Гражданский кодекс часть 1

на решение мирового судьи 183 судебного участка Подольского судебного района Московской области от 23 декабря 2020 г. и апелляционное определение Подольского городского суда Московской области от 27 мая 2021 г.,

установила:

Баиров Т.Г. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «АЭРОБЭЙС» (ОГРН №, ИНН №) (далее – ООО «АЭРОБЭЙС») о взыскании уплаченных по договору от 17 марта 2020 г. № 04/17.03-20 денежных средств в размере 33000 рублей, неустойки за период с 14 июня по 9 августа 2020 г. в размере 56430 рублей и начиная с 10 августа 2020 г. по дату фактической выплаты основного долга в размере 3 процента от цены оказания услуги за каждый день просрочки, компенсации морального вреда в размере 1000000 рублей и штрафа.

В обоснование заявленных требований Баиров Т.Г. указал, что для прохождения обучения пилотированию на вертолёте Robinson 44 обратился в ООО «АЭРОБЕЙС», с которым заключил договор от 17 марта 2020 г. № 04/17.03-20 о совершении полёта на воздушном судне, освоении базовых принципов пилотирования воздушным судном, управлении им, уплатив 5 июня 2020 г. цену договора в размере 33000 рублей на основании выставленного 4 июня 2020 г. счёта.

13 июня 2020 г. после 30-минутного устного инструктажа Баиров Т.Г. вылетел с пилотом-инструктором ФИО5 на вертолёте Robinson 44 борт № RA-04198. В полёте истцу было предоставлено право самостоятельного управления воздушным судном без прохождения теоретической и тренажной подготовки, в отсутствия медицинских документов.

Усомнившись в легитимности деятельности ответчика, истец обратился в Росавиацию и органы прокуратуры, выяснил, что ответчиком были оказаны услуги по освоению базовых принципов пилотирования воздушным судном при отсутствии сертификата АУЦ, наличие которого является обязательным. ПО мнению истца, ответчиком также была оказана услуг в виде коммерческой перевозки пассажира посредством воздушного судна при отсутствии сертификата эксплуатанта.

На основании истец полагает об оказании ему ответчиком услуги ненадлежащего качества.

29 июня 2020 г. истцом в адрес ответчика была направлена претензия о возврате уплаченной по договору суммы, которая была оставлена без удовлетворения.

Решением мирового судьи 183 судебного участка Подольского судебного района Московской области от 23 декабря 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением Подольского городского суда Московской области от 27 мая 2021 г., в удовлетворении исковых требований Баирова Т.Г. отказано.

В кассационной жалобе Баиров Т.Г. просит об отмене решения мирового судьи и апелляционного определения как незаконных и необоснованных.

На основании части 10 статьи 397.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции рассматривает кассационную жалобу единолично без проведения судебного заседания.

Исследовав материалы дела, проверив доводы кассационной жалобы, суд приходит к следующему.

Согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судами нижестоящих инстанций.

Принимая обжалуемые судебные постановления и отказывая в удовлетворении исковых требований Баирова Т.Г., суды первой и апелляционной инстанций руководствовались положениями статьи 29 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. № 2300-I «О защите прав потребителей» (далее – Закон о защите прав потребителей) и исходили из того что 17 марта 2020 г. между Баировым Т.Г. и ООО «АЭРОБЭЙС» был заключён договор аренды воздушного судна с экипажем № 04/17.03-20, предметом которого является аренда воздушного судна арендатором к арендодателя (пункт 1.1) и в соответствии с которым арендованное воздушное судно управляется экипажем арендодателя, обеспечивающим эксплуатацию воздушного судна как в воздухе, так и на земле (пункт 3.1), арендодателем проводится мастер-класс 30/30 (30 минут теоретическая часть и 30 минут полёт, освоение базовых принципов пилотирования и управление воздушным судном) (пункт 5.1). 5 июня 2020 г. истцом уплачена цена договора в размере 33000 рублей. 13 июня 2020 г., согласно акту, услуг по договору аренды воздушного судна выполнены полностью, заказчик Баиров Т.Г. претензий по объёму, качеству и срокам оказания услуг не имеет.

Судом также принято во внимание, что из доводов ответчика и показаний свидетеля ФИО5 следует, что 13 июня 2020 г. пилотом-инструктором ООО «АЭРОБЭЙС» был проведён мастер-класс Баирову Т.Г.: 30 минут теоретической части и 30 минут полёта, в течение которых проходит освоение базовых принципов пилотирования при управлении воздушным судном непосредственно ФИО5; в течение полёта управление воздушным судном Баирову Т.Г. не передавалось, так как вертолёт является сложным устройством, за 30 минут им невозможно научиться управлять.

Отсутствие у ответчика сертификата эксплуатанта, позволяющего осуществлять коммерческие перевозки, на качество оказанной услуги по аренде воздушного судна с экипажем не повлияло, поскольку по условиям договора воздушное судно управляется экипажем арендодателя, имеющего сертификат эксплуатанта для выполнения авиационных работ от 27 января 2020 г. № АР-08-20-081, что подтверждается уведомлением Росавиации от 15 сентября 2020 г., что свидетельствует о соблюдении ООО «АЭРОБЭЙС» действующих требований при оказании услуг по аренде воздушного судна с экипажем.

Поскольку права потребителя Баирова Т.Г. со стороны исполнителя не нарушены, оснований для удовлетворения исковых требований судебными инстанциями не установлено.

Между тем, выводы судебных инстанций основаны на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права.

В соответствии с частью 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснено в пунктах 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 – 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В силу части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения на суде лежит обязанность оценить доказательства, определить, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применён по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В соответствии с частью 2 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел.

Согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы (часть 2 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности (часть 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими (часть 4 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации (в частности, в определении от 25 мая 2017 г. № 1116-О), предоставление судам полномочий по оценке доказательств вытекает из принципа самостоятельности судебной власти и является одним из проявлений дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия.

Данные требования корреспондируют обязанности суда полно и всесторонне рассмотреть дело, что невозможно без оценки каждого представленного доказательства и обоснования преимущества одного доказательства над другим.

В соответствии с частью 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов.

Доказательства, полученные с нарушением закона, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу решения суда (часть 2 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Доказательства по гражданскому делу должны также соответствовать критериям относимости и допустимости (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Когда сведения о фактах не соответствуют перечисленным выше требованиям, они не принимаются судом в качестве доказательства. Лишь в этом случае на суд не возлагается обязанность по их исследованию и оценке, в остальных ситуациях суд обязан исследовать и оценить принятые доказательства, чтобы правильно и законно разрешить спор, обеспечив соблюдение прав его участников и принципа состязательности.

Согласно статье 148 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, задачами подготовки дела к судебному разбирательству являются, в частности: уточнение фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела; определение закона, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установление правоотношений сторон; разрешение вопроса о составе лиц, участвующих в деле, и других участников процесса; представление необходимых доказательств сторонами, другими лицами, участвующими в деле.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 5 и 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 г. № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству», под уточнением обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, следует понимать действия судьи или лиц, участвующих в деле, по определению юридических фактов, лежащих в основании требований и возражений сторон, с учётом характера спорного правоотношения и норм материального права, подлежащих применению.

В случае заблуждения сторон относительно фактов, имеющих юридическое значение, судья на основании норм материального права, подлежащих применению, разъясняет им, какие факты имеют значение для дела и на ком лежит обязанность их доказывания (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Поскольку основанием иска являются фактические обстоятельства, то указание истцом конкретной правовой нормы в обоснование иска не является определяющим при решении судьёй вопроса о том, каким законом следует руководствоваться при разрешении дела.

Таким образом, именно на суд возлагается обязанность по определению предмета доказывания как совокупности обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела. Предмет доказывания определяется судом на основании требований и возражений сторон, а также норм материального права, регулирующих спорные правоотношения. Каждое доказательство, представленное лицами, участвующими в деле, в обоснование своих выводов или возражений на доводы другой стороны спора, должно быть предметом исследования и оценки суда, в том числе в совокупности и во взаимной связи с другими доказательствами и в соответствии с нормами материального права, подлежащими применению к спорным правоотношениям.

Оценка доказательств и отражение её результатов в судебном решении, как отмечалось выше, являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. В противном случае нарушаются задачи и смысл гражданского судопроизводства, установленные статьёй 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Приведённые положения процессуального закона и акта его официального толкования в силу статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции, однако ни судом первой инстанции, ни судом апелляционной инстанции не выполнены.

В соответствии с пунктом 1 статьи 4 Закона о защите прав потребителей, исполнитель обязан выполнить работу, оказать потребителю услугу, качество которого соответствует договору.

В силу пункта 2 той же статьи при отсутствии в договоре условий о качестве работы, услуги исполнитель обязан выполнить работу, оказать услугу, соответствующий обычно предъявляемым требованиям и пригодный для целей, для которых работа, услуга такого рода обычно используется.

Если исполнитель при заключении договора был поставлен потребителем в известность о конкретных целях выполнения работы, оказания услуги, исполнитель обязан выполнить работу, оказать услугу, пригодную для использования в соответствии с этими целями (пункт 3).

Если законами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к работе, услуге, исполнитель обязан выполнить работу, оказать услугу, соответствующую этим требованиям (пункт 5).

В соответствии со статьями 721, 783 Гражданского кодекса Российской Федерации, качество выполненной подрядчиком работы (оказанной исполнителем услуги) должно соответствовать условиям договора подряда (договора возмездного оказания услуг), а при отсутствии или неполноте условий договора требованиям, обычно предъявляемым к работам (услугам) соответствующего рода. Если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором, результат выполненной работы (оказанной услуги) должен в момент передачи заказчику обладать свойствами, указанными в договоре или определенными обычно предъявляемыми требованиями, и в пределах разумного срока быть пригодным для установленного договором использования, а если такое использование договором не предусмотрено, для обычного использования результата работы (услуги) такого рода. Если законом, иными правовыми актами или в установленном ими порядке предусмотрены обязательные требования к работе, выполняемой по договору подряда, (услуге, оказываемой по договору возмездного оказания услуг) исполнитель, действующий в качестве предпринимателя, обязан выполнять работу, соблюдая эти обязательные требования. Исполнитель может принять на себя по договору обязанность выполнить работу (оказать услугу), отвечающую требованиям к качеству, более высоким по сравнению с установленными обязательными для сторон требованиями.

Согласно преамбуле Закона о защите прав потребителя, недостаток товара (работы, услуги) – несоответствие товара (работы, услуги) или обязательным требованиям, предусмотренным законом либо в установленном им порядке, или условиям договора (при их отсутствии или неполноте условий обычно предъявляемым требованиям), или целям, для которых товар (работа, услуга) такого рода обычно используется, или целям, о которых продавец (исполнитель) был поставлен в известность потребителем при заключении договора, или образцу и (или) описанию при продаже товара по образцу и (или) по описанию.

Таким образом, применительно к критериям качества услуги как неовеществлённого объекта обязательства, следует учитывать следующие факторы, которые будут способствовать надлежащему исполнению обязательства по оказанию услуг: установление требований к исполнителю (лицензирование, аккредитация, страхование ответственности и др.); максимально возможная регламентация самого процесса деятельности исполнителя и сотрудничества заказчика услуги (алгоритма поведенческих актов); установление требований к безопасности услуг, что особо актуально в отношении услуг, в которых объектом выступает человек (потребитель). Некачественная услуга – это услуга, которая оказана ненадлежащим субъектом и ненадлежащим способом.

Оценка качества услуги есть характеристика самого процесса оказания услуги (процедуры) и условий её потребления, но не результата деятельности исполнителя, недостижение которого не может по общему правилу рассматриваться как ненадлежащее исполнение обязательства.

Пунктом 1 статьи 29 Закона о защите прав потребителей предусмотрено, что потребитель при обнаружении недостатков выполненной работы (оказанной услуги) вправе по своему выбору потребовать:

безвозмездного устранения недостатков выполненной работы (оказанной услуги);

соответствующего уменьшения цены выполненной работы (оказанной услуги);

безвозмездного изготовления другой вещи из однородного материала такого же качества или повторного выполнения работы. При этом потребитель обязан возвратить ранее переданную ему исполнителем вещь;

возмещения понесённых им расходов по устранению недостатков выполненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами.

Удовлетворение требований потребителя о безвозмездном устранении недостатков, об изготовлении другой вещи или о повторном выполнении работы (оказании услуги) не освобождает исполнителя от ответственности в форме неустойки за нарушение срока окончания выполнения работы (оказания услуги).

Потребитель вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги) и потребовать полного возмещения убытков, если в установленный указанным договором срок недостатки выполненной работы (оказанной услуги) не устранены исполнителем. Потребитель также вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работы (оказании услуги), если им обнаружены существенные недостатки выполненной работы (оказанной услуги) или иные существенные отступления от условий договора.

Потребитель вправе потребовать также полного возмещения убытков, причинённых ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги). Убытки возмещаются в сроки, установленные для удовлетворения соответствующих требований потребителя.

В соответствии со статьёй 15 Закона о защите прав потребителей, моральный вред, причинённый потребителю вследствие нарушения изготовителем (исполнителем, продавцом, уполномоченной организацией или уполномоченным индивидуальным предпринимателем, импортером) прав потребителя, предусмотренных законами и правовыми актами Российской Федерации, регулирующими отношения в области защиты прав потребителей, подлежит компенсации причинителем вреда при наличии его вины.

Пунктом 6 статьи 13 того же Закона определено, что при удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере пятьдесят процентов от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Согласно пункту 4 статьи 13 Закона о защите прав потребителей, изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, а также по иным основаниям, предусмотренным законом.

Аналогичное правило закреплено в пункте 2 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей», при разрешении требований потребителей необходимо учитывать, что бремя доказывания обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, в том числе и за причинение вреда, лежит на продавце (изготовителе, исполнителе, уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере) (пункт 28).

В соответствии с частью 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, закрепляющими принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Таким образом, обязанность по доказыванию обстоятельств оказания истцу услуг в соответствии с условиями и целями договора от 17 марта 2020 г. № 04/17.03-20, для которых услуги такого рода обычно используются и о которых исполнитель был поставлен в известность потребителем при заключении договора, а также в соответствии с порядками и стандартами оказания услуг такого рода, а равно обстоятельств, освобождающих от ответственности за неисполнение либо ненадлежащее исполнение обязательства, лежала на ответчике.

При том суду надлежало дать оценку как субъектным характеристикам исполнителя, так и способу оказания услуги применительно к качеству оказания услуги, насколько они пригодны и соответствуют нормативным требованиям и договорным условиям, целям, для которых услуги такого рода обычно используются и о которых исполнитель был поставлен в известность потребителем при заключении договора, процессу оказания услуг.

Для оценки качества оказания услуги суду необходимо установить действительные правоотношения сторон.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1, пунктом 1 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, граждане и юридические лица свободны в заключении договора.

Согласно пункту 2 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, стороны могут заключить договор, как предусмотренный, так и не предусмотренный законом или иными правовыми актами. К договору, не предусмотренному законом или иными правовыми актами, при отсутствии признаков, указанных в пункте 3 настоящей статьи, правила об отдельных видах договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами, не применяются, что не исключает возможности применения правил об аналогии закона (пункт 1 статьи 6) к отдельным отношениям сторон по договору.

Пунктом 3 статьи 421 названного Кодекса определено, что стороны могут заключить договор, в котором содержатся элементы различных договоров, предусмотренных законом или иными правовыми актами (смешанный договор). К отношениям сторон по смешанному договору применяются в соответствующих частях правила о договорах, элементы которых содержатся в смешанном договоре, если иное не вытекает из соглашения сторон или существа смешанного договора.

Согласно пункту 4 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (статья 422).

В случаях, когда условие договора предусмотрено нормой, которая применяется постольку, поскольку соглашением сторон не установлено иное (диспозитивная норма), стороны могут своим соглашением исключить ее применение либо установить условие, отличное от предусмотренного в ней. При отсутствии такого соглашения условие договора определяется диспозитивной нормой.

В соответствии со статьёй 431 Гражданского кодекса Российской Федерации, при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

Если правила, содержащиеся в части первой настоящей статьи, не позволяют определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учётом цели договора. При этом принимаются во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи, последующее поведение сторон.

В пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора» разъяснено, что условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закреплёнными в статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации, другими положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 Гражданского кодекса Российской Федерации).

При толковании условий договора в силу абзаца первого статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений (буквальное толкование). Такое значение определяется с учётом их общепринятого употребления любым участником гражданского оборота, действующим разумно и добросовестно (пункт 5 статьи 10, пункт 3 статьи 307 Гражданского кодекса Российской Федерации), если иное значение не следует из деловой практики сторон и иных обстоятельств дела.

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из её незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

Значение условия договора устанавливается путём сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом (абзац первый статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации). Условия договора толкуются и рассматриваются судом в их системной связи и с учётом того, что они являются согласованными частями одного договора (системное толкование).

Толкование условий договора осуществляется с учётом цели договора и существа законодательного регулирования соответствующего вида обязательств.

В пункте 11 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14 марта 2014 г. № 16 «О свободе договора и ее пределах» разъяснено, что при разрешении споров, возникающих из договоров, в случае неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон с учетом цели договора, в том числе исходя из текста договора, предшествующих заключению договора переговоров, переписки сторон, практики, установившейся во взаимных отношениях сторон, обычаев, а также последующего поведения сторон договора (статья 431 Гражданского кодекса Российской Федерации), толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

Пока не доказано иное, предполагается, что такой стороной было лицо, являющееся профессионалом в соответствующей сфере, требующей специальных познаний (например, банк по договору кредита, лизингодатель по договору лизинга, страховщик по договору страхования и т.п.).

Таким образом, суду при разрешении спора относительно качества предоставления исполнения по договору независимо от наименования договора надлежит установить его действительное содержание, исходя как из буквального значения содержащихся в нём слов и выражений, так и из существа сделки с учётом действительной общей воли сторон, цели договора и фактически сложившихся отношений сторон, и исходя из вывода по данному вопросу – рассмотреть спор с применением надлежащего способа защиты права.

В соответствии с абзацем 1 статьи 632 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору аренды (фрахтования на время) транспортного средства с экипажем арендодатель предоставляет арендатору транспортное средство за плату во временное владение и пользование и оказывает своими силами услуги по управлению им и по его технической эксплуатации.

Таким образом, договор аренды транспортных средств с экипажем является двусторонним (участниками выступают арендодатель и арендатор), возмездным (арендодатель предоставляет арендатору транспортное средство во временное владение и пользование и оказывает своими силами услуги по управлению им и по его технической эксплуатации, а арендатор, в свою очередь, выплачивает за предоставленное транспортное средство и услуги арендную плату в установленном размере), реальным (для заключения такого договора необходимо не только согласие сторон по всем существенным условиям, но и передача транспортного средства), срочным (транспортное средство предоставляется арендатору на время, по истечении которого он обязан возвратить его арендодателю).

Указанная конструкция договора предусматривает, что при заключении договора аренды транспортного средства с экипажем арендодатель:

- предоставляет арендатору имущество за плату во временное владение и пользование. Под владением понимается возможность фактического обладания имуществом. Пользование имуществом предполагает возможность извлечения из него полезных свойств для достижения целей, предусмотренных уставными документами арендатора и договором аренды;

- оказывает услуги по управлению данным автомобилем и по его технической эксплуатации. Предоставляемые услуги должны обеспечивать нормальную и безопасную эксплуатацию имущества в соответствии с целями аренды. Состав экипажа и его квалификация должны отвечать установленным законодательством и договором аренды требованиям. Члены экипажа являются работниками арендодателя. Они подчиняются его распоряжениям, относящимся к управлению и технической эксплуатации автомобиля, и распоряжениям арендатора, касающимся коммерческой эксплуатации автомобиля (статья 635 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Отличительной особенностью договора аренды транспортного средства от договора фрахтования (статья 104 Воздушного кодекса Российской Федерации, статья 787 Гражданского кодекса Российской Федерации) является факт передачи транспортного средства во владение и пользование, в то время как по договору фрахтования само транспортное средство не передаётся фрахтователю, ему предоставляется вместимость (либо её часть) транспортного средства. Цель субъектов по договору аренды транспортного средства – завладеть транспортным средством, в то время как по договору фрахтования – переместить груз (пассажира) в пространстве. В договоре аренды транспортного средства возвратное обязательство проявляется путём необходимости возвращения транспортного средства арендодателю, а в договоре фрахтования – возвращения груза фрахтователю (доставки пассажира). Способы использования (пункт назначения) транспортного средства в первом случае определяются арендатором, а во втором – фрахтователем. Титул фактического владельца транспортного средства при заключении договора аренды переходит к арендатору, в то время как по договору фрахтования титул сохраняется за перевозчиком, и т.п.

В соответствии со статьёй 779 Гражданского кодекса Российской Федерации, по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определённые действия или осуществить определённую деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги (пункт 1).

Правила настоящей главы применяются к договорам оказания услуг связи, медицинских, ветеринарных, аудиторских, консультационных, информационных услуг, услуг по обучению, туристическому обслуживанию и иных, за исключением услуг, оказываемых по договорам, предусмотренным главами 37, 38, 40, 41, 44, 45, 46, 47, 49, 51, 53 настоящего Кодекса (пункт 2).

Предметом договора возмездного оказания услуг являются сами действия или определённая деятельность. В некоторых случаях при оказании услуг подобного рода достигается и материальный результат, который является скорее способом достижения результата неовеществлённого. При этом материальный результат в данных договорах, как правило, неотделим от субъекта, в отношении которого совершаются действия, либо от самого действия.

Образовательная услуга, как и другие услуги, с учётом установленных в статье 2 Федерального закона от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» дефиниций образования и обучения, имеет три составляющих:

- цель: в широком смысле – получение образования, в узком – получение конкретных знаний, навыков, умений;

- действия: передача знаний посредством информационного общения и потребление информации;

- результат: приобретение знаний, навыков и т.д.

Образовательные услуги есть элемент образовательной деятельности, имеющий особые цели и субъективный состав, и отличаются ими от других услуг, в том числе от ознакомительных. Целью образовательных услуг является передача знаний, умений, формирование профессиональных навыков и освоение их обучающимся, что, однако не характерно для ознакомления с чем-либо, направленным на удовлетворение личных потребностей, не связанных с повышением профессиональных компетенций.

В соответствии с пунктами 2 и 3 статьи 54 Воздушного кодекса Российской Федерации, требования к образовательным организациям и организациям, осуществляющим обучение специалистов согласно перечню специалистов авиационного персонала гражданской авиации, устанавливаются федеральными авиационными правилами. Подготовка пилотов легких гражданских воздушных судов и пилотов сверхлёгких гражданских воздушных судов авиации общего назначения может осуществляться в порядке индивидуальной подготовки у лица, имеющего указанное в пункте 1 статьи 53 настоящего Кодекса свидетельство с внесённой в него записью о праве проведения такой подготовки.

Пунктом 1 Перечня специалистов авиационного персонала гражданской авиации Российской Федерации, утверждённого Приказ Минтранса России от 4 августа 2015 г. № 240, в состав таких специалистов включены специалисты, входящие в состав летного экипажа гражданской авиации: пилот; внешний пилот; штурман; бортрадист; бортинженер (бортмеханик); летчик-наблюдатель.

Из абзаца первого пункта 1 статьи 52 Воздушного кодекса Российской Федерации следует, что к авиационному персоналу могут относиться лица, которые имеют профессиональную подготовку, осуществляют деятельность по обеспечению безопасности полетов воздушных судов или авиационной безопасности, по организации, выполнению, обеспечению и обслуживанию воздушных перевозок и полетов воздушных судов, выполнению авиационных работ, организации использования воздушного пространства, организации и обслуживанию воздушного движения и включены в перечни специалистов авиационного персонала. Перечни специалистов авиационного персонала по видам авиации утверждаются уполномоченными органами, осуществляющими государственное регулирование деятельности соответственно в области гражданской авиации, государственной авиации и экспериментальной авиации.

Федеральные авиационные правила «Требования к членам экипажа воздушных судов, специалистам по техническому обслуживанию воздушных судов и сотрудникам по обеспечению полетов (полетным диспетчерам) гражданской авиации», утверждённые приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 12 сентября 2008 г. № 147, согласно абзацу третьему пункта 1.2 их, определяют требования к лицам авиационного персонала, осуществляющим функции, установленные для обладателей свидетельств частного пилота (самолет, дирижабль, вертолёт) и коммерческого пилота (самолет, дирижабль, вертолёт). В соответствии с пунктом 1.3 указанных федеральных авиационных правил выполнение функций члена экипажа воздушных судов осуществляется лицом, удовлетворяющим требованиям настоящих федеральных авиационных правил и имеющим действующее свидетельство с соответствующими квалификационными отметками. Общие требования к пилотам воздушных судов регламентированы разделом II названных федеральных авиационных правил, требования к обладателю свидетельства коммерческого пилота – разделом IV этих же федеральных авиационных правил.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 6 августа 2013 г. № 670 утверждены Правила проведения проверки соответствия лиц, претендующих на получение свидетельств, позволяющих выполнять функции членов экипажа гражданского воздушного судна, сотрудников по обеспечению полетов гражданской авиации, функции по техническому обслуживанию воздушных судов и диспетчерскому обслуживанию воздушного движения, требованиям федеральных авиационных правил, а также выдачи таких свидетельств лицам из числа специалистов авиационного персонала гражданской авиации (далее – Правил проведения проверки), в соответствии с пунктом 3 которых указанные свидетельства выдаются Федеральным агентством воздушного транспорта лицам, прошедшим подготовку по программам подготовки, утвержденным в соответствии со статьёй 54 Воздушного кодекса Российской Федерации, и проверку соответствия их знаний, навыков, опыта, возраста и состояния здоровья требованиям федеральных авиационных правил.

В соответствии с абзацем 1 пункта 15 названных Правил проведения проверки Федеральное агентство воздушного транспорта принимает решение о выдаче свидетельства в случае, если представленные документы соответствуют требованиям данных Правил и свидетельствуют о соответствии лица, претендующего на получение свидетельства, требованиям федеральных авиационных правил.

Таким образом, из положений статей 52, 53 Воздушного кодекса Российской Федерации и пункта 3 Правил проведения проверки соответствия лиц, претендующих на получение свидетельств, позволяющих выполнять функции членов экипажа гражданского воздушного судна, требованиям федеральных авиационных правил, а также выдачи таких свидетельств лицам из числа специалистов авиационного персонала гражданской авиации, утверждённых постановлением Правительства Российской Федерации от 6 августа 2013 г. № 670, применительно к предмету и основаниям настоящего иска следует, что для обучения пилотированию на вертолёте, окончательным результатом которого является возможность самостоятельного пилотирования вертолёта, необходимо получение свидетельства частного пилота, что подразумевает прохождение подготовки по программам подготовки, утверждённым уполномоченным органом в области гражданской авиации, а затем проверку соответствия знаний, навыков, опыта, возраста и состояния здоровья претендента требованиям федеральных авиационных правил.

Подготовка специалистов согласно перечню специалистов авиационного персонала гражданской авиации регламентирована положениями статьи 54 Воздушного кодекса Российской Федерации, проверка соответствия знаний лица, претендующего на получение свидетельства, требованиям федеральных авиационных правил регламентирована положениями пункта 5 названных выше Правил проведения проверки, проверка соответствия навыков - положениями пункта 6 этих же Правил проведения проверки (в частности, проверка навыков лица, претендующего на получение свидетельства, позволяющего выполнять функции пилота, – абзацами 2 – 5 данного пункта), проверка соответствия состояния здоровья - положениями пункта 7 этих же Правил проведения проверки.

Допуск лиц из числа авиационного персонала гражданской авиации к деятельности, удостоверяемый выданным уполномоченным органом в области гражданской авиации соответствующим свидетельством, предусматривает проведение проверки соответствия лиц, претендующих на получение соответствующих свидетельств, требованиям федеральных авиационных правил, которая осуществляется поэтапно:

- прохождение подготовки специалистов согласно перечню специалистов авиационного персонала гражданской авиации, которая осуществляется образовательными организациями и организациями, осуществляющими обучение специалистов согласно перечню специалистов авиационного персонала гражданской авиации, по программам подготовки, утвержденным уполномоченным органом в области гражданской авиации;

- проверка соответствия знаний лица, претендующего на получение свидетельства, требованиям федеральных авиационных правил, которая осуществляется высшей квалификационной комиссией или территориальными квалификационными комиссиями, образованными Федеральным агентством воздушного транспорта;

- проверка соответствия навыков лица, претендующего на получение свидетельства, требованиям федеральных авиационных правил, которая осуществляется по обращению кандидата на получение свидетельства к лицу, имеющему право проверки навыков (в частности, проверка навыков лица, претендующего на получение свидетельства, позволяющего выполнять функции пилота, осуществляется лицом, указанным в абзаце третьем пункта 6 названных выше Правил проведения проверки);

- проверка соответствия состояния здоровья лиц, претендующих на получение соответствующих свидетельств, требованиям федеральных авиационных правил, которая осуществляется центральной врачебно-лётной экспертной комиссией, врачебно-летными экспертными комиссиями или лицом, назначенным органом по выдаче свидетельств для осуществления медицинского освидетельствования кандидатов на получение свидетельств.

Согласно пункту 5 Федеральных авиационных правил «Требования к образовательным организациям и организациям, осуществляющим обучение специалистов соответствующего уровня согласно перечням специалистов авиационного персонала. Форма и порядок выдачи документа, подтверждающего соответствие образовательных организаций и организаций, осуществляющих обучение специалистов соответствующего уровня согласно перечням специалистов авиационного персонала, требованиям федеральных авиационных правил», утверждённых приказом Минтранса России от 29 сентября 2015 г. № 289, запрещается осуществлять обучение специалистов соответствующего уровня согласно перечню специалистов авиационного персонала авиационным учебным центром (далее – АУЦ), не имеющим выданного в соответствии с настоящими Правилами сертификата АУЦ, или в нарушение ограничений, указанных в сертификате АУЦ, или в нарушение требований федеральных авиационных правил.

В настоящее время Приказом Министерства транспорта Российской Федерации от 2 октября 2017 г. № 399 утверждены Федеральные авиационные правила «Требования к порядку разработки, утверждения и содержанию программ подготовки специалистов согласно перечню специалистов авиационного персонала гражданской авиации». Программа подготовки кандидатов разрабатывается АУЦ в соответствии с требованиями данных Федеральных авиационных правил и предусматривает прохождение этапов теоретической подготовки и тренажерной подготовки.

Из положений раздела 3 получения как теоретических, так и прикладных знаний с прохождением Федеральных авиационных правил «Требования к членам экипажа воздушных судов, специалистам по техническому обслуживанию воздушных судов и сотрудникам по обеспечению полетов (полётным диспетчерам) гражданской авиации», утверждённых приказом Минтранса России от 12 сентября 2008 г. № 147, следует, что частный пилот, претендующий на управление вертолётом, должен пройти ка теоретическую подготовку, так и обладать определёнными прикладными навыками, иметь определённое количество часов налёта (должен иметь налёт на вертолете в ходе прохождения курса подготовки по утверждённой программе в качестве пилота вертолёта, в который засчитывается не более 5 ч налета на тренажере; должен иметь не менее 10 ч самостоятельного налета на вертолётах под руководством пилота-инструктора, включая 5 ч самостоятельного налёта по маршруту; должен иметь не менее 1 ч налёта по приборам; должен иметь 3 часа налета ночью, включая выполнение пяти взлетов и посадок ночью, выполняя обязанности командира воздушного судна).

В соответствии с пунктом 1.1 договора от 17 марта 2020 г. № 04/17.03-20, настоящий договор устанавливает порядок и условия, в соответствии с которыми арендатор арендует у арендодателя воздушное судно Robinson R-44, регистрационный номер RA-04198.

Согласно пункту 2.4 договора, пилот арендодателя самостоятельно получает разрешения на полёты арендованного воздушного судна в пункты, оговоренные с арендатором.

В соответствии с пунктами 3.1, 3.2 договора, арендованное воздушное судно управляется экипажами арендодателя, обеспечивающими эксплуатацию воздушного судна как в воздухе, так и на земле. Контроль за полётами арендованного воздушного судна осуществляется всеми эксплуатационными и техническим средствами, а также системами арендодателя.

В пункте 5 «Заявка» договора закреплено:

«5.1. Мастер-класс 30/30

5.1.1. Теоретическая часть 30 мин.

5.1.2. Полет, освоение базовых принципов пилотирования и управления ВС 30 мин.».

Мастер-класс – теоретическая часть, полёт, освоение базовых принципов пилотирования и управления воздушным судном – по смыслу статей 632, 787 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 104 Воздушного кодекса Российской Федерации не могут составлять и охватываться предметом договора аренды транспортного средства (воздушного судна) с экипажем, договора фрахтования воздушного судна, а указывают на заключение смешанного договора, содержащего элементы иного договора.

Ответчиком и свидетелем ФИО5, решением <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ по делу об административном правонарушении № подтверждено и судом установлено оказание ответчиком услуг по доведению до истца теоретической части и освоению базовых принципов пилотирования под управлением экипажа ответчика в рамках договора от ДД.ММ.ГГГГ № 04/17.03-20.

Обращаясь в суд с настоящим иском, Баиров Т.Г. указывал на то, что он вступил в договорные отношения с ответчиком для того, чтобы пройти обучение пилотированию на вертолёте, и от менеджера ФИО6 ему стало известно о возможности прохождения первой ступени обучения пилотированию на вертолёте.

В такой ситуации судам первой и апелляционной инстанций надлежало определить, относятся ли предоставленные услуги по доведению до истца теоретической части и освоению базовых принципов пилотирования под управлением экипажа ответчика и услуги, закреплённые в пункте 5 договора от 17 марта 2020 г. № 04/17.03-20, к образовательным, направленным на обучение специалистов согласно перечню специалистов авиационного персонала гражданской авиации; имелись ли у истца в связи с действиями ответчика, при обычной степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру договора и условиям оборота, с учётом содержания сделки, сопутствующих обстоятельств и особенностей сторон, при доведённой им до ответчика цели заключения договора и объёма доведённой ответчиком до истца (как посредством публичного размещения сведений, в том числе в сети «Интернет», так и в ходе переговоров с истцом) информации, достаточные основания для формирования правильного выбора и предположения о возможности достижения цели заключения договора, получения обучения пилотированию на вертолёте, образовательной либо ознакомительной, либо иной.

В том числе надлежало оценить соответствие фактически оказанной и регламентированной в договоре услуг прохождению истцом профессиональной подготовке (её этапа) специалистов согласно перечню специалистов авиационного персонала гражданской авиации.

Между тем, указанные выше обстоятельства предметом исследования судебных инстанций фактически не являлись.

Доводам истца относительно целей заключения договора и обращения к ответчику, прохождения подготовки для получения навыков пилотирования вертолётам, условиям договора, объяснениям ответчика и показаниям свидетеля ФИО5 об оказании услуг по предоставлению потребителю теоретической информации, по освоению базовых принципов пилотирования и установленным фактам оказания данных услуг в нарушение статей 56, 148, 67, 195, 196, 198, 327, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судами первой и апелляционной инстанции не дано; действительные правоотношения сторон должным образом не определены.

Выводы суда о том, что ООО «АЭРОБЭЙС» не осуществляет учебную деятельность, а тренажёрная и теоретическая подготовка заказчика по управлению воздушным судном не предусмотрена условиями договора от 17 марта 2020 г. постановлены с нарушением правил статьи 431 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Мотивов, по которым суд посчитал не относящейся к учебной (образовательной) деятельности (деятельности по подготовке специалистов авиационного персонала гражданской авиации) закреплённых в пункте 5 договора от 17 марта 2020 г. № 04/17.03-20 и фактически предоставленных истцу услуг решение мирового судьи и апелляционное определение не содержат, при том природу предоставленной услуги суд нижестоящей инстанции не установил.

В соответствии со статьёй 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

В соответствии с пунктом 29 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 г. № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции», если судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), то суду апелляционной инстанции следует поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств.

Суду апелляционной инстанции также следует предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства, если в суде первой инстанции не доказаны обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 2 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), в том числе по причине неправильного распределения обязанности доказывания (часть 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Аналогичные разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации содержатся в постановлении от 22 июня 2021 г. № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции».

Приведённые процессуальные нормы и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению не были приняты во внимание судом апелляционной инстанции

Указанные выше и допущенные судом первой инстанции нарушения норм права судом апелляционной инстанции по настоящему делу не устранены.

При таком положении, выводы судов первой и апелляционной инстанций об отказе в иске Баирову Т.Г. нельзя признать законными и обоснованными.

Допущенные судами нарушения норм права являются существенными, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя.

При таком положении, с учётом необходимости соблюдения разумных сроков судопроизводства (статья 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), апелляционное определение Подольского городского суда Московской области от 27 мая 2021 г. подлежит отмене, а дело – направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

определил:

апелляционное определение Подольского городского суда Московской области от 27 мая 2021 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в апелляционную инстанцию Подольского городского суда Московской области.

Судья: (подпись) С.В.Гольман