989 года по 18 апреля 1990 года в УКП ПГО «Ямалгеофизика»;

включении в трудовой стаж неучтенные периоды: с 15 февраля 1996 года по 10 июля 1996 года - обучения в учебном центре управления персоналом, 2 года 10 месяцев (с 1997 года по 2000 год) - обучения в Магнитогорском индустриальном колледже;

предоставлении расчета пенсии с указанием учтенного стажа;

выплате неполученной пенсии, начиная с 26 июня 2018 года, с учетом роста стоимости жизни и цен.

В обоснование заявленных требований ФИО1 сослался на то, что УПФР в г. Магнитогорске при решении вопроса о назначении ему пенсии необоснованно не были учтены указанные выше периоды работы и обучения. Полагал, что спорные периоды работы в локомотивном депо относятся к специальному стажу, подлежащему суммированию со стажем работы в районах Крайнего Севера, и при их суммировании у него было достаточно стажа для назначения ему пенсии в соответствии с положениями статьи 14 Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации».

Протокольным определением Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 04 октября 2021 года произведена замена ответчика УПФ в г. Магнитогорске на его правопреемника Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Челябинской области (далее по тексту - ОПФ по Челябинской области).

Решением Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области 19 октября 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 27 января 2022 года, ФИО1 в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе ФИО1 ставит вопрос об отмене состоявшихся судебных актов, как незаконных, вынесенных с существенным нарушением норм материального права.

Стороны в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия считает, что такого рода оснований для отмены или изменения решения суда и апелляционного определения не имеется.

Судом первой инстанции установлено и из материалов дела следует, что решением Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 18 февраля 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 26 июня 2018 года, на УПФ в г. Магнитогорске была возложена обязанность включить в специальный стаж ФИО1 период работы с 06 апреля 1995 года по 27 июня 1995 года и назначить ФИО1 досрочную страховую пенсию с 26 июня 2018 года.

На основании указанного решения суда ФИО1 с 26 июня 2018 года назначена страховая пенсия по старости в соответствии с пунктом 6 части 1 статьи 32 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» в размере 9 488,16 руб., в том числе: 4 982,90 руб. - размер фиксированной выплаты к страховой пенсии, 4 505,26 руб. - размер страховой пенсии по старости без учета фиксированной выплаты.

Право на досрочное пенсионное обеспечение ФИО1 определено пенсионным органом исходя из имеющегося общего трудового стажа (с учетом периода обучения, льготного порядка исчисления периода службы по призыву в Советской Армии и периодов работы в районах Крайнего Севера) - 34 года 3 месяца 3 дня, периодов работы в районах Крайнего Севера с учетом суммирования периодов работы в районах Крайнего Севера с работой с тяжелыми условиями труда (Список №2) - 9 лет 1 месяц 15 дней (в том числе в районах Крайнего Севера - 8 лет 11 месяцев 16 дней и по Списку №2 - 1 месяц 29 дней). Продолжительность страхового стажа на дату установления пенсии (26 июня 2018 года) составила 24 года 6 месяцев 15 дней.

Из трудовой книжки ФИО1 следует, что 18 августа 1982 года он был принят слесарем третьего разряда по осмотру и ремонту локомотивов на пункт технического обслуживания, а 18 октября 1982 года уволен в связи с призывом на военную службу. 22 февраля 1985 года вновь принят на указанную выше должность, а 06 июля 1985 года уволен в порядке перевода в Уренгойский строительный трест.

Согласно уточняющей справке эксплуатационного локомотивного депо Карталы дирекции тяги Южно-Уральской железной дороги - филиала открытого акционерного общества «Российские железные дороги» от 18 мая 2021 года №23 ФИО1 постоянно, полный рабочий день, при полной рабочей неделе работал в локомотивном депо Магнитогорск Южно-Уральской железной дороги в периоды с 18 августа 1982 года по 18 октября 1982 года и с 22 февраля 1985 года по 06 июля 1985 года в качестве слесаря по осмотру и ремонту локомотивов. Сведения о том, что данная работа относилась к работам, дающей право на досрочное назначение страховой пенсии по пункту 5 части 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», не отражены.

В Перечне рабочих и должностей руководителей и служащих, дающих право на льготное пенсионное обеспечение в Магнитогорском производственном участке локомотивного депо Карталы Южно-Уральской железной дороги, утвержденном 28 сентября 2000 года, должность слесаря по осмотру и ремонту локомотивов отсутствует.

Разрешая требования истца в части включения в специальный стаж периодов работы в локомотивном депо в качестве слесаря по осмотру и ремонту локомотивов на пункте технического обслуживания, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», Списком профессий рабочих локомотивных бригад, а также профессий и должностей работников отдельных категорий, непосредственно осуществляющих организацию перевозок и обеспечивающих безопасность движения на железнодорожном транспорте и метрополитене, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 24 апреля 1992 года № 272, пунктом 4 Правил исчисления периодов работы, утвержденных постановлением Правительства Российской Федерации от 11 июля 2002 года № 516, пунктом 5 разъяснения Министерства труда Российской Федерации от 22 мая 1996 года № 5, утвержденного постановлением Министерства труда Российской Федерации от 22 мая 1996 года № 29, пунктами 3, 4 Порядка подтверждения периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, утвержденного приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 31 марта 2011 года № 258н, исходил из того, что доказательства, подтверждающие занятость истца постоянно в течение полного рабочего дня в периоды с 18 августа 1982 года по 18 октября 1982 года и с 22 февраля 1985 года по 06 июля 1985 года на ремонте оборудования подвижного состава, обеспечивающего основную работу подвижного состава, а именно механического, электрического и пневматического оборудования, агрегатов, узлов, приборов, деталей не представлено, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований в данной части.

Разрешая требования истца в части включения в специальный стаж периода службы по призыву, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации» (действовавшим в период с 01 января 1992 года по 31 декабря 2001 года), Закона СССР от 14 июля 1956 года «О государственных пенсиях», пункта 109 Положения о порядке назначения и выплаты государственных пенсий, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 03 августа 1972 года № 590 (действовавших в период службы истца), пункта 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 сентября 1967 года № 1908-VII «О расширении льгот для лиц, работающих в районах Крайнего Севера и местностях, приравненных к районам Крайнего Севера», исходил из того, что ни действующее и ни ранее действовавшее законодательство не предусматривали включение службы в Вооруженных Силах СССР в специальный стаж работы в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях в целях назначения досрочной пенсии за работу в указанных регионах, в связи с чем пришел к выводу отказе во включении в специальный стаж периода службы истца по призыву в Советской Армии с 23 октября 1982 года по 03 декабря 1984 года.

При разрешении требований в части оценки пенсионных прав истца и о расчете (перерасчете) пенсии по нормам и правилам Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации», суд первой инстанции исходил из того, что предложенный истцом вариант расчета пенсии исключительно по нормам указанного закона, утратившего свою силу на момент назначения пенсии истцу в 2018 году, без конвертации прав в расчетный пенсионный капитал противоречит нормам материального права, пенсия истцу рассчитана по нормам Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», действовавшего на момент обращения истца с заявлением о назначении пенсии, в связи с чем пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований в данной части.

Разрешая требования истца в части включения в стаж работы в районах Крайнего Севера периодов работы в МУП «Строитель95», обучения в Уренгойской ШПРК, в Лабытнанском СТК ДОСААФ, в УКП ПГО «Ямалгеофизика», суд первой инстанции, исходил из того, что период работы в МУП «Строитель95» уже был включен в стаж работы истца в районах Крайнего Севера, а периоды обучения совпадают с периодами работы, включенными в стаж работы в районах Крайнего Севера, поэтому оснований для повторного учета этих периодов в стаж не имеется.

При разрешении требований истца в части включения в его трудовой стаж неучтенных периодов обучения в учебном центре управления персоналом с 15 февраля 1996 года по 10 июля 1996 года и обучения в Магнитогорском индустриальном колледже с 1997 года по 2000 год, суд первой инстанции, руководствуясь положениями статьи 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», исходил из того, что порядок расчета размера пенсии, установленный вышеуказанной нормой закона не предусматривает возможность включения периода обучения в трудовой (страховой) стаж; при назначении пенсии по старости, так и в последующем истец самостоятельно не реализовал свое право на выбор наиболее благоприятного варианта исчисления пенсии, в связи с чем пенсионным органом производилась оценка пенсионных прав застрахованного лица по состоянию на 01 января 2002 года путем их конвертации (преобразования) в расчетный пенсионный капитал на основании пункта 3 статьи 30 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», не предусматривающего возможность зачета в общий трудовой стаж периода обучения; пенсия истцу пенсионным органом была рассчитана по наиболее выгодному для него варианту, а в случае включения в общий трудовой стаж спорных периодов обучения, не совпадающих с периодами работы, ее размер не изменится, в связи с чем пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований в данной части.

Отказывая в удовлетворении требований истца в части предоставления расчета пенсии с указанием учтенного стажа, суд первой инстанции исходил из того, что с заявлением о предоставлении такого расчета истец к пенсионному органу не обращался, соответственно, его права нарушены не были; ответчиком по запросу суда был представлен ответ, содержащий подробные разъяснения о том, какие именно периоды были учтены при определении размера пенсии истца, с которым истец не лишен возможности ознакомиться.

С данными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился и суд апелляционной инстанции.

Изучение материалов дела показало, что выводы судов основаны на правильно установленных фактических обстоятельствах дела и приведенном правовом регулировании спорных правоотношений и доводами кассационной жалобы не опровергаются.

Ссылка в кассационной жалобе ФИО1 на то, что суд не применил абзац 7 пункта 14 постановление Пленума Верховного суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года № 30 «О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии», письмо Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 04 июня 2004 года № МЗ-637 «О порядке применения положений постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года № 2-П», пункт 8 статьи 13, пункт 1.3 и 1.4 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях», неправильно истолковал постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года № 2-П, не могут быть признаны основанием для отмены в кассационном порядке судебных постановлений, принятых по данному делу, поскольку основаны на неправильном толковании норм материального права и фактически сводятся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанции по обстоятельствам дела.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 7 пункта 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года № 30 «О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии», при разрешении споров, связанных с установлением и выплатой трудовой пенсии по старости гражданам ранее достижения общеустановленного пенсионного возраста, в интересах граждан и в целях недопущения ухудшения условий реализации права на пенсионное обеспечение, на которые они рассчитывали до введения в действие нового правового регулирования (независимо от того, выработан ими общий или специальный трудовой стаж полностью либо частично), стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, может исчисляться с учетом законодательства, действовавшего на период выполнения соответствующих работ и иной общественно полезной деятельности, позволявшего засчитывать такие периоды в стаж при назначении пенсий на льготных условиях (Закон СССР от 14 июля 1956 года «О государственных пенсиях», Закон СССР от 15 мая 1990 года «О пенсионном обеспечении граждан в СССР», Закон Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации» и принятые в соответствии с ними подзаконные акты).

Из приведенных разъяснений следует, что применение ранее действующего пенсионного законодательства возможно при определении продолжительности стажа, что не свидетельствует о возможности назначения истцу пенсии в 2018 году на основании норм Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации» и принятые в соответствии с ними подзаконные акты), утратившего силу с 01 января 2002 года.

В период службы истца в Вооруженных Силах СССР действовало Положение о порядке назначения и выплаты пенсий, утвержденное постановлением Совета Министров СССР от 03 августа 1972 года № 590.

В подпункте «к» пункта 109 Положения о порядке назначения и выплаты пенсий, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 03 августа 1972 года № 590 (действовавшего в период возникновения спорных отношений), было определено, что в общий стаж работы засчитывается служба в составе Вооруженных Сил СССР.

Согласно пункту 16 «д» Положения о порядке назначения и выплаты государственных пенсий право на пенсию по старости на льготных условиях имели рабочие и служащие, проработавшие не менее 15 календарных лет в районах Крайнего Севера либо не менее 20 календарных лет в местностях, приравненных к районам Крайнего Севера: мужчины - по достижении 55 лет и при стаже работы не менее 25 лет, женщины - по достижении 50 лет и при стаже работы не менее 20 лет.

При этом указанная пенсия назначалась при полном стаже работы в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, назначение пенсии ранее достижения общеустановленного пенсионного возраста пропорционально отработанному стажу предусмотрено не было.

При назначении на льготных условиях или в льготных размерах пенсий по старости и инвалидности рабочим и служащим, работавшим на подземных работах, на работах с вредными условиями труда и в горячих цехах и на других работах с тяжелыми условиями труда (подпункты «а» и «б» пункта 16), и пенсий по случаю потери кормильца их семьям, а также пенсий по старости работницам предприятий текстильной промышленности (подпункт «в» пункта 16) период службы в составе Вооруженных Сил СССР приравнивался по выбору обратившегося за назначением пенсии либо к работе, которая предшествовала данному периоду, либо к работе, которая следовала за окончанием этого периода. Таким образом, возможность такого приравнивания была предусмотрена только для определенных в данном пункте случаев назначения пенсий (подпункты «а», «б», «в» пункта 16), к которым назначение льготной пенсии в связи с работой в районах Крайнего Севера (подпункт «д» пункта 16) не относится.

В соответствии с положениями статей 14, 88, 90 Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года № 340-1 «О государственных пенсиях в Российской Федерации», действовавшего в период с 01 января 1992 года по 31 декабря 2001 года, время военной службы засчитывалось только в общий стаж работы и не включалось в специальный стаж работы в районах Крайнего Севера для досрочного назначения пенсии за работу в указанных регионах.

С учетом изложенного, суд пришел к правильному выводу об отсутствии оснований для зачета периода службы истца в стаж работы в районах Крайнего Севера. Также отсутствовали и основания для зачета периода военной службы по призыву в специальный стаж, дающий право на досрочное назначение пенсии в связи с работой в тяжелых условиях труда (приравнять ее к работе, имевшей место с 18 августа 1982 года по 18 октября 1982 года и с 22 февраля 1985 года по 06 июля 1985 года), поскольку наличие такой работы как до службы истца в армии, так и после судом не установлено.

Согласно постановлению Конституционного Суда Российской Федерации от 29 января 2004 года №2-П норма, содержащаяся в пункте 4 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», в той части, в какой она во взаимосвязи с пунктом 2 статьи 31 данного Федерального закона при оценке пенсионных прав застрахованных лиц путем их конвертации (преобразования) в расчетный пенсионный капитал исключает льготный (кратный) порядок исчисления общего трудового стажа и не позволяет учитывать в общем трудовом стаже некоторые периоды общественно полезной деятельности, включавшиеся в него ранее действовавшим законодательством. При этом сам переход законодателя к новому порядку пенсионного регулирования, в том числе с учетом конвертации ранее приобретенных прав в расчетный размер пенсионного капитала, не признан неконституционным.

Как правильно указано судом первой инстанции доводы истца приведены без учета различия понятий общего трудового стажа, имеющего правовое значение в спорных правоотношениях для определения размера пенсии, и специального трудового стажа, определяющего само возникновение права истца на досрочное пенсионное обеспечение при не достижении истцом общего пенсионного возраста для назначения пенсии в общем порядке.

Вопреки ошибочным доводам кассационной жалобы судами верно применены положения Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 400-ФЗ «О страховых пенсиях».

Ссылка в кассационной жалобе на то, что в исковых требованиях заявлял о том, чтобы приравнять периоды работы к Северному стажу, а не включать службу в армии в Северный стаж, не влияет на правильность вынесенных судебных актов.

Доводы кассационной жалобы о том, что в справках указано на выполнением им работы в течение полного рабочего дня при полной рабочей неделе; в 1996 году в локомотивном депо произошла реорганизация, соответственно специальность слесарь по осмотру и ремонту локомотивов на пункте технического обслуживания не может быть указана в Перечне от 29 сентября 2000 года, не могут служить основанием для отмены судебных актов, поскольку направлены на переоценку исследованных судом доказательств и обстоятельств, установленных на основании данной оценки. Между тем в силу положений части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по непосредственному исследованию вопросов факта и переоценке доказательств. Кассационный суд общей юрисдикции в силу своей компетенции при рассмотрении жалобы должен исходить из признанных установленными судебными инстанциями фактических обстоятельств, проверять лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судом первой и апелляционной инстанций, правом переоценки доказательств не наделен. Каких-либо нарушений судом первой инстанции норм процессуального законодательства при оценке представленных доказательств не установлено.

Доводы кассационной жалобы повторяют позицию истца, изложенную в судах первой и апелляционной инстанции, являлись предметом судебной проверки, обоснованно признаны несостоятельными. Выводы судов подробно мотивированы, основаны на представленных в материалы дела доказательствах и установленных на их основании фактических обстоятельствах.

Нарушений норм материального или норм процессуального права, которые по смыслу статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием для отмены судебных постановлений на стадии их кассационного обжалования, судами не допущено.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Ленинского районного суда г. Магнитогорска Челябинской области от 19 октября 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 27 января 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи